Ложь. Люди часто пользуются ею, чтобы упростить свою жизнь. Иногда она бывает совсем безобидной, а иногда — она нас разрушает. Особенно, когда жертва нашего обмана — это мы сами. Это как сны, в которых мы видим то, чего больше всего хотим, но не можем получить в реальности. Но, как и в случае со снами, однажды всем приходиться проснуться… @Эстер
***
Когда губы двух На’ви разъединились, их глаза по-прежнему оставались в контакте. Они оба глубоко и медленно вдыхали углекислый газ, а в ушах эхом, синхронно отдавались удары их собственных бьющихся сердец. Одна рука Нетейама по-прежнему лежала на щеке Эстер и он не торопился её убирать. Прикосновение к необычной, одновременно слегка грубой и гладкой чешуе отдавались приятными покалываниями на кончиках всех его четырех пальцев. Она также аккуратно дотронулась до синей щеки лесного, стараясь случайно не поцарапать когтями, и продолжая изучать его глазами так же, как и он — её. Семена священного дерева, что недавнего в немалом количестве плясали вокруг них, сейчас почти все разлетелись кто-куда. Но две оставшиеся маленькие чистые души медленно опустились на тех местах, где парень и девушка касались друг друга. А затем два парящих белых пучка переплелись, как это делали На’ви, когда устанавливали тсахейлу. Они закружились над головами подростков и вскоре совсем скрылись из виду. Эстер первой освободилась от странного наваждения и тут же поднялась на ноги. Нетейам очнулся вслед за ней и вот они уже оба стояли напротив друг друга, и никто из них не знал, что сказать. И стоит ли вообще что-то говорить? Они оба сейчас находились в смешанных чувствах, хоть и все из них имели один и тот же источник. Тишина делала и без того неловкую ситуацию ещё более неловкой! Нетейам, обычно спокойный и без труда сдерживающий себя, в этот раз стал первым кто проиграл своим эмоциям. — Т-ты в порядке… сейчас? — он попытался сказать это спокойно, но его голос предательски дрогнул на первом же слове. — Удивительно, но… да. Эстер действительно выглядела нормально, особенно по сравнению с тем состоянием, в котором она выбежала из дома семьи Салли. Однако, несмотря на внешнюю невозмутимость, она не смотрела на парня прямо, а стояла к нему почти боком, скрестив руки на груди. Нетейам уже запомнил, что девушка делает так, когда чем-то обеспокоена, но не хочет показать слабости. Неожиданно, даже для самого себя, его рука инстинктивно дернулась по-направлению к девушке, но он быстро справился с этим порывом и не позволил себе приблизиться к ней. Его изнутри съедали любопытство, беспокойство и что-то ещё. Что-то, для чего он не мог даже подобрать подходящего слова, не то, что понять или объяснить. Он боролся с собой и эти его противоречивые чувства не могли остаться незамеченными, как бы он не пытался их подавить. Эстер не нужно было на него смотреть, чтобы понять. Ведь она тоже успела немного узнать его за тот небольшой промежуток времени, что она находится на этих островах. Даже больше, чем ему кажется… Но об этом как-нибудь потом. Её разум и сердце сейчас тоже пребывали в беспорядке. События стали слишком резко набирать обороты, мчась по ней галопом одно за другим, как свободный лютоконь по лесным равнинам. Каждое сказанное ей слово и каждое её действие могли привести к непредсказуемым последствиям. Это сильнее всего её пугало, хоть виду она никогда не подавала. Никто из семьи Салли даже близко не представлял, какая сила находится в руках Эстер. И хоть рифовые, а так же пепельные были более осведомлены, но даже среди них никто не мог в полной мере понять как тяжко ей было нести то бремя, что Великая Мать возложила на столь юную душу. Потому что это была ответственность, которую можно осознать лишь