Глава вторая. Притча
23 декабря 2022 г. в 20:37
Джо стояла у окна, покрытого морозным узором, и задумчиво смотрела на большие сугробы, высившиеся по обеим сторонам подъездной дороги. Наступил декабрь, и на Конкорд обрушились метели и морозы. На улице дул сильный ветер. Было слышно, как грохочет старенькая крыша особняка. Положив руки на подоконник, девушка почувствовала исходивший от него ледяной холод.
«Нет, нет, это неправильно. Так не должно быть, Джо, — мысленно сказала она себе. — Думать о лучшем друге, словно между вами есть что-то большее? Видеть его во сне, мечтать о встрече с ним наяву? Так могут делать только кисейные барышни, начитавшиеся дамских романов. Это совсем не по-мужски. Нам, мужественным, смелым и решительным женщинам, это ни к чему. Нужно выбросить все это из головы, пока дело не зашло слишком далеко и не закончилось свадьбой и пресловутым «и жили они долго и счастливо и умерли в один день», — представив себе это, Джо почувствовала, как ее передернуло. — Бррр! Замужество! Что может быть хуже? Не успеешь обернуться, как станешь птицей в золоченой клетке. Прощайте тогда, свобода, независимость, карьера, все мои честолюбивые устремления и амбициозные планы. Буду сидеть дома и вязать мужу носки, как сонная старуха. Ты этого хочешь, Джо?! Тогда выкинь всю эту романтическую чепуху из головы. Немедля».
— Джозефина! — за спиной Джо раздался противный старушечий голос. — Ты что, заснула? Я же просила тебя читать!
— Нет-нет, тетя, я просто задумалась, — Джо тотчас вернулась на свое место.
Она опустилась на жесткий деревянный стул, стоявший напротив дорогого обитого мягким плюшем кресла, в котором горделиво восседала тетя Марч.
— Нечего по сторонам глазеть да витать в облаках. Мечты еще никого до добра не доводили. Продолжай читать, Джозефина.
Джо взяла со стола небольшой томик, вытащила из него ярко-желтую закладку и возобновила чтение:
«Один человек должен был царю десять тысяч талантов. Но он не имел, чем заплатить. Когда его привели к царю, то царь приказал продать его, и жену его, и детей, и все его имение. Тогда должник упал к ногам царя и, кланяясь, стал просить его: «Государь, потерпи на мне, и я все тебе заплачу». Милостивый царь сжалился над ним, простил ему весь долг и отпустил его. Человек же тот, вышедши от царя, увидел одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев. Он схватил товарища и начал душить его, говоря: «Отдай мне, что ты должен». Товарищ его упал к его ногам, умолял его и говорил: «Потерпи на мне, и все отдам тебе». Но тот не захотел ждать, а пошел и посадил его в темницу, пока не отдаст долга. Когда царь узнал от товарищей пострадавшего о жестокости этого человека, то призвал его к себе и сказал ему: «Злой раб! Весь долг твой я простил тебе, потому что ты упросил меня. Не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя?» И, разгневавшись, царь отдал его истязателям, пока не отдаст всего неоплатного долга своего. Так и Господь поступит с нами, если не простит каждый из нас от сердца ближнему своему согрешений его».
— Надеюсь, Джозефина, ты усвоила урок? О чем сказано в этой притче?
— О том, что каждый, кто не хочет прощать ближнего за какой-то проступок, не заслуживает прощения от Бога, — ответила Джо.
— Верно, Джозефина! Запомни это раз и навсегда, — строго сказала тетя Марч.
На некоторое время в гостиной воцарилась тишина. Напольные часы пробили три часа пополудни.
Джо осторожно спросила у тети, которая сидела, закрыв глаза и погрузившись в свои думы:
— Тетя Марч, я могу идти?
Старушка тотчас же открыла глаза и пристально посмотрела на Джо:
— Нет. Постой, Джозефина. Есть разговор. Скоро Рождество и Новый год, — помолчав, сказала тетя Марч. — В этом году мне хочется устроить у себя дома новогодний прием, бал или что-то в этом роде.
— Новогодний прием? — удивленно спросила Джо. — Но ты же…
— Никогда не перебивай меня. Я еще не договорила, — резко произнесла тетя.
— …никогда не устраиваешь балов, — тихонько сказала Джо. — Прости, тетя.
— Да, ты права, я не устраиваю балов и терпеть не могу всех этих шумных сборищ с музыкой, танцами, фейерверками и прочей ерундой, но в этом году мне захотелось чего-то особенного. Можешь считать это чудачеством, причудой выжившей из ума старухи, но бал я непременно устрою. Приглашу на него соседей и родственников. И вас, сестер Марч, тоже позову, но только при одном условии.
