Саундтрек:
Charlie Puth — Suffer
Драко сверлит взглядом противоположную стену, пытаясь придумать план отступления. Ещё никогда ему так сильно не хотелось сбежать из собственного дома. Он действительно обожает своих друзей. Нет, не так. Он благодарен Вселенной, что она свела его с этими людьми. И поэтому сейчас он не хочет, чтобы Блейз и Тео были здесь. Потому что внутренние конфликты Драко — не их забота и никогда ею не должны были быть. — Знаете, я думал заехать в офис, — он подносит ближе руку с часами, надеясь, что за четыре года его актёрские навыки улучшились. — Сейчас. Блейз выразительно смотрит на него с кресла, на котором сидит уже около двух часов и пытается разговорить его. — Да что ты, правда? А мне казалось, что ты не думал сегодня ни о чём, кроме Гермионы. Тео пытается скрыть улыбку, изгибом вырисовывающуюся на его лице, за стаканом с виски. — Тактичность — твоё второе имя, Блейз. Ты же в курсе? — Я был тактичным два часа, Тео. Но, как видишь, это не сработало, — он разводит руками, а затем сводит их в замок, снова обращаясь к Драко. — Вы же не могли поссориться, правда? С другого кресла слышится фырканье. — Драко не ссорится с женщинами, Забини. Не в его стиле. Драко закатывает глаза, не зная, как ещё можно объяснить этим двоим, что ему не нужна их помощь и… что там ещё они пытаются ему предложить. — Драко, — Тео облокачивается на колени, тяжело выдохнув. — Мы вполне себе понимаем, что сейчас ты придумываешь тысячу и один вариант того, как тебе остаться в одиночестве. Но после Луизы… — Не надо, — он сглатывает, отводя взгляд. Ранит не столько упоминание этой девушки, сколько упоминание того периода, когда он не смог сдержать обещания, которые дал. Это была вина перед самим собой. — Не произноси её имя. — Хорошо, — Тео закусывает щёку. — После того… времени, мы хотим быть уверены, что с тобой всё хорошо. Ты чертовски сильно пугаешь нас, когда закрываешься в себе. Пойми и нас тоже. Он усмехается, смотря в потолок. — Я в принципе не понимаю, почему это должно становиться вашей проблемой. Ни тогда, ни сейчас это не должно было касаться вас. — Но оно касается, — отвечает Блейз. Драко вспоминает сегодняшнее утро, когда после ежедневной, но в этот раз довольно поздней пробежки он обнаружил в своей квартире друзей. Ему стоило всего лишь пропустить один рабочий день и вместе с ним емейл, отправленный Блейзом на рабочую почту, как они сразу же заподозрили, что что-то не так. Он не пропускал работу вот уже три недели. Но сегодня у Гермионы выходной, а их последний разговор заставил бы его вздрагивать каждый раз, когда на телефон приходили бы новые сообщения. Это не шло ни в какие ворота. Уж точно не тогда, когда ему нужно было бы находиться в главном офисе. Драко видел в её глазах ответ на свой вопрос вчера. Горящий, жаждущий быть услышанным. Но он не мог взять его с неё на эмоциях. Это должно быть осознанное решение — быть с ним. И поэтому он попросил её подумать ещё, как бы Драко внутри ни ломало от необходимости держаться подальше несколько дней. И ведь это был только первый. Просто Драко… слишком сильно погрузился в неё. Вспоминать, какой она была под его касаниями, тяжело, потому что в его голове всегда был такой вариант: это мог быть первый и последний раз. Но она была настолько горячей, настолько влажной для него и его рук, что его голова гудела всё больше и больше, когда он думал о возможности её ухода из его жизни. Гермиона слишком умна, чтобы не проанализировать то, что он сказал ей вчера. Её чрезмерная ответственность могла взбунтоваться и просто не позволить ей переложить себя на чужие плечи. Возможно, вчера она просто не поняла, чего именно он хотел от неё и с ней. Ему сложно прочитать её в таком вопросе. В ней будто бы сошлись полярности, напрочь вскружившие ему голову. Драко представил худший исход. Снова. Что бы он сделал? Отпустил бы её? Он мог врать себе сколько угодно, притворяясь, что сделал бы это, если бы она захотела. Нет, не сделал бы. Возможно, только через несколько месяцев, спустя череду попыток. Если бы она отказалась, Драко бы выкупил ателье, наплевав на тёплые многолетние отношения его семьи с мадам Малкин. Он бы выкупил весь чёртов квартал, только чтобы Гермиона находилась в поле его зрения ежедневно. И его принципы относительно того, чтобы не иметь никаких связей с подчинёнными, рухнули бы в тот же момент, когда витиеватая подпись тронула бы лист бумаги. Потому что формально она была бы