Лорд-регент Уиллас Тирелл IV
8 апреля 2023 г. в 07:42
16.10.300 ПЗЭ,
Планета Хайгарден-Прайм, система Хайгарден
Когда-то раньше вид голографической проекции родной системы наполнило бы его сердце радостью и гордостью. Но только не сегодня.
Три планеты — Хайгарден-Прайм, Гардения и Красноцвет — смотрелись маленькими драгоценными камешками в море пустоты. Великое множество верфей, орбитальных поселений, добывающих станций и снующих между ними звездолетов — все это, несомненно, доказывало мощь и богатство дома Тиреллов.
Вот только сейчас всю эту красоту защищала тонкая скорлупа флота, собравшегося вокруг Красноцвета, который как раз находился очень близко от точки перехода в систему Дастонберри. А ведь каких-то полгода назад никто и подумать не мог о том, что они будут собирать все оставшиеся силы, чтобы удержать Хайгарден…
Но теперь присутствие этого огромного флота стало для них единственным шансом выжить. И этот шанс был меньше, намного меньше, чем хотел Уиллас и жители Красноцвета. Кто-то мог бы сказать, что пятьдесят с лишним линкоров, сотня линейных крейсеров, девять ударных носителей и сотни крейсеров всех классов могут сломать хребет любому врагу… Но Ланнистеры привели с собой еще более крупную армаду. И она находилась в одном коротком прыжке от них.
Им предстояла решающая битва, которая должна была решить на многие годы вперед, кем они станут. Будут ли они участником игры престолов — или призом для других участников.
— Прежде чем мы начнем разговор о битве, — сказал Уиллас. — Я так понимаю, у адмирала Хайтауэра есть новости — и не самые приятные. Я прав?
— Да, это так, лорд-регент, — Бейлор Хайтауэр вышел вперед и переключил голографическую карту Хайгардена на другую систему. В этот раз это оказался Сидрохолл. — После того, как дорнийцы заняли Помминхэм, флот сира Гарлана оказался под ударом сразу с двух направлений. А мы, я думаю, больше не можем делать вид, что остатки Великого Флота, какую бы храбрость и стойкость они ни проявляли, не смогут сдержать наступление, подкрепляемое ионными сверхкалибрами и новейшими штурмовиками.
— Это… Это паникерство! — громко запротестовал адмирал Эртур Эмброуз.
— Это правда, пусть даже горькая и страшная, — возразил ему генерал Брэнстон Кью. — Каждой эскадре и флотилии адмирала Тирелла уже требуются месяцы на восстановление боеспособности — это если им удастся избежать новых столкновений. Все, что до сих пор помогает удерживать дорнийцев от удара по Сидрхоллу — это стационарная оборона, включающая в себя орбитальные форты, эскадры штурмовиков астероидного базирования, минные поля, орудийные и ракетные платформы. Этого хватило бы для отражения наступления по одному фронту. Но теперь, как вы все слышали, их два.
— Но… Но… — лорд Эмброуз оглядел всех участников военного совета. — Но если мы потеряем Сидрхолл… Эмброуз окажется на переднем краю!
— Всем нам приходится идти на жертвы, — ответил один из генералов в мундире Тиреллов, чьего имени Уиллас никак не мог вспомнить.
— Позволю себе напомнить, что Эмброуз укреплен значительно лучше Сидрхолла, — указал Хайтауэр.
— Меня не слишком устраивает такая стратегия, адмирал, — высказался Уиллас. — Прежде всего, несмотря на героические усилия наших рабочих и космонавтов, я прекрасно знаю, что мы не успеваем эвакуировать промышленные мощности систем, которые прикрывает Сидрхолл. И их потеря нанесет непоправимый урон военной и гражданской экономике Простора. Если не принимать во внимание военного потенциала флотов и войск, которых моему брату удалось спасти из Жатвы, домены Фоссовеев считаются системами первого класса с населением свыше четырех миллиардов душ. И если мы их потеряем… Эффект будет… крайне неблагоприятным.
Уиллас не стал называть эффект «катастрофическим», но некоторые вещи не стоило говорить даже здесь. Нет, не так — особенно здесь. Он понимал, что некоторые из собравшихся в этой комнате людей находятся, что называется, на грани, осознав, что война проиграна. И одна лишняя плохая новость могла их за эту грань толкнуть. И все закончится либо дезертирством, либо сговором с Тайвином Ланнистером.