— Каком же? — спросила девушка.
— Вам всего-то нужно будет вести себя хорошо, не ввязываться ни в какие передряги и уж точно не устраивать их самим. Прежде всего это касается тебя, Джозефина, — тетя сделала многозначительную паузу. — Если тебе удастся дожить до конца этого года, не попав ни в одну переделку, то ты сможешь прийти ко мне на бал вместе с родителями и сестрами.
«Что может быть лучше приема с танцами и музыкой? Я так давно не веселилась! А еще у тети Марч большая библиотека, можно будет незаметно улизнуть от гостей и пару часов скоротать за чтением. Это будет здорово,» — подумала Джо, а вслух сказала:
— Хорошо, тетя Марч, я постараюсь вести себя прилежно.
— Я думаю пригласить к себе и мистера Лоренса с внуком. Как ты находишь мою идею?
— Это было бы очень славно, тетя Марч. Мистер Лоренс — благовоспитанный джентльмен, который украсит твой вечер, и Лори — тоже приятный молодой человек.
— Приятный молодой человек, — несколько жеманно повторила тетя Марч. — Уж не влюблена ли ты в него, Джозефина?
— Нет. Ничуть, — тут же произнесла Джо, однако щеки ее чуть порозовели.
— Что ж, значит, мне показалось. Тебе давно пора задуматься о выборе жениха.
Услышав эти слова, Джо закатила глаза:
— Тетя, ты же знаешь, что я не собираюсь выходить замуж.
— К чему эта пустая болтовня? Ты уже не маленькая, Джо, тебе восемнадцать лет. Не успеешь оглянуться, как останешься старой девой.
— А может, я этого хочу? Остаться старой девой. А точней, быть свободной как ветер. Я хочу сама всего добиться. Ни от кого не зависеть.
— Сложно это в наше время, очень сложно. Для того чтобы чего-то добиться, нужно иметь деньги и связи, а еще талант. Ладно, предположим, талант у тебя есть, но где ты возьмешь деньги? Как обзаведешься нужными связями?
— Дай мне только время, тетя. Я всего добьюсь, — уверенно произнесла Джо.
— Да что ты говоришь! — картинно всплеснула руками тетя Марч. — Вы только послушайте ее. Да я жизнь прожила и уж столько на своем веку повидала, что могу тебе твердо сказать: невозможно это, почти невозможно.
— Говори, что хочешь, тетя, да только я от своего не отступлюсь, — решительно сказала Джо.
— Упрямства тебе не занимать, — сказала тетя Марч. — Твой отец по молодости был такой же. Да и Мег тоже упертая. Через год выскочит замуж за этого Брука, а у него ни гроша за душой нет. Так всю жизнь в нищете и будет маяться, бедная. А насчет молодого Лоренса мой тебе совет — присмотрись к нему. Умен, красив, образован, воспитан. Наследник большого состояния. Да и, по-моему, он к тебе неравнодушен. Как знать, может, это твой шанс в люди выбиться да семье своей помочь?
Джо бросила на тетушку укоризненный взгляд:
— Как ты можешь такое говорить, тетя? Мы с Лори просто друзья. У него и в мыслях нет ухаживать за мной. Это было бы просто глупо. Нелепо. И я никогда бы за него не вышла, мы с ним не пара. Мы просто друзья.
— Интересно, а он об этом знает? — усмехнувшись, спросила тетя.
— О, — закатила глаза Джо. — Это невыносимо.
Девушка резко встала со стула и направилась к выходу.
Когда дверь за ней захлопнулась, тетя Марч произнесла:
— М-да, ну что за девчонка! Ветер в голове так и свищет. Все строит воздушные замки. Готова в облаках витать дни и ночи напролет. А потом, лет через пять, одумается, прибежит ко мне, будет просить счастье ее устроить. Да только поздно будет уже. Молодой Лоренс ее ждать не будет, на другой женится. Останется Джо старой девой. Или как там она говорит: свободной и независимой? Что ж, можно и так сказать, только суть-то от этого не меняется. Будет всю жизнь одна, а денег вряд ли заработает. Так и будет впроголодь жить, случайными заработками перебиваться. А могла бы быть счастлива, если б замуж удачно вышла. Если муж тебя всем обеспечивает, можно и писательством заниматься. Попомни мои слова, Джозефина: ты еще пожалеешь о своем выборе. Одна надежда у Марчей — Эми.