в его власти. Но проблема в том, что Драко не нуждался в формальностях. И действительно, он никогда не ссорился с женщинами. Он просто становился для них всем, как и они становились для него тем же. Иначе он бы никогда не посетил так поздно ателье в тот день, когда впервые встретил её. И Драко никогда не скрывал этого. — Хорошо, — он сдаётся. — Могу вас заверить, что у нас всё хорошо. Просто наступил этап, когда мы решаем некоторые вопросы, касающиеся будущего. Видя лица своих друзей после такого ответа, Драко может сказать, что они не впечатлены. Он был слишком абстрактен? Обсуждение чего-то настолько личного никогда не входило в список его любимых занятий. — Драко, мы не твои бизнес-партнёры, — усмехается Тео. — Что здесь можно решать? Она твоя девушка или не твоя? Воздух с шипением выходит у него из лёгких, поскольку следующая фраза буквально застревает у него в горле. Это труднее, чем он думал. — Она… не моя, — за прикрытыми веками возникают воспоминания о ночи, которую они провели вместе. Его же слова противоречием повисают у него в голове. Пока она не скажет «да», она не будет его. Ни Тео, ни Блейз не знают о его пристрастиях так, как знает о них Пэнси. Они в курсе некоторых важных моментов, касающихся иерархии отношений, которые он выстраивает, но глубокими подробностями Драко никогда не делился. Это было излишне. — Значит, всё сложно? — спрашивает Блейз. — Нет. На самом деле, нет, — он путается в себе же — в своих страхах и опасениях, будучи неспособным что-то сделать с этим. Ведь по итогу Драко лишь зарывает сам себя в своём разуме. И эти пески слишком зыбучи, чтобы он пытался зацепиться за твёрдую поверхность в виде друзей. — Всё сложно только у меня. Ему тридцать семь лет, и он способен это принять. Драко встречает страх как давнего друга, не пытаясь откреститься от их союза. И это нормально. Приятно знать, что после ситуации, произошедшей четыре года назад, он всё ещё тот, кем воспитал себя, даже если общество порицает эту эмоцию. Ведь это далеко не так. Когда-то закрытая перед носом опасений дверь обязательно даст трещину, поэтому он решает сразу же открыть створы, молчаливым присутствием сгладив внутренний конфликт. — Тогда нам понадобится ещё виски, — Тео хлопает в ладоши, поднимаясь с кресла. Он понимает Драко — они слишком долгое время знакомы, чтобы было по-другому. — Блейз. Они исчезают на кухне, позволяя насладиться ему одиночеством в течение нескольких минут. Драко переводит взгляд на дверную щель. Блейз достаёт из верхнего ящика бутылку, оставляя поцелуй на губах Тео, когда поворачивается обратно. Тот улыбается, и это выглядит так естественно, что на секунду отвлекает Драко от его метаний. — Только не на моей кухне! — всё же произносит он, усмехнувшись. Что-то в этом мире вечно.***
Гермиона смотрит на главный офис «DM Architecture», облицованный стеклом, и впервые замечает, насколько красиво это здание. Начиная от фасада и заканчивая холлом, — всё было в нём выверенно, строго и в этом совершенно. Она также замечает, что находит сходство здания с его создателем. Если бы Гермиона никогда не видела глаза Драко, которые при виде неё отсвечивали теплотой, как и стёкла «DM Architecture» отражают солнце, то она бы подумала, что этот мужчина не способен любить так, как он. Любовь Драко выражалась практически во всём, что он делал. Он любил свою работу, прикладывая всевозможные усилия, чтобы делать что-то прекрасное. Он любил кофе, настолько бережно прикасаясь к чашке губами, что Грейнджер почти начинала завидовать фарфору. А ещё он любил делать её счастливой, и это было слишком легко понять, поэтому сейчас Гермиона хотела бы отплатить ему тем же. Ведь она тоже любила это, вспоминая, как горели его глаза, когда она приняла его помощь в планировании рабочей недели. Или же когда она извивалась под ним, получая один из самых ослепительных оргазмов в своей жизни. Он делал её счастливой, просто находясь рядом, но Гермиона знала, что потребуется время, чтобы Драко смог понять это. — Мисс Грейнджер, рад видеть вас снова, — в лифт вместе с ней заходит Джеффри, с которым они уже пересекались сегодняшним утром в компании привычного аромата свежей выпечки. Сегодня Драко оставил на её стакане стикер, который она, не изменяя традициям, сохранила, вложив в книгу. На бледно-голубой клейкой бумаге аккуратно было выведено:«Мои простыни всё ещё пахнут тобой. Я не думаю, что буду менять постельное бельё в ближайшие три недели».
