Пять ошибок Арсения Попова

Над входом издаёт раздражающий звук колокольчик (музыка ветра), и стеклянная дверь распахивается. Омега уверенным шагом входит внутрь и морщит нос от всех этих сладких зловонных запахов. «Ну какой идиот решил, что каждая омежка должна вонять (а по-другому не назовешь) именно сладко? Понятное дело, что для привлечения альф и все дела, но нельзя же пользоваться всем одним и тем же запахом? — мысленно разговаривает он сам с собой. — Он настолько приторный, что сахар чувствуется во рту. Осталось только сжать челюсти и разгрызть его, добавить мёда и закинуться шоколадом», — такая ассоциация пробегает в голове от этого аромата. В глотке уже скапливается горечь от сладости, поэтому молодой человек спешит к стойке администратора на ресепшен. Это уже четвертый омежий отель, и парень надеется, что хоть в нём для него найдётся место. — Здравствуйте, — с чуть перекошенной (максимально фальшивой улыбкой) нижней челюстью здоровается парень с омегой. — Я бы хотел забронировать у Вас номер на пару дней, — молодой человек кладет на стойку свой паспорт с обложкой «Джокера», который зловеще улыбается, наверное, как и сам парень, пытаясь выглядеть мило. Но дорога его вымотала, а особенно — проведённые часы в поезде с бабулей-омегой, от которой пахло старостью, хозяйственным мылом и дешёвыми духами. Та пыталась все время его накормить холодной жирной курицей или яйцами, белки которых уже стали серо-синего цвета, как после домашнего насилия, хотя и не мудрено — такую дорогу пережить. — Здравствуйте, — широко улыбается (будто его губы тянут специально до ушей, и эта вынужденная улыбка доводит его до ручки, но он держится из последних сил (судя по начинающему дёргаться глазу)). — Извините, но должен Вам отказать: все номера заняты и забронированы. — И как давно? — потирая переносицу, уточняет молодой человек. Возможно, есть шанс, что сегодня кто-то съедет, так как не было даже двенадцати дня. — Час назад заселились в последний свободный номер почти на две недели. Остальные в основном новоприбывшие. Мне очень жаль. Внутри парня медленно вскипает ненависть ко всему окружению. Чувствуя, что омега начинает злиться и его природный запах усиливается, администратор поднимает руки в сдающемся жесте, мол: «Извини, парень, но я ничего поделать не могу». — Я бы мог порекомендовать Вам отель. Он находится чуть дальше по улице, но он «смешанный», если Вам, конечно, не принципиально, чтобы отель был именно для омег. Там точно всегда есть свободные номера, — чуть отходя от стойки, говорит парень. — Давайте, мне уже всё равно. Лишь бы заселиться, принять чертов душ и отдохнуть, — бурчит молодой омега. — Конечно. Смотрите, сейчас выходите из отеля, сворачиваете налево и идёте до конца улицы. Там Вы увидите огромное стеклянное здание — это и есть отель. Уверен, Вы не пропустите и не пройдёте мимо, — мило добавляет парень, отодвигая ближе к краю паспорт посетителя. — Что ж, надеюсь. Спасибо за помощь, до свидания! — говорит молодой человек, убирает паспорт во внутренний карман толстовки, наклоняется за ручкой своего чемодана и уходит. Омеге сейчас немного неловко, потому что в пустом холле стоит звенящая тишина, которую резко портят крутящиеся колёсики от его чемодана. «Ну и поделом им!» — думает парень и выходит из душного помещения, идя по указанному направлению, и действительно очень быстро находит нужный отель. «Попытка номер пять! — про себя говорит парень и входит внутрь. На этот раз колокольчика на двери нет. — Даже странно, но оно и к лучшему». — Здравствуйте! — приветствует его молодая девушка-администратор. Судя по её виду, она или только вступила на смену, или ещё не успела заеб устать. Опрятная внешность, чёрная униформа выглажена до такой степени, что нет ни одной складочки или волоска. Омега на это лишь хмыкает: у него так не получается выглядеть. В холле, по дороге к администратору, парень практически не чувствует никаких запахов. Оглядываясь по сторонам, он замечает висящие под потолком фильтры, которые почти не слышно шумят, очищая воздух от разных запахов. — Доброе утро, — уныло бросает парень, снова доставая свой паспорт. — Чем могу помочь? — от её звонкого голоса слегка закладывает уши, и парень морщится, тяжело вздыхает и начинает говорить: — Девушка… Марина, — быстро исправляется парень, прочитав имя на бейджике, — мне нужен номер примерно на четыре дня. — Сейчас посмотрю, — девушка быстро щёлкает мышкой и что-то печатает на клавиатуре. — Мгхм… да-а… — бормочет она негромко, но потом всё-таки обращается уже к шатену: — К сожалению, ничем Вам помочь не могу: все номера заняты. Единственный номер освободится только через три дня, — поднимая слегка грустный взгляд на омегу, заключает она. — Что? Три дня? Вы хорошо посмотрели? — омега снова возмущается. — Посмотрите ещё раз, пожалуйста. — Я перепроверила четыре раза, и мест действительно нет. Приходите через три дня, — дежурно улыбаясь, говорит она. — Вы издеваетесь? Где я, по-вашему, должен ночевать три дня? Вы уже пятый отель в этом чертовом городе, который мне отказывает! Что вообще здесь происходит? Номера забронировать через сайты нельзя, лично приходишь — отказывают: сплошное безобразие и коррупция! — повышает тон парень. Злость и усталость внутри образуют взрывной коктейль, и парень готов сейчас разораться, хотя понимает, что девушка и не виновата, но ситуация вынуждает. — Извините, но я правда ничем не могу Вам помочь. Отель для омег в конце улицы есть — сходите туда, — советует администратор и поднимает свои огромные серые глаза на парня. — Я только что оттуда, и они порекомендовали мне Вас! Сказали, что у Вас точно есть номера. Но получается, что Вы просто перебрасываете людей друг к дружке! А толку никакого! Я что Вам тут, мальчик на побегушках бегать туда-сюда? — Поймите, сейчас самый сезон, мест в это время практически не бывает свободных, поэтому многие бронируют номера в нашем отеле за полгода. — И откуда же я должен был знать полгода назад, что поеду в Ваш чёртов город?! И то, что у Вас здесь все по сезонам? — пуще прежнего начинает злиться парень. — Ниоткуда, — чуть опуская взгляд, произносит девушка. — Вот именно! Значит так, если Вы не находите для меня свободного номера, я остаюсь на все эти три дня здесь, в Вашем холле! О, как раз и диванчик есть. — Но здесь нельзя оставаться и спать! — испуганно вскрикивает Марина и хватается ладонями за щёки. — Да? И кто же мне запретит? Вы? — нагло и с вызовом спрашивает омега. — Охрана! Я сейчас вызову охрану, и вас отсюда выведут! — Вот только попробуйте. Я тогда вызову полицию и сообщу, что меня здесь унижают и дискредитируют! И всю вашу богадельню закроют мгновенно, — парень забирает со стола свой паспорт, подхватывает чемодан и направляется к ближайшему диванчику, ложась на него и прикрывая глаза. Вообще, омега себя так никогда не ведёт. Обычно скромный и тихий парень вышел из себя не на шутку. Но на него всё так резко навалилось, что, кажется, он не вывозит эти обстоятельства, особенно эту жизнь. Дома родители вынесли мозг о том, что ему уже двадцать семь, а семьи (даже альфы на примете) нет. Нужно прогнать ещё несколько раз свою программу в стендапе, хотя он не был готов ехать с ней выступать (потому что она сырая и толком не дописана) на конкурс прямо сейчас, но участник, который должен был поехать, заболел. Плюсом ко всему, в ближайшие четыре дня должна начаться течка, но кого из продюсеров это волнует? А теперь ещё и это: все отели для омег забиты полностью, к альфам он не сунулся бы даже под пушечным выстрелом, а единственный смешанный в городе сейчас тоже не пуст, к сожалению. Ну не на улице же ночевать, в конце концов? Конечно, он не был готов вот так сорваться с места и рвануть в чужой город без забронированного номера, но пришлось. Всю дорогу он пытался снять хоть какое-то жилье, но все тщетно: отели переполнены, квартиру тоже не арендовать, потому что ценник взлетел до небес. (А тот заболевший парень планировал жить у знакомых, которые отказались принимать чужого). И вот, полагаясь на удачу (которая, кажется, решила его покинуть