Влюбленная дружба

      Теплая зимняя ночь укрыла маленький Конкорд, словно покрывало. На улицах стояла тишина. Не было слышно ни единого звука. Неожиданно настала оттепель, а вместе с ней начался снегопад, которому так радовалась детвора. Мягкий снег падал на землю пушистыми хлопьями.       В доме семьи Марч все уже спали. Все, кроме Джо. Большие часы в столовой давно пробили половину двенадцатого, но Джо все не ложилась. Сидя у себя на чердаке, она что-то быстро писала убористым почерком, делая паузу лишь затем, чтобы ловким движением руки обмакнуть гусиное перо в стоявшую на столе чернильницу. Почувствовав, что правая рука устала, девушка взяла перо в левую и продолжила работать. Исписав еще несколько листов, Джо наконец подняла голову и потерла лицо рукой, запачканной чернилами (какая небрежность!). На лбу остался грязный след, но ей было совершенно все равно, как она сейчас выглядит. Она целиком и полностью погрузилась в работу.       Услышав, как часы в столовой пробили двенадцать раз, Джо встрепенулась и поставила точку в конце предложения. На сегодня работа над рассказом была закончена, а значит, она могла уделить немного времени любимому занятию — ведению дневника. Мисс Марч вытащила из среднего ящика стола записную книжку и, открыв ее, на мгновение задумалась.       На Джо была белая ночная рубашка, поверх которой был накинут теплый пуховый платок. И хотя погода была безветренная, Джо почувствовала, как по ее спине пробежали мурашки. Она плотнее закуталась в платок. Всему виной был вовсе не зимний холод, не внезапный порыв ветра, а мысли о человеке, который в последнее время был частым гостем сновидений Джо и главным героем ее дневных мечтаний.       Джо никогда не была склонна к романтическим бредням (как сама она называла разные чудачества, свойственные влюбленным). Дневник она вела скорее, чтобы совершенствовать писательский талант, а не ради того, чтобы записывать свои мысли и чувства. Обычно она писала о делах насущных, о событиях, произошедших с ней или ее близкими, об идеях для новых произведений, о приключениях, которые нередко выпадали на ее долю, ведь она очень любила затеять что-нибудь грандиозное. Она редко писала о чувствах, но сегодня ей впервые захотелось написать о нем.       У него были густые темные волосы, вьющиеся и непослушные. В зеленых глазах светились доброта и искренность, но взгляд их был печален, словно этот человек уже знал, чтó ему предначертано судьбой. Может, он обладал неимоверной проницательностью? Может, предчувствовал, что однажды сердце его будет разбито вдребезги и его вряд ли удастся собрать из осколков? По крайней мере, шрамы останутся навсегда. Неизгладимые, неизлечимые, неустранимые. Эти печальные глаза в обрамлении пушистых черных ресниц порой казались детскими. Было в них что-то наивное и мечтательное, но в то же самое время серьезное и задумчивое.       Написав в дневнике всего несколько строк, Джо закрыла записную книжку и аккуратно перевязала ее фиолетовой лентой. На лице ее играла загадочная полуулыбка. Спохватившись, Джо усилием воли заставила себя перестать думать о нем и уж тем более глупо и совсем по-девичьи улыбаться. Сбросив с плеч платок и сняв грубые башмаки, Джо задула догоравшую на столе свечу и забралась в холодную постель. Закрыв глаза, она с неудовольствием отметила, что перед ее мысленным взором опять возник он. Стерев из памяти ненужный образ, Джо отчитала себя за безрассудство и попыталась заснуть. Она надеялась и даже молилась, чтобы во сне ей вновь не явился он. Ее дорогой мальчик. Ее лучший друг. Ее названый брат. Славный старина Тедди.