Укушенные уткой

      Уииии! Рамсес пустил своих скакунов галопом, видимо, решив выместить эмоции с помощью быстрой езды. Легитимный способ, одобряю! Первые несколько минут я ещё жалась к стенке, боясь выпасть на всём ходу и покалечиться, но кататься вот так было действительно весело, поэтому я быстро расслабилась.       Круть! Дороги в древнем Египте примерно такие же, как в Египте 21 века, то есть, хреновые, но от этого только веселее. Настоящие аттракционы, практически американские горки! Я расставила руки в стороны и изобразила что-то среднее между птицей и самолётом. Чувствую себя собакой, высунувшей голову в открытое окно машины. Сравнение не самое лестное, но да пофиг, мы ведь почти летим! Ничё, прорвёмся. Щас как закосплею библейского Иосифа да как сделаю у них тут суперкарьеру. К моим непревзойдённым знаниям в сфере египтологии и археологии добавим немного чисто славянской смекалки…       Интересно, а Рамсесу прикольно? Нравится ему вообще всё это шумахерство? Я задрала голову и несколько секунд наблюдала за его слегка напряжённым лицом. Да, всего несколько секунд, потому что потом наши взгляды пересеклись.       Ой да ла-а-адно, ну сколько можно! Даже у меня уже настроение поднялось, а я вообще рабыня и, объективно говоря, в полной заднице.       Так что я улыбнулась ему настолько жизнерадостно, насколько умела. Не поручусь, что это было красиво. У меня довольно подвижная мимика (спонсор ранних морщин, ага), и из-за неё губы растягиваются до ушей, глаза становятся маленькими, а рот наоборот большим… Если накраситься ярко-красным и добавить злорадства, получится Джокер. Ну такое… Но я всё равно улыбнулась, потому что кататься было так здо́рово, и, пока перед глазами быстро проносились дома, принадлежащие египетскому среднему классу (художники, ремесленники, писцы мелкого пошиба, купцы), Мемфис снова казался удивительной волшебной сказкой, взгляд попросту не успевал выцепить недостатки. Кроме того, я оставалась археологом и, чем дальше от меня оказывались ужасы невольничьего рынка, тем больше я осознавала своё невероятное везение и тем искреннее радовалась.       — Вэсэло! — констатировала я, сама не зная зачем.       Всего одно мгновение он выглядел шокированно, потом улыбнулся в ответ. Тоже радостно и нежно… Ага, щаз. Лукаво. И сразу же после этого пришпорил коней.       — Едрить! — вырвалось у меня, пока я не вырвалась к хренам из колесницы.       Только чудом мне удалось удержаться, вцепившись в… Опять ему в ногу. Да ёперный театр, что за футфетишизм! Ну да, в этой колеснице реально больше не за что схватиться, но всё равно! Если бы я знала, как будут по-египетски «ремни безопасности», я бы ему их посоветовала, клянусь!       Ладно, не будем отвлекаться на всякие мелочи. Продолжая цепляться за Рамсеса, я выпрямилась в полный рост и подняла вверх руку, как в кабриолете.       — Ура-а-а! Это… Это… Нэвэроятнэ! Быстрээ-а-а!!!       Колесо наехало на какую-то кочку, и колесница подпрыгнула, а так как я держалась за пояс схенти Рамсеса, то… У царевича появились все шансы остаться без штанов. Он это почувствовал и выпустил поводья, к счастью, только одной рукой. Я не выдержала, заржала не хуже коней и почти сразу же впечаталась носом в угол, где сходятся пол и передняя стенка колесницы. Блин, повелитель, я понимаю, что тебе стрёмно светить нижними этажами на весь Мемфис, но если будешь так резко выдёргивать из моих рук свой пояс, то оставишь новоприобретённое имущество без зубов, а с дантистами в стране напряжёнка.       Ладушки, кажется, на этот раз зубы целы. Радуясь этому факту, я медленно вползла вверх и оказалась… между Рамсесом и передней стенкой колесницы. Он это тоже заметил, а ещё заметил, что пространства там было не так уж и много. Ох, неудобненько… Я ожидала, что он тоже смутится, но он как-то иронично изогнул бровь, словно хотел сказать, что я всё это запланировала. А вот не надо! Не надо бросать тут намёки и обвинять меня! Было бы, за что…       Что?       ЧТО???       Это же… ГУСЬ!       Ну в смысле, великий гоготун, легендарная птица, первой пролетевшая над первозданным хаосом, а потом снёсшая яйцо, из которого вылупился бог Ра.       — Офигеть! Смотри! — я ткнула пальцем в небо и тут же поправилась, — Смэтрэ, это же…       Заканчивать предложение нужды не было, Рамсес и так всё понял. Я ожидала от него благоговейного ужаса, свойственного магическому мышлению, но его лицо приобрело умиротворённое и даже слегка мечтательное выражение. Интересно… Белый гусь покружил и улетел, а мне стало немного обидно. Лучше бы Рамсес решил, что это знак, а я какая-нибудь посланница небес, и начал обращаться со мной уважительно. Вот же ж подфартит, если шестерёнки в его голове всё-таки сложатся в такую картину. На родине-то всякий раз, когда я открывала в себе внутреннюю богиню, почему-то резко заканчивались деньги, но тут мне это не грозит. Открою в себе богиню по имени Гусь-Можно-До-Вас-Доебусь. Ну а что? Как археолог, попавший в древний мир, я б только этим и занималась, будь моя воля.       Ладно, пусть это ненастоящий гоготун, но всё-таки символ, как ибис или папирус. Повезло увидеть! Крутотень! И можно помечтать, что это правда знак и как-то связано с моим мистическим темпоральным перемещением.       Не знаю, сколько времени мы так ехали, но вот кони понемногу замедлили бег, магия быстрой езды начала рассеиваться, и моя покрывающая мурашками от периодического соприкосновения с грудью Рамсеса спина стала покрываться мурашками чуть меньше.       Мы остановились и… Чтоб я сдохла… Это дворец?