***
Поражённая кожа безобразной кучей лежала в углу потенциальной лаборатории. Измазанные в крови инструменты небрежно валялись на деревянной поверхности стола, застеленный белой простынёй. Мужчина в своеобразных очках, сосредоточенно набирал шприцем химическую смесь собственного сочинения. Нежно-розовый окрас в капсуле приобретал насыщенный фиолетовый, притягивая этим заворожённый взгляд. Его губ коснулась лёгкая довольная улыбка, а после игла осторожно вонзилась в гладкую, без изъяна кожу на шее гибрида. Бездыханное тело куклы в один момент начало лихорадочно трясти, а мужчина, доверившись надёжности цепей, отошёл на пару шагов. — Недоумки, даже не осознают насколько глупы, — зло выпалил альфа, отложив пустой шприц. — Гибридные куклы и хорошее отношение? Чёрта с два! Вот их хорошее отношение, — его возбуждённый взгляд остановился на капсулах химической смеси. Ёмкости с розоватой жидкостью трофеями стояли на полках высокого стеллажа. — Легко и быстро. Дитя, что лежало закованное на столе, распахнуло глаза. Его вдохи были глубокими и частыми, а тело постепенно переставало дрожать. — Эти маразматики ничего не смыслят в настоящем искусстве. Я был одним из создателей, но стоило проявить себя, как они вышвырнули меня! Болваны… Гибридные куклы созданы, что бы беспрекословно подчиняться, — альфа раздражённо рычал, вспоминая несправедливое решение научного сообщества. Вдобавок ко всему, лишившее его какого-либо права на гибридное дитя. — Не так ли, мальчик мой? — исследователь наклонился к чужому лицу, склоняя голову вбок. — Выглядишь гораздо лучше, чем раньше. Уверен, этот напыщенный циркач украл тебя у какого-нибудь аристократа. Дэтоли поплатился за свой острый язык, и теперь никто не помешает мне. Ты необычайно красив, мой драгоценный Экарлат. Альфа освободил ребёнка от цепей, накидывая тонкий шёлковый халат на его обнаженное тело. Гибрид принял сидячее положение, в каком-то ожидании глядя на учёного. Собственный разум было не узнать, что-то явно изменилось. — Кожа на тебе хорошо легла. Чистая и девственная, в каждом сантиметре твоего безупречного тела, — его пальцы мягко прошлись по изгибу шеи мальчика. — Считай перерождением этот день, дитя. А я — твой единственный хозяин.***
Чонгук перестал ощущать себя совсем. Пребывание в этом измерении воспоминаний казалось, с каждым скачком высасывало из него жизнь. Однако, так оно и было. Он очутился в спальне, отделанной в таком знакомом алом цвете. Гибридное дитя стояло перед зеркалом, зачарованно осматривая своё отражение. Он вглядывался, прикасался к себе, казалось удивляясь, не веря своим глазам. Он задрал рубашку на себе, никак не обнаруживая синяков былых. Действия стали заторможенными, гибрид опустил край ткани, вновь сталкиваясь со своим взглядом. Он погиб, его починили, буквально пересадили весь верхний слой. Но, почему воспоминания прежней жизни всё ещё с ним? Он просто-напросто избежал переустановки? Как такое может быть... Исследователь Ноа вернул дитя к жизни, сохранив память и это, пожалуй, доказывало его безграничную гениальность. Быть может дело в той особенной смеси, которую учёный ввёл гибриду? Ведь после вакцины он сделал первый вдох. Или всему виной он сам, ненормальный гибрид. Юноша внимательно осматривал свои ладони вдоль и поперёк, по-прежнему восхищаясь чужим умением и вместе с этим пугаясь, потому что в сознании гибрида что-то действительно изменилось. Устало вздохнув он прибрал шёлковый кусок ткани красного цвета, собираясь нацепить на шею по пути. Время почти пришло, нельзя опоздать. Экарлат бежал, сбитое дыхание лишало аккуратности, отчего предметы вываливались из рук, и приходилось хвататься снова. Он обхватил чемодан небольшого размера, с большей скоростью выбегая из лаборатории. Через высокие деревья, хрустя листьями и сухими ветками под подошвой. Он надеялся успеть в срок, ведь хозяин не любил ждать. Господин Руж успел это объяснить, в довольно усвояемой манере глубоким шрамом на пояснице. Экарлат почти добрался, вошёл в дом, бегом минуя длинный коридор. Дыхание неимоверно сбилось так, что болел бок. Хозяин стоял вдали, спиной к нему. И всё было бы