Женишься на мне?

       В этот вечер Ольга впервые услышала о первой жене Паши. Рыковы очень неохотно рассказывали о Диане. Эта рана оставила ощутимый след в душах обоих. Однако мужчина не расклеился, хоть и сам был тогда почти ребенком и теперь женщина смотрела на мальчишку, которого Паша в одиночку воспитал и понимала, что сделала правильный выбор.       За окном ощутимо потемнело, а мужчина, слушая тихий бубнеж сына о школе и друзьях, клевал носом. Это все он уже прекрасно знал, да и день выдался тяжелым. Рука болела, особенно ощутимо это стало под вечер. Ведь под повязкой прятались швы, о которых Оле знать совсем не обязательно. -Пап, уже поздно, ложитесь спать, вы же у нас останетесь? – Димка своевременно заметил усталость старшего Рыкова и решил взять дело в свои руки. -Да, пора бы - мужчина кивнул и поднялся, тут же наткнувшись взглядом на грязную посуду в раковине, которую он забыл помыть, отвлекшись разговорами. Мальчишка, заметив взгляд отца тут же снова вклинился. -Я сам, а вы идите.        Обернувшись на задумчивую Арефьеву, мужчина вспомнил, что она так и не ответила останется ли: -Ну что надумала? Оставайся, если не хочешь спать со мной, я уйду на диван -Нет, я с тобой, - женщина шла по квартире внимательно разглядывая убранство, было видно, что никакая женщина тут не бывает, кое-где виднелись забытые вещи, явно покинувшие свое законное место. Никаких картин на стенах или другого "бесполезного" декора.        Пройдя краткую экскурсию по квартире, они наконец зашли в спальню. Оля приятно удивилась, увидев вполне обжитую комнату, в углу стояло пианино, а напротив довольно большой кровати огромный шкаф с зеркалом в пол. Пройдя вглубь женщина подошла чуть ближе к музыкальному инструменту. На крышке лежали книги и журналы и стояла одинокая рамка с фото: молодой и счастливый Паша с сыном на плечах, а в уголке была вложена черно-белая фотография девушки, с темными волнистыми волосами. Выражение лица нарочито серьезное, как если бы она фотографировалась на документы. Скрипнул пол и рядом послышался тихий смех. -Она просто ненавидела фотографироваться, а тут сказали, что нужно сделать фото на студенческий. Сколько же я наслушался ворчания. А перед самой смертью сказала, что, когда сын родится и немного подрастет мы сходим и сделаем совместное фото на память Ну вот и сделали. – Паша подошел ближе и провел большим пальцем по слегка выцветшей фотографии.        Мужчина выглядел до спазма в горле грустным, эта рана в душе уже не болела, скорее ныла в особо дождливые и грустные дни, например, когда в школе у сына был день матери. Свою боль он не мог разделить ни с кем, Димка, не знавший женской руки и любви не должен был видеть подобного. Папа сильный и смелый. Папа сможет решить любую проблему: достать кота с дерева или проучить соседскую шпану. Папа работает на крутой и ответственной работе. Все это накладывало определённый отпечаток и превратило мужчину в того, кем он являлся. Скрытный и сумасбродный, хам, до ужаса смелый или глупый, бросающийся под пули ради пациента, а еще тот, кто носит маски и прячет за спокойствием боль.       Ольга поджала губы, стараясь сдержать рвушиеся наружу слезы. Еще никогда она не видела его таким, не привыкла и привыкать не хотела. -Почему раньше про сына не рассказал? - голос срывается, заставляет чуть сжаться, чтобы не начать рыдать у него на плече. А ведь это его нужно утешать. -Повода не было, - он отпустил фотографию и посмотрел на ту, что должна была стать ему женой в скором времени. Оля кивнула, они ведь и правда никогда не касались личных тем, поэтому Паша до последнего не знал ни о проблемах в семье Арефьевых, ни о изменах и тем более о ребенке. -Паш, ты уверен, что готов? -Больше, чем когда-либо, - рука потянулась к предательски выступившим слезинкам. В его памяти Диана навсегда останется теплым лучиком, милым сердцу человеком, которого каждый день можно было увидеть в их общем ребенке. Добром и отзывчивом мальчике, чей характер был почти точной копией матери, а в купе со смешливостью и ямочками от отца он был самым очаровательным ребенком на свете. Но больше мужчина переживал за Ольгу, он был уверен, что у них с мужем все было прекрасно, а теперь внезапно разрушилось, ожидал, что она попросила его о замужестве