***
МаксСаныч выключил пиликающий поворотник и поддал газу, оставляя огромный рыжий камаз далеко позади. "Как раз рядом со знаком", - мелькнуло у Али, провожающей цифры "80" на большом красном круге у обочины. - Знаешь, а нам инструктор говорил, что.., - Аля повернулась к папе и встретилась с ним глазами. Отцовские словно говорили "Ну давай, о мудрая дочь, поведай, что же такого он говорил", и быстро передумала учить МаксСаныча водить, - Не-не, ничего не говорил. Молча ехали. И откусила побольше от яблока, чтоб рот занять. И папе протянула, чтоб тоже. Так, мало ли. Аля снова перевела взгляд на вид за окном, следя за уплывающими деревьями, деревянными маленькими домиками. Такой знакомый, родной уже маршрут - за те пять лет, что они ездят Петрозаводск, чтобы оттуда отправится в карельские леса с палатками, можно было выучить все эти деревья-домики, пересчитать всех пасущихся коров, но было что-то такое в этом автомобильном путешествии, что заставляло и Алю, и МаксСаныча каждый раз мечтательно вздыхать, провожая глазами пейзажи. Они оба любили остановить машину на обочине, выйти в луг, просто размяться сначала, но потом все равно бродили между высоких трав, собирали зацепившиеся перья диких птиц за кукурузные метёлки - у Али даже где-то лежит альбом со всеми найденными перьями, листьями и цветами, нацарапанными наспех датами, подписями, парочкой фотографий, но это давно забытое развлечение, сейчас её максимум это распечатать в салоне пару любимых фото с минувшего сезона и повесить на стенку над кроватью. Вот и сейчас, увидев рощу на горизонте, Аля повернулась к МаксСанычу: - Пап, а давай как раньше? - Папа переглянулся с дочерью, посмотрел на приблизившуюся рощицу и мотнул головой. - Я бы сам рад, Аль, но мы правда опаздываем. Мама нас уже заждалась, понимаешь же - нам сначала её забрать, а потом почти до ночи ехать. Да, Аля понимала. Понимала, что сама виновата в том, что задержалась на экзамене по вождению и теперь они опаздывали на место встречи; понимала, что мама не могла её дождаться, чтобы поехать всем вместе как в детстве, ведь у неё работа и нельзя сказать клиенту "нет"; понимала, что нельзя сейчас тратить лишние минуты - не то, что часы! - на прогулки, ведь тогда они проведут ещё меньше времени всей семьей, а отпуск родителям никто не продлит, и на задержку ответят штрафом с требованиями объяснительных. "И кто говорит, что взрослая жизнь это круто? Работа, злые начальники, понедельники, надо оно мне..." - Расскажи лучше, как у тебя с работой? Я помню, как ты загорелась провожать тех ребят на сплаве. - Да, они недавно перезванивали, уточняли даты и маршрут. Вообще всё уточняли, если честно, - девушка тихонько прыснула при воспоминании о компании подростков, жаждущих "покорить горную реку" в своем первом самостоятельном походе в дикую природу. Это сейчас Аля смеялась, когда слышала наивные вопросы от ребят, потому что сама прошла огромные маршруты, в разные сезоны и в разных климатах. А ведь папа любил вспоминать свою любимую историю из её детства, когда они просто выехали за город на пикник с трехлетней Алей, а она умудрилась забыть, как выглядит их машина и проплакав по этому поводу весь мамин рукав футболки. - Ну ничего, научатся ещё. Не стебись там над ними слишком уж, - МаксСаныч тепло посмотрел на дочь, зная, что она не будет даже "не слишком". Какое-то время они ехали в молчании, слушая любимые рок-хиты девяностых с флешки. Аля сползла вниз по спинке сиденья, вытянув ноги, и смотрела на облака через лобовое стекло. - Пап, а мы гитару взяли? - Обижаешь, мы ее не убирали.***
Ехать втроем интереснее. Можно представить, что тебе снова двенадцать, папа отпросил тебя на неделю раньше с учебы у директора, а мама наготовила вкусной еды в дорогу, и теперь ты сидишь, жуешь пирожок с капустой и смотришь в окно, пока родители выясняют, проедут еще шестьдесят два километра до города или "Макс, успокойся, это нормальный мотель, давай в нем переночуем". Аля любила кататься с родителями, да. Правда, пора детства прошла, разговоры и вопросы поменялись и, как бы сильно Аля не противилась, если не отвечать и разговаривать, то хотя бы слушать было надо. Вот и сейчас мама подняла любимую тему: - Аля, я тебя прекрасно понимаю - лес, горы, песни под гитару у костра, красота, романтика! Мы с твоим папой так и познакомились, так что не думай, что нам это не знакомо. Но и ты пойми пожалуйста, нужно какое-то дело, серьезное, понимаешь? Надежное, чтобы могло всегда тебя прокормить. Гид в походных турах это хорошо, но вот сейчас заявка есть, а завтра нет. Вот нет, понимаешь? - мама обернулась к заднему сиденью, где Аля