Дело лорда Малфоя

Поттер не помнил, как прощался с Окартом, как вышел из больницы и просто побрёл по улице. В мыслях последние звенья вставали на свои места, замыкая цепь событий. Донован получил приказ от министра Клема обезвредить Малфоя, чтобы потом «на публику» милостиво отпустить его на все четыре стороны. Для этого он подтянул на эту «работу» Сароса, Исайя и Коурэла. Знал ли он, какими точно способами они ломали Драко или нет, но он был уверен, как бы ужасно это ни звучало, что это делается во благо. Потом, получив желаемый результат, министр сразу попросил Коурэла устранить свидетелей, понимая, что Донован на себя такое не возьмёт. А Коурэл уже показал себя злобным чудовищем, беспринципным и безжалостным. Когда же сам Коурэл пострадал от артефакта, Донован ещё волновался за него, но реакция Клема его напугала. Наверное, поэтому он примкнул к Тодду. Тот, по словам Коурэла, впервые отказал министру, и Донован, понимая, что Клем больше не покрывает «своих людей», побежал просить у него помощи. Может, Оскар Тодд обещал ему поддержку, прикрыть его спину, если что-то пойдёт не так. Ведь и у него было «рыльце в пушку», ведь и он знал о подпольном приказе — и ничего не сделал против этого. Донован мог его шантажировать и так же заложить при случае. Время шло, Клем, после очередной выборной кампании, освободил пост министра, а потом, спустя каденцию, это место занял сэр Тодд. И всё забылось, всё осталось позади, в далёком прошлом. Пару лет назад Бернин Клем скончался от порока сердца, хотя и был сильным магом, рассчитывающий на долголетие. Глупая смерть, недостойная, как тогда казалось, хорошего человека. А сейчас Гарри жалел, что смерть его оказалась быстрой и без мучений. Эдуард Донован поднялся до звания генерал-лейтенанта, Оскар Тодд уже который год был министром магии. Всё было тихо и спокойно, покуда при расследовании убийства Мадлен Вулгари в Аврорат не был доставлен подозреваемый Драко Малфой. А Главе Аврората, Гарри Поттеру, не приспичило заняться личным расследованием преступления, которое он случайно подсмотрел в воспоминаниях временного арестованного лорда. Вот тут Доновану и пришлось встряхнуть прошлые тайные договорённости, и через третьих лиц воззвать к министру о помощи. Громкое ругательство резко вырвало Гарри из размышлений, и он обнаружил себя почти вышедшим на магловскую улицу. Споро сделав шаг назад, он принялся с интересом разглядывать людей, привлёкших его внимание и спасших от вызова стирателей памяти — Поттер был при полном параде: в аврорской униформе, высоких кожаных сапогах и мантии бордового цвета. Хотя, вполне возможно, его попросту приняли бы за какого-нибудь сумасшедшего туриста или косплейщика. На обочине дороги припарковался огромный мотоцикл с надписью «BMW 1200» на хромированном синем боку, а около него стояли маглы: пожилой мужчина лет семидесяти и молодая женщина. Оба были облачены в мотоциклетную экипировку, а в руках держали блестящие каски. Мужчина опёрся бедром о спинку скамейки и похлопывал себя по карманам, а женщина нервно поправляла длинные светлые волосы, заплетённые в косу, и яростно потрясала каской, грозя ею вслед отъезжающему автомобилю. — Кто дал тебе водительские права́, курва! — прокричала женщина, страдальчески поднимая глаза к небу и тут же повернулась к мужчине: — Ты запомнил её номер? — Зачем? — мужчина наконец нашёл пачку сигарет и теперь тем же способом искал, вероятно, зажигалку. — Чтобы засудить её! Па, ты один из лучших адвокатов в этой стране по возмещению личного и имущественного ущерба, нанесённого при ДДП! Чтобы долгий и нудный судебный процесс научил её осторожно ездить по дорогам и смотреть в зеркало заднего вида не для того, чтоб накрасить губы, а для того, чтобы не сбивать проезжающих мотоциклистов! Пап, да если бы не твой столетний опыт езды, мы бы сейчас вдвоём здоровались с асфальтом! — Это ты меня сейчас окрестила стариком? — мужчина наконец