***
— Кажется сегодня, ты превзошел сам себя, — простонал Сутхилак, поглаживая свой живот и всё ещё чувствуя на языке вкус только что съеденной лапши в исполнении Ройнапата. — Где ты взял этот рецепт? Я думаю, что это блюдо — лучшее из того, что ты до сих пор готовил! В ответ Артит ослепительно ухмыльнулся, и Конгфоб в очередной раз удивленно задался вопросом: как это его лучший друг до сих пор не женат? Все, с кем они общались, как один восхищались ровными белыми зубами соседа и его нежно-розовыми губами с идеальным бантиком купидона. Не говоря уже о ямочках на щеках, когда он улыбается. Его друг — потрясающий человек, и даже Сутхилак не раз попадался на его улыбку, влипая в разные ситуации. Некоторые из них слишком постыдны, чтобы даже вспоминать о них, как в том случае, когда парень, засмотревшись, врезался в уличный фонарь, отделался легким сотрясением мозга, и ухаживать за ним пришлось Ройнапату. — Я получил этот рецепт от девушки на работе. Кажется, её зовут Намтан, Намтон или что-то в этом роде, — проговорил Артит, включая телевизор и начиная переключать каналы, в поисках того, что понравится им обоим. — В любом случае, на прошлой неделе, когда Пана слегла с гриппом, эта девушка перевелась из Южного моря, чтобы её подменить. А потом руководство решило, что её работа им нравится, так что она всё ещё остаётся в коллективе. Эта девушка была моим неофициальным сталкером, поскольку не знала всех процедур нашего отдела и теперь, когда немного освоилась на рабочем месте, захотела поблагодарить меня и дала рецепт, чтобы я приготовил это для моей жены или подруги. Когда сосед завершил свою историю, ухмылка Конгфоба стала шире -наконец-то кто-то проявил интерес к его другу, а главное, от этого внимания он всё ещё не убежал с криками! Парень начал сжимать и разжимать руку в кулак и Артит, который, как раз обратил на него внимание, подозрительно поинтересовался: — Что случилось? — и Сутхилак медленно опустив руку, проговорил: — Ничего, просто рука болит, так как сегодня пришлось таскать кучу книг, потому, что Мапранг опять решила нас кинуть! В ответ Артит наклонившись к другу, легко ткнул того в плечо, а потом схватив Конгфоба за талию, повернул его спиной к себе. В тот момент, когда пальцы Ройнапата надавили на мышцы, Сутхилак издав долгий, низкий стон, протянул: — Ооох, спасибо, это очень приятно. Итак, да, я сказал Тью, что ему следует попросить её принести больничный лист, чтобы покрыть все эти случайные выходные дни. Но он ответил, что Мапранг не была уверена в том, что именно с ней происходит. И потому Тью забеспокоился, что это что-то серьёзное, а Мапранг просто боится рассказать ему правду. Поэтому я сказал… О да, именно там, Артит, — вдруг одобрительно простонал парень и продолжил: — Сказал, что он должен просто серьёзно поговорить с ней, вследствие чего наш друг покраснел, а потом спрятался в своём кабинете до конца дня. — Ну, ты уже знаешь, что она ему нравится, Конг, так что я не понимаю, почему ты удивляешься тому, что он бездействует, — проговорил Ройнапат, а потом, опустив руки ниже, наклонил Сутхилака вперёд, чтобы размять его поясницу и продолжил: — Полагаю, пока он испытывает к Мапранг столь сильные чувства, ничего не изменится, верно? А ты сейчас раздражен потому, что не романтичный и не веришь в любовь. — Это не пра-а-а-аах, чувак, это так хорошо, не останавливайся, сильнее, пожалуйста! Это просто как секс… ооох! После этой эмоциональной тирады Артит за спиной Конгфоба замер, а затем поинтересовался: — Конг! Мы что, снимаемся в низкобюджетном порно? Ты ведь знаешь, что если будешь продолжать так реагировать — соседка сверху, миссис Бейтс, снова вызовет полицию и обвинит нас в том, что ей слышно, как мы в своей квартире «трудимся в поте лица». И это будет неловко, чувак. Очень неловко. И вообще, одного раза действительно было достаточно! После слов соседа Сутхилак сдержав смех, пришел к выводу, что Ройнапат прав — ситуация тогда и правда была немного неловкой, если говорить честно. Парням