на своем собственном опыте. Окинув молчаливого юношу внимательным взглядом, Эстер повернулась к нему лицом и, глядя прямо в золотые глаза, произнесла: — Спасибо. — За что? — он сначала не понял, о чём была речь. — За то, что помог мне остановить приступ. Самой мне этот никогда не удавалось так быстро. Но ты… рядом с тобой мне почему-то становится спокойно. Эти слова, казалось, отдались эхом глубоко в его сознании. Сердце ответило громким ударом в груди, а в синих щеках парня мелко закололо. Он мысленно заметил: «Иногда она кажется мне загадкой, такой далёкой. Словно небесная звезда, до которой вроде и рукой можно достать, но на самом деле до неё даже на самом Торуке никогда не добраться. Но, когда она открывается мне, пусть даже и самую малость, — я начинаю думать, что она не такая уж и недосягаемая.» — Такое… очень редко со мной случается. А сейчас… сейчас уже всё в порядке. Непонятно, кого она пыталась в этом убедить — себя или его? Но, кажется это ни для одного из них не сработало. Хоть она и делала вид, будто ничего не произошло, но явно хотела избежать дальнейшего разговора. — Эстер! Нетейам окликнул девушку, когда та уже развернулась, чтобы уйти, и придержал её за руку. Она обернулась и вопросительно посмотрела в горящие желтые глаза лесного. — Есть что-то… ещё, чего я о тебе не знаю? Юноша не стал спрашивать о произошедшем несколько минут назад. Эстер этот поступок с его стороны показался и странным, и ожидаемым одновременно. Ведь он уже делал так прежде, а именно — в день их «второй» первой встречи на тонущем корабле. Она как обычно приняла ничем не обремененный вид и натянуто улыбнулась. — Ну, конечно же, да. Много чего, на самом деле. — она говорила спокойно, но её подрагивающие ладони выдавали напряжение. — Что? Уже жалеешь о том, что сделал? Нетейам ответил уверенно и быстро, без всяких раздумий. — Нет. А ты? Эстер же на секунду замешкалась и отвела взгляд, но потом честно ответила: — Не знаю. Я… это может прозвучать, как простое оправдание или попытка откосить от ответа, но… Дело не… — «Не в тебе, а во мне»? — он сказал это без намека на сарказм, слегка улыбаясь и обнажая верхушки клыков. — Черт, вслух это звучит ещё нелепее! Но так оно и есть. «Я только недавно вела такую же беседу с Циреей. Так легко советовала быть решительнее, пока сама не оказалась в такой же ситуации. Ирония, ничего не скажешь.» Её размышления прервал спокойный голос парня: — Я подожду. — Что? — она повернулась к нему с озадаченным видом. — Для меня всё это тоже неожиданно. Я понимаю, что тебе сейчас нелегко и помню твои слова. «Для всего нужно своё время.» Я не стану на тебя давить. Сказать, что он её удивил — ничего не сказать. Раньше он казался ей всего лишь слабохарактерным, наивным, послушным щенком своих родителей. Она не верила в существование таких «правильных» личностей. Даже среди На’ви. Подсознательно чувствовала подвох, который обычно всегда присутствовал. Однако, на данную особь её внутренний радар на скрытых мудаков пока никак не реагировал. Это настораживало, но так же и весьма интриговало её. «Обычно ванильные мальчики меня интересуют даже меньше остальных. А я в принципе к противоположному полу особо никогда не проявляла интереса. Банально не до того было. Но тут мне даже интересно, какие же порочные секреты скрываются за образом этого идеального лесного воина. И как долго ему удастся удерживать эту маску безгрешного праведника?» — Идём. Нас уже, наверное, обыскались. Он уже отвернулся от неё и тут же налетел на внезапно появившуюся рядом морду большого рейтула. Скай смотрела ему прямо в глаза, но в её взгляде не было агрессии, лишь любопытство. Видимо ездовой зверь заметил необычный интерес хозяйки к юному