Чудотворец

      Беатрис наслаждалась ещё теплыми октябрьскими деньками, которые с каждым днем недели становились всё холоднее. Но несмотря на то, что её жизнь можно назвать самой удручающей с депрессивной точки зрения, в жизни Блэк — наступило затишье.       Кошмары не снились, а были лишь сновидения, где Джейн в одиночестве бродит по песчаным дюнам, разглядывая кровавый небосвод. Никаких монстров, смертей любимых людей и другого вида психо-физиологического насилия.       Теперь лишь Джейн и пустыня, которой нет конца.              Джейн не могла правильно расшифровать эти сны и впервые в жизни зашла к профессору Трелони. Мало ли… Но выслушав её странный сон, где она бродит по пескам, та лишь сказала: «Милая, это же одиночество. Ты блуждаешь одна, дорогая. Ты будешь блуждать… Красная луна… Ночь. Хм… — она нервно поправила свои очки с толстым стеклом. — Тебе суждено блуждать во тьме, дитя. Одной»              Бет поблагодарила её и сунула в сумку вонючие тибетские благовония, которые Трелони учтиво ей дала. «Где она это берёт? О, дорогие читатели, лучше и не знать…»       И она должна вроде грустить, но отсутствие кошмаров и бесконечного страха сделали своё дело. Блэк пропустила мимо ушей ее странные расшифровки снов и… наслаждалась жизнью. Относительно, конечно, но всё же.       Беатрис высыпалась и теперь тренировки проходили более бодро, чем обычно. А по выходным, она с Тарани Бейкер гуляла около озера или ошивалась у Хагрида, где пуффендуйка не успевала восторгаться всем, что ползает, летает и не пытается тебя сожрать.       Но к сожалению, всё хорошее, что осталось у девушки в закромах души, она тратила только на эту милую девочку, похожую на солнышко. Близнецы отдалялись всё больше и Бет их не винила. Понимала.       Ещё Блэк впервые ощутила себя слизеринкой. Теперь она могла точно сказать: «Слизерин — это моё». Потому что она никогда не чувствовала себя изгоем настолько сильно, как сейчас. Из-за слухов, многие ее избегали и странно косились. А слизеринцы так не делали. Не осуждали, не трогали, не задавали тупых вопросов о её родстве с Сириусом Блэком.       «Да этих Блэков столько в Англии ходит…» — сказала Серафина, пытаясь её поддержать. — «Не пересчитаешь их»       И теперь Беатрис с гордостью завязывала зеленый галстук, наконец-то понимая истинный смысл ценностей своего факультета. «Ты никогда не станешь сильным, если будешь угождать всем. Силу — нужно заслужить, выстрадать и только она имеет значение в волшебном мире. И не нужно этого стесняться».       А что касается нового преподавателя?       Римус Люпин — необычный человек по мнению Беатрис. Она часто думала о нём, размышляла о его жизни «до» и «после», пытаясь представить какого жить в шкуре оборотня. Наверное, не очень весело. Хоть новый преподаватель всегда выглядел доброжелательным, мягко улыбался и смотрел на студентов с неравнодушной… внимательностью.       Наверное, этого набора хватило, чтобы он понравился Бет. Если Северус восхищал ее фанатичной преданностью в любви и силой, то Римус… добротой, которой у мрачного зельевара не было.       С Люпиным общение было постепенным. Бет отвечала на его уроках и зарабатывала очки для факультета. «Лишь бы Когтеврану ничего не досталось». Иногда она замечала, что он смотрит на нее в Большом зале и сразу отворачивается, когда видит, что его «поймали». Римус с легкой улыбкой здоровается с ней в коридорах, а на занятиях смотрит как на мантикору с двумя головами. «Наверное, стесняется спросить про мое родство с Блэками»       А вот Северус по известным всем причинам Люпина ненавидел. Страшно и с отвращением. Он даже подметил, что больше чувствует брезгливость, чем ненависть. Потому что, зельевар всегда считал его жалким. Что в своей школьной юности, что сейчас — Римус жалок.       И конечно, за неделю до начала учебного года, какого было его неприятное удивление, когда он узнал, что его школьный враг припрётся на желаемую должность. Но что еще бесит, что Люпин справлялся со своей работой очень даже хорошо.       Но вот если бы Северус снова не увидел и не услышал, то что ему не предназначалось… То он бы и дальше просто раздражался его присутствием до конца года, а не возненавидел оборотня с новой силой.       