Ноты забытой любви

Картинки за окном меняются слишком быстро, настолько быстро, что глаза не успевают за их скоростью, и лишь заметны очертания лесов и домов. Капли дождя стекали вниз, будто соревнуясь между собой. Моника сидела в поезде, раздумывая. Напротив неё — старый мужчина, который читал и при этом что-то записывал. Сверху копошилась женщина, она никак не могла успокоиться: ей то и дело нужно было спуститься и выйти, а после вернуться и вновь по кругу. И лишь у Моники не было дел, да и желания что-либо делать. Мысли были заполнены внезапным звонком отца, а мурашки бегали по коже от воспоминаний об их последней встрече. Было так много вопросов, но на большинство из них Моника так и не узнает ответа. Как бы она ни желала и ни хотела, она никогда их не получит. Наручные часики тикали, время близилось к обеду. Совсем скоро прибытие поезда. Есть ей совсем не хотелось, что не скажешь о женщине, которая достала судочки с едой. Мона скривились от тошнотворного запаха исходящего от еды незнакомки — впервые в жизни она не хотела чувствовать запахи. Кстати о незнакомке, за время поездки Моника не познакомилась ни с женщиной, ни с мужчиной. Даже не припомнит, чтоб здоровалась. Ей не хотелось вообще ни с кем сейчас говорить. Мысли были забиты переживаниями о приближающемся разговоре. Не имея сил больше терпеть этот запах, девушка решает прогуляться. Она выходит из купе и идёт по коридору. За чужой приоткрытой дверью видит семью, состоящею из отца, матери и дочки. Отец играл с дочерью — малютке явно было весело. Моника смотрит на них, а внутри разжигается пламя обиды, ведь отец никогда не играл так с ней. Даже когда та сама подходила, он то и дело давал отказ. Он мог купить ей игрушку, даже не одну, но никогда не играл с ней. Моника помнит, как тот вечно говорил: игры для детей, нет времени, не сейчас, не могу, позже. Ей всегда было безумно обидно, но оставалось только молча уходить. Он никогда не уделял ей достаточно внимания, всегда находил отговорки. Она жалеет, что раньше этого не видела и слепо верила, что отец её любит. Хорошо хоть он составлял малую часть её жизнь, тем не менее довольно-таки важную, ведь тогда она только набиралась опыта. Сейчас же девушка так совсем не считает. Сердце сжималось, ведь она помнит тот момент. Момент, когда она окончательно разочаровалась в нём. Двадцать один год назад... Тёплый весенний солнечный день. Моника как обычно после школы сидела дома. Она играла в своей комнате, как вдруг услышала, что кто-то пришёл. Выбегая из комнаты, Мона радостно встретила отца, обняв того. Но мужчина лишь похлопал малютку по плечу и отодвинул, в спешке уходя в свою комнату. — Ты куда-то собрался? — забегая в комнату, Моника видит, как отец в спешке собирает вещи. Мужчина вздохнул, его раздражала привычка дочери вечно лезть туда, куда не нужно. Уж слишком она была любопытной. — Мне нужно уехать по работе, — сказал с усталостью мужчина и взглянул на дочь. То, что он сейчас произнёс, было чистой ложью, и, кажется, Моника понимает это. — Ты ведь не работаешь, — тихо произносит та, ловя отца на вранье. Она смотрит на него, наклонив голову в бок. Мужчина же судорожно бегает глазамиглазами: в голове слишком много мыслей. Продолжая молча складывать вещи, он надеется, что Моника уйдёт, но та стоит. Стоит и ждёт ответ. — Поэтому мне и нужно уехать на пару дней, чтобы устроиться на работу, — сдавшись под взглядом дочери, выдаёт мужчина. Очередная ложь, но, кажется, Мону она вполне устроила. Она медленно кивает, будто подтверждает его слова и уходит. Надевая пальто, он видит, как к нему подбегает Моника попрощаться. Она крепко обнимает его. — Я буду скучать, возвращайся скорее, — тихо говорит дитя. Слёзы наворачиваются, но отец лишь смахивает их, не позволяя себе лишнего. Заглядывая ей в глаза, говорит: — Я обязательно вернусь, совсем скоро, — он натягивает улыбку, целует Монику в лоб и уходит. Только вот мужчина больше не вернулся. Сколько бы Моника не ждала у окна, не бежала к двери, желая увидеть отца вместо матери. Никого не было. Первое время она верила, что тот вернётся, но позже поняла, что это бессмысленно. Она искренне верила ему. Верила, что тот её любит, что ради