Увы, но молчание не приводило к тому, что беда прекращала быть. Простор уже получил такую серию ударов, которую не пережил бы ни один другой сегментум. Но они выстояли. И Хайгарден все еще мог противостоять буре. Тем не менее, старший сын ненавидимого всей Галактикой Мейса Тирелла чувствовал, как по фундаменту его дома ползут трещины и в любой момент все могло рухнуть… И что ближайшие месяцы обещают стать очень, ОЧЕНЬ тяжелыми, вне зависимости от того, смогут они дать отпор Ланнистерам или же нет.
— Таким образом, лорды и сиры, на сегодняшний день под контролем дорнийцев находятся Эшфорд, Кокшоу и Помминхэм. Это, соответственно, два миллиарда восемьсот, триста тридцать миллионов и девятьсот двадцать миллионов наших подданных, оказавшихся под оккупацией врага.
Четыре миллиарда просторцев, на которых больше ни могли расчитывать ни дом Тиреллов ни силы лоялистов в целом.
На первый взгляд, не так уж и много на фоне стасемимиллиардного населения сегментума.
Но Уиллас знал, что это было не все. Население Стародуба, захваченного Ланнистерами, составляло три миллиарда сто шестьдесят восемь миллионов человек. Лонгтейбл без боя сдался Станнису — это еще два миллиарда сто десять миллионов. Грассвейл, Дастонберри, Данн… И помимо этого растущего списка, восточная часть сегментума, которую они все еще контролировали, была отрезана от столицы.
Бывший адмирал Четырнадцатого флота оказался у руля во время самого ужасного из поражений, равных которому Простор не знал последние лет пятьсот.
Тут и сравнивать нечего было с Пламенным Полем. То, что они сейчас переживали, было намного хуже.
— Я все понимаю, лорд-регент, — Бейлор посмотрел на него с сочувствием, но утешения в его словах не было. — Однако мы не можем допустить еще одного крупного поражения. Я дам вам шансы на победу — здесь. Но только здесь. Сколько бы кораблей не удалось нам собрать в этой системе, эта война окончена. Неважно даже, чем закончится это сражение. Если предположить, что мы уничтожим флот Тайвина, не потеряв ни единого корабля, это не отменит того факта, что Эмброуз останется без защиты. И через несколько дней Хайгардену снова будет угрожать враг — в этот раз дорнийский.
— Но если Сидрхолл, на защите которого останутся лишь разведкрейсера и палубные машины, падет… Следующим будет Пик, — напомнил лорд Эмюроуз. — И не стоит забывать о том, как растянутся логистические линии…
Уиллас вздрогнул. Да, адмирал был прав. И он не просто так вспомнил Пик… Даже в лучшие времена лояльность лорда Титуса и его супруги считалась сомнительной. А если Старпайк окажется под ударом, да еще с двух сторон… Конечно, штурм этой системы, которая теперь выдвинулось далеко в позиции противника, стоила бы дорнийцам больших потерь. Если он будет, этот штурм. А если нет? Если Пики предадут их и встанут на сторону Рейнис Таргариен?
Тогда дорнийцы захватят вообще все — вплоть до Хорнхилла.
— Мы готовы рискнуть, милорды адмиралы?
— Да, — без тени сомнения ответил Бейлор Хайтауэр. — Буду говорить прямо. Если дорнийский флот ударит по Сидохоллу, мы его не удержим. И не надо никаких «но», «если», «будем стоять до конца» и «во славу Императору». Единственный флот, который мог бы остановить дорнийцев, сейчас находится здесь и готовится встречать Тайвина. Нам пришлось сделать выбор между Сидрхоллом и Хайгарденом. И мы его сделали.
Какие бы теплые чувства ни связывали его с сыновьями и дочерьми дома Фоссовеев, Уиллас не мог поставить их выше долга перед столицей Простора. И даже не потому, что она была его домом… Хотя лорд-регент солгал бы, если бы сказал, что не принимал это во внимание.
