Глава 12. Новые истории
День за днём Феликс, Хёнджин и Дина ездили по конюшням. Каждый день это отнимало у них по девять-десять часов, а потом ещё вечером по, в лучшем случае, тридцать-пятьдесят минут за обсуждением лошадей с Чаном. Первые несколько дней было тяжеловато, но уже через неделю парни втянулись и не так сильно уставали. Нужные лошади будто сами их находили, ведь начинали тянуться к Хвану первые, а в ходе обсуждений как раз идеально подходили им. В среднем за день одна-две лошади выкупались. С понедельника по пятницу смотрели и покупали коней, а в выходные ездили подбирать сёдла, уздечки и прочую амуницию, если это требовалось. Обычно делалось это в субботу, чтобы в воскресенье можно было отдохнуть. Полностью собранных лошадей со всем нужным объединяли в группы по пять-семь и отправляли в Корею, чтобы те прошли карантин и с ними успели разобраться постепенно, а не разом с тридцатью.***
В то же время взаимоотношения парней не стояли на одном месте. Они всегда вместе завтракали и ужинали, иногда обедали, обсуждая последние новости в мире и рассказывая друг другу забавные истории из жизни. Зачастую вместе готовили, когда на это были силы, что тоже неплохо сближало и учило их понимать друг друга. Вечерами они любили после ужина заварить чай и посидеть поговорить. По большей части разговаривали о разных проблемах, начиная с сухости кожи и заканчивая конфликтом поколений. А иногда бывали более душевные вечера, когда парни делились чем-то личным, и неважно насколько личным, самого факта было достаточно. В один из таких вечером Феликс решил задать вопрос, который интересовал его уже долгое время. — Хёнджин, в можно вопрос? Он довольно личный, но всё же.. — немного замявшись, Ли глянул на сидящего напротив Хвана. — Спрашивай, а я скажу, если он перейдёт границы. — Можешь рассказать вашу с Довгаль историю? — Ахах, конечно. Я буду рад рассказать её тебе. Начну вообще с истории «Бохмы», ведь если бы не этот кск, мы с Дови никогда бы не встретились.***
Пятнадцать лет назад Хван начал интересоваться лошадьми вслед за своим школьным другом Чаном. На тот момент оба жили в Сеуле, хоть у родителей Бана и были земли на Чеджу-до, доставшиеся им в наследство. Родители тогда ещё десятилетнего Кристофера решили что-то с ними делать. Изначально там была ферма, где выращивали коров и пропитание для них. Со временем появлялись другие животные и культуры. Хозяйство процветало, становясь крупнейшим поставщиком лошадей, скота, птиц, продуктов животного и растительного происхождения заграницу. Однако ничто не вечно под луной. Из-за оккупации Кореи японцами, ферма и прилегающих к ней земли достались последним. Предки семьи Бан с трудом выжили в тех ужасных условиях. Время было очень тяжёлое, однако дети всё равно рождались. Так и появились на свет бабушки и дедушки Чана. Росли они в нищете, поэтому, едва достигнув совершеннолетия и накопив денег, обручились и решили переехать. Родители их не поддержали и просто разорвали с детьми все связи. Те, конечно, очень из-за этого корили себя, ведь на тот момент уважение к старшему поколению было безграничным, однако продолжать жить в такой обстановке они не хотели сами, а позволить своим будущим детям так жить уж тем более не могли. Скитаясь по миру, они забрели в Австралию и, встав на ноги, родили уже своих детей. Параллельно с этим раскрывалось всё больше военных преступлений, в том числе и японцев. Когда родители Чана выросли и встретили друг друга, его родственники по отцовской линии уже получили права на владение всей той землёй на корейском островке. Продавать их они не решались, вроде как наследие предков, которое стоило бы сохранить, а вроде и можно продать потом, когда цены вырастут. В общем, осталась та территория без дела на долгие годы. Шло время, родился Чан. Родители его решили вернуться в Корею. Обосновались в Сеуле, а через пару лет купили на Чеджу небольшой домик возле уже своих земель, где вырос лес и образовались поля. Позже они создали свой бизнес, который приносит деньги и по сей день. Через несколько лет родились Ханна и Лукас — младшенькие