Дождливые дни печального мира

Охотник шел впереди, осматриваясь по сторонам, и убивая простых зараженных, что попадались на глаза. Вика шагала следом, прикрывая тыл. Утро после тяжелой ночи выдалось прохладным, в воздухе витал аромат влажности. А еще амбре смерти. Охотник чувствовал ее. Каждый раз, когда он вдыхал своим полу гнилым носом он чувствовал ее. Вика тоже это ощущала. Впрочем, после того, как все покатилось к чертям, смерть стала неотъемлемой частью жизни. ... спустя два часа, городская черта осталась позади, открывая лесные массивы, сокровенную тайгу. Солнце уже начало припекать, а по пути - ни одного ручья, озера. Дорога была пустынна, где-то на ней валялось без дела с десяток, а то и сотню, машин. А средь этого нескончаемого моря ржавых, покинутых стальных коней, бродили обреченные зараженные. Они были в крови, у кого-то половина лица вывернута наизнанку. А ведь когда-то это были обычные люди... как и Стас. Он видел их лица, перекошенные от боли и ужаса в тот день. Воспоминания об этом, правда, стерлись из памяти, и возвращались только во время стычек с ними. Но были ли они разумны? Что угнетало их души? Ответ очевиден: они были трупами, беспокойниками, теми, кто живет только тенью. Они были все мертвы, но продолжали жить и питаться падалью. А что можно было сказать о людях? Они-то выжили! И даже сохранили способность мыслить. Золотую способность в данные времена. Но они тоже были зверьем, по своей жестокой сути. Их вынудили стать такими обстоятельства. Но все ли такие? Стас задавал себе этот вопрос ежедневно: но ответ где-то терялся, а где-то и вовсе скрывался за пеленой загадочности и тайны бытия. А ведь оно было для него бессмысленно без Вики. Он не знал человека дороже ее. Стас очень ею дорожил, готов был под пули лечь, лишь бы она осталась жива... ... Дорога стала шире, машин становилось меньше. А в дали уже виднелся город. Покинутый, брошенный... Новосибирск. Солнце уже постепенно садилось за черту горизонта, все опускалось в первородный мрак. Холод постепенно окутывал ледяными щупальцами мертвый город, и казалось, вот-вот сомкнет этот смертельный капкан. Черта города была уже вблизи, как вдруг где-то из глубин городских джунглей стал слышен едва уловимый рев. Не зараженного, а мотора. Люди! Однако Стас стал как на иголках. Он чувствовал угрозу, неизвестно откуда исходившую. Он взял дочь за руку, притянул к себе, а сам пошел впереди. Вика пригнулась, озиралась, ища укрытие. - Пап...? Стас молчал, изредка порыкивая. Он рукой показал ей на машину, ее обугленную часть. Девушка вскарабкалась туда, свернувшись в позе эмбриона. Рядом, точнее на нее, лег отец. Его дыхание, едва слышимое, и руки, обнимающие ее, успокаивали подростка. - Папа... они же нас не найдут? - Шепотом спросила Вика, с испугом прислушиваясь к приближающимися звукам машины. Отец помотал головой, и поцеловал дочь в макушку. Оба затихли.

