Счастье-это когда тебя понимают.

Омер вернувшись в офис, прямиком направился в кабинет Дефне, они не разговаривали с утра. Он вошел и опустился в кресло напротив ее рабочего стола. Жена оторвала голову от работы и вопросительно посмотрела на него, но не произнесла ни слова. Омер начал внутренне накаляться. Упрямая как баран, негодовал он в душе, ведь знает, что не права и все равно ведет себя как обиженный ребенок. — Я вернулся со встречи с одним твоим знакомым. Многозначительно произнес он. Встал, подошел к окну, бросил на нее изучающий взгляд, она по прежнему хранила безмолвие. -Ну что ж, раз так, мне не пятнадцать и я в молчанку играть не буду. Продолжил он ледяным тоном. -Я поговорил по душам с Юнусом Оздекином. Дефне резко повернула голову в его сторону. — Да-да, твой старый знакомый. И ты знаешь, в отличии от тебя, он был очень многословен, оказалось при определенном давлении, его речь льется рекой. Дефне похолодела внутри. — Я все знаю. Он замолчал, многозначительно качая головой. Омер блефовал, но игра стоила свеч. — И про чокер сказал? Потупившись спросила Дефне. Ого, а вечер перестает быть томным, подумал Омер, в голове зашумело, он взяв себя в руки, утвердительно кивнул. — Ну раз ты все знаешь, мне и добавить нечего. Тяжело вздохнула жена.- А я хочу услышать твою версию. Омер напрягся, он сейчас должен дожать её. — Может этот пингвин соврал мне. Откуда знать. -Тоже верно, отозвалась Дефне. -Вызвал он меня по поводу драки Ахмета, ну это ты и от Мерта знаешь. А потом сказал, чтобы я к нему домой пришла вечером, вопрос миром решить и надела то, в чем была на приеме в итальянском посольстве и чокер не забыла. Поэтому я и поехала к Мерту за помощью. Она замолчала и посмотрела на мужа. Омер был страшен в гневе, глаза метали молнии, желваки на скулах двигались и казалось он вот- вот начнет изрыгать пламя. Дефне обомлела. Она подскочила к нему, обвила руками. — Я прошу тебя, успокойся пожалуйста, с тревогой заглядывая ему в глаза попросила жена. - Вот поэтому ничего и не говорила тебе, ведь знала, что такая реакция будет. И тут она вспомнила о директоре. — А ты его случайно не убил? Когда оказывал «определенное давление»? С тревогой в голосе спросила Дефне. — Нет, сухо бросил он. Нашла о ком переживать, надо было размазать, это мерзкое животное, прямо там, как только понял, чего этот урод добивается от встреч с ней, зря сдержался, с горечью думал Омер. — Это слизняк жив и здоров, своими ногами со встречи ушел. Ответил он, постепенно приходя в себя и смягчаясь. Он крепко сжал талию Дефне, спрятал лицо в ее рыжих локонах, тронул мягкими губами ключицу. От одной мысли, что этот урод покушался на его жену, кровь стыла в жилах. Чувство омерзения и тошноты подкатило к горлу. Если бы он знал, о разговоре Дефне с директором раньше, этот мерзавец сегодня не домой бы спокойно ушел, а уехал в карете скорой помощи в травматологию. Ну что же, придется проучить любителя сладкого и блестящего. Он гладил ею спину, чувство досады сменилось волной теплоты, она нашла его губы и касалась их нежно и трепетно, он прижимал ее к своей груди не представлял, как можно жить без Дефне. Недоразумение сегодняшнего утра между ними рассеялось, как туман над Босфором, не осталось даже дымки. Юнус Оздекин, был завидной партией. Имел в распоряжении дом, оставшийся от матери, хорошее директорское жалованье, ездил на служебной машине с водителем и был объектом вожделения вдовы работающей в бухгалтерии. Фатмагюль ханым, давно положила глаз на директора лицея, в котором работала, по ее мнению, они были идеальной парой, только он об этом еще ничего не знал. Это была статная женщина пятидесяти пяти лет, имевшая необъятную грудь, квадратный затылок и небольшие усики. Муж ее давно умер, попав под колеса лихача, детей они не родили. Проживала она одна в собственной квартире. Несколько раз Фатмагюль намекала Юнусу, подписывая у него документы для оплаты, что не против отобедать с профессором, как она его называла. Бухгалтер прекрасно знала, что горе "профессор", не имеет даже педагогического образования. Нынешний директор лицея, являлся ветераном студенческого движения, протирал штаны в университете целых четырнадцать лет. Учился Оздекин, то на политолога, то на менеджера, то на юриста, в конце концов с горем пополам получил диплом управленца и только благодаря родственным связям матери, чудом очутился в кресле директора итальянского лицея. Фатмагюль откровенно льстила ему, а он неблагодарный, делал вид, что не слышит. После нескольких безуспешных попыток наладить тесный контакт с руководством, выходящий за рамки трудовых отношений, госпожа Фатмагюль переключила свое внимание на соседа по лестничной клетке, с которым проживала в одном доме. Этот поживший дон Жуан, как-то летом приударил за вдовой и она даже ответила ему взаимностью пару раз, ибо плоть слаба. Теперь когда у нее потекли краны, встречи пришлось возобновить, хоть любовник из сантехника был никакой, зато практическое его применение, в ее быту было просто