именно сегодня), он лежит на этом жёстком диване и пытается не уснуть в позе креветки. Дверь отеля открывается на мгновение, и кто-то проходит мимо омеги, но тот даже не дёргается и не открывает уставших глаз, продолжая думать о своём. — Арсений Сергеевич! — громко окликает девушка прошедшего (теперь уже стало понятно — мужчину и, судя по запаху, альфу), и парень морщится. — Что случилось, Мариночка? — от этого милого и приторного голоса в носу свербит; парень не выдерживает и громко чихает. — Будьте здоровы, — желают омеге, но он игнорирует это: мало ли, что это за альфа? Ещё замуж, не дай боги, позовёт. — Этот молодой человек отказывается уходить! — сердито произносит та самая Мариночка. Для полного комбо не хватает топота ножкой. — Я ему несколько раз сказала, что все номера заняты, но все бестолку: он отказывается уходить. Я хотела вызвать охрану, но молодой человек сказал, что вызовет полицию и нас прикроют. Я уже хотела Вам звонить, но Вы сами пришли, — под конец её голос становится похожим на пение флиртующей курицы, которую непременно хочется пристрелить. — Как интересно. Что ж, сейчас разберёмся, — на этом моменте альфа чуть понижает голос и, судя по громким шагам, приближается к лежащему парню. — Здравствуйте, молодой человек, хочу попросить Вас покинуть отель. К сожалению, мест свободных нет, а другие варианты предложить Вам не можем, но и оставаться Вам здесь нельзя. — бархатный голос завораживает и будто обволакивает, превращая сознание в кисель и окутывая дрёмой, но парень ещё держится. — Нет, — не открывая глаз, произносит он. — Я вынужден настаивать, — продолжает голос, и омега чувствует, как по загривку бегут мурашки, от которых он ёжится. — Вынужден Вам отказать: я устал. — Не могли бы Вы встать и разговаривать со мной с открытыми глазами? Некультурно и невежливо так обращаться к незнакомому человеку. — Нет. — Я настаиваю. — Кого? — Что? — не поняв, переспрашивает мужчина. — Кого Вы там постоянно настаиваете? Кротовуху или Мандавуху ? — не лучшая его шутка, конечно, но это всё, что смог генерировать уставший мозг. — Да Вы шутник, я погляжу. — Глядеть не надо, но да, шутник. Стендапер, вообще-то, которому уже четыре раза отказали в омежьих отелях, в последнем направили сюда, а здесь — направили обратно. У меня уже сил нет мотаться от одного отеля к другому. Я что, похож на футбольный мяч, который можно пинать из угла в угол? — не выдерживает парень и даже приоткрывает один глаз, чтобы увидеть собеседника, но, смутившись и слегка покраснев, закрывает обратно. «Я влип», — осознаёт шатен и уже решает, что сейчас во что бы то ни стало будет думать о шмелиных жопках, дабы отвлечься от увиденной картины. — На мяч Вы определённо не похожи, тем более на футбольный… Возможно, слегка на гандбольный, — в голосе слышится улыбка, и парень ещё громче думает про себя: «Жопка, ШМЕЛИНАЯ ЖОПКА. А ЧТО ВЫ О НИХ ЗНАЕТЕ? ДА, ОНИ ПУШИСТЫЕ, МОХНАТЫЕ И ПОЛОСАТЫЕ, НО КАКИЕ ОНИ НА ОЩУПЬ?» — в голове тем временем разыгрывается целый стендап. — Но и Вы нас поймите: сейчас самый сезон, всё бронируют заранее, — выделяя последнее слово, продолжает мужчина, — и даже за полгода. — Эту песню я уже слышал, давайте новую. Я вот вообще не знал ещё вчера утром, что окажусь в Вашем городе, но работа обязала вылезти из тёплой уютной постели сюда. Я пытался вчера забронить, но сайты или не работали, или постоянно выкидывали. В остальных мест не было. Арендаторы вообще с ума сошли. — Сейчас самый сезон и мест, правда, нет. — Вот поэтому я здесь лежу: мест больше нигде нет! Может, кто-то выселится — не на улице же мне жить? Вы уже услышали всю мою историю от начала до конца, можете быть свободны. Вас там Мариночка заждалась. Чую, глазки сейчас выпадут и ушки отвалятся. — Да Вы ещё и экстрасенс? — Ага, читаю людей с закрытыми глазами, сканирую с помощью ладони и навожу запоры. — Вот последнего не надо, — смеясь, просит мужчина. — Поздно: уже навёл, — улыбаясь, отвечает омега. — Что ж в таком случае могу предложить Вам лишь один вариант, если Вы, конечно, соглас… — Да. Мне уже терять нечего, — резко соглашается парень и встаёт, чуть пошатываясь от скакнувшего давления. «Всё-таки не шешнадцать ужо», — думает он про себя и пытается восстановить баланс в организме. — С Вами всё хорошо? — осторожно касаясь под локтем, интересуется альфа, а по рецепторам бьёт аромат. — Да, просто, я как всегда, оказался впереди вселенной, а она никак не догонит, — бросает парень. Мужчина хмыкает, но продолжает свою речь: — Так, вот номер, который я бы хотел Вам предложить… — Я же сказал «да», мне всё равно, что с ним — я просто хочу уже лечь спать, но перед этим принять душ. — Вы всегда так быстры? — ухмыляется мужчина, и омега на его «шутку» показательно вздыхает. — Если Вы хотели пошутить, то уровень надо подтянуть, если пофлиртовать, то… — он задумывается, — тоже потренироваться. — Но я… — Просто ведите куда надо, — беря чемодан за ручку, бросает он. — Хорошо, сначала нужно зарегистрироваться. Пройдёмте. Паспорт Ваш можно? — Конечно, вот, держите. — Антон Андреевич Шастун, верно? — Ну, если там так написано, то верно. — Хорошо. Мариночка, не могла бы ты зарегистрировать Антона Андреевича в семьсот восьмой номер? — обращаясь к девушке, спрашивает альфа. — Но, Арсений Сергеевич, этот же номер… — Кхм-кхм, Мариночка, не задавайте лишних вопросов, а делайте, что я Вам говорю. Наш гость очень устал. — Конечно, Арсений Сергеевич. Ключ отдельно выдавать? –Да. И, Мариночка, сделайте молодому человеку скидку: всё-таки мы причинили ему неудобства. —Но… — девушка смотрит на мужчину, но тушуется под его строгим взглядом, поэтому задаёт другой вопрос: — Оплата наличными или по карте? — По карте, — девушка возвращает паспорт, даёт подписать нужные бумаги и сверху кладёт ключ-карту. — Спасибо. Сразу бы так, — бурчит парень, забирая своё добро. — А сразу бы не вышло. Пройдёмте я Вам покажу номер. Вам помочь? — глядя на парня, который уже еле везёт свой чемодан, спрашивает альфа. — Нет уж, спасибо, сам довезу. — Как знаете. Сейчас нам прямо, затем налево к лифту и на пятый этаж, — комментирует тот самый Арсений Сергеевич. — Хорошо, — просто соглашается парень и молча следует за путеводителем. До номера они добираются в полной тишине, которая в лифте была весьма неловкой. Из-за того, что на втором этаже к ним присоединился еще один альфа, поднимающийся так же наверх, Арсению пришлось придвинуться ближе к омеге, как бы закрывая его своей спиной. Антон, как мог, сдерживался, чтобы не начать принюхиваться к альфе. Не к тому, который зашел в лифт, (потому что запах черники его не привлекал), а вот запах Арсения был весьма будоражащим, хоть парень до сих пор так и не распознал его, несмотря на то, что, тот и казался знакомым и будто бы родным. Альфа предоставляет возможность открыть номер, который предоставили Антону, и следует за ним внутрь. — Здесь я думаю, уже разберусь сам, спасибо, что сопроводили, — глядя на альфу, произносит омега. — Не думаю, — глядя в упор отвечает брюнет. — Это еще почему? — удивляется молодой человек. — Вы проходите, не бойтесь, — добродушно произносит альфа. — Что вы имеете в виду под этим своим «не думаю»? — Вас не смутило, что в данный момент в коридоре этого номера уже есть чья-то пара обуви? Или вот, например, здесь вещи чьи-то лежат? — задает простые, казалось бы, вопросы Арсений. — Ну, допустим, смутило, и что? — И что вы собирались с ними делать? — Осторожно собрал бы и все, потом вернул бы администратору. — Боюсь у вас ничего бы не вышло, так как, видите ли, это мой номер, и я попросил бы вас не трогать мои вещи. — То есть, как это Ваш номер? — Очень просто. Если вы не заметили, я являюсь директором и по совместительству управляющим данного отеля, поэтому я любезно пригласил Вас в свой номер. Надеюсь, отнесетесь к ситуации и вещам с пониманием, точно так же, как и я к вам. — Стоп, стоп, стоп! — поднимает парень руку и пытается понять шутка это или нет. — То есть, как это Ваш номер? У вас, что дома своего нет? — Дом, как раз-таки есть, но каждый день мотаться до него не всегда