лесному охотнику и тоже решил присмотреться к нему поближе. Вдруг на голову лесного приземлилось какое-то местное крупное насекомое, но тот не успел убрать себя незваного гостя, как за него это сделал рейтул. Приоткрыв пасть, Скай захватила жука своим липким языком и за долю секунды оно исчезли в недрах желудка большой рептилии. Затем, словно благодаря Нетейама за вкусное «угощение», она потерлась своей чашуйчатой головой о его четырехпалую ладонь, приглашая себя погладить. Юноша озадаченно посмотрел на пепельную, которая была готова засмеяться в любую секунду от его глупого выражения лица. Но ограничилась лишь небольшой улыбкой и кивком, намекающим, что с такими существа лучше дружба, чем вражда. Он улыбнулся и послушно начал поглаживать гладкую голову ездовой ящерицы, хвост которой в ответ удовлетворенно двигался, словно морская волна. Эстер наблюдала за ними слегка затуманенным взглядом, приподняв уголок губ. Нетейам краем глаза наблюдал за ней и ему казалось, что мысли её были где-то далеко от этого пляжа. Однако, по её лицу ему было сложно определить, хорошие это мысли или же нет. Оставалось только гадать или ждать, когда она сама решит ими поделиться.***
«Тем временем. Палафит семьи Салли.» После того как Джейк окончательно остыл и обсудил по исправной связи с Нормом и Максом сложившуюся ситуацию, он и остальная семья Салли отправились на поиски исчезнувших подростков. Бывшего морпеха съедала совесть за то, что он сорвался на ни в чем не повинную девушку, которая только недавно стала другом его семьи. Он беспокоился и из-за её реакции на его слова. То состояние, до которого они довели пепельную, наводили на мысли о том, что он задел старую травму, которая отпечаталась не только глубоким шрамом на её сердце, но и в её сознании. Такие раны залечить труднее всего, и он знал об этом на своём собственном опыте. А иногда и не залечить вовсе! Только притупить боль, и то, только со временем. Дело шло к вечеру. Паук и Кири возвратились домой первым. Не застав там никого, подростки решили, что остальные по-прежнему заняты поисками пропавших. Кири очень волновалась за брата и девушку, но почему-то была уверена что с ними всё хорошо и скоро они дадут о себе знать. А ещё её мучил вопрос, который она хотела задать Пауку с момента его ухода с тренировки. Он был сам не свой, когда заявил о своем желании вернуться домой. Затем Эстер вдруг решила последовать за ним, хотя они познакомились только сегодня и ничего общего у них быть не могло. И он выглядел ещё более обеспокоенно, когда все застали их наедине в палафите. Сначала Кири решила, что это было связано с новостью о клоне, но потом быстро поняла, что парень узнал об этом вместе с остальными. А значит они говорили о чем-то другом. И это сильно его взволновало. Она давно чувствовала, что с этим обезьяном что-то не так, но ждала пока он сам с ней этим поделиться как и всегда. Но он продолжал молчать и Кири уже больше не могла оставаться терпеливой. — Эй, — она окликнула его, но Паук не отозвался. Он стоял у входа, прислонившись к краю и смотрел куда-то вдаль. Он был напряжен и это было видно невооруженным глазом. Она бросила в него какой-то тряпкой, чтобы привлечь внимание. — Эй! Что с тобой не так? — парень наконец повернулся к ней, его был слегка раздраженным. — Со мной? Это с тобой что не так? Ты странный с тех самых пор как вернулся от небесных людей. А после вашего «уединенного» разговора с Эстер — и вовсе, будто тебя рафилла ужалила! Слова Кири умерили его пыл, но после них он показался ей бледнее обычного. Хоть и попытался это скрыть. Ей вдруг стало стыдно. — Она же… тебя не обидела? Просто при первой встрече она не показалась мне плохой, — её ушки виновато придавались