***
13 октября Глядя на своё отражение, в день своего рождения, возникало странное чувство. Ещё на один год старше; какие преимущества у цифры восемнадцать? Юный господин мог думать только о том, что вот-вот окажется в главном зале. Там незнакомые люди, там родители, и все они будут наблюдать за ним с особой тщательностью. Господин достиг совершеннолетия, пришло время взять то, чего омега неприметно боялся. После этого вечера всё изменится, но Чимин и предположить не мог, что его ожидало. Или банально не хотел об этом думать, будущее всегда держало в напряжении. Если бы можно было остаться здесь, в привычном для себя ритме, окружении. Чтобы никаких торжественных вечеров, бизнес встреч, заинтересованных взглядов не пойми кого. Чимин с удовольствием остался бы в существующем маленьком мире, где только он и его любимый альфа. Страстные ночи вместе с ним, периодические романтические свидания, тёплые беседы и объятия. Время нещадно быстро скользит сквозь пальцы, заставляя грудную клетку наполниться тревогой и тоской. На стройном и миниатюрном теле юного господина чёрный костюм сидел утончённо и изысканно. Гладкая чёлка чуть спадала на ресницы, придавая и без того милому омеге безумное очарование. Сердце отчётливо волновалось, ведь этот вечер отличался от всех предыдущих. Сегодня день его рождения. День, когда он по-особенному почувствовал себя взрослым. День, когда юный господин займёт важную роль в этой семье. Прежде его не терзало яркое беспокойство, но столкнувшись с этим лицом к лицу, заметно побледнел. Ему необходимо увидеть гибрида, тогда и выдохнет спокойно, и нервничать перестанет.***
Госпожа Пак вовсю приветствует гостей, особенно тех, в чьей поддержке нуждалась сама. По её жестам и речи, можно сразу догадаться, что она старается угодить. Но элита такому значения не придавала, потому что не против. Потому что у каждого своя роль, своя позиция. В главный зал входит юный господин, буквально в эту же секунду приковывая к себе внимание. Он слегка губы пухлые приоткрывает, выдыхая и осматриваясь. Взгляд матери нельзя было не заметить: она очевидно ждала его. Омега спокойно мог бы пройти мимо, притвориться, что не видит, но та даже не думала пропускать его. Встала на пути, смотря на него так, словно ждёт чего-то. Чимин виду не подавал, глаза опускал, аккуратно обойти намереваясь. — Сынок, — мягко заулыбалась она, подходит ближе, за плечи придерживая. — Думаю ты расстроен нашим последним разговором. Расстроен? Мягко сказано. Впрочем, Чимин чувствовал себя освобожденным после той эмоциональной беседы с матерью. Будто сдерживался долгие годы и в один момент позволил всему выбраться. Будто эта женщина нажала на рычаг в его сознании, одними лишь словами. — Мы не можем долго сердиться друг на друга... Прости мне моё невежество, обещаю, что такого не повторится. Господин был более чем уверен, что она даже не имела представления, за что просит прощения. Однако, видеть и слышать такую госпожу Пак — было забавно. Вся картина преобразовывается, стоит только позволить себе принять участие. Она продолжала улыбаться, мягко подходя ближе и кладя ладонь на его грудь. — Взгляни направо, видишь мужчину в бордовом костюме? — омега плавно перевёл взгляд, вновь обратив внимание на странное поведение женщины. Она меняет эмоции как по-волшебству. — Этот человек помогает нашей семье, благодаря ему наш бизнес процветает. Ты должен поприветствовать его как следует, понял? — губ омеги коснулась улыбка, так весело наблюдать за тем, как взрослый человек старается для своего блага. Чимин на самом деле думал об этом достаточно часто: взрослые гораздо более незрелые, чем дети. Они действительно считают, что их притворство незримо? Дитя может заметить, но сам того не осознавая промолчать. Неопровержимая очевидность. — Мама, — продолжил парень улыбаться, подошёл неторопливо, а когда та вдруг от неожиданности плечи поджала, – ощутил себя так странно. Встречи с госпожой Пак обретают новые краски. — Я сделаю всё, как ты скажешь. Можешь не волноваться. — Вот как? — недоверчиво глядит она в глаза, расслабляется медленно, выдыхая тихо. — Могу я...