Чудотворец

      Декабрь, 1990...       Беатрис Блэк уже час с мистером Флитвиком училась создавать ледяные скульптуры. Флитвик объяснял все доходчиво и терпеливо смотрел на попытки Беатрис сделать ледяные лианы вокруг столба. Профессору было в радость возиться с украшениями для Хогвартса. Он с любовью подходил к каждой елке, к каждому шарику, который висел по его определенным эстетическим пропорциям.       Филиус Флитвик — неординарный и гениальный человек. Его мозговая поисковая система всегда давала Джейн ответы или указывала источник, где их можно было найти. Еще Джейн любила его за доброту. Это был один из небольшого числа людей, которые относились к Беатрис Блэк с обычной человеческой добротой. Девочка летом не была ею обделена, но как только она переступала школьные ступени замка… Все начиналось по-новому. Она чувствовала себя изгоем.       На Слизерине ее соседки распускали о ней слухи, собственный декан ненавидит от всей души, а одиночество усиливалось стопок книг, в которые Джейн взяла за привычку закапываться. Конечно, она тащит близнецов в библиотеку не потому что переживает за их оценки. Они дают ей ощущение нормальности и что Беатрис Блэк не одна, а Джейн не сошла с ума. Иногда по выходным она идет к Хагриду в гости и он учит ее натирать огненных саламандр перцем чили или показывает мастер-класс как приготовить каменные печенюшки. Джейн долго их топит в горячем чае и съедает, не забывая похвалить его топорный шедевр, от чего полувеликан светится от счастья.       Джейн тянулась к доброте, как и в прошлой жизни.       В приюте, девушка тянулась к кухарке по имени Агрес Маркеас. Она была мигранткой из Мексики, женщиной плотного телосложения и веселого нрава. Ей было 45 лет и она была полностью одна. Муж и родной сын погибли много лет назад в катастрофе и эта чудесная женщина осталась одна со своим горем.       Через годы скитаний от одной работы к другой, мексиканка пришла в приют Сандерленда ист-Энд.       Джейн, впервые познакомилась с ней, когда женщина нашла ее плачущей на ступеньках в задний двор. Девушка запомнила тот день на всю жизнь. Она плакала из-за себя. В тот момент, у нее ничего не получалось. Баллов для прослушивания недостаточно, в старшей школе ей состригли целый клок волос, она подралась и в личном деле появилась некрасивая пометка. Одиночество съедало ее изнутри, будто она стояла впереди большой волны, которая вот-вот ее накроет…       Но женщина не прошла мимо, а села рядом с ней и на плохом английском спрашивала Джейн. Она внимательно ее слушала, а потом завязался разговор и девушка узнала о горе Агрес Маркеас. Тогда ее проблемы сузились до точки на горизонте. Ведь, есть проблемы других масштабов.       Так и началась странная дружба Агрес Маркеас и Джейн Коуэлл.       И надо сказать, что одинокая мигрантка нашла свое место именно в этом приюте. Детский смех и шалости заставляли забывать одинокую женщину о потере близких. И спустя полгода для всех она стала любимой тетушкой Агресой.       В волонтерском центре, Джейн хорошо общалась с одним из организаторов — престарелым мистером Френридсом. Это был бывший вояка, прошедший вторую мировую и хлебнувший в этой жизни по самое горло. Он частенько давал ей жизненные советы, учил и радовался ее успехам. Там, в волонтерском центре, который Джейн посещала по выходным она забывала о чувстве одиночества. Там всегда было шумно, суетливо, прям как в улье. И за работой с другими неравнодушными, Джейн получала искусственное чувство общности.       В Хогвартсе это чувство получить не выходило. Джейн выкраивала его маленькими дозами. Как сейчас.       — Очень хорошо, Беатрис. Теперь осталось…- профессор оглядел внутренний дворик, — еще 24 столба! — воодушевленно сказал Флитвик.       — А шары должны светиться разными цветами или одним?       — Лучше разными. Например, хорошо подойдет светло-голубой, желтый, зеленый и розовый. Но они должны быть одной тональности, понимаешь? — он говорил это больше не ученице, а самому себе. — Справишься, одна? А меня еще ждет входной зал.       — Конечно, сэр. Мне это в радость, — Джейн продолжала закручивать ветви вокруг столба. — Полезное с приятным.       — Ну, и хорошо. Если замерзнешь, все бросай! Здоровье, милая, не купишь! — он погрозил ей пальцем и счастливый ушел колдовать над елками. Джейн улыбнулась ему вслед и продолжила накладывать чары. После практики с Флитвиком, сложные махинации со льдом, казались ей проще простого. Тем более они уже зачаровали предыдущие шесть колонн и остальные не займут много времени. Джейн посмотрела на часы и с гордостью отметила, что на каждый столб она тратит около десяти минут. Перфекционизм и совершенство.       Слизеринка осмотрела остальные четырнадцать колонн и уже хотела продолжить дальше, как услышала:       — У тебя хорошо получается, Беатрис. — сказал Арон, стоявший за ее спиной.       — Спасибо. — сухо ответила Блэк.       — Чего же тебе не спится в такую рань? — парень выглядел расслабленным и немного сонным.       — Встречный аналогичный вопрос.- девочка отвернулась от него и продолжила колдовать лианы.       — Ты забавная, Блэк.       — Неужели? — она посмотрела на него с вызовом, немного приподняв брови. Арон ухмыльнулся и достал из кармана своей мантии палочку.       — Ты хочешь испортить? — Джейн не хотелось верить, что сейчас ее труды просто испепелят и все придется начинать заново.       — Нет. С чего ты взяла?       — Обычно, когда я… Неважно. Что ты хочешь делать? — она смотрела на него и заметила, как его карие глаза сузились в усмешке над ней.       — Хочу помочь. А ты о чем подумала? Что спалю твои веточки? — он встал рядом и стал колдовать ледяные ветви, — Я похож на злодея?       — Нет.       — Тогда давай помогу тебе, а то с такими темпами ты пропустишь завтрак.       — С чего такая забота?       — С чего ты такая злюка? Или это твое обычное состояние, Блэк? — он насмешливо смотрел на девочку, а та видимо хотела что-то сказать, но осеклась. — Видимо на горе рак сдох, раз мне кто-то с моего факультета решил помочь. — слизеринка невозмутимо продолжала накладывать чары.       — Видимо сдох…- он тепло ей улыбнулся отчего Джейн стало не по себе. Но помощь не помешает, тем более скоро завтрак и она страшно замерзла.       На завтрак она пришла вовремя благодаря неравнодушному старшекурснику. Все студенты выглядели очень сонными. Старшеклассники, уставшие то ли от этой жизни, то ли от подготовки к экзаменам, по очереди передавали друг другу кофейник. Один глоток и у семикурсников пооткрывались глаза и они уже более осознано смотрели на выходную субботу.       Джейн подсела к старшим. Ей они нравились больше по нескольким причинам:       1. Они слишком заебаны учебой, чтобы обращать внимание на Беатрис Блэк.       2. Они слишком заебаны, чтобы обращать внимание на кого-либо вообще.       Поэтому Блэк часто подсаживалась рядом с ними и в полном спокойствии могла заняться поглощением пищи. Соседки косо смотрели на нее и о чем-то шептались. Пара мальчиков захихикали, посмотрев на Беатрис, которая безразлично тянулась к кофейнику.       — Вот, черт! Ничего не осталось…- девочка возмущенно поставила его на место и принялась за яичницу. Но не прошло и минуты, как Арон ставит перед ней полный кофейник долгожданного кофе.       — Храни тебя Мерлин, Арон… ты спонсор моего хорошего настроения. — она посмотрела на своего сокурсника, — спасибо тебе большое! — Блэк делает глоток и блаженно закрывает глаза. — Мм…       — Наслаждайся, маленькая злюка. — парень улыбнулся ей и снова отвернулся к своему другу.       И начало дня можно считать чудесным, если исключить из него Снейпа.       Все выходные Джейн решила провести, как нормальный человек. Поколдовать для удовольствия, помочь Хагриду, погулять по окрестностям и позвать близнецов на снежный бой. После обморока, ее догнала умная мысль — надо иногда отдыхать. Еще таких эмоциональных качель со Снейпом и долгих лекций от медсестры она не переживет.       