к голове и Паук поспешил её успокоить. — Нет-нет, не обидела. Просто она… сказала мне кое-что. — он замолчал, не зная, как объяснить ей причину своего беспокойства. — И что же она такого сказала, что ты до сих пор в себя прийти не можешь? Почему из-за этого ты такой расстроенный? Гляда в чистые глаза лесной На’ви, что всегда беспокоилась о нём, Паук чувствовал как от её переживаний у него сжимается сердце. Он ненавидел себя то, что сделал. Но ещё сильнее он корил себя за то, что заставлял её страдать, хотя она этого совершенно не заслужила. Так же, как и не заслужила лжи. Он так устал лгать всем. Лгать ей. Каждый раз, когда он слышал вопросы в роде: «Ты в порядке?», «У тебя всё хорошо?». Ему казалось будто над ним издеваются. Как он мог быть в порядке, когда вокруг и внутри него хаос? Конечно, они ничего не знали, но он все равно злился. Но это была злость не на них, а на самого себя. Как и сказала Эстер. «Ты злишься на себя, потому, что несмотря ни на что, всё равно хочешь ему верить. Хочешь. Ведь, если бы не хотел — не спас бы.» Это правда. Правда, которую он не хотел признавать, но сейчас понимает, что это бесполезно. От правды не убежать. Рано или поздно это всё равно всплывает наружу. Так зачем продолжать нести этот камень на сердце? Зачем мучить себя и других? Зачем подвергать опасности самых близких, не говоря им о том, что враг всё ещё жив… благодаря нему. — Потому, что я боюсь… — Боишься чего? — она положила руку ему на плечо и взволнованно посмотрела ему глаза. — Боюсь тебя разочаровать. Глаза Кири изумленно расширились, а ладно на розовой коже дрогнула. Она не ожидала такого ответа и не знала, что сказать. Видя её шок, он решил продолжить сам. — Я сделал кое-что, что может заставить тебя навсегда разочароваться во мне. И других. И Эстер знает об этом. Вот почему мне так… страшно. Страшно, что все узнают о том, что я сделал. — Сделал что? Подростки вздрогнули, когда услышали знакомый голос со стороны другого входа. Он синхронно обернулись и увидели как на них строго смотрят Джейк и Нейтири. А сзади них стоят ничего не понимающих Ло’ака и Туктирей. Паук громко выдохнул, сжимая кулаки и смиренно опустив голову. Он понял, что настал момент рассказать всю правду. И даже если от него решит отвернуться, ему больше не придется постоянно мучиться от страха оказаться раскрытым чем-нибудь или кем-нибудь, вроде Эстер. Кири сжала его небольшую ладонь в крупной своей и слегка улыбнулась, выражая поддержку. Он с благодарностью посмотрел на неё и сжал её руку в ответ, прежде, чем перевести свой взгляд к старшим членам семьи Салли. Парень сделал глубокий вдох, собираясь с духом, чтобы наконец вытащить своих скелетов наружу.***
Несколько минут спустя. Паук решился рассказать не только о том, что он спас Куорича в день нападение на китобойное судно, но и вообще обо всем, что с ним происходило за время проведенного в компании рекомбинантов. О пытках генерала Ардмор; о помощи рекомам в покорении горных банши; нападениях на другие рифовые кланы; убийстве духовной сестры Ронал. Одним словом — обо всём. После окончания его рассказа последовала долгая тишина. Дети Джейка и Нейтири обменивались потрясёнными взглядами, пока их родители молча обдумывали сказанное, даже несмотря в сторону Паука. Нейтири уже хотела приблизиться к нему, но Джейк придержал её за руку, заглядывая прямо в глаза и качая головой. Они какие-то время упрямо смотрели друг на друга, пока жена Салли все-таки не сдалась и неохотно опустилась на пол рядом с мужем. Сам же бывший морпех выглядел задумчивым и обеспокоенным, но на его лице не было и тени злости. Внезапно он задал парнишке вопрос, которого Соккоро совсем не ожидал: — А откуда Эстер узнала о