Чана. В семье время от времени проскакивают разговоры, что пора бы что-то с этим огромным куском земли делать, ведь столько лет стоит без дела, только налоги платить да смотреть на него. Примерно в это же время маленького Чан заинтересовали лошади. Отец сразу поддержал сына и вместе с ним стал ездить в один из лучших конных клубов Сеула. Мать относилась к этому хорошо, ведь если её семья счастлива, она счастлива вместе с ними. Сразу после переезда в новой школе Бан подружился с мальчиком по имени Хёнджин. Тот стал его лучшим другом, которому Чан рассказывал всё первому. Так в течении нескольких месяцев, на протяжении которых он учился ездить верхом, у мальчика получилось затащить на конюшню и друга, просто посмотреть. Тут и у Хёнджина зародилась любовь к этим прекрасным животным. Мальчики стали ездить вместе. Шли годы, Чан с родителями всё больше погружались в конный мир, всё больше загорались идеей создать собственный конный клуб. Хёнджин активно поддерживал их в этом, стараясь в меру своих знаний помочь. Постепенно начали планировать строительство. Сначала хотели просто небольшую «домашнюю» конюшню, однако некий азарт и черта семьи Бан взяли верх — если они что-то делают, они обязаны стать лучшими из лучших. Пока не было чёткого представления того, что они хотят видеть по итогу, стали расчищать территорию, ведь за много лет всё превратилось в заросли, в которых поселилось довольно много всякой живности, с которой ещё предстояло разобраться. Когда Хёнджину было четырнадцать, а Чану пятнадцать, они уже самостоятельно передвигались по Корее. В такие поездки они, как правило, объезжали разные конюшни, чтобы посмотреть лошадей, ведь к тому моменту уже бóльшая часть конюшни была построена, а левады, пастбища и открытые рабочие площадки были полностью готовы. Так они решили проехаться по Чеджу-до. Вечером им нужно было улетать назад в Сеул вместе с родителями Бана, поэтому с самого утра парни отправились в «путешествие» по просторам острова. К часу дня они немного устали кататься туда сюда и решили прогуляться по лесу. Тут они увидели несколько лошадей и людей, которые их вели. Обратили внимание сразу на странную седловку и очень непопулярные в Корее кавалерийские сёдла. Амуниция в целом была в плачевном состоянии. Стало интересно, что же это за место такое. Как сказала им гугл-карта, это был некий конный клуб, довольно, кстати, непопулярный. Посмотрев их социальные сети и сайт, парни ужаснулись. Очень маленькая недо-площадка для работы или выгула, на которой даже в руках не поработаешь нормально, а они тут на галопе сменой в несколько лошадей «работали». Понятно стало сразу — на животных тут всем, мягко говоря, плевать, важен только доход. Парни, что были в этом возрасте особенно чувствительны, решили спасать лошадей. Только вот как это сделать? Было решено провести «операцию» по вторжению в доверие, а затем отбить всех клиентов и выкупить лошадей. Да, жестоко, но разве лучше оставить этих коней на многолетние мучения, а позже и ужасную смерть? Впервые на ту конюшню они пришли через полчаса после встречи, под видом особо не разбирающихся людей, которым лишь бы попу покатать. На тот момент в «клубе» было тринадцать лошадей, спасать хотели всех. Из них возрастных только четверо — три кобылы и жеребец от пятнадцати до двадцати лет. Остальным лошадям было едва по три-четыре года. Так ребята день за днём в свободное от учёбы время ездили на эту конюшню, а про свой любимый клуб немного забыли. Родители Чана их план поддержали, а вот Хёнджиновы отнеслись скептически. Они изначально были не слишком рады новому увлечению сына. Он, как никак, наследник и единственный их ребёнок. Конечно, они его любят и ценят, но такое опасное хобби считали не самым лучшим выбором, но что есть то есть. Прошёл год. За это время парни повзрослели и набрались опыта. Со строительством почти закончили, а потому стали постепенно приводить в действие вторую часть плана, а точнее — стали отбивать людей и делать всяческую антирекламу этого места так, чтобы никто не понял, кто за этим стоит. Казалось бы, довольно жестоко и