***
Мистик Гриль встретил её одним разочарованием. Тучи, которые полностью заполонили небо, и туман, накрывший их городок с головой, заставили десятки людей прятаться от них в этом заведении. Кто-то играл в бильярд, издавая громкие звуки о победе или проигрыше, кто-то весело болтал с друзьями. Выходные давали о себе знать, собирая близких людей около себя. Мара тоже могла бы пригласить Стефани и выпить чаю, но её голова была не готова к разговорам. Ей ужасно хотелось кофе. — Здравствуйте, чем я могу вам помочь? — Мара выхватила одинокое место у барной стойки, куда никто не хотел идти, решая собраться большими компаниями в более уединённых местах, если их таковыми можно назвать. Бармен выглядел опрятно и приятно, улыбался ей, но Мара почти сразу обратила внимание на его третью нить. Она была порвана, что говорило, что парню недолго осталось жить. Судьба та ещё сука, разве нет? — Кофе, пожалуйста. Самое крепкое, что есть в твоём арсенале, — Мара оглядывалась на официантов, пытаясь отыскать глазами Мэтта, но ей не удалось. И даже Джеймс сегодня остался дома, отдыхая от работы в свой выходной. Мара закусила губу, стала осматривать помещение. Чуть ли не каждый стол был усеян кучками людей, не смотря на то, что интерьер был темным и мрачным. Но ей он стал родным ещё с самого детства. Когда-то здесь работал милый старик, который всегда давал ей что-нибудь за счёт заведения. Маленькая Мара была в восторге, поэтому часто приходила в это, по сути, ужасное место. Оно и впрямь было родным, если не смотреть на углы потолков, усеянных, к счастью, одинокой паутины. А иногда и нет. Четверть часа Мара просто сидит, обперевшись головой об руку, потягивая кофе, и старается думать. Хоть о чем-то. Найти серьезную тему, которая затянет её надолго, как только может, но это удавалось с большим трудом. Мысли плыли, будто их тянула сила Тихого океана, что топил глубоко в свои темные, опасные воды. Крепкая рука легла ей на плечо, заставляя Мару вздрогнуть. — Дорогуша, почему скучаешь? — Клаус Майклсон улыбнулся ей, оголяя свои ямочки. Мара глубоко вздохнула, взгляд окаменел, будто из неё высосали все эмоции, оставив одну только усталость. Ей даже не пришлось оборачиваться, когда она услышала скрип стула по другой её бок. Сердце чувствовало, что там сел Кол. — С чего взял, что скучаю? Мне очень весело проводить время в одиночестве, особенно без твоей очень увлекательной компании, — она улыбнулась, но каждый понимал, что улыбка была фальшивой. Мара даже не пыталась доказать обратное. Клаус ухмыльнулся. — Вы, голубки, что-то не поделили, — Мара опрокинула голову на барную стойку, пряча глаза. Она, как страус, пыталась убежать от нелогичного и сложного для неё разговора путём пряток, если сказать кратко. — Клаус, — голос Кола звучал предупредительно, спокойно и холодно. Он не был озорным, скорее всё больше закапывал их в могилу насмешек его старшего брата. Она покачала головой, ударяясь разными сторонами лба об твердое дерево. Резко подняв голову, Мара оглядела их обоих, взгляд метал искры. — Если вы оба пришли сюда нести чушь, которая не имеет даже малейшего шанса стать чем-то мозговитым, тогда закройте рты и отойдите от меня, ладно? — она злобно улыбнулась им обоим. Губы желали им хорошего дня, а глаза явно мечтали об их смерти. — Как насчёт бильярда? Умеешь играть, Мара? — Клаус поднял её из-за высокого стула и потянул вперёд. Ее лицо скривилось, будто она только что съела лимон целиком. Было неизвестно, что из этого лучше, а что хуже. — Нет, Клаус, я не играю в подобные игры, — она выпуталась из его рук, пытаясь сбежать. Но