Такое откровенное содержание записки ввело её в краску, заставив Чжоу рассмеяться. Всё-таки отсутствие надобности постоянно вносить изменения в платье Дафны Гринграсс пошло на пользу её настроению. — Привет, Джеффри, — Гермиона улыбается ассистенту Драко, но её улыбка сползает, когда она подносит руку к приказной панели лифта, колеблясь. Она даже не знает, на какой этаж ей нужно. — Семнадцатый этаж, — помогает парень, нажав на нужную кнопку. — Вы же к мистеру Малфою, правильно? Гермиона прочищает горло, стараясь дать ответ максимально невозмутимо. — Да, спасибо. Интересно, кого-нибудь из окружения её или Драко волнует их разница в возрасте? Она уверена, что Джеффри догадывается, что между ними что-то есть, если не знает наверняка. В ином случае что ещё может связывать их? Всё-таки никто не носит кофе своим портным ежедневно. Она понимает, что впервые задумывается о том, что подумают люди, только когда представляет непонимающие лица своих родителей. Это заставляет Гермиону улыбнуться, сдерживая смешок в груди. — До завтра, мисс Грейнджер, — Джеффри подмигивает ей, когда лифт прибывает на семнадцатый этаж. Он указывает на дверь в конце слабоосвещённого коридора, оставаясь в кабине. Наверное, ему нужно было выше. На пути к кабинету Драко её сопровождает тишина — рабочий день кончился час назад. На самом деле Гермиона рассчитывала на то, что в офисе никого не будет. Драко же — задерживается всегда. Она несколько раз бьёт костяшками по двери из тёмного дерева, сглатывая от волнения. — Войдите, — слышит его голос и дёргает ручку. Драко не поднимает голову, когда она делает шаг за порог. Он что-то сосредоточенно пишет, лениво крутя в руке измерительную рулетку. Мышцы его рук напряжены, пальцы поддевают железный наконечник на метре, а потом отпускают его со слабым щелчком, когда металлическая лента возвращается в исходное положение. Драко наконец обращает своё внимание на посетителя, уже приоткрыв губы, чтобы что-то сказать, но вместо этого лишь триумфально улыбается. Прошло два дня с их последней встречи, один из которых Гермиона посвятила тому, чтобы обдумать всё, как Драко и просил, включая то, что рассказала ей Пэнси. Сегодня он должен был, как и обычно, отвезти её домой, но она решила иначе. Оставалось надеяться, что сорока восьми часов её раздумий было достаточно для него. Она просто не могла больше ждать. — Что-то потеряла, милая? — Драко последний раз дёргает пальцем, заставляя сантиметровую рулетку щёлкнуть. «Свою совесть», — хочется ей ответить, прокручивая в голове всё, что она запланировала на этот вечер. Гермиона медленно подходит к рабочему столу, облокачиваясь бёдрами о столешницу между его ногами. Вроде как там лежали его чертежи, а может быть, ей показалось. Драко смотрит на неё снизу вверх с ещё большим азартом в глазах, и, кажется, ему тоже плевать. — Может быть, — легко отвечает она, пожав плечами. — А может, я просто соскучилась. — Правда? — с усмешкой спрашивает он. — Двух дней разве было достаточно? Вообще-то было достаточно нескольких часов, чтобы начать скучать по нему, но говорят они вовсе не об этом. — Более чем. Драко откладывает в сторону ручку, берясь за края стола по обе стороны от её бёдер. Его пиджак свисает со стула в дальнем конце кабинета. Рубашка, в которой он остался, изящно подчёркивает мужскую фигуру. — Я тоже скучал, малышка, — говорит он, смакуя каждое слово. Проговаривает ей такие простые слова, но всё же скрашивает их чем-то новым для неё. Будто в чёрно-белом мире появились ещё оттенки. Тусклые, но отличимые от прежних. Гермионе так хочется поцеловать его сейчас, но она сдерживает себя, переключив внимание на измерительную рулетку в руках Драко. Её рука обводит костяшки его пальцев, медленно обхватывая корпус предмета в его ладони. В отличие от обычной измерительной ленты, которой ежедневно пользуется