неё он вернётся, но нет. Это была ложь, всё сказанное им — ложь. Девушка ловит взгляд женщины, кажется, её заметили. Моника криво улыбается и поскорее убирается в своё купе. По дороге смахивает застывшее в глазах слёзы. Она не знает, зачем дала ему адрес своей работы. Наверное ждала звонка, но теперь боится постучать в дверь. Рука застыла, так и не дотронувшись до старой двери. Хотелось развернуться и пойти домой, но что-то её останавливало, тянуло внутрь. Три громких стука, быстро стучащее сердце и медленно идущее время. Мозг давал сигнал бежать, пока не поздно, но ноги приросли к полу. Щелчок, и вот она уже видит седого мужчину. Момент икс наступил, бежать поздно. Он смотрит секунду, а после улыбается и даёт пройти. В квартире пахло сыростью и плесенью, вероятно здесь давно никто не убирался. Грязь прилипала к обуви, потому девушка не стала снимать её. — Давно здесь живёшь? — девушка осматривается, казалось этой квартире сто лет. Она заходит на кухню и видит не лучшую картину: гнилые ящики; одинокая лампа посреди комнаты; стол; стулья, которые могли развалиться лишь от одного несчастного взгляда, брошенного в их сторону; грязное окно и холодильник. — Нет, не очень долго, лет семь, — мужчина садится за стол и закуривает. — Ясно, — Моника хмыкает в ответ и садится рядом, на предложение закурить отказывается. Она смотрит на старика пустым взглядом. В горле сидел комок пыли, хотелось прокашляться, но Мона сдерживалась. С отцом отношения были никакие, последний раз девушка его видела в детском доме, куда попала после смерти матери. Пятнадцать лет назад... «Твоя мама умерла», «Её больше нет», «Нам стоит забрать её в детский дом, если отец не объявится», «Мне её так жаль, бедный ребёнок», «Не сопротивляйся». — Хватит! — кричит Моника, слёзы льются по щекам. Она сидит на постели и тихо всхлипывает. Голова заполнялась разными голосами. Пару дней назад девушка обнаружила свою мать мёртвой в постели. А сейчас сидит в детском доме и смотрит на других детей. Моника никак не могла принять свой новый статус сироты. Не могла поверить, что даже в такой ситуации отец не пришёл. Шли дни. С каждой неделей было всё проще. Со временем девушка привыкла. В один из дней воспитатели повели её в комнату, где обычно принимали гостей. Это было весьма неожиданно, ведь Моника никогда никого не ждала. Тогда впервые за долгое время к ней пришёл отец. — Что ты здесь забыл? — девушка скрещивает руки на груди, смотря на мужчину в упор с нескрываемой ненавистью. — Пришёл проведать тебя, — легко сказал мужчина. — Обнимемся, не чужие всё же? — мужчина вытягивает руки для объятьев, но девушка делает шаг назад. — Почему ты не забрал меня, когда мама умерла? — спрашивает девушка, её взгляд всё так же был холоден и выражал злость. — Я не мог... прости, — мужчина тяжело вздыхает и прячет руки в карманы. — Забери сейчас, пришёл ведь, — голос сиплый, на глаза наворачиваются слёзы. — Я не могу... прости, думаю, мне пора. — Ты бросил меня, обещал, что вернёшься, но ты солгал! — вскрикнула Моника. Слёзы лились по щекам, пока сердце больно сжималось. — Нет, нет, всё было не так, ты просто не понимаешь, — мужчина судорожно вздохнул и скрылся за дверью, оставляя девушку один на один с её эмоциями. Второй раз он пришёл поздравить её на совершеннолетие. В тот день девушке выдали место жительства в другом городе и помогли найти работу. Моника не знает почему, но она дала тогда ему адрес своей работы и места жительства, возможно надеялась, что он приедет. Хоть раз навестит. Она ненавидела его по-прежнему, но у неё никого не было, кроме него. Но он так и не приехал, не позвонил ни разу. Со временем девушка прекратила думать о нём. Просто жила и работала. Работала в том же заведении, что и сейчас. Её любезно приняли и все эти годы, можно сказать, воспитывали. — Нам стоит поговорить, — раздался в пустой комнате хриплый голос. Мрак поглощал дневной свет. — Думаю, ты права: нам есть о чём поговорить, — выпуская дым из лёгких, мужчина смотрит на свою дочь. Девушка молчит секунду, а после продолжает. — Мама умерла, и в этом виноват ты. — Нет, моей вины здесь нет, — отец пожимает плечами, но больше ничего не говорит. — Она много работала, ты