безжалостно, однако свои причины у ребят были. Во-первых, во главе этого «бизнеса» стояли двое больных пожилых людей, которым «помогала» одна их дочь, однако помощью это не называть. Она приезжала даже реже ребят, хотя это были её родители и лошади. Во-вторых, отношение к животным было ужасным и у всех рвалось сердце от их вида. Тощие старики, которые еле-еле выживают, худющие молодые кони в плохом состоянии, ровесники которых уже выступают на различных престижных соревнованиях, а эти кони кое как выдерживают недолгие репризы галопа. В-третьих, отсутствие денег и нормальных условий для животных. Из десяти тюков сена нормальными были только три. Ладно бы такое было только один раз, но нет, каждый раз, когда Юлий — так звали пожилого мужчину, что был тут одним из главных — и его жена Инна заказывали сено, их обманывали и подсовывали тухлое, заплесневелое сено. Таким образом получалось, что лошадям урезали суточную норму в три-четыре раза или иногда вовсе не кормили, а это довольно серьёзно. Помимо этого лошади были без тренинга, выгула, общения и много другого, что было обязательно. Список их, мягко говоря, проёбов можно продолжать бесконечно. Уже и сами Инна с Юлием жаловались на свою дочь и на то, как им тяжело. Со временем у Чана получилось «уломать» их на продажу лошадей. Но и тут всё было не так просто: у половины из них не было документов. Пришлось в срочном порядке их делать. В таком же срочном порядке проводились и ветеринарные обследования, расчистка, смена рациона, составление грамотного тренинга и многое другое. На восстановление лошадей ушло больше года, кому-то нужно было больше времени, кому-то меньше. Единственная пара, которым всё было нипочём и они даже в таких условиях умудрились довольно неплохо сохраниться, несмотря на свой возраст, это Бразилия и Бохма, мать и дочь. Именно Бохма в своё время подтолкнула Бана старшего к решению спасти животных. И если с «молодняком» было всё понятно — несколько месяцев без верховых нагрузок, работа над доверием, уважением и прочим, что сделает лошадь безопасной и адекватной, подкачать мышцы, наладить питание и так далее. То со старшими немного сложнее — им нужны верховые нагрузки, но и базовую работу никто не отменял. В общем отец Чана занялся Бохмой, мать Лáурой, а сам Чан Бразькой. Хёнджин в это же время помогал работать остальных лошадей, время от времени подсаживаясь на Доминго — вороного жеребца и по совместительству отца Багдада и Барда. За его помощь Бан-старший платил парню небольшую «зарплату», ведь такой труд нужно было вознаграждать. Так Хван и зарабатывал, плюс довольно часто получал от родителей карманные деньги, на праздники просил родственников не дарить подарки, а просто отдать ему эти деньги, чтобы он сам купил то, что захочет. В это же время он начинает всерьёз думать о покупке собственной лошади, ведь, по сути, всё необходимое для неё есть. Задумываться парень начал ещё год назад, но тогда и денег, и знаний нужных не было, и места для содержания. А сейчас появилось всё вышеперечисленное, так что задумываться о своей лошади можно. В конце концов Хёнджин бросать спорт не собирается, а, к сожалению, с Чаном вместе на его лошадях он пока полноценно заниматься не может, ведь те банально не готовы и представляют опасность на земле, что уж говорить о езде. Родителям парень говорить не стал, поделился только с другом, всё же он в этом плане опытнее и знает больше. Бан подсказал ему парочку мест, где можно посмотреть лошадей, потому Хван иногда ездил просто глянуть коней, на практике учился различать хороших и не очень, смотрел на движения, поведение и прочее. В общем провел много времени за разъездами и поиском своей лошади. В то же время Йеджи, которая на тот момент уже больше полугода занималась верховой ездой и начала прыгать, также стала подыскивать себе лошадь, ведь её родители были только за и хотели дать дочери всё самое лучшее. По будням Хваны ездили в разные точки Кореи в поисках лошадей, а в выходные дни помогали семье Бан. Так, неделя за неделей, прошло больше четырёх месяцев. И если Йеджи нашла своего «малыша» Тэгу