Лондон Соединенное Королевство 8 июля, 1969
Уважаемая мисс М. МакГонагалл! Ваше письмо стало для меня сюрпризом. Я должна извиниться, что не смогла ответить на него сразу, но работа в лаборатории часто забирает все силы. Рада была узнать, что появился новый юный ум, полюбивший Трансфигурацию настолько, что хочет сделать её доступнее для других. Что касается вашего вопроса: мало кто задумывался о изменении школьных изданий ради более понятного изложения материала. Обычно это перекладывается на плечи педагогов и Вам явно повезло с профессором А. Дамблдором. Он однажды упоминал о том, что методики должны изменяться, но после увлекся исследованиями Николаса Фламеля и не завершил свой замысел. Думаю, что статья, если Вы её все же завершите, привлечет внимание общественности. Однако, по моему мнению, Вам стоит больше опираться на новые примеры преподавания простых вопросов, а не высшей трансфигурации. Все понимают, что анимагия — область недоступная для многих волшебников и даже понятный порядок действий не изменит этого. Наоборот, мы получим огромное количество «хвостатых» подростов, и это в лучшем случае. При этом те же самые студенты не могут превратить обыкновенную крысу в приличный бокал. Советую обратить внимание на начальные превращения и только после на сложные. Так же стоит сделать мягче Вашу позицию, мисс МакГонагалл. Я и профессор А. Дамблдор понимаем Ваше желание сделать лучше, однако в своих тезисах Вы слишком резко высказываетесь. Пока я читала Ваши черновики казалось, что Вы обвиняете меня, читателя. Да и к тому же, Ваше имя не известно настолько, чтобы быть авторитетным и Ваша подача материала может вызвать негативную реакцию, не смотря на позитивную идею. К сожалению, мне пора, так как меня ждут в лаборатории. Надеюсь, что Вы пришлете мне свой следующий черновик и мы сможем продолжить переписку, мисс МакГонагалл. И конечно же, если у Вас будут ещё вопросы ко мне, просто напишите.С уважением, Проф. Вирджиния Роуз
Минерва ощутила сложную гамму эмоций. От счастья, что сама профессор Роуз, один из самых авторитетных мастеров Трансфигурации за последние десять лет, ответила на её письмо и поддержала идею до смущения из-за замечаний. Стало вдруг обидно, что стиль её статьи не понравился, хотя подсознательно девушка понимала, что местами слишком резка. И тут же напал ступор, из-за которого МакГонагалл сразу поняла — как минимум сегодня она сесть за новый смысловой блок не сможет. И хорошо будет, если только сегодня. А ещё она наконец взглянула на русоволосого соседа, который прислонившись к забору и положив подбородок на явно сильные руки все ещё смотрел на её ноги. Или же все-таки не только на ноги. — Мистер МакГрегор, вы ведете себя как минимум неприлично, — достав из пакета одно яблоко Минерва откусила от него добрый кусок и полушутливо-полустрого продолжила сверлить соседа взглядом. Если девушка и была в чем-то уверена, так это в том, что Дугалу она очень нравилась. Больше, чем постоянно виснувшая на красавце не менее смазливая Эмили Нэрн, из-за чего вечно называла МакГонагалл ведьмой. Наверное, она даже бы не удивилась, узнав, насколько близка к правде. — Минерва, а вечером танцы… Сколько себя девушка помнила: он всегда называл её только по имени, а она — по фамилии. Хотя бы потому, что разница у них в возрасте почти десять лет. До шестнадцати она могла воспринимать его только как очень взрослого и только когда достигла восемнадцати эти границы начинали размываться. Прошлым летом Минерва вдруг поняла, что МакГрегор довольно хорош собой и стала с пониманием относиться к тем, кто безуспешно о нем вздыхал. Единственное, что она никак не могла понять — что же в ней нашёл он. — Ты ведь пойдешь со мной, а детка? — продолжил МакГрегор перелезая через забор. Когда он оказался рядом с ней, она как бы случайно уронила одно из яблок и продолжила покачивать босой ногой, пока он не ухватил её за щиколотку. Потерев яблоко об штанину он так же откусил от него кусок, — Господи, какая кислятина… — А ты разве не с Нэрн на них собрался? — почему-то именно рядом с ним Минерве жутко хотелось быть кокеткой, хотя ей самой такое поведение в других совсем не нравилось. Она взяла очередное яблоко и попыталась сделать вид, что танцы с Дугалом её вовсе не интересуют, в это же время словно случайно поправляя юбку платья так, чтобы оголилась островатая коленка. Конечно же она понимала, что к соседу совсем неравнодушна. Он писал письма в Лондон, а она на них отвечала, по-глупому улыбаясь, заставляя соседку по квартире лишь усмехаться. Каждый раз, когда он сообщал ей, что скучает — хотелось бросить всё и уехать к нему, но только ответственность и благоразумие коллеги, не позволяющей тут же сбежать, останавливало. — А представляешь её лицо, когда она увидит меня с тобой? — рассмеялся он. Единственное, что в нем ей совсем не нравилось так это то, как он смеется. Почему-то ей всегда казалось, что звучит его смех грубо. Она чутка отвернулась и поджала тонкие губы. С другой стороны, в его смехе тоже, наверное, было нечто привлекательное, раз Эмили вечно пыталась его рассмешить. — Опять начнет причитать, чем ты меня околдовала… — У меня были другие планы на вечер, МакГрегор, — Минерва покосилась на письмо, а потом на лежащие рядом пергаменты и чернильницу. Может все-таки получится перебить блок, если сегодня остаться дома? В конечном счете она уже целую неделю ходила с ним на танцы и возвращалась так