пришлось убедить офицеров, что в своей квартире они живут в разных спальнях, показать им фотографии с родителями, а затем позволить поверхностный обыск, на случай, если в помещении кто-то спрятался. И хотя полицейские не нашли ничего криминального, Конгфоб буквально чувствовал, как его молча осудили за ящик тумбочки, полностью забитый смазкой и презервативами. Артиту тоже досталось, поскольку офицеры увидели шелковые трусы с располагавшейся на заднице надписью «Шлюха», которые Брайт из педиатрии купил ему в качестве подарка-прикола в рождественской программе обмена поздравлениями под названием «Тайный Санта» и порядком расстроился. Сутхилак в свою очередь полагал, что подозрения заслуживало то, что они с Ройнапатом в результате довольно нелепой драки из-за еды — он сказал соседу, что курица немного суховата — предстали перед полицией полуголыми. Однако чуть позже, размышляя об этой ситуации, пришёл к выводу, что если бы тогда они открыли офицерам дверь с пятнами красного соуса на одежде, всё было бы гораздо хуже. Да и вообще, вспоминая ту роковую ночь, Конгфоб пришёл к выводу, что стряпня Артита в прошлом уже несколько раз доставляла им неприятности…***
— Ладно, сегодня никаких порнографических звуков, только, пожалуйста, не останавливайся — мне так приятно, — проскулил Сутхилак и Ройнапат снова начал разминать его больные мышцы. — В любом случае, ты рассказывал мне о Намтан. Как она тебе? Может пригласить её на свидание? — Я уже говорил тебе — женщины на моём рабочем месте для тебя недоступны, похотливая ты скотина! — тут же воскликнул Артит и Конгфоб поспешил пояснить. — Я говорил о том, что на свидание можешь пригласить её ты! После этих слов руки Ройнапата застыли на месте и в наступившей тишине, которая заставила замереть даже воздух, Артит тихо произнёс: — Нет. Нет, я не думаю, что это возможно, поскольку мне это не интересно. И эта фраза парня как-то внезапно закончила их разговор. Хотя сосед и продолжал массировать его спину, атмосфера спокойного домашнего вечера неуловимо изменилась, став заметно прохладнее и заставляя Конгфоба чувствовать, что все попытки, хоть немного согреть её оказываются неудачными. Поэтому к тому времени, когда оба парня уже приготовились ко сну, Сутхилаку отчаянно хотелось попросить у соседа прощения, хотя он и не знал, за что. По этой причине он, быстро ворвавшись в комнату Ройнапата, и застав его за разбором документов, выпалил: — У нас всё в порядке? — заставляя Артита выронить всё из рук, отчего ценные бумаги немного покружились в воздухе, устлали область пола, словно ковёр. — Конгфоб! — воскликнул парень, но Сутхилак, видя, что сосед не вкладывает в этот возглас почти никаких негативных чувств, пошел прямо к нему и, заключив в объятия, крепко прижал к груди, спросив: — Что случилось? — Ничего такого, из-за чего стоило бы тебя беспокоить, — отозвался Ройнапат, и парень тут же отстранившись, чтобы посмотреть другу в глаза, произнёс: — Эй! Что я говорил тебе по поводу беспокойства? — Я важен. Я так же важен, как и все остальные. Мои чувства так же заслуживают внимания, и неважно, если я считаю их незначительными — если я что-то чувствую, значит, это важно, — медленно проговорил Артит и Конгфоб, довольно кивнув, протянул: — Именно так. Ну что, теперь ты хочешь поделиться наболевшим? В ответ Ройнапат покачал головой, но затем снова притянул Сутхилака к себе — универсальный знак того, что он хочет похоронить свои чувства в груди друга, пока они не исчезнут. И Конгфоб позволял ему это сделать. Потому что знал: у Артита всегда были проблемы с самооценкой. Даже сейчас, имея карьерные успехи и живя отдельно. Вернее, с Сутхилаком, но именно Ройнапат готовил их еду и следил за тем, чтобы сосед заботился о себе должным образом. Казалось бы, что это должно было укрепить самооценку Артита но, тем не менее, у его друга всё ещё бывали моменты неуверенности в себе, и тогда Конгфоб всегда старался изо всех сил помочь преодолеть их. Даже когда не был уверен в том, что является