***

Черный внедорожник, бронированный до зубов, несся по трассе, разламывая и давя легковушки. Компания в самом стальном верзиле была колоритная: 45-летний грузный байкер, с татуировками по всему телу и лысой головой, 24-летняя девушка с алым каре, в спортивной форме и косухе. В ее руках мелькала бита, точь-в-точь как у Нигана из Ходячих. Сама она выглядела боевой. А на задних сидениях лежали два полусгнивших трупа зараженных. Их тела были избиты всмятку, а изо рта мелькали органы каких-то грызунов. Отвратительное зрелище. - Черт, бенз заканчивается. - Девушка с каре пнула ногой переднюю панель. - Тише, Анжел. Все в ажуре. - Байкер даже не смотрел на свою спутницу. - Димон, ты правда считаешь, что в Москве и Питере кто-то остался?! Ты серьезно? Да там в первые же дни все полетело к чертям на удочку! - Анжелика скривилась. - К черту. Нам все равно нужно к морским берегам. - Ты полоумный или тупой? Нам к Владивостоку ближе или Сахалину. Там, кстати, кажется, "Оплот" есть. Лагерь выживших. Может, туда поедем и поплывем? - Анжела! Ты думаешь, это все не враки? - Байкер остановил внедорожник, чтобы закурить сигарету. - Черта с два! - Вот и решили, Анжел. - Строгим тоном сказал байкер. Девушка вздохнула, разочарованно глядя на Дмитрия. Делать было нечего: придется сливать бензин с машин. Выйдя из машины, компания осмотрелась: зараженных не было видно. Вскинув дробовик, Дмитрий начал осматривать машины. Стас слышал, как бьются стекла машин, дыхание людей. Он был напряжен, готов их разорвать. Но в тоже время понимал, что погибнет он - погибнет и дочь. А этого нельзя допустить. Она должна выжить. Любой ценой. Вика прижалась к отцу, бесшумно плача. Стас чувствовал тепло ее слез, и его сердце сжалось до боли в груди. Бедная девочка... он должен защитить ее. Хотя бы попытаться... - Может, нам уйти? - Вика едва сдерживалась от крика. Отец сглотнул, его кадык тронулся. Он прижал сильнее Вику, гладя ее волосы. Хватит прятаться... Он медленно поднялся, бесшумно вышел из укрытия. Осторожно, прислушиваясь, пригибаясь, он переметнулся к другой машине. Его план состоял в том, чтобы отвлечь угрозу от машины, где пряталась Вика. Отец осторожно рыкнул, едва слышно. Дмитрий и его напарница напряглись. Байкер чертыхнулся, и шепнул: - Охотник... чтоб тебя. - Осторожнее. Я пристрелю его... - Девушка взяла пистолет, и сняла его с предохранителя, нацелив его в ту тачку, откуда шел рык. Стасу это и было нужно. Он начал рычать увереннее, переходя на вопли. Дмитрий начал палить из дробовика. Стас ловко и шустро убежал в закат. - Анжел, подай-ка мне гранату. - Что ты собираешься делать? - Увидишь. Девушка кинула пару гранат Ф-2, а сама скрылась за каркасом машины, где пряталась Вика. Ее дыхание замерло, руки тряслись. Она мысленно звала его. Своего отца - надежду на спасение. Стас тем временем, начал рычать, будучи уже рядом с Дмитрием. - Попался! - Байкер начал палить из дробовика, одна пуля задела бок Охотника, но того это вряд ли интересовало: он вышиб пушку из рук байкера, затем набросился на эту гору татуировок, и начал рвать когтями. Раздался выстрел. Спину Стаса прожгла мимолетная боль. - Папа! - Вика не смогла сдержать крика. - Кто?! - Незнакомые Охотнику люди обернулись. "Только не это...". Отец понесся к каркасу легковушки, по пути прикрикнув на двух людей. Он ненавидел их. Для него важна была дочь. - Папа! Они что, прошибли тебя пулями? - Вика, дрожа и трясясь, спрашивала отца, в ее глазах копились хрустально чистые слезы и стекали по ее бледным щекам. Охотник лишь молча обнял ее, периферическим зрением наблюдая за угрозой. Те стояли неподвижно, ошеломленные увиденным. Еще никогда на их памяти не было такого, чтобы Охотник не трогал кого-либо. - Ты... ты тоже это видишь? - Анжела изумленно подняла брови и замолкла. - Да... - Зачем вы его подстрелили?! - Вика плакала, захлебывалась в слезах, органы выворачивались наружу, и давили изнутри тело. Дыхание стало трудным, почти невозможным от всхлипов. Стаса чуть ли не жар бил, сердце щемило не по-детски: оно билось так быстро, словно пыталось кричать. В груди заболело. Одновременно, он хотел наброситься снова - они причинили боль ему и его дочери. Но тут же он осекся: кровотечение как никак. И постепенно, из его горла вышла сдавленная, смешанная с рыком, речь: - Я пор-р-р-р-ву вас, если вы еще р-р-р-раз р-р-р-р-р-решите напасть на нас... - Охотник презрительно посмотрел на выживших.- Н-надеюсь, мне повтор-р-р-р-ряться не нужно. - Попридержи коней, - злобно сказал байкер, - как бы твоя дочурка не собирала твои останки по округе! - Димон, спокойно! Не видишь, девка вся в слезах?! - Анжела взяла Дмитрия за руку и оттянула назад. - Только попробуй выстрелить. - Неожиданно вскрикнула подросток, - я тебе во сне артерию перерезать запросто могу. Стас и Дмитрий переглянулись. Взгляд обоих не предвещал ничего хорошего. - Ладно, не трону я твоего Охотничка, только учти, соплячка, я его выкидоны сразу утихомирю! - Только попробуй, сволочь! - Крикнула Вика, сжимая кулаки. - Следи за языком! - Байкер достал из ножен армейский кортик, который был уже в крови, но со сроком давности, запекшиеся. Стас поднялся на ноги и обнажил свои пожелтевшие, но острые зубы, и черные, как смола, когти. Анжела, понимая опасность ситуации, тут же выстрелила вверх из спрятанного под косухой пистолета в воздух. - Успокойтесь, два куска дебила! - Не ори! Но было уже поздно. Далеко, но уже стремительно приближаясь к месту нахождения группы, бежала толпа зараженных. Девушка с байкером отборно проматерились, и заскочили во внедорожник, предварительно очистив задние сиденья от трупов и от их запаха саму тачку. - Садитесь, мазохисты! - Скомандовала Анжела, сев за руль. Отцу и дочери ничего не оставалось, как засесть во внедорожник. Толпа быстро нагнала их, (вирус дал возможность обычным зараженным бегать в 5 раз быстрее) и теперь колошматила по обшивке стального коня. - Быстрей! - Орал байкер, пока Анжела судорожно искала ключи зажигания. Стас оставался спокоен, лишь тихо стонал от боли. Вскоре, злополучные ключи были найдены, а после как обычно: педаль в пол. Погоня прервалась. Надолго ли?