удобно, поэтому я снимаю в собственном отеле номер. Во-первых, это практично, сокращает время вдвое, и вместо того, чтобы сидеть в машине в пробке, я сейчас живу здесь. Вы, кажется, администратору говорили, что Вам все равно, какой у вас будет номер и где. Или я что-то путаю? — уточняет альфа. — Нет-нет, все верно. Но здесь же всего одна кровать? — Вообще-то нет, это же люкс. Здесь есть и диван, я могу постелить вам на нем. Надеюсь, вы будете аккуратным соседом, и у нас не возникнет вопросов и конфликтов? — Вообще-то не должно, я просто хотел… — начинает парень, но не заканчивает, потому что понимает, что выхода у него совершенно нет, или оказаться на улице, или остаться здесь с альфой. — У меня одно условие. —И какое же? — удивляется брюнет, глядя в упор на своего собеседника, чуть изгибая бровь в немом вопросе. —Без приставаний, я понимаю, что вы альфа, я омега и все дела, но я приехал сюда по работе, всего на четыре дня, поэтому надеюсь на ваше понимание. —Без вопросов, я и не собирался приставать. Поэтому смотрите, Антон, я освобождаю вам место в шкафу, на обувной полке и в ванной, меня обычно под вечер и ночь не бывает, днем я работаю в отеле, так что, думаю, друг другу мешать не будем. Вас все устраивает? — Вполне. — Отлично, договорились, располагайтесь, я сейчас все уберу и уйду, чуть позже Вам занесут белье, постельный комплект, средства личной гигиены и все остальное. Завтрак и обед включены в стоимость жилья, если не захотите спускаться, можете набрать по внутреннему телефону и вам принесут сюда. — Спасибо. А эта услуга для всех? — интересуется Шастун. – Нет, только для моего номера, — очаровательно улыбаясь, отвечает брюнет. – Что ж ладно, спасибо, Арсений, что помогли с жильём, не знаю, что бы я без Вас делал. – Очевидно, слонялись по городу в поисках жилья, но сейчас это не важно. Поэтому извините, Антон, но мне нужно идти, располагайтесь здесь, чувствуйте себя как дома. – Но не забывайте, что вы в гостях, — машинально продолжил парень. – Что, простите? – Нет-нет, ничего, все хорошо. Спасибо вам ещё раз, удачного рабочего дня. – Спасибо. Надеюсь душевая Вас не смутит, Антон, это был мой собственный дизайн, — с лукавой улыбкой произносит мужчина и уже собирается уходить. – А, чуть не забыл предупредить, я ближе к вечеру уйду на репетицию, — специально игнорирует последнее сообщение парень, отвлекая на другую тему. – Конечно, удачного Вам дня, желаю приятно отдохнуть, — на этих словах мужчина разворачивается и уходит. – М-да уж, Антон, влип ты конкретно, — бурчит себе под нос Шаст, ведёт носом по воздуху, вдыхая «холодный» аромат альфы, запах, которого он так и не смог понять. Внутренней омеге это очень понравилось, и она старалась вдохнуть больше, забить им лёгкие до отказа. Сказывалось очень долгое отсутствие близких отношений, отсутствие полного взаимодействия и контакта альфы напрямую. Поэтому парень, почти не удивился, что его нижнее белье понемногу намокало. Пройдя полностью в номер, Антон оставил свой чемодан возле дивана, а сам направился в сторону ванной. «Че меня там может смутить?» — Задал про себя вопрос парень и охнул, когда увидел, что имел в виду Арсений. — Да ты прикалываешься? — спрашивает он то ли у себя, то ли у ушедшего директора. Приняв душ (он все-таки нашёл, как этот бордель прикрыть, чтобы было не так страшно его принимать) и наконец-то отдохнуть. Выспавшись с долгой дороги, Антон переоделся в лёгкие льняные шорты и светлую футболку, в последний момент вспомнил про кепку и солнечные очки, взяв с собой ключи, телефон и карту, парень вышел из номера, отправляясь вниз. Омега решил не заходить в общий зал для обеда, а направился сразу же на улицу, посмотреть местные кафешки и просто погулять, до репетиции оставалось целых два часа. Уютно посидев и плотно поужинав, омега отправился на репетицию, решив заодно по дороге посмотреть город. Тихие узкие улочки привлекали внимание глаз, здесь было, спокойно и чувствовалась некая безопасность, поэтому Антон шёл не спеша, глядя по сторонам и сверяясь с навигатором в телефоне. «А тут недурно», — подумал парень и зашёл в ближайший магазинчик за мороженым, потому что на улице сильно припекало солнце. Дойдя до назначенного адреса почти за час, парень решил войти внутрь, познакомиться с остальными людьми и показать свой номер. — Привет-привет, меня зовут Дима, я здесь, скажем так, главный, поэтому давай быстро познакомимся с ребятами, и я хочу посмотреть твой номер. Ты будешь у нас выступать первым, на разогреве, так сказать, поэтому, чем смешнее и лучше ты прогреешь зрительный зал, тем проще будет остальным выступить. Сам понимаешь, тяжело будет работать, если народ будет сидеть с кислыми минами, но тебе ли не знать, — с улыбкой отвечает мужчина, попутно рассказывая, где у них, что находится и кто за что отвечает. А Антон про себя думает, что вообще-то не знает, какого это выступать на большой сцене, до этого он обходился небольшими помещениями, по типу кафе. — Ну что ж, выходи на сцену. Я тебя отсмотрю и послушаю, если что, дам рекомендации и все остальное. Ты не переживай так, все будет хорошо, самое главное выйти на сцену, начать вести монолог, а дальше пойдет, как по маслу. И еще основное, импровизация это хорошо, но не перебарщивай с ней, этим все-таки другие парни занимаются. — Да-да, конечно, — чуть промямлил парень, а сам на негнущихся ногах прошел за кулисы и вышел на сцену. С этой стороны зрительный зал казался просто громадным и бесконечным, Антону было очень некомфортно там стоять, а это еще без людей. Что же будет, когда каждое место будет занято? Как рассказывать и смотреть в глаза людям, не забыв текст? Хотя смотреть толком и не придется, потому что в зале все-таки свет будет приглушен, но тогда все софиты будут направлены на него. «Так, Антон, соберись, ты со всем справишься, ты все сможешь сделать!» — давал парень себе напутствия, для него казалось, будто бы прошло уже очень много времени, но на деле от силы пара секунд. — Антон, можешь микрофон взять, и стул тебе нужен? — уточняет Дмитрий, делая пометки в планшете. — Нет, стул не нужен, пожалуй, микрофон я все-таки возьму. — Хорошо. Всё, больше не отвлекаю, можешь начинать. Антон достал свой телефон с пометками тем, которые планировал рассказать. — Всем привет, всем здрасьте! — громко говорит в микрофон парень, — Меня зовут Шастун Антон, не путайте с шестом, шезлонгом, шлангом, и прочими «смешными» ассоциациями. Мне двадцать семь лет, я омега и тут со мной недавно произошел веселый случай в больнице… Семь минут спустя, (именно столько ему отвели на прогрев аудитории) парень заканчивает с фразой: — Всем спасибо, всем пока! Надеюсь, еще увидимся! — и откладывает микрофон, в сторону выслушивая вердикт от Димы. — Слушай, мне все понравилось, про шампунь история реально смешная, но, как по мне, сыровата, нужно будет сделать пару вбросов, а в целом, очень даже хорошо, думаю, публика, оценит по достоинству. — Спасибо, да я знаю, что материал немного сыроват, просто я не ожидал, что вот скоро буду выступать на такой огромной сцене, да еще и с такими знаменитыми комиками. А здесь правда будет Павел Воля? — не ожидавший сам от себя такой прыти к вопросам интересуется омега. —Правда, Антон. Он будет выступать сразу же после тебя, — по-доброму улыбается Дима, и он уже начинает нравиться Шастуну. — Ого, вот это честь. Я ведь все детство провел около телевизора, глядя на его шоу. У него же тогда еще была та смешная кличка «Снежок», — улыбаясь до ушей, произносит омега. — Да, ты прав. Он ведь когда-то точно так же, как и ты, начинал. А теперь видишь, он уже не Павел «Снежок» Воля, он Павел Алексеевич Добровольский, примерный семьянин и муж, отец двух очаровательных детишек. — Даа, как быстро летит время, только недавно сидел, смотрел его по телевизору, а теперь, ты прав, я почти на его месте. Надеюсь, мне повезет так же, как и ему, выбиться в люди. — Обязательно, Антон, у тебя все получится, и ты еще будешь блистать на сцене, — по-братски говорит Дмитрий и смотрит в планшет. — В принципе, мы на сегодня с тобой закончили, так что можешь