их причиной, как в этом случае. Это были долгие объятия, но когда они завершились, Ройнапат немного отодвинулся и, улыбнувшись, показал свои ямочки, отчего сердце Сутхилака немного сбилось с ритма. Конгфоб не был уверен в причинах такого поведения лучшего друга, но чувствовал, что сейчас всё же смог поддержать Артита и очень надеялся, что к утру ему будет лучше. — Хочешь, чтобы я остался? — поинтересовался парень. В ответ Ройнапат отрицательно покачал головой, и тогда Сутхилак, притянув его к себе для последнего крепкого объятия, произнёс: — Хорошо, тогда, пожалуйста, ложись спать и хоть раз нормально отдохни, ладно? На что Артит нахмурившись, указал на разбросанные по полу документы, которые заставили комнату выглядеть так, будто по ней пронесся торнадо и Конгфоб, приняв это к сведению, посмотрел на друга, твердо заявив: — Отлично! Тогда после того, как мы приведём комнату в порядок — ты поспишь, понял? И когда Ройнапат кивнул, развернулся и быстро принялся за работу.***
С того дня прошла почти неделя, а затем Артит вернувшись домой поздно вечером, захлопнул за собой дверь квартиры и на всех парах влетел в гостиную. Конгфоб, который как раз ел кусок своей сырной пиццы с неприлично огромным количеством сыра, замер, не донеся выпечку до рта, и сыр, соскользнув с верхушки коржа, с влажным хлюпаньем упал на открытую коробку. Разочарованно нахмурившись, парень опустил пустой корж обратно в коробку и поинтересовался: — Что с тобой случилось? — Женщина эта случилась! Она не оставляет меня в покое! Артит, то Артит это! И я не могу даже на шаг отойти, чтобы сделать свою собственную работу! Господи, она меня так достала! Я уже не могу с этим справиться! Пожалуйста, Конгфоб, скажи, что мне делать! — взмолился Ройнапат. В ответ Сутхилак встал и, подойдя к другу, внимательно осмотрел его лицо, прежде чем заключить в объятия. Погладив сначала волосы соседа, а затем его спину уверенными долгими движениями, он прошептал: — Всё в порядке, — и почувствовав, как напряженное тело Артита в его руках понемногу расслабляется, продолжил: — Её здесь нет. Это безопасное пространство. Ты в порядке, слышишь? Когда же Ройнапат успокоился достаточно, чтобы Сутхилак мог отойти, в голове парня быстро созрела отличная идея, и он решительно зашагал в роскошную ванную комнату. Кстати говоря, это была ещё одна причина, по которой Конгфоб так сильно не хотел покидать эту квартиру. Добравшись до места, Конгфоб выкрутил оба крана. Облака нежного и теплого пара тут же начали заполнять пространство комнаты, пока ванна на когтистых лапах медленно наполнялась водой. Выбрав бомбочку для ванны под названием «Мечта», Сутхилак опустил её в воду, наблюдая за тем, как она шипит в ванне, окрашивая воду в лавандовый цвет и наполняя комнату тем же ароматом. Подумав пару мгновений, парень добавил в воду ещё одно средство для более пышной пены, а затем, вернувшись в гостиную, стал медленно толкать Артита к ванной. Когда парни достигли цели, Конгфоб посмотрев на друга, попросил: — Раздевайся, залезай в ванну и пожалуйста, расслабься, хорошо? — Но… — начал Ройнапат и Сутхилак, зная своего друга, как пять пальцев, тут же вставил: — Я принесу тебе пиццу… и пиво. И мы поговорим, идёт? Сосед с улыбкой кивнул, и спустя пару мгновений Конгфоб со щелчком захлопнув дверь, убежал на кухню, чтобы взять всё, о чём говорил, по пути задаваясь вопросом: Что же всё-таки заставило Артита вспыхнуть?***
