***
Бип… Бип… Бип… Бип… — Без ответа? — слова сорвались с губ сидящего за рулём автомобиля мужчины помимо воли, заставив того недовольно нахмуриться и виновато отвести взгляд, вновь сосредоточившись на дорожном полотне перед ним. — Простите, господин Фельцман, я не хотел вас тревожить. Извините за неуместный вопрос. — Всё в порядке, Гоша, я не сержусь. Иногда это действительно нужно — знать, что я не остался один, что кто-то ещё его ждёт, помнит, — успокоил водителя сидящий рядом мужчина. На вид ему было лет семьдесят, черты лица суровы и резки, что выдавало в нём человека прямолинейного, привыкшего повелевать и требующего от остальных беспрекословного подчинения. Несмотря на почтенный возраст он был всё ещё довольно крепок, в движениях скользили привычные сила и уверенность. Но сейчас плечи мужчины были скорбно опущены, а в рассеянном, затуманенном взгляде отчётливо читались затаённые тоска и боль, страх. — Без ответа… Как всегда. Но, Гош, если звонок проходит, то это же что-то значит? — Яков Фельцман печально вздохнул, пряча в карман широкополого пальто телефон. — Три года, как он пропал. Ни вестей, ни какой-нибудь информации, никто не видел, не слышал. Только эти звонки, хоть и без ответа, но они идут. Это оставляет мне небольшую надежду, заставляет верить, что однажды он вернётся так же неожиданно, как и исчез. — Мы все в это верим и надеемся, — сочувственно поддержал Гоша. — Ваш племянник, Виктор Никифоров, не так прост, чтобы вот так вот исчезнуть, пропасть без вести. Он всегда был баловнем судьбы, с ним ничего не может произойти плохого. Он найдётся, всенепременно. — Спасибо, — коротко поблагодарил Фельцман. — Эх, простите за ещё один бестактный вопрос, но вы поэтому сейчас летите в Японию? Ваш племянник исчез в Токио в канун Нового года… Мужчина глубоко вздохнул. Тема была ему если не неприятна, то тяжела. Три года назад Виктор… просто исчез, войдя в Токийский филиал «Feltsman Grupp». Странная и загадочная история, оставляющая после себя множество неразрешённых вопросов. Полиция, прошерстив здание, опросив свидетелей и просмотрев камеры наблюдения, так и не смогла дать вразумительный ответ, куда делся Виктор. Ясно точно одно — следов насилия и крови в кабинете не нашли, а значит, он жив. Дело, с пометкой «заморожено» отправилось в дальний угол стола, неотвратимо превращаясь в очередной «висяк». — Там наш филиал, я должен всё проконтролировать лично. Эта компания дело всей моей жизни, я не могу позволить собственным эмоциям брать верх и мешать работе. Так что да, я направляюсь в Токио. — Понятно, — легко кивнул Гоша, принимая ответ. — Надеюсь, в этом году вам повезёт и всё сложится удачно. — Дай бог, дай бог, Гоша, — кивнул Фельцман.***
— Э-эй, Юри, не спи! Дон-дон! Пора вставать! Звонкий пронзительный голос, неожиданно раздавшийся над самым ухом, заставил Юри резко подскочить с кресла и в страхе заозираться по сторонам, ища виновника. Конечно же им оказался его давний друг и коллега по работе Пхичит. Сейчас парень стоял напротив него, широко улыбаясь, без толики какого-либо раскаяния, и протягивал бумажный стаканчик кофе. — Я… я не сплю… Просто задумался, глядя в монитор, — попытался оправдаться Юри, спешно приглаживая волосы и поправляя одежду. Он, конечно, жутко вымотался за прошедшую неделю, но вот чтобы уснуть на работе… Если узнает Минако-сан, ему несдобровать. Отчитает и не глянет на давнее знакомство, ещё и премии лишит в конце года. — О да, — усмехнулся Пхичит, — так смотрел, что у тебя след на щеке остался от ручки. — Нет!.. — Юри тут же потёр щеку, норовя стереть неоспоримую улику. — Теперь не видно? — Не видно, но, Юри, это не дело, столько работать. Ты уже засыпаешь на работе, совсем выбился из