Моя гибридная кукла

      Сейчас       — Как мне воспринимать этот жест? — заведомо застыл альфа, чуть приподняв подбородок. Каждый мускул был скован напряжением до приятного спазма. Тэёну прямо сейчас дико приятно.       — Как провокацию быть может, — несвойственно ухмыляется омега, отходя на пару шагов. Такой привлекательно миниатюрный, настолько лакомый, что альфа инстинктивно глотает слюну. Зримо; Джунхэ заметил как дёрнулся его кадык.       — Что же традиционное «до свадьбы ни-ни»?       — Можно считать, что я устал быть хорошим мальчиком, — наигранно оглядывая комнату, омега криво улыбался. Он чувствовал необъяснимый прилив сил, также некую воодушевленность. Что-то фантастическое, чего он прежде не мог себе позволить. Будто до этого момента томился в темнице сотню тысячи лет, как какой-нибудь смертный грешок. И проходивший мимо странник, совершенно случайно высвободил это зло, не догадываясь, что его может настигнуть. — Следовать правилам всю жизнь так утомительно.       — Тебе удалось удивить меня. Не знаю, что и делать, — неловко хмыкнул Тэён, опустив голову. Удивил, мягко сказано.       — Не верю я тебе, извращенец, — любимо засмеялся Джунхэ. Любимо бесконечно для Тэёна.       Он смотрел на него и не мог поверить в реальность; неужели этот ангел правда в этой комнате? Альфа невзначай сам улыбнулся, наблюдая за ним. Влюблённо, одержимо, завороженно. Тэён рад, что Джунхэ помнит их совместное прошлое. Нравится, что омега не кривит лицо в отвращении. Потому что Тэён действительно имел своеобразный ряд предпочтений. Об этом им еще не доводилось говорить, что смущало вдвойне. Тэёна. Не Джунхэ, судя по его игривому настроению — ему было комфортно.       — Ты хоть понимаешь, что это наш первый поцелуй? — стал подходить Тэён. Джунхэ стоял на месте, в очаровательной манере делая вид, что о чём-то размышляет.       — Я где-то читал, — неожиданно положил он руки на чужие плечи, как только тот подошёл достаточно близко. — Что поцелуй это нечто большее, чем простое касание, — подавшись вперёд, омега повторил жест, заставивший Тэёна погрузиться в иной мир.       — Ты задумал лишить меня рассудка сегодня, — ловко обхватил альфа талию омеги, прижимая к себе. Совсем несвойственно... Совсем безумно... Совсем хорошо, чтобы быть реальностью. — Объяснись, Джунхэ.       — Я попросил прощения прежде, чем мы пришли сюда, — осторожно кладя руки на его плечи, омега опустил глаза. — Сперва не понимал, конкретно за что. Постепенно начинаю осознавать, что поступал как дурак, — Джунхэ отводит руки за шею, нежно обвивая её. — Я такой эгоист, Тэён. Тебе приходилось терпеть меня всё это время. — ладони Джунхэ ощущались холодными, но они всё равно заставляли кожу Тэёна гореть адским пламенем. И не только снаружи.              — Не понимаю, но мне не нравится, как ты говоришь о себе, — коснулся лбом лба омеги Тэён. Ему было непривычно вот так, касаться его, было до одури приятно и хорошо. Однако Джунхэ сейчас воодушевлен и хотел поговорить о чём-то серьёзном. Нельзя терять голову так беспечно, без попытки противиться. Но так хочется...       — Даже в этот момент я виноват перед тобой, — Джунхэ прикоснулся кончиком носа его, слегка поводя им, лаская.       — О чём вы говорили с тем парнем?       — Думаешь дело в нём? — ухмыльнулся омега, взглянув на него. Руки на пояснице обвили его крепче.       — Не знаю, — отстранился альфа, по-прежнему удерживая его. — Я в принципе мало что знаю.       — Ревнуешь?       — Ревную.       — Тогда мне не стоит говорить, что он тот альфа, который мне нравился в школьные годы, — закусил губу Джунхэ, искренне желая увидеть реакцию. Он явно решил лишить Тэёна рассудка.       Омега ощутил как хватка за спиной стала ещё крепче. Тэён шагнул вперёд, на шумном вдохе впиваясь в губы напротив. Рискованно, необдуманно, сверх дико, но так желанно. Он целовал его так, словно хотел вложить в этот поцелуй всё, что у него было. Всё что копилось, всё что испытывал прямо сейчас. Мгновенное пылкое чувство ревности, желание близости, что упорно удерживал в узде. Он целовал его жадно, требовательно шагая вперёд, прижимая желанного омегу к стене. Вдыхая предельно громко его запах, глотая его шумное дыхание, его лёгкий стон, его всего. Он сминал, кусал, оттягивал и не давал себе отчёта кажется. Слишком внезапно, слишком неожиданно, Тэён не думал, что так сильно жаждал его коснуться.       Всё это время их отношения сопровождались встречами: прогулки, обед, просмотр фильма. Редкий совместный ужин, походы в магазины, и опять-таки, короткие редкие моменты, когда они могли держаться за руки. Тэён и не надеялся на что-то большее... Джунхэ приручил его.       Сильные ладони опускаются к бокам, инстинктивно сжимая и прижимаясь ответно. Омега хныкнул в губы, нахмурил брови, удерживая его за лицо обеими руками. Он смотрел в опьяневший возбуждением взгляд, стараясь отдышаться. Кисти рук едва заметно дрожали от новых ощущений и избытка волнения.       — Джунхэ... — взмолился Тэён, дыша сбито прямо в губы. Он нависал над ним, не желая отпускать ни при каких обстоятельствах. Только не это.       — Мне так нравится, — шепчет нежно в ответ, весь раскрасневшийся, гладит пальцами кожу его щёк. — Как ты меня целуешь, Тэён.       — Почему ты плачешь, — жмётся Тэён лбом ко лбу, губами ловя капли, хлынувшие из глаз. — Скажи, что не так?       — Тэён...       Момент хрупок, подобно тонкому льду. Один неверный шаг и распалённый альфа мог очутиться в холодной воде. В тёмной глубине, где все его надежды бесследно исчезнут. Тэён не хотел останавливаться, но и рушить между ними доверие не думал. Столько времени держал себя в руках, мирился с предпочтениями, молчал... Зачем он это делал. Любовь так контролирует? Тэён не поверил бы, не испытай всё на себе. Это чересчур неправдоподобно, чересчур безрассудно.       Тэён с юных лет был окружён обществом из высшего звена; порядочность, умеренность, дорого, сверкающе, изысканно, фальшиво. Он так сдерживал рвущийся вопль тоски и отвращения, что создал второй мир. Самостоятельно, втайне от всех; ночные закрытые мероприятия, немереное количество спиртных напитков, запретные вещества и открытые, такие дешёвые омеги. Тэён нежился между этими мирами, балансируя и не замечая, как собственная жизнь превращалась в монотонное существование.       Но однажды, глубокой ночью возвращаясь в свою спальню после весёлой ночки, в его пространстве кое-что кардинально изменилось. У него не спросили разрешения, взяли внаглую и заточили внимание на себе. Тэён потерял голову от того, что в этом омеге уместились оба его мира. Частицы двух пространств в одном маленьком темноволосом пареньке, который сейчас откровенно сводит его с ума. Опять. Джунхэ ворвался в его жизнь, и вместе с этим открылся ещё один мир. Мир Ку Джунхэ, который стал интересным для Тэёна настолько, что он был готов сходить с ума терпеливо.       Его, казалось мёртвая хватка ослабла. Тэён отходит от него на шаг, уже почти опуская руки, но Джунхэ даёт понять, что не этого вовсе желает. Омега обхватывает парня за плечи, уводит в сторону, толкая на кровать. Поспешно забирается на неё коленями, по обе стороны от чужих бёдер. Смело седлает растерянного в мгновение альфу, нависая над лицом. Тэён терпеливо ждал, что он скажет хоть что-нибудь. Настолько приручен им, настолько не уверен в себе. Или может в чувствах Джунхэ.       — Сейчас, — разомкнул омега уста, аккуратно присаживаясь на его бёдра. — Что бы я ни говорил, мне будет жутко стыдно. И дело вовсе не в тебе... То есть.       Джунхэ устало вздохнул, приподнял голову стараясь сформулировать речь. Мысли казались ясными, настолько, что взбудораженно смешивались.       — Я скажу, когда в моей голове образуется порядок, — он медленно опустил глаза на альфу. Также осторожно опустил ладони на поверхность постели, вдоль его головы.       Тэён всматривался и сам путался в его желаниях, чересчур противоречивый. Нельзя было угадать, чего Джунхэ хочет, о чём Джунхэ думает. И видимо, сейчас сам омега это осознавал. Он просто смотрел на своего жениха влюблённым взглядом, опускался к нему, касаясь лбами. Незаметно вдыхал его запах, всё глубже, возвращаясь к той гамме эмоций. Джунхэ был требовательным котёнком, ласкался и тёрся, прося тепла в ответ. Он не был опытным в откровенных делах, чего не сказать о том, кто лежал под ним. Смирно, податливо, терпеливо. Он словно под галлюциногеном... Как в ту ночь.       — У меня появилось желание тебя напоить, — хмыкнул омега, прижавшись к его груди своим телом.       Ему было видно, что Тэён старался держать себя в спокойствии. Понимал, что в этом виноват он, до мозга костей правильный мальчик. Однако проблема заключалась не только в этом, Джунхэ принял решение поработать над этим.       — Тэён... — омежьи пальцы неуклюже цеплялись за пуговицы его рубашки, почти безуспешно и с трудом справляясь; две верхние ему удаётся расстегнуть. От вида его острых ключиц и смуглой кожи перехватывало дыхание. Джунхэ опаляя им его губы в опасной близости. Он и не думал дразнить, но альфа под ним мучился до предела.       — Ты говоришь одно, реагируешь совершенно иначе, — тон парня был слегка низким, даже походил на недовольный рык. Джунхэ взглянул на него, приподняв свой корпус. — Это выбивает из равновесия, вгоняет в тупик, я не понимаю, что делать.       Тэён злится.       Джунхэ всматривался и понимал, что этот парень впервые за долгое время проявил вспыльчивость. Начинает понимать, что тогда и сейчас, сердце одинаково пропускает удар при взгляде на такого альфу.       Такой Тэён заставлял все рецепторы пробудиться.       Он снова прямолинейно чмокает его в губы, не получая никакого результата: даже не моргнул.       — Об этом я тебе и говорил. В моей голове полный бардак, — омега слегка привстал, плавно, но весьма доходчиво упираясь нижней частью в живот под собой. — Зато в брюках ясно неуютно.       — Кто тебя этому научил, — обхватив парня за плечо, Тэён завалил его на другую сторону, нависая над лицом.       Тихий, спокойный, правильный Джунхэ, у которого никогда не было альфы. Тэёна будоражила лишь одна мысль о том, что он будет первым в жизни омеги. Первым и последним, до конца дней, Тэён хотел бы этого больше всего на свете.       — Я писатель, — омега демонстративно уложил руки над головой.       — Писатель, — шёпотом повторил он, опускаясь ниже, невесомо касаясь чужих губ своими. — И мой вдохновитель.