неоценимо. И вот ветер перемен ворвался в скромную квартиру госпожи лицейского бухгалтера. Директор наконец понял, что его личное счастье сидит за стеной в соседнем кабинете и сам пригласил ее на обед. Она мигом забыла о существовании сантехника и решила сосредоточиться на серьезных отношениях с достойным мужчиной. После обеда плавно перетекшего в ужин, разомлевший от всего съеденного и выпитого директор, был посажен вдовой в такси и уже плохо соображающий ,увезён к ней на квартиру, где честь Оздекина была грубо попрана Фатмагюль. Первый раз в жизни директор вкусил радость секса в огромной бухгалтерской кровати и вкушал ее под ненасытной вдовой, еще несколько раз за ночь. Проснувшись утром, он долго смотрел в потолок пытаясь понять где находится и вспомнить прошлую ночь. Когда в комнату вошла, мило улыбаясь женщина в розовом пеньюаре, похожая на огромный усатый зефир,- он вспомнил все что делал с ней ночью, а вернее она с ним и ему стало плохо. Он захотел провалиться сквозь землю. Оздекин вдруг подхватился и метнулся в ванную, там он стоя под струями воды, представлял Дефне и вспоминая ночной позор, тихо скулил . Весенним субботним утром, на кухне вдовы, залитой солнцем, сидели двое. Директор лицея, в семейных трусах, майке и домашнем халате хозяйки дома. Его рубашка, испорченная вчера вином в ресторане, сохла на ее балконе. Он пил кофе, обдумывая свое грехопадение и набрасывая план отступления с минимальными для себя потерями. Приглашая ее после работы на обед, он не думал, что события развернутся так стремительно, женщина возьмет инициативу в свои руки и теперь он, как честный человек просто обязан будет на ней жениться, а вот этого делать он совсем не хотел. Фатмагюль ханым млела рядом на соседнем стуле, любовно ощупывала мужчину взглядом. Она уже прикидывала в каком ресторане будет проходить торжество и обдумывала свадебное меню, как в дверь позвонили. Хозяйка пошла открывать. Вдруг, на пороге кухни, Оздекин увидел усатое лицо и коренастую фигуру, довольно плотного, похожего на гриб боровик мужчины. В волосатых руках усач держал газовый ключ, в черных глазах его читалась ярость, настроен он был вполне решительно. Юнус еще не знал в чем дело, но уже насторожился и предусмотрительно опустил чашку с кофе на стол. Незнакомец соображал пару минут, рассматривая Оздекина и страшно вращая глазами, а потом молча ринулся на него, пытаясь нанести удар ключом по голове. Директор с криком бросился бежать из кухни, но незнакомец был проворнее, он поставил подножку убегающему и тот упал. Усач моментально оказался сверху и стал его душить . Юнус визжал и выкручивался, как домашний свин. Они возились по полу, директор получал удар за ударом, но не оставлял пытался вывернуться, и тут незнакомец больно ударил Оздекина в пах, от чего тот взвыл и замычал, тогда мужчина встал, отпустив противника. — Я смотрю ты заморыш, на мою Фатмагюль позарился, ночь с ней провел здесь? он свирепо вперился в лицо Оздекина, своими совиными глазами.- Нет, что вы, у меня и в мыслях не было посягать на честь уважаемой ханым. Мы с ней, заикаясь он перевел взгляд на потрясенную женщину, в надежде, что та поможет с ответом, дабы не вывести из себя этого мужлана, но она пребывала в ступоре и молчала.- Мы с ней, бухгалтерские документы подписывали, работы просто много накопилось, пришлось на дом взять. Выдохнул он с перепугу.- Смотри у меня, еще раз увижу здесь, зашибу. Нападавший подобрав свой инструмент и гордо удалился, с чувством исполненного долга. Юнус встал с пола ликуя, что так легко отделался. Больше он на пушечный выстрел не подойдет к бухгалтерии. Бока болели, пах тоже, под глазом расплывался синяк, было ощущение, что по телу проехал трактор. Такого унижения он никогда не испытывал, его избили в доме у подчиненной. Заявить в полицию, придать огласке инцидент и стать посмешищем лицея. Нет, нет он такого не допустит и не падет так низко. Раздумывая над ситуацией, он расхаживал по ее дому собирая и надевая свои вещи. Фатмагюль потрясенная услышанным, была оскорблена в лучших чувствах до глубины души, она негодовала. Атмосфера в доме стояла напряженная. Он ушел молча, не простившись, она не пошла его провожать. Вдруг в дверь позвонили, женщина решила, он что-то забыл и открыла с решимостью высказать подлецу все, что думает о нем. Но на пороге стоял сосед! Вид его был довольно живописен. Рубашка порвана на плече, волосы взъерошены, в руках он держал все тот же пресловутый газовый ключ. — Ладно, хорошо! выкрикнул он, не давая ей опомниться, продолжил, — Работа так работа, но нельзя же так изводить себя, всю ночь документы подписывать. Она молча уставилась на него, не понимая о чем речь. — Я дурак следил за тобой вчера, подозревал, прости меня! Фатмагюль, красавица моя, выходи за меня! Выпалил он вдруг. Ее сердце радостно забилось, наконец ее возьмут замуж и в ее доме опять появится мужчина, а этот хлыщ, подумала она о директоре, сказавший, что у них ничего не было, пусть теперь локти кусает. И она утвердительно кивнула.