она, рулетка кажется слишком громоздкой и тяжёлой. — Как неудобно, — выносит она свой вердикт, покрутив её в руках. Смех Драко бархатом ложится ей на слух, заполоняя оставшееся между ними пространство. — У всех свои способы измерения. Он перехватывает рулетку из её рук и вновь касается железного кончика, сиянием глаз разжигая в ней собственный огонь. Гермиона улыбается. — Поверю на слово. Её взгляд следует за пальцами Драко, когда он вытягивает металлическую ленту за край, задумчиво переводя на неё взгляд. Она уверена, что он вспоминает обстоятельства их первой встречи. Видя крошечные и такие знакомые деления на жёлтом полотне, ничто другое просто не смогло бы прийти на ум. Внезапно Драко прислоняет край к её плечу, протягивая ленту к следующему. — Хочу вспомнить, как именно ты это делала, — шепчет он, делая замеры. Её замеры. Гермиона прерывисто вздыхает, стоит лишь тонкому металлу коснуться кожи на ключице. — Холодно. Он хмыкает и проводит пальцами там, где холод самую малость обжёг её. Гермиона с долей веселья понимает, что Драко действительно с серьёзностью отнёсся к этому бессмысленному занятию, пытаясь познать истины портновского дела. И она точно не собирается его останавливать. Теперь лента спускается от плеча к её талии, а оттуда ложится на её бедро, заставляя Гермиону начать дышать чаще. — Вот здесь, — она придвигает край ленты ближе к началу бедра. — Чтобы правильно снять замеры линии бёдер, нужно быть точным. Иначе лекало будет неправильным. Драко внимательно слушает её, следуя указаниям. Удивительно было то, что с линией плечевого ската он справился без проблем, правильно замерив её параметры. — Вот так? — спрашивает он, доведя ленту до её колена. В его взгляде интерес. Драко смотрит на неё снизу вверх, и это так непривычно, что, если бы не его абсолютная власть над ней даже в такой момент, — Гермиона бы смутилась. Он всё так же сидит перед ней в кресле, а она — на его столе, как если бы это было позволено каждому. Гермиона кивает. — На удивление у тебя хорошо получается, — улыбается она, проводя ногтем по ленте. — Несмотря на то, что из-за металлического сантиметра могут быть погрешности, это довольно хорошая работа. — Я всё-таки архитектор, милая, — ухмыляется он. — Замеры — такая же часть моей работы, как и твоя. Она вздрагивает, когда отпущенная им лента с резким щелчком втягивается обратно. Драко поднимается, но не спускает с неё рук, лишь плотнее обвивая талию. — Я рад, что ты пришла сегодня, — если бы между ними было больше чем несколько дюймов — она бы просто не услышала этих слов. Драко касается губами её плеча, словно восстанавливая её очертания в своей памяти. — Были моменты, когда я сомневался, что ты… — Я была почти уверена в таком развитии событий ещё до вечеринки Блейза, Драко, — Гермиона обхватывает ладонями его лицо, даря ему весёлую улыбку. — Ты не особо пытался скрыть факт своих особых предпочтений с самого начала. И я ценю это. Он не смотрит на неё, а просто поглощает глазами, оставляя вместо неё горстку пепла. — Чем я заслужил тебя? — Необязательно переживать катастрофу, чтобы заслужить нечто хорошее. Иногда мы просто… любим. Безусловно. — Думаю, не мне одному иногда нужно слышать это, — говорит Драко после короткой паузы, в течение которой он обдумывает её слова, что-то вынося из них для себя. — Тогда как насчёт того, чтобы напоминать друг другу об этом чаще? — она поглаживает его скулу, стараясь запомнить этот момент, ведь ценность отношений состоит именно из них. — Мне нравится это предложение. А потом он целует её. Так нежно и требовательно одновременно, что руки обмякают, стекая на его плечи. Драко проводит языком по её губам, пальцами зарываясь в каштановые кудри. Прижимает ближе, но уже не боясь того, что она вдруг испарится. Гермиона отрывается от него, чтобы глотнуть воздуха, а потом сама