Одинокая луна

Откровение меня не только сблизило с вожаком, но как ни странно, успокоило и придало какой-то внутренней решимости. Я перестал болтаться и метаться, ощутил опору под лапами и горел желанием узнать и остальных членов стаи, особенно молодняка, близкого мне по возрасту и положению. Я не был альфой, не был полноценным омегой, но юных оборотней не сильно интересовали такие мелочи, да и никаких издёвок не было. Уверенный в себе молодняк, любимый и взращённый стаей не искал жертву для самоутверждения. Смогу ли я поладить и сойтись с кем-то, зависит от меня, продолжу избегать и прятаться в лекарском огороде так и буду одиночкой. Затяну с этим ещё дольше, совсем изгоем стану. Я решаю чаще бывать в общих местах: мелькать у колодцев, оставаться за общим столом, а не уходить с едой в парник, обмениваться приветствием, посмеяться над шуткой или рассказать что-то своё и так далее. Вскоре я узнаю, что относительно молодой альфа — столетний Альрик собирает на пробежку и охоту молодняк. Да и хорошо то, что мне об этом рассказывает мой ровесник, омега, что будет участвовать. Я спешу подойти к Альрику. — Нет проблем, у меня есть место. Маршрут я сообщу в начале пробежки, собираемся сегодня вечером, предупреди опекуна. Мы дважды ночуем в лесу, с собой ничего не бери, разве что нож к лапе можешь примотать. Есть крепления? — я отрицательно мотаю головой. — Спроси вожака, если что, одолжу, но будет лучше ему всё это доверить, ты не стесняйся, учись просить и полагаться на товарищей. Меня как ребёнка треплют по голове, Альрик даёт ещё инструкций, а местом общей встречи назначен птичник у западного выхода. Таких вылазок несколько, как и ответственных по ним, поэтому маршруты согласуют вожатые между собой, и такой подход только подчёркивает размер и величину стаи. Мне всё больше кажется, что тут непутёвые оборотни, волки с гнильцой, не приживаются и отторгаются здоровым обществом. Сильный костяк с таким же вожаком притягивает себе подобных, да и стая существует не первый век, разрастаясь и естественным путём. Брогор не только подбирает для меня ножны и сам нож, но показывает и помогает его крепить под одеждой и на одежде. Так я могу оборачиваться, сразу раздевшись, и клинок останется у левого бока, ближе к лапе. Не скажу, что это удобно, но в силу возраста и прочего я слишком слаб, чтобы как оборотень обходиться полностью клыками и когтями. Мы, оборотни, не из тех, кто использует оружие для нападения и тем более охоты, но знакомство с людьми и стычки с магами сказались на нашем образе жизни, когда гонимые чудовищами из прорывов люди хлынули на наши территории. Стаи редко селились рядом, между селением одной стаи и до территорий другой и по недели пути не редкость, и это в шкуре, да на быстрых лапах, пробегая без сна и отдыха. Людям же кучность привычна и необходима, так что вначале они даже нас не теснили, обустраиваясь где-то между нами, не совсем под боком. Я помню разговоры не только в своей стаи, но и у садиста Джакара. Все воспринимали людей с интересом и без злобы, только их бесчисленные поля и неразумная охота встретили недовольство оборотней. Стычки появились, когда переговоры не принесли результатов. Я не встречал магически одаренных оборотней, но слышал о таких полукровках. Ну, как слышал — в сказках только. Но вот маги среди людей не так чтобы редки, просто у них свои стаи — ковены. Вот именно они и не дали с людьми разобраться и вытеснить их обратно. Зато среди нас получили широкое распространение антимагические амулеты и оружие. Я каждый день вижу тренировки в том числе и в условиях реального боя среди оборотней Брогора на специальных аренах и в лесу. Даже омеги получают подготовку. Когда я увидел тренировку Иекса и его уроки, что он другим давал, у меня появился свой кумир. Как говорят люди: кем я хочу стать, когда вырасту. На место встречи я прибежал одним из первых и сразу в шкуре. Так поступили почти все, но Альрик нас ждал на своих двоих, правда только в штанах и босым. Он развернул перед нами карту и показал путь, по которому мы пойдём, где будут остановки. — К сожалению, охота на оленей под запретом. Хотя пожар закончился быстро и сильного вреда лесу не нанёс, он отогнал стада дальше и проредил поголовье. Всё в мире взаимосвязано, поэтому ради интереса мы будем вставать на след