Поэтому Джейн несла из кладовой Филча, деревянный ящик с какими-то штуками, очень необходимые Хагриду. Настроение было прекрасным, даже несмотря на то, что она снова ночью подорвалась из-за кошмаров. Джейн невозмутимо шла по коридору и мысленно напевала песни Тейлор Свифт. Но улыбка быстро сползла с ее лица, когда из-за угла вышел Снейп и шел прямо к ней навстречу.       Поравнявшись с ним, Джейн надеялась, что он пройдет молча. Но Снейп не мог пройти мимо и не сказать какую-то колкость. Особенно, если это Беатрис Блэк. Бесячее недоразумение.       — Что вы несете в руках? — он стоял напротив и выжидающе смотрел на Блэк.       — И вам доброе утречко, профессор. — Джейн равнодушно посмотрела ему в глаза.       — Вздумали мне язвить, Блэк? — его глаза угрожающе сверкнули. Но Джейн уже настолько привыкла к этому, что стало просто похуй. Пусть хоть извергнется гиеной огненной, она крепкий орешек.       — Я несу вещи Хагриду, они ему нужны в теплице. А отвечая на второй вопрос, то я вам просто пожелала доброго утра. Ничего язвительного, сэр. — она нашла в себе силы слабо ему улыбнуться и не отвести взгляда.       — Да, неужели? — он подошел ближе, — И с каких пор вы на побегушках у Хагрида?       — С прошлого года, с февраля месяца. С тех самых пор. — она его передразнивала, возможно, неосознанно, но этого хватило, чтобы взбесить Северуса Снейпа.       — Я смотрю, вы соскучились по отработкам, раз думаете, что можете язвить своему декану? — он ухмыльнулся и продолжил: — Неделя.       — Чудесно. Теперь я могу идти, мистер Снейп?       — Идите. — он злобно сверкнул глазами и уже было сделал шаг в сторону, как Блэк делает шаг туда же. Он сделал шаг в другую сторону, как девочка инстинктивно сделала то же самое.       — Блэк, вы напрашиваетесь…       — Давайте я вправо, вы влево и разойдемся с миром.       — Ах, ты… — видимо Северус хотел сказать что-то хорошее, но его к сожалению перебили.       — Бет, вот ты где! — навстречу ей спешил Хагрид. — Не тяжелая? Джейн мило улыбаясь, обошла Северуса Снейпа и быстро пошла к Хагриду навстречу. Полувеликан забрал из ее рук коробку и они бодро направились к теплице. Обернувшись, девочка увидела, как Снейп злобно прожигал ее взглядом.       «Видимо, я самоубийца»       «Но я больше не собираюсь терпеть его издевательства. Ненавидишь меня? Отлично»       В какой-то степени Джейн сильно пожалела, что ввязалась в эту игру. Но дело уже было сделано, а вернуть время назад она не могла. С этими мыслями Джейн, сверяясь с ручными часами, постучалась в дверь кабинета Снейпа.       — Войдите.       Блэк уверено зашла во внутрь, и подошла к его столу. Он отложил стопку бумаг и посмотрел на эту бесячую девчонку.       — Сегодня для вас будет интересная работа, Блэк. — он был в странном воодушевлении, что обычно не предвещало ничего хорошего.       — Что-то может быть интереснее котлов?       — Идите за мной. Они зашли в класс смешивания зелий и на столе уже стояло два тазика. Одно корыто было чистым, а в остальном валялась непонятная скользкая субстанция. И приглядевшись, Джейн поняла, что это куча флоббер-червей.       — Ваша задача, убрать все протухшие. Развлекайтесь.       — Куда мне девать протухших?       — Оставьте себе на память. — Снейп резко развернулся и ушел из аудитории.       — Остряк…       Лесничий ей объяснял про флоббер-червей. Вроде протухшие отличались определенным специфическим запахом и синюшными пятнами. Оглядев огромную кучу, сплетенных скользких слизняков, Джейн глубоко вздохнула и принялась за работу. Спустя час Снейп снизошел до своей студентки и пришел ее проверить. Девочка заканчивала и обернулась на открытую дверь.       — Вспомнили о своем домовом эльфе, профессор?       — Вспомнил. Вы закончили? — он осмотрел содержимое двух тазов. — Теперь ваша задача запихнуть их в ту банку и убрать стол. — Снейп взмахом палочки левитировал банку и поставил ее на стол. — Удивительно, что вы еще не упали в обморок.       