нашёл в нагрудном кармане зажигалку, выудил из пачки сигарету и протянул её женщине. Та, стиснув фильтр зубами, продолжила возмущаться: — Какой, к чертям, старик! Ты прекрасно понимаешь, о чём я! — она затянулась и, не вынимая сигареты изо рта, выпустила в сторону серый дым. — Мне нельзя попадать в аварию, у меня двое малых дома, и Йоан больше меня на выезды за город не отпустит! Он и так согласился сейчас только потому, что я пообещала, что ты будешь за рулём… Доверяет твоей сноровке и стажу на скоростных дорогах. — Ладно, извинения приняты, — мужчина вынул ещё одну сигарету и прикурил сам. — Вот только «кейса» у нас тут как такового нет. Дамочка просто переходила с полосы на другую, правда, не проверяя по сторонам, но это доказать будет трудно. — То есть она согласится, что специально хотела нас подрезать, если скажет, что действительно смотрела в зеркало, а не прихорашивалась? — Она такое не скажет. Потому что я не буду тратить своё время, подавая на неё в суд. — Пап, мы только что чуть не прописались в больнице на пару месяцев, я — магическим способом избежала развода, а ты — скандала с Бьянкой, которая, как ты помнишь, вообще не разрешает тебе ездить на мотоцикле, и ты после этого всё простишь этой кляче за рулём? — Лёлик, ты веришь, что та дамочка действительно виновата? — внезапно хитро ухмыльнулся мужчина, вновь затягиваясь табаком. — Да! — Ну так успокойся. Помнишь, как я всегда говорю? Земля круглая, а член длинный. Карма, та ещё стерва, всех найдёт, всех достанет. Рано или поздно, но все, кто действительно в чём-то виновен, получит своё по заслугам. Ты уже и забудешь, а эту фифу в один прекрасный день настигнет большая какаха. Громкие крики и визг тормозов тотчас прервал их разговор, и Поттер обернулся на звук, так же, как и говорившие маглы. И увидел, что машина, которая недавно подрезала мотоциклистов, не вписалась в поворот, срываясь с места со светофора и плавно, но уверенно въехала в строительные леса, окружавшие стоящее рядом здание. Кричавшие ей люди в рабочей форме кинулись врассыпную, алюминиевые столбцы, прогибаясь под напором таранящего их капота, схлопнулись, и на крышу автомобиля полетело с два десятка вёдер разноцветной строительной краски. Жестяные банки грохотали по стальному кузову, взрывались и забрызгивали всё вокруг густой и вязкой жидкостью. — А краска-то на цементной основе, — присвистнула Лёлик, прокручивая фильтр сигареты между большим и указательным пальцами. — Ну вот видишь, — ухмыльнулся мужчина, — на этот раз и ждать долго не пришлось… — А ты всегда прав, да, пап? — Поэтому я и стал адвокатом… Гарри ухмыльнулся. Да, земля круглая, и все, рано или поздно, получат по заслугам, с этим он был полностью согласен. Делая ещё шаг в темноту переулка, он аппарировал. Даже на подсознательном уровне его не смущало то, что он сделал несколькими часами ранее. Он не задумывался: выступал ли он в роли орудия, совершая именно то, что пророчила карма, воздавая преступнику то, чего он заслуживал, или же сам получит со временем наказание за совершённый самосуд и самоуправство. Сейчас его это не интересовало. Ни сейчас, ни никогда потом. Он всё сумеет, всё преодолеет. Ведь «мы получаем только то, с чем сможем справиться», — где-то он это слышал, и это было очень правильное заключение. И если что-то выпадет на его долю, он, не сомневаясь, всё осилит и, как всегда, победит. Поттер аппарировал на крыльцо Малфой-мэнора и постучал кованым дверным молотком в дубовую створу. Ему открыл домовой эльф и проводил его до комнаты, в которой Гарри ранее не бывал, сообщая что «хозяин работает». Это оказалась мастерская, уставленная мольбертами и натянутыми на рамки холстами, банками с краской и уже готовыми картинами. Магловскими, неподвижными, но от этого не менее волшебными. И хоть цветы, застывшие на них, не могли пошевелиться от дуновения ветерка, казалось, что они всё-таки живые, пышущие благоуханием. Яркие