обнять тебя? — Что? — Думаю, этот жест оставит хорошее впечатление, — несильно разводя руки в стороны, юноша игриво улыбался, щуря глаза. Она своего сына запомнила как непослушного, крайне грубого и упрямого подростка, который всегда сделает всё наоборот. Его очаровательное лицо могло обдурить, также, как и сладкая манера речи. Госпожа Пак слишком плохо знакома с юным омегой, чтобы не повестись на такие манёвры. Но достаточно умна, чтобы заподозрить и подыграть. Она плавно окидывает взглядом альфу вдали, затем скромно улыбается омеге. И скорее солнце почернеет, чем Чимин признает сходство их характера с матерью. Они одинаковые. — Ты такой чуткий, сынок, — склонив голову чуть вбок, женщина потянулась за объятиями. Чимин по-прежнему вытягивал уголки губ в довольной улыбке, мягко приобнимая мать. Чувство, будто изменившаяся биологическая цифра вкрай повлияла на его восприятие. Чимина переполняло приятное волнение. Как если бы осознал, что эти трудные отношения могут быть весёлой игрой. Словно он взглянул на это с совершенно иного угла. — Я не буду задавать вопросы, но, — взглянув на альфу в бордовом костюме, омега сжал женщину теснее, отчего та сморщилась. — Чувствую, что сегодня мне всё подвластно, — Чимин аккуратно выпускает её из объятий, удерживая за плечи. — И так будет отныне всегда, мама. — Не вздумай сделать глупость, — сдержанно предупредила она, мягко убрав чужие руки с плеч. — Господин Ли тот, кто спас нашу семью от разорения. Если ты огорчишь его своим поведением... — Что если я сделаю это? — перебил омега. Он шагнул вперёд, оказываясь вблизи к чужому лицу. — Ты не посчитала нужным рассказать мне о проблемах семьи. — Зачем? — тихо рассмеялась женщина, прикрыв рот ладонью. — Какой смысл в этом, сынок? Ты был юнцом, а я была той, кто изо всех сил старалась защитить семью. В том числе и тебя, родной, — её ладонь ласково прильнула к его щеке, а на губах появилась лёгкая улыбка. Чимин смотрел ей в глаза не моргая, а когда смог унять нарастающий гнев, прикрыл глаза. — Советую и тебе позаботиться о своей семье. — Непременно, матушка, — выпрямился омега, взглянув в сияющие глаза напротив. — Тебе нужно поприветствовать господина Ли, ступай, — вальяжно проводя ладонью по груди омеги, госпожа Пак оставила его одного. Что больше вызывало ярость внутри: несерьёзное отношение родителей? Или сам факт, что семья Пак вынуждена вести себя определенным образом, чтобы иметь поддержку какого-то там господина Ли. Чимин в любом случае сжимал край своего пиджака, стискивая зубы от возмущения. Его уведомили лишь о том, что после восемнадцати он не сможет избежать наследия, однако, звучало это больше как угроза. А тут вон как дела обстоят, парня совсем за человека не считают. Не хватало ещё перед кем-то приветливо улыбаться, следуя роли воспитанного юноши. Чимин не собирался делать ничего сверх отвратительного, но и притворяться был не намерен. Его мать решила поиграть, в таком случае юный господин примет предложение. Только правила, как всегда, он сам будет создавать. Господин Ли Ханук с виду весьма приятная личность. Альфа источал мужественную ауру: сильную и властную, стойкую настолько, что заставляла замереть. Чимин так и поступил, когда подошёл поближе. Он смотрел на мужчину не моргая, в какой-то мере ожидая, когда на него обратят внимание. Ханук повернул голову в сторону, сделав после странное судорожное движение плечом: будто удивился тому, что омега появился рядом, смотря прямо на него. — Я