поздно, что отец начинал волноваться. Как показалось Минерве больше за её целомудрие, чем за саму дочь. — Неужели ты мне откажешь в мой день рождения, а детка? — нахально улыбнулся Дугал, другой рукой оглаживая коленку девушки. Он бы дальше запустил руки, да только в таком случае кокетка с пугающе большими зелёными глазками могла легко оттолкнуть его, а потом и вовсе не позволить себя касаться. Сказать, что МакГрегора несколько раздражали эти границы — как не говорить ничего. И колдунья об этом знала, но все равно руки возлюбленного останавливала на уровне коленок. — Так у тебя уже целую неделю день рождения! — Минерва опасливо оглянулась, чтобы проверить не вернулся ли домой отец и на пару секунд ловко наклонилась, чтобы поцеловать Дугала в щеку. По крайней мере она всегда так планировала, но МакГрегор всякий раз с поразительной легкостью ловил её губы своими. В первый раз это жутко смутило, а сейчас уже казалось само собой разумеющимся. Наверное, она бы даже удивилась, если бы вдруг действительно смогла попасть именно в щеку. — А я тебе рассказывал, как в детстве один раз чуть не разбился насмерть? Точно могу сказать, что это было восьмого июля! Так что у меня сегодня действительно считай день рождения. — Рассказывал. А ещё оно же было десятого декабря. И шестого ноября, и четырнадцатого февраля… — Минерва не смогла удержаться он улыбки, пока перечисляла его «вторые» дни рождения. Набиралось их по меньшей мере, и только по этой причине, штук семь. — А ты не представляешь, сколько раз я чуть не разбивался… — Ладно, — сдалась Минерва, пытаясь убедить себя, что, если не пойдет на танцы с Дугалом — её ждет очень скучный вечер под проведи отца о том, что иногда её поведение становится чересчур вульгарным. А думать сегодня о трансфигурации она точно не сможет. — Но это действительно будет в последний раз, — серьёзно добавила она, когда довольный результатом МакГрегор, стал перелезать забор обратно. — Я послезавтра уезжаю обратно в Лондон. — А бросай ты эту работу машинистки, — нахмурившись ответил Дугал, — оставайся здесь. Будем гулять по вечерам и смеяться над Нэрн. И отец твой от злости взорвется, ведь ты станешь моей женой. Специально тебя целовать буду под его окнами, чтобы видел… — Не смешно, — коротко бросила Минерва, беря последнее яблоко и надкусывая его. И в правду настоящая кислятина…***
По окну поезда ползла одна дождевая капля. Потом к ней добавилась ещё одна. Время от времени оно украшалось несколькими брызгами воды, но не более того. Поезд прибывал в Лондон, и этот город в который раз встречал МакГонагалл именно подобной погодой. Когда и зонтик не открыть, так как под ним переполнять будет ощущение абсолютной глупости от своего решения, ведь дождя и нет. А без него капли раздражающе часто попадают на голову, платье и чемодан, доводя попавшего в такую ситуацию до нервного тика. Минерва, не решаясь взять волшебную палочку в руки, все же вышла из купе и прошла к выходу из вагона. До Кингс-Кросса ехать оставалось пару минут. Обычно девушка кривила тонкие губы, про себя обругивая, глядя на такую несуразную погоду, но сейчас никак не могла на неё злиться. В конечном итоге в чем смысл чертыхаться на то, над чем абсолютно бессилен? Когда Минерва собирала этот несчастный чемодан, он казался ей не сравнительно легким. Словно она забыла уложить туда свои вещи, а не пару часов под светом тусклой лампы ночью складывала все необходимое, остро осознавая, что не вернется домой. И больше не устроится с комфортом на ветвях дуба, не убежит вечером на танцы, не услышит спектакль из отцовского радио, который крутят едва ли не с самого её детства. Никогда теперь не забудется в руках у Дугала МакГрегора под какую-то чушь, что он сладко напевает на ухо… Сейчас этот чемодан стал невыносимо тяжелым. Настолько, что МакГонагалл осторожно положила его на пол, думая только о том, как бы поскорее оказаться дома в компании Ольги. Ольга была ровно в нужной степени красивой, чтобы быть приятным глазу секретарём, настолько же вежливой с посетителями и работниками Департамента. А немецкая педантичность играла только на руку при её должности. Но главное — Шредер всегда умела утешить тех, к кому испытывала искреннюю симпатию. Чашкой теплого чая с молоком, дружеской беседой или же уютным молчанием. К любому она могла найти нужный подход. И к большому счастью Минервы, она не только была симпатична для Шредер, но и была её соседкой по служебной квартирке. И разница в возрасте в четырнадцать лет не казалась такой существенной — девушка всегда воспринимала её как старшую сестру. А Ольга глядела на неё, как на несмышлёного ребёнка, на которого никак не могла злиться. Дорога до рабочего общежития, где и получила когда-то МакГонагалл квартиру, была довольно неприятной. Пока она ехала на автобусе до дома все же полил проливной дождь и, выбираясь из транспорта, Минерва неуклюже попала ровно в лужу, промочив туфли. После едва ли взмокла до нитки, пока находила волшебную палочку и наколдовывала зонтик. В конечном счете на неё разругалась консьерж за мокрые следы на лестнице и отсутствие мантии: «Вы, милочка, все-таки ведьма, а не чёрт знает что!». Если бы не жуткое желание побыстрее переодеться, что-нибудь съесть и наконец избавиться от тяжелой ноши, Минерва точно бы разругалась с ней. — Mein lieber Мими… — Ольга тут же забрала у неё из рук чемодан, смотря на неё с такой лаской и жалостью. — Так и знала, что приедешь