***

      — В дальнейшем быть может мне удастся отыскать менее хрупкий материал изготовления. Сейчас нет ни времени, ни сил, ни желания, — со вздохом поделился Чимин, спрятав руки в карманы классических брюк.       Выспаться в эти дни оказалось неосуществимым. Чимина бодрило волнение перед рождеством и ароматная ванна, которую он принял часом ранее. Ещё, не менее важный вердикт публики насчёт новой задумки... Он в жизни не признает, что его волнует чужое мнение. Однако, это его работа, — предоставлять наилучший продукт, который подойдёт всем. С другой стороны, — Чимин не швея, и уж точно не торговец дешёвого прилавка. Он создатель, искусство дело предельно тонкое, и все касающиеся его вопросы проходили через принципиальный характер юного господина.       Он не исключал тот факт, что предыдущая коллекция вышла сногсшибательной, учитывая её необычную концепцию и мрачные тона. Ice.p имеет постоянных клиентов довольно зрелого возраста и было бы не удивительным столкнуться с недовольством. Чимин, как юный руководитель и новичок в данном процессе не мог допустить такой оплошности. Двигался осторожно, советуясь с господином Ли. Его главным преимуществом стало то, что он являлся чистокровным наследником. Иными словами семейство Пак отличалось изысканным вкусом и необычным взглядом. Из поколения в поколение, каждый руководитель, каждый Пак удивлял публику своими работами. Этот талант передавался одному из членов семьи, Чимин сомневался, что он по чистой случайности мог достаться именно ему. Но, кому же, если не ему? Он единственное дитя своих родителей, нет ни братьев, ни сестёр. А вдруг произошло бы чудо и он смог избежать этот навык? Занять главенство над бизнесом ему бы всё равно пришлось, со способностями или нет, — не имело значения. При таком раскладе его начало в работе стало бы полнейшим адом, без сомнений. Прежде беспокоиться об этом не доводилось, а когда повзрослел, буквально усадив в кресло руководителя, — стало немного тревожно за своё будущее.       Чимин наблюдал за гибридом, что пристально исследовал куклу из новогодней коллекции. Чонгук осматривал её с разных сторон, при этом не касаясь, и не двигаясь с места. Омеге даже на мгновение показалось, что он чем-то недоволен. Неужели то, о чём волновался господин, сбылось? Он несдержанно и слегка раздраженно встал перед его лицом, заглядывая прямо в глаза.       — Ничего не скажешь?       — Сказать? — Чонгук словно из транса пробудившийся, хлопнул ресницами пару раз, собирая мысли в кучу. — Хорошая работа, хозяин.       — Мало, — коротко но громоздко выдал господин. Ему не понравилось, он чувствует неладное. — Мне нужно отлучиться кое-куда.       Чимин, будь у него больше времени, обхватил бы его за лицо и покусал. Настойчиво, шёпотом без остановки выпрашивал больше похвалы и искренних предложений из нескольких фраз. А не просто «хорошая работа» с этим однотонным «хозяин» в конце. Которое уже, приелось до клокотания крови в жилах.       Чимин оставил короткий чувственный поцелуй в уголке губ. Он был неким обещанием, а искрящийся, слегка уставший взгляд, под которым лежали тёмные круги, свидетельствующей меткой.       А что же Чонгук?       Я помню, как хозяин меня приютил. Помню его заинтересованный взгляд, холодные ладони. Помню ненавязчивую радость в его глазах, когда моё сердце забилось в первый раз. Как нуждался во мне, провоцируя свой до обморока привлекательный запах.       Чонгук забыл всё отрицательное, что его, предположительно ломало. Но сейчас, нет, не только сейчас, в последнее время ему казалось, что не забыл. Ничего не забыл, что-то не позволяло, не отпускало. Он не мог понять лишь это. Оно скрывалось где-то в механизме сознания, слившись с структурой в одно целое. Терпеливо накапливалось, наполняя гибрида жгучей тревожностью. Эта кукла, так похожа на него. Она заставила его вспомнить их первое знакомство. Ещё одна странная непонятная деталь, которую гибрид собирался проигнорировать. Такой глупый и несносный, что и дослушать инстинкты был не намерен. Инстинкты, которые, неясно кому были даны: его сущности куклы, или второй, той, что являлась человеком. При любом раскладе он уже заткнул уши и накинул плотную ткань на эти рассуждения, лишь бы избавить себя от заведомой головной боли.

