***
СЕЙЧАС…
Дин ненавидел Рождество. Сидя в кресле в гостиной, он смотрел на заботливо украшенную Сэмом ёлку. Вот тот смешной шарик он подарил брату лет 15 назад. А вот звезда, венчающая шпиц ели. Ее покупала мама, когда они были ещё маленькими. А вот этот шар… Дин подъехал на кресле к ёлке и взял игрушку в руки. — Синий, как его глаза. — подумал Винчестер и вздохнул. Уже ничего не исправить. ИХ больше нет. Рождество украло у Дина его единственную радость. Его Ангела больше не существует. Дин закрыл руками мокрые глаза. Как сказал Сэмми, надо жить дальше. Но, черт возьми, как? Как жить без того, кого любил бесконечно? Память услужливо «развернула кинозал». Дин позволил ей утащить себя в самые дорогие воспоминания. Это все, что сейчас у него осталось.***
ТОГДА…
21 декабря. Прошлый год. Они стояли на крыльце, молча наблюдая за тем, как землю обволакивает снежное покрывало. — Вот и снег пошел. Посмотри, как красиво! — Дин вдохнул полной грудью ночной воздух и посмотрел в синие глаза Ангела. — Наверное, так выглядят небеса? Кас улыбнулся мягкой улыбкой. — Не совсем, но похоже. Его рука потянулась к лицу Дина. Пальцы нежно коснулись щеки. — Снежинка. Удивительно красивая. — он показал на маленький ажурный лепесток, быстро тающий на пальце. — Но очень хрупкая. Дин зажмурился от этого прикосновения. Что делать? Как сказать ему? Единственное, чего он хотел сейчас — прижать к себе это невозможное существо и, наконец, произнести самые важные слова. Дин выдохнул горячий воздух из лёгких. Белое облачко пара застилало пеленой лицо Ангела. — Кас. Я давно хотел тебе сказать. Я… — начал было Винчестер, но Кас легонько коснулся пальцами его губ. Он шагнул навстречу, вступая в личное пространство. Дин кожей ощущал эту близость. Он притянул к себе Кастиэля и приник губами к его щеке. Ангел запрокинул голову. Губы охотника скользнули вниз по подбородку и свернули вправо. Обласкав мочку уха, язык легко нырнул в ушную раковину, заставляя Ангела нервно вздрогнуть. — Кас, Господи, дай мне сказать… Ангел обхватил его лицо руками и заглянул в зелёные глаза. Сейчас они потемнели от накатившего желания. — Дин, молчи. — прошептал Ангел в рот Винчестеру и прикоснулся к этим чувственным губам. — Ребята, вы чего на улице сто… — на крыльце появился Сэм. Замолкнув на полуслове, он уставился на них. — Не, ну вы нашли место! Целоваться на морозе — так себе идейка! Сэм развернулся и пошел в дом. Дин и Кас переглянулись. — Пожалуй, он прав. Пойдем, Кас. — Винчестер пропустил вперёд внезапно раскрасневшегося Ангела. — Смутился. — подумал он. — Чудо мое! Я должен тебе сказать… Они вошли в холл и, скинув ботинки, переобулись в уютные тапочки. Повесив верхнюю одежду на вешалку, они прошли в гостиную. Там было тепло и уютно. Весело потрескивали поленья в камине, искрились вино в бокалах, из телевизора звучала тихая музыка. Они сели рядышком на диван. Кас аккуратно взял в руки высокий бокал и пригубил напиток. Винчестер молча следил за его движениями. Вот он, подходящий момент. Надо сказать сейчас… — Я спать. — в дверях остановился Сэм. — Вы пока нет? Дин чертыхнулся про себя. Момент снова упущен. Он встал. — Я, пожалуй, тоже пойду. — он посмотрел в синие глаза Ангела. «Пойдем со мной!» — сейчас прямо кричал его мозг. — Я ещё посижу. Спокойной ночи, Дин. — ответил Ангел. «Я пойду с тобой, куда захочешь!!!» — кричали в ответ его глаза. Они минуту посмотрели друг на друга, но так и не решились… Дин вошёл в комнату и упал на кровать, зарывшись лицом в подушку. — Дурак! Кретин! — обругал себя Винчестер. — Ну почему я не схватил его в охапку и не утащил в спальню? Нежные руки дотронулись до спины, прожигая кожу прямо через рубашку. Они бежали вниз, рождая в теле всплески удовольствия. Отбросив подушку, Дин перевернулся на спину и потянул на себя Ангела. — Кас, я… Ангел накрыл его рот своим. Язык прошёлся по мягким податливым губам и проник внутрь. Дин задохнулся от накатившего возбуждения. Ангел окутывал пьянящим запахом меда, ванили и чего-то неясного. Наверное так пахнет желание. — Дин, я тоже… — он на секунду отстранился от таких сладких губ. Винчестер нетерпеливо прижал его к себе и изогнулся, открывая шею для поцелуев. Кастиэль выпрямился на нем. Его тонкие пальцы дрожа развязывали сбившийся на бок галстук. Потом перешли к пуговицам на рубашке. И вот уже она сползает с красивых плеч, обнажая безупречный торс. Он смотрит горящим взглядом в зелёные с поволокой глаза. Прядка темных волос падает на лоб, прикрывая нереально прекрасные глаза. Губы призывно приоткрываются, влажный язык, маня, проводит по четко очерченному контуру. — Дразнишь? — Винчестер, задыхаясь от восторга, прикасается руками к груди Ангела. — Да. — Кас начинает медленно двигаться на нем, тихо постанывая. Дин понимает, что если так пойдет дальше, то он кончит, не успев начать. Он хватает Ангела за плечи и переворачивает, придавив своим телом к кровати. Потом резко вскакивает. — Я тоже могу тебя подразнить. — он начинает медленно расстегивать рубашку. Кас полусадиться на постели. В его глазах светиться неподдельный восторг. Дин видит эту реакцию. О, да, малыш! Я покажу тебе, что значит дразнить! Руки пробегают по обнажённому торсу, расстегивают ремень на джинсах. Затем молния. Кас стонет и прикусывает нижнюю губу. Джинсы вместе с боксерами медленно стягиваются, выпуская на волю возбуждённый член. Вскрик Ангела впивается в гудящий мозг. Дин садиться сверху и проводит головкой по идеально очерченной линии губ. Рот призывно приоткрывается, впуская ее в себя. Кас подтягивает под голову подушку, чтобы придать себе большую устойчивость. Он обхватывает член, позволяя ему проникнуть максимально глубоко. Дин, нависнув над ним, загоняет член в самые глубины горла. Его движения становятся всё быстрее. Он уже не в силах сопротивляться тому, что вот-вот произойдет. — Кас! О, Боги! Я. Больше. Не. Могу. Сдержаться. Ангел прижимает руками его бедра, не давая даже шанса остановиться. Теплая струя спермы толчками выплескивается прямо в горло, заставляя Ангела интенсивно глотать. Сердце гулко колотится в ушах. Дин падает, как подкошенный рядом с Ангелом. — Кастиэль! Я… — Тсс. Молчи. Не сейчас. Спи. Окутываемый пеленой вязкого, как мед, блаженства, Дин проваливается в сон. — Я так и не сказал ему, что люблю его. «Мысли цвета моренго, небо цвета индиго Наше детское счастье — это все-таки дико Голос слаще сиропа, кожа цвета ванили Твои губы опять не туда угодили» Гости из будущего. «Метко»