почти сразу, то у Хёнджина было тяжелее. Девушка увидела своего коня на выбраковке отделения по выездке в крупной конной школе Сеула. Не подходил он из-за проблем со спиной, которые появились за десять лет работы в прокате. Тогда Хван была проездом в столице, а поэтому решила взглянуть вживую на эту лошадь, потому что он всё не выходил из её головы. Так, встретившись с ним, она сразу решила забрать коня. С этой лошадью у неё сразу проскочила «искра». Купив всё необходимое в городе и договорившись с Баном-старшим, Йеджи перевезла Тэгу к ним в КСК, который на тот момент был ещё совсем не совершенный и походил больше на домашнюю конюшню. Хёнджин искреннее порадовался за девушку и продолжил поиски лошади для себя. К слову, родители его стали догадываться о намерениях сына. Тогда и произошёл серьёзный разговор, ведь купить-то Хван купит, а оплачивать постой, тренера и необходимые услуги скорее всего не сможет. Сам парень не пальцем деланный и понимал, что рано или поздно это произойдёт, так что был готов ко всему. За постой платить он будет своей работой и помощью с лошадьми, а если ещё и делать будет много, то заработает денег сверху, ну а за тренера платить договорились платить как раньше. Теперь к поиску подключился отец парня и активно помогал. Одним субботним вечером Хёнджин, поработав со всеми лошадьми и закончив с отбивкой денников, сидел с Чаном в его доме и смотрел объявления, которые прислал ему отец. Тут Хван натыкается на такое: СРОЧНАЯ ПРОДАЖА ЛОШАДИ Тракененская кобыла, 4 года. Хорошая родословная, есть представители уровня гран-при. Заезженна, работает под МС по конкуру, начинает напрыгиваться. Иногда садятся другие опытные всадники. Проблем по здоровью и психике нет, ПРОДАЖА С ЛОШАДЬЮ НЕ СВЯЗАНА. Цена очень низкая за срочность — продать надо за две недели, все обсуждения и вопросы при личной встрече. Просьба мясников, перекупщиков и прочих не беспокоить, отдам только любящему человеку!!!!!! Находимся в Пусане в *** Звонить по номеру +82 ** *** **** На предоставленных фотографиях была молодая рыжая лошадь в «носках» на каждой ноге и широкой ровной проточиной на морде — как раз типаж Хёнджина. Судя по обстановке и фонам фотографий, место довольно неплохое, тогда появляется вопрос, почему, собственно говоря, лошадь продают? Ведь условия есть, кобыла перспективная, с хорошей родословной — она также предоставлена, — молодая ещё совсем, да и к чему такая срочность? Няпрягало то, что продать надо всего за две недели. Поразмыслив, Хван посоветовался с Чаном, который сказал делать так, как он чувствует. Младший определённо хотел съездить туда. Так что, решив завтра ехать, он отпросился у Бана-старшиего, который был не против. Конечно, он сделал "выговор" своему "работнику" в строгом тоне, а в душе радовался за мальчишку, что рос на его глазах. Он знал: этот паренёк точно не из простых и с нужной лошадь добьётся всего, что захочет, для него не будет преград. Как оказалось позже, у продающей лошадь женщины было далеко не одно такое объявление, а лошади там были совсем разные: от возрастных, до полугодовалых. На встречу Хёнджин поехал следующим утром, решил сначала просто посмотреть кобылу и поговорить с женщиной. Юрá — так её звали — оказалась очень дружелюбной и милой, только вот глаза у неё грустные-грустные, хоть если не приглядываться этого можно и не заметить. На вид ей около тридцати-двух лет, только вот лицо уставшее, видно, что не легко ей сейчас. Но, несмотря на это, она мягко улыбалась и располагала к себе. Встретив парня, сразу предложила ему чай или кофе — тут что он сам захочет — и провела его в небольшую беседку, где они могли разговаривать и наблюдать за гуляющими рядом лошадьми. Выяснилось, что Юрá с самого детства занималась лошадьми, а последние пятнадцать лет посвятила разведению и популяризации тракененских и ганноверских лошадей в Корее. За это время она успела продать более сорока жеребят, родившихся у неё. А за последний месяц её поголовье с тридцати лошадей снизилось до пятнадцати. К сожалению, она стала терять больше денег, чем раньше, а хозяин конюшни, которую