был наслышан о юном господине, но совсем не ожидал, что ты окажешься таким красивым, — скромно выразился альфа, улыбнувшись омеге. Чимин подошёл ближе, наклонив голову и приветствуя собеседников господина Ли. — Приятно познакомиться с новым главой «ice.p». Меня зовут Ли Ханук, — альфа чуть наклоняется, протягивая руку юноше. Кто бы эту игру не затевал и какими бы ни были его намерения — этот альфа перед ним определённо был приятным. Его взгляд, улыбка, запах, даже теплота рук — все чувствительные точки, отвечающие за защиту кричали единогласное «доверять можно». И Чимин плавно опустил глаза, чуть сильнее сжимая руку господина Ли. — Взаимно. Смена власти на этом вечере завершилась не длинной речью господина Ли. Скромной брошью с эмблемой «империи», которую Ли Ханук закрепил юному господину на пиджак в области груди. Подписью юного Пака и заключающей печатью Ли Ханука на документе. Сердце в действительности забилось чаще, когда господин Ли попросил произнести пару слов. Взгляды присутствующих тут же обратились в его сторону, а сам омега стал искать взглядом своего альфу: Чонгук придаст уверенности, непременно. Небольшие глотки шампанского тоже притупляли нервозность, что было достаточно вовремя. Он перевёл взгляд с Чонгука на свою мать, что улыбалась глядя на него. — Я прошу прощения за то, что не совсем хорошо разбираюсь в семейном деле. Но обещаю, что буду усердно работать над этим. Что насчёт моих родителей, — моментом довольная улыбка матери стерлась с губ, предугадывая намерения сына. — Я бы хотел, чтобы они вернулись во Францию и вели дела там, как и было до этих пор. Полагаю они безумно дорожат атмосферой, которой окутана эта изысканная страна. Что помогает работать усердно, а самое главное с удовольствием. — омега взглянул на мужчину, что в ответ скромно улыбнулся, наверняка не понимая истинных причин таких пожеланий. Для всех присутствующих это просто слова, полагающие заботу о комфорте родителей. И сам Чимин довольствовался собой, пока не заметил старого друга. Что он тут делает? Юный Пак замешкался, поблагодарив всех он неторопливо направился к дальней стене, где стоял омега. — Ты здесь, — встав рядом, омега присоединился к пресному наблюдению за гостями: безмятежные души не имеющие никакого интереса к причине вечера. Персоны с завышенным чувством собственной важности, которым нужно лишь обозначить своё присутствие на мероприятии. Тошно даже становилось от подобного. Джунхэ выглядел по-особенному, конкретно Чимину было удивительно лицезреть такого Ку Джунхэ. Весь такой взрослый, в белом костюме, который, кстати, сидел как влитой. Тёмные волосы слегка касались плеч, и это, пожалуй, добавляло ему двойное очарование. Он стоял спрятав руки в карманы брюк, как какой-нибудь серьёзный альфа из какого-нибудь синдиката. Юный господин успел создать ассоциацию и посмеяться в своей голове. Можно считать, что присутствие Джунхэ стало приятным сюрпризом для Чимина. — Господин Ли, муж моей тёти, — не глядя в его сторону, ответил Джунхэ. Сохранил таки образ, который Пак сотворил в мыслях. Чимин вглядывался в его профиль, совсем не желая показывать положительную реакцию. Такой упрямый, что желудок начинало крутить. — Сегодня твой день рождения, почему ты выглядишь таким уставшим и недовольным? — Обычный утомительный день. Я ведь теперь возглавляю целую компанию. — переводя взгляд вперёд, расслабился Чимин. Джунхэ слегка улыбнулся, опустив глаза. Былое хвастовство омега не растерял, Джунхэ рад вновь почувствовать это. Вновь поговорить с другом, вот так, спокойно. — Сын от первого брака господина Ли, — спустя какое-то время начал омега, привлекая взгляд Чимина. — Мой жених. — Почему рассказываешь мне об этом? — почему-то занервничал Пак. Для него стало неожиданностью эта новость, однако показывать этого не