Кол крепко схватил её оба плеча своими руками, ведя вперёд. Больше не было смысла сопротивляться — Мара решила просто сдаться и покорно идти, куда ведут. Её лицо страдальчески изогнулось: губы скривились, а брови нахмурились ещё больше. Кол подвёл её к бильярдному столу и повернул к себе. Их взгляды переплелись между собой. — Не хмурься — морщины проявятся, — он сымитировал милую улыбку и притворно с заботой погладил по лопатке, прошёл мимо, чтобы взять палку, которой играют в бильярд. — Это твое, — краем глаза она заметила, как весело ухмылялся Клаус, наблюдая за их драмой. Мара это ненавидела. Когда с ней настолько мило обращаются, ещё бы называл «зайкой» — её бы вырвало. Мара вырвала палку и отошла ближе к Клаусу, окидывая его взглядом. Вампир попытался скрыть свою улыбку, ямочки на его лице стали раздражать. — И что я должна делать этой палкой? Убивать вампиров? — Она оглянула их обоих взглядом. — Тише, дорогуша, мы же не хотим, чтобы кто-то нас услышал? — взгляд Клауса выглядел испытующим. — Услышал что? В кинематографе вампиры появились давно. Каждый второй знает, что их можно убить колом в сердце, — улыбка на лице Мары расцветала медленно, будто весна оживала после холодной зимы: сначала один уголок губы потянулся, превращая облик в оскал, глаза блестели сумасшедшим блеском. Но все сошло на нет, когда второй уголок превратил улыбку в нечто милое, её брови расслабились. — Тебе будет с ней сложно, Кол, — Клаус вручил ему эту сраную палку, буквально швыряя об грудь, и куда-то ушёл. Мара закатила глаза. — Что ты знаешь о бильярде? — Кол перевёл свое внимание на неё, полностью игнорируя уход своего брата. Будто бы так и было задумано. — Нужно просто ударять шарики этой палкой, чтобы они попали в лунки, — Мара понизила плечами, складывая руки на груди, будто пытаясь отгородиться от парня или нити, которая постоянно напоминала своим ярким блеском. Её мысли перебил смех парня. Когда Мара посмотрела на него, парень прикусил губу, пытаясь успокоить смех. Ей захотелось вновь закатить глаза. — Твои теоретические знания ужасны, — Мара показала ему язык, поворачиваясь к бильярдному столу. Парень ухмыльнулся. Он резко перевернул девушку к себе, отчего она едва слышно вскрикнула, но гул людей поглотил этот звук. Кол прижал её к столу, положив свою занятую руку возле её бёдер. Другой рукой парень заправил её волосы за ухо, сердце Мары, будто цветок, что ожил весной, открылось с полной силой, она даже чувствовала аромат, что исходил. Приятный, едва сладкий, но не бросающийся в глаза. Но затем к Маре вернулся холодок, который медленными шажками пробежался по её спине, заканчивая на пояснице. Она перевела взгляд от Кола в зал и встретила девушку, которая смотрела прямо на неё. Мара напряглась, открывая нити незнакомки, но их не было. Осознание пришло в её мозг со скоростью маленькой девочки, которая пыталась убежать от собаки, что громко лаяла на неё. — Кол, — они находились очень близко друг к другу, и ей была приятна его компания, как бы ни хотелось отрицать. Мара чувствовала жалость и злость на себя, произнося эти слова. — Отпусти меня. Лицо парня окаменело, весь хороший настрой улетучился. Он грубо улыбнулся, убирая руки и садясь на край бильярдного стола. Мара успевает сделать несколько шагов, когда он говорит: — Не пытайся игнорировать то, что чувствуешь. — А что я чувствую? — Мара резко повернулась к нему, её грудная клетка то поднималась, то возвращалась в исходное положение, — разве между нами что-то есть? — Ладно. Как скажешь, — он привстал, собираясь уходить, но постоял некоторое время, будто надеясь, что