замечательно, если бы гибрид не оступился. Так по-дурацки предательски, ненормальный гибрид. Он больно приземлился на колени, обронив чемодан: шприц с химическим раствором покатились по скользкому полу, заведомо припав к чужим ногам. Не разбилось, как же повезло… Мальчик поторопился встать, не обращая никакого внимания на режущую боль в коленях после падения. Обернувшийся к нему хозяин вызывал холодный пот, заставляя Экарлат опустить глаза. Он почти уверен, если бы продолжил смотреть ему в глаза, превратился бы в камень. И это был бы лучшим исходом. Учёный медленно опустился, чтобы поднять капсулу и шприц. Подозвал к себе дитя, проверяя ёмкость на наличие трещин. — Ты так не осторожен, Экарлат, — холодно произнёс альфа, посмотрев на ребёнка. — Не забывай, в этом сосуде твоя жизнь, дитя, — он опустил одну ладонь на его плечо, больно сжимая. Хозяин был высоким, очень опрятным и приятным на первый взгляд. Широкие плечи, узкая талия, любая одежда смотрелась на нём эффектно. Его чёрные волосы касались плеч, чёлка слегка спадала на глаза. Они у него, были почти чёрными, особенно сейчас, когда он не в настроении. Губы тонкой изящной линией, порой так красиво вытягивались в улыбке. Жаль, что улыбка Ноа всегда предвещала лишь кровь, боль и слёзы. Гибрид съёжился, напряг мышцы всего тела, не рискуя взглянуть в лицо. Альфа выпрямился, неторопливым шагом направился в одну из комнат, зовя гибрида за собой. Непослушные ноги, глупый, ненормальный гибрид...***
Собственное естество стало диафоническим, в буквальном смысле. Чонгук посчитал это симптомом, предвещающий близость конца. Он перевёл плавный взгляд со своих рук. Перед глазами облачно возникло поле: вьющаяся сухая трава над которой восседало мрачное небо. Уже привычная тревога накрывала с головой. Чонгук боязливо озирался, надеясь увидеть хоть что-то. Вдали он заметил два дорожных дормеза. Далее он увидел учёного, мальчика-гибрида и ещё одного альфу: Чонгук понятия не имел, кто это. Господин Руж о чём-то вёл разговор с этим мужчиной, после пересаживаясь в его дормез, вместе с мальчиком. Чонгук поторопился, вместе с ним усиливался и ветер, а небо мгновенно почернело. Он успел сесть в транспорт, что оказался достаточно просторным изнутри. Мужчина сидел откинув голову назад, по его внешнему виду можно было понять, что он огорчён чем-то. Сильнее, чем обычно можно было наблюдать. Чонгук перевёл взгляд на дитя, что сидело напротив альфы. Его бесцветный взгляд был устремлён в небольшое окошко. — Ты должен усвоить ещё одно правило, Экарлат, — альфа раздраженно выдохнул, проводя после пальцами по своей скуле. — С прибытием твоим хозяином будет кое-кто другой, — мальчик недоуменно взглянул на господина, запутываясь в собственных ощущениях. Скорее всего это было неверие. — Ты должен будешь слушать его, тебе ясно? Также защищать и заботиться о нём. Если до меня дойдёт слух, что ты не выполнял своих обязанностей — я вернусь и преподам тебе урок, Экарлат. Почему его слова звучали так взволнованно? В них не ощущалась прежняя угроза, словно хозяин...боится?***
Время скользило незаметно, было уже утро, Чонгук не уверен, которое по счёту. Извозчик останавливает дормез недалеко от мостовой, на фасаде двухэтажного дома. Небо кишит густыми облаками, совсем не желая пропускать солнечные лучи: город был окутан серым цветом. Господин Руж неторопливо вышел из повозки, уверенно направляясь к крыльцу, попутно вдыхая прохладный воздух носом. Чонгук продолжал сидеть и смотреть, как в лице менялся гибрид. Словно глядел на своё отражение и остерегался того же, что и он сейчас. Экарлат был очевидно напуган. Им двери открыл мужчина средних лет в строгом костюме: предполагаемый дворецкий. Господин Руж прошёл в гостевой зал, присаживаясь в кожаное кресло. Экарлат встал рядом с ним, не успел ни на чём фокусировать свой взгляд, как со второго этажа спустился юный омега, привлекая к себе внимание всецело. Он был одет в тёмно-синий костюм, волосы у него каштановые, а в объятиях крепко зажат небольшой плюшевый медвежонок. Ему быть может, лет десять, или одиннадцать? Экарлат сканировал взглядом очень тщательно, даже чересчур для простого слуги. — Мико, — ласково произнёс альфа. Мужчина встал, чтобы поприветствовать юного хозяина дома. — Я так скучал по тебе, малыш. — Здравствуй, брат, — слегка вытянул омега губы в улыбке. Он бесцветно взглянул в сторону гибрида, что в свою очередь смотрел неотрывно. За такую непозволительную дерзость хозяин непременно накажет его, но...