Так или иначе, потеря Хайгардена означала окончательному поражению в войне. Все остальное — экономика, военные силы, торговля, дипломатия… Все это было уже потеряно. Неважно, кто был в этом виноват и сколько ошибок было совершено. Пока у них оставался Хайгарден, они еще не проиграли. Если же они потеряют и это… тогда все будет кончено.
— Я понимаю, — как же сильно он ненавидел это понимание! — А что насчет флота Ланнистеров?
— Мы стянули все, что у нас осталось, для отражения атаки западников, но они по-прежнему превосходят нас в количественном плане во всем… кроме носимого флота, — после этих слов в зале поднялся ропот, полный проклятий. — Их флот, занявший Дастноберри, усилен и пополнен перед решающим штурмом. И такое соотношение… Им не нужно какого-то хитрого плана, чтобы добиться победы над нами.
— Простите меня, лорд-регент, — обратился к нему контр-адмирал Редвин. — Но если мы примем план «Гарденер», план «Щит» или план «Шипы», к концу битвы от Третьего, Четвертого и Четырнадцатого флотов не останется ничего.
— Что, все так плохо? — спросил один из генералов.
— Хорошим это назвать точно нельзя, — Уиллас снова вывел на голоэкране карту системы Хайгарден. — Ланнистеры оснастили свои линкоры лазерами нового поколения, что дает им подавляющее преимущество в боях на средней дистанции и резко ограничивает наши варианты в стратегии битвы. Нам остается либо держать дальнюю дистанцию и обстреливать их ракетами, пока они не закончатся, либо прорываться на ближнюю… Первый способ чреват потерей инициативы и, скорее всего, большей части инфраструктуры системы. Второй очень рискован в силу того, что у врага есть два суперлинкора, которым нам нечем противостоять. Есть ли у кого-нибудь еще варианты, которые мы могли бы применить?
И они нашлись, чему он был очень рад, несмотря на то, что многие уловки включали в себя либо непроверенное экспериментальное оборудование, либо системы гражданского назначения. И все же каждая из них пусть и ненамного, но увеличивало шансы на то, что они смогут остановить армаду из шестидесяти линкоров раньше, чем те разбомбят всю систему дотла.
— Вы неправы, милорды.
Именно в этот момент в совещание вклинилась его сестра.
— Моя императрица, — Бейлор, помолчав секунду или две, слегка склонил голову в знак приветствия. — Я не сомневаюсь в том, что наши планы не удовлетворяют ваших желаний, но чтобы победить флот из шестидесяти линкоров, с которым Тайвин Ланнистер вторгся в Простор, мы не можем обойтись без потерь, какими бы страшными они ни были.
Маргери одними уголками рта улыбнулась своему родственнику и Уилласу показалось, что она в своем длинном платье черно-зеленого цвета напоминает живое воплощение Девы.
— Вы, безусловно, правы, адмирал Хайтауэр. Но мое замечание касается не средств, которыми вы планируете достигнуть цель, а самой цели.
— Но… Единственный способ спасти Простор… — еще никогда Уиллас не видел на лице Бейлора такой растерянности.
— Нет смысла уничтожать шестьдесят линкоров, если можно уничтожить один — но самый важный, — заявила его сестра. — Мы должны уничтожить Тайвина Ланнистера. Главного стратега, казначея, верховного командующего и Десницу Золотого Дракона. Без него флот Запада… да и весь Запад рассыплется на куски.
— Это бесчестно! — машинально выпалил один из капитанов с нашивками дома Рованов. — Это против всех правил рыцарства и лордства! Никто и никогда не пытался целенаправленно убить…
Уиллас закрыл глаза, сосчитал мысленно до пяти, открыл их и решительно скомандовал.
— Убрать его… — и когда стражники выполнили команду, договорил. — Если вы не жили последние два месяца в изолированной камере, вы должны были знать, что рыцарство давно умерло. И что наша задача — просто выжить. Адмирал Хайтауэр, вы, как участник двух последних сражений со Львами… Насколько возможным вам видится вариант ликвидации вражеского командующего?
— Я согласен с тем, что это будет легче, чем разбить всю их линейную армаду, — сказал адмирал, подумав секунд пятнадцать. — Но для этого нам придется внести существенные коррективы в уже имеющиеся планы…