Беатрис отвернулась от него и стала перекладывать червей в банку. Продолжать этот разговор не хотелось. Все равно ничего хорошего она не услышит, так что есть ли смысл нарываться на отработки дальше?       Джейн должна была до следующей пятницы приходить к восьми вечера и делать максимально мерзкую работу. Например, выковыривать двухголовым тритонам глазки, или отрывать у лягушек бородавки. Но Джейн быстро пришла к выводу, что сначала невыносимо противно, но пользы от этого занятия больше, чем от мытья котлов. Хотя тритонов было немного жаль… да и лягушкам не особо повезло.       Декабрь, 29…       Джейн бодро шагала в Большой зал, щедро украшенный гирляндами к зимним праздникам. Сегодня у директора будет торжественная речь, куча вкусной еды и вечерние сборы, чтобы покинуть замок на каникулы. Джудит вчера принесла письмо от опекунов, которые как обычно будут ее с нетерпением ждать на праздники. И от этого на душе у девушки становилось тепло.       Несмотря на то, что скоро начнется завтрак, дети бегали туда-сюда, хлопая хлопушками и пуская над головами цветные салюты. Близнецы, как обычно в центре внимания. Джейн тепло улыбнулась им и пошла за свой стол. Участвовать в сборище детских шалостей ей не хотелось, но она с радостью понаблюдает за своими друзьями.       Через десять минут в зале собрались почти все студенты, учителя занимали свои места и ждали только директора. Альбус Дамблдор не заставил себя долго ждать и появился с минуты на минуту в парадной мантии. Арон сидел рядом и поглядывал на Бет, а она на него, не понимая что ему от неё надо.       Как только директор закончил свою праздничную речь и все принялись за ужин. Праздничная трапеза была похожа на цыганскую свадьбу. В зале было шумнее, чем обычно. Всем надо наболтаться, похвастаться и просто посмеяться от души. Из-за гомона за столом, Джейн не слышала собственных мыслей. Оно даже и к лучшему. Ведь еще час назад слизеринка снова играла в камикадзе с анонимным письмом и долго выжидала, когда ненаглядный Снейп выползет из своего кабинета.       Успел ли он его заметить? Может он его даже успел прочитать? Кажется, что успел. Весь его загадочный вид за преподавательским столом, говорил о том, что Северуса одолевал сложный мыслительный процесс. Он смотрел то на студентов, то вяло гонял содержимое своей тарелки, будто решал сложнейшее уравнение по алгебре. Но решение не приходило. Северус был задумчивым… и немного растерянным.       «Ну, а как ты хотел? Привыкай, гадюка моя, еще и не такое увидишь…» — весело думала Джейн, уплетая овощное рагу.       Время глубоко за полночь, но Северус Снейп все никак не мог заснуть. Мужчина сидел в своем кресле, пил виски и пытался сосредоточиться на увесистом томике по зельям. Глаза бегали по строчке, и возвращались в начало, пропуская их смысл. Он потер переносицу и устало посмотрел на страницу, а потом на конверт, лежащий рядом. Уже третий раз. Третий раз он бережно берет его в руки и крутит перед глазами.              «Северусу Снейпу».       Снова достает пергамент и пробегается по печатным строчкам.       «Дорогой, мистер Снейп! Надеюсь, что вы испытываете это ужасное чувство дежавю при открывании моего письма. Моя ненаглядная гадюка, поздравляю тебя с наступающим Новым годом. Хочу пожелать… Хм… Хочу пожелать вам приключений без похмелья, зато полных веселья! Вот!       P.S. Если вы вдруг захотите повеситься на гирлянде, вешайтесь на видном месте, чтобы я пришла и сделала из нее качели. Качаться вместе лучше, чем висеть одному;)»       Письмо завершает зимний пейзаж, где нарисованы домики, ели и падающий снег. Северус Снейп сидит на крыше в шапке Клауса и достает из мешка петарду. Плохо нарисованная фигура в капюшоне поджигает ее и кидает в трубу. Через пары секунд на рисунке происходит «взрыв», отчего у домика вылетают окна и в небе стреляет салют в виде огромного сердца. Нарисованный Снейп изображает хохот, а человек с капюшоном перегибается, хватаясь за живот.       — Кому это приходит в голову? Ну кому? — задавал себе уже в сотый раз за день Северус. — Глупости какие-то…