краски тончайших лепестков, причудливые узоры изгибов листьев, выпуклые смачные бутоны — всё просто дышало реальным существованием, оживало прямо на глазах. Сам хозяин мастерской стоял у стены, напротив мольберта, с кистью и палитрой в руках. Спиной к окну, так, чтобы падающий свет освещал холст, с которым он работал. Поверх одежды на нём была накинута мантия песочного цвета, вся в пятнах разноцветной краски. От дверного проёма, в котором замер Поттер, не было видно, что рисовал Драко, но можно было не сомневаться, что очередной цветок. Заметив гостя, Малфой удивлённо вскинул бровь и кротко улыбнулся. — Гарри? Не ожидал увидеть тебя так скоро… Но я рад что ты зашёл. Не выпьешь со мной кофе? Я как раз хотел сделать перерыв. Миссис Мэлли и Скорпиус в магловской больнице на плановой проверке, а меня эти упертые двое оставили дома отдыхать, уверяя, что сами прекрасно справятся… Гарри, всё в порядке? По мере монолога лицо Драко из радостного перетекло в озабоченное, потому что Поттер так и остался стоять на пороге комнаты, пристально его разглядывая. А когда тот отложил в сторону кисть и палитру, прошагал через мастерскую, встал вплотную и рухнул на колени, обнимая его за бёдра и сильно прижимаясь головой к впалому животу. — Гарри, что случилось? — голос Малфоя был тревожным, руки, которые он опустил ему на плечи, слегка подрагивали, — Что-то не в порядке дома? Или… На работе? — он пристально вглядывался в лицо Поттера, которое тот повернул к нему. — Драко, я люблю тебя. Люблю не как друга или брата. Люблю, как один человек может любить другого. Люблю и хочу быть с тобой, жить с тобой. Засыпать с тобой по ночам в одной постели, просыпаться по утрам обнимая тебя. Разделять с тобой твои радости и печали, повседневные дела и заботы. Хочу по выходным гулять с тобой и Скорпи и со своими мальчишками, ходить в парк аттракционов и печь блинчики. Всё тебе о себе рассказывать и всё о тебе выслушивать. Хочу быть честным с тобой. Ну, если только немного лгать, делая тебе приятные сюрпризы. А ещё… Ещё хочу заниматься с тобой любовью. В любое время и любую возможность. Пока старость не возьмёт своё, и тогда я буду только ласкать тебя руками. — И пока смерть… не разлучит нас? — с придыханием произнёс Малфой. — Гарри, что случилось, почему ты мне это говоришь сейчас? Поттер слитным движением поднялся на ноги и обхватил ладонями по обеим сторонам его нижней челюсти, немного приподнимая его голову и заглядывая в глаза. — Потому что я хочу, чтобы между нами не было недопониманий. И я хочу знать, чего хочешь ты… И не нужно было быть великим легилиментом, чтобы увидеть реакцию на свои слова в глазах Драко. Боль, желание, наивность, робость, недоверие, предвкушение, обещание… Всё это смешалось в его взгляде воронкой и кружило голову не только ему, но и разглядывающего его всё это время Гарри. Малфой умоляюще приподнял брови, укладывая свои руки поверх рук Поттера. Его глаза предательски заблестели, заволакиваясь тонкой пеленой слёз. Гарри мягко улыбнулся: — Не надо, не отвечай мне сейчас, — прошептал он в доверчиво приоткрывшийся ему навстречу рот. — Я понимаю, что вот так и сразу тебе будет тяжело, я не настаиваю на всём в сию же минуту. Просто посчитал нужным объяснить свою позицию. Я буду тебя ждать, сколько понадобится. Я всегда буду рядом. Идти с тобой, шаг за шагом, поддерживая и подбадривая. В том темпе, который понадобится. Я буду охранять и оберегать. От всего и от всех. Тебе больше не придётся страдать одному, тянуть на себе тяжёлое бремя отца одиночки. Я буду тебе помощником, опорой, партнёром и любовником. И плевать на весь мир с Астрономической башни. Вдвоём мы со всем справимся. Ты мне веришь? Драко кивнул, прикрывая глаза и подаваясь вперёд, раскрыл податливо губы и прижался к горячим губам напротив. Поттер притянул его на себя ближе, так близко, как смог, и впился жарким поцелуем, словно пытался выпить из Малфоя душу. Тот