***

      Подготовка к презентации шла хлопотливо. Прислуга уделяла особое внимание чистоте, прибирая каждый угол в главном зале. Виолетта занималась общей продуктивностью, поручая тому или иной слуге заняться делом, чтобы ничего не упустить. Особые сервизы и приборы разложены по этикету на чистой новенькой скатерти небезызвестного итальянского бренда. Своеобразные картины висели на стенах между высокими бронзовыми канделябрами, освещающие светлый мраморный пол и украшенный изящными золотыми узорами потолок. Чонгук позаботился, чтобы основной свет был не таким ярким и остальные детали могли выделиться. Позаботился, чтобы в зале стояли исключительно свежие цветы и не было лишних предметов; мебель и прочие необходимые детали были строго рассчитаны на приглашённых гостей.       Альфа напряжённо хмурил брови, пытаясь исправить криво висящую настенную лампу, которая решила доставить проблему находясь прямо у банкетного стола. Виолетта стояла позади и внимательно наблюдала, вот-вот теряя терпение и тоже недовольно хмурясь.       Эта была вторая презентация юного господина, которую он захотел провести в своём особняке. Устроить максимально уютный приём и оставить о себе хорошее впечатление.       Просторное помещение было разделено на две зоны; на первой была выделенная площадка с уже подготовленными моделями, которые надёжно скрыты под чёрной тканью. Свет в этой части был самым приглушённым. На второй зоне фуршетный стол, мягкие диваны поодаль у стены и тёплое освещение.       У входных дверей по обе стороны стояли небольшие столы с красиво упакованными вкусными подарками для гостей. Отголоски незатейливой мелодии ласкали слух, не настойчиво заполняя стены дома. Прислуга опрятно одета; чёрный низ и белый верх.       Чонгук издаёт тихий стон, когда силой прогибая металлическую дугу вокруг бра, несильно цепляет ребро своей ладони. Лампа наконец выпрямляется, и альфа оставляет её в покое, обещая, что после приёма обязательно избавится от неё, чтобы установить новую.       На коже осталась заметная царапина, а парень отшатнулся назад, не удержав равновесие. Он не успевает подумать больше ни о чём, спонтанно подвергаясь судорожному приступу. Ваза, что стояла буквально в шаге с характерным звуком бьётся о мрамор, а Чонгук непонимающе смотрит на разбитые крупные осколки и воду, что стремительно подбиралась под стол.       Виолетта, что в растерянности смотрела за всем происходящим, как-то грубо обхватила его за локоть.       — Что это было?       — Приберитесь здесь и замените вазу с цветами, живее, — придя в себя позаботился альфа, аккуратно убирая чужую руку и поправляя рукава чёрного пиджака.       Двое из нанятых омег тут же принялись за дело, и Чонгук отошёл в сторонку, чтобы не мешать. Он почему-то успел забыть, что с ним в последнее время что-то не так, и минутами ранее ступор недоумения заставлял волноваться ещё сильнее. Как будто рассудок моментом отключился. Как будто случившееся действительно могло его удивить. Или будто это вовсе не он задел рукой высокую вазу со свежими цветами.       Чонгук тихо вздохнул, на краю сознания надеясь, что прислуга сможет найти ещё цветов, ведь всё было запланировано в аккурате. А потом он подумал, что Виолетта могла предвидеть такие конфузные моменты и позаботиться о запасах. В доме юного господина такое понятие, как «торжество» возникало довольно редко. В то время как другие высокопоставленные господа устраивали развлекательные вечера каждую неделю. Чимин не любил шум в доме, не любил находиться в таких местах. Не хозяин, а сплошное удовольствие, конкретно в этом вопросе.       Чонгук обратил внимание на девушку, что с недовольным видом ожидала от него ответа.       — Что это было? — повторила она в той же манере, когда он повернул голову в её сторону.       — Всё хорошо. — нечитаемым был его взгляд и интонация. Гувернантка поджала губы, ощущая теребящую нутро тревожность от нахлынувших неприятных воспоминаний.       — Ты не здоров, — не мешкая озвучила она свои мысли, встав перед его лицом. — Я звоню профессору.       — Даже не вздумай, — Чонгук не расчитал, обхватил женские запястья с такой силой, что та поджала плечи и опустила голову. Он заметил это мгновенно, и незаметно вздрогнув отпустил её. — Не стоит срывать важный приём ненужными вещами. — альфа повернулся корпусом в другую сторону, нервно поправляя свои манжеты.       — Ты совсем одурел? — вспылила она спустя минуту.       Смотрела на высокого, широкоплечего альфу перед собой. Его накрахмаленный поднятый воротник рубашки скрывал бо́льшую часть цифр на шее сбоку, и девушка, заметив лишь краешек, вспоминала, что перед ней гибридная кукла. Вспоминала как именно он появился в этом доме, и времена, когда с ним происходили скачки развития.       