том, что ты спас Куорича? — Э-эм… Она сказала, что видела меня на записях с камер затонувшего корабля. — И почему она никому не сказала о такой важной вещи? — голос Нейтири прозвучал слегка зло и разочарованно. — Вообще-то… Все повернулись к внезапно подавшей голос Цирее, которая тут же стушевалась от того, что на неё все смотрят. Но она быстро взяла себя в руки и закончила: — Она предупредила моего отца и всех остальных. Но строго запретила посвящать в это вас. — Но почему? — спросил Ло’ак, держа одну из её ладоней в своей. — Потому, что он сам должен был во всём признаться. — ответ прозвучал со стороны входа и голос принадлежал непосредственно самой пепельной На’ви. — Эстер! Нетейам! Джейк первым вскочил на ноги, о вслед за ним поднялись и остальные. За плетеными стенами палафита шел небольшой дождь, а потому старший сын Салли, вместе с девушкой были слегка промокшими. Они оба выжали у входа волосы, а затем проследовали к собирающейся компании. — За несколько дней до своего «официального» прибытия я оповестила о возможной угрозе Оло’эйктана и Тсахик. Но попросила не поднимать шума, пока я ни смогу во всём убедиться сама. — последние слова она адресовала лично Пауку. — И понаблюдав за тобой, я быстро поняла что ты — не шпион. Однако, твой поступок могли воспринять как предательство. — Поэтому, ты решила сблизиться с этой семьей? Чтобы помочь мне понять себя и признаться? — предположил человек, на что получил девичью усмешку. — Нет. Не совсем. Я давно хотела познакомиться с Джейком из военных и кое-каких личных соображений, однако… только недавно возникли обстоятельства поспособствовавшие нашей встрече. А помощь тебе — это скорее сопутствующий бонус. — И всё-таки, почему ты мне помогла? Она по-родному потрепала его по голове, скидывая одну из больших прядей волос на лице парня. И переглядываясь с Джейком, который, хоть и поверхностно, но знал её историю. Как и Нетейам, что с теплой улыбкой наблюдал на ней, стоял совсем рядышком. — Потому, что наши с тобой проблемы очень похожи. И, в тоже время, имеют кардинальные различия. — Как это? Она сделала глубокий вдох и жестом предложила всем присесть. Паук и Эстер сели друг напротив друга. Рядом с первой сидели Джейк, Нейтири и Нетейам, а со вторым — Кири, Лоак, Тук и Цирея. — Ты ведь уже познакомился с генералом Ардмор, верно? — она обратилась к Пауку. — Она меня пытала, чтобы узнать об убежище Джейка и остальных, и даже бровью не повела! Даже… На этом моменте он замолк, затрудняясь продолжить. Усмехнувшись, Эстер ободряюще похлопала его по плечу, прекрасно зная причину его смятения. И, проявляя тактичность, не стала озвучивать это вслух. Следующие её слова не удивили только знающих об этом Джейка, Нетейама и Циреи: — Она когда-то была моей биологической матерью. Реакция остальных же для девушки была просто бесценной! На лицах Нейтири, Ло’ак и Кири отразился полнейший ступор, а Тук просто ничего не поняла и озадаченно почесала голову. Эстер едва сдержала себя, чтобы не рассмеяться. И только лицо Паука помрачнело пуще прежнего. Она щелкнула его по носу и улыбнулась уголком губ, давая понять, что для неё это уже в прошлом. Он ответил ей слабой улыбкой. — Ты всё верно заметил. Она действительно жестокая. Никакими словами не передать насколько…*** Flashback ***