тянет его к себе, упираясь рукой в столешницу за собой. Она отдалённо слышит, как падает стопка бумаги. Не останавливается, когда за стопкой на пол сваливается папка, звоном металлических скоб ничуть не отвлекая её от него. Драко прижимает её ближе к себе за бёдра, давая почувствовать то, насколько сильно он хочет её. И это, чёрт возьми, лучшая похвала, которую она получала в своей жизни. Гермиона трётся об него, ловя губами его задушенный стон. Прекрасный звук, который тоже ляжет на дно её копилки воспоминаний. — Я хочу показать тебе, — он переключается на её шею, чуть потянув за волосы, чтобы предоставить себе больший доступ. Гермиона задыхается. — Что показать? — Каково это — быть моей. Он слегка давит на её грудную клетку, вынуждая полностью лечь на стол. Губы Драко проделывают путь от её шеи к плечу, пока пальцы расстёгивают блузку, ловкими движениями вытаскивая пуговицы из петель. Когда он достигает кромки её белья — Гермиона уже изо всех сил борется со сбившимся дыханием. Она чувствует его пальцы и поцелуи на своих рёбрах, а потом ниже, над поясом юбки. — Не шевелись, — Драко поддевает ткань на её коленях и тянет вверх. Наблюдает за этим как за изысканным представлением, развернувшимся перед его глазами. Она понимает, что он собирается делать, только когда длинные пальцы спускают её бельё вниз, оставляя свисать с одной лодыжки. — Драко, я никогда не… Он смотрит на неё с того ракурса, откуда она ещё никогда не видела ни одного мужчину. — Никто не спускался ниже? — Именно так — нет. — Какое упущение, — он ухмыляется, прежде чем прильнуть к ней губами. Её губы остаются приоткрытыми ещё секунду, прежде чем с них срывается громкий стон, больше похожий на тихое хныканье. В глазах темнота, а он между её ног, и это осознание сбивает с дальнейших мыслей, оставляя в голове только белый шум. Драко проводит языком по ней, задевая клитор, отчего она дёргается, пытаясь зацепиться руками хоть за что-нибудь. — Я вроде сказал тебе не шевелиться, малышка, — он ненадолго прерывается, подняв на неё взгляд. Мужские губы блестят, но не более, чем глаза. — Или ты забыла? — Нет… Нет… Не забыла. Обращение, которое он хочет от неё слышать, почти вырывается следом за этими словами, но Драко вновь использует свой язык, оставляя её неспособной говорить. Он пробует разные ритмы, подстраиваясь под неё, пока Гермиона старается не двинуться ближе, усиливая ощущения. Она никогда не чувствовала ничего подобного. Ни один её мужчина не оказывался там, где он, настолько ярко чувствуя её. Потому что иначе Гермиона бы не кричала его имя, напрочь позабыв о том, что, даже если до её прихода в офисе никого не было, это не значит, что сейчас никто не может вернуться за забытыми ключами или потерянным отчётом. Гермиона не знает, когда её рука оказывается в его волосах. Весь мир смазывается, становясь похожим на пятно, что точно бы напугало её, если бы она не знала, что от секса не теряют зрение. — Чёрт возьми, — всё, что находится ниже её пояса, начинает пульсировать, когда Драко подключает пальцы. Он вводит в неё сначала один, а потом и второй, начиная делать поступательные движения. Внезапно на её бедро приходится шлепок, заставивший её вскрикнуть от взрыва полярных ощущений в теле. — В следующий раз ты будешь наказана за такие слова, малышка. Это иррационально, но именно это заставляет её приблизиться к оргазму настолько, что начинают подгибаться пальцы на ногах. — Я… Я больше не могу… — Я хочу, чтобы ты сказала это, когда будешь кончать, — Драко ускоряет движения рукой, отрываясь от неё. Он вновь нависает над ней сверху, не теряя ни единой её эмоции, пока пальцы с влажными звуками врезаются в неё. Не нужно было уточнений. Она знает, что он хочет услышать, ведь и сама Гермиона так давно хотела это произнести. Драко так красив в том виде, в котором предстаёт перед ней, что