сил. Тебе нужно нормально отдохнуть. Послушай, сегодня канун Нового года, всех отпустят пораньше домой, а там и выходные. Кому нужна твоя работа? Поехали лучше со мной к Минами, он звал в гости. Или ты всё же решил рвануть к своим? Хасецу не так и далеко. — Я решил рвануть поработать. Пхичит, — Юри поднял руку, прерывая ожидаемый поток возражений друга, — я запорол отчёт. Ты это понимаешь? Что я должен положить на стол Фельцману-сану, когда он явится проверять нас? Сказать, что Новый год был, праздники? Это не ответ взрослого человека. Я хочу ещё работать в этой организации, знаешь ли. Юри соврал бы, сказав, что не хочет отдохнуть и повеселиться со всеми. Да, обычно он немного робкий и застенчивый в больших шумных компаниях, предпочитающий держаться особняком, но рядом со знакомыми людьми он раскрывался, теряя свою защитную холодность. Он дружил с Пхичитом, дружил с Минами, и хотел бы беззаботно встретить рядом с ними праздник. Но… Как говорится, хочешь рассмешить бога — поведай ему о своих планах. Планы Юри на ближайший вечер имели вполне конкретный вид и название — годовой отчёт. — Да уж, неприятно, — согласился Пхичит, сочувственно кивая. — Давай сделаю что-нибудь. Что-то посчитать? Принести бумаги? Ещё кофе? Только скажи, я мигом. — Да тут не так много и осталось, — отмахнулся Юри от предложенной помощи, — не волнуйся. Проще самому поднажать и доделать, чем объяснять. Осталось только внести некоторые данные из архива, ещё раз пересчитать и я свободен. — Ты собираешься в архив? Там столько макулатуры… Мы хоть и поддерживаем порядок, но найти там что-то ещё та задачка. Уверен, что тебе не нужна моя помощь? — Я справлюсь. Возможно, это потребует немного больше времени, чем я планировал, но я всё сделаю сам. Пхичит лишь примирительно пожал плечами. Он, как никто другой, знал, что спорить с Кацуки Юри, когда тот взял что-то в голову, было бесполезно. Его друг славился непоколебимым упрямством и твёрдой волей. Взглянешь — милый робкий японец, прячущийся за непритязательной серой одеждой и линзами громоздких очков, а внутри — кремень. — Хорошо, я понял тебя. Но скажи… — Пхичит наклонился ближе, таинственно понижая голос, — ты действительно собираешься задержаться здесь? Именно сегодня? — О чем ты? — не понял Юри. — Про кабинет 405, конечно же, — Пхичит махнул головой в сторону, указывая на коридор. — Слышал о пропавшем племяннике генерального? Он исчез в Новый год из этого кабинета. С тех пор никто не остаётся здесь в канун праздника, да и вообще допоздна стараются не задерживаться на работе. Говорят, по ночам в офисе происходит всякая чертовщина. — Прекрати. Я не верю в эти слухи. Да, произошедшее, несомненно, это большое несчастье, но приплетать сюда мистику… Это просто байки из курилки, не более. Не думал, что ты будешь пугать меня ими. — Да какие байки? — насупился Пхичит. — Говорю, он пропал именно из кабинета. В тот год Никифоров вел себя как обычно: поблагодарил коллектив за проделанную работу, пожелал удачи в новом году и отпустил всех по домам, да и сам ушёл. Он должен был лететь к своей девушке в Россию, но так и не улетел. Она бросила его вечером, позвонив по телефону. — А ты всё знаешь… — не выдержал Юри, раздражённо закатывая глаза на слова друга. — Откуда такие подробности? Свечку держал? — Да как откуда? Бабичева была последней, с кем он разговаривал по телефону. Это полиция проследила, как и то, что он вернулся потом в офис. — Решил поработать, — съязвил Юри. — Видишь, не я один такой. — Иди ты! Он вернулся в два ночи совершенно пьяный, поднялся к себе в кабинет, и… больше его никто не видел. С тех пор в этом отделе стали происходить странности. Говорят, по ночам здесь видели одинокую темную фигуру, слышны