La casa de magia

      Серхио раскрыл глаза. Боль во всем теле отступила. Он резко встал с кровати, потер глаза и прищурившись осмотрелся. Вместо стула стоял кофейный столик с подносом еды, короткой запиской и его очками. Профессор надел их и прочитал вслух.              «Съешь меня».              В животе неприятно заурчало. Профессор попытался вспомнить когда последний раз ел. Кажется, это было за пару дней до его прибытия в Банк Испании. Ситуация стремительно ухудшалась, а процесс пищеварения уменьшает мозговую активность. Этого мозг грабителей в критический момент позволить себе не мог.       У Серхио не было и крупицы информации о произошедшем после смертельного выстрела Тамайо. Если Дамблдор его спас значит он каким-то образом предотвратил проникновение пули в мозг, забрал его тело, незаконно переместил в магическую Англию и исцелил раны. Что стало с бандой после его исчезновения? Паника за друзей возвращалась. Нужно как можно быстрее все узнать.       Взяв тарелку с картошкой и мясом, Профессор принюхался. Хоть Дамблдор спас ему жизнь, осторожность не помешает. Особенно в другом мире. Запах блюда ничем не выделялся. Ложкой он отделил часть картофелины и присмотрелся. Внутренность обычного сваренного картофеля. Маркина неуверенно положил содержимое в рот и медленно разжевал. Немного пересолили, но в целом съедобно, как и жаренная говядина.       Отбросив манеры, Серхио принялся жадно запихивать содержимое в себя. Телу и разуму нужна энергия. Профессору предстояло много мыслительной работы.       Стакан с чаем опустошился за несколько секунд. Как только пустой стакан коснулся подноса, все столовые приборы исчезли, а в стене появилась деревянная дверь из которой вышел директор Хогвартса.       – Как спалось? – спросил он с ходу.       Профессор вскочил с кровати и угрожающе подошел вплотную к старику.       – Информация, – медленно сквозь зубы произнес он.       Лицо Альбуса стало печальным.       – Вам не понравится то что вы узнаете, – почти шепотом сказал директор.       – Не испытывай мое терпение, Дамблдор!       Тяжело вздохнув Альбус щелкнул пальцами и кивнул в сторону кровати. В воздухе появилось множество газет. Шелестя страницами, они бились друг об друга и накладывались в два ровных столбца на столик.       – Испанские издания в одной куче, зарубежные в другой, – пояснил он.       Немедля, Профессор подошел к стопке газет на родным языке.       – Серхио, – окликнул его Дамблдор, но был проигнорирован. Закрывая за собой дверь, он бросил через плечо, – это не ваша вина.       Дверь в стене исчезла. Профессор снова оказался в изоляции от внешнего мира, но его это ни капли не беспокоило. Беспокоили только люди. Что с ними стало?              Отрицание              Дата верхней газеты значилась 1 июля. «День смерти» Серхио был 24 июня. Прошла минимум неделя. Он отложил ее в сторону и взял следующую. 30 июня. Уже шесть. Несколько последующих газет отличались только изданиями. Очевидно Дамблдор не отсортировал газеты по временному параметру или это сделано специально? Впрочем, эти бесполезные размышления Серхио выкинул из головы и начал перебирать оставшиеся газеты, не забывая сортировать их по свежести.       С каждой поздней датой сердце болезненно сжималось. Лишь сила воли и холодный рассудок не позволили рукам судорожно открыть нужную страницу и увидеть последствия его исчезновения. Чтобы спланировать дальнейший шаг нужна вся хронология событий.       В самом низу он нашел нужную дату. Заголовок главной странице с фотографией ликующего полковника Тамайо, стоящего за трибуной перед множеством микрофонов, гласил:       «День когда Испания победила Профессора».       По спине Профессора прошел холодок. Сердце забилось быстрее. Трясущими руками он открыл первую страницу и побежал глазами по строкам.              «Полное фиаско Профессора.       Сегодня исторический день для всей Испании. Гений преступного мира известный как Серхио Маркина, он же Профессор, потерпел неудачу в Банке Испания. Для наших читателей мы освежим хронологию противостояния органов правопорядка с лидером грабителей, нагло очернивших имя национального художника Сальвадора Дали.       