лишь от безысходности и страха. -Это я у тебя должен спросить. Я хороший отец, надёжное плечо, так ты видишь меня сейчас. И я обещаю, что сделаю все, что смогу чтобы ты и малышка были счастливы, но кроме того я человек, от которого бывает много проблем, особенно учитывая, что ты моя начальница, тебе, возможно, не раз придётся забирать меня из больницы или даже полиции. Это не тоже самое, что было до сих пор. Подумай хорошо. Не хочу, чтобы ты потом жалела. - Ольга уже все для себя решила и хоть по началу и были сомнения и опасения: -Рыков, я понятия не имею, что будет в будущем, но сейчас, я хочу быть с тобой и с Димкой, рядом. -Уверена, что делаешь это не от безысходности? Я в любом случае буду тебе помогать, а сына моего ты уже знаешь, поэтому никто не запрещает быть рядом. Да и может Арефьев еще вернется... -Не вернется, Паш, он мне изменял, очень много лет, а я узнала только когда пришла домой пораньше, радостная, потому что узнала, что беременна. Он был в нашей спальне с какой-то своей любовницей, - Оля горько усмехнулась и отвернулась, глядя на фото в рамке. -Прости, я не знал, - она тут же оказалась в прижата к сильной груди и все-таки расплакалась. Столько времени не позволяла себе этой слабости. Почти месяц ни одной слезинки, а тут прямо целое море. Он нежно поглаживал вздрагивающую спину, шептал что-то ласковое и целовал в макушку. В этот вечер Ольга впервые за многие годы ночевала вне дома. Эта маленькая семья приняла Арефьеву с распростертыми объятьями, холя и лелея, оберегая. Паша любезно предоставил свою футболку и крепкие объятия. Сопящая печка под боком, его огромные теплые руки так приятно и правильно расположились на ее теле, будто всегда там были, а она, как будто это в порядке вещей закинула на него длинные тонкие ноги. Утро встретило ее тихим размеренным дыханием над ухом. Она уже и забыла, когда в последний раз так высыпалась. Еще немного полежав брюнетка завозилась, пытаясь выбраться из под медвежьих лап, разбудив самого медведя. -Привеееет, - сонно протянул он и прижал еще крепче, уткнувшись носом в волосы -Пора вставать, - смеясь ответила она и снова предприняла попытки выбраться. -Еще секундочку, - пробубнил мужчина и разжал объятия Димка, как обычно спал без задних ног, а Оля приводила себя в порядок в ванной, ведь меньше, чем через два часа она станет абсолютно свободной женщиной. -Я с тобой, - Паша заглянул в приоткрытую дверь, он выглядел таким милым спросонья, что женщина не могла не рассмеяться. Мужчина приподнял брови ожидая пояснений, но вместо них получил короткий поцелуй в нос и веселую улыбку. -Тогда собирайся, иначе оставлю дома, - брюнетка быстро прошмыгнула мимо и отправилась на кухню, чтобы сварить им кофе.       На развод они пришли вместе, ошеломив бывшего, теперь уже, мужа настолько, что тот позабыв о своей спутнице все время тупо пялился на Арефьеву, а уже после развода, где письменно отказался от прав на ребенка, спросил: -Оля, ты мне ничего сказать не хочешь? – работник ЗАГСа уже вышла из комнаты и теперь не было лишних ушей -Хочу…Прощай Арефьев, надеюсь больше мы с тобой никогда не увидимся. – внутри клокотало бешенство, его предательство больно ударило по ней, а последующее холодное: -На развод я сам подам, - выбило из-под ног землю. От депрессии и пьянства отделяла мысль о том, что теперь она не одна и не может решать лишь за себя, напротив, должна быть сильной за двоих. -Подожди, - Ольга уже пошла на выход и остановилась, только почувствовав чужую руку на своем запястье. По телу пробежала дрожь, ей было абсолютно противно чувствовать его руки на себе. Руки человека, что когда-то шептал о любви, обнимал, целовал, а потом так бесстыдно попрал доверие.  -Ты уверена, что это мой ребенок? – женщина удивленно подняла брови и усмехнулась -Ты только что от него отказался, больше это не твой ребенок, теперь это ребенок мой и Паши -Ну ты же понимаешь, что я не об этом, - почти умоляюще сказал мужчина. Что он хотел этим доказать? Что не только он изменял? Что он все сделал правильно? Кто знает. -Ты идиот Арефьев, но биологически отец ты, - брюнетка с силой вырвала руку и вышла и тут же оказываясь в объятиях, таких теплых и сильных рук. Только в этом месте она хотела находиться всегда. Только ему готова была довериться.