Cheer For Me

Возбуждать Намджуна после проигрыша было самым любимым в мире делом Юнги. Он не мог сказать что конкретно ему нравилось. Было ли это раздражение на обычно спокойном лице Намджуна. Вся эта огромная милая невозмутимость рухнула, когда он, стиснув зубы и сжимая челюсть, сжал ладони в кулаки пока Юнги в очередной раз дразнил его. Или может быть то, каким идеальным был Намджун и видеть растерянным его, капитана футбольной команды, обожаемого и восхваляемого всеми, героя кампуса, умного и спортивного парня, от которого все были в восторге, было чем-то захватывающим. Вероятно это было сочетанием обоих, если уж быть честным, но это не имело значения, потому что возбуждая Намджуна он думал только об одном исходе. Ничто не шло в сравнение с тем, чтобы быть оттраханным злым Намджуном. Это была жесткая хватка его больших рук, грубые шлепки его сильных бедер, ворчание и грязные слова, исходящие из губ Намджуна, пока тот задирал форменную юбку Юнги и заставлял принимать свой член, будто Юнги был создан для него. Даже сейчас, через час после проигрыша, после того Намджун посидел в одиночестве и Юнги терпеливо ждал его, злость и раздражение все еще никуда не делись. Все это перенеслось на сияющую кожу Юнги, который всем сердцем надеялся на то, что следы останутся на нем дольше, чем на одну ночь. Его задница приятно болела, а желто-черные складки его юбки задрались на спину, и Юнги понимал, что для того, чтобы сгладить всю эту ярость, понадобится помощь профессионала. Он задыхался и скулил, опираясь руками о двери металлического шкафчика, пока Намджун вбивался в его тело и портил его форму. Никто из них не был тихим, не заботился о том, если бы кто-нибудь вошел. Все равно все знали, что там происходит. Все знали и поэтому держались подальше от раздевалки пока бы Намджун достаточно не успокоился для того чтобы снова столкнуться с ними. Они всегда прятались по углам как пугливые мыши и это было мило и смешно. Юнги приводило в восторг то, как он нависал над шкафчиком Намджуна с лукавой улыбкой и весельем в морщинках вокруг глаз, невинно заложив руки за спину, терпеливо ожидая его, с грязными словами спрятанными под белоснежными зубами. — Сегодня ты так постарался, Джун-и. — Даже не пытайся, — зарычал Намджун, пока пот блестел в его волосах, его брови нахмурены, глаза острые, эти ямочки на медовой коже, как кровоточащие раны, которые Юнги хотелось поцеловать. — Я не в настроении для твоего дерьма. — Ты как раз в настроении, — надулся Юнги, позволяя свой губе дрогнуть и невинно покачиваясь, изгибаясь спиной к шкафчику, когда Намджун подошел к шкафчику, чтобы собрать свои вещи, скользя взглядом по оголенному животу и бедрам Юнги. — Ты всегда в настроении для меня. — Это была важная игра, — Намджун мог только оттолкнуть его в сторону, но будучи выше и сильнее Юнги, он решил прижать черлидера к металлической двери своего шкафчика. — И я подвел всех. Я капитан, Юнги, я не должен подводить свою команду. Намджун заботился об этом и это было чертовски мило. Но именно страсть сделала это еще более увлекательным. — С кем не случается. — Нет, — Юнги ухмылялся. Ему было интересно, было ли это его виной и надеялся что было, при этом не чувствуя за собой ни капли вины, пока Намджун наклонил голову, изучая веселье на его лице. — Я говорил тебе не дразнить меня, пока я играю, я, блять, говорил, как это отвлекает. — Я всего лишь на секунду задрал свою юбку, — засмеялся в ответ Юнги, слегка закатывая глаза, потому что Намджуну нравилось вытрахивать из него дерзость. — Не моя вина в том, что ты потерял внимание. Ни то чтобы ты не видел меня таким раньше. — Если ты так сильно хочешь член, ты знаешь, что ты