и гонять добычу, но не трогайте даже мышку. Мы все киваем. Это истина, известная каждому: мы живём с лесом в единстве, а он нас кормит. Нельзя пилить сук, на котором сидишь. Но даже с ограничениями я так рад, что с трудом сдерживаю скулёж и переминаюсь с лапы на лапу, да и другие крутятся, играючи кусают за уши и бодают. Меня не трогают, я всё ещё им не знаком, первый шаг за мной и я ловко прикусываю одного альфу за хвост. Он подпрыгивает и оборачивается ко мне, а я смотрю в сторону, делая вид, что не при чём. Остальные кашляюще хихикают, и меня бодают лбом в плечо. — Вижу, вам не терпится, — хмыкает Альрик. — Давайте за мной. Он скидывает штаны и перевоплощается, сразу берёт хороший старт, и мы летим за ним, счастливые, юные и беззаботные. Наперегонки друг с другом, мечтая обогнать ветер, но не в силах даже ухватить лидера за хвост. Альрик будто стрела, ловкий и быстрый, тонкий и мощный, лапы едва касаются земли. Несмотря на темноту и препятствия, он не сбавляет скорости, и мы постепенно подстраиваемся. Я давно так быстро не бегал, не боясь, не удирая от опасности, не стараясь пройти как можно больше, не думая о пище и отдыхе. Как мало мы ценим то, что имеем, а сейчас я радуюсь полному брюху и засыпаю с улыбкой в своей тёплой постели под крышей дома в безопасности. Вскоре наши попытки обогнать друг друга или укусить за хвост сменились концентрацией на беге. Голова опустела, мысли ушли, мы затихли, слыша только звуки леса, голоса птиц, наше дыхание и то, как листва и ветки скользят по шкурам. Я чувствовал каждого оборотня и наше единство, будто мы один организм. Спустя несколько часов непрерывного бега Альрик изменил направление и вывел нас к реке. Мы изучили новые запахи, попили воды, проверили метки нашей стаи и оставили свои. Я самолично поцарапал дерево и потёрся о него боком, а кто-то даже встал на задние лапы и поелозил спиной. Мы вновь развеселились и играли рядом с водой, Альрик следил за нами и обстановкой, но не одёргивал, а порой и присоединялся. Выше по реке прозвучал вой. Я не узнал его, но ощутил радость. Альрик вскинул морду и ответил, а затем тявкнул нам. Мы тоже завыли, и услышали ответы и с других сторон. Голосов становилось всё больше, между ними исчезли паузы, я каждую секунду улавливал кого-то. Единство. Сила. Величие. Сейчас я особенно остро ощутил, насколько мне повезло, и насколько сильна стая, к которой я чудом примкнул. Мне неизвестна сила, которая могла бы с ними поспорить. Каждый — воин, каждый — силён, и во главе — тысячелетний оборотень. Да в лесу и в землях вокруг нет прорывов. Может, с чудовищами очень быстро расправляются, но я конечно давно заметил, насколько в этих землях спокойнее. Интересно, почему так? Не успел я всё обдумать, как к нашим голосам добавился вой вожака. Брогор звучал тяжело, меня прижало к земле от величия и чувства покорности сильнейшему оборотню. Но он не порабощал нас, он будто стоял рядом, плечом к плечу или за спиной, та невидимая сила, что всегда на твоей стороне. Я больше не одинок. Я могу быть смелым, могу не бояться. Меня никто не обидит, а если посмеет, то Брогор уничтожит его за секунду. Я вновь выпрямился, шире расставил лапы и задрал морду. Я провыл так громко, что остальные стихли, я выл для своего вожака, я благодарил его, я гордился своими братьями и обещал ему и им быть верным. Ответ вожака отдавал отеческим теплом, улыбкой и лёгкостью летнего ветерка. Он узнал меня, он принял клятву. Луна и предки, как же я сегодня счастлив. *** Тепло даже в первый месяц осени. Работы много, идёт подготовка урожая и земли к зиме, обновляются списки того, что нужно пополнить, о каких магических накопителях позаботиться и так далее. У меня же стремительно растёт количество осенне-зимних обновок, а после пробежки я ещё и обзавёлся новыми знакомствами со сверстниками, которые меня так же познакомили и с другими волчатами... В общем, глазом не успел моргнуть, как выяснилось, что дни заняты не только работой, но играми и встречами. Сегодня мы вот собрались в лесу у большого костра, налопались вкусностей и стали травить страшные байки. Парочку знал и я... — Случилось это холодной зимой. Не успел молодой волчонок вернуться домой к стае, так увлёкся охотой, что пропустил момент, когда вьюга разыгралась не на шутку. Стоило бы ему вырыть в снегу