были звуки шагов и обрывки слов, а ещё свет мигал и… — Скажи ещё, мебель двигалась и предметы перемещались. Типичный набор страшилок. Извини, но я в это не верю. — Тогда почему в его кабинете так никто и не смог работать? Там даже находиться тяжело. Минако-сан пришлось закрыть кабинет. Так он и стоит, не тронутый, уже три года. — Да хоть пять. Пхичит, я благодарен за этот ликбез, но у меня действительно нет сейчас лишнего времени, мне нужно доделать отчёт. Время не ждёт, так что давай. Я в архив, постараюсь быстро. Махнув на прощание другу рукой, Юри схватил со стола несколько папок и помчался вниз по лестнице. Пройдя несколько пролётов и один длинный коридор, он наконец оказался в нужном помещении. Взглянув на нескончаемые ряды однотипных полок, Юри подавил внутренний стон — работы предстояло действительно много. Возможно, он зря отказался предложенной помощи, но что уж теперь попусту сожалеть. Поправив очки решительным жестом, Юри направился вглубь архива.***
— Мм… Холодно… — пожаловался Юри, сонно пытаясь натянуть на себя одеяло. Вот только рука никак не желала находить спасительного тепла, вместо этого натыкаясь что-то твердое и холодное. Это что-то от касания с шумом упало на пол. Вскрикнув, Юри распахнул глаза. Унылые бежевые стены, освещённые бледным электрическим светом, и всё те же стеллажи, занимающие собой всё свободное пространство. Он заснул в архиве? Юри поднял упавшую со стола папку и зябко поёжился. Заснув, он умудрился замёрзнуть без движения. Даже сон какой-то странный снился, что он идёт по бескрайней снежной равнине, где вокруг нет ничего, кроме белых барханов и серого льда. Вечная зима. Оглядевшись по сторонам, Юри поднялся, чувствуя в теле странную лёгкость. Давно он так отменно не высыпался, при том что заснул сидя за столом. Бросив мимолётный взгляд на часы, Юри потрясённо застыл, холодок пробежался по спине, никак не связанный с температурой в помещении. Этого просто не может быть! Или может?.. Юри протёр глаза и ещё раз взглянул на часы, более внимательно сосредоточившись на шокирующем расположении стрелок. 23:25. Он проспал весь вечер. Чертыхаясь, Юри бросился из архива, надеясь, что ещё не все ушли. Конечно же его надежды оказались тщетными — толкнув дверь, он увидел кромешную тьму первого этажа. Даже окна закрыты жалюзи, надёжно отделяя его от внешнего мира. Тишина и покой. Юри сделал несколько слабых шагов вперёд, тяжело опустился в одно из кресел, так кстати расположенных в фойе, и спрятал лицо в дрожащих ладонях, собираясь с мыслями. Что он должен сейчас делать? Позвонить Минако-сан и сказать, что его случайно закрыли в здании? Или сообщить Пхичиту? Пусть кто-нибудь подъедет и выпустит его, свяжется с охраной. Юри уже потянулся за телефоном, но в последний момент нерешительно замер, так и не достав гаджет, скованный внезапно пришедшей новой мыслью: кто должен пожертвовать долгожданным праздником, чтобы вытащить его, неудачника, из здания? Имеет ли он моральное право поступать так? Проснись он хотя бы часов в семь-восемь вечера, тогда и можно было бы трепыхаться, а сейчас… Он должен дождаться следующего дня и тогда уже позвонить. Он вполне может провести несколько лишних часов на работе. У них есть неплохая комната отдыха, оборудованная всем необходимым, включая мини-холодильник и телевизор. Туда Юри и направился. Включив какую-то музыкальную программу, он набрал номер родителей. Как и ожидалось, мама отругала его за то, что не приехал, а потом засыпала вопросами о личной жизни, о друзьях. И что сказать? Что он никому не нужный трудоголик, запертый по неосторожности в офисе. Юри попытался свернуть с неудобных тем: — Ой всё, мам, я тоже тебя люблю и желаю всего хорошего в Новом году. Как