Зайка моя, я твой зайчик!

      Зимние каникулы были в полном разгаре, ведь сегодня начался сам праздник Нового года. Ну, как, для Антона Петрова ещё не совсем. Он мирно спал у себя, пока не почувствовал, что его кто-то дёргает за руку. Мальчик проснулся и увидел сестрёнку Олю, упорно пытавшуюся стащить его с кровати. — Давай, вперёд, а то Новый год проспишь и так его и проведёшь во сне! — девочка говорила это через силу. — Да всё, всё. Встаю.       Антон потянулся, встал, надел очки, еле-еле нащупал ногами домашние тапочки и пошёл в ванную. После непродолжительных приготовлений Петров надел домашние шорты, футболку и отправился на кухню, где мама Антона готовила разные блюда, от которых по дому распространялся чудесный аромат. К тому моменту Оля находилась там же и с переменным успехом выпрашивала «ну, хотя бы кусочек» колбаски или картошечки. — О, Антон, наконец встал, соня? — спросила сына мать. — Да, а что такое? — интересовался Антон. — Ничего, просто по времени на часах уже полдень. «Угораздило меня так проспать» — думал мальчик. — Ладно, отец пошёл за другими продуктами по списку, а я тут готовлю всё к празднику, к твоему «завтраку» могу только оливье подать. — Карина Петрова положила тарелку сыну и, сказав: «Так уж и быть, тебе тоже», дала поесть салата и Оле.       После позднего завтрака Антон с сестрой отправились в комнату и достали карандаши с красками, ведь Оля попросила его помочь нарисовать новогоднюю открытку, чтобы подарить родителям. Спустя час усердной прорисовки получилось вполне неплохо, учитывая, что больше половины работы выполнил сам Антон, но на то это и помощь старшего брата. На лицевой стороне была покрытая снегом полянка посреди тайги, на ней стоял снеговичок с метлой в руке и ведром на голове. Внутри же были портреты родителей и сочинённые детьми пожелания. — По-моему отлично получилось! Спасибо! — Оля с неподдельной детской радостью рассматривала работу.       Антон же улыбнулся и произнёс: — Хорошо, иди пока, мне нужно подумать. — О чём? — Оль, не мешай только, ладно. — Ой, да ну тебя.       Девочка с открыткой покинула комнату, так и не поняв, зачем Антон попросил её выйти. Улыбка с лица мальчика мгновенно сползла, он сложил руки на столе и положил на них голову от ощущения тоски и безнадёжности. Петров знал, что просто нельзя в такое время обделить вниманием кое-кого, кто настолько же важен, насколько и его семья, а именно Алису.       Эта рыжая плутовка была так же странна, как и прекрасна. Её природная игривость, живучесть и лёгкость характера не могут оставить Антона в покое, ровно как и хитрость, а также способность быстро появляться и изчезать в любой момент. Каждый раз, когда она заливается смехом, где-то будто звенят колокольчики, на неё просто невозможно обидеться, что бы она не сотворила. А главное, в каждой девушке должна быть загадка, и в Алисе она была, этой загадкой являлась её маска. Или это не маска? Никогда не забудет Антон того момента, когда лиса зевнула, обнажив будто настоящие клычки. Такое просто нельзя выкинуть из памяти…       Антон Петров сам уже не знал, сколько он просидел в состоянии размышлений. Что ему подарить Алисе, как её найти и вручить что-либо? И вот, пусть и немного глупый, но всё же, ответ пришёл сам собой. А какой, нам пока знать ещё рано.       Мальчик зашёл в гостиную, посмотрел пару минут на наряженную ёлку, забрал из вазочки немного мандаринов на всякий случай, снял с себя шорты, надел штаны, свитер поверх футболки, куртку, шапку, взял с собой варежки и со словами «я ненадолго погулять выйду» отправился на улицу.       