арендовал её отец, а затем и она, уже более двадцати лет, стал требовать съезжать и дал ровно три недели. Перевезти такое количество лошадей и содержать их было бы крайне тяжело, поэтому женщина решилась продать всех, кроме своей первой пары. Продавать нужно было быстро, ведь времени нет совсем, потому цену снизила чуть ли не в четыре раза. Сейчас у неё было четверо лошадей от четырёх до шести лет, шестеро кобыл-маток, из которых трое ещё должны родить, двое жеребцов-производителей и трое полугодовалых жеребят. Хёнджин хотел себе партнёра из первой категории. Конечно, выбирать молодую лошадь в качестве первой не самая лучшая идея, но он готов. И вот, после долгого разговора, Юрá, наконец, отвела его к табуну. Хван решил сделать так, чтобы не он выбрал себе лошадь, а она выбрала его. По его мнению и, в целом то, мнению окружающих его людей, нужна искра. Нельзя просто купить и всё, нужно прочувствовать и понять друг друга. Нужна особая связь. Стоит отметить, что речь идёт только о лошади для себя, ведь такая черта для клубной или учебной не слишком хороша, что Хван прекрасно понимал, а потому сразу отсеял работающих в прокате, ведь у конкретно этих такой черты не было. Так его провели в первую крупную леваду, где гулял молодняк. Тут никто им особо не заинтересовался, на что парень и надеялся, всё же хотелось лошадь постарше. Потому его провели на поле, где паслись кони от четырёх до шести лет. Их было трое, потому что четвёртый был жеребцом, который мог покрыть кобылок, чего допускать не хотели, — один мерин и две кобылы. Впрочем, тот самый жеребец пасся совсем рядом так, что и к нему можно было легко попасть. Вот только они с Хваном сразу друг другу не особо понравились, поэтому его парень даже рассматривать не стал. Остались трое: серая компактная кобылка шести лет, гнедой средних размеров пятилетка-мерин и четырёхлетняя, хотя сразу так и не скажешь — она размером со взрослую лошадь десяти лет, рыжая кобыла, которая носилась сломя голову. Что интересно и сразу бросилось в глаза, так это то, что малышка на галопе самостоятельно поменяла ногу в один темп. Безусловно, в этой лошади огромный потенциал. Стоило Хёнджину об этом подумать, как рыжая сорви-голова тут же прибежала к нему, а за ней остальные подтянулись. И если первые двое лишь недолго понюхали руки парня, то эта кобыла сразу тыкнулась носом ему в грудь, чуть подтолкнув, после чего стала, забавно поднимая ноги, кружить вокруг него. На это Хван решил предложить ей игру, которую лошадь сразу поддержала. Так Хёнджин понял: он, наконец, нашёл свою лошадь. Видимо, это поняла и его Довгаль, ибо взгляд её изменился. Она стала спокойнее и будто мудрее. Оставшихся лошадей смотреть он не стал — сразу принял решение о покупке этой кобылы. Юрá, что со стороны смотрела на это, с улыбкой вытирала мокрые от слез щеки. Когда парень вернулся к ней, она мягко улыбалась ему, а о недавней слабости напоминали лишь покрасневшие глаза. С документами разобрались быстро, Хёнджин внёс залог за кобылу и отправился домой за оставшейся суммой. Во второй половине дня он вернулся уже с родителями, дал им бумаги, которые им нужно было подписать, и деньгами. Такими темпами уже к пяти часам следующего вечера кобыла приехала домой. Следующие несколько лет Хёнджин и Довгаль упорно трудились. Хван закончил школу и заочно окончил университет на специальность тренер-берейтер по конному спорту, постоянно повышал уровень верховой езды, дойдя до уровня мастера спорта по конкуру и кандидата мастера спорта по выездке, тренировался онлайн с МСМК по разным дисциплинам из Европы, очень много работал со своей кобылой и лошадьми Чана и многое другое — путь его не был лёгок. В общем и целом, он впахивал так, как не работает большинство трудоголиков. В это же время Хёнджин очень много занимался с Довгаль, но так, чтобы кобыле это было интересно и не перегружало её. Так их пара стала самой «продвинутой» в «Бохме», которая на тот момент уже открылась. От маршрутов высотой метр тридцать, пассажа и основ кросса, до работы на полной свободе в открытом поле.Они добились всего.
