моя аддикция

      на часах три часа ночи, а Еся в квартире один на один с бутылкой вина. в пачке осталось три сигареты лишь потому, что зажигалка больше не работает, а со спичками Ильинская за двадцать четыре года обращаться так и не научилась.       она смотрит в даль и ждет. то ли любит её, то ли страдать.       утром Кристина говорила, что заедет к родителям. днём — что приехал брат. вечером решила встретиться с друзьями, а больше Еся трубку и не брала. слушать пьяный бред с размахом от «я тебя пиздец люблю» до «я приеду и ты нахуй из квартиры вылетишь» она перестала выслушивать еще полгода назад.       Кристина всегда возвращалась. если повезёт сама, упавши на коврик в прихожей, но чаще её приносили. а Ильинская переодевала девушку, укладывала спать и доставала сигареты из кармана.       утром Захарова просыпалась с дикой головной болью. на прикроватной тумбочке покоились вода и таблетки, а на плите — ещё не остывший суп.       вечером Кристина заезжала за Есенией на работу, хоть и ненавидела это место. тату-салон, где ошивались множество девушек явно в есином вкусе. татуированных, харизматичных, которые могли отобрать у Крис её Есю.       но Ильинская медленно убивала себя лишь в Захаровой.       Кристина думала, «за что?». почему Еся до сих пор с ней? такой проблемной, травмированной и невыносимой. она и не догадывалась, что Ильинской нужна именно такой. и если изменится — останется одна.       а Захарова и не думала меняться. все эти мысли — трезвые, а она чаще всего пьяная. ведь тогда ничего не заботит. Кристина знает — дома будут ждать, там спасут. и плевать, что потом ей будет вдвойне тошно — алкоголем она вновь зальет всю боль, накопленную годами.       а страдание — аддикция для Еси. способ прожить ещё немного. она не видит смысла, когда все хорошо. раньше пыталась достать себя с эмоционального дна, но сейчас. она привыкла так. до дрожи боится перемен и будет идти по протопанной дорожке, пока та заставляет никотиновую зависимость усиливаться.       они засыпали в одной постели и, вроде как, должны были быть счастливы. но одна все равно выходила на балкон, а Кристина спала, не чувствуя никого рядом.       Еся выгребала из квартиры пустые бутылки. свои, из-под вина, и Захаровой — из‐под пива или водки. Крис собирала по комнатам пачки от сигарет и отжившие зажигалки. находила пару спичек, которые Ильинская так и не взяла в руки.       вдруг, ключ повернулся в замочной скважине. странно, но за ним не последовало громкого звука. удара тела об пол.       Еся вышла в коридор, где Крис сама снимала с себя обувь.       — когда протрезветь успела?       — когда на встречку чуть не вылетела.       и прошла мимо, даже не посмотрев в глаза.       — я на диване лягу сегодня, — громко донеслось из ванной.       — почему?       — с тобой холодно.       Есения усмехнулась. с ней будто бывает тепло. а когда она последний раз была действительно с ней?       — есть похавать что-то?       — нет. я думала, тебя опять принесут, ничего не успела.       Кристина прошла на кухню.       — а вино с кем пила?       — одна. мне, в отличие от тебя, не с кем.       — грустная пьяница, — огрызнулась.       — злая пьяница, — огрызнулась в ответ.       Кристина усмехнулась. она сегодня вообще не пила. хотела трезво посмотреть, как живет Еся. как они живут вместе. хотя этого «вместе» не было уже бог знает сколько.       было ли оно вообще? наверное. когда они ещё не жили рядом. когда только познакомились. и Крис видела в Есе маленькую, хрупкую девушку. она начинала ухаживать, потому что Ильинская никогда бы не подошла первой. но Захарова не подозревала — все её действия Есения уже давно предугадала.       она давно искала такую, как Кристина. которой можно будет управлять, чтобы получить желаемое. в её случае — страдания и боль, что будут оставаться шрамами на теле. но по-другому невозможно. она не умеет.       Еся — давно потерянный, загнанный в петлю собственных страхов человек. и ей нужен кто-то рядом. чтоб мог удержать. а Кристина влюбилась. неумело, страшно, и делая больно. по сути — ей, но в большей степени себе.       «не могут два травмированных вместе быть счастливы».       редко к настолько сломленным, как они, тянется кто-то нормальный. здоровый. пусть они тлеют в своих проблемах сами. авось, кто-то и поможет.       и они правда помогают друг другу остаться в живых. вот только всё больше затягивают себя в тёмный, беспросветный мир.       — у отца завтра день рождения, — говорила Захарова, пытаясь нарезать овощи.       Еся подошла к ней, забрала нож из рук.       — на ночь не вернешься?       — я бы с тобой пошла, но ты же знаешь, как они с братом к нам относятся.       — знаю, — Ильинская поставила перед Кристиной салат.       — я может, у них неделю останусь.       — а я пойду прогуляюсь, — будто пропустив мимо ушей слова Крис, ответила девушка.       не слушая больше ни слова, Есения вышла за порог, забрав недопитую бутылку вина. спускаясь по лестнице, осушила ее залпом. надеялась, что в магазине у дома в очередной раз наплюют на правила и продадут новую. руки впервые за долгое время тряслись от страха. потерять её. потерять эмоции, которые Крис в ней пробуждала.       сколько бы раз Еся не оказывалась на волосок от смерти, она боится за свою жизнь. а как выжить она всё ещё не знает.       да и кто теперь научит, если они движутся к расставанию?