Саботаж и шпионаж

В офис Тьери вернулся не то что бы очень довольным. Точнее, он вообще доволен не был. Если ещё более точно — он был в ярости. — Какого хуя именно сейчас? У меня сегодня в планах была встреча с Обноксом, ну как минимум чтобы забрать результаты аутопсии! — Тьери хмурился и пыхтел, попутно читая информацию, распечатанную на пожелтелой бумаге. Неясно, была ли она такой изначально или же кто-то использовал допотопную бумагу с характеристиками офисной бумаги для принтера. — Обнокс? Это кто это? — шепотком задал вопрос Финн Лиаму. — Меня больше интересует, что такое аутопсия, — вздохнул чуть громче Ратсо. Если в области баллистики и оружиеведения он был едва ли не профи (что всё ещё повергало в шок Финна, Чао и Хак Фу), то медицинские термины его сбивали с толку. — Аутопсией занимаются патологоанатомы. Обнокс — это наш человек в центральном морге Сан-Франциско. Вы ещё с ним познакомитесь, не дай бог. — Боюсь, как бы не пришлось ждать ещё кучи другой исследований старины Обнокса — Монте-Флорес всегда разбрасываются своими кадрами и посторонних не жалеют, — подметил Тьери, который всё хорошо слышал. — Ладно, раз всё так усложняется, то надо уже сейчас решать, что делать, без ожидания реакции Кэпа. — Он всегда тебе доверял, так что лучше и правда не ждать, — заявил Отино. — Дай ёбанной пощады старику. — Если в этот раз будет не как в прошлый — почему бы и нет. В голове Чао вертелся один лишь вопрос: «Какого хрена здесь происходит?» — Кстати, вы трое здесь и пригодитесь, — сказал Кастильо, окидывая взглядом Финна, Ратсо и Чао. — Хак Фу, прости, но эти трое чаще всего мелькают в своей компании, а ты будто с боку припёку будешь, без обид. — Ты для начала объясни, что ты задумал, — возмутился Финн, и ярко-зелёные глаза недобро блеснули — не в угрозе, но в недовольстве. — Внедрение, что же ещё! Тьери был не шибко доволен обстоятельствами, но сейчас и вариантов иных не было. В чём же заключалась вся проблема? Только сейчас осведомитель, имя которого никто не назвал, отправил информацию в офис, и информация оказалась очень даже чёткой в том плане, что имела в себе определённые цифры без расплывчатых границ — меньше чем через неделю на одном из номерных пирсов в Сан-Франциско будет встреча старожилов Монте-Флорес, причём встреча не для чаепития и разговоров о том, насколько прекрасно голубое небо летом здесь. «Монте-Флорес действительно потеряли кучу людей, сейчас группировка насчитывает около четверть сотни людей, и несколько из них в группировке находятся очень давно, достаточно, для того, чтобы назвать их запевалами. 26 мая на Пирсе 52 они встретятся для того, чтобы рекрутировать новую кровь, новое пушечное мясо», — гласила информация, точнее та часть, которую зачитал Тьери. — Я правильно понимаю, что нам надо пробиться вовнутрь и развалить всё? — Если бы всё было так просто — мы бы и до вашего появления тут справились, Финн, так что всё придётся выполнять куда мудрёнее. Надо втиснуться в их ряды, какое-то время походить под ними, а после — держать нос по ветру. — Тьери помассировал широкую переносицу пальцами левой руки, а пальцы правой непроизвольно сжали листы бумаги, чуть комкая их. «Он таким напряжённым не был с того раза», — подумал про себя Чао. — А какой резон в том, чтобы посылать нас на эту хрень? Типа, нас увидят, узнают, а когда мы всё провернём, что ты скажешь, нам не просто запомнят, но и что-то сделать в других случаях не сможем. Это как-то нелогично и вообще тупо. Мужчина чуть улыбнулся уголком губ. — У нас для этого всё выверено, и если вы ничего не запорете — всё пройдёт как по маслу. Повезёт — мы сможем прижать за яйца нескольких организаторов. На такой ответ оставалось лишь плечами пожать да смириться с участью. Однако, какой-никакой приятный мандраж, совсем лёгкий, мужчин охватил — они в какой-то степени вернутся в родное «поле». «Денег мы, конечно, на халяву не урвём, но хоть вспомним, что это такое — быть шестёрками в группировке или синдикате», — вздохнул не без улыбки Финн, на что получил согласную реакцию со стороны Ратсо. Вскоре в офис пожаловал Маркус, которому