Времена, когда юный господин держал весь особняк в напряжении, потому что его Чонгук угасал. Потому что его гибрид перестал существовать.       Она вспомнила, в который раз, что этот опрятный и привлекательный мужчина — гибрид. Всего навсего. Он позволял себе слишком много, и это заставляло забыть речь.       — Нужно завершить подготовку до прихода господина, — проверив свои карманные часы, решил альфа. Он прячет их обратно во внутренний карман пиджака и собирается продолжить работу.       — Что происходит? — волнуясь спросила Виолетта, скрестив свои пальцы и расправив плечи.       Быть может она и не обратила бы внимание, не будь он чёртовой гибридной куклой. Они не могут вот так «случайно» спотыкаться, дрожать в приступе, страдать от болезненных ощущений. Потому что они не полноценный организм, и если у них что-то болит, или они ведут себя странно — с ними что-то не так. Виолетта достаточно начиталась об этих созданиях по прихоти господина.       Чонгук остановился, слегка опустил подбородок, а затем обернулся к ней. Если отнесётся хладнокровно, возможно она доберётся до Чимина и всё расскажет.       — Не говори об этом никому. Особенно хозяину. — тихо просит он.       — Как давно это происходит? — не унималась девушка.       Гибриду казался её взгляд взволнованным. Он не сомневался, что для Виолетты он — нежеланный гость в этом доме. Так было всегда. Однако она не проявляла к нему неуважение ещё ни разу за эти годы. Возможно потому, что Чимин, узнав об этом, уложил бы голову на плаху. Даже если она ему как вторая мать.       — Не хочу говорить об этом. — парень вновь примерил холодное выражение, заставив девушку усомниться в своей настойчивости.       Виолетта чувствовала силу напротив, по воле инстинктам не могла пойти против, но этот гибрид! Его упрямство однажды уже доводило до крайностей, в этот раз его следовало образумить. Девушка нахмурилась, вновь схватив альфу за локоть.       — А тебе придётся, Чонгук, — смелее шагнула она ближе, чтобы проходившая мимо прислуга не могла услышать и всматриваясь в глаза. — Ты имеешь представление, что будет, когда юный господин узнает? О том, что мы скрывали от него? — Чонгук тоже опустил брови, совершенно не желая вслушиваться в её слова. Но почему-то покорно стоял на месте и смотрел в ответ. — Каждый раз, когда ты исчезаешь из поля зрения на долгое время, юный господин выворачивает наизнанку всё вокруг. А если с тобой что-нибудь случится, и вовсе весь особняк подожжёт. Вместе с нами.       Чонгук незаметно для себя вздёрнул бровью, а когда почувствовал, что гувернантка медленно обхватила и второй его локоть, таким образом стараясь казаться ещё более убедительной — опустил глаза на этот жест. Краешек губ приподнялся в нечитаемой улыбке и Чонгук посмотрел ей в глаза так, что её щёки мгновенно вспыхнули румянцем. Виолетта рассеянно заморгала, неосознанно ослабив свою хватку. Чонгук наделён чрезвычайно тяжёлой аурой, порой он менялся так сильно; превращаясь из очаровательного гибрида в доминирующего альфу. Он склонил голову вбок, чуть подавшись вперёд и едва слышно произнёс:       — Не преувеличивай так, Виолетта, — мягко кладя руки на её плечи, он аккуратно повёл ими вверх-вниз, поглаживая. — Давай лучше продолжим работу? Нам ещё осталось разобраться со шторами и закусками. Думаю повара, которых нанял господин уже закончили.       — Я бы справилась со всеми закусками не хуже, — всё же поддалась и отвлеклась девушка, опустив обиженный взгляд. Чонгук не сдержал смеха, что заставило и её улыбнуться.       Они в действительности были как друзья, товарищи по работе, если можно так выразиться. Была лёгкая неприязнь со стороны Виолетты, и то из-за нездоровой привязанности господина. А Чонгук ведь и не виноват в этом, так? Виолетта обижена, что она с юных лет была рядом с ним, но он отдал предпочтение и внимание какому-то гибриду из мусорного контейнера.       В семнадцать лет ей в руки попал маленький, тихо чмокающий пухлыми губами младенец. Он смотрел своими большими янтарными глазами и в мгновение его губы затрепетали, намереваясь заплакать. Виолетта и представить не могла, что в ней чудом проснутся материнские чувства. Маленький омега завоевал её сердце, и по сей день оно всецело принадлежало юному господину. Смиренно, верно.       — Он сделал это, чтобы ты могла отдохнуть, — сдержанно смеясь говорил гибрид, всё ещё испытывая на себе недовольный взгляд девушки. Но уже не такой серьёзный, они оба расслабились, но также не забывали о возникшем минутами ранее приступе гибрида.       Чонгук старается не привлекать внимание к своему состоянию, хотя бы в этот важный для Чимина день.