быть свободен, а мне надо отсмотреть еще остальных участников. — И Павла Волю тоже? — с удивлением спрашивает омега. — И его тоже, он хоть и звезда, и мой старый друг, но проверить нужно всех. — Что ж хорошо, тогда удачи! А я побегу дальше улучшать свой монолог. — Тогда до скорого! А, Антон, совсем забыл сказать, — Дима ударяет ладонью по лбу, — монолог тебе лучше подготовить сегодня, потому что завтра уже генеральная репетиция. И соответственно будет просто великолепно, если завтра ты придешь подготовленным полностью. — Конечно, до завтра! — Антон забирает свой телефон и уходит, сейчас он решает, что есть немного свободного времени, поэтому хочет пройтись по городу, пока не стало слишком темно и опасно, особенно для омеги. Пройдясь по нескольким магазинам, купив пару новых колец и свитшотов, Шастун отправляется обратно в номер. Заказав такси для омег, парень облегчённо выдохнул и откинул голову назад. День был все-таки тяжелым, и сейчас парень мечтает о горячем чае и душе, лечь в мягкую постель и сладко уснуть. Но, увы, по приезде в номер он сядет за небольшой журнальный столик, будет пить остывший горьковатый чай и дописывать монолог, а ближе к утру пытаться судорожно его выучить. Утром, как и ожидал парень, встает с сильнейшей головной болью, синяками и мешками под глазами. Он на автомате идёт в ванную, принимает прохладный душ и выходит, чтобы быстро собраться, позавтракать и бежать на репетицию. Но в какой-то момент замечает, что в номере он не один, на соседней кровати мирно спит Арсений, укутавшись в белое отельное одеяло, так что было видно лишь часть его лица. Пушистые и черные ресницы обрамляли закрытые глаза, кончик носа несколько секунд был слегка нахмурен, но губы чуть позже растянулись в улыбке. Мужчина спал, кажется, таким сладким сном, что парень был бы рад присоединиться к нему. Антон минут пять стоял, не отрываясь, глядел в упор на альфу, вдыхал его запах, сейчас он был более лёгкий и укутывал, как самый мягкий плюшевый плед. Шастун стоял и улыбался глядя на мужчину, пока в его кармане не завибрировал телефон с СМС от Димы, о том что «если его не будет в течение часа, то ему…» — хорошо, что он его не закончил. Поэтому взглянув, на Арсения в последний раз парень быстро находит, маленький листочек пишет на нем пожелания «хорошего дня» убегает, собираться дальше и уже выходит, на ходу вызывая такси.

***

Сегодняшний день высосал из парня все соки, силы и всю радость (так будто он встретился с Дементором, а лучше бы с каким-нибудь альфой. И сосали не из него, а он). Антон на еле ползущих ногах добирается до номера, кое-как открывает его, радуется тому, что хватает сил принять душ. Выйдя из-под горячей воды, Шастун слышит будто бы, какой-то шум в номере, но через пару секунд все затихает, поэтому Антон решает не обращать на это внимания, мало ли, может просто показалось. Но выйдя из номера с одним полотенцем на бёдрах офигевает, потому что на журнальном столике возле его дивана стоят разные тарелки, накрытые алюминиевыми крышками. Он стоит пару минут в шоке и все-таки решается подойти посмотреть, что там. Сев на диван, он видит, что между тарелками лежит небольшая записка. Открыв её, он читает и не может сдержать умиления. «Привет, я подумал, что ты вернешься уставшим, поэтому решил тебя немного побаловать, надеюсь не против? А.С. P.s. Тебе очень идёт улыбка.» После последнего предложения Антон оглядывается по сторонам, на всякий случай, но никого не замечает и спокойно выдыхает, расслабленно откинувшись на диван. Но вскоре до его чуткого нюха доходит аппетитный аромат блюд и приходится встать. Открыв крышку, он замечает, на первой тарелке румяную поджаренную курочку с картофельным пюре, замысловато декорированные верхними листочками какого-то растения. Под второй крышкой оказывается лёгкий салатик, по виду и вкусу напоминающий — греческий. Графин янтарного лимонада освежал и не перебивал вкуса еды, и Антон с наслаждением его поглощал. Под третьей самой маленькой крышкой оказался ароматный круассан политый молочным шоколадом, а внутри с потрясающим сладким вишневым джемом. Шаст впервые за долгое время словил гастрономический оргазм, и блаженная улыбка не покидала его лица до момента, пока он не заснул, полулёжа на диване. Омега чувствует сквозь сон, будто его, кто-то передвигает на диване, (ловит кайф от того, что позвоночник наконец-то выпрямляется и улыбается) накрывают одеялом, треплют по волосам и тихо желают спокойной ночи. Он укутывается в одеяло почти с носом и сладко засыпает дальше. Жаль, что это чувство прекрасной неги продляется, не так долго (как ему кажется, минут десять) и его уже разрезает ужасная трель будильника. Кое-как встав и дойдя до ванной, парень умывается чуть тёплой водой, приходит в себя (хотя состояние «поднять подняли, а разбудить забыли» находится с ним ещё долго), спускается на завтрак. Сегодня в номере он будет один, и не сразу вспоминает о вчерашнем вкусном ужине, но сидеть и размышлять об этом времени нет, он быстро допивает зеленый чай, достает блистер подавителей, запивает водой и уходит. Течка должна скоро начаться, потому что он уже чувствует, как потихоньку скручивает живот и тянет в паху, но сегодня выступление, поэтому нельзя, чтобы альфы почувствовали его начавший ярко выражаться запах. Дойдя до места выступления, он с Димой ещё раз прогоняет свой монолог, получая, последние поправки и отправляется в гримерку, у него есть примерно полчаса, чтобы настроиться на концерт, до прихода гримера. А дальше все происходит, так быстро, что он толком и не успевает понять. Бесконечная беготня от гримера к костюмеру, после надо успеть добежать до Димы, который дал ему успокоительного, от которых почти перестали потеть ладони и трястись. Выпить ещё две таблетки подавителей, не свалится в обморок от того, что встретил, того самого Пашу Волю на которого пускал слюни (в плане профессионализма, ведь все знают, что он один из самых успешных бет в стране) пообщаться с ним, почти не заикаясь. Выйти на сцену перед незнакомой публикой, пошутить шутки, которые, как ни странно (он просто все еще сомневается в себе, как в комике) горячо приняли его выступление и даже смеялись и аплодировали. Принять участие на афтепати после удачного заключения концерта и добраться до номера, чтобы блаженно растянуться на диване. И вот, когда весь день бежал, ты наконец-то останавливаешься, ложишься и не понимаешь, что происходит, потому что мысленно, ты все ещё где-то бежишь. Но хорошему быстро приходит конец. Антон втягивает носом воздух номера, и этот приятный аромат терзает ноздри, живот начинает скручивать сильнее, а в паху тянет так, что хочется выть. Он перекатывается на бок, засовывая между ног одеяло, и не раздумывая начинается тереться об него. Жёсткая фактура материала грубо трёт вставший и уже набухший член, из которого течёт смазка, пачкая нижнее белье и штаны. Омега скулит от такого прекрасного чувства, но ему этого чертовски мало, поэтому парень решается пойти в ванну и снять немного напряжение. Кое-как встав с дивана, стащив через голову футболку и где-то по дороге оставив джинсы (как сейчас, он рад тому, что они не узкие) Шаст задерживается около кровати альфы. Запах этого мужчины, исходивший от вещей буквально примагничивал к полу, так, что не пошевелиться. Заметив на кровати белую рубашку, он не смог удержаться, бережно взял её в руки и поднёс к носу, зарываясь в нее лицом, пытаясь насытиться, но этого мало. Затуманенный омежий мозг подкидывает идеи о том, что надо лечь на кровать, укутаться в вещи альфы и хорошенечко растянуть себя к приходу альфы (он же придет, да?) и уже потом… Шастун боится зайти в свои мысли настолько далеко, поэтому натягивает на себя рубашку и кутается в неё, обнимая себя за плечи двумя ладонями, так будто это делает, кто-то другой. Парень совсем забывается и пропадает в чувствах, приятной боли в паху, которая лёгкими спазмами распространяется от низа живота вверх. Он входит в ванну, не зашторивая её, сейчас ему глубоко плевать на это (хотя хочется почувствовать что-то другое глубоко) и включает