меланхолично смотрела на бутылку БонАквы, - Вот заболел твой заявщик, все! Заказ пропал, денег нет. А у тебя кредит за квартиру, кот отравился и его нужно вести к ветеринару. И это все нужно оплачивать. Да, прости господи, трусы у тебя порвались последние приличные! А вечером обещал прийти в гости парень, вот что ты будешь делать? - Ну мам... - Ну да, Лен, ты уже как-то сгустила краски. Аля приободрилась, уж если папа включился, то сейчас ее спасут от этих потрясающих вопросов о будущем. Ну да, не пошла она учиться в ВУЗ и последние четыре года подрабатывала у папы в компании секретарем, а летом отправлялась гидом в походы. Мало ли кто там что думает, особенно мамины коллеги на работе, у которых дети все до единого в топовых ВУЗах Москвы и Питера. Всё же хорошо, ну! "Как будто я сама этого всего не знаю, да. Мне же очень нравится сидеть на шее у родителей в двадцать лет." - Что "мам"? Что "Лена"? Ты как жить собралась, скажи мне? - "Ладно, не спасут", мелькнуло у Али, когда мать еще более распаленная продолжила, - Ты ведь даже не попробовала после одиннадцатого класса! Ну можно же, можно нанять репетиторов, походить, не знаю, на дни открытых дверей какие-нибудь, ну нельзя же вечно по горам скакать, Аль. А если там что случится? На походы тоже положишь, как на учебу? Что же с тобой делать, боже мой... Дальше Аля не слушала. Она прекрасно понимает, что своим отказом идти получать высшее только расстраивает родителей, но ничего поделать с собой не могла. После той самой травмы на соревнованиях по карате она провалялась полгода в больнице, а потом столько же училась ходить, двигать руками, бегать и прыгать. Итак-то вернуться в привычный темп не просто, а тут выпускной класс, экзамены. Конечно, ей предлагали остаться на второй год, уверяли, что нет в этом ничего такого, что все всё понимают, конечно все всё прекрасно понимали. Все понимали, что никуда она не останется, и чудо случится, если сдаст экзамены, а не выпустится со справкой, и что даже в таком случае не будет у нее высоких баллов и не попадет она в этом году в хороший ВУЗ. Все понимали, что не пойдет она и на платку - это ведь такой позор, такой стыд перед родителями, уж лучше сама как-нибудь. Как-нибудь в следующий раз. Вот только месяцы шли, а заставить себя не получалось. Аля пыталась, честно пыталась - она купила кучу всяких справочников пособий и задачников, посмотрела огромное количество вебинаров на ютубе, вот только дальше пары решенных вариантов и нескольких тем она так и не дошла. Сталкиваясь с трудностями она откладывала проблему на потом, а спустя какое-то время в голове все начинало путаться, забываться, и ей приходилось начинать сначала снова и снова. Она около полугода мучила себя, а потом смирилась - как говорила ее бывшая одноклассница, весьма философская особа, - не хочешь срать, не мучай жопу. И Аля перестала. Решила, что не может так больше. И тогда единственным утешением стали походы в лес. Поначалу просто прогулки в ближайшем городском лесочке, потом многодневные с родителями и палатками, а потом все завертелось и вот она уже гид и сама водит людей по всевозможным уголкам необъятной родины. От воспоминаний Алю отвлек окрик матери: - Нет, ну ты вообще меня слушаешь?! Аля, это уже ни в какие ворота! - Так, все, Лен, прекращай, не надо начинать отдых с ругани! Она между прочим экзамен по вождению сегодня сдала, а ты ни слова про это!.. - Ай, Ма-а-акс!.. БАМ! Громкие родительские вскрики, звон разбивающегося стекла, вспышка света, перед глазами все плывет... Ремень больно врезался в тело, отчего весь воздух выбило из лёгких, а новый поступать отказывался. "Что это? Авария? Мы умираем?.." - Аля пыталась поймать ускользающее от недостатка кислорода сознание, но тщетно, и она провалилась в тьму.***
Я лежу. Здорово. А где? И что произошло? И тела не чувствую, странно... Так, а если открыть глаза? Ой, болят, как будто из глазниц сейчас вылезут, ух. Похоже, вместе с сознанием вернулась чувствительность - глаза завязаны какой-то тканью. Это хорошо, значит нас нашли и помогли... Стоп! Авария! Мама и папа! С ними-то что?.. Последнее, что помню, белый свет везде. Так, ну все, точно подъем! Упираюсь руками в матрас и пытаюсь хотя бы привстать, но чьи-то руки настойчиво уперлись мне в плечи и уложили обратно. Э?.. - Подожди-подожди, куда вскочила? Час назад кровоточить перестала, а уже бегать, ох молодежь, нельзя же так. И руки исчезли. И голос тоже. Мужской голос, кстати. Очень взрослый, такой не дедушкинский, а как бы дяди. Стоп, что я несу? Какой дядя, какой дедушка? - Мужчина, а вы кто? И где я? И что вообще произошло, где мои родители?