Зельевар направлялся к теплицам за ингредиентами для мохнатого оборванца, чтобы варить ему зелье на каждое полнолуние. Дамблдор долго его просил и Северус в конце концов сдался.       «Альбус не успокоится пока не вытрясет из меня душу, если я не соглашусь»       «Мерлин, разве это мои проблемы, что на должность утвердили оборотня?»       Вот… и мужчина проходил мимо внутреннего двора, как увидел Беатрис, сидящую на той скамейке, а перед ней стоял Люпин. Они что-то обсуждали. Причем увлеченно, что Северус услышал как Бет заливается звонким смехом.       — О, Господи! — воскликнула девушка. — Вы подожгли её шляпу? И вам не стыдно ей в глаза смотреть до сих пор? — она широко улыбалась и смотрела на Римуса.       — Ужасно стыдно. Я до сих пор помню, как стоял красный в её кабинете, как рак… — Люпин, сложил руки в карманы. — Краснее меня в той комнате был лишь гобелен Гриффиндора.       — Как такое вам в голову-то пришло? — всё не унималась с вопросами Беатрис, рассматривая проклятого оборотня с … восхищением.       — Долгая история, мисс Блэк.       — Вся во внимании, сэр. — она вскинула руки в привычном эмоциональном жесте и снова ему улыбнулась.       Северус не стал дальше слушать. Он поспешил скорее уйти от того, что он видел и слышал.       Зельевар ощутил неведомый прилив жгучей ненависти к Люпину и злость на Беатрис, которая с ним говорила, улыбалась ему и смотрела на него так… Так… Северуса впервые кольнуло ревностью, но он как обычно, не понимал причины своего душевного шторма.              «Люпин… Почему ты не сделаешь мне одолжение и не сдохнешь в сточной канаве» — весело размышлял зельевар, хлопая дверями в теплице так сильно, что стёкла чуть не повылетали.       Следующая неделя…       На следующей неделе Северус сорвался на Беатрис, прикопавшись к ее зелью. Он спорил из вредности и злости (точнее ревности), а Блэк из принципа. Класс притих и если бы эта парочка заткнулась, то можно услышать, как нервно дышит когтевранец Эдвард Район — боявшийся слизеринского демона до чёртиков.       — Блэк, вы не выдержали зелье и получили такой результат. Хотите снова взорвать котел? — все не унимался мужчина, нависая над девушкой. — Вы даже чертополох закинули не вовремя и смеете мне говорить «что верно, а что нет»?       — Я закинула его не вовремя, потому что спорю с вами, мистер Снейп! — были бы они вдвоем, Бет бы много чего ему сказала.       — За то, что вы снова поверили в себя и смеете со мной пререкаться, неделя отработок. — отчеканил Северус.       — Давайте две, сэр. — и Бет берет доску и ножом скидывает все остальные ингредиенты в котел, отчего оно забурлило и запенилось. — Так намного лучше? Да?              Снейп нечитаемо смотрел на неё и на его лице не проявилась ни одна эмоция. Беатрис же сузила глаза и была полна злости. Будь они одни… Представить страшно.       — Месяц. Эванеско. — зельевар очистил котел и ушел от ее стола прочь.       На такой ноте и закончились качаться их эмоциональные качели. А потом они сталкиваются перед отбоем в коридоре подземелья и уже Бет не может пройти мимо, чтобы ему не съязвить. Уже у Бет чесался язык докопаться до него.       — Мистер Снейп, как я рада вас видеть. Вы даже не представляете. — слащаво говорила Бет. — она произносила слова приторно-сладко, мило ему улыбаясь.       — Мисс Блэк — ваше лицемерие как всегда на высшем уровне. Выше всяких похвал. — холодно подметил мужчина.       — Спасибо, сэр. Учусь у лучших. — парировала Бет, вглядываясь ему в глаза.       — Стоит вас выпустить из ежовых рукавиц — вы начинаете наглеть. — он подошел ближе, но девушка осталась на месте. — Ничего. У меня впереди целый год, чтобы научить вас … манерам. — Северус говорил нарочито медленно, растягивая слова.       — Надеюсь, вас от меня будет тошнить, каждый проклятый вечер, когда я буду приходить на отработку. — Бет начинала закипать оттого, что её декан снова начинал издеваться над ней. По голосу поняла. — Приложу для этого все усилия.       — У вас и выбора другого нет, как прикладывать усилия, мисс. — он смерил её насмешливым взглядом и прошел мимо неё.       И Бет осталась в коридоре одна. Она смотрела ему в спину и давила в себе желание сорвать горящий факел со стены и надрать ему задницу.       