воду, чуть тёплую, как парное молоко. Снимает с себя носки, боксеры откидывает в сторону и заходит под душ. Сильный поток быстро намочил рубашку и волосы, но Антон не замечает этого, он прикрывает глаза и отдается чувствам полностью. Водит руками по бедрам, представляя Арсения, как тот сзади подходит к нему, обнимает поперёк живота и целует сначала в загривок, затем поворачивает его голову и уже соприкасается губами с ним, жадно вылизывая рот. Тяжёлая и мокрая рубашка на теле создает эффект будто, кто-то реально держит его или хотя бы обнимает. Ткань мягко прилипает к худощавому телу, и Антон ведёт по ней, разглаживая складки, задевает сосок и стонет от приятного чувства. Он откидывает голову назад и чёлка лезет на глаза, но ему сейчас на это абсолютно плевать, парень ведёт одной рукой от груди, поднимается выше, оглаживает ладонью ключицы, ведёт к шее, слегка прихватывая её, отчего приоткрывает рот и горячо выдыхает. Шастун переключает воду на более горячую, и подставляет тело под мощные струи лейки душа. Они барабанят по вставшим соскам, медленно стекают вниз и раздразнивают ещё больше, задевая член, по которому стекает смесь смазки и воды. Антон оголяет головку одним движением руки и направляет его под горячие струи, ощущения необычные, но приятные и парень закусывает губу, стараясь громко не стонать, и не кончить раньше времени. Затуманенным взглядом парень не сразу видит, что на полке с душевыми принадлежностями стоит прозрачный флакон. Взяв его, Шаст кое-как различает буквы, потому что в голове, как и перед глазами, туман, читает, что это смазка, не выдерживает и открывает тюбик. Омега сначала убавляет напор воды, а потом и вовсе решает выключить, льет смазку на пальцы, задирает прилипшую рубашку. Ноги его дрожат от перевозбуждения, поэтому Антон одной рукой облокачивается на плитку ванной, раздвигает ноги и входит в себя одним только пальцем, громко стонет, от приятной наполненности внутри. Аккуратно скользя пальцем глубоко (насколько они позволяют это сделать) внутрь, но до простаты не дотягивается, поэтому решает добавить второй. Рука, что лежала на плитке быстро затекает и начинает покалывать, и Шаст решает убрать её, опирается головой о стенку, а рукой раздвинуть ягодицы ещё больше, для лучшего доступа. И после нескольких таких движений громко стонет, прогибаясь в спине, представляя, что это не его собственные пальцы, а некоего голубоглазого альфы. Арсений возвращается в отель за документами, которые нужно передать другу, и заодно переодеться в чистую одежду. Выходя из лифта, его одурманивает запах, витающий в коридоре, от которого хочется завыть, ведь у чьей-то омеги, судя по всему началась течка и на такой случай есть особый план. Мужчина отправляет СМС администратору с кодовым словом, что означает нужно включить вентиляцию на полную мощность и, как можно быстрее выветрить и перебить запах, проблемы в отеле ему не нужны, поэтому все предусмотрено. Дождавшись несколько секунд, Попов убеждается в том, что запах постепенно пропадает, хоть от него уже и начинает топорщиться ширинка, подкидывая разные идеи, с кем можно провести эту ночь. Но альфа берет себя в руки, в конце концов, он уже опытный и накидываться на каждого встречного не собирается (иначе бы хрен бы он открыл отель, если б не смог сдерживать в себе звериные инстинкты). Мужчина доходит до входной двери отеля и понимает, что запах до конца не выветривается, он пишет админу по этому поводу, но тот уверяет, что все работает на полной мощности. И тогда Арсений успокаивается… ненадолго правда. Войдя, альфа понимает, что запах в коридоре исходил из собственного номера, да такой сильный, что волосы на загривке встают дыбом, по телу пробегают сотни мурашек, будто подключили к электричеству, а он сейчас в воде. От такого одурманивающего аромата его передергивает, и он еле находит в себе силы сделать шаг. В голове где-то мелькают отрывки здравых мыслей, что ему нужно быстро взять из сейфа документы и бежать из номера и отеля (а лучше из города) в данный момент, потому что на переодевание времени нет. Где-то здесь (хотя кого он обманывает?) сидит или лежит текущая омега, но не его. Он помнит, что обещал к нему не приставать, хотя, как тут сдержаться? Попов быстро доходит до сейфа, дрожащими руками набирает пин-код, достает папку, закрывает его и вдыхает ударивший в нос запах. Это была его первая ошибка, в момент, когда нужно было все бросить и убежать сломя голову, он позволил себе остановиться и хоть чуть-чуть вдохнуть. Второй его главной ошибкой было не увидеть приготовленную рубашку на своей кровати, он боялся поднять глаза, чтобы отыскать её взглядом, но не смог. И это была его третья ошибка. Подняв взгляд на застеклённую прозрачную ванную комнату, Арсений открыл рот и забыл, как дышать, двигаться или думать. Антон (бестолочь такая (очень, сука, красивая) не закрыл в ванной шторы и поэтому сейчас было видно, чем занимается парень. А посмотреть было на что. Сначала Арсений хмурится, видя, что этот наглец стоит в его рубашке, но после того, как его взгляд медленно скользит от мокрых волос парня, по тонкой лебединой шее, по хрупким лопаткам, краю задранной рубашки, вся хмурь с лица пропадает вместе с пальцами парня входящего в себя. Картина достойная лучшего порно, от которого нельзя оторвать взгляда, то, как он растягивал себя тремя пальцами, как нежно отодвигал рукой ягодицу, открывая ещё больший вид. Все это так сводило с ума, что, кажется, думать, тем, что между ушей бесполезно. Четвёртая и не менее грубая ошибка Арсения, заключалась в том, что он услышал, как парень по-порнушному и по-блядски стонет. Антон поворачивает голову в бок, но глаза его закрыты, Арсений видит его покусанные и пухлые губы, которые, кажется, уже еле шевелятся, по подбородку течёт слюна, но ему все равно, стонать он не перестаёт, хотя руки уже, кажется, изрядно устали и перепачкались. Но Шастун не останавливается, а лишь продолжает набирать скорость, при этом по ванной разливается громкое хлюпанье и чавканье разработанной дырочки. Арсения от этой картины ужасно кроет, других слов подобрать не может, кровь прилила не только к лицу, но кажется, сконцентрировалась вся в паху. Член на сию картину дёргается в штанах, так, что его хозяин шипит от неприятных ощущений. В голове образовывается поволока, густая, как кисель, заполняя собой все серые вещества (и все то, что отвечает за разум), перед глазами лёгкая дымка, волоски на загривке стоят торчком, как и соски омеги. Поэтому падая в омут чувств, Попов совершает пятую ошибку, одну из тех, что нельзя было совершать, ни при каких обстоятельствах, потому что обещал. Мужчина ведёт носом по воздуху, и его тело словно плывёт на него, поддаваясь инстинктам, придя в себя он замечает, как подходит сзади к омеге обнимая за хрупкие бедра. — Блять, что я творю? — спрашивает он шёпотом, скорее у себя, чем у Антона, у которого ноги от такого лёгкого движения рук, дрожат и подкашиваются. — Я уж думал ты не присоединишься ко мне, не знал, как мне ещё выгнуться, а ты не спешил даже. Надеюсь, понравилось шоу? — часто облизывая губы уточняет парень, удерживающий свои руки на руках Арсения, чтобы тот, не убрал их с его бёдер. — Так это для меня? — удивляется альфа. — Очевидно, других здесь нет. — Антон, это не правильно, я сейчас должен выйти и убраться подальше отсюда, — зарывая нос в мокрую шевелюру, наслаждаясь запахом тихо говорит брюнет. — Хочешь оставить меня одного в таком положении? Я же чувствую, — на этих словах он проезжается ягодицами по паху мужчины, но шипит, потому что молния брюк поцарапала нежную кожу. — Ты хочешь меня, так же сильно, как я тебя. Поэтому просто помоги, — просит Антон. — Однажды я тебе уже помог, и чем это обернулось? — Чем? — Тем, что ты сейчас стоишь, как последняя блядь в моей (ахуеть, как она тебе идет) рубашке, и просишь то, чего просил не делать в первый день. — Зато сейчас прошу, пожалуйста, — слегка сдавливая и впечатывая в себя пальцы почти молит Шаст. — Антон… Ты просишь о невозможном. Мне сейчас слишком тяжело себя сдерживать, — на этих словах он