Все началось два года назад в Монетном Дворе. Во время школьной экскурсии воры, переодевшиеся в красный комбинезон и маску Дали, проникли в здание и захватили всех находившихся людей в заложники.       Против вопиющего акта терроризма, в качестве переговорщика выступила главный инспектор полиции Ракель Мурильо. С этого момента на сцену вышел мозг преступной организации, называющий себя Профессором.       В течении нескольких дней и ночей полиция Испании совершила несколько тщетных попыток штурма Монетного Двора. В одном из таких эпизодов был ранен управляющий Артуро Романо, позже выпустивший книгу ставшая в Испании бестселлером (Прим. автора. Автор данной статьи ни в коем случае не рекламирует и не советует ее читать ввиду множества лживых фактов и не состыковок).       Профессор ловко водил полицию за нос, унижая не только в глазах страны, но и в глазах мировой общественности. Но обошлось и не без потерь для него самого. Как минимум трое грабителей погибли в течении продолжительной осады. Радко Драгич или Осло, Агустин Рамос или Москва (Прим. автора. Отец Денвера – Даниэля Рамоса), и главный гестапо (Прим. автора. По словам пострадавших.) Андрес де Фонойоса или Берлин. Все они пали жертвой безумного плана Профессора.       В конечном итоге, наш доблестный спецназ смог пробиться внутрь Монетного Двора и освободить заложников. В это время, оставшиеся грабители сумели сбежать, прихватив с собой почти два миллиарда напечатанных евро. Вы прочитали верно. Напечатанных! Не украденных, а напечатанных на станках внутри Монетного Двора.       Способ бегства оказался не менее элегантным. Классический подкоп! С помощью вырытого туннеля между соседним зданием и хранилищем, воры сумели сбежать, а след их простыл.       По словам очевидцев, грабителей в Монетном Дворе было восемь. Кроме убитых, известны еще две личности, установленные в ходе осады: Даниэль Рамос(Рио) и Силена Оливейра(Токио). Личности оставшихся, казалось, навсегда будут окутаны тайной. Неожиданно для многих, с грабителями ушла одна из заложниц Моника Гастамбиде, бывшая секретарша управляющего двором. В процессе ограбления Моника была ранена. Забота преступников о ее здоровье спровоцировало настоящий Стокгольмский синдром. Молодая серая мышка прониклась любовью к ворам и предвкушая богатую жизнь полную приключений сбежала вместе с ними. Позднее мы будем знать ее как еще один винтик в механизме Профессора под новым именем Стокгольм.       Санта-Барбара на этом не заканчивается. Спустя год бывшая инспектор полиции Ракель Мурильо внезапно покидает страну со своей дочкой и матерью. Очевидцы сообщают как во время переговоров с Профессором она постоянно обедала в одном и том же кафе, где «случайно» столкнулась с мужчиной по имени Сальвадор Мартин. После нескольких встреч неизвестно откуда взявшийся принц в очках смог очаровать Ракель, что сильно повлияло на ее работу. Череда мелких побед Профессора объяснялась настоящим везением.       Многие из вас уже догадались кем был на самом деле этот таинственный незнакомец. Конечно же Профессором! Серхио Маркина (Прим. автора. Фальшивое имя Сальвадор Мартин) гениально управлял своей командой и параллельно влюблял в себя инспектора, ловко дурача всю полицию Испании! Ракель Мурильо сбежала к своему любимому преступнику и как позже выяснится возьмет прозвище Лиссабон.       Спустя два года тишины Испания успела позабыть о Профессоре, пока роковая ошибка не достигла 20-летнего Рио. Купленный спутниковый телефон у ненадежного продавца выдал Интерполу местоположение отдыхающего на острове в богатстве молодого Даниэля Рамоса. Любовь к Токио стала настоящим камнем преткновения в его тихой жизни окруженной лазурным берегом круглыми сутками. Рио был арестован Интерполом и передан властям Испании. В заведомо проигрышную игру вступил Профессор.       Устроить побег из тюрьмы в современном мире практически невозможно. Вытащить человека из-под стражи министерства Обороны Испании за гранью фантастики. Однако для психопата в очках нет ничего невозможно. Профессор нанес свой подлый удар в самое сердце страны.       