он очень красивый. Экарлат не мог оторвать глаз с миловидного лица. — Кто это? — Мико, помнишь я рассказывал тебе прежде о гибридных куклах? Ты был так воодушевлён, хотел себе такую игрушку. Я наконец смог сделать такую, взгляни на него, — альфа опустился на корточки перед своим младшим братом, кладя руки на его плечи. — Мико, родной мой, только у меня будет просьба к тебе одна. Ты ведь такой умный и способный мальчик. Что бы Экарлат рос покорным слугой, тебе придётся вводить ему одно особое лекарство. Я оставлю всё необходимое здесь, этого хватит надолго. Он будет послушным, обязательно. А если же нет, ты дашь мне об этом знать, — альфа повернул голову, хмуро глядя на гибрида. — Я в скором времени вернусь.***
Господин Ноа Руж покинул дом младшего брата. Он не объяснил больше ничего, кроме инструкции к гибриду и детально об инъекции. Его прощальный злой взгляд и тон говорили о том, как сильно он не желал оставлять гибрида вдали от себя. Частицы собственничества и гнили вдоль и поперёк – Руж, даже брата любимого возненавидеть был готов, потому что теперь он будет им владеть. Какой бы сильной ни была эта нездоровая привязанность, выбора иного нет. Мико Руж, несмотря на свой юный возраст был довольно смышлёным ребёнком. Помимо этого качества в нём плескалась частичка исследователя: эксперименты со всякими химическими веществами, жуткие опыты над мелкими животными. Юного Мико боялась вся прислуга в доме, а окружающие с нервной улыбкой обходили стороной. Всем было известно чьим младшим братом он являлся, но свою репутацию Мико завоевал сам. Вводить особое лекарство? Мико сделает больше. Остаток дня в новом доме завершился тихо, без особых происшествий. Что держало в напряжении гибрида, привыкшего к иным условиям. Юный господин откровенно игнорировал присутствие новой прислуги в доме, которая вдобавок была игрушкой. Для ребёнка. Он занимался своими делами: изучал какие-то книги, вязал что-то из тёмной пряжи, а ближе к вечеру спустился поужинать. На гибрида, что стоял недалеко от стола, даже не взглянул. Ребёнок с необычными интересами? Так…даже хорошо? Лучше, чем выполнять странные поручения. Прохождение испытаний, после не отличаясь от мертвеца, которого обязательно вернут к жизни. Гибрид до кровавых слёз в сердце устал от бесконечного круга, которого нельзя было разорвать. Ему и жить, и умирать было запрещено категорически. Можно ли выдохнуть свободно сейчас? В груди беспокойство по-прежнему не унималось. Экарлат чересчур приноровился к гадостям своего взрослого хозяина. К тому же давшего обещание вернуться и незамедлительно напомнить всё былое. Он и не думал расслабляться. Ноа нет поблизости, однако мальчик чувствовал его в своих жилах. На следующий день юный господин обратил своё внимание, он стоял и смотрел на чудное создание, будто до этой минуты и не видел его вовсе. Это было странно, но Экарлат думал о другом: что сейчас произойдёт? — Твоё имя Экарлат, — привычным бесцветным был его тон, а взгляд ещё безразличнее. Если господин Руж излучал ясный энтузиазм, то младший был полной противоположной ему стороной. — Я очень много размышлял: как это, гибридная кукла? Что это? Как оно так? — Мико тихо хмыкнул, плавно опустив глаза. — Это удивительно, что ты живой, но в то же время — нет. Что твоё сердце бьётся, но оно ненастоящее. Кровь, суставы, кости, плоть и многое другое, — он сделал несколько шагов в сторону гибрида. — Твоя оболочка привлекает мой взгляд, но моя душа жаждет увидеть тебя изнутри. Мико привёл гибрида в свою небольшую лабораторию, где он обычно проводил свои эксперименты. Нацепил белый халат, очки, перчатки — всё, как полагается. Экарлат рассматривал место, обнаруживая некоторые схожести и неосознанно вспоминая: красный шар, железные цепи, сухость в