***
Арсений ехал домой по свободной дороге и, сам того не примечая, улыбался. Сейчас все казалось особенно красочным, даже воздух пал вкусно, а серые улочки Питера приобретали окраску. Альтернатива, звучащая с колонок машины, добавляла атмосферы, однако мужчина слышал ее лишь фоном, потому что размышления о таком согревающем солнечном человеке озаряли все его мысли. Ему уже не терпелось узнать о том, чем тот увлекается, что любит, что ненавидит, как живет. Конечно, иногда ему приходили мысли и о том, что отдавать такое внимание незнакомому человеку совершенно не характерно для него и более того – странно. Однако он посылал эти мысли куда подальше и продолжал наслаждаться ощущениями, походившими на то, что на груди мурлычет большой котяра. Зайдя уже домой, он понял, что все спят. Во всем доме свет был выключен, и только свет луны проникал сквозь белые занавески, ложась на поверхность мебеи. Сразу после прихожей шла гостиная, совмещенная со столовой и кухней, а по левую сторону находились спальни. Арсению нравился этот дом. Он был в коричневых тонах, что придавало уюта, а мягкая мебель притягивала к себе в объятья. Переодевшись в домашнюю одежду, мужчина лег на диван и тут же услышал вибрирующий телефон. Сердце замерло от ожидания, поэтому он поспешил открыть сообщения, где увидел смс, в котором Антон обозначал себя, а точнее свой телеграм. Арсений, в свою очередь, ответил приветствующим сообщением и нажал кнопку «добавить в контакты», подписав его. Соучастник разбитого стекла. Классно сегодня было. Думаю, что если бы на твоем месте был кто-то другой, было бы не так весело. Арс перечитал это сообщение несколько раз, потому что то, какие оно вызывало чувства, ему было сложно описать. Однако дышать стало труднее, а сердце затрепетало с большей силой. Арсений. Согласен. Но без тебя я тоже не казался бы таким смешным. Соучастник разбитого стекла. Хороший у нас получился дуэт) Надо будет повторить когда-нибудь. Арсений. Да-а. С моим запасом смешных моментов из жизни и тобой мы станем легендами. Соучастник разбитого стекла. Арсений и Антон – лучший дуэт людей, которые способны убить вас вашим же смехом. Арсений. Хочешь в мою банду мафии, специализирующейся по разбиванию лобовых стёкол?) Соучастник разбитого стекла. О да-а. Но я могу не только лобовые стекла разбивать) Арсений. Вот и нашли тему для обсуждения за чашечкой кофе. К слову, когда ты будешь свободен? Соучастник разбитого стекла. Давай завтра? Время выбери сам. Арсений. Хорошо! Тогда предлагаю в два в кофейне КофеБон на девятой линии Василеостровского района. Дом 48. Как тебе? Соучастник разбитого стекла. Окей! Тогда я пойду спать. Спокойной ночи! Арсений. Спасибо. И тебе! Что-то теплое разливалось по телу Арсения, отчего тот расслабился и уснул прямо с телефоном в руках. Казалось, сон начался сразу. Он находился в красивом поле, колосья щекотали руки, а мягкая рыхлая земля казалась подушкой. Воздух тут был легким, благодаря чему дышать было очень легко, а солнце накрывало пеленой тепла. Где-то неподалеку птицы пели свою радостную песню, от которой хотелось пуститься танцевать. Арсений прошел немного вперед и увидел уже знакомую макушку. Парень стоял лицом к солнцу, подняв голову вверх и раскинув руки по обе стороны. Арс улыбнулся и тихо подошел сзади. Почему-то захотелось обнять Антона. Он казался ему таким мягким, теплым. Но вопреки желаниям, он просто стоял и любовался, пока тот не повернулся и не улыбнулся. Минуту они просто смотрели друг на друга, а потом, поняв друг друга без слов, легли на траву. — Смотри, то облако похоже на чудовище из страшилок! — сказал Антон с лучезарным счастьем, отчего Арсений улыбнулся еще больше. Облака ему были менее интересны, чем русоволосый. Его волосы, глаза, руки – были невероятно красивыми. Ему хотелось прикоснуться к ним, но что-то не давало ему сделать это, будто оковы внутреннего голоса, говорящего, что нельзя такое ощущать ни к кому. И единственное, что оставалось – наслаждаться взглядами.***
Антон выключил телефон и лег в холодную постель отеля. Номер был самым обычным: белые стены, деревянный пол, такая же кровать с белым постельным бельём, коричневый шкаф и дверца в небольшую уборную, а на окнах висели занавески и коричневые шторы. Для бедного студента – самое то. Заснуть не удавалось. Разные мысли посещали парня. Например, Арсений, с его очаровательными голубыми глазами и прекрасной улыбкой. А еще совершенно не хотелось уезжать из этого города, ведь именно тут за довольно долгое время у него произошло что-то новое. Перед тем, как самому уснуть, он подумал о том, что все же останется тут на недельку, а в универе возьмет больничный. «Кстати, надо еще Димке отписаться» - подумал он и тут же уснул. Поле, горячие лучи солнца обжигают лицо, а легкий ветер мягко поглаживает лицо. «А небо-то какое красивое!» - думает он, выделяя облака причудной формы. На душе было непривычно легко и свободно. Казалось, в последний раз он это ощущал у бабушки в деревне, где в детстве частенько отдыхал. Там был уютный деревянный домик с настоящей печкой, рядом небольшое озеро, большой огород, лес и очень дружелюбные люди. Наверное, именно это сформировало в нем доброго человека. Неожиданно он почувствовал сзади кого-то и обернулся. Резкий звук звонка. С