Банк Испании. В этом величественном здании развернулась настоящая битва Давида с Голиафом. Грабители вновь оказались в полной блокаде, но в отличии от прошлого раза к полиции присоединилась армия Испании. Однако и со стороны Профессора прибыло подкрепление в роли вышеупомянутых Стокгольм и Лиссабон (Прим. автора. Полный состав преступников будет в конце статьи).       Командующим органами правопорядка выступили инспектор полиции Алисия Сьера и полковник испанской разведки Луис Тамайо.       За несколько дней упорной борьбы Рио вернулся к друзьям-преступникам. Спецназ Испании смог пробиться внутрь банка и скрутить террористов. Более подробную хронологию о сражении обоих сторон вы сможете узнать в следующих выпусках после выяснения всех деталей.       Воры пойманы, Испания взяла реванш. Поражение Профессора настолько выбило его из колеи что он лично приехал в банк. Примечательно, но он не блистал как хотели бы многие. В порванной и грязной одежде он добровольно положил голову в пасть льва. Ради своих фанатов мог бы и переодеться!       Наконец, настал момент когда Испания свела счеты, но не тут то было! Оказалось, цель грабителей не только спасти Сеньора Кортеса, но и украсть весь национальный золотой запас Испании!       Преступники выпустили серию видеороликов где буквально дали инструкцию как они это сделали. В течении следующих суток ситуация становилась все жарче и жарче. Из банка, в наручниках, был выведен Денвер. Экономика Испании рушилась. Ранним утром полковник Тамайо выступил с пресс-конференцией, после которой к банку приехали два грузовика набитых украденным золотом, после чего из банка вывели Стокгольм.       Ситуация еще больше накалилась после серии выстрелов внутри банка и в конце концов полковник Тамайо выступил с последней, но победной речью. Приводим доскональный пересказ его слов:       – Ограбление окончено. Оперативная служба госбезопасности с помощью взрывчатки захватила подвал банка и освободила последних заложников. В ходе операции были убиты следующие грабители оказавшие упорное сопротивление правительственным силам.       Анибаль Кортес, он же Рио.       Сантьяго Лопес, он же Богота.       Хулиа Мартинес, она же Манила.       Матиас Кано, он же Памплона.       Мирко Драгич, он же Хельсинки.       Мартин Веротти, он же Палермо.       Ракель Мурильо, она же Лиссабон.       И Серхио Маркина, он же Профессор.       Следствие в ходе которого был возвращен национальный золотой резерв значительно продвинулось благодаря помощи Даниэля Рамоса, он же Денвер и Моники Гастамбиде, она же Стокгольм, которые включены в программу защиты свидетелей до окончания всех необходимых юридических процедур».              Нет. Нет. Нет. Этого не может быть. Они бы не посмели.        Серхио в отчаянии отбросил газету и взял от другого издательства этой же даты.              «Реванш Испании       …       В конце статьи мы процитируем легендарное выступление Полковника Тамайо:       В ходе операции были убиты следующие грабители…»              Невозможно! После моей смерти Ракель должна была расколоться. Выдать все под чистую ради сохранения жизни. Имена, адреса, места, все что знала. Единственное последствие – это тюремный срок.       Слезы брызнули из глаз Профессора. Тяжелое дыхание мешало трезво мыслить.       Он вытер влагу с лица и снес рукой половину газетой зарубежных изданий в попытке найти опровержение. Как хищник нападает на свою жертву, Серхио жадно накинулся на кусок бумаги. Текста газет с другой кучи были напечатаны либо на французском, либо на английском. Маркина в идеале знал оба, ему не составило труда найти нужные статьи.       Профессор положил перед собой и открыл на первой странице одновременно два зарубежных изданий. Слезы упорно прятали глаза от реальности, но Серхио отыскал искомые строки.       Они мертвы.       Все мертвы.       