Силовой приём

      «Ох нет, Керри Уинстон вновь упускает возможность контратаки, и тут же мы наблюдаем ещё один силовой приём от Олави Корхонена! Да… этот сезон явно не за «Детройт Ред Уингз»: финны вновь лидируют со счётом четыре — ноль в их пользу… Но погодите: Эндрю Джонсон входит в зону и ждёт свою команду, Алекс Бейзовски занимает место у синей линии, удар! — ох, нет, и снова промах от Дерека Томсона…»       — «Четыре — ноль»?!       Низкий, гнусавый надтреснутый голос сорвался на необычно писклявые нотки, и его обладатель в очередной раз громко чихнул и подскочил на диване. Пушистое недоразумение, что ютилось на подлокотнике, навострило уши и хвост и встрепенулось от прыснувших на него бацилл. Второе чудище, что сидело на спинке и вылизывало безволосую кожу, и носом не повело.       Гэвин шмыгнул носом и вновь зашёлся сухим кашлем. Одеяло съехало с головы, поэтому он поспешно натянул его обратно и нахмурился. В разодранной глотке пересохло, отёкший нос не дышал, тело горело не то от температуры, не то от нахлынувшего мгновением назад возмущения. Не таким Рид представлял себе оставшиеся деньки перед выходом на работу после отпуска. И явно не такой неделю перед Рождеством. Хотелось пересадить себе голову, чтобы хотя бы на минут пять не ощущать головную боль.       Любой нормальный человек в таком состоянии валялся бы амёбой в кровати и не подавал признаков жизни недели две, пока над ним пляшут медики с пилюлями ака галлюцинации. Так оно и было первые девять дней, пока Гэвин, только немного почувствовав себя лучше, не выскочил из постели и не побежал к зомбоящику, чтобы не пропустить ещё один матч «Детройт Ред Уингз».       Вообще Гэвин больше по баскетболу — просто обожает, — однако стоило сезону его любимой игры закончиться, настал черёд хоккея — вот тогда Рид и прилип к телевизору. Он даже купил билеты на матч, когда слёг с чёртовой простудой! — обидно до сих пор.       Перед лицом замаячила тарелка с бульоном, и Гэвина передёрнуло в рвотном порыве — аппетит совсем пропал, но желудок урчал и требовал чего-то съестного.       Именно. Съестного, а не жидкого, от чего тянет блевать. Рид на секунду порадовался, что не чует запаха. И что желудок был пуст. Лейтенант фыркнул и поморщился от отвращения.       — Я вроде согласился на «что-нибудь съестное», — проворчал он, всё же принимая тарелку в руки. В бульоне болталась пара кусочков белого мяса, зелени и немного макарон в виде букв — галлюцинации мгновенно вывели из них слово «Смерть», и по спине Гэвина потом пробежались мурашки.       — Большего ты съесть в таком состоянии не сможешь, — тихо произнёс Ричард и уселся рядом, пытливо глядя на то, как Гэвин с усилием воли заставляет себя попробовать первую ложку. Просмаковав на языке, Рид пожал плечами: не так уж и мерзко, вполне сносно — даже вкусно. Особенно если суп готовил его партнёр, который кастрюлю от сковородки отличить не может. Лейтенант понадеялся, что ему не станет ещё хуже, и попробовал вторую ложку. Краем глаза заметил, как улыбнулся Ричард, и сам не смог сдержать маленькой улыбки.       — Спасибо, — выдавил из себя он, словно непривыкший к вежливым жестам.       Андроид протянул руку к его лбу, и Гэвин блаженно выдохнул: холод на контрасте с жаром ощущался приятно. Хотелось засунуть себя в ледяную ванну и не вылезать часок-другой. И только Гэвин впал в царство собственных фантазий, как ладонь переместилась на щёку и её обладатель заговорил:       — Тебе не стоит выходить на работу в понедельник. Я свяжусь с капитаном.       — Пошёл ты и Джеффри, — не открывая глаз, раздражённо пролепетал Рид, как в бреду. Язвить силы появились — быть выздоровлению. — Если я смог встать, то это значит, что уже к следующему утру буду как огурчик. Ты же знаешь.       Рука покинула его лицо, и пришлось медленно и неохотно открыть глаза. Ричард строго свёл брови и покачал головой. Мутный взгляд на фоне света от телевизора вывел красивые черты напряжённой челюсти и сморщенного лба. Со стороны света послышался крик комментатора: «Прямое попадание!», и Гэвин, в момент воодушевившись, резко повернул голову. Разочарование моментально расцвело на бледном лице — не в «их» пользу. «Блядь», — прорычал он, а после матч переключился на рекламу.       — Знаю, — обратил на себя внимание андроид. Гэвин заметил, как на его лице расцвела хитрая ухмылка. — Но, если к понедельнику ты не поправишься, я буду вынужден приковать тебя наручниками к кровати.       — Трепещу, — подхватил Рид, пускай и без энтузиазма. В другом состоянии его голос звучал бы более игриво. Выдержав паузу, он предложил: — Как насчёт ванны?       — Пойду наберу, — тут же подскочил Ричард и унёсся в сторону ванной комнаты. Гэвина же хватило едва на четыре ложки, после чего он отставил тарелку на кофейный столик и откинулся на спинку, кутаясь в одеяло в виде кокона. Матч вот-вот должен был подойти к концу, но уже казался бесконечным из-за навязчивой рекламы. На фоне зашумела вода, и Бельмо соскочил со спинки и двинул к андроиду в качестве моральной поддержки. Пушок выгнулся дугой на подлокотнике и спрыгнул следом, оставляя Гэвина в гордом одиночестве. Медленно, но верно его склоняло в сон, и, чтобы не отключиться, Рид потянулся к мобильнику. Свет ослепил, отдав в голову, и лейтенант недовольно застонал. На дисплее одни уведомления из общего чата отдела под названием «Полицейская банда» — чат без капитана, очевидно, — Гэвин смахнул вверх и стал читать.       Темой сегодняшнего обсуждения стало украшение отдела к Рождеству. Особый восторг испытывали Тина и Лиза. Роберт, Стивен и парочка других охотно их поддерживали, Бен делал вид, что его вообще это интересует, а Хэнк, остальные коллеги преклонного возраста и андроиды отмалчивались. Гэвин не относился ни к тем, ни к другим, предпочитая просто вести беседу ни о чём, высказывать своё мнение и отпускать глупые шутки.       Тина скинула селфи на фоне собственной рождественской ёлки, скучно украшенной белыми и синими шарами. Никакого серпантина, одни маленькие огоньки гирлянды. К фотографии приложила сообщение: «Предлагаю такой стиль», после чего разгорелся спор, разбивший беседу на два лагеря: тех, кто посчитал, что идея Тины скучная и безвкусная, и тех, кто высказался о том, что такой стиль является произведением искусства. Рид придержался первого мнения: всё-таки ему больше импонировал хаос и небольшой беспорядок. Их первая с Ричардом рождественская ёлка была ужасна в хорошем смысле. Андроид испытал детский восторг, пусть и получилось безобразно, и Гэвин не мог не разделить этот радостный момент. В этом же году они с ней припозднились: вернулись из отпуска только неделю назад, после чего Рид сразу же стал изображать человека на смертном одре. Ёлка так и осталась пылиться в чулане.       Лейтенант быстро накатал: «Не превращай отдел в свою квартиру», и листнул чат ниже. Запустил один из многочисленных «кружочков» Тины, которая вовсю распиналась о том, как важна гармоничность деталей. Гэвина всегда удивляла самоуверенность девушки, которая могла записывать такие маленькие видео, будучи растрёпанной, без макияжа, валяющейся в постели. Довелось даже как-то видеть её с похмелья после одного хорошо проведённого вечера. Стеснительность? Явно не про неё.       «Ладно-ладно, оставляю всё на вас, умники! Но вечеринка на мне! Без возражений и увиливаний. Я понятно изъясняюсь, Гэвин?» — Когда Рид дослушал последний отправленный «кружок», он закатил глаза. У Тины веская причина бунтовать: лейтенант всегда не особо горел желанием участвовать во всей шумихе по типу корпоративов — изредка, когда хотелось напиться.       «Так точно, мисс», — ответил он и отправил салютующий смайлик.       «Гэвин, какими судьбами?» — Лиза отправила голосовое сообщение. В тоне послышалась издёвка.       «Как медовый месяц?» — добавила она, отчего у Гэвина дёрнулся глаз. Пальцы только потянулись к дисплею, чтобы ответить что-то едкое, как в чат тут же прилетело сообщение от Ричарда:       «Весьма продуктивно».       Дёрнулся второй глаз. Рид не выдержал и крикнул в сторону ванной:       — А ты не подхватывай!       Послышался тихий смешок, и лейтенант, почувствовав себя вдруг немного лучше, улыбнулся сам. Верно. Иногда он забывал, что весь отдел с недавних пор в курсе их с Ричардом отношений. Выходка на свадьбе дорогого стоила — в тот вечер всё внимание перекочевало с виновников торжества на них. Вот тогда же и взорвался общий чат фотографией того самого поцелуя на танцполе. Наутро Гэвин ужаснулся трём тысячам сообщений, ощутив себя звездой, попавшей в объектив папарацци. Ричард убедил его вместе выйти из чата, по крайней мере до конца отпуска — пошло на пользу.       