каждой частице собственного организма и тягучие, болезненные минуты, переходящие в сутки. Здесь было всё иначе, более ново. Неясно для гибрида, ведь если столы у прежнего хозяина были сделаны из дерева, то тут – из чистого серебра? Юноша в недоумении, наивно озирался, пока юный господин вёл записи в своём дневнике. — Ты довольно забавный, — подметил омега, едва заметно улыбнувшись тому, как по-детски невинно исследовал гибрид помещение. Он не видел в нём никого: ни человека, ни животного. Однако даже четвероногие не могли заполучить и крупицы милости от него. Что говорить о гибридной кукле, которую ставили на одну доску с бездыханным игрушечным предметом. Он приказал мальчику раздеться и лечь на стол, а после заковал его кожаными ремнями. Гибрид не проявлял особых сопротивлений, его словно поразил ступор, смятение. — Не бойся, — спокойно выдал юный господин, проводя пальцами по его коже. Экарлат невзначай двинулся, смотрел на омегу и одновременно думал о том, что эти цепи не делают больно. Он пытался пошевелиться больше для того, что бы убедиться в этом. Громоздкие цепи из прошлого сильно натирали, до посинения и крови. В миниатюрных руках омеги оказался острый предмет, предназначенный для хирургических операций. Взгляд гибрида расширился в пребывании испуга и напряжения. Он и не мечтал, что его существование перестанет быть адом. Может одну, мглистую росинку надежды позволил себе, но не более. Без особой заминки омега приставил наконечник к центру между рёбрами, с усилием надавливая и плавно продолжая путь вниз к пупку. Экарлат сорвано задышал, от внезапных и незамедлительных действий приходя в шок. Он чувствовал едкий запах чего-то, чувствовал как каждую нервную точку теребили и нажимали. Тянули и растягивали, вынуждая гибрида дергаться и давиться собственным воплем. Он до оцепенения в пальцах поджимал кулаки, вжимая их так глубоко в ладони. Он всё копошился, не беря во внимание живое создание под своими руками. Юный господин понятия не имел, что это за гибридная кукла, из кукольного имеющая лишь название. Ведь чувствовал всё: боль, холод, тревожность и многое другое. Его тело тёплое, а из глаз ручьём текли слёзы. Солёные слёзы. Из гортани вырывался крик, раны истекали кровью. Экарлат мглисто расплывался в бреду, в одно мгновение переставая слышать своё тело и существо. Перед глазами всплывали картинки мрачного прошлого, словно смешок судьбы. Боль вновь слилась с ним воедино. — Думаешь, стал бы я делать это с тобой, не будь уверен в том, что смогу вернуть в прежний вид? Голос юного Мико доносился туннельно. Гибрид по-прежнему не мог ощущать себя, не мог и понять потому как разум всё ещё не в порядке. Он постепенно возвращал себе способность видеть, дрожаще поднимая веки. Он выныривает из тёмной бездны, жадно и глубоко заглатывая воздух ртом. Глаза неприятно жгло: то ли от яркого света в помещении, то ли омега после отключки гибрида добирался и до остальных участков тела. Экарлат пока ничего не понимал, он постепенно выравнивал дыхание, успокаивался и продолжал смотреть в потолок. А когда услышал тихий смех омеги, словно по щелчку вспомнил всё до последней секунды. Мурашки охватили каждый участок тела, напоминая, что даже смерть не освободит его от этого ядовитого тревожного чувства. Он медленно опустил взгляд, боясь обнаружить изуродованное тело. — Лекарство, которое мой брат сделал, на самом деле особое. Я заштопал тебя, а эта смесь в капсулах поможет затянуться этим швам, — омега встал со стула, откладывая свой дневник на стол. — Знаешь, я не только утолил свой интерес, — господин смотрел в его глаза, в которых по-прежнему отражался испуг. Смотрел и легко улыбался, делясь со своим воодушевлением. — Я поражён тем, что ты абсолютная копия человека. Даже лучше человека. Экарлат и подумать не мог, что найдётся кто-то безрассуднее Ноа Руж. Иронично, что им оказался его младший брат-омега. Однако, нет, в их жилах течёт нездоровая кровь, они оба безумны по-своему. Оба прокляты Богом. Потому что даже воспоминания о днях, проведенных в доме алого короля – кромсали грудную клетку в безобразные лоскуты. Сознание подвергалось пытке от руки Ноа, пока юный Мико хладнокровно исследовал его тело вдоль и поперёк.***