Мара передумает. Он ушёл в сторону барной стойки, но у Мары не было времени на это. Она поспешила к уборной, куда её вел дух. В ней было пусто, холод сжимал помещение. Казалось, в следующую секунду здесь всё замёрзнет, превратится в лёд. Дух вышла из кабинки, улыбнувшись. Это была Фиона — девушка с величественными кудрявыми волосами. Они уже встречались несколько раз, потому что девушка была одной из самых верных подруг Лили. — Мара, — она медленно поклонилась. Фиона жила давно, когда перед высшим классом нужно было кланяться, поэтому привычка осталось до сих пор, сколько бы Мара не повторяла ей не делать этого. — У меня есть новости для тебя. Эстер собирается провести ритуал сегодня по убийству своих детей. Финн согласился, чтобы его убили. Мара тихо выругалась, вспоминая этого парня. Он ей даже понравился: красив, аристократически сложен, имел вкус в одежде и был вежлив при танце. Хоть и от него веяло холодом, ей показалось, что он хороший человек. Почему он согласился умереть ради убийства своих братьев? — Спасибо, Фиона. Мне пора, — Мара быстро покинула уборную, ища Кола взглядом. Ей нужно было рассказать ему, чтобы они вместе попытались спасти остальных братьев. Ведь если умрут первородные, все вампиры, которых они обратили, умрут вместе с ними. Мара не знала, почему переживает из-за этого. Точнее, она совсем не переживала, потому что Кол в любом случае останется жить, как и она сама. Но Эстер слишком сильно раздражала её, сидя в гостиной, задрав свой подбородок. Она думала, что сможет заставить её больше не подходить к Колу и это очень зацепило Мару. Ненависть грелась в её сердце, оттачивая клыки, которые были готовы впиться в нежную шею. Ей хотелось заставить Эстер пожалеть о своих действиях, поплатится за своё высокомерие. Маре на самом деле было плевать на всех вампиров, которые могли погибнуть, она думала только о словах Эстер, будто бы у них с Колом ничего не получится. Будто пулевая рана создала дыру в её теле, куда каждый раз входила вся злость, что гуляла рядом. Мара увидела Кола, который пил виски возле барной стойки. К нему подкатывала какая-то девушка, но он даже не пытался показать интерес, просто устало смотрел по сторонам. Её взгляд переместился на двери Мистик Гриля. Элайджа Майклсон спешно шёл туда, но кол в спину остановил его, тело мигом пропало, когда вампир унёс его со скоростью, которую не рассмотришь глазами. Мара глубоко вздохнула, почувствовав удар в спину, после чего согнулась пополам. Она ведь не была вампиром, значит, не должна была уснуть. Но в глазах потемнело. Последнее, что она почувствовала: глухой удар её тела об пол.***
Она пришла в себя медленно, глаза лишь немного приоткрылись. Звуки вокруг отошли на второй план, пока сознание пыталось привыкнуть к работе. Мара чувствовала, как её тело несут, крепкие руки мягко держали её. Она полностью очнулась, встречаясь взглядом с Колом. Он тут же остановился, всматриваясь в неё. — Очнулась? — Элайджа холодно смотрел на неё, Клаус улыбался краешком губ. Но все они выглядели напряжённо, держали плечи ровнее горизонта. Кол осторожно опустил её на землю, но продолжил держать за руку, повернув Мару спиной к братьям. — Ты в порядке? — она кивнула, крепко сжав запястье парня. Повернулась к остальным, глубоко вздыхая, покер фейс застыл на её лице. — Ваша мать хочет вас убить, но, думаю, вы уже знаете, если уж мы находимся ночью в лесу, — ветер дул с разных сторон, ей приходилось постоянно убирать волосы с лица свободной рукой, потому что другая продолжала сжимать кисть Кола. — Нужно спешить. Нет времени на разговоры, — она