Зимний холодный воздух ударил мальчику в нос. Но сегодня, в пору Нового года, он был приятен как никогда ранее. Обстановка праздничного дня была безмятежной, точно само вселенское добро заключило перемирие со злом, чтобы отдохнуть. Ещё не было ни вечерних алкашей, орущих по пьяни новогодние песни на всю страну, ни таких же «в стельку» дедов морозов и снегурочек ряженых, коих ближе к полуночи становится немыслимое число, ни желающих подраться, ни кого-либо ещё в нетрезвом виде.       Антон медленно шёл по улице, выдыхая ртом горячий пар. Все хоть раз в жизни делали это, воображая, что курят. Конечно, школьнику совсем не хотелось этого, но мечтать никто не запретит. Мальчик спокойно добрался до дома, на стене которого была небрежно нарисована чья-то игра в виселицу. Кругом неторопливо падали снежинки, увеличивая сугробы. Именно здесь Антон стал ждать, просто ждать Алису, ведь, как бы ты её не искал, она сама находит тебя раньше.       Но никто почему-то не появлялся. Мальчик уже думал, что никто не придёт, не скажет ему тихим сладким голоском до мурашек: «Тоша-а…» Стоп, почему именно такая интонация залезла Антону в голову? «Бр-р, навоображал же я себе», — подумал он, слегка покраснев. И именно в такой момент сзади послышался хруст снега, и кто-то произнёс на ухо школьнику со спины: «Тоша-а…», обдав шею горячим дыханием.       Сию же секунду Петров залился багрянцем окончательно, не поверив, что его ожидания оправдались. «Хоть бы это была не Алиса!» — взмолил к непонятно кому паренёк. Он обернулся и увидел, о, нет, всё-таки её. Лисица стояла, наклонившись, и смотрела прямо в глаза Антону. — Ну, привет, Тоша. — Красный, как помидор, шестиклассник на это лишь глаза вытаращил. — Видел бы ты своё лицо! — Алиса расхохоталась.       Несмотря на такую реакцию Петров, вслушиваясь в смех лисы, расценивал его не как обидный яд, а, скорее, как приторный мёд для ушей. — П-привет, Алис. Давно ты тут гуляешь? — решил спросить Антон. — Довольно давно. А чего ты так раскраснелся? — не унималась лиса, всё ещё стоя, согнувшись. — Да я, ну, да так. — Нервный тон мальчика выдавал его. — Тоша, я всё вижу по твоему лицу. — Плутовка словно разводила Антона непонятно на что. — С-с Новым годом! — Паренёк еле выкрутился.       Тут же Антон обнял лису. Она тоже обхватила его обеими руками в перчатках. Мальчик почувствовал исходящий от Алисы всё тот же запах мандаринов и бенгальских огней, который был в этот день как нельзя кстати, и спустя пару секунд отстранился. И именно аромат лисицы напомнил ему о том, что у него с собой были цитрусы. — Алис, будешь? — Антон протянул ей фрукты из кармана точно в такой же позе с сильно вытянутой рукой, как когда-то она пыталась угостить его конфетами. — Ух, да ты у нас главный поставщик мандаринов, ну, давай.       Пока шестиклассник чистил свой цитрус, он глаз не спускал с Алисы, надеясь увидеть, что же у неё под маской, ведь ей придётся снять лисью морду, чтобы поесть. На удивление лисица просто положила фрукт в карман и сказала: «Я съем его немного позже».       О, это было роковой ошибкой. Теперь Антон точно знал, что ему делать. Он просто съел свой мандарин и поднял одну бровь, молча глядя на Алису. Та, в свою очередь, заметив сверлящий взгляд, начала отговариваться. — Что? Зачем ты так смотришь? — Ты знаешь, — лаконично ответил Петров. — Ай-ай-ай, Тоша. Не учили тебя не лезть в чужие секреты? — Алиса произнесла это нарочито нравоучительным тоном.       