впечатывает парня в стену, сильнее вжимаясь в его бедра пахом, — но твой запах, меня с него так переёбывает. Он будто афродизиак, любовный наркотик, проникает в кровь, отравляя её и я не могу… точнее нет сил с ней бороться, — Попов захватывает губами мочку уха, облизывая её, слегка покусывая зубами. — Не сдерживай себя, прошу, — шепчет ему в унисон шатен, все еще хватаясь за руки альфы, как за спасительную соломинку. — Антон, — чётко произносит мужчина, — нам нельзя, ты же потом, когда после течки придешь в себя, поймёшь сколько ошибок натворил… точнее натворили, потому что я также сейчас наломаю дров, и когда ты подашь на меня в суд за домогательства, будешь прав. Я не буду сопротивляться, но тогда потеряю все, что у меня сейчас есть, — слова альфы разнятся с его действиями, потому что он только сильнее прижимается к нему, чувствует какой омега сейчас горячий, и не понимает от чего конкретно. От течки началась горячка или потому что они все ещё стоят в ванной. Первое. — Ты несёшь чушь, не собираюсь я на тебя, куда-то подавать. Я просто хочу, чтобы ты меня сейчас трахнул, вот и все. Если ты не знал, течка без альфы для омеги проходит слишком болезненно, поэтому просто прошу, помоги мне справиться с этой болью не в одиночку. Пожалуйста, — парень разворачивается после этих слов, утопая в сильных объятиях альфы, от которых омега сейчас готов расплакаться. Парень просовывает ладони между руками и талией мужчины, располагает их на лопатках, медленно поглаживает, а затем слегка царапает короткими ногтями, добавляя ещё большего эффекта. — Сейчас в тебе говорят только инстинкты, как и во мне, и так сложно им сопротивляться. Я будто дорвался до ангела, которого хочу очернить, — Арсений кладет руки на ягодицы парня, оглаживая их и поднимает выше к талии, лбом тянется ко лбу Антона, и они соприкасаются, чувствуя жар друг друга. — Не такой уж этот ангел и чистый… — омега не выдерживает и первым целует Арсения, который за последние несколько секунд уже успел попрощаться со всем, что у него есть в жизни, поэтому маленькая толика его здравого смысла надеется на то, что жертва его будет не напрасна. Попов целует его губы жадно, требовательно, так что хочется забрать и подчинить этого пацана себе, но тот и не против вовсе. Стонет так, что в голове остаётся лишь ветер, тянется сам и покусывает губы напротив, не уступает в темпе абсолютно. Руки альфы блуждают по всему телу омеги, хватают, гладят, щупают все до чего дотягиваются. Антон сейчас открытый, податливый и тактильный, его будто оголенный провод, бросили в штормовое море, и он никак не справится с этой лавиной эмоций. Восторг, радость, желание, страсть создают настолько мощный коктейль внутри, что отрываться от брюнета не хочется совершенно, да и не хочется, пока тот сам не отрывается от его лица. Где-то в глубине, под чёртовой ложечкой не просто сосёт, а просто высасывает. Попов плавными движениями ведёт рукой по груди, переходит на ребра, бедра, спускается по ляжке, и захватывает под коленом приподнимая, и удерживая на весу. Ведёт носом по острой скуле, целует беспорядочно подбородок и лёгкими прикусываниями останавливается на шее. Именно там рядом с бьющимся пульсом и сонной артерией есть местечко источения запаха омег. Он припадает к нему кончиком носа, слегка трет, и вдыхает, как самую лучшую дозу дорогого наркотика, не выдерживает и лижет, так что на языке остаётся одурманивающий вкус омеги. Который на это действие откликнулся громким стоном и задерживанием дыхания, сейчас он трепетный и нежный, альфа нашел его точку и расслабил, укутал своим запахом, который действует, как релаксант. — Арс, прошу, — только и выдыхает он, потому что сил терпеть нет, смазка течёт по ногам слишком сильно, пачкая не только омегу, но и наверняка дорогие брюки альфы. — Ты… — отрываясь на секунду от шеи начинает альфа, — Уверен? Если я начну я не смогу остановиться. — И не надо, — накрывая чужие губы и пытаясь снять футболку с Попова шепчет Шастун. После нескольких попыток, у него это выходит, и он с восхищением смотрит на подтянутое стройное тело очерченное заметными кубиками пресса. Дальше в ход идут штаны, но с ними, как оказалось не так просто справиться, и его ладони перехватывает брюнет. — Хорошо, но если тебе, что-то не понравится, будет больно или ещё что-то скажи мне сразу. Не терпи, я постараюсь от тебя оторваться. — Не скажу, — начинает парень, но альфа отстраняется, берет лицо в чашу ладоней и пытается рассмотреть в глазах хоть что-то, что его сейчас остановит. Но этого нет. — Антон, — серьёзно говорит брюнет. — Ладно. — Повернись спиной, — он отпускает ногу омеги с себя и делает шаг назад. — Я надеюсь тебе рубашка моя не нужна? — усмехается. — Нет, я потом другую возьму, — улыбаясь в ответ говорит парень и стаскивает с мокрой спины ненужный элемент, откидывая в сторону. — Засранец, — смеясь говорит Арс и сам расстегивает молнию на штанах, вытаскивает пуговицу из петли и приспускает их вниз, вместе с боксерами. — Прогнись. — Блять, зря я это сказал, ты знал, что ты ёбаное искусство? Ты прекрасен, Антон, — Попов водит рукой по члену, слегка оголяя малиновую головку, размазывает предэякулят и стонет парню в шею. Собственной смазки недостаточно по мнению альфы, поэтому ничего не придумав лучше, он раздвигает половинки омеги и собирает все, что с него течёт, и наносит на собственный член. — Готов? — кажется в сотый раз уточняет он, и надеется, что Шаст скажет «нет». — Да, — «Блять». — Раздвинь ноги пошире и удерживай ладони на них, не отпуская, — омега слушается и беспрекословно все выполняет. — Умница. Арсений пристраивает головку ко входу и делает плавное движение, входя только на пару сантиметров, давая парню время привыкнуть. — Ещё, — отпускает он ладонь и хочет дотронуться до груди, но альфа выходит из него. — Нет, — шепчет шатен, но поняв, что не так, возвращает руку на место. — Умница, — хвалит парня и входит снова, почти до конца и останавливаясь. — Боже он идеальный, я так его чувствую, — стонет омега запрокидывая голову вверх, натыкаясь на плечо Арсения, так и оставляя его в таком положении. Первые толчки Арсений делает медленными давая привыкнуть к размерам, и несмотря на то, что омега себя растянул, в нем достаточно смазки, он все ещё боится причинить ему боль. Хотя казалось бы почему? Они ведь толком не знакомы, виделись раза три, но внутренний альфа хочет взять ответственность именно за эту омегу, укутать его теплом, уютом и… любовью? Сейчас для него все это ново, странные чувства пока что не вырываются наружу, но они пытаются прорвать оборону брони альфы, выстроенную много лет назад. Но вдыхая в очередной раз омегу, разум уносит мгновенно, поэтому вцепившись в Антона посильнее он входит глубже, жёстче и быстрее. —Мгхм, — уносятся звуки из приоткрытого рта комика, куда-то в стену. — Быстрее, прошу. Сейчас Антону хорошо, как никогда, он чувствует альфу каждым миллиметром своей кожи, каждым «оголенным» нервом. Чувствует, как Попов пытается не сильно хватать за бедра, чтобы омега не выскользнул, но это не получается, поэтому он гладит кожу большими пальцами расслабляя. Парень трепещет от влажного языка, который лижет его шею, от горячего и тяжелого дыхания около уха. Его потряхивает от того, как Арсений входит в него, раз за разом, глубоко и с оттяжкой, проникая кажется в самое сердце. Член внутри работает, как поршень, доставляя настолько нереальное удовольствие, что его уносит, и возвращаться он не пытается. Арсений выходит из парня, получая недовольное бурчание, отходит к прозрачной стене ванны, опираясь на неё спиной, тянет парня к себе и наклоняет его вперёд. Одной рукой хватается за ягодицу отодвигая её в сторону, а другой удерживает за плечо, чтобы парень не свалился. Он входит полностью, задевая простату, и возобновляет свои движения в том же ритме и под тем же углом. Попову слегка неудобно, поэтому он устраивает одну свою ногу на выступе стены ванны, упирается задом в стекло и продолжает. Долго продержаться у них не выходит, поэтому альфа начинает двигаться ещё быстрее, берет в руку омежий член и двигается