Порча на счастье

Улицы только начали просыпаться. Из дворов выезжали первые машины, люди лениво высыпались из подъездов. Город потихоньку терял ночное спокойствие. По тротуару лениво шагал какой-то высокий парень, низко опустив голову с никинутым на нее капюшоном. Сегодня ровно три дня с момента «воскрешения» Арса. Все это время Шастун был рядом, помогал, развлекал. В глазах учителя была лишь искренняя радость, а в сердце покой и счастье. Арсений много спал, ведь ему требовалось восстановление. Антон это прекрасно понимал и мог просто часами сидеть и наблюдать за спящим Поповым, внутри понимая, что привязался. Он приклеился к Арсу настолько сильно, что, наверное, не простит себе, если с ним что-то случится. Антон все это время был буквально отрезан от мира, находящегося вне шестой палаты. Телефон был разряжен уже неделю, но Шастуну было плевать. Он абсолютно забил на все и вся. Сегодня же Попов случайно узнал от врачей, что Антон почти не спит и не ест, а только сидит рядом с ним. Решение пришло как-то само по себе. Арсений чуть ли не прогнал Антона домой, но второй понимал, что это делается для его же блага. Он не обиделся, просто ему было действительно страшно оставлять Арсения одного. А если что-то случится? А вот когда мысли заходили в это русло, Шастун сразу же поднимал их и насильно перетаскивал оттуда. Нет, об этом даже нельзя думать. Обычно после этого в его голову приходила другая тема, но ее тоже надолго не хватало. И вот сейчас, идя по почти безлюдной утренней улице, Антон думал. Думал о том, что серьезно влип, привязавшись к Арсению. По самые уши, полностью утонув в океане его голубых омутов. Точного определения тому, что чувствует сейчас он дать не мог, но точно понимал, (а точнее — надеялся), что это не влюбленность. Будь это так, можно прямо сейчас идти и прыгать с моста. Как на зло, в голову пришла картина последней его неудачной попытки суицида. Вспоминалось и то, что именно стало причиной того, что ничего не получилось. Точнее — кто. Низко опущенную голову обдувал прохладный апрельский ветер, но Антона это вообще не смущало, он просто продолжал идти вперед, не отрывая взгляда от асфальта. Вдруг до его ушей донёсся звук чьих-то быстрых шагов в его сторону. Чтобы избежать столкновения, Антон поднял голову, собираясь отойти в сторону, но тут произошло то, чего он совершенно не ожидал. Человек, стоящий прямо напротив него, одним резким движением вытянул руку с ладонью, сжатой в кулак, и, несильно, но ощутимо ударил Шаста в скулу. Эффект неожиданности сработал на все сто, и Антон, охреневая от происходящего, еще сильнее наклонил голову, пытаясь пощупать место удара. «А я ведь даже не видел его лица и понятия не имею, кто это был.» — самые наихудшие варианты приходили в его голову, поэтому он все же решил посмотреть на своего обидчика, если тот еще не убежал. Одним резким движением подняв голову, Антон увидел очень странную картину: перед ним стоял Серёжа Матвиенко и пускал глазами в Антона молнии, а за его спиной Шастуну удалось заметить Позова, всеми силами пытавшегося удержать на месте своего парня. На этом моменте Шастун охренел еще больше, но тут, в его и без того распухшую голову, пришло просветление. В день, когда он должен был встретиться с Серёжей, он сидел над почти безжизненным телом Попова. Его телефон все это время был разряжен, полностью отрезая всю связь с друзьями. Они, наверное, волновались… — Ах ты ж сука, Шастун! — не своим голосом материл его друг. — Дима, блять, пусти! — быстро переключился он. В принципе, друзей можно было понять. Пять с половиной дней он не выходил на связь, и они, наверное, даже искали его. Да что там говорить, если бы он был на их месте, то тоже вмазал бы такому другу. Поэтому нужно немного постараться укротить его. — Сереж, успокойся. — Завались, Тох! — почти рявкнул Матвиенко. — Мы, блядская ты сволочь, весь город обыскали, ведь наш любимый Тошенька куда-то пропал. Все, блять, больницы и морги обзвонили! — Сереж, реально, успокойся. — в диалог вступил Дима, молчавший до этого момента. — Ты же его убить сейчас можешь. От тихого