Больше всего Беатрис не сдались отработки. Особенно целый месяц. Она намылась котлов до тошноты, и соображала как бы сократить месяц хотя бы в две недели. Даже закралась мысль, что может наступить себе на горло и выдавить искреннее сожаление за свое хамское поведение? Или…       «Мерлин, его легче придушить…» — думала Бет, энергично топая в кабинет к своему ненаглядному декану.       Постучавшись и услышав «войдите», Беатрис мысленно перекрестилась.       Северус сидел за столом и ей показалось, что он из него никогда не вылазит.       — Мой домовой эльф соизволил прийти. Какая приятная неожиданность. — мужчина ухмыльнулся и посмотрел на Блэк, которая картинно закатила глаза.       — Смотрю у вас настроение хорошее, сэр. — медленно стала подходить к его столу.       — Это плохо, мисс Блэк?       — Это ненадолго, мистер Снейп.       Северус изогнул бровь и Бет повторила этот жест. Помолчав несколько секунд, мужчина встал из-за стола и жестом поманил ее в учебную лабораторию.       — Я хотела обсудить с вами свои отработки, сэр. — деловито нарушила тишину Бет, поспевая за его быстрым шагом.       — Что именно вы хотите обсудить? — он повернулся к ней так резко, что она влетела ему в грудь. — Мисс Блэк…       — Что мисс Блэк? Тормозить резко не надо и никто не будет в вас врезаться. — девушка жутко смутилась и надеялась, что не окрасилась в спелый помидор.       — Вернемся к отработкам. — сказал Северус отмечая ее румянец и слабый запах цитруса. — Спрашивайте.       — Почему месяц, сэр? Могу я сделать что-то, что сократит этот срок в два раза?       — Можете.       — Что?       — Например, слушаться своего декана и не перечить ему, когда он указывает вам на ваши ошибки. — Северус рассматривал ее личико, ловя всю гамму эмоций, которые она не могла сдержать, когда злилась.       — Ещё варианты?       Но мужчина покачал отрицательно головой, слабо улыбаясь своей ненаглядной студентке.       — По вашему возмущенному взгляду, вы мне что-то хотите сказать, мисс Блэк?       — Как закончится моя отработка, я обязательно найду, что ещё вам сказать, мистер Снейп — ехидно ответила девушка, также пристально глядя в глаза зельевару. Как всегда нагло и провокационно. — Что делать?       — Ничего сложного. — он кивнул на стол в углу, где уже стоял котел, банки и ящик с весами. — Вы должны сварить Бодроперцовое зелье. Через полтора часа я приду проверить. Потом не смею задерживать — на все четыре стороны.       — Простите, что? — Бет уставилась на него с удивлением. — В смысле варить?       Но Снейп не удостоил ответом, а развернулся и исчез за дверью, оставив Блэк наедине с хаотичными мыслями и вопросами, которых был целый вагон.       Следующий день…       Бет немного не понимала, какая муха укусила Снейпа. Она даже всерьёз рассматривала теорию о том, что Чудотворец закинул её в некую параллельную вселенную, где Снейп (по-снейповским меркам) адекватный. У неё просто не было другого объяснения. И с каких пор на отработках она варит зелья, а не драит котлы или зачухалую кладовку Филча?       «Что происходит?» — задала себе хороший вопрос Бет, пристально рассматривая Снейпа за завтраком. Он это заметил, и она заметила, что ОН ЗАМЕТИЛ, но её это не останавливало. Беатрис беспардонно смотрела на него, испытывая ещё со вчерашнего дня эмоцию «охуевание», которая для Снейпа уже была привычной.       — Дыру в нём прожгешь, Бет. — тихо шепнула на ухо Джессика, толкая соседку в бок.       — Не мешай, Джесс. У меня это почти получилось… — не глядя отвечала девушка, играя со Снейпом в гляделки.       — Хочешь ещё месяц отработок? — сказала Розмари, уплетая омлет. — Он тебя больше всех любит и с радостью это устроит.       — Как же… Он любит свою ненаглядную Морган и Винтер, которые взяли привычку открывать рот на занятиях слишком часто. Бесят… — Бет наконец-то отвернулась к своей тарелке и заметила удивленный взгляд Серафины. — Что?       — А Бет — ревнуша… — прошептала девушка и задорно захихикала, пытаясь пародировать злодейский смех.       — Что?       — Правда?       — А с каких пор? Почему нам не сказала? — соседки разогнались с вопросами. Особенно, Розмари, которая ну очень любила читать романы, заниматься сводничеством и гадать всем девочкам на хорошего мужа.       — Вы серьезно? — Бет перестала есть и уставилась на девчонок. — Ладно, я не буду это обсуждать, а просто пойду на занятие. Все равно уже аппетита нет. — Девушка встала со стола и собиралась уходить, как ее окликнула Розмари:       — Ой, да ладно тебе. Мы же… не со зла. Не дуйся.       — Я не дуюсь, Розмари. Всё хорошо. — Бет нечитаемо посмотрела на соседок. — Вам бы тоже пора до Хагрида. Опоздать можно. — Она показала на свои наручные часы и ушла прочь.       — Неее… Ну так всё и выглядит со стороны. Невооруженным взглядом. — деловито закончила Джессика. — Мы просто предположили, а она завелась.       — А это говорит о том, что… — пыталась как-то красиво закончить свою мысль Розмари. — Хм… Я погадаю ей сегодня вечером. Карты точно не соврут.       — О, Розмари! Как же я люблю ход твоей гениальной мысли. — сказала Серафина и улыбнулась подруге. — Нам и вправду пора.       Бет почти бегом прибежала к Хагриду на занятие. Полувеликан вешал заколдованные замки на прутья железной клетки, в которой сидел огромный соплохвост.       — Хагрид, привет! Как дела? — она подлетела к полувеликану так быстро, что соплохвост резко дернул жалом. — Как дела с Клювиком? Есть новости?       — Уже и не знаю… Скверное предчувствие у меня, — задумчиво сказал Хагрид.       — Что случилось?       — Да сегодня утром Дамблдор получил письмо из Министерства. Будет слушание теперь. Эх… казнят его. Чувствую, как эта живодерня точит зуб на моего славного Клювика.       — Малфой старший видимо решил потратить своё время на подкуп всей судебной комиссии, чем вдолбить своему придурковатому сыну хоть какие-то нормы поведения. — Бет вспыхнула, вспомнив его вальяжную походку с забинтованной рукой и нытьё за столом. — Лучше бы он ему голову пробил. Вдруг мозги бы встали на место.       — Малфой, конечно, балбес, но нельзя такое желать. Иногда думаю, что как хорошо, что всё обошлось. — Хагрид выглядел бесцветной картинкой, померкшей от печальных мыслей.       — Клювокрыла могут казнить, Хагрид. И только по его вине. — Бет задумчиво посмотрела на стрекочущего соплохвоста. «Малфой, блять. Вот же тупой придурок…»       — Эх… Давай пока не будем об этом. А то у меня сердце уже разрывается. — лесничий высыпал в кормушку твари что-то склизкое и соплохвост стал с удовольствием это поглощать. — Я на выходных с одним волшебником договорился… — Хагрид перешёл на шепот. — Не очень хорошим, но он продает одного окамия. Травмированная зверушка, но такая красивая! Так что приходите с Тарани в воскресенье. Покажу.       — Рада, что ты не теряешь веры, Хагрид. — Бет обернулась на толпу студентов, которые спускались с пригорка. — Мы обязательно придём. — Бет постаралась ему одобрительно улыбнуться и ушла на длинное деревянное бревно, которое служило стулом и партой.       «Окамий. Обалдеть. Мы с Тарани просто не можем это пропустить» — задумалась Бет, уже забывшая звать близнецов с собой. Им всё равно с ней неинтересно, а когда появилась маленькая трещётка — Тарани Бейкер, то тем более. «Квиддич и мужские дела…»       И Беатрис весь остаток дня думала о Северусе. А точнее его поведении.       «Возможно, реальность та же самая, но… Чудотворец поколдовал над моим деканушкой и теперь Снейп более-менее адекватный. Он с сентября такой странный. Может у него действительно появился удачный романчик? А мы все и не в курсе?» — Бет задела эта мысль за живое. И на минуту она представила Северуса в объятиях какой-нибудь красотки, с которой он пылинки сдувает и на руках носит.       «Не может быть. Или может? Хотя… меня в этом мире вообще быть не должно, так что всё может быть» — и Бет совсем погрустнела от своих мыслей и машинально шла в подземелья, потому что уже как бы отбой…       И пока Бет пребывала в своих невеселых мыслях она не заметила, как снова влетела в Снейпа, вывернувшего из-за угла. Как обычно тихо и с эффектом полной неожиданности.       — Блэк… — он удержал её за локоть, потому что девушка потеряла равновесие.       — Да что же это! — Бет возмущенно на него посмотрела и перевела взгляд на его руку, которую он поспешил убрать.       — Вы не могли бы смотреть под ноги в следующий раз?       — А вы не могли бы не появляться резко из-за угла? — девушка не удержалась, чтобы не передразнить его. Она думала, что ей сейчас от него прилетит, но мужчина не выглядел раздраженно.       — Учту, мисс Блэк. Уговорили. — он снова посмотрел на неё с непривычной для него теплотой, но выражение лица оставалось таким же каменным. — Вы во время завтрака видимо хотели у меня что-то спросить?       — Вовсе нет. Я хотела испепелить вас силой мысли, но Джессика мне помешала.       — Какая досада, что у вас не вышло. — Северуса забавляли её эмоциональные заскоки и он им даже умилялся. Особенно, когда она начинает злиться и походить на фыркающего ёжика. — У вас еще много времени, мисс Блэк. — он улыбнулся уголками губ. — На отработках.       — Помню, мой ненаглядный профессор. — она сказала это с нарочитой лукавой нежностью. — Приложу все усилия.       Бет обошла его, оставив последнее слово за ней. Играть с ним долго в словесные перепалки — опасно. Это как ходить по льду. Но Бет в этом году решила, что терять ей нечего, а потому она будет — прыгать.       Под конец октября…       А под конец октября Беатрис пересмотрела в библиотеке все книги о языках, но не нашла конкретного ответа на свой вопрос. Однако, она сделала вывод, что письмо похоже на арабскую языковую ветку, и стала углубленно копать в этом направлении.       Так она вышла на аравийский. И если быть точнее на диалект, используемый в южной части Африки. Но книга была всего одна и то, это была непереводимая книга. И о чем непонятно. Лишь на уголку первой страницы красовалась старая надпись «Аравийский диалект. Юг» — на этом всё.       Словаря в такой огромной библиотеке Хогвартса на удивление не было. А где брать информацию под свой запрос — она не знала.       «Надо идти в книжный магазин. Заказывать» — обреченно думала слизеринка, хватаясь за голову. «А вдруг не найду словарь? А вдруг его в целой Англии нет?»       И Бет сменила свой фокус поиска на Запретную секцию. Она помнила, что там был целый стеллаж, посвященный древним языкам и ритуалам. И мысль не успела даже загореться, как лампочка, а Блэк уже планировала, когда подвернется случай и она выползет из подземелий.       В час ночи Блэк наблюдала по карте за тремя главными боссами:       1. Снейп — адекватная версия. Урон — отработки.       2. Люпин — обыкновенный. Урон — нотация. Возможно накормит шоколадкой.       3. Филч и миссис Норрис — «тяжелый вздох»…       Снейп уже двое суток как назло передвигался по замку хаотично. Куда ему приспичило — туда и шел. А Филч патрулировал в крыле Когтеврана, а милашка — Римус Люпин ошивался в районе гриффиндорской башни. Но сейчас, был идеальный момент — каждый из них находился в своих покоях.       «Выглядит выполнимо» — и Бет вынырнула с сумкой и зачарованным блокнотом-картой из холодных подземелий.       Через час Беатрис отыскала одну интересную книгу под пафосным названием «Языки минувшей тьмы» от таинственного лингвиста-чернокнижника Корнелия Даркшейда. И пробежавшись по содержанию, пролистав нужные разделы, девушка восхищенно поцеловала обложку. «То, что нужно! Вот же удача!» — и она смылась под шумок из секции, наложив запирающее заклинание.       Она кралась по коридорам в полной темноте, почти по памяти. А всё потому, что некоторые «картины» любят стучать и шушукаться. А потом через два-три дня директор уже в курсе, кто бродил после отбоя. Беатрис уже порядком замерзла, будучи одетой в любимую черную водолазку и брюки, но стоически терпела холод, пронизывающий весь замок.       Она сверяла свой путь по карте и увидела, что прямо перед ней стоит Гарри Поттер. Бет схлопнула блокнот, зажгла Люмос и пошла из чистого любопытства смотреть, что делает затейник — Поттер, которому вечно не сидится на месте.       — Бет? — мальчик сощурился от ее света и старшекурсница сразу погасила свет. — Что ты делаешь здесь? — в руках он держал узнаваемый пергамент, пожелтевший от времени. «Значит, они уже отдали ему карту, а мне ничего и не сказали…»       — Я обношу Запретную Секцию, а ты, Гарри? — она подошла к нему совсем близко и в темноте заметила, что пацан скоро перегонит ее в росте. — За кем следишь?       — А… Ну, да. Ты же знаешь, про это. — он немного замялся, но продолжил уже более уверенно. — Смотри сюда.       Гарри тыкал пальцем где-то в стороне от них. И по идее за скульптурой должен стоять Питер Петтигрю. Но его не было видно. Гарри видимо уже пару минут кружит на одном месте и не понимает, что за черт. А до Бет дошло.       «Ебучая крыса… Может самой его поджарить под шумок»       «И вылететь из мира магии с пол пинка!» — напомнил ей сразу внутренний голос, появляющийся сразу, как она задумывалась менять историю.       — Никого нет, видишь? — спросил Гарри, ожидая, что может Бет прольет на ситуацию хоть каплю света.       — Чертовщина какая-то… — девушка всмотрелась в темноту и ей стало впервые не по себе.       — Я иду будто за… невидимкой. Ничего не понимаю…       — Гарри, смотри! — Бет ткнула в маячок, где красовалась фамилия Снейпа, идущего прямо на них. — Живо прячь!       Гарри «отключил» карту и хотел было засунуть ее себе под кофту, но холодный голос, пронизывающий раздражением и злобой, напугал Поттера, что, тот подскочил и выронил карту из рук.       А Беатрис тоже в страхе подняла глаза с пола на Северуса, встретившись с его прожигающим взглядом. Она даже шумно сглотнула. А Поттер нервно теребил пальцами пергамент, пытаясь незаметно спрятать его за себя.       — Поттер и Блэк. — он смотрел то на одного, то на другого студента, которые съежились словно котята. — И что же вы забыли глубокой ночью здесь? Ещё и в компании… друг друга?       — Профессор… я… Мы тут… — мялся Гарри, не зная, что сказать, хаотично выдумывал что-то похожее на членораздельную речь. — А потом…       — Не утруждайтесь, Поттер. У вас проблемы с выражением мысли, вы что на моих занятиях затрудняетесь ответить, что здесь. — он смерил его взглядом полного пренебрежения и добавил: — Наверняка, это наследственное.       Беатрис уже за эти годы различала все 50 оттенков его голоса и точно могла сказать, что тревожный звоночек не то, что звенит, он мотыляется как пальма в штормовой ветер.       — Блэк, ваш выход. — он отчеканил с таким хладнокровием, что Бет снова захотелось убежать и просить политического убежища в Гриффиндорской башне. — Или в моём кабинете вы будете разговорчивее?       — Что здесь происходит, Северус? — из-за его спины вырос Люпин, с интересом рассматривая знаменитую парочку.       У Гарри читалось облегчение на лице, а Бет ждала, когда все эти формальности закончатся и Снейп начнет раскачивать её эмоциональные качели.       — Ничего необычного, мистер Люпин. — он с еле заметной ненавистью посмотрел на старого школьного врага. — Поттера пытаются оградить от опасного преступника и просят самую малость — соблюдать комендантский час, что он не считает нужным делать, а мисс Блэк… как обычно ищет острых ощущений на свою голову. Да?       — Думаю, что на первый раз их можно «помиловать», Северус. — пытался перевести в шутку Римус.       — Какая хорошая идея. — притворно сказал Северус. — Но для начала, Поттер покажет мне то, что у него в руках. А то любопытно.       Бет наблюдала за этой сценой и хотела слиться со стеной и пройтись вдоль нее на выход из замка, а потом через лес и уплыть нахрен из страны. Она понимала, что спокойствие Снейпа — напускное, и мужчина находится в режиме тихой ярости. «Как бы свалить… а лучше сбежать»       Гарри сунул ему в руку пергамент и Снейп принялся его крутить. Он водил по карте палочкой, а потом его глаза резко сузились. Он читал ругательства в свой адрес и Бет понимала по дрожащим губам, что сейчас кого-то бомбанет. Но к ее удивлению, зельевар отдал карту Люпину.       — Это по вашей части, Люпин. — его выдавал голос. — Рад, что у вас, Поттер, развивается креативное мышление. Ваш отец бы вами гордился, если примитивные оскорбления можно назвать причиной для гордости.       — Думаю, что бумага специально так заколдована, чтобы отталкивать людей, которые хотят использовать эту… нелепую детскую вредилку. — заключил Римус, неоднозначно поглядывая на своего хладнокровного коллегу. — Наверняка, была куплена в «Зонко»…       — А вы Блэк? Чем вы меня порадуете? — резко перебил его Снейп.       Между ними всеми повисла тишина. Бет хаотично думала, что сказать и решила, что более безболезненно будет сказать правду. От него всё равно скрывать бесполезно. Еще мысли прочитает… Господь, упаси!       — Я была в Запретной секции.       — Снова «одалживаете» школьное имущество? — с издевкой спросил Снейп, намекая на ее фиаско с метлой на первом курсе. — Показывайте.       Бет протянула ему увесистую книгу — долгожданную наводку.       — Уже не метла. Радует. — он пробежал взглядом по черной обложке. — Не рано ли?       — В самый раз.       — Давайте, я вам тогда доходчиво объясню, что для вас рано, а что в самый раз. — он резко развернулся и ушел от такой разношерстной компании. Люпин хотел, что-то сказать, но не успел. Бет уже умчалась за Северусом, который уже десять раз позабыл про Поттера и оскорбления на странном пергаменте.       