в такт своим толчкам. По помещению разносятся пошлые стоны и хлюпающие звуки, и утробное рычание альфы. — Быстрее прошу, я почти… — то ли шепчет, то ли молит парень, хватаясь своей рукой за руку Арса на своём плече. — Ещё чуть-чуть, пожалуйста, — из приоткрытого рта вырываются полустоны, полухрипы, горло нещадно саднит. — Антон, — скорее приказывает, чем говорит альфа и хватается зубами за шею в том месте, где исходит аромат, омега на это скулит и кончает, пачкая руку Арсения, свой живот и кафель. Мужчина выходит из парня, чтобы не кончить внутрь, облокачивается на стену, сохраняя равновесие. — Умница, — повторяет в третий раз Попов, приглаживая волосы на вспотевшем лбу омеги, который сейчас жмется к нему, будто пытаясь скрыться от реального мира. Мужчина оставляет лёгкий поцелуй на лбу и обнимает парня, но сразу шипит, потому что задевает член. — Бля, прости, — еле выговаривает Шастун и опускается на колени перед альфой. — Антон, это не обязательно. Ты не должен… Ах, — брюнет резко замолкает и стонет, потому что Антон широко лижет головку, а затем оставляет лёгкие поцелуи пухлыми губами, опускается ниже. Берет в руки яйца, слегка оттягивает их и зацеловывает, всасывает и играется языком. Он очерчивает каждую венку, кончиком языка, рисует им невидимые узоры от которых альфа сейчас готов завыть. Шастун оголяет головку рукой, водит языком по кругу, и постепенно насаживается на член ртом. Пропускает до стенки горла и постанывает, пуская вибрации по всему органу. В период течки парень заводится быстро, ему достаточно услышать, как альфа кайфует и наслаждается от его действий, как член снова встаёт, а из дырки течет смазка. Шаст одной рукой придерживает член мужчины, насаживаясь на него, а другой входит в себя, набирает одинаковый темп и наслаждается полученными чувствами. — Антош, я сейчас, — Попов пытается убрать лицо парня от себя, но тот упёртый и настойчивый, насаживается практически полностью и чувствует, как член внутри глотки слегка дёргается и увеличивается, а в горло брызжет горячая, чуть горьковатая сперма. Шастун медленно вытаскивает орган изо рта, глотает все до последней капли и как довольный и сытый кот наваливается на альфу, который только и успел подхватить его. — Ты такой милый после оргазма, — улыбаясь говорит брюнет заглядывая в глаза разомлевшему омеге. — Ещё хочу, чтобы ты там ни говорил, но на время течки я от тебя не отстану. Если ты не против конечно же. — Не против, но сначала душ, надо всё смыть с нас. — Лаадно, — тянет парень и идёт настраивать воду. — Только ты разденься полностью. Я конечно, вижу, что ты ахуенно выглядишь в одежде, но хотелось бы глянуть на тебя без неё. Альфа усмехается на слова, и выходит из душа, снимает мокрые носки, штаны и белье, кидая куда-то в угол комнаты и заходит внутрь. — Ты здесь не сваришься? — уточняет он у Шаста, который стоял под горячим душем с закрытыми глазами, опираясь руками на стенку. — Нет, иди сюда, — он подаёт руку альфе и ждёт, когда тот, вложит свою, а затем двигается. — Слишком горячо, — морщится мужчина и тянется сделать прохладнее, потому что на коже появляются красные пятна. — Это все от меня, — смеётся. — Не знал, что ты такой неженка, — откровенно ржёт, глядя в голубые глаза напротив. — Ой, завались, — Попов подходит ближе к парню, обнимает его за талию и целует, нежно, трепетно, боясь, что Антон прервет их первый нормальный поцелуй, но этого не следует и альфа расслабляется. — Не против если я тебя вымою? — игриво уточняет Арсений. — Не против, — улыбаясь, говорит омега и ждёт дальнейших действий от Арсения, тот в свою очередь не заставляет себя долго ждать. Берёт первый попавшийся гель для душа, открывает флакон, льет на руку, растирает между ладоней и опускает их на Шастову грудь. Осторожными, круговыми движениями гладит по ключицам, плечам, опускается ниже к груди. Задевает вздыбленные соски, и специально задерживается на них некоторое время, играя пальцами и слегка оттягивая. — Мм, — только и произносит Шастун, прикрывая глаза и отдаваясь приятным ощущениям. — Ты это специально делаешь? — Что именно? — будто не понимая уточняет брюнет. — Возбуждаешь, — не спрашивает, а констатирует факт. — Я тебя возбуждаю? — все еще играясь и переходя от сосков к ребрам переспрашивает альфа. — Да-ах, — произносит слитно и на одном дыхании Антон, кайфуя от того, как Арсений водит подушечками пальцев по ребрам, а затем их слегка царапает, на что тело парня ярко откликается, мурашками по коже. — Это твоя эрогенная зона? — Да. — Буду знать, — Попов разворачивает парня спиной к себе, берет все тот же гель для душа и наносит его сначала на лопатки, массажными движениями переходя к шее. — Мм, сделай так ещё раз, — просит парень и подаётся слегка назад, чтобы не упасть, и чувствует, как член Арсения упирается ему в ягодицы. — Мм, это что? — придуриваясь спрашивает омега. — Смотря, что ты хочешь слышать? — Хочу не слышать, а ощущать его в себе. — Жаль не могу тебе с этим помочь, — грустно шепчет альфа. — Я ведь, все–таки, тебя просто мою. Тёплые струи воды сразу смывают гель с тела оставляя приятное ощущение лёгкости. — Арсений. — Что? — Войди в меня, пожалуйста, — просит Антон, но его желание не исполняют. — Нет, Антош, я же обещал тебя вымыть, что и собираюсь продолжить делать, — мужчина смывает пену с пальцев, и располагает их на ягодицах парня, водя по ним круговыми движениями. — Ты до этого тоже, кое-что обещал, и ничего, — переходит он в контратаку. — Ничего не знаю, — альфа проходится ребром ладони по расселине задевая колечко мышц. — А если я скажу «пожалуйста»? — выгибается парень ещё больше. — Нет, не сработает, только помывка и ничего больше, даже не проси. — Ну А-арс, — канючит парень, но не успевает договорить, потому что в него входят два пальца. Попов круговыми движениями водит по колечку мышц, оглаживая нежные бархатные стенки внутри и разводит их в разные стороны на манер ножниц. — А говорил… Ах-х… Что не войдёшь, — захлебываясь стонами, еле выговаривает шатен. — Я говорил это только про свой член, про пальцы речи не было, — вводя третий шепчет он Шасту на ухо, облизывая мочку уха и переходя на поцелуи к шее. — Хитрый лис, — опираясь руками на стену отвечает Шастун. — Глупый зайка, — проворачивая пальцы внутри и задевая простату, в тон говорит мужчина. — Быстрее прошу. — Нет, Антон, — и в разрез со словами увеличивает скорость. По ванной разносится шум убегающей воды в слив, и хлюпанье из омежьей задницы, вперемешку с громкими стонами Антона, и будто рычаниями альфы. На долго парня не хватает и он кончает в третий раз за вечер, даже не прикоснувшись к себе ни разу, пачкая кафель. Быстрые струи воды смывают следы их игр так же быстро, как и руки заботливого Арсения моющего Антона. — Постой тут, я принесу полотенце. Попов уходит на несколько секунд, но Шастун уже успевает по нему соскучиться, поэтому, как только брюнет возвращается, накидывается на него с поцелуями. — Меня не было несколько секунд, — в перерывах между поцелуями говорит Попов. — а ты уже изголодался. — Да, — обнимая альфу отвечает шатен, и зарывается носом в шею вдыхая запах. — Давай я тебя вытру, — мужчина проходится махровым полотенцем по шее, груди, бедрам, впитывая влагу в белую ткань. — Повернись спиной. Закончив с этой процедурой, Арсений укутывает Антона в отельный белый халат, и относит омегу в номер, который к слову совсем не хотел слезать с альфы повиснув на нем как коала. — Всё отдыхай, давай, я сейчас закажу нам еды в номер и приму душ, после можем посмотреть кино. Согласен? — Может ну это все? Давай ты ляжешь ко мне, и мы предадимся плотским утехам? — Ты что ещё не насытился мной? Во время течки омеги могут сутками не есть, потому что элементарно забывают об этом, поэтому мой долг, как альфы, накормить тебя. И не смотри на меня своими щенячьими глазками, сначала еда, потом я в душ, и только после этого получишь меня и мой член. — Как в тебе одновременно уживаются забота и разврат? — нежась в кровати и зарываясь носом в подушку альфы уточняет Шаст. — Вот такой вот я. Все отдыхай пока что, — Арсений