сегодня. Даже Урхарта уговорила отпустить меня на пару часов пораньше. Пройдя в свою комнату, Минерва торопливо скинула туфли, взяла первое попавшееся платье, какое не брала с собой в отпуск, перекинула его через плечо и, развязывая узел из черных волос, протопала в ванную. Через шум воды она слышала, как суетится на маленькой кухне соседка, как в коридоре кто-то ругался на Отдел магического хозяйства за отвратительную погоду сегодня за окном и такой же незнакомый голос отвечал, что ливень не прекратится, пока не повысят зарплату. Жизнь возвращалась в привычную колею, а МакГонагалл старалась не думать о Шотландии, о последнем вечере, когда все же согласилась пойти танцевать и о том, как толком не смогла объяснить матери, почему ей нужен билет именно на этот утренний поезд. Хорошо, хоть отец в тот вечер спал достаточно крепко, иначе бы воспринял волнение дочери по-своему, то есть абсолютно неправильно. До того, как зайти на кухню, девушка была абсолютно уверена, что способна съесть целую индейку, без остатка, или как минимум два пакета яблок. Однако только сев за стол и ощутив горячий ароматный пар перед собой от очередного кулинарного шедевра Ольги, резко почувствовала, что не способна запихнуть в себя ни кусочка. Рассеянно накалывая вилкой небольшие конвертики с мясом, она слабо следила за тем, что говорила ей Шредер. Вроде как какой-то клерк с дурацким котелком из Отдела магических происшествий и катастроф настойчиво требовал сначала зарегистрировать его в очередь на приём к мистеру Урхарту, причем в самое её начало. Потом ругался, что он должен увидеть начальника Департамента прямо сейчас. А после неуклюже осел в кресло в приемной секретаря, когда из кабинета вышла министр магии Дженкинс, отчитавшая его, как маленького мальчика. — Могу поклясться Урхарт едва сдерживал смешок! Давно его хоть сколько-нибудь веселым не видела. Но это ещё не все! А под конец, ты не представляешь, — Ольга звонко рассмеялась, — этот Arschloch взял и пригласил меня на свидание. Я взяла и согласилась! Никогда не откажусь от бесплатного ужина. Вежливо выслушала о том, какой он замечательный и что я ему сразу понравилась. «В вас, мисс, есть что-то необыкновенно-волшебное»! И только после того, как оплатил счет до него дошло, что обо мне тоже стоит хоть что-то узнать, помимо того, что я секретарь Урхарта. — Ольга забавно фыркнула, — Пошёл меня провожать и стал спрашивать, какой факультет я закончила, кого из преподавателей помню, что мне в Хогвартсе нравилось больше остального… — И что же с ним стало, когда ты ответила? — чтобы как-то поддержать разговор, ухватилась за последнее предложение Минерва. — Что-что… Отшатнулся от меня, как от прокаженной, что даже свой идиотский котелок обронил. Что-то залепетал о том, что таким, как я, нет места в Министерстве, но я не успела что-либо ответить: в него Оливия из Отдела тайн запустила какое-то пустяковое заклинание. Она сказала ему кое-что настолько резкое, что я тебе это не повторю, — Шредер говорила это так буднично и с иронией, что Минерва невольно в очередной раз поразилась её спокойствию. МакГонагалл далеко не всегда могла сдержать себя, когда кто-то упоминал что-либо о чистоте крови. А ведь ей повезло быть полукровкой, что резко отсеивало часть агрессивно настроенной группы, и самое главное — ведьмой, достойной работы в Министерстве. В какой-то момент повисла неудобная тишина, и девушка чуть ли не испуганно подняла глаза на Ольгу. Та смотрела на неё серьёзными карими глазами, положив руки на стол, сложив их замочком. — Прости, ты что-то говорила? — Что случилось с тобой, traurige принцесса? — обычно Шредер использовала подобное обращение, чтобы развеселить или же незначительно уколоть соседку, но сейчас в нем не было и намека на шутку: её охватило беспокойство и она взволнованно взглянула в глаза Минервы. — Я… — МакГонагалл шумно выдохнула, в очередной раз накалывая конвертик вилкой, как-то невесело рассмеялась и наконец всхлипнула. — Дугал предложил мне стать его женой. — И ты отказалась, — Ольга прикусила нижнюю губу, протягивая руку, чтобы погладить ладонь собеседницы. — А разве я могла согласиться? — Минерва впервые за последние семнадцать часов позволила себе расплакаться. Вдруг она совсем обессилила и даже не попыталась сдержать горячие слезы. — Он такой замечательный… Но какая нас бы ждала жизнь? Я и так ему уже больше года лгала, где и кем работаю. Мне бы пришлось всю жизнь ему врать… И просто разрушать эти отношения отсутствием доверия! Но он такой хороший! — она разрыдалась в голос. Ольга встала из-за стола, подошла к девушке и, присаживаясь на корточки, лишь обняла её, медитативно поглаживая по голове. — Я ему не смогла отказать… Просто сбежала, сказав, что мне надо подумать. Я не могу быть с ним, но и без него не могу! — Ох, Liebling, лучше бы ты ему дала однозначный ответ. — Если бы я знала однозначный ответ… — шумно шмыгнув носом, Минерва встряхнула головой и попыталась успокоиться. Резко подцепив вилкой конвертик, она без раздумий его съела и ломано улыбнулась. — В любом случае, завтра я выхожу на работу. Думаю, мистер Урхарт будет счастлив.***