можешь попросить об этом, верно? Не пытайся помешать моим играм ради хорошего траха, Юнги-хён. — Это все равно не так весело. — Боже, ты чертовски раздражаешь… Поцелуи Намджуна всегда были нежными даже когда он был на взводе, но его руки были совсем другими, собственнические и с синяками, они хватали Юнги, будто пытались сломать его кость; руки на его бедрах, на его талии, на его заднице, трогая её. Юнги ухватился за широкие плечи Намджуна словно боялся, что упадет. Большие пальцы коснулись его сосков поверх тугой ткани и Юнги уже тяжело дышал, обвивая руками шею Намджуна, пока тот прижимал его к шкафу и нажимал на его бедра своим тазом, заставляя Юнги бесполезно болтать ногами. — Тебе повезло что ты милый, — Намджунов язык ощущается как жвачка со вкусом арбуза; поцелуи с ним это лучший десерт после игры. — Повезло, что твоя задница выглядит так шикарно в этой дурацкой юбке, хен, тебе повезло, что мне нравятся черлидеры… — Это тебе повезло, — Юнги не мог устоять перед тем, чтобы съязвить Намджуну, царапая влажные спутанные волосы, проводя языком по нёбу Намджуна когда он крепко сжал ноги вокруг его талии. — Если бы мне не нравился большой член, меня бы здесь не было. — Заткнись, — прозвучало раздраженно, хотя Юнги понимал, что Намджун пытался оставаться злым. — Ты здесь, потому что я нравлюсь тебе. Может немного. Юнги бы никогда в этом не признался. Не когда он хотел злого и раздраженного Намджуна внутри себя. Это заняло не так много времени, прежде чем Намджун открыл свой шкафчик и потянулся к полупустой бутылке смазки — доказательству их похоти. Его свободная рука поворачивает его с такой силой, какую любит чирлидер. Он прижимается вплотную к холодной металлической дверце, пока его танцевальные шорты были стянуты вокруг его дрожащих бедер. Шлепок по его заднице был заслуженным и Юнги извивался, требуя больше, пока Намджун прислуживал ему как хороший мальчик, оставляя больше отпечатков на молочной коже. Юнги ахнул, когда два мокрых пальца вошли глубоко в него, поцелуи мягко пробежали по его затылку, пока Намджун трахал его пальцами и Юнги замяукал как котенок. Что-то особенное в этих руках. Они просто… знают где именно надо трогать. — Вот так, — Намджун прошептал в волосы Юнги и почти засмеялся, довольный собой, прижимая Юнги ближе в шкафу. Его твердый член натянулся под шортами, касаясь бедра Юнги. — Это то, чего ты хотел, верно? — Нет, — попытался прошипеть Юнги, не в силах ничего сделать, пока за его трепещущими глазами вспыхнули звезды. — Я сказал что хочу твой член, идиот, ты умеешь слушать…? — Не ври, — смешок почти показался жестоким, был бы жестоким если бы Намджун остановился и оставил Юнги в таком состоянии. — Ты сжимаешься вокруг меня, Юнги, я знаю, что ты скоро кончишь. — Не хочу кончать только из-за твоих пальцев, — это было частично правдой, но Юнги всегда отрицал это, даже когда оргазм настигал его, до того как его бы трахнул Намджун. — Прошу, прошу, нет… — Тогда скажи мне прекратить это. Ох. — Скажи мне, что не хочешь этого. Гребаный мудак. Всегда заставляет меня просить об этом. — Я хочу это, — Юнги не хотел слишком сильно ругаться, потому что Намджун уже остановился и вытащил из него пальцы. — Прошу, я хочу это, прости… Это было позорно. Унизительно. Особенно после того, как Юнги бросал камни в его окна в 3 часа ночи, выпрашивая этот восхитительный член. Больше никогда. — Подними свою юбку для меня, — прошептал в его ухо Намджун, согнувшись над ним и касаясь его груди, пальцами вдавливая глубоко в Юнги, где было горячо и все пульсировало. Юнги стоял на цыпочках, когда его колени начали дрожать. — Покажи мне, как сильно ты хочешь этого. Мудак. Юнги все равно