***

      Мышцы скованы тяжёлой усталостью. Нутро неприятно жжёт от длительного отсутствия приёма пищи. Голова тяжелеет вместе с ве́ками, которые так и хотелось прикрыть. В мастерской было ощутимо холодно, омега незаметно для себя ёжился, торопливо делая отчёт, который он не успел сделать. Потому что был загружен работой; созданием моделей, их описанием, чертежами, наименованием. И это не считая презентации и всей подготовки. Морально он совершенно был не готов.       Ужасающие тени под глазами свидетельствующие в пользу недосыпа. Рассеянные и моментами судорожные движения. Тусклый взгляд и в целом неопрятный вид. С этой коллекцией возникло больше проблем, чем с предыдущей. И это не удивительно, потому что в этой было много деталей; тяжёлые и капризные материалы, и внешний вид должен был быть на высшем уровне. Каждый миллиметр, каждый участок, каждый волос на голове.       Чимин вновь откидывается назад, чтобы разомнуть затекшие конечности. Глубоко вдыхает и тихо стонет. Лишь мысль о том, что после всего этого он спокойно ляжет в чистую постель и сладко уснёт помогали продолжить работу.       Основная и самая важная часть была готова, он берёт в руки бумаги и пробегает по тексту глазами, моментами теряясь и пропуская из внимания содержание. Приходилось щуриться и перечитывать, отчего господин недовольно хмурился и запускал пальцы одной руки в свои, и так взъерошенные волосы и трепал их.       Не будь над ним власти в лице господина Ли, никаких отчётов и не пришлось бы писать. Он часто думал о том, что в будущем, вернув империи былую славу, не станет продливать контракт с Хануком. Он не сомневался в своих способностях, и для этого ему необходимо было работать ещё усерднее. Преимуществом оказывалось и то, что господин Ли не был плохим человеком. В случае чего за акции компании Чимину не придётся драться. Да и отчёт этот, который он должен был отправить ещё вначале проекта, Ханук не торопил и не давил. Словно они с Паком знакомы всю жизнь и тот ему всецело доверял. Чимин просто наслышан о таких договорах, о суровом отношении и действительных угрозах. Ему совсем не хотелось разочаровывать Ли, и поэтому, несмотря на усталость и желание убивать, он продолжал усердно и внимательно дописывать.       Ближе к трём часам дня омега завершил отчёт и аккуратно поместил все бумаги в отдельную папку. Настольная лампа гаснет и Чимин направляется к себе в комнату, чтобы провести себя в порядок перед приёмом.       Начало презентации было запланировано на пять вечера. Чимин, приняв расслабляющую ванну, в которой едва ли не задремал, думал о том, что гости наверное уже собирались в зале. Приглашением занимался Чонгук, поэтому он слабо понимал, кого может встретить на приёме. Ожидал увидеть журналистов, Ханука, само собой. Его семью, включая Ку Джунхэ. Мысль о том, что они снова встретятся заставляла невзначай улыбаться. Омега недовольно жмурится, чтобы отогнать это наваждение. Он не должен радоваться встрече с этим предателем. Глупости какие.       На сегодняшний вечер юный господин выбрал укороченный двубортный пиджак чёрного цвета и брюки с высокой посадкой. На аккуратных плечах золотые погоны с бахромой, на стоячем воротнике ушито золотыми узорами, и крупные, такого же золота пуговицы на обеих бортах. Бо́льшую часть его гардеробной занимали наряды французских дизайнеров. И лишь пара костюмов небезызвестного немецкого портного.       Весь образ королевской знати завершает укладка; сегодня Чимину захотелось чего-то необычного, и поэтому он уложил светлые волосы кверху, открывая красивый лоб. Парфюмированный гель для волос с приятной текстурой бережно справляется со своей задачей и, оставляет ненавязчивый цветочный аромат и шёлковый блеск.       Утомлённость в лице после умывания стала менее заметной, что не могло не радовать. Чимин не любил наносить много макияжа, но сегодня его будут фотографировать. Лёгкого тона и немного румян хватило, чтобы от усталости и тёмных кругов под глазами не оставалось и следа. Омега слегка надувает пунцовые губы, смотрясь в зеркало и секундно их поджимает, решаясь не наносить на них цвет. И без этого очаровательно.       До минуты, когда он уже шёл по длинному коридору, волнение не чувствовалось. Но теперь, когда он слышал цокот собственных туфель и отдалённые отголоски классической музыки — сердце мгновенно сжималось. Чимин уже подумал не идти, повернуть обратно, закрыться в комнате и наконец отдохнуть. Выход в люди, каким бы уверенным он не казался для всех, вызывал дикую панику. Сердцебиение сбилось с адекватного ритма и дыхание контролировать уже не получалось. Чимин сжимает кулаки и не замечает, как шаги замедляются.       Что если концепция никому не понравится? Что если господин Ли останется чем-то недоволен? Что если ему, всё же, стоило нанести этот чёртов тон на свои губы! Которые вскоре будут искусаны до крови от избытка нервозности.       Чимин останавливается у приоткрытых дверей и глубоко дышит. Пальцами коснувшись красного дерева, он делает последний вдох и выдох. Ему удаётся незаметно выйти на промежуточную площадку, откуда было видно всё до мелочей.       Зал был готов к приёму сполна. Освещение установлено идеально, тот самый контраст, о котором просил Чимин. Всевозможные виды цветов, чьи ароматы ненастойчиво витали в пространстве. Столы красиво накрыты, а прислуга не задерживается на одном месте, встречая, буквально только прибывающих гостей. Чимин успел вовремя, а Чонгук хорошо справился с организацией.       