Серхио закрыл ладонями глаза и истошно закричал. Крик распространился по всей комнате, отбиваясь от стен. Отчаяние переполняло его. Он не мог поверить, что его люди мертвы. Его семья мертва.       Правительство Испании не полные идиоты. После моей смерти и чудесного исчезновения тела из-под носа Тамаой, они не стали бы так рисковать. Только арест и бесконечные допросы, – подумал Профессор. – Газеты врут!       С этой мыслью он принялся читать остальные газеты в попытке найти хоть какой-то намек, хоть какой-то знак. Профессор отказывался верить что Тамайо так просто убил бы всех.              Гнев.              Однажды Профессор стал моим ангелом-хранителем, а после своей смерти я стала его ангелом-хранителем. Мне как никому особенно больно видеть проигрыш Профессора. В этом сражении я обрела и вновь потеряла своего Рио. Единственное что греет мою бесплотную душу это чудесное спасение Профессора. Он тот, кто должен оставаться всегда, даже когда остальные уйдут.       Привет! Не ожидали меня снова услышать? Не узнали? Это я, Токио! Финальная часть плана была хороша, хоть и чрезвычайно риска. В другой реальности Профессор смог бы отлично его разыграть, уйти с золотом и спасти всех. Но не в этой. Самое первое правило «никаких отношений» было нарушено. Результат на лицо. Денвер раскололся перед страхом смерти Стокгольм. Виню ли я его? А вы смогли бы смолчать перед любимым человеком с подставленным к его виску пистолетом?       И вот сейчас Профессор сидит на полу и судорожно перечитывает новости последних дней. С каждой строкой он возвращается в суровую реальность. Теперь его мысли занимало не самобичевание, а месть. План уже сформирован. Слепой гнев подталкивал его гениальный мозг пуститься во все тяжкие и уничтожить противников, чего бы это эму не стоило. А ему, уж поверьте, больше нечего и некого терять.              Профессор в гневе смел аккуратно сложены в хронологическом порядке газеты и сильно зажмурился. Уничтожить всех. Это все что сейчас имело смысл. Так же как Испания уничтожила всех кто ему был дорог, так и он уничтожит всю Испанию.              Я закончу свою последнюю партию за пять ходов. Шаг первый. Выбраться отсюда.              Он подошел к каменной стене, где недавно появлялась дверь.              – Открой дверь, Дамблдор! – закричал он во весь голос стуча ладонями по холодной стене.              Шаг второй. Связаться с Марселем и добраться до Испании за два дня.              Выход не появлялся. Серхио забил руками сильнее.              Шаг третий. Заявить о себе правительству Испании и шантажом вынудить отдать Денвера и Стокгольм в мои руки.              Эта мысль усилила злость и ненависть.       – Дамблдор открой гребанную дверь! Я знаю ты там, – закричал он.              Четвертый шаг. Наказать предателей. Выбрать самый жесткий метод пыток. Пытка водой* вполне подойдет.              Его выкрики были вновь проигнорированы. Он поднял кофейный столик за ножки, сбрасывая оставшиеся газеты на пол и с разбега ударил поверхностью по стене. Дерево покрылось трещинами, но стена оказалась невредимой.              Последний шаг. Опубликовать документы и уничтожить экономику Испании.              Бесполезные удары оставили от мебели длинный кусок дерева и еще больше злили Профессора. Есть другие способы выбраться отсюда. Маркина погрузился в прошлое, освежая воспоминания из детства. Мозг быстро подкинул нужную фразу. Он отбросил разваливающийся брусок, сделал три шага назад и поднял указательный палец на стену. Сосредоточившись, он медленно и четко произнес:       – Бомбарда Максима!       Тепло внутри груди зашевелилось и лениво перекатилось в палец, однако ничего не произошло. Повторные попытки не привели к желаемому результату. От безысходности он упал на колени и заплакал. Профессор обязан отомстить и как можно скорее. Дамблдор преследует какую-то цель раз спас его. И навряд ли просто так выпустит. Остался последний вариант.       