Почти два года назад. Лаборатория Альфа-Сити. Ночь. Daniela — Impossible(Russian cover Shontelle) Невозможно. Титаник. Один из ученых, что отвечали за Красную Зону лаборатории Альфа-Сити как раз собирался отправиться к себе и лечь спать. Но, лег он гораздо раньше, чем планировал. Стоило ему выйти из закрытой зоны, как его тут же оглушили идеально отработанным кадром в области сонной артерии и прикрыли рот рукой. Используя карточку, что лежала в кармане его халата, фигура в чёрном открыла дверь в Красную Зону и затащила внутрь бессознательного ученого. Затем, введя ему заранее приготовленное снотворное, неизвестная усадила его за рабочий стол и уложила на твердую поверхность, мысленно пожелав тому самых сладких снов. Неспешно приблизившись к главному компьютеру, она снова использовала карточку ученого, чтобы получить доступ к системе. Дрожащими пальцами она ввела нужные команды и с шоком наблюдала за тем, как «неисправный» блок для операторов аватаров совершенно «исправно» раскрылся и… был абсолютно пуст. Ладонь в перчатке коснулась закрытого черной маской лица. Из прикрытых неплотной тканью уст вырвался приглушенный вздох. Таинственная фигура повернулась спиной к горящему экрану и, будто лишившись в один миг всех сил, сползала на пол. Опираясь спиной о лабораторную технику, она сняла с себя капюшон и маску, являя лицо голубоглазой брюнетки лет шестнадцати. По её щекам катились капли соленой влаги, а с губ срывались оборванные вздохи. Словно у рыбы, выброшенной на берег. Она прижала кулак к своему лбу, сильно зажмурилась и в какой-то момент из её горла вырвался нечеловеческий крик, полный боли и ярости. Она продолжала кричать, плакать и колотить по собственной голове, в мыслях беспощадно броня себя за слабость. «Пусто! Конечно же, там нет никого! Это даже звучит бредово! Но ты же это и так знала, верно? Тебе просто хотелось верить, что всё это представление — правда! Обманывать себя, потому что так легче. Потому, что не так больно. И впрямь, яблоко не далеко упало от яблони!» Девушка продолжала проклинать себя даже когда повсюду стала раздаваться сирена! Но она ничего не замечала. Какой толк беспокоиться о том, что её поймают? Разочарование генерала? Ей не в первой. Наказание? Пытки? Она уже давно перестала чувствовать физическую боль. Обвинение в предательстве? Вообще наплевать… «Всё, что можно было проиграть, я уже проиграла.» Ни вой сирены, ни топот солдат заполняющий помещение не получили никакого внимания. Девушка всё так же молча сидела на полу, прикрыв глаза одной рукой, а другой механически опираясь на пол, чтобы не соскользнуть. От неё пытались добиться хоть какой-то реакции, но все было безрезультатно. Пока в лабораторию не пришли генерал Ардмор и… её «старший брат» в «обличии аватара» — Рей. Оценив обстановку и увидев открытый блок — они быстро всё поняли. Лицо женщины не выражало ничего, чего нельзя было сказать о трёхметровом синем парне рядом с ней. Он был крайне напряжен, но старался изо всех сил, чтобы этого не показать. «Рей» приблизился к своей сестре и опустился рядом с ней. Он хотел обнять её, но та наконец ожила и с силой оттолкнула его от себя. Шокированный взгляд янтарных глаз столкнулся с наполненными болью, яростью и тоской, мокрыми карими глазами. Её губы дрожали, как и всё тело, от переполняющего изнутри урагана эмоций. — Хоуп, я… я знаю, что ты сейчас… Он попытался с ней заговорить, но безутешная девушка не дала ему и шанса оправдаться. — Ты. Ничего. Не знаешь. О том. Что. Я. Сейчас. Чувствую! Она один рачком поднялась на ноги и он тут же повторил за ней. Но не успел и слова сказать, как получил удар в челюсть. Такой сильный, что она съехала с нужного места и он был вынужден вправлять её обратно. А стоящие рядом охранники тут же скрутили её, не позволяя повторить удар. — Ты мне не брат! Ты — чудовище, как и та что создала тебя! Я… я ненавижу тебя! И эту тварь ненавижу! НЕНАВИЖУ!!! — Солдат. Отставить истерику. Ведите себя подобающе. — генерал Френсис Ардмор соизволила вступить в дискуссию, совершенно не смущаясь ситуации. — ТЫ! — она было рванула в сторону «любимой мамочки», но её придержал трое