повиновался, подняв ткань верх на талии, удерживая ее там, выпячивая задницу еще больше и прилагая усилия чтобы насадиться на руку Намджуна пока оргазм настигал его. Было несправедливо то, каким чувствительным он был, как легко этот неудачник мог заставить Юнги кончить без своего члена, но Юнги также знал, что Намджун тоже это обожал. Последний восхитительно вздохнул, поцеловал его волосы, не останавливаясь, когда Юнги крикнул и кончил на свою юбку. Грязно. Упс. — Ты знаешь, что ты идеальный, верно? Комплименты были излишними, Юнги поднял свою руку, чтобы замахнуться на Намджуна, но его схватили за запястье и прижали сзади, пока он испуганно визгнул. Намджун вытащил пальцы из его попки, отчего смазка стекла на его молочные бедра. — Эй, не бей меня. — Перестань нести романтическую чушь. — Я не говорил о ней, ты маленький засранец, — однако Юнги чувствовал, как Намджун покраснел. Его смущение просачивалось даже через его большую спортивную куртку. — Черт возьми, я думаю, будет горячо, если ты снова кончишь нетронутым уже из-за моего члена. — Заткнись. — Нет. Когда Намджун прикоснулся к мягкому члену Юнги, член и яички сжались в его большой и крепкой руке и Юнги был настолько чувствительным, что чуть не потерял сознание. Его колени дрожали и чуть не повалили его, слезы обжигали уголки его закатившихся глаз. — Ты даже не заслуживаешь, чтобы я сегодня трахнул тебя, — прорычал Намджун, но уже стягивал свои штаны свободной рукой. Его член вываливался из-под ткани, горячий и разожженный как клеймо на липком бедре Юнги. — Вместо этого я должен отправить тебя домой в таком виде. Просто за то, что ты заставил меня пропустить тот мяч. — Я не и-извинюсь, — Юнги попытался звучать твердо, но звучал только распутно, высоко, невнятно, со звездами под трепещущими веками и с его промокшей от спермы юбкой, звонко падающей на пол. — Это не моя вина… — Твоя, — в этот раз уже сильнее шлепнул его Намджун, и заставил Юнги вскрикнуть. Его теплая рука все еще сжимает его гениталии, удерживая их, как пояс целомудрия. — Перестань притворяться невинным, тебе это совсем не идет. Было так мило, когда Намджун был весь на взводе. Юнги хотел поцеловать его. Вместо этого он выгнул свою задницу в безмолвной мольбе о члене и с его приоткрытых влажных губ вылетела очередная ложь: — Я невинный… Я хороший мальчик. — Хорошие мальчики не позволяют трахать себя в общественных раздевалках. Несмотря на то, что он хотел выдать что-то остроумное в ответ, дыхание Юнги вырвалось из его легких когда толстый член Намджуна поймал его дырочку и начал вбиваться в его растянутую задницу, пока Юнги стонал и застывал в его крепких руках, высасывая слюну под его языком. Намджун понадобилась вечность, чтобы опуститься на землю и медленно, аккуратно погрузить свой массивный член к смазанной влажной дырочке Юнги. Каждое подергивание и пульсация ощущалась так, будто они происходили уже внутри Юнги. Это безумство делало Юнги глупым и безрассудным и таким, блять, наполненным. Намджун не двинулся ни на дюйм, просто держал себя в Юнги, пока Юнги хныкал, задыхался и пытался отдышаться. Влажный поцелуй в его челюсть заставил Юнги откинуться назад, чтобы попробовать мягкие губы. Слезы на его ресницах отказывались пролиться пока бы он не поцеловал Намджуна должным образом, но футбольный капитан легко увернулся, вместо этого поцеловав его в щеку, в горло, пробормотал что-то неразборчивое, уткнувшись лицом в шею Юнги и оставив следы на его белоснежной коже. — Намджун, — попытался требовать Юнги, начав снова сжиматься в объятиях Намджуна, трясясь и морщась когда сжатые пальцы разжались, чтобы поиграть с его чувствительной длиной. -Поцелуй меня… — Я целую тебя. — Ты