Подобрав остаток бруска, Профессор спиной к двери уткнулся лицом в пол и начал медленно стучаться об него лбом, вызывая новую порцию боли. Для большего эффекта он жалобно, но так чтобы было слышно, начал бормотать себе под нос фразу «Это я во всем виноват, я должен умереть.». Одновременно с этим, пальцами свободной руки отламывал по кусочку древесины, формируя форму палочки, похожую на ту, что держал директор. Если он прав, Дамблдор не станет рисковать оставлять его одного и через стену наблюдает за ним. Если нет, то будет как минимум сотрясение мозга, в худшем случае самоубийство, чему Серхио в данные момент был совсем не против.       В каменной стене снова появилась дверь. Дамблдор держа свою волшебную палочку в руке нервно шагал к бредящему мужчине.       – Серхио, пожалуйста, перестаньте причинять себе вред.       Дистанция до директора еще не позволяла провернуть задуманное. Просто встать и побежать к выходу бессмысленно. В спину немедленно полетит заклинание. Нужно ошеломить, обезоружить, оглушить. Забрать палочку. Выбраться отсюда. Быстро и последовательно. Именно в таком порядке.       Серхио продолжал калечить себя и безумно повторять одно и тоже пока не почувствовал тяжелую руку на своем плече. Это стало сигналом к действию. Голова изрядно гудела, а из лба стекала струйка крови. Цена за освобождение была приемлемой. Резко повернувшись, Профессор поднял руку сжимающую подобие толстой ветки длинной не больше тридцать сантиметров и поймав взглядом голубыми глазами полные беспокойства уверено и четко произнес:       – Авада Кедавра!       Зрачки директора расширились от страха. На секунду он замер в неверии. Этого времени хватило Серхио мощным ударом по старческой руке выбить палочку. Ногой он откинул ее в дальнюю часть комнаты и попытался завести преобладающую руку за спину, пресекая тем самым любое дальнейшее сопротивление.       Несмотря на свой возврат реакция Дамблдора не подвела. Щелчком левой руки он с помощью невидимой силы отбросил Серхио на несколько шагов назад и закрыл выход. Следующим щелчком призвал палочку обратно в руку и прицелился в грудь Маркины.       – Хорошая попытка.       – Выпусти меня старик!       – Чтобы вы опять пострадали?       Серхио опустил голову.       – Я обещал себе что пойду на дно вместе с командой.       – Ваша преданность восхищает, но теперь они мертвы. Как и должны быть вы.       Профессор подошел к стене и прижался к ней спиной вытирая рукавом кровь с лица. Белая ткань впитала каждую каплю.       – Откройте дверь, – умоляюще произнес он.       – И что будет дальше Серхио? Убьете своих же людей? Уничтожите экономику родной страны? Вы же не такой человек!       Теперь такой.       От него ничего не осталось кроме желания все разрушить. Планы Профессора всегда сводились к минимуму жертв с обоих сторон. Это объяснялось не только требованием к положительному формированию общественного мнения, но и его личностным убеждением что все жизни важны, а главное могут быть правильно использованы. Такой прагматичный подход казался для многих бесчувственным.       После смерти Найроби первой кто обвинил Профессора в черствости была Токио. В отличии от Профессора, который видел полную картину текущей ситуации и ради общего успеха пытался абстрагироваться от мешающих эмоций, девушка не могла держать в себе боль потери лучшей подруги. Хотя Серхио и понимал ее чувства было неприятно и чертовски больно слушать подобные обвинения.       – Денвер не поверил мне, не доверился в самый ответственный момент, отвернулся от меня, отвернулся от остальных. Предатель должен за все заплатить! – грозно сказал Маркина медленно сокращая дистанцию.       Выйти отсюда можно только через труп Альбуса Дамблдора. Профессор не был убийцей, но его убьет. Сильно сжав кулаки он встал в боевую стойку тхэквондо.              Торг              Обычный человек в подобной ситуации проходит все стадии принятия около двух месяцев. Но Профессор не был обычным человеком. Его мозг функционировал в десятки раз быстрее и сейчас цеплялся за любую здравую мысль лишь бы не сойти с ума от горечи потери, даже если все мысли были о мести. Незнакомец называющий себя Альбусом Дамблдором это прекрасно знал. Ему всего лишь нужно произнести правильную фразу, которая станет спасательным кругом для разума Профессора.              – Ради спасения близкого люди готовы на все. Не вам ли это знать Серхио? – директор Хогвартса убрал палочку в карман.       Мужчина вздрогнул и часто заморгал. Температура воздуха вокруг Маркины резко понизилась. По спине прошелся холодок. Мозг автоматически начал воспроизводить один из самых ужасных моментов его жизни.              – Суарес опусти пистолет. – взмолилась Ракель сидя на коленях.       – Где Профессор? – невозмутимо задал вопрос руководитель спецназа.       – Ракель скажи им что я сдамся. Я уже иду. Ракель скажи им это. – в панике кричал Серхио в рацию.       До дома где поймали Лиссабон оставалось меньше трех километров. Мужчина ускорил бег. Главная цель спасти жизнь Ракель, даже собственной жизнью, даже ценой плана.       – Где Профессор? – настойчиво повторил вопрос Суарес.        – Я не знаю где Профессор!       – Скажи им что я иду, Ракель. – умолял Серхио.       – Где Профессор? – Суарес повысил голос.       – Я не знаю!       – Тяни время Ракель. Тяни время.       – Я не знаю где Профессор. – до последнего не сдавалась Мурильо смотря в лицо смерти.       Дуло пистолета коснулось лба женщины.       – Ответ неправильный.        – Я иду, скажи им это, тяни время!       Вместо ответа Лиссабон прозвучали три выстрела из пистолета.              – Я лично наблюдал как вы демонстрировали всему миру запись разговора с миссис Мурильо. – продолжил после паузы Дамблдор. – Серхио, вы готовы были добровольно сдаться и поставить весь план под угрозу. Предать своих же людей, ради спасения возлюбленной! Чем же отличается ситуация Денвера и Стокгольм с вашей?       Действительно чем?       Серхио задумался.       Чем отличается предательство Денвера от готовности спасти Лиссабон от мнимой смерти? Денвер спасал Стокгольм и гарантировал ей и сыну Цинциннати будущее на свободе, в ущерб всем остальным. Я спасаю Лиссабон, обоих запирают без средств связи за решеткой, их будущее туманно. Без финальной части плана банда была бы обречена на неминуемую гибель. Один единственный звонок Марселю и фраза «золото викингов» предназначающаяся Палермо в одном из миллиона случаев спасла бы ситуацию. В одном из миллиона возможных исходов Мартин бы все понял и взял полное командование на себя. И все это возможно если звонок вообще предоставят, а в его случае такой шанс бесконечно стремится к нулю.       Можно ли считать оба поступка идентичными? В обоих моментах правительство Испании давила на самое уязвимое. Дважды главенствующее правило «никаких отношений» ставило под угрозу весь план ограбления. Причем первым его нарушил сам автор. Я считал Денвера самым слабым звеном команды. Не по силе, а по духу. Он единственный на подготовительных занятиях несколько раз ставил Мой план под сомнение. Единственный в чьих глазах с каждым днем нарастало желание забрать жену, уйти и продолжить прекрасную семейную жизнь с Цинциннати. Однако Денвер доверил свою жизнь и до самого конца делал в банке свою работу все время переживая за жену.       Я же в момент паники и мнимой угрозы Ракель был готов на все лишь бы она осталась жива. Страх потери Лиссабон напрочь отключили здравый смысл. Мог ли я пожертвовать второй в своей жизни женщиной в которую влюбился, которая насквозь видела и принимала меня таким какой я есть?       В отличии от Андреса, идеального любовника любой женщины, Серхио всегда с ними не везло. Объяснял он себе это очень просто. Андресу досталось больше харизмы, а ему интеллекта. Сколько бы брат не знакомил его с разными девушками, дальше первого свидания дело не доходило. Профессор видел их пустышками, а они его занудным ботаном. Комфортнее было сидеть дома в тишине и разрабатывать очередной патент, чем веселится с братом и его постоянно меняющейся компанией. Работа с компьютером и решение математических формул считалось прекрасно проведенным вечером.       