получится вырваться — сразу же к вам. Знаешь же, что работы много, но я помню про вас. Передавай папе и сестрёнке привет, я люблю вас всех. Пока-пока! Итак, первый пункт только что составленного плана выполнен — позвонил родителям. Второй, повеселиться, в процессе. Выкрутив кнопку громкости телевизора до максимума, Юри, пританцовывая, направился к холодильнику. И вот тут уже небольшой облом — холодильник полон какой-то снеди и энергетических напитков, но в нём нет алкоголя. Даже захудалой баночки пива не нашлось. Вздохнув, Юри сделал себе пару бутербродов и вновь вернулся к дивану, сел, нахмурившись. Разве ж это новогоднее развлечение? Из дополнительных развлечений у них в офисе есть спортивный уголок с настольным теннисом. Но это вряд ли подходит. А ещё есть бильярдная на четвертом. Это уже больше похоже на развлечение. Прихватив связку ключей с первого этажа, он поднялся наверх. В обычное время он редко тут бывал, здесь расположены кабинеты начальства, но сегодня можно. Он же не вор какой, а несчастная жертва сложившихся обстоятельств. Снаружи раздались громкие хлопки и яркие вспышки, красящие ночное небо крупными искрами огненных цветов. Салют. Новый год. Юри подошёл к одному из окон, наблюдая волнующую картину. Если он не может пойти в храм, то хотя бы может полюбоваться салютом. Ему стоит загадать желание? Но чего пожелать? Ну, наверное, больше никогда не встречать Новый год одному. Хорошее желание. Отсалютовав баночкой тоника последнему залпу, окрасившему небо в искрящийся синий и золотой, Юри выпил за за исполнение желаний, мысленно призывая богов услышать его скромную просьбу. Постояв так ещё некоторое время, затерянный в собственных мыслях и эмоциях, кои он бы не взялся сейчас описать даже самому себе, он наконец отошёл от окна и уже было направился к ранее примеченной двери бильярдной, как сзади раздался неожиданный шум — глухой удар по деревянной поверхности. Юри застыл, остро вслушиваясь в последовавшую после напряжённую тишину. Ему почудилось, или он действительно только что слышал звук удара? Звук, который он никак не должен был слышать, потому как он один в этом здании. Ведь так?.. А если… если это воры? Решили воспользоваться моментом и под прикрытием праздников грабануть офис, вынеся ноутбуки и прочую технику? Юри медленно пошёл по коридору назад, ступая тихо и аккуратно, чтобы ненароком не выдать себя. Возможно, он и ошибается, зря крадется по этажу, тогда он будет безумно рад ошибиться, можно будет спокойно выдохнуть и расслабиться, посмеявшись над ситуацией. Холодная струя леденящего воздуха коснулась щиколоток ног, вызывая новый приступ безотчётного страха. Юри почувствовал, как офисная рубашка намокает на его спине, неприятно льня к покрытой испариной коже. Преодолевая оглушительный грохот собственного сердца в ушах, он вслушался в серую тьму коридора, пытаясь определить источник звука. Чтобы ни происходило, это явно было здесь, рядом с ним, а не на первом этаже, как ему показалось ранее. Сделав ещё несколько неуверенных шагов вперёд, Юри остановился около одной из дверей, явственно услышав за ней очередной странный звук, холодный воздух вновь коснулся его кожи. В кабинете забыли закрыть окно? С трудом нашарив трясущимися руками в кармане мобильник, Юри наконец извлек его и клацнул по экрану, подсвечивая пространство перед собой. Золотые цифры матово блеснули на двери, заставив в страхе замереть, — «405». «…говорят, по ночам здесь видели одинокую темную фигуру, слышны были звуки шагов и обрывки слов…» — слова Пхичита отчётливо всплыли в памяти Юри. Но ведь он не верит в призраков и прочую мистику. Наверняка это просто окно. Юри на несколько мгновений задумался, взвешивая все за и против. Он может