кусаешь меня, — прохрипел Юнги, испытывая соблазн снова замахнуться и ударить Намджуна, но вовремя остановился благодаря смыкающимся острым зубам на своем затылке. Намджун ощущался в нем как сердцебиение. — Тебе нравится. Ему действительно нравилось. Правда нравилось то, что Намджун делал с ним. Было весело дразнить и подталкивать Намджуна, но лучше всего всегда было то, как Намджун ставил его на место и заставлял принимать его член. Он был красивой игрушкой спортсмена, ставшей бесполезной перед лицом похоти Намджуна. Кусай меня, трахай, назови плохим или хорошим мальчиком, делай все что захочешь со мной. Неважно что мы делаем вместе, это всегда охуительно хорошо. Когда Намджун устал говорить, он наконец-то начал как следует трахать Юнги. Длинными, медленными, глубокими толчками он бил Юнги своими бедрами, и Юнги прижал ладони к дверце шкафчика, опустил голову и почувствовал, как из него вырываются стоны. Его спина прогнута, а ноги дрожат, он тонет в эйфории и ощущает легкое головокружение. — О Боже, — чирлидер был особенно громким когда Намджун перестраивал его внутренности вот так, поднимался руками от его живота, выше, выше, пока не обхватил руками его грудь, сжимая соски поверх яркой ткани, а задница Юнги крепко сжалась. — Да, прошу, быстрее, Джуни, прошу, прошу, прошу… — Ты примешь то что я тебе даю. Ебаный мудак. Всегда такой капризный после проигрыша. — Я ненавижу тебяя… — Мило, — промурлыкал Намджун, вжимая Юнги в себя, погружая свой член внутрь и наружу, внутрь и наружу, пока смазка непристойно хлюпала. — Теперь подними свою юбку для меня детка, я хочу увидеть твою красивую попку. Было невозможно отказать Намджуну, когда он уже был на двадцать два сантиметра глубоко в Юнги. Дрожащие руки вернулись к плиссированной ткани, снова подняли ее и он аккуратно лег на талию, после чего Намджун низко и гортанно выругался себе под нос. Бедра покачивались, когда он смотрел на это, откидываясь назад и используя ладонь, чтобы раздвинуть половинки Юнги. — Боже, хён… Ты так хорошо принимаешь меня. — Я знаю, — натянуто ответил Юнги, гордясь тем, что заставил звучать Намджуна настолько благоговейно. — Только меня, да? — Только тебя, — большой палец Намджуна ткнулся в то место, где Юнги был растянут, заставив его всхлипнуть, ринувшись вперед в крепкой хватке Намджуна. — Бля, ты идеален. Он не мог дотянуться, чтобы ударить Намджун, не хотел, хотел услышать больше и больше приятных вещей. — Если, ах, я такой чертовски идеальный, тогда почему ты никогда не приглашал меня на с-свидания? — Я приглашал, — хмыкнул Намджун, трахая Юнги немного сильнее, немного быстрее, рука, которая была на его заднице уже обхватывает его талию, поднимая юбку потому что Юнги устал держать ее. — Ты всегда, ах, отказываешь… Это была правда. Юнги нравилось отталкивать и притягивать. Нравилось преследование и как Намджун подыгрывал ему. Нравилось то, что каждый раз когда он отказывал или делал вид, что не слышит бормотание Намджун о фильмах и ужинах у него в общежитии, Намджун становился грубее, злобно трахая его. Это было слишком замечательным, чтобы променять это на отношения. — Ты б-будешь нежнее ко мне. — Нет, не буду. — Ты будешь… — Я, блять, не буду, Юнги. В доказательство своих слов, он запутал своих пальцы в длинные волосы Юнги, сильно дергая и заставляя его запрокинуть голову назад, яростно трахая Юнги. Юнги шумно всхлипывал, каждый крик добирался эхом до дверей шкафчика. — Будь ты моим парнем, — и слово «парень» рассмешило Юнги, который стоял с закатанными глазами с широко раскрытыми губами, пытаясь дышать, пока член Намджуна превращал его в беспорядок. — Я бы сломал тебя так, ты бы даже не