станет. Джунхэ хмыкнул, так застенчиво улыбнулся пожав плечами. Таким умел быть только он, – Ку, чёртов, Джунхэ. Юный господин таких больше не знал. Это, в каком-то смысле, внушало трепетное чувство в груди. Присутствие Джунхэ было приятным, Чимин не мог отрицать тот факт, что этот омега заставлял его волноваться. Но и открыто признать ему эго не позволит. — Как-то не радостно ты об этом сообщаешь, не по любви брак? — Я в любовь не верю. Чимин ему даже сейчас врезать был готов. Но сегодня действительно его день рождения, восемнадцать лет всё-таки, взрослый парень. О детских шалостях стоит забыть, но как быть, когда этот чудила... Ах! Да пусть он лучше договорит, а то лицо юного господина исказится вот-вот от недовольства. Крошечная доля алкоголя ударила по самообладанию, Чимин ощущал слабость и неясное горячее тепло по всему телу. — Есть симпатия, и есть одержимость, — лицо Джунхэ исказилось раньше: безжизненность с толикой грусти. Чимин назвал бы это красивой печалью. Джунхэ к лицу эта эмоция. Сам Ку вспоминал себя юного, тот период, когда был явно одержим альфой. Одержим красивым и сильным парнем, который в глазах Джунхэ был единственным. Малышу Джунхэ никто больше был не нужен, только этот чёртов Х Ён. Безнравственный и чёрствый сухарь! Омега был слишком мал тогда, чтобы понять всю абсурдность собственных решений. Он и сейчас не понимал, что чувствует. Плюнув на всё принял решение эту «любовь» воспринимать как сказку для маленьких детишек. Вот так, спонтанно. И неважно, что сердце больно колется каждый раз. Обманывать себя неприятнее всего, однако так, и только так, он мог проявлять это надёжное терпение все эти годы. Возвращение в родной город рушило эту систему и парень терял контроль над собой. Казалось совершенно не свойственное ему понятие. — Тэён хороший парень, он мне симпатичен, — и по новой эта улыбка на его губах, как в тот день, в школьной столовой. Чимин смотрел на него неотрывно, обдумывая его поведение: он...всегда был таким зрелым. Хм. Чимин тихо выдохнул через нос, поворачиваясь вперёд. — В любом случае мои поздравления, Джунхэ. — И ты прими мои, — незаметно шмыгнув, улыбнулся омега. Юный господин не смог пропустить чересчур банальные рассуждения Джунхэ: он действительно думает, что его разбитое состояние находится в невидимом режиме? Чимин бы посмеялся, будь они близки до уровня «друзья». Спокойный разговор — это единственное, что они могут себе позволить. Что будет дальше, никто не мог предвидеть. Чимин стал главой «ice.p», родители совсем скоро покинут этот дом. Отношения с Ку Джунхэ стали более... многообещающими[?]. Омега испытывал умиротворение на сердце, а ещё — неутолимый голод. Его с самого начала этого вечера привлекал один очень соблазнительный альфа, который то и дело старался для уюта гостей. А ведь должен был позаботиться о своём хозяине, который не упускал возможности поглазеть откровенно. — Чем ты занимаешься? — перехватил омега Чонгука, когда тот собирался отправиться по поручению очередного гостя. — Этим займётся прислуга, отвлекись на меня, — не теряя времени на злость, Чимин потянул его на себя. Встав напротив господина, Чонгук легко улыбнулся, кладя руки на бока омеги. — Хозяин. — Подари мне танец, сегодня мой день рождения, — напоминает Пак, в глаза смотрит, от желания уже разум растеряв. Он альфу за шею обхватывает, всё ближе и ближе прижимаясь. Взгляд пьяный не отводит, в спокойные движения вальса утягивая за собой. Запах Чонгука дурманил каждый раз как первый, внушал слабость в ногах и неимоверное тягучее наслаждение внизу живота. Омега таял в его руках, в глазах растворялся без остатка. Для него абсолютное всё переставало существовать, когда его альфа смотрел на него так: словно Пак — единственный, кто ему нужен. И, по правде, ведь Чонгук столько раз