Алиса не могла больше выдерживать такого давящего взгляда и сказала: — Ладно, сегодня день Нового года. Могу сделать тебе подарок, Тоша, и раскрыть себя, но только при одном условии. Сыграем в снежки до первого попадания. Если ты выиграешь, то узнаешь, кто я, если же я выиграю, то Хозяин Леса решит твою судьбу.       Антон был удивлён, насколько спокойно и игриво Алиса произнесла «Хозяин Леса решит твою судьбу», будто это дело для неё вполне обыденное, но, как говорится, слабоумие и отвага! Тем более, Петров был уверен, что в предновогоднее время даже у лесных духов не будет никакого желания забирать у него душу. — Я согласен! — решительно произнёс Антон. — Вот и отлично, Тошенька… — Лиса хитро сщурила глаза.       Алиса для «сделки» сжала руку паренька и на манер языческого заклинания произнесла: «Спор наш крепок, и договор лепок. Вот теперь меня ищи-свищи!» Раздался смешок лисицы, и плутовка растворилась в воздухе. «Да куда она вечно пропадает?!» — думал Антон.       Он слепил несколько снежков и стал оглядываться. Вечно где-то в сугробах шуршало. Раз! И пролетел первый комок снега, но мимо Антона, он ловко увернулся. Два! И ещё уворот! Три! Четыре! В Антошке будто пробудилось его животное начало зайца. Лиса всё время стояла за домами, сидела рядом с сугробами, пригибалась возле деревьев, в общем, находилась где-то на периферии, но не могла попасть. Шестиклассник в итоге убежал далеко от дома с «виселицей», попал на какую-то поляну в лесу, выронил все свои снежки и просто двигался, пытался не выиграть, а выжить, просто выжить, как будто он преследуемая жертва. «Ничего себе, провёл Новый год, блин!» — Петров хотел бы поразмышлять на эту тему, но некогда, ведь его любимая лисичка его преследует…       Ну, что опять лезет парню в голову? Какая ещё «его любимая лисичка»? Он играет на свою душу и всё равно думает о заполнившей его сердце любви к девушке, у которой он не знает ни реального имени, ни реального вида, ни возраста! Зато он точно знает, что она обладает какими-то непонятными силами, носит маску лисы, верует в «поехавшего козлоголового лешего» и пытается его будто не в снежки выиграть, а укокошить, причём в лесу!       Петров резко прекратил свои думы, стал серьёзнее, сконцентрировался, и тут положение жертвы и охотника быстро поменялось. Мальчик начал замечать Алису в каждой её точке, следил не столько за самими снежками, летящими в его сторону, сколько за рукой, бросающей эти комки снега, а также телом и мордой лисы. Антон сделал два снежка — большой и маленький. Мальчик прицелился и запустил большой прямо в Алису. Тот лишь пролетел в сантиметре от её носа и попал в дерево. — А зайчишка-то у нас косой! Ха-ха! — крикнула Антону Алиса. — Не косей хромой лисицы, что носится кругом станицы! — рифмовал Петров. — Ах, хромая лисица, значит! А ну, иди сюда!       Алиса рванула в сторону Петрова, бросив все свои снежки. А Антон так и планировал. Когда она прибежала к нему, мальчик схватил её руки своими руками и повалил на землю, оказавшись сверху неё. — Да ты у нас пекантный юноша, я смотрю, Тоша? — томным голосом выдала лиса, находясь в ничтожно крохотном расстоянии от лица Антона, однако, новоиспечённого «охотника» было не смутить, он за секунду оправился от подступающей стыдливой красноты, ощутил в правой руке свой предварительно слепленный маленький снежок, который из-за тепла рукавиц стал ещё меньше, и резким движением руки отправил его прямо в живот Алисе, быстро отскочив от неё. — Ай! Зачем так резко, мне же больно! — Алиса вскрикнула, прижав место попадания рукой. — Когда ты вообще успел его слепить? — Когда, это уже не имеет значения. Я победил, а значит, маску на базу! — Антон при этом несколько раз махнул пальцами вытянутой вперёд руки, сделал жест «дай-ка сюда». — Ладно, долг платежом красен. Давай, сними сам.       