Каприз негодяя

      Ичимару Гин легким и абсолютно бесшумным шагом следовал по намеченному маршруту, намереваясь покинуть пределы Лас Ночес на ближайшие пару часов. Но странные звуки в тронном зале вынудили его остановиться, затаиться. Мысли о празднике и украшении собственных покоев вылетели из головы столь стремительно, что образовали на своем месте вакуумную пустоту. Подарки? Гирлянды? К черту. Тут что-то интересненькое творится!       - Хм, - подумалось ему, пока все тело трансформировалось в чистый слух, - здесь никого не должно быть.       Движения бывшего капитана стали осторожнее прежних. Шаг за шагом он продвигался вперед, хотя нутро подсказывало - ПОВЕРНИ НАЗАД СЕЙЧАС ЖЕ! Прислушаться к голосу разума? Пф, что за глупости? Столько секретов и тайн можно упустить из виду, если все время слушать то совесть, то честь, то второе "я". Когда-нибудь это сильно и болезненно аукнется ему, Ичимару это всегда понимал, но не сегодня, не сейчас.       Розовые пятна румянца проступили на белоснежной коже синигами, когда звуки стали отчетливее и понятнее... Ой. Тяжелое дыхание мужчины с равными промежутками между вдохами и выдохами. Рваное сопение женщины, которая пытается вдохнуть раньше времени и выдохнуть в любую свободную секунду. Это же... Это...       - Еще есть шанс отступить, тебя пока не заметили, - негромко так предупреждает Гина его чутье. Но он боится... Боится сделать шаг назад. И вместо того, чтобы скрыться в темноте за колоннами, прижимается к той, которая ближа всего. И из-за нее выглядывает...       Только один человек в этом дворце может так сокрыть свою реацу, чтобы ее не почувствовали даже искуссно настроенные сенсоры. ОН здесь. С кем-то, чья духовная сила настолько слаба, что едва ощущается. Ичимару приоткрывает глаза пошире и со смесью странного удовлетворения и отвращения обнаруживает источники звуков.       Бывший капитан, а ныне - Владыка Уэко Мундо, восседает на своем каменном троне. Его волосы растрепаны, как будто после душа он не посчитал нужным хотя бы немного их причесать. Голова откинута назад и касается затылком жесткой спинки "креслица". Губы пересохли от горячего дыхания, на них играет неоднозначная усмешка, а глаза кажутся закрытыми, ресницы слегка дергаются...       На тонкой шее виднеются несколько влажных капель пота, кадык медленно то поднимается, то опускается вниз... Взгляд Ичимару скользит ниже и щеки начинают пылать огнем смущения. Между широко расставленных ног Айзена в неудобной позе сидит женщина. Нет, даже... Девушка, если не сказать - девочка. В отличии от Владыки, одетого по всем правилам, девчушка абсолютно обнажена. Ее голова то поднимается, то опускается, вбирая в себя жаждущий разрядки член синигами. Глупышка. Она поставила себе ограничитель, сжав ствол у основания пальцами левой руки, тем самым не давая пухлым губам опуститься ниже установленной границы. Девочка не видит нависающей над ее головой руки... Если эти, без сомнения, мягкие светлые пряди коснутся подушечек пальцев бывшего капитана, будет больно... Очень больно. Ичимару хочет зажмуриться, отвернуться, но вместо этого продолжает смотреть. Сколько же ей лет? И душа ли это? Дыры не видно... Одежды поблизости тоже не наблюдается. Хм...       Его тело бьет слабой судорогой удовольствия. Ее за обнаженную поясницу кусает холод. Когда Айзен достигает финала, безымянная девчушка оказывается буквально в миллиметре от наказания. Не то уже в курсе дальнейших дел, не то ей просто повезло...       - Черт! - мысленно выругался Гин и осторожно начал пятиться. - Некоторые секреты и тайны все-таки лучше не знать...       Увлеченный отступлением, Ичимару не заметил, как приоткрылись глаза Владыки... И не понял он, что уже давно был обнаружен. Зато осознал другое - даже находясь в минутах от высшего наслаждения, Айзен был способен о чем-то думать. Но о чем?..