Удивительно, но осуждений они не встретили. Разве что Тина, которая дорвалась до правды, решила вынести Гэвину мозг с бесконечными расспросами — лейтенанту потребовалось усилие, чтобы не занести её в чёрный список. Она догадывалась с самого начала, но наконец дождалась момента истины, из-за чего словесный фонтан бил ключом. Хорошо, что они сбежали со свадьбы сразу же после происшествия.       В обсуждении участвовали все, кроме Хэнка и Коннора. Первый не хотел лезть в сплетни, а второй… потому что вышел из чата, стоило только фотографии засветиться в ленте. Гэвин быстро пролистал вверх, но возвращения так и не обнаружил. Против воли рука потянулась к иконке профиля — «Был в сети пятнадцать минут назад», — и улыбка Рида померкла. Последний их разговор никак нельзя стереть из памяти. Непрямое признание преследовало Гэвина во снах, и теперь ему предстояло встретиться со своим кошмаром лицом к лицу, и он не сомневался, что встреча приведёт их к последней теме беседы. Лейтенанту бы не хотелось его избегать, но в глаза смотреть теперь он явно не мог.       «Слушай, Коннор, твоё признание… выбило меня из колеи, ладно? Я не знал, что ответить, потому что… ты мой друг, блядь! Это всё пиздец как неожиданно», — настрочил он спустя неделю, но так и не дождался даже прочтения. Коннор будто исчез из его рутины и не был намерен возвращаться. Гэвину не хотелось терять друга, оттого к сердцу прилипла обида. Тостера это действительно задело. А кого бы не задело? Но сердцу ж не прикажешь. Рид всегда был однолюбом.       С этими мыслями он заблокировал телефон и откинул в сторону, когда до ушей дошло шарканье ткани домашних брюк о пол позади себя. На макушку легла ладонь и взъерошила волосы.       — Ванна готова. Пойдёшь или будешь досматривать?       — А, один хер продули, — махнул рукой Гэвин, выпутался из одеяла и резко встал. Понял, что зря, когда перед глазами вспорхнули разноцветные мушки, а после пошатнулся, но всё же удержал равновесие. Быстро скинув футболку, он, включив всё своё больное обаяние, изобразил на лице ухмылку и добавил: — Ты со мной?       — Присоединюсь, — чеканно протараторил андроид и кивнул, — сразу как закончу с работой.       — Работой? — опешил Рид и остановился на полпути, резко повернувшись. Утерев нос, он решил поинтересоваться не без усмешки. — А ещё мой трудоголизм порицал. Наработаешься ещё… Ричи?       Ричард замолк и понурил голову, поэтому Гэвин не смог закончить мысль. Выступивший на лице траур его не обрадовал, и он отряхнул себя, убеждая, что ему показалось. Андроид сжал губы, нахмурился — знак недобрый. С тех пор как они вернулись в Детройт, партнёр вёл себя необычно тихо, и Рид было подумал, что в том начинает просыпаться такой человеческий механизм как лень, и Ричард просто с тоской осознавал, что вернутся они в те прекрасные мгновения, проведённые вдвоём, ещё нескоро — Гэвин, признаться, и сам начал тосковать по ярким рассветам и приглушённым закатам, которые они встречали, скучать по безделью, долгому утру и крепкому сну.       Но во мрачном взгляде голубых глаз таилось что-то ещё, и лейтенанту это не нравилось. Он осторожно подобрался к партнёру и взглянул ему в лицо, выжидая объяснений.       — Коннор покидает «Иерихон», — быстро заявил Ричард. Рид недоумённо похлопал ресницами, уставился на него, как на дурачка, и, выдержав паузу, безразлично пожал плечами.       — Знаю. Ему должны подобрать замену перед тем, как он уйдёт с поста, и… О-о-о, нет, стой-стой! — вдруг оторопел Гэвин и подскочил. — Ты же не хочешь сказать, что…       — Нет, Гэвин, я не собираюсь занимать его место, у меня слишком дурная репутация, — тут же уверил его Ричард, и Рид с облегчением выдохнул. Сердце зашлось неумолимым стуком. — Я имею в виду, что… он уходит. Насовсем.       — Так… — протянул Гэвин и закатил глаза, — и? Не въезжаю.       — Это значит, что он отказывается от защиты «Иерихона».       На лице лейтенанта выступило удивление, и виски обдало позабытой болью. Гэвин поморщился, пытаясь отогнать от себя бьющие импульсы. К груди подступил жар.       Он понимал, что это значит, хоть и знал немногое. Чуть от Коннора, чуть от Ричарда — благополучно сложилось более-менее полное понимание. Отказ от защиты означал то, что андроид становится своего рода отшельником, и в случае опасности, в случае совершения чего-либо противоправного или в случае любой потребности андроид сам несёт за себя ответственность. Он становится андроидом с человеческими правами, никаких привилегий, только реальная жестокая жизнь с реальной работой и реальными счетами. Гэвину и Ричарду доводилось иметь дело с подобными преступниками, и дела закрывались быстро — меньше бумажной волокиты, никакого вмешательства «Иерихона» — прямо сказка. Но позавидовать «отшельникам» никто из андроидов не мог: даже в крайних случаях «Иерихон» мог от них отвернуться.       