Антон подошёл к Алисе, протянул руки к маске и… обомлел. Никакая это не маска, это шерсть, настоящая, рыжая, тёплая, жар чувствуется даже через рукавицы. Так и хотелось просто стоять вечно в недоумении и гладить её. — Тоша, может, руки-то уберёшь уже? Всё-таки ты мне морду трогаешь. — Да-да, хорошо. Но, как? Ну-ка, секунду.       Антон протёр замёрзшие очки и посмотрел на Алису ещё раз. — Можешь сказать что-нибудь? — Что? Хорошо, я лиса.       Неужели всё это время Антон не замечал движений рта Алисы во время разговора? И только тогда, когда однажды она зевнула, он увидел её пасть целиком и засомневался в существовании маски лисы? И всё это время Петров просто ходил с замёрзшими очками, и потому не видел таких мелочей, как мимика Алисы? Или дело было не только в очках? — Слушай, я как-то не обращал внимания, думал, что это маска или типа того. Но Алиса, ты лиса! — Наконец-то до тебя дошло! Ладно, теперь я могу в конце концов насладиться мандарином.       Алиса и Антон присели на ближайшее поваленное дерево, шестиклассник со словами «у меня ещё есть» достал из кармана оставшиеся цитрусы. Вместе лиса с мальчиком сидели долго, говорили на разные темы, и в какой-то момент Алиса надавила на «больное». — Так почему же, когда я оказалась сзади тебя, ты так покраснел, а, Тоша? — Лисица с ехидной ухмылкой взглянула прямо в лицо Антону, который чуть не подавился косточкой фрукта. — Алис, не начинай, а! — Но мне же любопытно. Ты же явно думал о чём-то интересном, м-м-м? — Эх… О… Т-тебе…       Алиса могла предположить, что Петров думал о своих полюбившихся одноклассницах или ещё о чём-нибудь, но совершенно не знала, что именно она привлекает кого-то из людей. — Ты не шутишь? — Её мордочка в тот момент заимела выражение смущённое и в то же время счастливое. Ушки при этом мило опустились. — Нет… И, да, я люблю тебя! Но, если ты против, то я пойму. Ты ведь наверняка старше меня к тому же… — Тоша! Если я чуть выше тебя, это не значит, что я старше! Я вообще наполовину человек, моё время в людских годах в принципе не измеряется! Странные вы все, конечно, мало того, что «ярлыки» друг на друга вешаете, так ещё и время для всех существ у вас одно и то же! — Это значит… — Что всё хорошо.       Антон обнял Алису. Никогда он не был так счастлив. И пусть не было у Петрова большого опыта в поцелуях, он всё же решился и коснулся своими губами губ плутовки. Сидели бы они так ещё Бог знает сколько времени, но всё же был как-никак зимний день, и быстро начало смеркаться. — Тоша, уже темнеет, думаю, нужно расходиться. Тебя родные обыскались уже, наверно, Новый год ведь. — Алис, может, к нам пойдёшь? Я тебя всем представлю. — Тоша, ты чего? Они простые смертные, обычную лисицу-то увидят, уже испугаются, а меня тем более! — Да, ладно, пока ты со мной, тебя из нас никто не тронет! — Эй, это была моя фраза! Ладно уж, не знаю только, что из этого выйдет.

***

      В дом вошёл Антон. В гостиной был накрыт стол, мама и папа после бокала шампанского, казалось, забыли все свои прежние ссоры, Оля увидела брата и произнесла: «О, Антон пришёл! Заходи!» — Антон, а где ты пропадал? — интересовался отец. — Да, сказал же: «Выйду ненадолго погулять», а сам исчез! Времени уже пятый час! — возмущалась мама. — Мам, пап, извините, но я должен вас кое с кем познакомить. Алиса, заходи, не стесняйся!