не помогал ей. — Она умерла не из-за этого. Моника сжимает кулаки, но не решается сказать ещё что-то на эту тему, слёзы предательски подступают. — Почему ты лгал? — Да, я солгал тебе. И я очень жалею о том, что я тогда сказал. Я не должен был так говорить. Я не должен был оставлять тебя одну, я не должен был говорить, что вернусь, когда я не мог, — мужчина тараторит, не останавливаясь ни на секунду. — Моника, послушай, сейчас это всё неважно. Я хочу начать всё с чистого листа: хочу стать для тебя тем отцом, которого ты заслуживаешь. Прошу, прости меня, — одинокая слеза скатилась по морщинистому лицу. Едкий дым щипал глаза, когда девушка тихо всхлипывала. Она ждала эти слова в детстве, но не сейчас. В поезде Моника приняла решение, что он ей больше не нужен. — Почему ты оставил нас? Почему не забрал меня с детского дома? — продолжает задавать вопросы кареглазая. — Я не мог по друг.... — мужчина замолкает, ведь Моника перебивает его. — Мог, — шипит она, шмыгая носом. Горячие слёзы бегут по щекам, но девушка не обращает внимание. — Нет, ты не понимаешь, мне... мне было так плохо! Мне казалось, что всё в этом мире против меня! Я так страдаю, но что мне сделать? Как всё исправить? Ох... — мужчина вздыхает, пока на устах девушки играет кривая улыбка. Она смеётся, тихий смех заполняет комнату. — Если бы ты хоть немного думала о других и не была так эгоистична, я уверен, мы бы нашли сейчас общий язык. — Я тебя поняла, тебе нужны таблетки? Я могу купить, — девушка встаёт и направляется к выходу. — Постой, посиди ещё немного, мне так одиноко, ты единственная, кто остался у меня, — воет от отчаяния старый. Мужчина хватает девушку за запястье, не позволяя ей уйти. Она хмурится и брезгливо отдёргивает руку, но всё же решает остаться. — Я заварю чай, — отец ковыляет на кухню, пока дочь решает осмотреть остальную часть квартиры. Девушки кривится, противный запах доносился из всех углов. Пустые бутылки из-под алкоголя заполняли большую часть пространства. Переступая через каждую, Моника пробирается к пыльным полкам и осматривает их. Старые книги, статуэтки и остальной хлам — ничего интересного. Девушка берёт одну из толстых книг в руки. Протирает рукой её и читает название "Убийство Роджера Экройда". Моника собирается класть книгу обратно, но замечает торчащий угол фотографии. Она хмурится, оглядывается и, убедившись, что мужчина всё ещё на кухне, открывает книгу. Внутри лежала фотография: отец, мать и ребёнок. Только вот это была не Моника и не мать Моны, это, вероятно, была другая семья. Девушка переворачивает фотографию, на обратной стороне написана дата: «12.03.1994». Тогда девушке было года три. На глаза наворачиваются слёзы, что уже успели высохнуть. Неужели у него была ещё одна семья? — Я не понимаю... — тихо шепчет девушка, но слыша скрип пола, вкладывает фотографию обратно и ставит книгу на своё законное место. Моника прислушивается, но никого не слышит, смотрит в проход, но отца не видит. Тогда девушка решается на ещё один безумный шаг, она опускается на корточки и открывает дверцы тумбочки. Достаёт документы, письма, разные бумаги, но больше не было никакой информации о той семье. Чёрная коробка стояла в углу, Мона хватает её, руки дрожат, пока она снимает крышку. Внутри лежало маленькое зеркало с большой трещиной посредине, а рядом лежала записка. Девушка достаёт записку, она ещё раз оглядывается, но в комнате, кроме неё и тараканов, никого нет. Тем не менее гнетущая тишина продолжала давить. Глаза быстро проходятся по содержимому записки. "Совсем скоро меня не станет. Я была у врача, у меня рак. Нет, она не знает, и я не хочу, что бы она знала. У меня к тебе единственная просьба... прошу, отдай ей это зеркало на совершеннолетие. И позаботься о её благополучии, будь хоть раз хорошим отцом. Ты..." Моника не успевает дочитать, ведь скрип пола раздаётся слишком близко. Девушка забирает зеркало, и кидает коробку с запиской обратно в ящик. Как только она прячет в карманы зеркало и встаёт, заходит отец. Сердце бешено колотилось. Девушка закусывает губу и смотрит на мужчину. — Идём пить чай, — говорит тот, явно не замечая воровства. Моника облегчённо выдыхает, кажется, ей удалось.