Сидеть на крышке унитаза с тарелкой пиццы в руке и слушать разглагольствования друга, пока их окружает аромат лаванды, не составляет для Сутхилака никакого труда. Более того, для Конгфоба, у которого на работе тоже была довольно напряженная неделя, это очень приятное времяпрепровождение. Вернее, оно было бы таким, не будь Артит так расстроен действиями новой медсестры, Намтан. Сутхилак отлично понимал чувства своего соседа. Быть объектом внимания, в котором ты не заинтересован, действительно может стать настоящим кошмаром. Ранее он сам прошел через это, и даже был вынужден обратиться за помощью к Нотту — лучшему другу Ройнапата и по совместительству частному детективу, когда несколько лет назад его преследовала девушка по имени Мэй. К счастью, после того случая все девушки, преследующие Сутхилака, состояли в отношениях по обоюдному согласию, и потому парень довольно легко оправился от «печального опыта с Мэй». Хотя иногда он задумывался: а оправился ли от этого Артит? Кажется, что нет, ведь его лучший друг, кажется, боится женщин больше, чем когда они были легко влюбляющимися подростками, которые буквально фонтанировали безумными идеями о том, каким должно быть свидание. — … Я просто хочу, чтобы она прекратила Конгфоб! Она даже сказала мне, что мы должны появиться вместе на предстоящей вечеринке для сотрудников, а я очень, очень не хочу… — долетело до ушей парня и Сутхилак, сделав большой глоток пива, поставил бокал обратно на поднос в ванной, который он купил, когда они только переехали. Ройнапат тоже поставив своё пиво, взял тарелку с пиццей и стал аккуратно откусывать кусочек. Но увидев строгое выражение на лице друга, быстро поменял мнение и, отхватив большой кусок, проглотил его, наблюдая за соседом. — Тогда не ходи с ней, — отозвался Конгфоб, а затем, поставив пустую тарелку рядом со своим бокалом, опустил пальцы в воду, поболтав ими, чтобы избавиться от жира. В какой-то момент он задел кончиками пальцев бок Артита, отчего тот, подпрыгнув от неожиданности, заставил воду плеснуть через край ванной. — Ох, прости! — виновато пробормотал Сутхилак. — Ничего страшного. Просто это было неожиданно, вот и всё, — пробормотал Ройнапат, но парень ясно увидел, что на лице друга проступил румянец и задался вопросом: Это из-за горячей воды или из-за чего-то другого? — Так или иначе. Просто скажи ей «нет». Будь твердым, — проговорил Конгфоб, решив отложить вопрос румянца на потом, и услышал: — Я пробовал. Она думает… что имеет право цепляться ко мне, потому что у меня нет девушки. А ещё… Я не знаю, нравлюсь я ей или это просто потому, что ей нужен новый друг… но мне это очень не нравится! «Ты ей определенно нравишься», — подумал Сутхилак и, перебрав в уме несколько возможных вариантов, произнёс: — Ну… тогда придумай себе партнера! — Что?! — Я имею в виду, просто скажи ей, что ты с кем-то встречаешься. Тогда она не сможет и дальше цепляться к тебе. — Но, кого же я могу представить в качестве своего партнёра? — озадаченно спросил Артит, окинув соседа немигающим взглядом, и набрав в ладони пригоршню пузырьков, сгрёб их в большую кучу у себя на груди, где предыдущие пузырьки уже начали таять. — Разве это имеет значение? Можешь не отвечать. Просто скажи, что это личные отношения, и дай волю её воображению, — ответил Конгфоб и услышал неуверенное: — Ну… а что если она будет выпытывать у меня подробности? Ты же знаешь, что я не умею врать. — Тогда… — проговорил Сутхилак, быстро раздумывая над тем, как решить проблему друга, а заодно помочь ему расслабиться. — Просто опиши, чем бы ты занимался на свидании… Кроме того ты всегда можешь сказать ей, что живёшь со своим партнером! — Я мог бы это сделать… но… все остальные ведь знают, что я живу… что я живу с тобой! — после этих слов Ройнапат поджал губы, заставляя парня задаться вопросом: что ещё происходит в голове друга и чем он с ним ещё не поделился? Правда эта мысль тоже улетучилась, когда Конгфоб придя к решению, что сначала им следует сосредоточиться на текущей проблеме, проговорил: — Да, пожалуй, ты прав. Что ж, тогда полагаю, ты можешь сказать, что вы встречаетесь относительно недавно? Как думаешь, это сработает? — Может быть… — Вот и прекрасно. Ты просто должен говорить об этом уверенно и твердо. Люди поверят тебе, если история будет звучать складно и уверенно. Хорошо? — Хорошо, — с улыбкой кивнул Артит, а после парень увидел, что его друг наконец-то расслабился.***