Когда в жизни Серхио появилась Ракель Мурильо в качестве его противника, паталогическая застенчивость при общении сыграла огромную роль в сборе информации. Необязательно было обладать харизмой и грацией Андреса чтобы войти в доверие инспектора полиции. Достаточно держать в голове библиотеку книг по всем разделам психологии и сборники рекомендаций по общению с противоположным полом. Но с инспектором Мурильо это лишнее. Общение с самого начала задалось легким и ненавязчивым. После нескольких встреч Серхио поймал себя на мысли что эта женщина гораздо интереснее всех подружек Андреса вместе взятых. С ней он не притворялся и был самим собой в любой повседневный день недели. Возможно, в другой жизни, они были бы хорошими друзьями и по будням выпивали кофе вместе.       Трудности, испытываемые в тот момент женщиной не только в переговорах с грабителями, но и вне работы, раскрыли ее твердый характер, чем еще сильнее впечатлили Маркину. Несмотря на его болезненные удары в качестве Профессора, она не сдавалась и продолжала работу. Серхио отказывался признавать тот факт что начинает влюбляться в инспектора полиции, а она что влюбляется в Профессора.       Спустя год Лиссабон стала лучиком света в его жизни и вторым после брата человеком, ради которого он был готов на все, чего бы это не стоило. Чего или кого.       Внезапное озарение скривило губы в усмешке. Какая ирония. Самым слабым звеном команды оказался он сам! Нарушил свое же правило. Вначале из-за любви почти сорвал ограбление Монетного Двора, а во второй раз был готов и вовсе придать всех своих людей. Это не Денвер первый нарушил правило, а он сам, причем дважды!       Опустив руки, Профессор молча обошел Дамблдора и сел на кровать. Сняв очки он запустил руки в густые волосы.       Нужно все проанализировать.       В какой момент план окончательно провалился? Ответ прост. Когда Денвер выдал важную информацию. Тем самым полностью обнулив и без того мизерный процент на победу.       Почему это произошло? Тамайо вывел Стокгольм из банка Испания. Почему он это сделал? Его первой реакцией на фальшивые слитки должен был стать слепой и едва контролируемый гнев. Ситуация обязывала его прийти прямиком к Профессору, времени на допрос других членов банды попросту не было. Почему он решил что Денвер сломается перед страхом за жизнь Стокгольм? Что с подвигло его на это? Внезапное озарение, последняя отчаянная попытка или банальная удача? Ответ на эти вопросы он никогда теперь не узнает.       Что к этому привело? Критическая ошибка заключалась в потере всего золота. Рафаэль с Татьяной устроили идеальное шоу украв, переодевшись в форму спецназа, все украденное из банка золото. Можно ли было это предотвратить? Да. Открыв превентивный огонь. Завязавшаяся перестрелка с очевидным преимуществом и минимальными потерями в корне изменила бы ситуацию. Такое решение могло сохранить все золото и избежать бесполезной траты времени на погоню и поиск. Информация о пропаже в конечно счете не дойдет до Денвера и соответственно не попадет в руки Тамайо.       Кашу заварил Андрес своей романтикой и наивностью. Не поделись он информацией с Татьяной, кража золота, очевидно, не состоялась. Эмоции в данном случае не просто не уместны, а приводят к непоправимым последствиям. Здесь нужна холодная голова. Серхио никогда бы не рассказывал Лиссабон о последней части плана. Для ее же блага. Для блага всех остальных.              Не все секреты рассказываются в постели Андрес.              Как это можно было избежать? Тремя способами.       Первый. Андрес не встречается с сыном, не знакомит его с Татьяной. Они не общаются, не работают вместе, не влюбляются. Татьяна не бросает Берлина. Старший брат берет ее на ограбление банка Испании и все проходит как по маслу.       Второй. Не допустить Денвера и Стокгольм до операции. Парень слишком много возмущался и больше всех был против участия своей жены. Остальные поймут его и на потенциальном допросе от полковника не расколются.       