кивнула. Она поравнялась с Майклсонами, они шли к Эстер, и Мара полностью была готова к этому. Холод согревал её душу, останавливал огонь внутри неё, помогал разуму встать на первую ступень. В какой-то момент она увидела Лили, идущую бок о бок с ними. На ней до сих пор было одето нежно-розовое платье, в котором она когда-то умерла. Духи ведь не ходят по магазинам и не имеют большого выбора в одежде. Светлые волосы отсвечивала луна, Лили выглядела, будто ангел, что спустился на землю, дабы показать настоящую красоту и величие. В темном лесу это выглядело слишком волшебно, будто даже нереально. Они спускались с небольшого склона, когда увидели Эстер и Финна. Они находились в двух кругах, сделанных из синего огня. Очень сильная и свирепая магия наполнила её грудь, захотелось кашлять. Мара уже чувствовала что-то подобное, когда её бабушка использовала заклинания. Но магия Эстер чувствовалась по-другому. Как если бы тебя похоронили под землёй живьём и единственное, что ты мог чувствовать — бесконечный страх, который разрушал каждую клеточку в твоём теле, сводил с ума. — Матушка, — поприветствовал Элайджа, как самый старший из их семьи, в которую ни Финн, ни Эстер больше не входили. Возможно, их и соединяли кровные узы, но на этом схожесть заканчивалась. — Не ожидал, что ты решишь убить нас после всех тех сладких речей, что произнесла, — лицо Клауса было камнем, Мара знала, что он чувствовал себя преданным. Из всего того, что она знала про первородных, выделялся главный факт: Эстер была чуть ли не единственной, кто по-настоящему любила его. Но родная мать теперь пытается убить своего дитя. — Вас больше не изменить, дорогой. С тех пор, как я сотворила это с вами, вы больше не мои дети, — Эстер не выглядела так уверенно, как обычно. Её материнский инстинкт пробивался наружу, но она игнорировала его как могла. — Очень жаль, что у тебя это не получится, Эстер, — все взгляды обратились к ней. Мара специально перешла на «ты», чтобы увидеть эту тень злости на лице женщины. Она улыбнулась, понимая, что это её конец. — Ты думаешь, что сможешь помешать мне? Никто из вас не сможет проникнуть сюда. Я с лёгкостью убью Финна, — её взгляд восхищение упал на старшего сына. Кол, сбоку от неё, фыркнул. — Который согласился помочь мне. И тогда каждый первородный, а затем и вампир, умрёт. — Ты не права, — Мара на миг кинула взгляд на Лили. Они не обговаривали этого, но ей казалось, что мёртвая понимала, что нужно сделать всё, чтобы Эстер не достала Финна. — Твой план звучит хорошо, даже идеально. Ты продумала почти каждую мелочь, отлично сыграла свою роль. Мара отпустила Кола, сделав несколько шагов вперёд. Она чувствовала, как парень готовится кинуться в бой, только бы с ней ничего не случилось. — Ты обратила внимание на всё, кроме одного важного пункта. Ты сделала большую ошибку, — Мара оскалилась. — Что не заметила меня на своём пути. — Ты не можешь мне ничего сделать. Даже если тебя что-то связывает с Колом, ты человек. Ты лишь соринка, которую я легко могу уничтожить, — голос Эстер дрогнул, будто она не была уверена в своих словах. Мара услышала тихий шёпот: Лили и другие две ведьмы читали заклинание. — Мне не нужны силы, чтобы попросить Кола поменяться бокалами. Вино кажется мне намного вкуснее обычного шампанского, — она пожала плечами. Осознание пришло к Эстер, её лицо скрылось за маской. — Ты в любом случае не сможешь убить всех вампиров в мире. — Даже если так, умрут остальные, — она вытянула клинок из-под своего рукава. Направилась к Финну, но невидимая стена не позволила ей пройти. Мара перевела взгляд на