она тянется за поцелуем, простанывая прямо в его влажные от её смазки губы. Её вкус на языке не ощущается как что-то неправильное, а только больше подстёгивает. Толчок. Толчок. Толчок. Ещё несколько, и она за краем. Падает в бездну. Теряется в нём. Драко сгибает пальцы в ней, задевая что-то внутри, отчего Гермиона выгибает спину, вцепившись в его рубашку. — Папочка, — прямо в губы, как отпущение. Как свобода от тягот и обязательств перед другими. Она свободна с ним, а с остальным Драко разберётся сам. Он свободен с ней, а остальное его не волнует. — Малышка, — как подтверждение её мыслям. Гермиону всё ещё сковывают спазмы от прошедшей разрядки, когда он обнимает её, подняв со стола. Драко садится в кресло, располагая её на своих коленях, и зарывается носом в кудри, вдыхая пудровый запах. Она приходит в себя спустя пару минут. Обводит взглядом кабинет, подмечая беспорядок, который они устроили. Её внимание падает на непримечательную коробку знакомого серого оттенка рядом со стеллажом. Раньше она была так увлечена, что даже не заметила её. Платье Дафны. — Ты его выкупил? — спрашивает Гермиона, повернувшись. Она старается сдержать улыбку, но получается не слишком хорошо. Драко смотрит на коробку. Румянец ползёт по его шее, выдавая возбуждение относительно той вещи, что лежит внутри. — Оно смотрелось на тебе лучше, чем на витрине.***
На её пальцах блестят мелкие пайетки перламутрового цвета. Гермиона пришивает одну за другой к рукавам блузы, которую заказали пару дней назад, изредка посматривая на часы, ведь она обещала Драко вернуться домой до семи вечера, пока он находился в Шанхае, встречаясь с новым заказчиком. Его поездка длилась всего четыре дня, но они протекали слишком медленно, а пальто Драко, с которым она спала всё это время, уже не так отчётливо пахло им. Но сегодня ночью он возвращался, а выходные они договорились провести вместе.Д: Я надеюсь, ты уже закрываешь ателье, милая.
Она смотрит на пришедшее сообщение и улыбается. На часах без десяти минут семь. Г: Ты приедешь и отвезёшь меня домой сам, если я этого не сделаю? Это так по-детски, но Гермиона ничего не может с собой поделать. Возможно, и не нужно, раз она отдалась ему без остатка.Д: Я приеду и накажу тебя за непослушание, если ты этого не сделаешь. Держи обещания, малышка.
Г: Кстати, твой костюм почти готов. Она отправляет новое сообщение, смотря на манекен возле себя. Кто знает, как так получилось, но ей кажется, что это лучшая её работа. Приложили ли сюда руку её чувства — она никогда не узнает.Д: Не уходи от темы, Гермиона. Как бы я ни восхищался твоей работой, твоя безопасность всегда будет в приоритете. Такси приедет через пять минут.
Гермиона кусает губы, чувствуя, как внизу живота начинает приятно тянуть. Драко мог доводить её до крайней степени возбуждения, даже не находясь рядом. Вчерашний день только подтвердил это, заставив её всем сердцем полюбить видеозвонки. То, что он заставлял её делать с собой в его отсутствие, — было феерично. Гермиона думает о том, что хотела бы повторить это. Г: Хорошо, папочка.Д: Умница.
Боже, ей никогда не надоест. Гермиона поднимается с места, продвигаясь к вешалке, чтобы взять верхнюю одежду. Она останавливается с занесённой рукой, схватившейся за ткань, но спустя секунду раздумий разворачивается. Зеркало в первой примерочной подойдёт идеально для того, что она хочет сделать. Гермиона копается в сумочке, ища помаду, которую прихватила с собой утром. Цвет насыщенный, поэтому выводить буквы на зеркальной поверхности не составляет труда. Гермиона заканчивает быстро, теперь уже более решительно шагая в сторону выхода. Завтра Драко захочет забрать её с работы, но Гермиона решила, что подарок для него после долгой разлуки будет превосходить вечернюю поездку. Ожидание всегда было лучшей прелюдией, поэтому…«20:00 у меня.
Я буду в лентах»