В «отшельники» записывали тех, кто совершал мелкие, незначительные по человеческим меткам преступления по отношению к «Иерихону»: кража запасов, провокации, конфликты — тех, кто, по мнению железок, был недостоин называться членом их общества. Ричард прекрасно знал, каково быть на грани между отшельничеством и членством, и только благодаря Гэвину и Маркусу смог выбить для себя почётное место среди андроидов.       Риду не хотелось бы думать о худшем для Коннора. Ричарду тем более. Обоим не верилось, что Коннор захотел уйти по собственному желанию — у него слишком много врагов, и без защиты он являлся просто куском пластика.       — У него возник конфликт с Маркусом? — тихо спросил он. — Что-то случилось?       — Не знаю, поэтому мне предстоит узнать. Он не отвечает ни на звонки, ни на сообщения. С Маркусом или другим лидером я связаться не могу. Поэтому в данный момент я опрашиваю тех, кто мог бы что-то знать.       — Что говорит Хэнк?       — Его я спросил в первую очередь, — покачал головой Ричард. — Лейтенант Андерсон не знает, Коннор съехал от него три недели назад, поэтому разговаривают они разве что о работе, а работы в последнее время у Коннора много.       — Или он просто ей прикрывается, чтобы лишний раз не болтать, — предположил Гэвин и устало потёр переносицу. Тяжело выдохнул. — Тостер, во что же ты опять вляпался, блядь… Ты поэтому убеждал меня в том, чтобы я остался дома в понедельник? Опять что-то вытворяешь за моей спиной?       — Нет! — Лейтенант услышал, как голос партнёра сорвался на механику, и андроид сглотнул рвущуюся наружу тревогу. — Всё не так. Я действительно беспокоюсь о твоём состоянии. И тебе не о чем волноваться, я возьму всё в свои руки.       — Эй, — прервал его Гэвин. — Он мне тоже как брат. Тупой и надоедливый, но всё же брат.       — Прости, я не подумал о твоих чувствах.       — Ричи. — Рид заставил андроида поднять обречённый взгляд. Улыбнулся. — Мы узнаем, в чём дело.       Ричард, глядя проникновенно в глаза напротив, вдруг засиял искренней улыбкой, но всего на мгновение, пока та вновь не исчезла, а он не перевёл взгляд. Лейтенант подошёл ближе.       — Когда ты в последний раз с ним разговаривал? — спросил он.       — В день перед нашим возвращением.       — Тебе он отвечает, а меня игнорирует, — обиженно цыкнул Гэвин.       — Настроение его сообщений менялось в течение месяца, пока он не стал совсем неразговорчивым. Будто… Просто в какой-то момент я подумал о том, что… — Андроид глянул на партнёра с каким-то странным намёком и после поджал губы. — Нет, забудь.       — Ты подумал о том, что он ведёт себя странно из-за меня? — раскрыл рот Рид и тыкнул себе в грудь пальцем. — Он что, подросток? Ричард, ты ведь передовая модель и должен рассуждать логически: Коннор не стал бы уходить из «Иерихона» из-за меня — зачем? Такой бред.       — Верно, — словно шёпотом согласился Ричард и кивнул. — Прости. Я ревную.       — Эй. — Гэвин щёлкнул партнёра по носу, чтобы тот перестал изображать похороны. Андроид дёрнулся, а лейтенант ухмыльнулся. — Мы ведь прежде всего детективы — всё разрулим. Мы ведь партнёры, да?       Рука Рида опустилась на щёку Ричарда, и тот, уткнувшись в ладонь носом и поцеловав её, проговорил:       — Партнёры.       Идиллию прервал крик комментатора из телевизора, Гэвин подскочил, а Ричард резко повернул голову: «Снова падение! Снова травма! К Керри Уинстону присоединяется Алекс Бейзовски — матч приостанавливается! Неужели наши игроки вот так просто отдадут победу противнику? Кто же выйдет на лёд? Это странное стечение обстоятельств или же подстроенное представление?..»       — И правда странно, — нахмурился Гэвин, решив сменить тему.       — Падения и травмы весьма характерны для хоккеистов, — подметил Ричард.       — Я не об этом. Пока валялся в постели, я смотрел прошлые матчи «Детройт Ред Уингз» и ни разу не было такого, чтобы за один матч в травмпункт отлетело четыре игрока. И играют они сегодня странно, словно подменили. Обычно их игра агрессивная, вывозят на силовых приёмах, а сегодня… играют так, будто обороняются.       — Ты говоришь с точки зрения болельщика?       — Нет. С точки зрения детектива.