легким раздражением он взял телефон и посмотрел, кто же ему звонит в столь раннее время. Это оказалась мама. Тут уж раздражение как рукой сняло. Он никогда не злился на нее. Был в нем с самого детства какой-то неосознанный принцип, что мама – самый хороший на свете человек, на которого нельзя злиться и обижаться. Конечно. В подростковом возрасте бывало и такое, что он мог вспылить, но тут же извинялся. С другими людьми он тоже вел себя дружелюбно и спокойно, но там он мог позволить себе чуточку больше. — Але, мам? — Привет, Тош, ты как? Как сходил? Как тебе Питер? — такой приятный, домашний голос уже по привычке побуждал раскрыть веки и вдохнуть полной грудью, будто вдыхая в себя всю жизнерадостность и любовь. — Все прошло просто прекрасно. Было очень весело и круто! — с восторгом произнес он, после чего продолжил: — А Питер влюбляет в себя, ты была права. — Я этому очень рада, сынок! И услышать тебя рада была, всегда рада, ты знаешь. — Знаю, мамуль. Люблю тебя. — И я тебя, Антош. Мне на работу пора, ты если что – звони, хорошо? — Да, хорошо. Пока.***
Арсений почувствовал сквозь сон, что его легонько толкают в бок. Он приоткрыл веки, и поначалу увидел свою дочку. Ее красивые каштановые волосы были уже заплетены в косы, а на щечках виднелся румянец. Он ее очень любил. Она была его единственной причиной, по которой он еще не развелся с женой – Полиной, которая стояла чуть поодаль и с уже привычным осуждением смотрела на него. А ведь когда-то у них была реальная любовь. Хотя откуда ему знать, какая она, реальная? — Доброе утро. — произнес он, потягиваясь. — Пап, а ты почему тут спал? — Не хотел маму будить, потому что пришел поздно. — Поздно пришел после развлекаловок своих, вместо того, чтобы с семьей побыть и нормальную работу искать. — Полин, давай хотя бы не при дочери. Это не должно влиять на ее психику. — Раз такой умный, мог бы и заниматься ею. Глубоко вздохнув, Арсений посмотрел на девочку, улыбнувшись ей, и, взяв ее за маленькую ручку, повел на кухню, сказав: «Вы не кушали еще? Пойдем я приготовлю что-нибудь. Что ты хотела бы на завтрак, солнышко?». А полина осталась в зале, гневаясь всем богам, как несправедлив мир. Ей хотелось бы сейчас нормально работать и жить ради себя, а не ухаживать сутками напролет за ребенком. То, что они совершили огромную ошибку, заведя ребенка, они поняли через год после ее рождения. Арсений пропадал в театре и на съемках, хоть и зарабатывая неплохую сумму. Полине же пришлось бросить работу экономиста, потому что и работать, и воспитывать ребенка – сложное дело. Примерно в тот период они и поняли, что чувств вообще не осталось. И, как принято, их брак держался на бедном ребенке, который только благодаря выдержке Арсения не слышал руготню родителей. Сегодня утром он точно понял, что пора с этим заканчивать уже всерьез. А пока можно было включить на колонке легкую джазовую музыку и жарить блинчики, добавив к ним горячего молока, которое так любила девочка. Она любила, когда горячее мягкое молоко разливалось по ее язычку, создавая сладкий привкус. А если после надкусить папины блинчики со сгущенкой, сладость добавится, но уже смешиваясь с привкусом теста. После аппетитного завтрака Арсений по просьбе дочки порисовал с ней, нарисовав большую картинку с разными зверюшками, а потом, поиграв с ней в догонялки, стал подбирать себе одежду в театр. В этой же одежде ему придется идти и на встречу с Антоном, потому что после репетиции он не успеет заехать домой. Подойдя к шкафу, он нашел широкие черные штаны, подобрав под них широкий ремень с железной бляхой и синюю рубашку, у которой он подвернул рукава. Также этот образ он решил дополнить очками с черной оправой, создав этим ощущение, что он какой-то учитель.***
13:00 Антон, в отличие от Арсения, надеть новые вещи не мог, потому что не думал, что останется в Питере больше, чем на два дня, поэтому лишь нацепил на пальцы кольца и отправился в ту самую кофейню, до которой ему еще предстояло доехать, да и найти – тот еще квест, учитывая, что он в этом городе впервые. Так и вышло. Приехал он впритык, именно поэтому поспешил зайти в красивое здание, внешней облицовкой которого был коричневый камень. Внутри было очень уютно. На стенах – белый камень, а на полу - черно-белая плитка. Прямо напротив – барная стойка из дерева, за которой стоял улыбчивый бариста, здороваясь с новым посетителем, а по левую сторону - деревянные столики, за одним из которых сидел Арсений. Они улыбнулись друг другу, после чего Арс подошел к нему и предложил заказать кофе. — Чур плачу я. Ты, кстати, что будешь? — спросил он у Антона, смотря на того очень внимательно. — Почему это ты? Может, я хочу сам за нас заплатить. — Давай тогда пополам, раз ты не бедный студент у нас. Однако ты не ответил, что пить будешь. — Не, ну я бедный студент, но не на столько. — посмеиваясь, сказал он, после продолжив: — Хочу большой пряный капучино и малиновое пирожное, а ты? — О, а ты сладкоежка? Ничего не слипнется? — в унисон ответил Арсений. — Хочу большой Американо и шоколадный кекс. — Не слипнется, я уже проверял. Они сделали заказ и сели за столик у окна, вид из которого был направлен на просторную улицу, вдоль которой шли ряды многоэтажных домов. Разговор завязался быстро, а на их лицах засияли улыбки.