Омега взглядом искал гибрида, которого почти сразу обнаружил недалеко от банкетного стола. Возникшая на губах улыбка тускнеет, а в груди словно что-то острое продолжительно скребёт. Неприятно.       Чимин никогда не задумывался о том, какие могут быть отношения между Чонгуком и Виолеттой. Она ведь, намного старше... Старше Чимина, но не Чонгука. Абсурд. Гибрид действительно выглядел зрело, казался старше юного господина, на лет десять. Но ведь всё ещё младше гувернантки... Омега закусил щеку с внутренней стороны. Какими бы ни были его убеждения, возраст — это не самое главное для кого-то другого. И всё же, Виолетта прекрасно знала о чувствах омеги. Она бы не стала...       Почему они так улыбаются друг другу.       Виолетта не стала бы, но вот Чонгук.       Она не выглядела на свой возраст. Миловидное личико, большие карие глаза, пухлые губы формой напоминающие бантик. Пышные формы... Обычно таких альфы предпочитают? Чимин также уверен, что и ноги у неё стройные и привлекательные. За длинной юбкой видны лишь голени, которые тоже смотрелись очень изящно, несмотря на то, что Виолетта вовсе не из его круга. Она простолюдинка, но года в доме аристократов сильно поменяли её образ, от повадок до внешнего вида. Виолетта стала настоящей леди.       Непредсказуемый, непослушный гибрид.       Юный господин сдавленно выдохнул опустив глаза. Зубы неприятно стиснуты, а от накатывающей злости в одежде становится невыносимо душно. Он неторопливо спускается, старательно игнорируя руки Чонгука, что лежали на плечах гувернантки.       Следовало остыть до того, как он спустится вниз. Но не к месту богатое воображение рисовало всё больше неприятных сердцу картинок.       Глядя на этих двоих можно понять сразу, что инициатор близкого контакта — альфа. Чёртов флиртун.       Первой замечает Виолетта. Почтительно поклонившись, она как обычно, встаёт прямо и складывает руки за спиной. Чонгук также склоняет голову, расправив, почему-то именно в этот момент особенно до одури, широкие и привлекательные плечи. Чимин едва сдержался, чтобы не прильнуть к нему всем телом.       — Выглядишь бесподобно, — тихо произнёс Чонгук, сдержанно улыбнувшись.       Мышцы на его лице напряглись, что вынудило все внутренности Чимина скрутиться и сжаться. Альфа чересчур влекущий; в этом тёмном костюме, кремовой рубашке. Его каштановые волосы казались слегка влажными, а взгляд из-под чёлки вызывал дурман и сухость в горле. Пак вальяжно протянул свою руку, которую Чонгук аккуратно взял в свою и, наклонившись, почти невесомо поцеловал тыльную сторону. Большим пальцем он очертил кольца на тонких пальцах господина, плавно поднял глаза, сталкиваясь с искрой в чужих глазах.       — Надеюсь подготовка не сильно вымотала вас? — стараясь отвлечься от поднимающейся температуры собственного тела, спросил он их. Виолетта также сдержанно улыбнулась.       — Что вы, господин, — ответила девушка, взглянув на гибрида. — Я пойду встречать гостей, с вашего позволения.       Чимин проследил за каждым её движением и взглядом. Почему-то в этот самый момент такие мелочи, как походка или положение рук бросались в глаза. Виолетта всегда носила чёрно-белую одежду; рубашки, атласные блузки с красивыми бантами и чёрную пышную юбку французкой длины. Её светло-фиолетовые волосы аккуратно заплетены, а на конце завязана белая шелковая лента. В обычные дни она их не собирала, крупные завитки лежали приятным бременем, опускаясь почти до бёдер.       — Тебе тоже следует пойти, — отвлёк его гибрид. Чимин повернул голову в его сторону, задерживая немигающий взгляд. — Семья Ли скоро прибудет.       — Как жаль, — тихо произнёс Чимин, подойдя ближе. Так близко, что Чонгук задержал дыхание и принял неподвижную стойку. — Что у нас нет времени уединиться. — красивые пальцы господина ложатся на его грудь, делая вид, что пытается поправить неопрятность.       На самом деле одним таким лёгким действием вызывая в альфе гамму невообразимых чувств. Он шептал тихо, так хрипло и нежно одновременно, чтобы никто посторонний не смог услышать, понять. Что прямо сейчас Чимин непрочь отдаться гибриду на этом заманчивом столе.       К привеликому сожалению, даже тёмный взгляд Чонгука говорил, что нельзя. Они стояли так близко друг к другу, но без единого касания. Смотрели друг на друга возбужденным взглядом, влюбленным и таким до мурашек необходимым. Чонгук никогда ни на кого так не смотрел, Чимин знает, он уверен в этом. Что бы так смотреть нужно собрать всё желание и любовь, на которую только может быть способен человек. Чонгук вкладывал всё, что у него было в этот взгляд, отчего у омеги сердце грозило остановиться.       — Господин Ли прибыл, — чуть склонив голову вбок, отвлёк Чонгук. А Чимин подумал, что это идеальный угол для того, чтобы поцеловать его. Он смотрел завороженно на губы альфы, медленно облизнулся, а после посмотрел в глаза.       — Я съем тебя сегодня ночью, — обещает Чимин, вскинув брови. Чонгук улыбается ему, неотрывно провожая взглядом.       — Если не уснёшь раньше, — сам себе проговорил альфа, тоже облизав мгновенно высохшие губы.       Зал неторопливо наполнялся не громкими голосами беседующих гостей. Юный господин подошёл к семейству Ли, что стояли у дверей, только прибывшие и ведящие диалог со знакомыми людьми. Ханук обратил внимание сразу же, улыбнувшись и протянув руку омеге.       — Здравствуй, Чимин-а. Прими мои поздравления, это твоя вторая, уверен, что успешная, коллекция, — с явной радостью говорил мужчина, чуть плотнее сжав руку Чимина и положив поверх свою вторую ладонь.       — Спасибо вам, господин Ли. Без вас ничего бы не вышло. — сказал правду Пак, очаровательно улыбнувшись супруге, что стояла за спиной мужчины.       — Ты хорошо справился, малыш. Я ожидал увидеть что-то непозволительно роскошное, но банкет выглядит очень уютно, — улыбался мужчина, ненадолго задержав их приветственное рукопожатие. — Что-ж, будем ждать начала. Пойду поздороваюсь с остальными. — Ханук бережно взял супругу под руку, отходя к столам, где вовсю шли обсуждения.       — Хорошо смотрятся. — провожал омега взглядом, озвучив вполголоса короткую мысль.       Он тихо вздохнул, практически сразу замечая недалеко стоявшего Джунхэ. Они смотрели друг на друга с минуту, а после оба неловко усмехнулись.       — Могу я уже называть тебя Ли Джунхэ?       — Твоё чувство юмора никогда не теряет актуальность, — подходя к нему хмыкнул омега. Чимин коротко посмеялся, опустив голову.       Всё должно быть совершенно не так, но в груди почему-то всё в порядке. Чимину приятно видеть его здесь, в своём доме, в важный для себя вечер. Джунхэ весь такой светский, в светло-сером костюме, на одном борте серебрянная брошь, а на шее кремовый платок изысканно завязан. Всё такая же чёлка и милая улыбка. Джунхэ совсем не меняется. По крайней мере для Чимина он оставался прежним.       — Поздравляю с новой коллекцией, — протянул Ку руку. Чимин лишь на секунду задумался прежде, чем пожать её.       — Куда вы все торопитесь? Презентация ещё не началась, вдруг там какой-нибудь ночной кошмар? — усмехнулся Пак, отойдя с омегой в сторонку.       Периодически к нему подходили новоприбывшие, чтобы поприветствовать и спросить о его здоровье. Виолетта стояла у входных дверей, тщательно перепроверяя списки и встречая гостей.       — Тэён тоже пришёл? — наблюдая за людьми в зале, спросил Чимин.       Большая часть гостей были из круга Ханука. Одна большая организация состоявшая из разных направлений. Ли Ханук объединил предприятия разных отраслей промышленности. Спонсировал каждую из компаний, довёл до вершин и продолжал поддерживать, возобновляя контракты из года в год. Сам альфа являлся создателем крупной компании, занимающуюся производством машин. Его власть была такой масштабной, что подумав об этом, верилось с трудом. Ханук сохранял скромность в своей натуре, и это немного сбивало с толку. Чимин доверял ему только поэтому. Потому что он настоящий, он не притворялся.       — Конечно, он поклонник игрушек ice.p, — заметив жениха у фуршетного стола, ответил омега.       Облик альфы с каждым днём становился любимым и будоражащим зрелищем для него. Моментами он не мог поверить, что Тэён действительно его любит. Что они помолвлены и в будущем станут законными супругами. Они провели ту ночь вместе, занимаясь любовью, трепетно изучая тела друг друга. Влажных чувственных поцелуев и тёплых касаний им было достаточно, чтобы сойти с ума. И Джунхэ с нетерпением ждал их бракосочетания, чтобы почувствовать больше. Чтобы почувствовать Тэёна ближе.       Нахлынувшие воспоминания и желания заставляют закусывать губу и залиться краской. Джунхэ незаметно мотнул головой, отводя глаза.       — Надо же, — как-то удивлённо взглянул Чимин на Джунхэ. — Что насчёт тебя?       — Я впервые увидел твою работу в коллекции Тэёна. И знаешь, — Ку заинтересованно повернулся к нему корпусом, успешно отгоняя отголоски возбуждения. — Ты такой предсказуемый, я буквально сразу же понял, что кукла твоих рук дело. — Пак возмущенно усмехнулся, на секунду отвёл взгляд, а потом тоже повернулся к нему.       — Ку Джунхэ, подраться хочешь? — они смотрели друг на друга как те мальчишки из прошлого. С той самой искрой в глазах и интересом, игриво, без особого отчуждения. Совсем как дети. Совсем как друзья.       — Я был восхищён твоей работой, — вдруг расслабившись сказал Ку.       Чимин под воздействием азарта, заразившись какой-то сентиментальностью, тоже расслабился. Плечи опустились и он, медленно моргнув, уже собирался что-то ответить, но к ним подошёл Чонгук. Альфа оповестил, что журналисты уже прибыли и все приглашённые находились в зале.       Он не заметил странный взгляд Джунхэ, направленный на гибрида. Поторопился подготовиться к презентации, которую пора было начать. Омега окинул старого друга невнимательным взглядом и без слов оставил его одного.       Двое журналистов только прибывшие настраивали своё оборудование, когда юный господин к ним подошёл.       — Добрый вечер, — поприветствовал юноша, оглядывая их и улыбаясь.       — Добрый вечер, господин Пак. — уважительно наклоняется мужчина в очках, одетый как положено в вечерний костюм тёмно-синего цвета.       — Мы очень рады, что вы нас пригласили. Спасибо вам. — взволнованно признался второй омега. Чуть ниже другого ростом, в чёрном классическом костюме.       — И вам спасибо, что согласились, — шире улыбнулся Пак, сложив ладони вместе. — Мы готовы начать?       — Да, да, конечно. Всё готово. — всполошился мужчина в очках, беря фотоаппарат в руки.       Чимин поджал губы, недолго задерживаясь на месте он обернулся, посмотрев на Чонгука. Гибрид стоял вдалеке и не сводил с господина взгляд. Когда их глаза встретились, Чонгук ему кратко кивнул, в знак поддержки. Омега тихо выдохнул через нос, слабо улыбнувшись в ответ. Волнение чуть спа́ло.