сразу повесили задачу подготовить соответствующую аппаратуру. «Вы у нас будете как Джеймс Бонд, но здоровый, рыжий и китаец», — хмыкнул молодой человек, и благо всем было не до мордобоя, потому Маркусу удалось избежать кулака в глаз или в челюсть. Он подготовил камеры, микрофоны, чипы… Инфорсерам придётся без всяких тестов и безо всякой подготовки брать то оружие, которое им выдадут. — Может, тебе бахнуть какую-нибудь модификацию? — Отино подошёл к Чао, когда тот осматривал глок, чистенький и новенький. Мужчина ободряюще улыбнулся молодому человеку. На вопрос Чао покачал головой, прицеливаясь в безопасную сторону. — О, ты знаешь тихнику безопасности? Это приятно — всегда говорил, что многим стрелкам не хватает дисциплины и понимания того, что они держат в руках. — Оружие — и есть оружие, ничего такого же, — буркнул Чао. За очками не особо было видно, как он нахмурился. — Ты никогда не задумывался над концепцией отнимания жизни? — Знаешь, как-то не до этого было, да и в рэкете не на это упор делался. — О, рэкетиром был? Любопытно — много кто этим занимался и занимается до сих пор, но из-за кучи народа это становится почти что бесплатной работой. — Мне казалось, что вы все тут в курсе о прошлом каждого из нас. Вы же все эти, тьфу, досье наши читали, — сплюнул Чао, после чего поставил глок на предохранитель, затем сунул в кобуру оружие. Отино вздохнул и подошёл к одну из железных шкафов, где обычно хранится оружие. Финн, Ратсо и Хак Фу находились в другой части офиса. Первые двое наверняка обсуждали с этим Кастильо план более подробно, Хак Фу занимался чем-то другим, а вот сам Чао решил, что ему необходимо подобрать снаряжение получше — кроме того, никто не отменял момент социальной перегрузки. Но даже в момент желанного одиночества его не оставляли в покое. — Я предпочитаю не судить людей по их прошлому. Верно только то суждение, которое я вырабатываю, когда непосредственно общаюсь с тем или иным человеком. Вот, кстати, мне нравится ваш Хак Фу, неплохой мужик, по нему прям видно. — Отино хмыкнул, пока копался на нижних полках шкафа, откуда достал небольшую картонную коробку. Открыв её, он достал кучку ремней — это портупея для кобуры. — Вот, возьми это — не цеплять же на ремень в открытую пистолет, верно? Чао взял в руки портупею и развернул её. Узкие по ширине, но утолщённые ремни цеплялись как лямпки рюкзака, сцепляясь за спиной на горизонтальном ремне, а тот, в свою очередь, смыкался под грудью, в области солнечного сплетения, застёгиваясь на металлическую пряжку. Под правой рукой уже был прицеплен чехол для дополнительного магазина, а под левой рукой место пустовало. Чао был правшой, потому сразу прицепил к портупее в пустующем месте кобуру с пистолетом, затем нацепил саму портупею. — Ну что скажешь? Наверное, придётся ещё подтянуть, если дырок не хватит — я тебе дам шило… — Не, в норме, неплохая портупея. Я раньше такие не носил, — хмыкнул Чао, настолько довольный, на сколько такой скептик может быть доволен. — Потому что такие только на вооружении у полиции. Я чуть не обоссался от радости, когда Тьери выцыганил у Кэпа бюджет на них. Говорил, мол, что такие портупеи — просто сказка и чудо для любого оперативника. Наверное, он раньше всех взял такую да нацепил на себя, а теперь щеголяет в этом бондаже. — Отино спокойно, но с заметными нотками радости говорил о том, как Тьери сделал что-то охрененное для отдела. Опять Тьери, чёрт его дери. — Вы все им так восхищаетесь, будто он бог и царь тут. — Да не сказал бы — царь и бог тут у нас Кэп, мы по большей степени ему обязаны своими нынешними делами. Он многих из нас вытащил из жопы, дал нам работу и какой-никакой моральный компас. Ты думаешь, тут все добропорядочные и законопослушные граждане были? Задумался. О таком он не думал. — Ну вы ж не были преступниками тут все поголовно? — Отино чуть усмехнулся, показав ряд белоснежных зубов, а левая бровь изогнулась, выражая немое подначивание. — Были? — Почти. Меня с моим заболеванием было тяжело устроить хоть куда-то, сам понимаешь — ПТСР, все дела. Маркус у нас хакер, причём добротный хакер — разве