Вцепившись обеими руками в плечо Аластора Грюма, работница Министерства пыталась одновременно сдержать тошноту, резкое желание чихнуть и грубое словцо, которое очень хотела сказать коллеге. Его привычка резко траснгрессировать, никого не предупреждая, в том числе и того, с кем перемещается, вызывала у Минервы жуткое раздражение. Прикрыв нос платком, она на пару шагов отошла от Грюма и отдышалась. На языке все ещё крутилась грубость, однако, когда МакГонагалл повернулась, чтобы высказать ему всё, он уже беседовал с охраняющим дом волшебником, показывая министерский значок. Минерва ужасно переносила трансгрессию, и сама по себе переместиться никуда не могла. Из-за чего при сдаче экзаменов на мракоборца просто на просто провалилась. Однако её талантов, в том числе и в анимагии, хватило, чтобы ей дали рекомендацию в Департамент магического правопорядка. «Практически та же самая работа, только бюрократии больше в разы». Виновата в этом была анимагическая форма или же для баланса вселенной МакГонагалл была лишена этого умения — вопрос, о котором девушка обещала себе задуматься сразу, как только появится время. Так же, как и раньше Грюм, показав значок, работница прошла в дом, в котором произошло убийство. Посреди холла, там, где и нашли тело, стоял массивный пьедестал с огромным портретом жертвы. Минерва невольно залюбовалась ею — нельзя было отрицать, что выглядела она просто волшебно. На грани задумчивости у девушки промелькнула мысль, что в её роду могла где-то затеряться вейла. Заправив прядь за ухо, Минерва отвернулась от портрета Келли Аддингтон и кучи цветов, которые присылали в память сочувствующие, и прошла на кухню, где её должны были ждать эльфы-домовики. Их допросили ещё при первом посещении места преступления, однако, просмотрев стенограммы, она осталась недовольна проведенным опросом. На большой кухне уже стоял приготовленный для МакГонагалл стул и готовые листы с умным пером и чернильницей. Умные перья Минерве не особо нравились, однако для стенограмм они были просто идеальными, в отличии от прытко-пишущих, которые часто приукрашивали факты. Присев на стул, она просмотрела список из пяти домовиков, а потом нахмурилась, увидев перед собой лишь четверых. Решив сначала разобраться с имеющимися и только после уточнять, где же отшивается недостающий, жестом руки подозвала одного из них и начала допрос. Чем дольше шёл диалог, тем более виноватой она чувствовала себя перед предыдущим дознавателем. Ровным счетом не получалось получить хоть сколько-нибудь новую или же полезную информацию. Сомневаясь, что недостающий скажет хоть что-то новое, Минерва сначала думала приказать перу закончить запись, однако в последний момент решилась спросить: — А где… — посмотрев на список, Минерва прочитала имя, — находится Вики? — Хозяин Хорн выгнать Вики. Подвести и не защитить хозяйку, — торопливо пояснила другая эльфийка, огромные глаза которой испуганно расширились. МакГонагалл закончила запись, отпустила собравшихся домовиков и скривила губы. Минерва поудобнее уселась и стала внимательнее читать слова выгнанного домовика: «Хозяйка никого не ждать вечером. Вики делать ужин, а потом пройти в сад звать хозяйку. Хозяйка закончить прогулку, приказать сервировать стол на… один персону и уйти вон. А потом Вики убирать посуду… Да, долго убирать посуду. Хозяйку найти хозяин Хорн и хозяин Аддингтон. Вики ничего не видеть!» Теперь мысль о том, что выгнанный домовик мог знать что-то важное, не давала покоя. Задумавшись, Минерва не заметила, как зашла в малую гостиную дома и случайно столкнулась с каким-то молодым человеком. Руки его тут же скользнули по её спине. — Здравствуй, хорошенькая… — Я вам не хорошенькая, — отшатнувшись от него, сдув с лица прядь, Минерва заправила её за ухо и волчонком глянула на мужчину. — И впрямь не хорошенькая, — хмыкнул он, рассмотрев её лицо. МакГонагалл спокойно перенесла «критику» своей внешности — в отличии от своей матери, черты лица которой выглядели очаровательными и привлекательными, у Минервы они несколько некрасиво заострились. И несмотря на то, что по фотографиям двух МакГонагалл в одном и том же возрасте было бы практически невозможно отличить — в жизни дочь явно проигрывала Изабелль. Минерве потребовалось всего лишь несколько секунд, чтобы вспомнить из материалов дела, что столкнулась она с Стивеном Хорном, женихом убитой Келли Аддингтон. Она ощутила нехорошее предчувствие, заметив, что он не особо то и скорбит по возлюбленной. — Мистер Хорн, простите, что вот так столкнулась с вами, — запоздало извинилась Минерва, пытаясь сформулировать свои слова, так чтобы случайно не вылетело так опасно крутящееся на языке «хам». — Приношу вам свои соболезнования. Я Минерва МакГонагалл, сэр, — показывая значок Департамента правопорядка она продолжила, невольно замечая, как приятная улыбочка мужчины уходит на нет. — Мне очень нужна ваша помощь, чтобы как можно быстрее поймать убийцу вашей невесты. — Пока ты тут ошиваешься я уже нашел убийцу, — скривив губы выплюнул Стивен. — Даже сову отправил твоему начальству, но он видимо не удосужился принять письмо. Ищи моего домовика Вики! Эта дрянь укокошила мою Келли. — Именно поэтому вы выгнали его? Чтобы потом Департаменту искать вашего домового эльфа? — Минерва поджала губы, делая пометку карандашом себе в записную книжечку. — Выгнал?! — Хорн поперхнулся воздухом. — Да он в самоволку сбежал два дня назад! А тебе, МакГонагалл, даже благородное личико Россов не позволяет так со мной общаться! Мать твоя — предательница крови, а ты — её выродок, не имеешь права даже стоять здесь, не то, что работать в Министерстве. Глубоко вдохнув, Минерва поняла, что ничего более полезного от мужчины не узнает, повернулась на