Гибрид задумчиво ковырял взглядом одну точку в стене. Швы чудовищных размеров практически рассосались, но былые ощущения порой возвращались внушением. Он не хотел бы повторения того происшествия, но юный господин замышлял что-то ещё: он извлекал из него какие-то компоненты, проводил над ними эксперименты и был весьма воодушевлён. Следы от игл на руках и шее исчезали с волшебной скоростью. Экарлат и не подозревал, что это преимущество завораживающей на вид жидкости. Знал ли об этом сам господин Руж, создатель этой вакцины? Гибрид не был уверен. Он мучился в плену у алого короля несколько лет, а теперь столько же предстоит пережить и здесь? Возможно до конца дней своих, возможно пока не кончится химическая смесь. Хм, пожалуй конец этой химии будет означать его конец. Экарлат ни в чём не имел уверенности, каждая мысль прерывалась на одном: что если хозяин вернётся? Возвращения к учёному Экарлат не желал больше всего. Он боялся его всем своим существом, боялся собственного необъяснимого желания подчиняться ему... Боялся каждый раз при мысли, что сбежит от него, а он после найдёт обязательно и нещадно накажет. Что бы он не делал, Ноа вернёт его к жизни, а потом вновь и вновь будет доводить до грани смерти. Его жизнь — это ад, в котором нет конца страданиям. Ад, которым правил алый король. Нездоровый страх, нездоровая привязанность, нездоровая покорность. Мико Руж... Маленький надзиратель, без грамма тёплых чувств, свойственных детям. Он был другим несмотря на схожие черты лица, тембр голоса, манеры речи. Он не таил грязных развратных помыслов насчёт гибрида, не домогался и не заставлял его стонать против воли. Не бил и не вынуждал бить друзей... Мико Руж лишь резал, кромсал, выводил и вводил, штопал и по новой кровавое месиво. Самым безумным было то, что он всего лишь дитя. Настолько жестокое и ко всему безразличное.***
Начало весны наступило. В один, весьма солнечный день в двери юного господина позвонил вестник. Ему открыл сам омега, встречая незнакомое лицо привычным для себя безразличием. Гибрид, тем временем, заинтересованно прислушивался, спрятавшись за перилами. — Юный господин, у меня для вас неприятная новость, — мужчина второпях вынул небольшую бумагу из своей сумки. Альфа юному омеге показался таким неряшливым, что он даже вздохнул невольно. — Э… Исследователь Ноа Руж был приговорён к смертной казни, за ряд непростительных ошибок. Альфа завершил весть тихим тоном, словно боялся реакции юного господина. Но дитя лишь вздёрнуло бровью, выплюнув пресное и тихое «о». Но стоящий у изножья лестницы гибрид выпал из реальности. Господин Руж мёртв? Это значит… Его больше нет? Экарлат опустился на ступеньку, потому что поток мыслей лишал сил. Он не мог стоять, не мог нормально дышать, тело охватывал непонятный жар. Это ведь не сон? Это не сон, это не сон. Руки гибрида задрожали, а внимание не могло остановиться на одной мысли. Что делать? Что делать… Господин Руж больше не вернётся. Он не сможет его больше наказать. Он не сможет больше его найти и починить. Гибрид почувствовал как громоздкие оковы с его тонких конечностей легко спали, позволяя долгожданно и свободно вдохнуть. Именно сейчас, в этот самый момент, он дышал полной грудью. Экарлат незамедлительно встал со ступеньки, спотыкаясь поднимался на второй этаж. Юный господин всё это время выслушивал ненужные ему соболезнования от альфы. На очередном усталом вздохе омеги, сверху послышался внушительный звук гибели стекла. Мико повернул голову в сторону лестницы, а после бросив «до свидания» альфе, захлопнул дверь. Поднявшись в лабораторию, лица мальчика не исказила ни одна эмоция при виде разбитых капсул и жидкости, что неторопливо приобретала фиолетовый цвет. Он взглянул на гибрида, который стоял над всем этим хаосом тяжело дыша. Мальчик проявил незаметный, но всё же интерес к этому моменту: впервые он видел ярость в кукольных глазах. Это интриговало. Только вот уничтоженная доза химической смеси и гнев в глазах — это не единственная неожиданность. Гибрид прорычал подобно зверю, надвигаясь на юного господина. Мико схватился за чужие плечи, но сопротивляться не стал, или просто, не успел. Экарлат завлёк его к лестнице, не задумываясь толкая вперёд: омега кубарем скатился по ступеням. Он смотрел на хозяина, по-прежнему сбито дыша. Спускался медленно, опускаясь на колени рядом с ним. Гибрид не был уверен: мёртв омега или потерял сознание? Не собирался больше задерживаться в этом месте. Вцепившись в платок на чужой шее, он торопливо развязывает его.***