в этом клялся, пылким шёпотом заставляя хозяина распадаться на атомы. Омега не мог сдерживать улыбки, делал всё, чтобы не сойти с ума прямо здесь. Кусал нижнюю губу, пальцами разминая шею гибрида. — Боюсь что госпожа Пак переживёт сердечный приступ, — с ухмылкой шепнул Чонгук, когда Чимин нетерпеливо начал тянуться к его губам. Омега тихо прорычал, коротко шагнул назад, плавно проводя ладонями от плеч к груди гибрида. — Нам пора уходить, — обхватывает господин чужую руку, уверенно сплетая пальцы. И совсем неважно какие эмоции это вызовет у гостей. Какую нервозность и раздражение у матери, юный господин тоже не имел к этому интереса. Он был на пике возбуждения, и останься он ещё на какое-то время в этом помещении — случилось бы невообразимое зрелище. Госпожа Пак действительно находилась в напряжении. Нервно теребила свои пальцы, провожая парней. Она металась взволнованным взглядом по всему залу, надеясь, что господин Ли ничего не подумает об этом поступке. Эта женщина не имела власти над своим сыном, он всегда добивался своего. Взамен получая наказание и неприятные слова. Она с глубоким вздохом осознавала, что с этого дня совсем утеряла какую-либо связь с ним. Омега показал это, обняв и улыбнувшись ей со спокойствием в глазах. Его тело и разум больше не окажутся под давлением, и как бы хорошо она это не понимала, оставит свою гордыню на месте и будет молча благодарить сына за то, что не отвернулся.***
Его поцелуй сбивал с ног, но сильные руки крепко удерживали и возбуждающе блуждали по телу. Дверь за ними громко захлопнулась, что вызвало у омеги короткий смех. Однако смеяться ему хотелось не только по этой причине: хорошее настроение подталкивало на безумие. Чонгук шёл вперёд, словно продолжал вести господина в плавном танце. Инстинктивно усадил на рабочий стол, держа за талию. А когда Чимин нетерпеливо стал избавляться от одежды гибрида, горячо застонал. Омега упирался лбом в лоб Чонгука, сбито дыша и тем же опаляя влажные губы напротив. В его глазах виднелось озорство, желание и подлинное счастье. Эта страсть лишала рассудка, отдаваясь неуклюжестью: обыкновенные пуговицы на рубашке оказались непосильной задачей для Чимина. Чонгук тянется навстречу, оставляя глубокий, но короткий поцелуй на омежьих губах. Толкает вперёд, вынуждая опираться на стол ладонями. Пак закинул голову назад, томно выдыхая и получая удовольствие от прикосновений. Альфа избавил его от верхней одежды — пиджак звучно упал на пол. С плеч изящно спускает рубашку, выцеловывая кожу следом. Чонгук прерывается, горячо дыша в изгиб шеи омеги. Пальцы медленно опускаются к застежке брюк, ослабляя её. Чимин подаётся вперёд, обхватывая гибрида за шею, позволяет приподнять и спустить брюки. Проводит аккуратно языком по уху, отпуская шею и усаживаясь обратно. Альфа испытал мурашки от подобного жеста, что вызывает волну желания и нетерпимости. Он одним рывком стягивает ткань с омеги. Чимин разводит колени, укладываясь на стол спиной. Руки поднимает, плавно и изящно проводя ими вдоль своей головы. Чонгук тем временем глаз не сводил, снимая с себя на половину расстёгнутую рубашку и брюки. От этой откровенности, что лежит на столе, лаская себя руками, срывало крышу. Чонгук проходится ладонями по его бёдрам к животу, затем обратно и заводит аккуратно к ягодицам. Омега закусывает губу, томно глядя на гибрида сверху вниз. Но стоило пальцам обнаружить основание металлической пробки, прогибается в пояснице. Чонгук глотает слюну, обхватывая игрушку и, как можно бережнее начинает её вынимать. Юный господин мычал, теряя приятное ощущение заполненности. Желает приподняться и увести альфу в поцелуй: торопливо притягивает его к себе за шею, испытывая чужие руки под своей рубашкой. Гибрид приоткрывал рот, страстно вылизывая его губы. Руками прижимал к