После того, как Ройнапат принял ванну, парни свернулись калачиком на диване в гостиной и Сутхилак автоматически поднял руку, чтобы Артит пролез под неё, как они часто делали, когда кто-то из них был расстроен. Или когда они устали. Или когда просто хотели прижаться друг к другу. «Что ж, живя в городе, вдали от своих семей, вполне естественно находить утешение в тесной дружбе. Это нормально — время от времени жаждать объятий», — после недолгих размышлений об этом решил Конгфоб. Вечер парней прошёл за просмотром какого-то бессмысленного боевика и в компании пары бутылок пива. А потом Артит заявил, что пора спать, и вскоре соседи, стоя рядом друг с другом, активно чистили зубы. Во время этого занятия Сутхилак стряхивал на друга маленькие кусочки пены, а Ройнапат, сердито отмахиваясь от них, тыкал в лицо парня мылом. Наконец все вечерние процедуры были завершены и уже в тот момент, когда они оба стояли перед дверьми своих комнат, Конгфоб раскрыл руки, и Артит крепко обняв его, пробормотал: — Спасибо, Конг. Я попробую то, что ты посоветовал.***
Четыре дня спустя, во вторник, когда Сутхилак, находясь в роскошном и опрятном книжном магазине Тью, расставлял на полках учебники по медицине, в его кармане неожиданно запрыгал телефон. Это был Нотт. И Конгфоб, успев достать мобильный в момент звонка, нажал на кнопку «принять вызов» и проговорил: — Привет друг, как дела? — Ты недавно разговаривал с Артитом? — без приветствия произнёс Нотт, который предпочитал не тратить время, а говорить строго и по делу. Сутхилак задумался. На самом деле, он не видел соседа с вечера пятницы, поскольку Ройнапат всё это время засиживался на работе допоздна, возвращаясь домой намного позже, когда он уже спал. Ну а сам Конгфоб уходил на работу, когда Артит ещё дремал. Конечно же, они немного общались, оставляя друг другу свои просьбы на специальных стикерах. Ройнапат посредством этих записок сообщал, что оставляет ему контейнеры Tupperware с едой, а Сутхилак, в свою очередь, что перестирал всю грязную униформу соседа. Эта привычка, которую парни приобрели с годами, и теперь она стала частью их обычного распорядка дня. Но это вовсе не значило, что Конгфоб не скучал по своему лучшему другу. Именно поэтому он не мог дождаться, когда Артит вернется к более регулярному графику смен, поскольку тогда они вновь смогут вместе ужинать и общаться лично, словами, а не простыми бумажными рисунками и односложными ответами. Когда Тью впервые увидел множество цветных стикеров, прилепленных к холодильнику и разбросанных по рабочим поверхностям, ему пришлось на некоторое время присесть и, зажав голову между коленями, подождать, пока его учащенное дыхание не придёт в норму. Поскольку парень, будучи неисправимым педантом, не мог терпеть беспорядок в любом его виде. Он даже попытался организовать разговор друзей по датам, но потерпел неудачу, так как большинство записей были всего лишь шутками и в итоге ушел, чувствуя себя хуже, чем когда пришел. Зато теперь Сутхилак знал, что, когда у них с соседом бывают такие периоды, не стоит приглашать Тью. Или, если всё же приглашать то, по крайней мере, прятать записки далеко-далеко — к примеру, в коробку от еды на вынос. — Нотт, я не видел Артита несколько дней. Последней нашей перепиской был стикер, на котором нарисованный мной человечек стирал его форму и ответная записка-напоминание от него о том, что нужно съесть карри в холодильнике. А что случилось? — Так… ты не знаешь? — Чего я не знаю? — поинтересовался Конгфоб, продолжая топтаться возле полки с книгами по медицине и кладя книгу об остеопорозе рядом с книгой по кардиологии. Он знает, что друг убьёт его, если увидит эти две книги рядом. Но то, чего он не знает, не причинит ему вреда, верно? Конечно, позднее Тью обнаружил это самоуправство и устроил скандал, вследствие чего Сутхилаку пришлось вернуться и рассортировать книги по темам, для чего многие из них пришлось пролистать. А заодно и увидеть то, что напомнило ему о временах учебы в университете, когда приходилось часто расспрашивать Ройнапата, прося его помощи в усвоении материала. Мерзость! — Ты не знаешь, в какие неприятности вляпался Артит? — серьёзно проговорил