только тихо застонал ему в рот в ответ. — Когда, говоришь, миссис Мэлли и Скорпи возвращаются? — Гарри оторвался от влажных губ лишь на мгновение, резво стаскивая с плеч Драко заляпанную красками рабочую мантию. — Часа через два, не раньше, — Малфой так же проворно расстегнул и сбросил с Поттера его аврорскую и вцепился в пуговицы мундира. — Они только недавно ушли. — Прекрасно. В спальню? — он отодвинулся от Драко, пытаясь разглядеть его лицо сквозь собственное возбуждение. Давая тому последний шанс отказаться, остановиться, ещё успеть всё изменить… — В спальню! — рыкнул Малфой не задумываясь, едва переведя сбивчивое дыхание и пожирая глазами припухшие и от этого ставшими алыми губы Поттера. Они аппарировали друг друга одновременно, прямо во время очередного поцелуя, что было весьма опрометчиво и опасно для любого волшебника, так как ни один из них не мог быть настолько синхронизирован с другим, чтобы оказаться в одном и том же надуманном месте. Но Гарри не дал им расщепиться, уже в самом процессе аппарации понимая, что Драко утягивал их обоих прямо на кровать, когда он сам — на ковёр подле неё. Но непревзойдённая магическая сила, набиравшая обороты словно из воздуха, мгновенно отреагировала, и он материализовал их обоих на постели, в доли секунд буквально собирая себя по частям. Малфой этого даже не заметил, падая на бархатное покрывало и охая от рухнувшей тяжести тела прямо на него. — Сейчас, погоди, — Поттер сполз вниз, устраиваясь между его ног и давая наконец возможность свободно дышать. — Гарри, — заскулил в изнеможении Драко, слепо шаря руками в попытке найти и притянуть того обратно к себе. Но тот не позволил. Одним движением он распахнул рубашку на груди Малфоя, щёлкнул пряжкой ремня и уже двумя руками стянул с его бёдер брюки и домашние туфли. Драко трепыхался под ним, совершенно не помогая и не соображая, что происходит. Он буквально изнывал от нетерпения и возбуждения, вмиг поднявшимися с одного до ста по десятибалльной шкале. Он дрожал и стенал, не зная, куда деть руки и что вообще делать со своим телом. Хорошо, что Гарри знал. Вернее, представлял, накануне пропахивая просторы интернета, который его до сих пор ни разу не подвёл. Он споро расстегнул свой мундир и рубашку под ним, стараясь прижаться обнажённым телом к ногам Малфоя, ощущая его дрожь своей кожей, впитывая его в себя. Страха перед неизвестным не было. Стыда — тоже. Только азарт, вдохновлённый реакцией Драко, только предвкушение от предстоящего. Сбросив с себя верхнюю одежду, и обувь, и даже носки, и оставшись только в одних форменных брюках, он вновь прижался к телу Малфоя, вцепляясь в его бёдра пальцами и оставляя на них покрасневшие пятна, которые наверняка к завтрашнему дню превратятся в фиолетовые гематомы — кожа у Драко была настолько нежная и бледная, чуть ли не прозрачная. Поттер сперва испугался, что причинил ему нежеланную боль, но хриплые стоны, вырывавшиеся из горла задыхавшегося Малфоя, ярко говорили об обратном. Что боль эта желанная и даже нужная. Словно Драко хотел быть помеченным его знаками, его отпечатками. Словно хотел принадлежать только ему. И Гарри, окрылённый этим подозрением, как с цепи сорвался. Он бережно обхватил пальцами покрасневший от прилива крови член Малфоя, оттянул крайнюю плоть и вобрал его в рот, плотно смыкая губы. Не лишне заметить, что он в жизни никогда никому не делал минет, более того, никогда даже не подозревал, что захочет. Но на анонимном магловском сайте оральная ласка стояла на втором месте в доставлении удовольствия партнёру. На первом стояло вылизывание личных эрогенных мест любовника. Но это ему предстояло выяснить позже. Сейчас же Поттер хотел доставить Драко как можно больше удовольствия, негласно обещая, что сделает для него всё возможное и невозможное. Он двигал головой вверх-вниз, обволакивая губами нежную кожицу на органе и с непривычки размазывая по нему свою слюну. Но Малфой не выражал