***
— Я так за тебя рада! — улыбчиво восклицала Энид. Спустя месяц этих тайных отношений Уэнсдей наконец решилась во всём признаться подруге, о чём даже не пожалела. — И как у вас? Что уже было? — Мы просто целуемся. Ничего не было, — она задумчиво осмотрелась, сидя в коридоре между занятиями. Энид выглядела взбудораженной из-за новости, которую ей только что сообщили. — Обалдеть, ты вообще за все эти столетия-то… — Нет, — прервала её Аддамс, строго заглядывая в светлые глаза. — Я никогда не сближалась со смертными. Последний раз, когда я поддавалась плотским утехам, было ещё дома в Пандемониуме. — Обалдеть у тебя выдержки, — удивилась подруга. — Ох, а я стольких толкнула на грех и обеспечила дорогу в Ад, даже не посчитать. Но Аякс сильно отличается по увлечению. Его я бы так просто не смогла бросить. Как от сердца оторвать. — Сердца, — хмыкнула девушка. Да уж, ну и дела. Демон испытывает слабость к смертному. Что за глупый сопливый роман? Но почему-то привязанность росла с каждым днём всё больше и больше. Уэнсдей не могла и дня провести, чтобы не остаться с Ксавьером наедине и не пообщаться, не потрогать его. Эта влюблённость её будто бы ослабляла, но из-за чувств девушка ощущала окрылённость и вдохновлённость. Даже работоспособность повысилась, не говоря уже об успехах в тренировках сил. И всё же что-то её серьёзно тревожило. — Знаешь, а ведь он неплохой парень, — вдруг проговорила Энид, оглядываясь на Ксавьера, который шёл мимо в компании Аякса. — Выглядит не слишком приветливым, но кажется верным и надёжным. — Только вот когда мы вернёмся домой, он благополучно забудет всё, что нас с ним связывало, — возразила Аддамс, отводя взгляд в сторону. — И это причинит боль не ему. Энид обернулась на подругу, наконец всё понимая. Уэнсдей просто не хочется остаться с разбитым сердцем вдали от того, кого в самом деле сможет полюбить. Неудивительно, почему она за столько столетий ни с кем не сближалась. Для Энид всё тоже было проще. Аякс отличался от всех, наконец он был искренним во всём. Синклер видела его мысли, его натуру, и сама втайне боялась потерять такого партнёра. Особенно с тем, с которым всё шло настолько гладко и чисто. А Уэнсдей всегда была строже и устойчивее в своих предпочтениях. У неё никогда не было глупых временных увлечений. И это отличало её от многих демонов в Аду.***
Отношения с братом у Уэнсдей сильно накалились с последней ссоры. Они практически не общались и не смотрели друг на друга, что заметила мать семейства. Женщина старалась всячески сблизить их, однако всё шло прахом. Эти двое даже видеть не могли друг друга. Особенную неприязнь испытывал Пагсли, ощущая себя уязвлённым. Он чувствовал, что его сестра ничуть не слабее, и это злило. Ужин проходил в напряжённой обстановке: Люцифер казался расслабленным и ел, однако ощущал гнев между детьми; Лилит практически не прикоснулась к своему ужину, а дети молчали. Уэнсдей медленно ела овощи, пока Пагсли ковырялся в своей тарелке. — Как успехи в школе, дети? — Лилит улыбнулась, сложив руки в замочек возле подбородка. Уэнсдей коротко кивнула, а Пагсли хмыкнул. — Прекрасно, мама, — он усмехнулся, оглянувшись на сестру. — У кого-то межличностные отношения очень продуктивно развиваются. Уэнсдей кашлянула, откладывая вилку в сторону, пока юноша хитро улыбался. Лилит удивлённо посмотрела на сына, Люцифер продолжал ужинать, хотя и сфокусировался на диалоге. — Ты об Астарте? Да, она нашла свою давнюю подругу, это прекрасно, — прояснила ситуацию Лилит. Уэнсдей обернулась на брата. — Да, мы с Энид давно знакомы. Хорошо было бы восстановить тёплые и близкие взаимоотношения. Я-то хоть не только со смертными контактирую, — наконец съязвила девушка. Глаза Пагсли сверкнули зелёным недобрым огоньком. — Конечно, а как приятно по вечерам целоваться со смертным мальчишкой и позволять себе какие-то мерзкие связи, — не успел он закончить свою речь, как вдруг девушка вскочила со своего места, переворачивая стол из-за закипевшего гнева. Рога, клыки и когти уже были видны, глаза горели янтарным. Пагсли моментально среагировал, также снимая часть иллюзий. — Заткни свою пасть, ублюдок, — прошипела Уэнсдей, замахиваясь для удара. — Я хоть не ебусь со всеми смертными девчонками налево и направо! — Ах ты тварь ебучая! — крикнул Пагсли, уворачиваясь от удара сестры и атакуя, однако оба неожиданно замерли на половине действия. Люцифер стоял возле них, взгляд горел алым от гнева и печали за своих детей. — Что вы себе позволяете, оба? — строго проговорил он, и дети слегка стушевались. — Вы за все столетия должны были стать семьёй, сблизиться и друг друга поддерживать. Я прекрасно знаю обо всём, что вы оба делаете. Вельзевул, я тебя столько лет учу контролировать свои силы, а ты разом наплевал на все мои старания. Да, мы не настоящая семья, но вы оба — наши ученики. Вы стали нам как дети. И мы живём в этом жалком мире только лишь потому, что я в своё время также слабо