каблуках и хотела было выйти из дома, в надежде дождаться окончания работы Аластора в придомовом саду подальше от хозяев, однако в последний момент услышала: — Мелкая проститутка… Наверное оказалась невостребованной, вот и пошла в Министерство, да? — его рука крепко схватила её за предплечье. «Нет, ну это уже слишком!» — Минерва резко замахнулась, чтобы ударить Хорна по его довольной физиономии, однако не смогла довести руку до его лица. Что-то мешало и только после того, как рука Стивена отпустила её предплечье, и он отошел на пару шагов, девушка смогла оглянуться и увидеть мистера Урхарта, который держал волшебную палочку направленной на неё. «Час от часу не легче!» — МакГонагалл почувствовала, как заклинание спадает с её руки, и одним взглядом начальник требует, чтобы она вышла вон. И только уже выйдя через порог она услышала: — Вы можете быть любого мнения о моих сотрудниках, мистер Хорн, однако ваше лицо осталось целым только чудом, помните об этом… Минерве показалось вечностью то время, которое она сидела на скамеечке в придомовом садике. В какой-то момент мимо неё проходил мистер Аддингтон, и ей стоило встать, чтобы поприветствовать его, однако сил на это не было, и она плотнее укуталась в рабочую мантию, рассматривая первый попавшийся камушек около носка своей туфли. Невольно в голову полезли мысли о том, что, возможно, стоит действительно бросить работу «машинистки» и жить вместе с Дугалом. Он уж точно не позволит хоть кому-нибудь оскорбить её. Подняла она глаза, только когда домовой эльф, появившийся рядом, оставил висеть в воздухе большой бокал холодного лимонада, а губы мистера Аддингтона едва тронула улыбка, когда он сел напротив неё. Она не знала, как начать разговор и стоит ли, а мужчина достал из огромного кармана своей мантии газету, и пенсне тут же дал ей ответ на её немой вопрос. «Вот из-за таких, как вы, мистер Аддингтон, я ещё не бросила эту работу!» — невольно подумала Минерва, ощущая легкую кислинку лимонада на языке. На секунду ей показалась легкая ухмылка на его лице. — Мисс МакГонагалл, — она подняла глаза на знакомый голос и тут же невольно смутилась, видя мистера Урхарта. Он терпеливо дождался того, чтобы она встала, прошёл вместе с ней за ворота придомовой территории поместья Аддингтонов и только тогда продолжил. — пожалуйста, старайтесь быть спокойнее. В этот раз обошлось, и я вам не выпишу выговор, — его проницательные серые глаза как-то чересчур устало посмотрели в её зелёные. — Но если подобное повторится — я буду вынужден… — Я понимаю, сэр. Спасибо вам, — Минерва постаралась улыбнуться, но получилось как-то криво. — Вас доставить до Министерства? — уже отойдя от неё на несколько шагов спросил Элфинстоун, доставая волшебную палочку. Смотря в его отчего-то измученное лицо, МакГонагалл стало неловко соглашаться на его предложение. Она медленно покачала головой. — Я дождусь Аластора, мистер Урхарт. Спасибо.***
— Головные боли? Может, спишь плохо? Какие-то другие недомогания? — Джек Финч оторвался от бумаг и, как показалось Минерве, чересчур серьёзно и напряженно посмотрел в её глаза. Прикусив губу, она опустила взгляд на свои руки, не способная выдерживать спокойный взгляд холодных голубых глаз колдомедика. Бессонницей она стала страдать сразу после возвращения в Лондон. — Это скоро пройдет, Джек, — торопливо проговорила МакГонагалл, на секунду взглянув ему в глаза, и тут же вновь вернулась к рукам. — Ты сам знаешь, мне часто приходится по новой «знакомиться» с Лондоном, — объяснять Финчу, что все дело в Дугале МакГрегоре, который ещё ждал от неё ответа, не очень-то хотелось. Вообще никого, кроме Ольги, не хотелось посвящать в столь личные дела. В Министерстве слишком много чужих ушей и ртов, распространяющих слухи со скоростью снитча, да и враждебно настроенных к магглам коллег предостаточно. И пусть она знала, что Джек один из самых приятных тихонь, каких она только встречала и навряд ли он станет распространяться… — Со мной всё в порядке. — Носовые кровотечения? Тошнота? Может что-то беспокоит? Паранойя? — сделав в листе здоровья какую-то пометку продолжил Финч, внимательно рассматривая её профиль. — Нет ничего, — ответила Минерва, набираясь сил ответить на его взгляд. — У тебя есть какие-то основания что-то подозревать? Этот вопрос явно его смутил. Он нервно дернулся, потянулся было за чем-то в ящик стола, однако так и не открыл его. Быстро встав из-за стола, он прошёл к старенькому граммофону, положил первую попавшуюся пластинку и завёл его, повращав ручку. Громко заиграла лакримоза. Он вернулся в своё кресло и теперь открыл ящик, торопливо доставая бумаги. — Ты только не волнуйся, хорошо? — тихо попросил её Джек. — Если ты включил музыку — все плохо, — заключила Минерва, зацепив взглядом документы за прошлый год. Под величавый грохот классики их было бы куда сложнее подслушать, если в этом был кто-то заинтересован. Джек надел на нос очки и, пробежавшись взглядом по тексту, медленно протянул лист ей. Она просмотрела результаты своих прошлогодних анализов, потом на нынешних, далее попыталась хоть что-то понять за сложными формулировками и сокращениями. Недоуменно взглянув на Финча, Минерва аккуратно положила документы на стол. Потерев виски, врач как-то неловко улыбнулся, словно его улыбка может хоть что-то скрасить. — У тебя нет никаких проблем с магией? Может что-то перестало получаться? — почувствовав тяжелый взгляд девушки, не предвещающий