Нотт, и в тот момент — Конгфоб мог в этом поклясться — что его сердце пропустило несколько ударов. Так что Сутхилак даже на мгновение задумался, не стоит ли ему заглянуть в книгу по кардиологии, чтобы узнать, что с ним не так? — Что ты имеешь в виду, говоря о неприятностях? Что случилось? Он в порядке? Ну же, Нотт, ты не можешь просто сказать мне это, а потом заткнуться! — воскликнул парень и, уронив стопку книг, поморщился от боли — одна книга попала ему по пальцу. — Конгфоб, если бы ты не прервал меня, я бы уже закончил говорить. Успокойся. С ним всё в порядке, — раздалось на том конце провода, и Сутхилак тут же воскликнул: — Ой, — потому что опухший большой палец, стесненный ботинком дал о себе знать, заставив его прыгать на одной ноге. — Да. Ох, ты всегда выходишь из себя, когда речь заходит об Ройнапате. Можно подумать, что… но нет, конечно, нет, — проговорил Нотт. Конгфоб перестал прыгать, и внимательно слушая друга, подогнул под себя ноги, опустившись на пол, а затем поинтересовался: — Что происходит? Просто расскажи мне уже. — Да, хорошо. Предупреждаю сразу, Артит, я полагаю, вернётся домой абсолютно расстроенным. Он, вероятно, будет очень осторожно рассказывать о том, что произошло и не захочет, чтобы ты лез к нему в душу. Но я прямо сейчас расскажу тебе, что он сделал и за то время, пока ты будешь идти домой, сможешь спокойно принять всё это и смириться с таким положением дел, а потом вы оба сможете просто… ну… продолжить всё, как и было… Сутхилак молча тянется к ближайшей книге, начиная складывать в стопку то, что он уронил, пока Нотт, видя, что собеседник готов его слушать, рассказывает о произошедшем, попутно давая рекомендации относительно его дальнейшего поведения. И за это время Конгфоб дважды уронил книгу, а его сердце трижды пропустило несколько ударов, ведь ситуация действительно была очень необычная.***
— Я дома, — крикнул Сутхилак и, войдя в квартиру, снял обувь, надевая тапочки. Положив ключи в простую красную чашу, которую друг сделал на уроке керамики в старших классах, Конгфоб одним пальцем погладил крошечную щель, которая появилась, когда он случайно столкнувшись с Артитом, ткнул пальцем в мягкую глину, как раз в тот момент, когда учитель вызвал их на экзамен. Ройнапат тогда был подавлен и Сутхилак, видя это, предложил ему взамен свою чашу. Артит, будучи слишком благородным, не смог её принять, но при этом не отказался от предложения Конгфоба, который в качестве извинения за свою оплошность пригласил его после уроков поесть пиццы и выпить молочного коктейля. Эта чаша — постоянное напоминание о том, как началась их дружба, потому оба парня дорожат этой вещью, и на каждую годовщину оставляют в ней друг другу небольшой подарок или записку. Сегодня, глядя на неё, Сутхилак молится лишь о том, чтобы их с соседом отношения пережили то, что, как он знает, должно произойти, однако, когда Ройнапат неуверенно поздоровался в ответ, его сердце всё же учащенно забилось. Сделав глубокий вдох, Конгфоб вошел на кухню. Артит в этот момент как раз поставил на стол две тарелки с его любимой пастой, которая выглядела очень аппетитно. Кроме этого на столе уже был нарезанный домашний чесночный хлеб. — Привет, как дела? — решившись, спросил Сутхилак, подходя ближе, и втянул ноздрями воздух, учуяв сначала запах еды, затем запах любимого лосьона после бритья, которым пользовался Ройнапат и наконец, аромат его собственного шампуня, который сосед, должно быть, украл. — Я в порядке, устал еще, ненавижу длинные смены, они хуже всего, — отозвался Артит. — Но ты всё же пережил это, — ободряюще произнёс Конгфоб, похлопывая его по плечу и заметив, как друг отходит от него. Сутхилак не обижался — Нотт сказал ему достаточно, чтобы подобная реакция была ожидаема. Вместо этого, открыв холодильник, он взял колу для себя и лимонад для Ройнапата, а затем, подхватив тарелку с чесночным хлебом, направился к дивану. — Знаешь, если бы мы сняли квартиру, которую я предлагал, у нас было бы место для большого стола, и мы