только Пентагон не ломал, да и то, потому что он сам ломается по сто раз на дню. — Отино начал загибать пальцы, перечисляя членов команды. — Лиам — хитрожопый парень, занимался мошенничеством, разводил пожилых дам на деньги, но потом его торкнуло. Корнелл — ну, он вообще мутный тип, хоть и кажется невинной овечкой, зато исполнительный жуть. Наверняка даже за спиной Кэпа есть своё прошлое, я уверен в этом… — А Тьери? У него что за история? — И какого чёрта он этим интересуется? Чао хотел как можно меньше думать о Тьери и вещах, связанных с ним, но эта пара вопросов вырвалась из него сама по себе. — Насколько знаю я — он тоже рэкетом занимался, со своим другом, но их обоих зацапала полиция. Кэп тогда был не кэпом, конечно, а всего лишь лейтенантом-ефрейтором, но даже тогда работал по нашей же линии, но никаких «Крыльев Атласа» в помине не было. «Получается, никто не в курсе, что тот самый друг — это я… Ну что же, меньше лишних вопросов», — подумал про себя Чао, но лёгкий укол досады всё же почувствовал. — Даже наш трудяга Тьери со своими проблемами. Наверное, потому он так и батрачит — хочет искупить вину перед своей совестью. Этот разговор дал некоторую пищу для размышлений. Не то что бы всё это хоть сколько-то обеляло Тьери в глазах Чао, но теперь было ясно, какова была судьба Кастильо в промежутке между их крайним разговором тогда, в прошлом, и нынешним положением вещей. Наступил вечер, и пора было идти по домам, штудировать имеющуюся информацию про Монте-Флорес. Каждому члену операции внедрения дали на дом «домашнее задание», и на самом деле это было не лишним — если Чао про Монте-Флорес знал хоть сколько-то, то тот же Финн больше типичного «раз называется так, то скорее всего там куча мексиканцев» не знал. На улице уже давно стемнело, но не сильно — небо было не чернильного оттенка, а василькового с золотисто-оранжевыми всполохами — это солнце закатное так светило, и облака становились неаккуратными грубыми мазками, сделанными почти что сухой щетинистой кистью. Чао попрощался с Финном, Ратсо и Хак Фу («Для него найдётся другая задача — не думайте, что он будет откисать, бездельничая!»), сам уже хотел пойти в сторону дома, но его остановил знакомый голос. — Чао, подожди. — Тьери выглядел снова замученно, но взгляд у него живой, выражающий какое-то стремление, но к чему — уже вопрос. — Чего тебе, Тьери? — Вау, даже по имени, а не по фамилии — это прогресс, — вздохнул будто бы с облегчением мужчина, но Чао на такое лишь фыркнул. — Нет, без претензий, не подумай. Я просто хотел поговорить. — Об операции? Я же сказал, что всё прочитаю!.. — Нет, не об этом. — Мужчина вздохнул, поправляя волосы за спиной. Хвост совсем распустился, потому Тьери, снова набрав воздуха в лёгкие, пока выдыхал его, завязал хвост на затылке. Всё ещё в коротком плаще, с водолазкой и в джинсах, но теперь с другой причёской — Тьери казался несколько другим. — Об этом я бы не хотел говорить посреди улицы. Не хочешь прошвырнуться в кафе? Донна не откажет в паре стаканчиков кофе для нас… — С чего ты решил, что я соглашусь с тобой пойти пить кофе, а? — С того, что мы должны поговорить. О том, что было. — Синие глаза смотрели на Чао и ждали дальнейшего возмущения. Чао же ждал, что ещё скажеть Кастильо. — Я как минимум хочу извиниться и объясниться. — Да нечего объяснять, понимаешь? Мы оба всё знаем. — Эх, да ни хуя ты не знаешь. Впрочем, как хочешь. Только вот что — я немного слукавил, когда сказал, что вытащил вас и тебя в частности из тюрячки только из чувства обязанности и долга. Тьери немного задумался, явно подбирая слова. — Я был трусом, что не попытался прихватить тебя с собой тогда, несколько лет назад. Тьери развернулся и зашагал в противоположную сторону, где была припаркована на обочине его машина. Кастильо молча забрался неё и, заведя двигатель, поехал прочь. Чао остался стоять на месте, в мыслях посылая в далёкие дали Тьери Кастильо, но одна мысль была всё же радостной — он хотя бы попытался извиниться и пойти навстречу. — Чёртов Тьери, в рот оно ебись… Не то изменился, не то остался таким же сентиментальным чмом.