ничего похожего на терпение, он прокашлялся, попутно ослабляя узел галстука: — В прошлом году я обнаружил у тебя следы проклятия. Но ничего не было критичного, так что решил не докладывать об этом Урхарту, да и тебя расстраивать не желал. Надеялся, что мне просто показалось. Однако в этот раз все куда яснее, и я обязан доложить… Мне нужно знать, есть ли у тебя какие-либо жалобы, Минерва, чтобы сделать соответствующую пометку. Она медленно покачала головой. Улыбка заиграла на её губах, слишком вежливая, натянутая и явно нервная. Столько сил было затрачено в свое время, чтобы получить эту работу. Столько подколов со стороны будущих коллег и недовольных вздохов матери… Ради чего? МакГонагалл, раздраженно оправив юбку платья, поднялась на ноги. Чутка трясущейся рукой она подцепила лежавшую на спинке стула мантию и накинула её на плечи. — Минерва, — она украдкой вытерла уголки глаз, где от обиды стали набираться непрошенные слезинки. — отчет я сдаю через пару дней. Последи за собой. Узнай у родственников, может у вас есть какая-то семейная ерунда? С безобидными проклятиями вполне оставляют на службе. Не расстраивайся раньше времени. — Спасибо, Джек, — она сделала все, чтобы голос у неё не дрогнул. Выйдя из кабинета Финча, Минерва постаралась состроить максимально нейтральное лицо. В конце концов, может, у неё действительно сущий пустяк. Например, как у матери одной знакомой после сорока поменялся цвет глаз — не пойми что, а ведь тоже называется «проклятием»! Посмотрев на часы, Минерва прикинула: через час отец отправится на ежедневную вечернюю прогулку, и мать останется дома одна. Если прямо сейчас отпроситься у мистера Урхарта, она успеет связаться с ней до возвращения отца-маггла и выяснить интересующий её вопрос. Кивнув своим мыслям, МакГонагалл поспешила к начальству. В приемной была целая куча народу. Несколько работников в мокрых мантиях и один самодовольный из Отдела магического хозяйства, ещё один, недовольное лицо которого рассмешило Минерву, в отвратительном котелке сжимающий кучу документов. Аластор шептался с девушкой-мракоборцем, про которую Минерва знала ровно два факта: её зовут Агнесс, и она сестра Финча. Ольга с равнодушным лицом выслушивала очередного недовольного медленным приемом работника из смежного отдела. Неотрывно смотря на его физиономию, она с удивительным мастерством умудрялась одновременно делать какие-то пометки в записной книжке. — Сегодня мистер Урхарт не сможет вас принять, мистер Уолли! Могу предложить вам запись на вторник в семь вечера. Или четверг, и тогда мистер Урхарт будет рад встретиться с вами в любое время с одиннадцати до трех часов дня. Пока вы размышляете, я обращу внимание на следующего в очереди, — она настолько очаровательно хлопнула глазами, что мужчина тут же успокоился и, кажется, начал размышлять над удобной датой. Шредер быстро оглядела приемную, наткнулась взглядом на Минерву и тут же подозвала её к себе. Послышался неуверенный и недовольный вздох кого-то, но он быстро успокоился, когда секретарь поднесла ему чашечку кофе. — Мими, сегодня к нему никак не сунуться. Что-то очень срочное? — Мне нужно уйти с работы прямо сейчас, — МакГонагалл торопливо огляделась по сторонам, явно понимая, что сейчас это совсем не то место, где бы она могла рассказать Ольге невеселые новости. — Иди, я думаю он бы тебя все равно отпустил, — секретарь сделала ещё одну пометку в записной книжке. В это же время к её столу подошел ранее возмущавшийся работник, теперь уже абсолютно спокойный. — Да-да, мистер Уолли? Определились с датой? — когда Минерва уже собиралась выйти из приемной она услышала краем уха, — с тебя ужин, Мими! Впервые девушка порадовалась, что до служебной квартирки вполне возможно добраться за тридцать минут, а если быстрым шагом — так и вовсе за пятнадцать. Довольно часто это заставляло её расстроится, если погода была хорошей, рядом находился такой замечательный скверик, но он совершенно не по пути! А когда привычный дождь превращался ливень, что происходило довольно часто, после того как Отделу магического хозяйства урезали бюджет, квартирка была слишком далеко, чтобы добраться до неё с сухими ногами. К сожалению, прямую каминную сеть в Министерство обещали провести в их корпус общежития уже, по заверениям Ольги, лет пять, и до сих пор дело не сдвинулось с начальной точки. Пройдя мимо консьержа, разгадывающего еженедельный кроссворд в «Ежедневном пророке», она быстро поднялась по крутой лестнице. Ловко закинув мантию на вешалку в прихожей, девушка поспешила к камину. В тот момент, когда Минерва высунула голову из камина, мать заканчивала приготовление ужина. Так вкусно пахло шотландским пирогом, что девушка невольно сглотнула слюну. За окном шумел любимый дуб, который подсвечивался красивым вечерним солнечным свечением. В отличии от дождливого Лондона тут было просторно и все ещё тепло. Сразу же ей захотелось захватить с кухни несколько яблок или же кусок пирога и залезть на дерево. Может быть, она бы могла увидеть Дугала…? Минерва, беря себя в руки, встряхнула головой — сюда она пришла вовсе не для этого. — Мам! — девушка никак не могла выйти из камина, пусть он и был подключен каминной сетью к общежитию — летучего пороха в доме не было сколько МакГонагалл себя помнила. — Это очень срочно! — О, девочка моя! — Изабелль высунулась из кухоньки и поспешила вытереть руки полотенцем. — Что-то случилось? Может выйдешь, я тут твой любимый