могли бы ужинать как взрослые… — начал Артит и тогда Конгфоб, ударив его подушкой, воскликнул: — Если бы мы сняли ту квартиру, ты бы еще больше вымотался, потому что дольше бы добирался до больницы, глупый! После этого они замолчали и погруженные в собственные мысли, принялись за ужин. Не желая отвлекать соседа от ужина, Сутхилак прежде чем начать свой тонкий допрос, подождал, пока сосед доест пасту, а затем поинтересовался: — Итак, завтра вечером у тебя выходной, верно? На что Ройнапат, кивнув, проговорил: — Да, я вернусь на работу в следующий понедельник. — Отлично, это очень здорово, так как я считаю, что нам нужен день лучшего друга, и ещё Тью после обеда дал мне выходной. Обычно его друг был бы в восторге от этой новости, но сегодня Артит выглядит, так как будто бы у него запор, изо всех сил пытаясь натянуть на лицо улыбку. Но его глаза всё равно не улыбались. — Хорошо. И что же ты хочешь делать в день лучшего друга? — Ну, вообще-то мне нужна новая рубашка, а ты хорошо разбираешься во всех этих вещах… так что…? — замялся Конгфоб и услышал: — А ты не хочешь, чтобы… ммм, прости, как её звали? Ребекка? Рашида? Рами? Чтобы она тебе помогла? — О, нет, я больше не встречаюсь с Рози. Я уже давно ни с кем не встречаюсь, ты что, не заметил, что я стал больше бывать дома? — отозвался Сутхилак, которому было больно осознавать, что сосед не заметил, что он не ходил на свидания уже больше месяца. — Я просто думал, ты ждёшь, когда я выйду на смену, чтобы пригласить её, извини. Я не должен был так делать. — Нет-нет, всё в порядке. Но я не знаю, почему ты так думаешь. Я ведь никогда не скрывал своих отношений, не так ли? В ответ его лучший друг покачал головой, а затем отвёл взгляд, и Конгфоб зная, что Артит задумался об этом… понял, что ему нужно как можно скорее перевести разговор на другую тему, поэтому произнёс: — Так что скажешь, мы пойдём покупать новую рубашку? Кстати, мы могли бы купить одну и тебе, ты же упоминал, что у вас скоро будет вечеринка сотрудников? Боулинг и караоке или что-то в этом роде? После этих слов Ройнапат широко раскрыл глаза, цветом лица становясь похожим на клубнику, и пробормотал: — Да, что-то вроде этого. — Тогда, наверное, мы должны подобрать тебе что-нибудь красивое? Что-то, чего твои коллеги раньше не видели, верно? Это будет весело, как в старые добрые времена. Артит снова кивнул, а потом, резко встав, ушел с пустой посудой на кухню и возвращается с двумя тарелками десерта. — Да ты шутишь?! — восклицает Конгфоб, не в силах сдержать восхищенную улыбку. — Ох, это лучший вечер в истории! На этот раз сосед смеётся по-настоящему и Сутхилак чувствует, как его накрывает волна облегчения. Всё будет хорошо, они всё ещё лучшие друзья, а значит, в их силах позаботиться о том, чтобы всё было хорошо.***
— Артит? — прошептал Конгфоб, когда они уже посмотрели половину фильма о Джеймсе Бонде. Впрочем, всё это время оба блуждали в своих мыслях, потому, будучи уверенным в том, что кино придётся пересматривать, Сутхилак не чувствовал вины за то, что отвлекает соседа. — Да? — прошептал в ответ Ройнапат, несмотря на то, что в квартире были они одни и тогда парень проговорил: — Можно я пойду с тобой на вечеринку сотрудников? Артит рядом с ним тут же напрягся, но Конгфоб терпеливо ждал ответа и наконец-то услышал: — Ты не можешь пойти со мной. — Не могу? — Нет. Это вечеринка только для сотрудников. И Сутхилак знал, что сосед лжет. А Ройнапат знал, что другу известно о его лжи, потому его глаз начал дергаться, когда тот спросил: — Точно. Вход воспрещен всем, кроме сотрудников или… — Или… — Артит положил голову на руку, уставившись на ковёр, отчего Конгфоб не выдержав, протянул руку вперёд и, притянув соседа к себе, мягко проговорил: — Всё в порядке. Я уже знаю. После этих слов брови Ройнапата взлетели вверх, а на его лице словно появился большущий знак вопроса. Затем опустившись на пол, он тихо выдохнул: — Нотт? — Да, но я рад, что он всё мне рассказал. До этого я пытался быть тактичным, чтобы ты