негодования от происходящего. Наоборот, судя по его закатанным глазам и приоткрытым губам, рваным выдохам и глухим стонам с непрерывным «Гарри-гарри-гарри...» — его всё устраивало. Он наконец нашёл применения рукам, вцепившись всеми пальцами в чёрную шевелюру Поттера, вот только он всё время боролся сам с собой, не решившись, чего точно хочет: отстранить того от себя или насадить покладистым ртом до самого основания. Гарри, решивший взять инициативу в свои руки, крепко сжал пальцы на его члене у основания, продолжая погружать в рот всего лишь часть фаллоса. Зато, втягивая щёки, он создал невообразимый вакуум, словно теперь пытался высосать из Драко душу через его член. — Подожди, о Мерлин, погоди! — взмолился Малфой, теперь уверенно оттягивая Поттера за волосы. — Я же так сейчас кончу! — Не вижу, в чём проблема, — хмыкнул Гарри, только уверенней опуская голову и вновь заглатывая Драко как можно глубже. Член в горле дёрнулся, выстреливая вязкую массу, а Малфой извиняющее застонал, накрывая порозовевшее лицо обеими ладонями. — Что ты со мной творишь, Мунго милосердный, — он тихо всхлипывал, поддаваясь продолжению неги, так как неугомонный Поттер продолжил ласкать языком его опавший член. — Я на тебе практикуюсь, — выдохнул Гарри, отрывая голову от его паха. — Ты хочешь сказать… — неверяще уставился на него Драко сквозь щёлки между пальцев. — Это был мой первый в жизни минет, — пожал плечами Поттер. — Довольно успешно, — поражённый Малфой даже убрал ладони с лица. — То ли ещё будет, когда я наберусь опыта! — Мерлин, помоги мне… — А теперь я хочу попробовать кое-что ещё. Ты ещё слишком вменяемый. — Что ещё?.. Но договорить Драко не успел, две сильные руки подхватили его и перевернули на живот, приподнимая зад кверху. — Какого дементора, Гарри? — Это называется «римминг», и должно быть приятно! — Поттер раздвинул ягодицы упругой задницы Малфоя и бесстыже запустил между ними свой язык. Драко только гортанно застонал, вжимаясь в подушку лицом и вцепляясь в неё зубами. — Ты решил сегодня попрактиковаться во всех возможных методах? — по мере влажных движений языка у себя в анусе его голос слабел всё больше и больше. Гарри на счастье, ничего не ответил, продолжая нагло вылизывать его чуть ли не изнутри. Создавалось такое впечатление, будто он боялся, что Драко вот-вот и остановит его, осадит, запретит, и он старался успеть попробовать всё, что сможет, до чего распространятся незримые доселе границы. Но Малфой не останавливал. Он загнанно дышал, словно до этого пробежал марафон, а когда подозрительно захлюпал носом, Поттер оторвался от его распухшего кольца сфинктера, смазанного и расслабленного, прошептал очищающее заклятье и расстегнул ширинку брюк. Мгновение, и его член, прижавшись головкой ко входу, одним плавным движением вошёл во всю длину. Драко вздрогнул и тихо заскулил, впиваясь ногтями в сжимаемую до сих пор подушку. Гарри вытянулся над ним, упираясь руками по обеим сторонам от головы Малфоя, а тот, лёжа на животе, только продолжал вздрагивать, старательно оттопыривая зад и упираясь коленями и пальцами ног в матрас. Поттер нагнулся, проводя носом по влажной от пота белокожей шее, а затем провёл по ней языком, обдавая горячим дыханием. Плавные движения вперёд-назад, создаваемые его бёдрами, подталкивали Драко наверх по постели, и тот, вытянув руки, упёрся ими в изголовье кровати. Его тонко очерченное лицо в лучах послеобеденного солнца исказилось гримасой страдания, нижняя губа окрасилась в бордовый из-за россыпи капель крови — он постоянно прикусывал её верхними зубами. Из горла доносились тихие всхлипы. — Ты принадлежишь мне. А я — тебе, — прошептал Гарри в ухо Малфою, тут же вылизывая его рельефы. — Я сделаю всё, всё, что пожелаешь… Прикажи мне… Он действовал по наитию. Вспоминая их второй раз, как Драко взывал к силе и, скорее всего, к боли. Как позволял слезам катиться с его глаз, как просил. — У нас всё будет… И