Шли до его кабинета очень бодро, быстро и энергично. Беатрис еле поспевала за высоким мужчиной, освещавшего себе путь Люмосом и молниями из собственных глаз.       «Он в лютом бешенстве… чёрт»       «А вдруг он… ударит меня?»       «Я его боюсь…» — Думала Беатрис, ожидая в его кабинете адского пекла. И не заметила как на автомате зашла за ним в комнату.       Бет закрыла за собой дверь и Снейп повернулся к ней. Девушка трусливо сжалась внутри, ожидая что он начнет кричать или в этот раз превзойдет сам себя — ударит ее. Она бы не удивилась такому исходу событий.       — Мисс Блэк, зачем вам это? — он стоял от нее на расстоянии двух шагов и держал в руках книгу по тёмной магии. — С какой целью, я вас спрашиваю? — его глаза почернели и сверкнули недобрым.       — В целях самообразования, сэр. — Бет посмотрела на него и всё её существо сжалось от страха перед ним.       — И как много времени вы посвящаете вашему, как вы выразились, самообразованию? Да ещё и в сфере Тёмного искусства?       Девушка боялась и слова сказать лишнего. А что ей было говорить?       «Я со второго курса изучаю 1001 способ убийства и проклятий, чтобы завалить Темного Лорда — хобби у меня такое»       — Я задал вам вопрос. — Северус подошел ближе к ней и девушка снова попятилась назад.       Она была недалеко от двери и через пару шагов коснулась холодной деревянной поверхности.       — Просто ответь мне. Я ничего тебе не сделаю. — он говорил вкрадчиво и спокойно, а суровый взгляд смягчился. Но Бет не спешила верить ему.       — Достаточно, — почти полушепотом ответила девушка и вжалась спиной ещё сильнее. Как зверек перед хищником.       — Как я сразу не понял, — мужчина на секунду замолчал. — Если тебе тогда хватило ума проклясть собственные вещи, то… что ты еще практикуешь?       — Только дуэльное искусство.       — Вы, кажется, не состоите в дуэльном клубе. Или что-то поменялось?       — Веселюсь в одиночку.       — Тогда зачем вам древние ритуалы?       — Меня интересует аравийский язык. — Бет сильно смутилась оттого, что он стол к ней так близко и смотрел на неё в упор. — Меня интересует Древняя магия и африканский метод колдовства.       — Хотите поменять палочку на жесты? — его брови поднялись вверх в удивлении.       — Нет, но было бы интересно попробовать…       Северус стоял от неё на расстоянии руки и внимательно изучал ее. Такую испуганную и потерянную. Беатрис дышала медленно, будто боялась что издаст слишком громкий звук, который нарушит такую пронзительную гробовую тишину в кабинете.       — Мисс Блэк, послушай меня внимательно. — его голос дрогнул, — Темная магия — увлекательная забава, но… это не то, что вам нужно. Вы можете проявить себя в других науках, но только не в этом. Это не для вас. — Северус внимательно всматривался в ее личико, подмечая как Бет нервничает.       — Что в этом плохого, сэр? Я не собираюсь приносить младенцев в жертву и мучить пушистых котят. Я просто изучаю.       — В Темных искусствах нет ничего плохого. — Снейп тяжело выдохнул будто собирался с мыслями. — Это тоже раздел науки, но…       — Но? Думаете, что я не потяну?       — Нет. Я просто не хочу, чтобы ты этим занималась. — резко ответил Северус и Бет опять удивилась его скачкам от «вы» на «ты» и его странному неравнодушному участию.       — Профессор, я ценю, то что вы хотите меня оградить от Темных искусств, но я все равно буду их изучать. Вы ведь понимаете, что я упертая ослица? — Бет пыталась ему слабо улыбнуться, но получилось слишком неуверенно.       — Это я уже понял. — уголки его рта дрогнули в ответной улыбке и он добавил. - Если я не могу вас переубедить, то соизвольте делиться со мной вашим самообразованием. Не хотелось бы идти к вам на похороны.       — Так значит конфликт исчерпан?       — Две недели отработок сверху и будем считать его исчерпанным, — мужчина оглядывал её худые плечи и закрытую шею в черной водолазке. — А теперь идите спать, мисс Блэк.       — Спокойной ночи, сэр. — она перед выходом обернулась и что-то хотела ему сказать, но промолчала.       Дверь тихо закрылась и Северус снова погрузился в звенящую тишину кабинета, которая впервые в его жизни начинала на него давить.       