сам поделился со мной тем, что происходит, но ты никак не хотел этого делать. — И ты никогда ни о чем меня не спрашивал?! — прищурился Артит и Конгфоб ухмыльнувшись, произнёс: — Я дал тебе время, чтобы всё рассказать мне. — Ну, это не сработало, — хмуро проговорил Артит. Ухмылка Сутхилака превратилась в тихий смешок, а после он произнёс: — Нет, не сработало. Но, к счастью, Нотт уже ввёл меня в курс дела. На что Ройнапат слегка поморщившись, пробормотал: — В свое оправдание скажу, что она не могла заткнуться. А потом увидела содержимое моего шкафчика, сложила два и два и получила пятьсот восемьдесят шесть! — Так ты сказал ей, что мы встречаемся? — поинтересовался Конгфоб и Артит смущенно ответил: — Я не говорил… Я просто… как бы… сильно намекал на это?.. Сутхилак снова рассмеялся, и на этот раз губы Ройнапата дрогнули, и через мгновение сосед уже смеялся вместе с ним. Чуть позже Конгфоб спросил: — Итак, как долго мы уже вместе? — Ну… дело в том… А что вообще рассказал тебе Нотт? — Он сказал мне несколько вещей. И одной из них было то, что после твоих слов никто, кажется, не удивился? Может, пояснишь? — подытожил Сутхилак и, поёрзав на диване, подтянул колени к груди, обхватив их руками. Ройнапат на другой стороне дивана сделал то же, что и сосед, а потом пробормотал: — Я действительно не хотел говорить этого. Честно, Конг. Я сделал то, что ты говорил, сказав ей, что встречаюсь и, добавив, что это очень личное. А потом она начала преследовать меня, я очень встревожился, и… — тут Артит запнувшись, сделал глубокий вдох и сглотнул. Сутхилак тут же ослабил хватку на коленях, готовый прийти на помощь другу, но Ройнапат наклонив голову, остался на месте и произнёс: — Всё хорошо. Я в порядке, — дыша медленно и глубоко, как его учили. Конгфоб же, как всегда подсознательно подстроившись под ритм дыхания Артита, поинтересовался: — Итак, она не оставляла тебя в покое, и тогда ты сказал, что встречаешься со своим соседом, верно? — Верно. Но там был Эм, который знает тебя и он посмотрел на меня таким взглядом. А ещё я не мог попросить его солгать ради меня словами, поэтому посмотрел на него говорящим взглядом. А он потом наклонил голову и сказал: — Да! Брайт должен мне полтинник. Сначала я не понял, о чем он говорит. А потом… потом понял, — подытожил Ройнапат. Выслушав друга, Сутхилак смог хорошо, даже слишком хорошо, представить себе эту сцену, поскольку знал его коллег почти так же прекрасно, как своих собственных. Он вполне мог представить, как Брайт кружит вокруг измученного соседа, заставляя его признаться. А ещё он знал, что друг попытается отразить эту атаку, но также отлично помнил и то, что сам раз или два падал под натиском Брайта. — Всё в порядке, Артит, — проговорил Конгфоб, спуская ноги и скользя ими по дивану. — Я совсем не против. В ответ глаза Ройнапата расширились от удивления, на его лице появилось выражение, присущее испуганному кролику, а после Сутхилак услышал: — Но тебе… тебе же нравятся девушки! — Да, это так. Но, послушай… Я ничего не имею против того, чтобы мужчины встречались с мужчинами. Конечно, я думаю, что это совсем не для меня… но ты ведь мой лучший друг. Так что если мне надо попробовать такое с кем-то, я буду рад сделать это с тобой. После этих слов Артит замер, а затем паника на его лице сменилась недоверчивым взглядом и он пробормотал: — Конгфоб. Я не думаю, что это работает вот так. Я считаю, что если бы тебе нравились парни… ты бы уже знал об этом. — А может, я поздно созрел? — Конгфоб! — Что? Я же всегда говорил тебе: никогда не говори никогда! — многозначительно изрёк Сутхилак. Первая подушка от Ройнапата попала ему прямо в грудь, а вторая — по голове, отчего парень издал громкое: — Ой! — и бросился мстить. Эта битва длилась всего лишь десять минут и закончилась тем, что оба повалились на пол, отдыхая в окружении поверженных солдат, коих олицетворяли диванные подушки. И вот только тогда Конгфоб, внезапно кое-что осознав, спросил: — Ммм, Артит? Так, значит, тебе нравятся парни?