Внутри засела тревожная пустошь. Какая-то новая степень тревожности: что-то необычайно щекочущее. Возможно он ещё не поверил в то, что алый король мёртв. Или что уничтожил смесь, без которой ему не жить. Экарлат и вовсе запутался. Во всём. Кто он? Где он? Каким было его прошлое и каким является настоящее... Куда держать путь? Он был создан, что бы служить людям, иного не предначертано. Ему хотелось горько плакать, потому что этот мир, эта жизнь невыносимо несправедливы. Вплоть до того, что мальчик возненавидел существование гибридных кукол. Он поправил местами испачканный чужой кровью платок на своей шее, надеясь, что цифр не видно. Экарлат всё время озирался, потому что одновременно боялся: вдруг кто-нибудь понял, что я гибрид и захотел похитить? Этот город отличался от того, где они с альфой жили прежде. Здесь больше домов и все они выглядели достаточно богато. Он не помнил, когда в последний раз так гулял свободно. Всё, казалось другим, совсем. Будто он прибыл сюда из далёкого прошлого. Сердце вдруг больно сжалось при мысли, что он вовсе не знал, сколько времени длился этот ад? Кажется…вечность? Ноа Руж отнял у него душу, тело, сознание и время. И всё равно, даже после смерти оставался рядом...в крови, ядовитой змеёй проносясь по артериям и венам, отравляя весь организм тревожностью. Мышцы постепенно стискивала тягучая боль, он чётко понимал, что без смеси не проживёт долго. Ему и не нужно это было, он осознанно уничтожил вакцину. Собственная жизнь давным-давно утеряла свою ценность. Он скитался по улицам, совсем не вдумываясь. Единственным его желанием было остаться незамеченным и поскорее угаснуть где-нибудь в тихом месте, где его больше никто и никогда не найдёт.***
Чонгук видел знакомые улицы и излюбленный парк, где они с хозяином часто гуляли. Он до этого момента ни разу не вспомнил юного господина. От подобных пакостей горько становилось не только в груди. Он неосознанно опустил взгляд на руки, сквозь которые можно было легко разглядеть серую брусчатку. Само пространство становилось тягучим, замедляющим каждое движение. Чонгук обернулся, обнаружил знакомый тёмный закоулок, в который обязан был пройти. Там, среди кучи мусора и хлама лежало фарфоровое дитя. Измазанный, потрепанный, весь такой нелестно привлекающий. Чонгук не мог поверить, как такое чудовище могло попасть в руки юного господина? Как он умудрился обратить свой взор на эту грязную помесь? Гибрид от искреннего недоумения и изумления терял способность дышать и стоять на ногах. Он валится на колени, наблюдая как рушится весь образ мыслей. Хозяин видел меня таким... Хозяин забрал меня, такого... Забрал... Кукла перед его глазами не хотела жить, и Чонгук почувствовал это. Этот гибрид больше всего на свете желал остаться незамеченным, остаться потерянным навсегда. Однако не укладывалось в голове, как юный Пак смог найти его. Судьба, которая с самого его рождения насмехалась над ним – решила проявить милосердие? Чонгук жадно глотнул воздух осознав наконец, что для судьбы, он – всего лишь игрушка. Альфа приполз поближе к гибриду, всматриваясь в кукольные глаза. Он ничего не мог сказать, лишь подумать. Сейчас в этом месте его воля не имела власти, он только искренне умолял самого себя не сдаваться. Не желать так сильно исчезать. Оставить хотя бы крупицу надежды на лучшую жизнь. Но как Чонгук мог так легкомысленно сейчас молиться, когда дитя перед ним пережило столько мучений и наконец обрело покой. Чонгук думал лишь о господине. О его искренних глазах, тёплых руках, нежных объятиях. Думал о том, как сильно хозяин им дорожит, и как нетерпимо ждёт. Сердце...разрывается...не могу больше... Хозяин.