Северус хотел было вернуться и снова прошерстить пару коридоров. Вдруг ему попадется Сириус Блэк? Но он отмел эти мысли. Мужчина слишком устал и решил все оставить до завтра.       Ворочаясь в кровати, Северус чувствовал отчаяние. Беатрис настолько боится его, что даже подумала, что он сможет ударить ее. Ничего не изменилось. Даже несмотря на то, что Бет снова говорит с ним, язвит и пытается его выбесить, она продолжает его бояться. А когда они наедине, то девушка готова вжаться в стену и постоянно озирается на дверь. Чтобы убежать от него.       «Неудивительно. После всего, что я с ней делал…» — сокрушался Снейп, потирая уставшие глаза.       Хотя он старался укротить свой гнев. Даже когда прочитал оскорбления в свой адрес на бумаге этого паршивца Поттера… Мерлин, свидетель! Снейп был готов содрать шкуру с мерзкого мальчишки. И Римус Люпин не стал бы помехой. Но рядом стояла Беатрис и не хотелось ронять перед ней лицо. Хотя зельевар был злее самого черта и только ему ведомо, каких демонов он укротил в себе.       Ещё этот Люпин, выросший как из-под земли… Проклятый оборотень, которого он часто видел в коридорах мило беседующего с Беатрис. И она его раздражала, но только тем, что она с ним общалась, улыбалась ему и смеялась, когда тот придурок…       Северус сделал тягостный вздох.       А с ним она никогда не смеялась. Он и смеха её никогда не слышал, пока не увидел их тогда на улице. Бет только дарила ему горстку улыбок и то, когда была совсем маленькой девочкой. Такой живой и жизнерадостной.       Северус часто вспоминал то, что она сказала ему недавно в коридоре «Помню, мой ненаглядный профессор…». Он прогонял это раз за разом, в глубине души наслаждаясь, с какой нежностью она это сделала. Да, это было притворством, но для одинокого мужчины ее голос был приятен и сладок. Никто в его жизни ни разу не произнес это… с такой интимностью, дьявольским лукавством и так приторно-сладко.       Противная девчонка дразнит его из вредности. Но с её губ это слетает слишком интимно. Или же Северус хочет слышать то, что хочет?       Конечно, он знал, что Бет не замечает это за собой. Она будучи не по годам умной девушкой, до сих пор сохраняла за собой детские ребяческие замашки и как понял сам зельевар, Блэк даже и не помышляла о парнях, любви и прочей подростковой лабуде. Беатрис будто гналась за чем-то, всегда была в книгах, а по выходным в зверинце у Хагрида или ошивается не пойми где всё остальное время.       И как в Блэк уживался скрытый эротизм и чёрствое до любви сердце, Северус не понимал. Но хотел бы слышать этот сладкий, наполненный фальшивой нежностью голос, чаще.       Но сегодня… её мысли опустили мужчину на душевное дно.       «Я его боюсь…» — звонко стоит в ушах и отдает горечью.       «Я её пугаю. Она меня боится» — мысленно говорил Северус, погружаясь в отчаяние, причину которого он не понимал. «Сам виноват…»       — А должно ли меня это волновать? — спрашивал себя в сотый раз.       — Волнует, раз задаешься таким вопросом, Северус. — подключился внутренний голос.       — И что именно меня волнует?       — То, что она улыбается не тебе, то что смеется не с тобой. Ты огорчен, потому что она тебя боится. А ты ведь хочешь другого? Не так ли?       — И чего я хочу?       — Хочешь её держать при себе, иначе бы не завалил её отработками. Потому что тебе с ней интересно. В глубине души ты восхищаешься ею. — голос всё раскладывал по полочкам его собственные желания, которые Северус не может сам понять. — Потому что она спускала с рук твою грубость и старалась понимать тебя. И ты жаждешь быть на месте Римуса, признайся… Ты видишь, как он на неё смотрит. Твоя ненаглядная Блэк — экзотический инопланетный фрукт, которым ты не хочешь делиться. Особенно, с каким-то жалким оборотнем.       — Она ребенок. — искал весомые причины зельевар, беседуя сам с собой. — А Римус — хреновый компаньон для дружбы.       — Если бы она была для тебя ребенком, то ты бы не рассматривал её облегающие джинсы сегодня.       Дальше Северус приказал себе заткнуться и не развивать эти мысли дальше.       «Мне и представить такое противно» — промелькнула последняя мысль в его сознании и мужчина наконец-то погрузился в долгожданный сон.       Так, на Хэллоуин, у Северуса Снейпа запустилась новая стадия принятия — влечение