своему телу, параллельно проникая в него. Омега закидывает голову чуть назад, блаженно постанывая. Моментом громче скулит, ощущая в себе альфу целиком. Он в руках чувствовал слабость, небрежно блуждал пальцами в чужих волосах. Чонгук его уложить был намерен, медленно и осторожно, чтобы момент этот не сорвать. Двигался в нём умело, одной рукой коленку омеги придерживая, а второй плотно за бедро. Чимин стонет красиво, видом своим этим доводя до исступления. Чонгук глаза от наслаждения закатывал, темп ускоряя и пальцы неосознанно впивая в кожу. Чимин вновь прогибается, задирает свою рубашку, собирая её у груди и сжимая в кулак. Чонгук поднимает голову, его лоб поблескивал в тусклом свете от выступающей испарины. Влажная чёлка прилипала к коже, а самообладание постепенно шло к чёрту. Гибрид толкнулся глубже и грубее, заставляя омегу протяжно стонать. Его взгляд был тёмным, настолько, что Чимин плавился под ним и терял все возможные мысли. Он не мог думать ни о чём, только чувствовать эту лёгкую боль и удовольствие в каждой клеточке собственного тела. Чимин ощущал, как его накрывает, терялся с головой в этой протяжной эйфории. На краю сознания улавливал удовлетворенное, тихое мычание Чонгука, который испытывал оргазм вместе с ним. Юный господин выпил этим вечером совсем немного. Но нет сомнений, что он с концами опьянел благодаря этому альфе. Омега подаётся вперёд, хватая обеими руками шею гибрида. — Ещё, — прижимаясь к груди вплотную, Чимин впился в его губы. Держал крепко одной рукой, второй нежно проведя по щеке. Господин легко толкает альфу в плечи, вызывающе разводя колени и смотря в глаза. Медленно слезает со стола, отходя к массивной тумбе. Чонгук провёл большим пальцем по своей нижней губе, пристально наблюдая за хозяином. Он ему своей кошачьей походкой напрягал каждый мускул, зубы заставлял стиснуть, дыхание сбиться. Омега не торопился, возился с чем-то, спиной стоя к гибриду. Но когда омега стал руки за голову заводить, понял. Чимин завязывал себе глаза, медленно после оборачиваясь к альфе. Он ноги свои стройные сводил вместе, привлекая Чонгука всё сильнее. Он выдыхает через рот шумно, двигаясь к нему спешно: обхватывает за талию, в поцелуй влажный утягивая. Тянул за собой к кровати, мягко толкая на неё. Чимин довольный укладывается на спину, руки на уровне головы удерживая. — Не трожь, иначе остановлюсь, — забравшись сверху, наклонился к лицу Чонгук. Омега закусил губу, глотая этот шёпот. Плавно передвинул руки выше, обхватывая своё запястье. Чонгук горячо выдыхал в области шеи, водил кончиком носа по изгибу, спускаясь ниже. Касался губами ключиц, медленно расстёгивая оставшиеся пуговицы на рубашке. Омега сжимал своё запястье, не сдерживая себя в шумном дыхании. Альфа провёл языком по груди крайне протяжно, оставляя влажную дорожку, которую продолжил вести ниже. Пальцами он придерживал ткань расстёгнутой рубашки, нежно прикусывая кожу в районе бедра. Тело господина мелко дрожало каждый раз, и подобная реакция вызывала восхищение. Чонгук любовался своим хозяином: его губы покраснели от нервных укусов. Бледная грудь красиво вздымалась, а пальцы рук зарывались в волосы, лишь бы не ослушаться приказа. Чонгук чувствовал неимоверное наслаждение от такого господина: послушного, очаровательно сладкого мальчика, который не стеснялся показывать свои чувства к нему. Юный Пак всегда твердил о своей любви, огромное количество раз, во всех тональностях. Он безупречен, когда плачет. Когда стоит на коленях и просит прощения. Когда читает книги, играет на фортепиано, рисует. Он лишает гибрида дара речи одним своим взглядом и улыбкой. Заставляет сердце колотиться как сумасшедшее, а разум отключаться. Это безрассудная одержимость, ибо Чонгук готов сделать всё, чтобы быть с ним. Со своим единственным хозяином.