***
На рассказ ушло больше двух часов, ибо информации было очень много, а местами Хёнджин давал волю эмоциям или показывал фото из архива, которые только дополняли рассказ. Тут Феликсу открылась новая сторона Хёнджина — терпеливый, любящий, целеустремлённый и трудолюбивый. Когда Хёнджин нашёл своё призвание, нашёл любимое дело и у него появилась цель, которая казалась непостижимой, он упорно работал, чтобы её добиться. Много лет, на протяжении которых он постоянно что-то изучал и узнавал новое, не были потрачены зря. Он добился всего сам, без помощи богатейших мамочки и папочки, которые купили всё для своей деточки. Нет, он сделал себя, своё имя, свой имидж, свою популярность: Сделал. Всё. Сам. Один из самых популярных парней Кореи, которого зовут и ждут месяцами в разных городах на мастер-классы, ждут возможности индивидуально потренироваться и перенять его опыт? Он добился этого кровью и пóтом, слезами и сорванными нервами, бессоными ночами, взлетами и падениями. А всё ради чего? Ради детской мечты, ради любимого занятия. И даже когда опускались руки, он смотрел на огромное рыжее счастье, которое могло стать колбасой или мучиться всю жизнь, которое в буквально смысле полностью зависит от него, и если он бросит всё — просто подведёт себя, Довгаль, семью Бан и Юрý, которой пообещал дать кобыле всё самое лучшее. Хёнджин терпеливо из года в год набирался опыта, порой работая с редкостными мудаками, терпеливо обучал лошадей, даже когда хотелось сорваться, маленькими шажками шёл к своей мечте. Он стойко выдерживал все трудности, с которыми сталкивался чуть ли не каждый день. Он работал на износ ежедневно по двенадцать часов, не возникая и давая слабины. Его силе духа и терпению можно было только позавидовать. Несмотря на всё это он умудрялся находить время для семьи, друзей и, конечно, Довгаль. Он дарил им самую искреннюю любовь, которую только мог, хоть и по времени выходило немного. Он действительно старался сделать так, чтобы никто не чувствовал себя обделённым. Феликс понял для себя одно: Хёнджин по настоящему удивительный человек, который достоин всего. — Кхм, — прочистив горло после длительных размышлений, он сказал первое, что пришло в голову: — хён.. ты достоин восхищения. I literally не знаю что сказать.. ты просто.. вау, — с паузами проговорил Ли. У него правда не получалось подобрать нужных слов просто потому, что во всём мире их не найдётся. Описать всё его восхищение было невозможно. Однако Хёнджин это почувствовал. Такую «волну» эмоций невозможно не почувствовать. Он лишь мягко улыбнулся, в который раз наслаждаясь реакцией младшего. Вообще Феликс реагировал на всё искренне и ярко, что для людей его возраста было редкостью — поверьте, Хван знает, о чем говорит. В конце концов через него прошли тысячи людей, среди которых семьдесят процентов взрослые. Так вот, такие реакции всегда вызывали улыбку, поражало, как Ёнбок умудрялся оставаться таким позитивным весь день, потому что все, кого старший знал, не продержались бы так долго. Видимо, у Ли есть какая-то своя история, стоящая за этим, о которой, возможно, он поведует Хвану.***