пройти мимо кабинета, спуститься вниз и продолжать дальше вздрагивать от любого шороха, накручивая себя, а может разом покончить с неизвестностью, просто заглянув за дверь. Несколько минут страха или целая ночь? Выбор очевиден — Юри толкнул дверь. Чего бы он не ожидал за дверью, но реальность оказалось вполне обыденной — просторный, но уютный кабинет, обставленный, разве что, в викторианском стиле. Щелкнув выключателем, Юри более внимательно осмотрел помещение, невольно любуясь приятным сочетанием мягких полутонов интерьера, играющих в неброском сиянии позолоты и тёмного массива дерева. Определённо, он хотел бы растянуться в одном из этих мягких кресел, что так заманчиво расположились у окна, соблазняя своим несомненным удобством. Кстати, говоря об окне. Юри прошёл внутрь и распахнул тяжелые портьеры, найдя за ними накрепко закрытое окно — ни щёлочки для сквозняка. Стройная теория рухнула в один миг, оставив после себя множество неприятных вопросов, на которые Юри совершенно не имел желания искать ответы. Раздражённо хмыкнув, он плюхнулся в кресло, только не в то, что стояло у окна, а в самое главное, директорское, стоящее за массивным деревянным столом. Ещё немного и он действительно станет параноиком, боящимся собственной тени. Нужно что-то с этим делать. Из праздного интереса Юри дернул ручку секретера, с удивлением найдя в нём початую бутыль коньяка. Чем не жидкая храбрость, что так сейчас ему необходима? Юри щедро плеснул себе алкоголя в стоящий тут же стакан, осушил залпом, закашлявшись, когда спиртовые пары обожгли горло. Не закусывая, он мгновенно опьянеет, но так даже лучше, он этого хочет. Интересно, это тот коньяк, который пил в ночь исчезновения Никифоров? Вряд ли… Или всё же он? Слишком уж хорош, явно дорогой. Поддавшись волне тепла, быстро разливающейся по телу приятным жаром, Юри откинулся в кресле и попытался закинуть ноги на стол, едва не скинув стоящую на нём рамку. Подхватив её в последний момент, Юри взглянул на фото. Красивый мужчина мягко улыбался с фото, смотря чуть в сторону от камеры. Фото явно постановочное, но всё же мужчине удалось выглядеть на нём элегантно и естественно. Юри засмотрелся на чистые, правильные черты лица, невольно проведя по ним кончиками пальцев. — Ух, ну и красавчик! — искренне восхитился Юри, возвращая фотографию на место. И затем, вновь взглянув на мужчину, добавил: — Я бы даже такому дал. Два раза. Ответом послужила тишина, впрочем, Юри и не ждал ответа на своё признание, сосредоточившись на дегустации терпкого напитка. Сложно сказать после какого именно глотка, им овладела странная ненасытная жажда действий, но Юри неожиданно вскочил с кресла, стукнув кулаком по столу. — Я понял, почему я здесь! — восторженно воскликнул он. — Я должен найти и спасти Никифорова-сана! Воодушевлённый этой сомнительной идеей, он заозирался, ища место, куда бы мог спрятаться взрослый мужчина. Первым делом Юри проверил окна и попытался их открыть, но защёлки никак не хотели поддаваться и Юри отбросил эту идею, решив, что раз от не может их открыть будучи пьяным, то и Виктор тоже не смог. Затем Юри провел остальную мебель в комнате, заглядывая за спинки кресел и под диван. Виктор не нашёлся и там, что только распалило энтузиазм Юри. Заметив ещё одну дверь, Юри дёрнул её, оказавшись в гардеробной. — Ками-сама… Он в Нарнии! — потрясённо взвизгнул Юри, едва ли не прослезившись от собственного открытия. — Конечно, они не смогли тебя найти… Юри принялся раздвигать плотный ряд серых костюмов, желая пробраться как можно дальше и найти заветную дверь, или что там должно быть. Главное, чтобы это привело его к потерянному Виктору. Вот только дверь никак не находилась, а руки натыкались только на холодную