нору, да в ней отсидеться, но уж очень хотелось к родителям, да в свою тёплую постельку, — я говорил неторопливо, поглядывая на лица волчат. Мы сидели в основном омежьей компанией, только трое альф прибилось, да и тех родители следить приставили. — Так вот, решил волчонок путь срезать, так как к полю вышел, что его стаи принадлежит. Ну, то он так думал. — А куда вышел? — спрашивает самый нетерпеливый из нас, но на него тут же шикают. — Бежит волчонок, бежит, а поле всё не кончается. В снег по грудь проваливается, да и ветер крупу в морду кидает, глазки колет. И тут наш собрат увидел маленький домик, сарайчик такой. Обрадовался жутко, это же их укрытие, когда пастухи скот сторожат, да на ночь в доме устраиваются. Зашёл в него и наш волчик, а внутри холодно, конечно, но на то и шкура есть. Запрыгнул в постель, да в одеяло завернулся пыльное, лежит, согреться пытается, но хоть снегом не заносит теперь. Вроде, и в сон уже клонит, разморило, пригрелся, — я делаю стратегическую паузу. — И вот где-то между сном и явью замечает он множество картин на стенах, да на всех лица изображены. Нечёткие такие, будто дымом окутаны, расплываются. Но это же от усталости и холода, да и спит уже почти наш собрат, только мысли в голове всё крутятся, мешают. Думает он: «Кто же здесь картин столько повесил? Да ещё и с незнакомцами... Ни один портрет не узнаю». А лица ещё хоть и видны плохо, но глаза у них до того чёткие, что будто смотрят вглубь тебя, все тайны знают. Волчонок уже и согрелся, на один бок лёг, на другой, только к рассвету и сном забылся. Когда же вьюга стихла, а небо прояснилось, солнышко пригревать стало, наш волчонок проснулся и обмер. Нет на стенах ни одного портрета с лицом незнакомым, вообще картин нет... Только окна. Я затих, да и все замерли, а воображение им одну сценку за другой подбрасывает. — Погодите, это же за ним кто-то всю ночь наблюдал?.. — звучит неуверенное. — Естественно, сказали же тебе, что в окна смотрели. — Как же он не учуял? — Так маги могли ауру скрыть, да с нужной стороны подойти. — Никто не говорил, что маги это были, может духи бесплотные, вот потому и лица не видно, а глаза светятся значит, — Милак глаза выпучил, да зажёг нашим внутренним огнём, отчего мы смеяться начали. — Ещё маги иллюзий могут такое наслать, — похвастался кто-то знаниями. Я разглядел Нилса и кивнул. — Валенс, а ты ещё истории знаешь? Расскажи нам, мы тут все остальные слушали, а твои новые. Это у тебя в родной стае такие рассказывали? — спрашивает Милак. — Нет, я среди людей слышал, там подростки тоже постоянно возле костров собираются. Расскажу, но потом, давайте и вы свои. Это вы их слышали, а для меня они все в новинку. — А может, побегаем? Или на реку сгоняем, если недолго, то можно искупаться и перекинуться, — предложил Джо, и его поддержало большинство. Я и ещё пара оборотней остались прибирать лагерь и следить за костром. Счастливая беззаботная жизнь так расслабляла. Я ворочал палкой поленья и думал о завтрашнем дне и своих занятиях. Не так давно Брогор давал мне тесты всякие, чтобы выявить мои пробелы в знаниях. Я хорошо читал и считал, но общие знания у меня скудные. Раньше я об этом не думал, а тут даже стыдно стало, но Брогор наоборот похвалил за хорошую базу. Учиться нормально, никто идеальным сразу не рождается. Обсудив всё, мы решили оставить за мной только минимум дел, и то потому, что я настоял, не нравится мне только потреблять, ничего взамен не давая. Всегда есть списки дел, на которые можно подписаться, часть даже за небольшие деньги, просто для интереса. Брогор ещё определил для меня карманные деньги, родители всем такие давали, я стеснялся принимать, но не отказал. Вожак сразу предупредил, что страшно обидится, и не хорошо так отгораживаться, когда он со всей душой. В общем, свои монетки я теперь складываю в шкатулку. И Силанс тоже обрадовал, сказав, что я получу процент с продажи травяных сборов и приготовленных мною мазей, так как моя помощь была весьма существенной. Всё это мне ещё больше уверенности придавало. Когда закончится сбор урожая и подготовка к зиме, Брогор отправит меня в школу. Здесь имелась пара хозяйственных построек, которые выделялись под образовательные нужды, но чаще мы, молодняк, будем приходить к учителям в дома. С самыми малышами меня не посадят, есть