Сегодня был последний день, когда они смотрят лошадей, ведь оставшиеся полторы недели, из которых несколько дней на подбор амуниции и отдых, были оставлены для пони. А чтобы на них поездить, нужен был умеющий человек с небольшим весом и, желательно, не высокий. Этим человеком была Лиа, за которой завтра днём нужно было заехать и забрать из аэропорта. После вечернего традиционного обсуждения вариантов за ужином, парни отправились отдыхать. Посмотрели пару серий «Tomorrow», вместе поплакали, а после пошли спать. Утром, позавтракав, прогулялись за городом, почти там же, где и в первый день. — Знаешь, тут так спокойно, словно дом, — начал Феликс. — Хм, есть такое. В Корее такие места огромная редкость, только на Чеджу хоть что-то сохранилось. — Ага, я поэтому-то и переехал туда — в Сеуле тяжело было. — В чем-то даже понимаю тебя. Меня так бесило на полуострове то, что там для лошадей, не побоюсь сказать, ни хрена нет. Только на Чеджу-до хоть получше, но всё же не прям идеально. Особенно, если сравнивать со здешними условиями. — Ой-ой-ой, тут я, честно, не особо разбираюсь, но примерно представляю. А можешь, пожалуйста, рассказать о нужных условиях? Ага, интересно.. Феликс, сам того не заметив, стал интересоваться конной и около-конной тематикой. Процесс запущен. — Конечно. Смотри, — указав в сторону ближайшей конюшни, сказал Хван. — там огромные поля, даже конца не видно, это выпас и выгул. Вообще они обязательны, особенно выгул — минимум три-четыре часа в сутки, а в идеале все двадцать четыре. Так вот, первая базовая потребность, это еда и вода, тут, думаю, понятно. Вторая, не менее важная, это, запомни, обязательно общение с сородичами. Никакой человек или собачка не заменит лошади лошадь. Без общения друг с другом у них рушится психика, которую восстановить будет безумно тяжко. Третья это безопасность. Тут тоже понятно. Ну и четвёртая это постоянное движение. Есть ещё некоторые моменты, но о них я расскажу позже, если захочешь. — Спасибо большое, постараюсь запомнить. Это на самом деле так интересно. Раньше я даже и не задумывался особо о лошадях, а тут столько всего. — Ха-ха, прям вижу глаза безумного учёного. Не перегружай мозг только, а то хуже сделаешь. Всегда можешь обратиться ко мне за информацией и всяким таким. — Хён, это очень классно, не знаю даже, как тебя поблагодарить. — Да пока не за что. Ну что, идём дальше? — Дап! Около часа они гуляли по лесу, после чего Хван получил сообщение от Лии, что они совсем скоро сядут, а потому можно выезжать в аэропорт. Что, собственно, парни и сделали.***
— Хёнджин-оппа, Феликс-оппа, здравствуйте! — поклонившись, девушка обняла тренера, на что он с радостью ответил. — Голодна? — Как собака, давайте заедем куда нибудь, пожалуйста? — сделав глазки-бусинки, попросила Лиа. — Конечно, не будем же мы тебя голодом морить, — усмехнувшись, ответил Хван и перехватил чемодан девушки. Ли же просто смотрел на это с улыбкой. Покушав и вернувшись домой, Лиа расположилась в ещё одной небольшой комнате, из которой не выходила др конца дня — так устала, что проспала аж до самой полночи, а проснувшись, лишь умылась и снова легла. Да уж, такая она соня. Но парни были с ней солидарны, ведь встать в семь утра сразу после перелёта не слишком уж легко.***
— Сделай подъём без хлыста, — после небольшой паузы Хёнджин вновь повторил: — без хлыста. Вообще никак? Ладно, попробуй с ним. — только после этого у Лии получилось поднять пего-вороного пони в галоп. — Вот, да! Удерживай темп, — после разминки продолжил: — Хорошо, прошагните пару минут, снова в галоп и на барьер на S. Так и проходили тренировки-смотры пони. Хёнджин стоял в манеже или сидел на трибунах, оценивая лошадь и подмечая нужные детали, а Лиа выполняла все указания и давала свою оценку, исходя из которой принимались решение. Дина же в это время сажала «своего» человека на следующего пони, которого хотели посмотреть. В общем работа была налажена и проходила быстро. А потому просмотр пони был быстрее. Довольно скоро нашли нужные животные, которых также сразу отправили на подбор амуниции, а затем и в новый дом. Несмотря на некоторых вредных особей, всё действо доставляло удовольствие и было даже весёлым, заполняя галереи телефонов кучей забавных и атмосферных фотографий. Вот уж точно, у ребят будет что рассказать друзьям и родным.***