шепота на ухо Матвиенко подуспокоился, уже перестал вырываться, но все еще пытался прожечь глазами дыру в Антоне. От этого взгляда Шаст поморщился, но все равно продолжил смотреть на друга, пытаясь не разрывать зрительного контакта. Поняв, что Серёжа уже не собирается никого убивать, Дима аккуратно отпустил его и тут же направился в сторону Антона, а тот уже смирился и со вторым ударом, ведь заслужил. Но в голове Позова не было и мысли бить друга. Вместо этого он просто подошел к нему, тут же заключая в крепкие дружеские объятия. — Сволочь ты, конечно, редкостная, Шаст, но я очень рад, что с тобой все в порядке. *** Антон лежал на кровати в своей комнате, тупо втыкая взглядом в потолок. Казалось бы, есть очень много тем, над которыми можно было бы размышлять днями, но в голове, как на зло, зловещая тишина. Возможно это таким образом сказывалась усталость, но при этом спать не хотелось вообще. Через два часа назначена встреча с друзьями, на которой Антон обещал рассказать все, что происходило с ним на этой неделе. Спустя недолгую минуту раздумий, Шастун одним резким движением сел в кровати, оглядывая свою комнату. Быстро найдя взглядом то, что сейчас было довольно полезно, он встает и подходит к столу, беря с него новую и не распакованную пачку сигарет, быстро срывая с нее пленку. Решение пришло как-то само по себе, и Антон просто подошёл к окну, полностью открывая его. В лицо ударил прохладный ветер, который смог хоть немного привести в чувства. Быстро забравшись на подоконник, Шаст просто свесил ноги из окна, пододвигаясь ближе. Адреналин зашкаливает, но он даже и не думает слезать. С высоты девятого этажа весь мир выглядит таким маленьким и ничтожным, что невольно начинаешь чувствовать себя чем-то высшим. Мол, кто мне вообще эти жалкие людишки? Антон достает первую сигарету. Закуривает. Тяжелый табачный дым быстро проникает в легкие, вызывая несильное покалывание. Все мысли отходят на второй план, полностью очищая мозг от всего лишнего. Сейчас там только какое-то необъяснимое чувство свободы и власти. «Блин, а хорошо, наверное, быть птицей. Летаешь там, где захочешь. Весь мир прямо под тобой.». — да, такие не очень «философские» мысли тоже приходят ему в голову. Одна сигарета уже была выкурена до фильтра, поэтому в ход пошла вторая. А Шастун просто сидел на окне, высунув из него ноги и верхнюю часть корпуса, и думал на разные отвлеченные темы, начиная от «Интересно, а кукурузные поля в кино настоящие?», заканчивая «Оп, машина желтая. Ударил бы сейчас кого-нибудь, если бы было кого…» Его тихую идиллию нарушил лишь будильник, специально заведенный, чтобы Антон начал вовремя собираться и не опоздал. Затушив недокуренную сигарету о карниз окна, он быстро слез с него. Ровно полчаса до встречи. *** — Арс, сучара, я тебе въебу сейчас. — этими «добрыми» словами в палату влетел кто? Правильно, конечно же Паша, а кто же еще. — Паш, угомонись. — Угомонись? Просто угомонись, Арс? — Воля был в явном негодовании. — Ты неделю пролежал при смерти, а мне даже не сказал? — только через несколько секунд он осознал всю комичность сказанной им же фразы, но отступать не собирался. — То есть, ты не мог позвонить мне, когда очнулся? Я бы приехал, помог… — Вот по этому поводу не беспокойся, тут и без тебя справились. Ответом на эту неожиданную фразу поступил ничего не понимающий взгляд друга. — Ой, советую присесть, это долгая история. И Арсений действительно рассказал Паше все, что происходило с ним последние три дня. — Это, конечно, круто, Арс, но у меня тоже новости есть. Довольно хорошие. — он выдержал небольшую паузу, что уже начало подогревать интерес Попова. — Помнишь Сашу, которую мы спасли с помощью Антона? Она еще все это время у меня жила. Ну так вот. На днях сели с Лясей, поговорили и пришли к единогласному решению. Мы хотим удочерить ее. Проблем особых возникнуть не должно, отец согласие дал и скоро будет оформлять отказ. — закончил свое недолгое повествование Воля, а на его лице сияла самая что ни на есть настоящая и искренняя улыбка. А Арс… А что Арс. Он просто был очень рад за своего друга.