отходит подальше от кровати, берет в руки свой телефон, пишет в смс другу причину, почему не сможет привезти ему документы, на что получает ухмыляющийся смайл в ответ. Заходит в другой чат, и пишет на кухню, чтобы ему в номер привезли ужин, а дальше уходит в душ. Антон все это время пытается сдержать себя, чтобы не убежать в ванну к альфе, потому что, тот предусмотрительно закрыл шторы в душе, и его не было видно. Течка была в самом разгаре, несмотря на то, что боль практически прошла, инстинкты унять так и не удалось. Поэтому Шаст уже пять раз укладывал себя на кровать, за последние четыре минуты, проведённые Арсением в ванной. Внутри будто все горело огнём, по лбу скатывались капли пота, низ живота тянуло с такой силой, что приходилось сжимать колени. Халат сзади весь намок от смазки непрерывно текущей из омежьего зада, как бы парень не старался сдерживаться, выходило очень плохо. — Ну где же ты, Арсений? — будто в горячке шептал парень, проводя облизанными пальцами по вставшим соскам. Шастун, кое-как скидывает с себя халат (умудрившись чуть не порвать завязки), раздвигает ноги и поглаживает свое тело, раззадоривая ещё больше. Не проходит и десяти минут, как в дверь начинают стучать, но парню сейчас, глубоко плевать на это, он мечется по кровати словно змея, сминая под собой простынь и халат. — Иду, — кричит Арсений из душа, и выходит, быстро накидывая на бедра отельное полотенце, приоткрывает дверь, чтобы забрать тележку с ужином. — Вот, Арсений Сергеевич, как вы и просили, — кокетливо улыбаясь, произносит администратор, накручивая локон волос на пальцы, и пытаясь пройти внутрь. — Спасибо, Мариночка, — улыбаясь и пытаясь выпроводить гостью отвечает мужчина, но та будто и не собирается этого делать, а только глупо пялится на обнажённый торс альфы. — Любимый! — зовёт его Антон, угрожающим тоном, отчего администратор подпрыгивает и с недовольным лицом отходит в сторону. — Извини, меня ждут, — альфа быстро закатывает тележку в номер и захлопывает дверь перед носом Марины. — Вот так и рушатся влажные мечты на ужин с продолжением от других омег, — бурчит Попов закатывая тележку внутрь. — И что это было? — смотря внимательно на омегу, и скрещивая руки на груди спрашивает Арсений. — Судя по голосу, Мариночка-администратор снизу, — раздвинув ноги ещё шире, чтобы было видно истекающее колечко мышц альфе, произносит шатен. — Это я знаю, я про «любимый»? — А ты против? — приподнимаясь на локтях и смотря затуманенным взором уточняет Шаст. — Нет, но… — Ну вот и заткнись, и иди сюда, — не дав договорить речь, перебивает парень. — Ты ревнуешь? — медленно подкрадываясь, словно хищник к добыче спрашивает мужчина, и ведет горячими ладонями, по не менее горячей коже партнёра. — Нет, просто решил тебе помочь. — С чем? — С избежанием последующих проблем после драки, — постанывая произносит Шастун. — Какой драки? — непонимающе глядит альфа и прекращает свои движения по телу омеги. — Такой, после которой твоя Мариночка осталась бы без волос и пары зубов, возможно, — возвращая руки на бедра, спокойно отвечает Антон. — Ты с ней драться собрался что ли? — Веселится Попов. — Мы сейчас реально это будем обсуждать или ты наконец-то трахнешь меня уже?! — начинает, злиться парень, откидывает руки мужчины с себя, садится на кровати и стягивает с Попова полотенце, которое, кажется, держалось на одном честном стояке. — Вообще-то да, хотел. — Не получится, — парень проводит по члену ладонью, а затем прикасается влажными губами к малиновой головке, раззадоривая ещё больше и размазывая предэякулят по всей длине. — Маленький гаденыш, — запуская руку в кудри шепчет брюнет, насаживая парня ртом на член. — Кто бы говорил, — отстраняясь произносит омега и отпускает член Попова, ложится на кровать, раздвигает ноги так, что его колени соприкасаются с кроватью. — Неплохая растяжка, — довольно говорит мужчина, забирается следом на кровать и входит в парня на всю длину, располагая ладони на бёдрах парня, касаясь большими пальцами тазобедренных костей. — М-м, д-а-а. Вот так, — откидывая руки к изголовью и прикрыв глаза стонет парень. Тем временем Арсений набирает бешеную скорость, такую, что ножки кровати начинают скрипеть, а спинка трется об стенку, издавая отвратительный звук. — Глубже, пожалуйста, — молит парень и тянет одну руку брюнета себе на грудь, чтобы тот её сжал. — Какой же ты горячий и мокрый внутри, так ахуенно, — наклоняясь, стонет Попов на ухо Антону и лижет шею. Это легкое и маленькое действие будто включает какой-то скрытый до этого момента механизм в теле омеги, и поэтому парень закидывает свои ноги на талию Арсения, прижимая пятками ещё ближе к себе, а руками обнимает за шею привлекая к себе и целуя, вкладывая все, что чувствует. Их двоих переполняют настолько сильные и глубокие эмоции, что создаётся ощущение, будто мозг сейчас отключится, сердце перестанет качать кровь, а лёгкие больше никогда не вдохнут кислород. Этого нельзя описать словами, поэтому сейчас они просто чувствуют, наслаждаются друг другом до поджатых пальцев на ногах, до белых пятен от пальцев на коже, до звёздочек и искр перед глазами. Внутри сейчас кипит страсть, она, как жидкая лава медленно течёт вместо крови, обжигает все изнутри. Арсений делает последние движения, вгрызается в шею парня утопая в его будто распустившемся запахе, отчего Антон стонет, так громко, что есть силы и кончает себе на живот, пачкая торс мужчины. Попов выходит из парня и кончает следом на торс парня, смешивая их следы долгого соития вместе. — Спасибо, — только и может прошептать парень, чмокая в губы мужчину, и снимая свои онемевшие и трясущиеся конечности. — Не за что, — чмокает в ответ альфа и ложится рядом на передышку, ищет выкинутое Антоном полотенце, вытирает себя и омегу, откидывая его в сторону. — Арс. — М? — Можно вопрос? — интересуется Шастун. — Для тебя теперь всё что угодно можно, — просто бросает брюнет глядя на разнеженного рядом парня. — Чем я для тебя пахну? — Честно говоря, это такой сложный вопрос, ответ на который, так просто не дашь, но я попробую объяснить, — задумывается он. — Ты для меня пахнешь… Солнцем. Да, именно так. — Объяснишь? — переворачиваясь на бок и ложась на грудь альфы уточняет Шастун. — Попробую. Понимаешь, в тебе нет, какого-то одного, конкретного запаха, ты будто пахнешь несколькими сразу, и все зависит от видимо, твоего настроения. В данный момент я чувствую: тепло, уют, что-то домашнее и родное, запах свежей скошенной травы, мокрых деревьев, дикой вишни и яблок, а ещё, кажется, летнего солнца, — он внюхивается в шею омеги и кивает подтверждая свои слова. — А чем пахну я? — Знаешь твой запах ведь тоже не ограничивается одним ароматом. Я чувствую запах мороза, мятной зубной пасты, возможно горного воздуха, хоть я и никогда не был в горах, и что-то пряное, как имбирное печенье, корица и горячий ирландский кофе, — он втягивает воздух из кожи альфы и прикрывает глаза наслаждаясь им. — Не знал, что так пахну. Обычно люди чувствуют только один аромат, а ты целый спектр. — Как и ты мой. Видимо мы истинные, я читал о таком, давно и в сказках, и не верил, что такие существуют, — спокойно бросает парень и выводит узоры на груди альфы. — Знаешь мы могли бы вместе съездить в горы, если ты хочешь конечно, — будто игнорируя последний факт произнесенный Антоном. — Было бы здорово, но никакой Мариночки! — шутливо добавляет последнее омега и смеётся. — Без неё я думаю обойдёмся, — смеётся в ответ мужчина, но останавливается. — Антон? — М? — Ты будешь моим истинным омегой? — Прям истинным? — заглядывая в голубые глаза напротив уточняет омега. — Судя по последним нашим открытиям ты и так являешься моим истинным омегой, поэтому предлагаю официально. —Я согласен, — и целует Попова первым не дав сказать что-то ещё. И жили они долго и счастливо, без всяких там Мариночек, с кучей (ага щас, Арс, какая куча? Сам столько рожай!), ладно с двумя прекрасными детишками, (Так-то лучше! Люблю тебя, мой истинный альфа! А я тебя, мой истинный омега.) в своём загородном доме, где-то недалеко от Канады, с прекрасным видом на горы.