Лили, девушка улыбнулась, прежде чем пропала. Она отдала остальное в её руки. Знала, как Маре этого хотелось. — Не получается? — она сделала ещё несколько шагов к Эстер. К её сожалению, через барьер она и впрямь пройти не могла, но подойти как можно ближе попыталась. — Ты проиграла, Эстер. — Я так не думаю, — клинок с высокой скоростью оказался в грудной клетке Мары, она услышала, как проткнулось её сердце. Боль пронзила, заставила согнуться. Барьер пал в следующую секунду. Она слышала, как позади боролись с болью Клаус и Элайджа, как они истекали кровью, которая также быстро текла у неё. Кол на высокой скорости оказался около Эстер, взял её за шею. — Прощай, мама, — он давил её шею, медленно увеличивая силу. Женщина пыталась отбиваться, но перестала, когда её кости треснули, а голова упала на асфальт, где когда-то красиво блестел синий огонь. Мара опустилась на колени. Боль была такой сильной, что она только держалась за нож, не было сил его достать. Кол подбежал к ней, опустился вниз, крепко сжимая место, что кровоточило. Она опустила свою голову ему на плечо. — Я знаю, что больно. Сейчас я дам тебе своей крови, — он прошептал, медленно вытягивая лезвие клинка. Когда он полностью вышел из её тела, легкие, будто вновь наполнились воздухом. Мара глубоко и медленно дышала, когда Кол прокусил своё запястье, но она опустила его руку вниз. — Мне это не надо. — Ты издеваешься? — Мара показала ему рану, на месте которой ничего не оказалось. Парень нахмурился, требуя объяснений, но она покачала головой. Она не была готова рассказывать что-то, о чём сама знала очень мало. Мара перевела свой взгляд на Эстер. Или проще сказать на то, что от неё осталось. Её сердце не наполнилось радостью и злость не поубавилась. Те самые слова продолжали звучать в её голове. Она упёрлась Колу в грудь, закрывая глаза. Было так спокойно, когда все мысли пропали — осталась только ярка нить и тихий ветер, что что-то ей нашёптывал.***
23 октября, 2011 год Камушек ударился об окна, устраивая небольшой шум. Мара повернула голову на звук, заканчивая очередную запись в дневнике о том, что с ней произошло два дня назад. Она попыталась как можно более открыто объяснить чувства от ножевого ранения, потому что воспоминание до сих пор заставляло трогать грудь, проверяя нет ли там дыры. Мара подошла к окну, открывая его. Внизу стоял Кол, на фоне с закатом он выглядел ещё более привлекательно. — Спустишься? — она кивнула, закрывая за собой окошко. Залезла в шкаф, роясь несколько минут в поисках красивой юбки и лонгслива. Внизу обула кроссовки и вышла во двор. Взгляд Кола провожал её, пока она подходила. Но парень выглядел нервным, не смотря на свою привычную ухмылку. — Кол. Что-нибудь случилось? — Нет. Точнее, да, — он набрал воздух в лёгкие — собирался сказать что-то важное. — Я уезжаю. — Что? — Мара по-настоящему удивилась, её брови подскочили вверх. — В нашей семье вновь каждый сам за себя. И пока я жив, у меня есть несколько незавершённых дел. Я собираюсь в Новый Орлеан и ты можешь поехать со мной, если хочешь. Путешествовать весело. — Кол, я не могу. Я несовершеннолетняя и моя семья этого не поймет. Тем более, разве не странно, что мы будем вместе жить и всё такое, — она закрыла глаза, покачала головой. — Прости, у меня есть дела. Они попрощались быстро. Сердце Мары быстро стучало, когда она покупала билеты, параллельно с этим набирая родной номер. — Ба, я приеду к тебе ненадолго? — У тебя всё в порядке? — Да, просто хочу забрать мамины дневники, — а ещё сбежать от одиночества, которое подарит ей вечный холод от понимания, что его здесь нет.