группы по знаниям, и я уже знал двоих, с кем буду посещать занятия. Брогор с энтузиазмом, не уступающим моему, готовил для меня бумагу и карандаши, а ещё показал свои личные книги и общие, что принадлежали стае. У нас никогда не было библиотеки, в ковене тоже. Больше всего я видел книг у лекаря, но и те помещались на двух коротких полках. У Силанса например целый стеллаж имелся, и я все общие справочники пролистал, а непонятное мне лекарь пояснял. Готовил я по проверенным рецептам, надёжным и простым. Моя усидчивость и старательность помогали, да и я мог без труда заниматься одним и тем же по пять-шесть часов, не вспомнив про еду, пока в животе не начинало выть. Я одновременно жду и побаиваюсь начала учёбы. А вдруг не получится? Что если я самый отсталый или буду тормозить? Брогор сказал, чтобы я его спрашивал, он уже начал мне подкидывать разные статьи, и мы даже вместе сидели в гостиной каждый при своей книге. В общем, опозориться не хочется, а то меня усыновил вожак, и вроде как не солидно... А с другой стороны, кто я такой, чтобы суметь бросить тень на тысячелетнего оборотня из-за тупой башки? Я мотнул головой и поворочал в костре палкой, разбивая жирные угольки, чтобы быстрее костёр потух. — О! — услышал я радостное от Сэта, альфы немногим старше меня. Он палкой вытолкал уголёк к своим ногам и попытался его поддеть. — Валенс, смотри, картошка осталась, мы не все доели. — Удача, неплохая добыча, — хмыкаю. — Хорошо пропеклась. Будешь? Ты вроде любишь больше сладкий картофель? — Угу, с молоком очень вкусно. Давай половинку, тебе самому-то хватит? — Еда вкуснее, когда есть с кем разделить, — Сэт положил картофелину на лопух и теперь старательно дул. — Кстати, а ты идёшь на танцы через четыре дня? — Конечно, мне прошлые понравились, было весело, да и некоторые так же плохо дёргаются под музыку как я. Вот ещё не думал, что у Альрика такой проникновенный голос может быть, да и на гитаре ловко играет. — Ага, я тоже думал, что он только криками поторапливать умеет да обсмеивать, — ворчит Сэт, который в прошлый забег погнался за жабой и провалился в трясину по брюхо. Вонял потом долго, никто рядом бежать не хотел, зато выглядел смешно. Я улыбнулся воспоминаниям, а Сэт смутился, догадавшись, какие картинки у меня в голове проносятся. Альфа уже почистил половину картофелины и протянул мне. — Кушай осторожно, а то горячее. — Спасибо, я оставлю, — принял я угощение и вдохнул тёплый аромат. Вот хоть и сытый уже, а поесть про запас так приятно. Мне ещё много килограммов можно наедать для формы. — Да ешь, чего уж там... Слушай, раз ты на танцы идёшь, и я тоже иду, то может мы там встретимся и потанцуем вместе? — Я не против, и так собираюсь не у стенки стоять, — откусываю кусок, обжигаясь, ух, хорошо как! — Валенс, — зовёт Сэт. — А? — Я предлагаю вдвоём танцевать. — Ну да, я слышал. — Нет, не слышал, я как пара предлагаю, — под моим взглядом Сэт даже краснеет, но не отворачивается, смотрит упрямо. — О-о-о... — тяну я. — Такого я не ожидал. Конечно, не только истинными парами живут оборотни, свою половинку можно ждать долго. Брогор вон ждёт больше тысячи лет, потому у него и нет своих детей, только приёмные были как я, однако вожак обменивался временными метками с омегами. У тела и души есть свои потребности и в любви, и в плотских удовольствиях. — Ты не думай плохого, потанцуем, пообщаемся, а если хорошо вместе и интересно будет, то продолжим встречаться. М? — Сэт уже перестал смущаться и даже нос слегка задрал. Может, стоит попробовать? Среди молодняка немало таких парочек и необязывающих отношений. Сбегаются и разбегаются, дружат, приглядываются, целуются... Сэт сам по себе неплохой альфа, мы много где пересекаемся, и я успел изучить его спокойный нрав. Он не ленив, вдумчив, лёгок на подъём, терпелив, старателен в работе, и чувство юмора у него есть. Может и над собой посмеяться, даже если гордость задета. Пусть и припоминает что-то, но беззлобно. Не придумав ничего лучше, я вспоминаю коронную фразу омег. — Спасибо, я подумаю, — тихо шепчу. Я действительно собираюсь подумать, а если альфа на танцах уже с кем-то окажется, то и мне одной заботой меньше будет. Сэт кивает и протягивает мне платок. — У тебя нос в саже. И рот. И лоб. Как ты умудрился и его испачкать? Теперь моя очередь смущаться и краснеть.