В последний от рабочий день им предложили небольшую конную прогулку на пару часов, чтобы расслабиться и отдохнуть от всей суеты, отправившись в небольшое путешествие по природным просторам Бельгии. Феликс согласился с радостью — ему хотелось проехаться, ведь последний раз он ездил около месяца назад. Хёнджин с Лией, хоть и были уставшие, тоже согласились, ведь когда ещё появится такая возможность? А потому ближе к вечеру, побрызгавшись различными спреями от насекомых, они приехали на самую первую конюшню, на которую попали в Бельгии. Тут их встретили Дина с Дарьей — машину вёл Хван — и сразу распределились. Решили, что девушки поедут своим маршрутом «отрываться», а парни спокойненько себе проедутся своим путём. Как они сами сорентируются? Легко и просто, вся дорога получается полукругом, а в крайнем случае лошади сами приведут их к дому. После того, как парням выдали лошадей — Феликсу рыжую, а Хёнджину вороную —, и Ли подобрали шлем, они выехали. Девушки же выехали ещё двадцать минут назад. И вот, в лучах начинающего заходить солнца, они выдвинулись.***
Пройдя по асфальтированной дороге около десяти минут, лошади, шагающие на распущенном поводе, свернули в сторону, заходя в поле. Стоит отметить, что всё было сделано для удобства: широкие дорожки с хорошим природным грунтом, а при желании можно съехать и в само поле. Через ещё полчаса лошади сошли на дорожку чуть ýже, которая шла вдоль леса и вела к небольшому озеру. Стоило только животным зайти в воду, как они стали бить передними ногами по ней, забрызгивая себя и людей. И тут лошадь Ёнбока стала наматывать круги, опустив голову. — Феликс-Феликс-Феликс, — часто и быстро повторяя имя блондина, позвал Хван. — быстро подними ей голову и выходим отсюда, она лечь хочет. Благо, кобыла так и не легла. И чтобы не допустить такого снова, они двинулись дальше. В общем и целом парням всё понравилось. Хёнджин даже сделал пару фоточек и видео на память, ну и для блога. Также на протяжении всей поездки он время от времени снимал разные моменты или просил Феликса сделать это, чтобы позже смонтировать влог для канала КСК, что выйдет после из возвращения.***
Завершить поездку по Европе решили походом по магазинам. Сначала походили по местным, чтобы купить сувениры и всякие вкусности. Затем отправились в конный магазин. Лиа захотела купить своему подопечному — Барду — амуницию, Хёнджин для Довгаль и себе обновить одежду, а Феликс за компанию. Хотя по итогу и ему пару вещичек взяли. Для своей кобылы Хван взял изумрудные конкурный и выездковый комплект Eskadron, Лиа взяла такой же выездковый от Equestrian Stokholm, только кремово-кофейный. Ну а Ли взяли бриджи с силиконовой леей и недорогие по меркам Кореи ботинки. Также Хёнджин купил для жеребёнка вещи первой необходимости, пополнил запас хлыстов и другой мелочёвки. В общем каждый набрал для себя нужного, теперь можно с чистой совестью ехать покушать и через несколько часов отправиться в аэропорт.***
Посадив Лию на самолёт и проследив за ним до самой его пропажи в небе, парни отправились в следующее своё путешествие.