твёрдую стену. И вот тут бы Юри отступить, успокоиться и выкинуть блажь из головы, но в нём взыграло врождённое упрямство, заставляющее не отступать и бороться до конца, чего бы это ни стоило. Юри принялся простукивать стены, ища возможные лазейки, опустился на колени, заглядывая за полки с обувью. Откинув пару дорогих ботинок, он не смог сдержать возгласа ликования — перед ним была очередная дверь. Маленькая и неказистая, в которую и ребёнок не сможет протиснуться, но ведь дверь! Юри попытался её открыть, но та никак не поддавалась, надёжно храня тайну. Как бы Юри не стучал, не тянул и не давил, итог оставался прежним — дверца не поддавалась. Вконец выбившись из сил, Юри уселся напротив, прожигая её лютым, полным негодования взглядом. Он что-то делает не так. Определённо. Должен быть иной способ открыть дверь. Возможно… возможно, он должен что-то съесть или выпить, подобно Кэрролловской Алисе, чтобы дверь отворилась. Но вот что? Сэндвич из холодильника тут явно не поможет. Или поможет? Юри так погрузился в эти нелёгкие размышления, что не заметил, как в комнате что-то неуловимо изменилось. Незримая тяжесть чужого взгляда неприятно легла на плечи, заставляя вздрогнуть и поднять голову, ища его обладателя. Большой бенгальский кот сидел на краю стола, наблюдая за Юри пристальным взглядом немигающих зелёных глаз. Поняв, что его обнаружили, кот лениво потянулся, вытянув передние лапы и прогнувшись всем корпусом, и спрыгнул вниз, бесшумно приземлившись на пол. Затем с врождённым благородством и грацией кошачьих он подошёл к противоположной от Юри стене, в которой была… дверь. — Серьёзно? — Юри скептически нахмурился. — Её здесь не было пять минут назад. Поверь, я проверял, — высказал он претензии коту, — очень внимательно. Я обшарил буквально каждый сантиметр этого грёбаного кабинета. Её здесь не было. Кот уселся под дверью, одарив Юри равнодушным взглядом. — Что? Хочешь, чтобы я пошёл туда? За эту дверь? — фыркнул Юри. — Ну так да, я готов. Не думай, что струшу, не на того напал. Юри поднялся с колен и уверенно направился к двери, дернул ручку. И тут ожидания его не подвели — коридор. Он был высоким и узким, стены образовывали крупные неотёсанные камни, состаренные самим временем. Из недр пахнуло чем-то затхлым и влажным. — Идём? — Юри оглянулся на кота, и тот, бросив короткое «мяу», проскользнул в проём, побежал впереди, размахивая рыжим хвостом. Что ж, не белый кролик, но и Юри не девочка в рюшах. Юри бросился следом, догоняя стремительно убегающего кота. И это было… долго. Юри бежал и бежал вперед, иногда практически теряя животное из виду, но конца коридору всё не виделось. Всё тот же мрачный камень стены и серый сумрак, цепляющийся за них. Юри остановился переводя дух, прислонился к стене, пытаясь отдышаться, провёл ладонью по лбу, смахивая выступивший пот. Было прохладно. Сначала он не заметил изменения, но сейчас… Юри провёл рукой по стене, чувствуя под пальцами характерную текстуру инея. Проход ведёт на улицу? — Мяу! — недовольно позвал бенгал. — Иду, иду… — отозвался Юри. — Я, знаешь ли, уже не мальчик так бегать. У меня кросс-броски только до кофейного автомата в холле, а не вот это всё. Кот ответил что-то невразумительное, но, как показалось Юри, злое и сердитое. Коты вообще умеют сердиться? Этот явно умеет, судя гневным зелёным глазам. Юри вновь побежал. Теперь он явственно ощущал перепад температуры — становилось всё холоднее и холоднее, под ногами всё чаще попадались снежные наносы, а стены из серых превратились едва ли не белоснежные, покрытые плотным слоем инея. Заметив впереди маячивший проблеск света, Юри поднажал, но неожиданно поскользнулся на наледи и потерял равновесие, вылетев кубарем из туннеля.