представляешь, хён. — Расскажи мне, — попросил его плаксивый и хныкающий Юнги, готовый кончить нетронутым. — Р-расскажи мне что бы ты сделал. Докажи мне, что ты заслуживаешь большего, чем эта ра-раздевалка. Намджун засмеялся, дергая его сильнее, Юнги жадно хватал ртом воздух. — Мне ничего не нужно доказывать тебе. Если ты не хотел то, что я мог дать тебе, то я точно заслуживаю вытрахать из этой маленькой милой задницы всю дерзость. Ты прав. Ох, пошел ты, Намджун. — Я нравлюсь тебе, — прошептал Намджун, посылая легкий смешок во влажную щеку Юнги. — Я знаю, что да. — Трахни меня сильнее, — прохрипел Юнги, пытаясь отвлечь Намджуна от его слов, когда его спина начала болеть, несмотря на его невероятную гибкость. — Заткнись и трахай меня с-сильнее… — Скажи, что нравлюсь тебе. Нет. Еще слишком рано для таких слов. — Скажи, что хочешь встречаться со мной. Я не хочу чтобы веселье заканчивалось. — Скажи, что хочешь быть моим парнем, Юнги-хён. Боже блять. Хорошо. — Ты мне нравишься, — пробормотал Юнги, потому что его оргазм был опасно близок, слюны и слезы стекали с его губ и глаз. -Я хочу встречаться с тобой. Хочу быть твоим п-парнем. — Скажи это громче. — Ты мне нравишься, — трясущимся голосом попытался снова Юнги, когда он протянул руки к дверце шкафчика, ладонями и кончиками пальцев касаясь холодного металла. — Х-хочу встречаться с тобой, хочу быть твоим парнем. — Еще разок, детка, — Намджун тоже был близок, крепко сжимая талию Юнги и сминая юбку в сильных руках, тяжело дыша позади Юнги. -Скажи, что нравлюсь тебе, прошу, Юнги, скажи, что я нравлюсь тебе. — Нравишься мне, — почти прокричал Юнги, пока Намджунов член вколачивался в его простату, будто он пытался наказать Юнги за какой-то проступок. Юнги рухнул в пропасть без предупреждения и стыда, кончил сильно, будучи нетронутым, его колени подогнулись, пока Намджун удерживал его в вертикальном положении. — Нравишься мне, блять, блять! Большая рука плотно обвилась вокруг его груди, свободная рука мягко обхватила его горло, и Юнги позволил себе подчиниться. Его голова откинулась назад, губы были влажными и открытыми, пока Намджун облизывал его зубы когда кончил с рычанием и наполнил Юнги до краев. Это было уже обычным делом, когда Юнги снова ругался, закатывал истерику и ругал Намджуна за то, что тот снова кончил в него без предупреждения, но Намджун не прекращал целовать его и на этот раз Юнги позволил им что-то романтичное. Они не проронили ни слова, пока страстно целовались и наслаждались друг другом, и Юнги чувствовал, каким мягким становится Намджун внутри него, чувствовал, что беспорядок оставленный после Намджуна начал вытекать вниз по бедрам и на пол, он не обращал внимание на то, насколько его боготворил Намджун. Знаешь… Может встречаться не будет так ужасно. Может это будет даже очень весело. Прекрасно. Противоположно одиночеству. Может быть, мы даже влюбимся друг в друга. Эти мысли заставили Юнги фыркнуть и похихикать в губы Намджуна, а когда спортсмен отстранился в удивлении, Юнги насчитал четыре веснушки, о которых он мог поклясться, никогда не подозревал. — Над чем смеешься? Давай пока не говорить про любовь. Или вообще когда-либо. Хмм. — Над тем, насколько маленьким ощущается твой член, когда у тебя не стоит. — Ты, блять, такой грубый. — Я знаю. — Повезло, что ты милый, хён. — Я знаю. — Повезло, что мне нравятся черлидеры. — Знаю, знаю. — Повезло, что ты мне пиздец как нравишься, Юнги. Небольшой, сладкий поцелуй коснулся щеки Намджуна, и младший густо покраснел, новое зрелище для наконец открытых глаз Юнги. Ах, он уже любит меня. Думаю, с этого момента мне придется быть немного добрее к нему. — Повезло, что ты мне тоже нравишься, Намджун.