пирог приготовила. А ещё дня три назад заходил МакГрегор, расстроился, что ты уже уехала в Лондон. Представляешь, старуха Кэмпбелл все-таки померла. Столько лет всех домашних мурыжила… — Минерва невольно зацепилась вниманием за упоминание Дугала. — А Дугал что-нибудь просил мне передать? — она очень надеялась, что щеки у неё, если и покраснели, то незаметно. — Сказал, что очень ждет твоего ответа, — сощурила глаза Изабелль, изящно усаживаясь у камина. — Надеюсь мне с отцом не придется… — Не придется, — решила прервать мать Минерва до того, как её слова заставят густо залиться румянцем. — Мам, я по важному делу… Скажи, в нашей семье существует какое-нибудь передающееся проклятие? — МакГонагалл внимательно посмотрела в лицо матери. От этого взгляда не утаилось как дернулась женщина и как её тоненькие красивые губы поджались точно так же, как у Минервы, когда она становилась недовольна. Это заставило её забеспокоиться. — Зачем тебе об этом знать… — прошипела Изабелль, пряча глаза и начиная слишком внимательно рассматривать свои руки. Девушка почувствовала, что у неё начинает подрагивать нижняя губа от беспокойства. Сердце гремело набатом, заглушая другие звуки. Минерва с силой сжала одну руку другой, пока не стало больно, чтобы прекратить этот шум. — Мам, это очень важно для моей службы! — Минерва, девочка моя, бросай ты эту работу. Я никогда не одобряла твое безрассудное желание рисковать своей жизнью, — работница министерства приложила не мало усилий, чтобы не съязвить. Она бы могла понять беспокойство матери, получилось бы у неё стать мракоборцем. Но, по сути, у неё была скорее бумажная работа с редкими выездами на места происшествий — практически никакого риска! — Неужели Дамблдор не мог бы пристроить тебя в какую-нибудь лабораторию… — По статистике, мам, как раз процент несчастных случаев выше в исследовательских центрах, чем в Министерстве. И работа у меня, считай, клерка. Или машинистки, как я рассказываю Дугалу. Мам, мне правда надо знать. Это что-то опасное? — наконец Изабелль вздохнула, словно бы сдаваясь и грустно улыбнулась. — Ну, я никогда не интересовалась семейными легендами. Но моя бабушка когда-то упоминала, что была какая-то ведьма… И она заколдовала ещё её бабку, то ли от злобы, то ли от благодарности… Кто её теперь разберет? Но, как видишь, никто из-за этого не умер. Да и на тебя, скорее всего, оно перейти не должно было — все-таки влияние твоего отца достаточно весомое, девочка моя. — Минерва сурово глянула на мать. Иногда даже она, влюбившаяся в маггла чистокровная волшебница, умудрялась показывать свои замашки. — Я помню, что там была речь о достижении двадцати одного года, но в этом не может быть ничего опасного. Все, кого я знаю из нашей семьи, переживали этот рубеж. Спешно попрощавшись с матерью МакГонагалл некоторое время сидела у потухшего камина размышляя над информацией. Какое-то проклятие существовало, и минимум информации о нем не приносило никакого спокойствия. Она прикинула: есть ли возможность сдать какие-нибудь ещё анализы, чтобы точно узнать, стоит ли ей волноваться? Нацарапав вопрос, спешно отправила сову к Финчу и только после этого девушка смогла глубоко выдохнуть. Запоздало Минерва поняла, что не взяла у матери пирога, а ужин все ещё её забота. Прекрасно осознавая — ничего дельного из продуктов создать у неё все равно не получится, вспомнила, что совсем недавно получила аванс и может позволить себе сводить подругу поужинать в каком-нибудь не самом дорогом ресторанчике. В конце концов это будет лучше, чем вежливая добрая улыбка, оставшейся голодной Ольги, когда она попробует что-либо приготовленное коллегой. В последний раз девушка чуть было не спалила кухню и повторять этот неприятный опыт ей совершенно не хотелось. В конечном счете Минерва нашла беспроигрышный вариант. В глубине маггловского района не так давно открылся, как любила выражаться Шредер «Biergarten», а по-простому пивной сад. Как по заказу подруги — настоящее баварское пиво и еда, так ещё и на улице. Идеальное место, чтобы поделиться проблемами, где в шуме никто не подслушает, так ещё и за приемлемую цену. Заглянув в Гринготтс, обменяв сикли на фунты, МакГонагалл примчалась к Министерству как раз вовремя — Ольга выходила из главных дверей потирая затекшую за трудный рабочий день шею. — Ещё не спалила кухню, Мими? — в голосе Ольги послышалась легкая усталость. — Я решила не подвергать нашу квартиру риску, — улыбнулась Минерва, беря её под руку. Министерские мантии предусмотрительно были закинуты домой, хотя в последний момент МакГонагалл все же прихватила с собой значок и волшебную палочку, убрав их в сумочку. Скорее для собственного спокойствия, чем действительно по необходимости. Под сенью каштанов подруги нашли относительно свободный столик, сделали заказ и несколько минут провели в уютном молчании. Минерва видела, как в промежутке домов виднелся закат и солнце, которого не было видно весь день, наконец показалось, чтобы вновь начать утопать в темных облаках, окрашивая их в оранжевые оттенки. Несколько лучей скользнули по коже Шредер и на некоторое время красиво подсветили её каштановые волосы, делая их кончики на плечах совсем светлыми. Сине-серый, почти воздушный шарфик на её шее так же осветился солнцем, став совсем похожим на дымку. Рассмотрев её лицо, девушка возможно впервые заметила, насколько уставшей она выглядит. И насколько более взрослыми кажутся её