парней в форме. — Как ты могла решиться на такое? Как могла додуматься создать рекомбинанта с памятью Рея и выдать за своего собственного сына! Рей для тебя что — вещь? Есть — хорошо, нет — не беда, ведь можно просто создать клона, да?! Может ты и меня на рекома заменишь? Меньше геморроя на твою чертову голову, ведь так?! — Может и заменю. — абсолютно спокойно ответила та. — Что… — Хоуп (Эстер) уже не думала, что эта женщина может стать ещё безжалостнее в её глазах. — Что?! — даже клон Рея с шоком обратился к ней. — У тебя месяц, чтобы задуматься на своим поведением. Рей уведи её в камеру. Остальные — по комнатам. После этого Хоуп (Эстер) поместили в одиночную камеру, где она неделю кричала, билась в истерике и проклинала всё и всех на белом свете. Кроме Рея каждый день приходил к ней, принося еду и стараясь поддержать, но в ответ всегда слышал лишь: «Ты — всего лишь инструмент, с помощью которого она пытается заглушить свою совесть. Можешь не стараться напрасно играть роль заботливого братика. Я никогда тебя не признаю. Потому, что мой настоящий брат уже мертв.» Хоуп (Эстер) не знала тогда, что несмотря на то, что она столько раз отвергала его, он всё равно поможет ей сбежать. И ей, и её отцу, и её друзьям. Но при этом заплатит за это своей собственной жизнью. Это случилось, когда их подбили подлете к парящим скалам. Снайпер целился в неё, а попал в него. В него попали сразу три пули и шансов на спасение просто не было. Он истекал кровью у неё на руках, пока она рыдала над его ранами, хотя раньше считала, что уже больше ничто не заставит её плакать. И у него было всего одно желание, хоть он уже и знал, что стал ей дорог: — Не плачь, Ананасик. Лучше… назови меня… любимым братом. — он делал перерывы между словами, кашляя кровью, которая уже стекала струйками по его губам и шее. — Братец… skhawng, — не удержалась от последнего слова девушка и улыбнулась сквозь слёзы. — Возьми его. Он… важнее моей жизни. Ты это… знаешь… Он протянул ей блок памяти, перепачканный в его собственной крови. Она сначала не взяла его и отрицательно замотала головой. Тогда он сам, из последних сил вложил их в её ладони и крепко сжал. — Я… может и не Рей… Но я знаю… он бы тобой… гор… дил… ся… Он улыбнулся ей из последних сил, а потом содрогнулся и его руки безжизненными плетями упали на землю. В этот момент даже небеса дождем «заплакали» над уходом из этого мира чистой души. Души, которая просто хотела любви. И, пусть даже ценой жизни, смогла её добиться…*** Конец Flashback ***
Пепельная прикрыла глаза и слегка отвела голову в сторону входа, где по-прежнему не переставая лил крупный дождь. Все с нескрываемым беспокойством наблюдали, как после каждого удара капель о плетеную крышу черты её лица искажались от болезненных воспоминаний. А руки то сжимались в кулаки, то снова разжимались. Девушка почувствовала, что по её хвосту медленно пробегала знакомая маленькая кисточка и чужое теплое постепенно обхватывало её. «Нетейам». Форму его хвоста она уже успела хорошо запомнить, после сегодняшней тренировки. Их «контакта» никто не заметил, так как все были сосредоточены на лице девушки. Она понимала, что Нетейам пытался таким образом безмолвно показать ей свою поддержку, но и не давать другим повода надумать лишнего. «Он ведь обещал, что даст мне время и не станет наседать.» — По крайней мере, у тебя все не так безнадежно… — произнесла она со слабой улыбкой и в ответ на действия Нетейама, слегка сжала его кисточку своим хвостом. — А? Паук и другие навострили уши и прислушались. — Всё просто. Когда нужно было выбирать между миссией, на минуточку — самым главным для морпехов, и тобой. Он выбрал тебя. Мне же повезло немного меньше… Продолжение следует…