медленно, тягуче и романтично. И быстро, стремительно и ярко. Я сделаю всё, что ты захочешь, как ты захочешь, — Поттер наращивал темп движений, согнув руки в локтях, он упёрся ими во взбитые простыни и протянул кисти к кистям Малфоя, переплетая с ним пальцы и прижимаясь к его телу ещё сильней. — Драко, только прикажи мне. Не бойся, я на твоей стороне, я не осужу, не упрекну. Я всегда приму тебя таким, какой ты есть… — Почему? — во сдавленном голосе слышались нотки недоверия, непонимания. — Потому, что ты принимаешь меня таким, какой я есть, — Гарри приник так близко, что казалось, что его голос раздавался у Малфоя прямо в голове. Несколько томительных мгновений ничего не происходило, только Поттер продолжал равномерно вдалбливаться в прогибающееся тело под ним, а Драко тихо подвывал. И наконец — он сдался. — Тогда сильнее, Гарри… Сильнее! Возьми меня! Я твой, только твой… Пожалуйста… И Поттер сорвался в бешеный ритм, вколачивая себя в Малфоя, сжимая его руки, сцепляя пальцы в замок, подтащил их к его груди, одновременно приподнимая его бёдра, переступая ногами и разводя колени в стороны. Драко упёрся головой в подушку, лицом зарываясь во влажную наволочку; ему было тяжело дышать, но сильные слитные толчки, сотрясающие его тело, это то, что сейчас ему было так необходимо. Он позволил это Гарри потому, что доверился ему, потому что знал: тот не причинит вреда. Тело прострелила жестокая судорога, и Малфой сжался в экстазе, кончая, даже не притронувшись к себе. И Поттер, скованный в его теле словно тисками, стремительно улетел за ним в бешеном оргазме, таком ослепляющем, что это принесло ему физическую боль. Они лежали на скомканных простынях целую вечность, пока сердцебиение не восстановилось у обоих… — И что это было? — бесстрастно вопросил Драко у мокрой подушки перед своим носом. — Я решил заскочить на обеденный перерыв, — Гарри, устроившись на боку за спиной Малфоя, блаженно выдохнул ему в макушку. — Появилось свободное время. — А обещал быть честным со мной, — фыркнул Драко, подтягивая к себе руки, до сих пор сцепленные с руками Поттера. — Я оставил себе лазейку в виде лжи во имя делаемых сюрпризов. — Ещё парочка таких сюрпризов, и я умру во время действия от потери крови. Моя гипертония такого не выдержит. — Выдержит. — Да у меня даже в этот раз пошла… — Как пошла, так и прекратила. Малфой вдруг замер, а потом провёл под носом пальцами и поднёс их к глазам. Они были чисты, не считая капель пота, размазанных по подушечкам. — Как ты это сделал? — он в недоумении развернулся к Гарри, который освободившиеся из захвата руки тотчас довольно завёл под голову, укладываясь на спину и утыкаясь в потолок. — Сам не знаю. Просто захотел, чтобы она перестала идти, она и перестала… — Никогда не хоти, чтобы она перестала течь у меня по венам, — нервно хихикнул Драко. — Глупостей не говори, — Поттер выпростал руку и схватив Малфоя, притянул его к себе в объятия. Драко уложил голову ему на грудь, слушая, как размеренно бьётся под рёбрами сердце. А Гарри, запутавшись в шёлковых локонах, наматывал прядки на пальцы, играя с кончиками. — Спасибо тебе, — не поворачивая головы, тихо выдохнул Малфой, прикрывая глаза. — Спасибо, что пришёл и… Сказал всё это… Поттер склонил голову и дотянувшись, поцеловал Драко в макушку, на которой разлились солнечные зайчики, выбеливая и так светлые корни волос. В тишине комнаты раздавалось тиканье часов, а в воздухе витали блестящие в лучах солнца пылинки. — А что ты рисовал на этот раз? — Гарри лежал, ухмыляясь в потолок. — Ты не поверишь, но — цветы, — Малфой подложил под щёку ладонь, накрывая ею мерно поднимающуюся и опускающуюся грудную клетку. — Не может быть… А какие? — Поттер тихо засмеялся. — Тюльпаны. Красные тюльпаны. Много красных тюльпанов… — Много красных тюльпанов… А что они означают? — Гарри нежно погладил Драко по волосам. Но тот не ответил, только прикрыл глаза и довольно улыбнулся.