контролировал эмоции. К чему это привело, чёрт побери?! Взгляните вокруг! Лилит стояла и с ужасом наблюдала за мужем, который начинал закипать. Отряхнувшись, она подошла ближе и осторожно коснулась ладонью его плеча. Люцифер немного успокоился, и оба ребёнка наконец могли контролировать свои тела самостоятельно. — Прости, отец, — прошептал Пагсли, которого потряхивало от страха перед отцом. Уэнсдей же не выглядела такой напуганной и скованной, она строго смотрела в глаза Люцифера. — Много столетий я была запасным вариантом. Всегда на заднем плане, не выделялась и была тенью этого… Посмешища! — строго проговорила девушка, ни капли не робея перед пугающим взглядом отца. — Пускай я не Князь Ада, но я чёртова Герцогиня, Архидемон! Пока вы ставите на этого труса, который прячется за папиной штаниной, как только оказывается в опасности, наши жизни под угрозой! Мне лично приходится спасать наши задницы, пока никто из вас и пальцем не шевелит! Я нашла ту малую связующую нить с Адом, которая может приблизить нас к спасению, а я ещё и виноватой сейчас окажусь! — Астарта, успокойся, — произнесла поражённая Лилит, глядя прямо в горящие янтарным глаза дочери. — Успокойся? Я столетиями прозябала, училась всему самостоятельно, пока этот ребёнок до сих пор не готов. И это с подготовкой Люцифера! Окажись он лицом к лицу с Ариохом, он бы в штаны наложил, сбежав! — Ты многого не знаешь, — возразил Люцифер, однако не пытался наказать её. Пагсли был сильно удивлён, так как никто из них прежде не смел перечить Люциферу за все эти годы, и сейчас её не стёрли в порошок за секунду. — Я знаю достаточно, чтобы сделать определённые выводы, — рявкнула Уэнсдей, вылетая из обеденной комнаты, разрушенной после лёгкого конфликта двух демонов. Пагсли снова тихо извинился и убежал прочь, оставляя Лилит с Люцифером наедине. Мужчина вздохнул, проводя ладонью по лицу, пока женщина старалась его утешить. — Не беспокойся, Люци, они обязательно всё рано или поздно поймут. — Боюсь, что поздно, — строго произнёс тот, целуя ладонь любимой жены. — И тогда будет сложно что-то исправить. Начнётся война… Уэнсдей раздражённо ходила взад-вперёд по комнате, пока не психанула. Заглянув в голову Аякса, она убедилась, что Энид не с ним, поэтому мгновенно переместилась в её спальню. Синклер сидела за столом и что-то печатала в ноутбуке, поэтому перепуганно вскочила, услышав позади себя голос: — Энид, я могу остаться у тебя на ночь? — О, чёрт! — вскочила девушка, оборачиваясь и хватаясь за сердце. — Уэнс, что ты… Что случилось?! Спрячь рога скорее! Почему ты в таком виде?! — Я… — она скорее применила иллюзии, неловко усаживаясь на кровати подруги. — Мы с Пагсли практически подрались, и Люцифер нас отчитал. И я… Я высказала ему всё, что думаю, а потом ушла. Не могу находиться сейчас с ними в одном доме. Могу я остаться у тебя? — Обалдеть… — прошептала ошарашенная девушка, затем присела и осторожно коснулась плеча Уэнсдей. — Оставайся, конечно. И в школу можно будет встать позднее тебе завтра. — Спасибо, — тихо проговорила Аддамс, мрачно отворачиваясь. Первым делом прибежала к подруге, куда же ещё. Но вместе с тем хотелось прибежать к Ксавьеру и остаться вместе с ним. Он бы тоже поддержал, но только вот совсем не понял. Энид — единственная, кто может поддержать Уэнсдей и понять её полностью. И это помогало справиться с трудностями. Пока есть хоть кто-то, к кому можно прибежать в случае чего — Уэнсдей способна справиться с любыми трудностями в её жизни. — Обещай мне кое-что, — вдруг проговорила Синклер, привлекая к себе внимание подруги. — Когда мы вернёмся в Пандемониум, мы останемся близкими подругами и будем жить так же, как прежде. — Это я обещать могу, — спокойно проговорила Уэнсдей, но краем губ она всё же улыбнулась. Что за невинность! — Если вдруг так выйдет, что Аякс узнает о тебе, сможем забрать к себе. Если боишься его потерять в самом деле. — Правда?! — воскликнула Энид, затем нервно затеребила рукава. Уэнсдей сощурилась, и слова ей сказать не нужно было, Синклер сразу продолжила. — Ладно! Я… Я случайно при нём открылась. Он уже в курсе, но про тебя ничего не знает! И вообще не знает ничего глобального! — О, чёрт, — вздохнула Уэнсдей и закрыла глаза. — Почему ты ему не стёрла память? — Потому что я не смогла! То есть, я пыталась, но почему-то он всё вспомнил через несколько дней! Я была в шоке, ведь мои силы не сработали полноценно… И я… — Ясно, — оборвала её Уэнсдей. — Не позволяй ему пока знать ничего лишнего. Когда разберёмся с Баалом, тогда и подумаем, что с ним сделаем. — Спасибо огромное! — Энид едва сдержалась от желания обнять подругу, затем вскочила и принялась укладывать ей спальное место. Уэнсдей спокойно сидела и задумчиво смотрела в стену. Ей бы совсем не хотелось, чтобы Ксавьер обо всём узнал, но, судя по всему, рано или поздно это случится. Нет, она не позволит себе так легко открыться! Уж её ментальная магия ни за что не подкачает!