глаза. Компания рядом начала бурно обсуждать недавний футбольный матч, когда коллега поднялась, чтобы принести их заказ. Вкусно запахло луковым пирогом, томатным супом и ещё несколькими закусками к пиву. Минерва почувствовала, что стала понемногу хмелеть — щёки её приобрели небольшой пьяный румянец, а проблемы сегодняшнего дня словно бы начали уходить на второй план. Стало даже смешно — конечно у неё не может быть никакого страшного проклятия! А она так разволновалась. Ольга, не смотря на три выпитые пинты пива, словно бы даже не думала пьянеть, хотя на губах у неё наконец появилась легкая полуулыбка. — А тот мужчина в глупейшем котелке случайно не тот козёл, о котором ты говорила? — Минерва глупо захихикала, прикрывая ладонью рот, вспоминая ту толпу народа в приемной. По адресу, там, кажется, были только Аластор и Агнесс. — Тот самый, — кивнула Шредер, смотря на захмелевшую подругу как добрый родитель на попавшегося подростка. С её губ едва не слетело: «боже, Мими, ты ещё такой ребёнок!», но она смогла взять себя в руки и продолжить. — Собирается под начальство Урхарта переводиться. Такой drecksack, даже не поздоровался, швырнул в меня документы, когда дошла его очередь, словно я так… домовой эльф, если не хуже. — Вот урод! — Минерва недовольно поджала губы. — Надеюсь мистеру Урхарту хватит мозгов не брать его… — Не возьмет, — Ольга улыбнулась, снимая шарфик со своей шеи и вешая на спинку стула. — Урхарт замечательный человек, Mein lieber. Он ещё при первом «знакомстве» с этим индивидом сообщил мне, что ни за что не возьмет его в Департамент. Даже если у него будут прекрасные показатели (а этот Фадж, скажу по секрету, ни по одному критерию не подходит), потому что подобного неуважения Урхарт не потерпит. Замечательный мужчина и идеальный начальник… жаль только таких мало, — теперь уже улыбка стала заметно печальной. — Лишь бы ему не попало за меня. Он столько ниточек потянул, чтобы мне дали эту работу… — наконец она тряхнула головой в попытке отогнать мрачные мысли и, ласково глядя на Минерву, поинтересовалась: — Так какое у тебя было важное дело? — Честно говоря, полная ерунда, — беззаботно ответила девушка, допивая вторую пинту. — Финч нашел какие-то признаки проклятия. Вот я и хотела узнать у мамы, знает ли она, что это может быть, — даже через легкую пьяную пелену она не смогла не заметить, как помрачнело лицо подруги. — Не переживай, — поспешно попыталась Минерва её успокоить, — мама сказала, что это не может быть чем-то серьёзным. — Хорошо, если так, — кажется, Ольга не выглядела убежденной. Теперь её карие глаза слишком внимательно всматривались в лицо собеседницы. Ночной холодок окутал их, когда Минерва оплатила счет и она под руку с Шредер стали возвращаться домой. Дорога шла через мирно отдыхающие пустые улицы спального района. Когда оставалось пройти мимо последнего закоулка, а дальше можно было свернуть на улицу, доступную только волшебникам, — МакГонагалл встала, как вкопанная, а Ольга, из-за резкой остановки или ещё чего-то поскользнулась и не упала только потому, что держалась за подругу. Минерва почувствовала, как резко волосы на руках встали дыбом, а сердце невольно стало стучать быстрее. Хотелось как можно скорее уйти отсюда, но было что-то такое, что не позволяло девушке сойти с места. Запах. Алкогольный шарм веселья определенно начал развеиваться. — Ольга, ты чувствуешь что-то? — осторожно и отчего-то тихо спросила Минерва, оглядываясь на Шредер. Та раздраженно пыталась вытереть подошву туфельки об камень брусчатки. — Scheiße! Здесь что-то разлито! Дома мне придется отмывать туфлю… — Ольга тяжко вздохнула и тут же напряглась, кажется пытаясь принюхаться. — Металлом пахнет, Мими. — Вот и я о том же, — осторожно оглядевшись, чтобы мимо не проходил никакой случайный маггл Минерва поспешила сунуться в сумочку за волшебной палочкой. Взяв её в руки, она пошла вглубь закоулка ближе к источнику запаха. Ольга пошла попятам, стараясь не поскальзываться, кажется смирившись с мыслью, что чистить придется не одну, а две туфли. Как только Минерва шепнула заклинание и закоулок осветился тусклым светом Ольга вздрогнула и побледнела, одними губами произнося: — Verdammte Scheiße! Это не наше дело, Мими. Маггловский район, мы должны оставить это их полицейским. — Наше… Это волшебница, Ольга. — она подсветила платье лежащий на земле женщины и криво перешитую в пальто мантию. — И мы тут уже порядочно натоптали. Где-то должна быть и волшебная палочка… — кажется Минерва в эту же секунду полностью протрезвела. Она работала в Министерстве уже больше года: научилась не огрызаться на каждый выпад в её сторону, работать иногда по сорок восемь часов без сна, как было при поимке одного из важных информаторов Гриндевальда, когда тот впервые попробовал сбежать из тюрьмы, и, конечно, не вскрикивать, когда видит труп и много крови (хотя убитые Трансмогрифианской Пыткой все ещё заставляли её вздрагивать). Даже не в рабочее время. Как часто над ней смеялся Аластор, когда её мутило в первые пару месяцев, при этом заботливо держа её волосы, если рвоту не получалось сдержать. После этого Минерве приходилось привыкать убирать волосы в пучок или высокий хвост. Она присела на корточки, из-за чего металлический запах ударил её в нос сильнее, подсвечивая темный уголок, какой не могла увидеть Шредер за телом, резко почему-то вздрагивая. — А вот и она… Надо вызывать Департамент, произошло новое убийство.