Третий. Использовать больше времени на доработку плана. Мартин и Андрес потратили годы доводя до совершенствования способ извлечения золота из сейфа и его перемещения по водяному насосу вверх по течению. Остальная часть плана, проникновение в банк со всем снаряжением, патрулирование, отвлечение внимания полиции, координация внутренней и внешней банды, а главное способ выйти живыми, легла на плечи одного лишь Серхио. Семь месяцев было недостаточно продумать все так же хорошо как это было с Монетным Двором. Рио гнил в тюрьме. Чем больше они тянули, тем упорнее Токио настаивала как можно быстрее приступать к плану и вызволить своего парня. Она принимала все риски, но не могла больше тянуть.       Всех смертей можно избежать не начни Профессор осуществлять мечту Берлина. Если бы не Рио со своей влюбленностью в Токио и не ее отрывной характер. Опять нарушено правило «никаких отношений». Черт бы его побрал так глупо попасться в руки Интерпола! Рио не попадается, план никогда не реализуется. Даже если Профессор в тайне о Ракель продолжил доводить план до совершенства это еще не значит что он с готовностью его однажды начнет. Хотя сможет ли вся его сущность воздержатся о такой возможности? Ограбление банка Испании было главной целью в жизни Андреса. Но в итоге, он пожертвовал собой чтобы выиграть время для побега из Монетного Двора.              Если бы я лучше продумал план или первой целью выбрал Банк Испании. Все бы спаслись, Берлин исполнил свою мечту. Всю жизнь он ставил мои приоритеты выше своих. Он умер защищая меня. А я так и не смог исполнить грандиозный план всей его жизни.              От самоанализа Серхио истерично засмеялся. Какой же он все-таки неудачник! Эгоизм Андреса меркнет в сравнении с его собственным. Профессор очень долго и кропотливо продумывал план для Монетного Двора. Идеальный, элегантный, минимум жертв. Сырая идея кража золота Мартина и Андреса и рядом не стояла с его продуманным до мельчайших деталей шедевром. Серхио и слышать о ней не хотел, даже зная о неизлечимой болезни брата. Все доводы Берлина выбрать первой целью ограбления Банка Испании были безжалостно отброшены и в один момент старший брат смирился. Фонойоса без колебаний согласился вначале осуществить мечту младшего и первой целью выбрать Монетный Двор. А потом его не стало.       А теперь не стало всех! Все мертвы! Мертвы из-за его амбиций.       Во всех бедах виноват он!       Во всем виноват только Профессор!       Под звук разбивающихся об стену очков, Дамблдор незаметно вышел из комнаты оставляя рыдающего в подушку Маркину одного, напоследок не забыв взмахом палочки восстановить стул. Профессору нужно побыть одному и успокоить разум. А после Альбус вернется и откроет часть карт.              Депрессия              Следующие дни Серхио провел не вставая с кровати. Окружающий мир сузился до дрожащих мыльных теней зажжённых факелов на пепельном потолке и темноты во влажной от слез подушки. Картинка менялась только когда телу становилось слишком некомфортно лежать в одной позе или снова завладевали мысли о смертях и провале. После града слез наступало спасительное беспамятство.       Профессором подчинился власти сильной апатии. Пустота внутри безжалостно давила на грудную клетку. Казалось кто-то вынул из него все органы и кости, а потом полностью сжег нервную систему. Все что от него теперь осталось это пустая оболочка. Жизнь перестала иметь хоть какой-то смысл. Иногда проскакивала идея перестать страдать и покончиться с собой, встав с кровати и с разбега, головой вперед, вбежать в каменную стену. Однако для этого нужно иметь хоть сколько-то сил, которых нет. От нулевой подвижности тело ослабло и стало ватным.       Впервые в жизни мозговая активность мужчины оказалась на самом низком уровне. Маркина стремился огородится от любых мыслей и размышлений, которые рано или поздно приведут к одному и тому же результату - воспоминаниям обо всех совершенных ошибках. Единственный вопрос который задал себе Серхио во время бесконечного просмотра в потолок стал почему за все это время организм не захотел в туалет?       Несколько раз в день на стуле появлялся поднос с обедом. Профессор ни разу не притронулся к пище, более того он ее попросту не замечал. С каждым последующим подносом дым от горячей еды становился плотнее и ароматнее, чем сильно раздражал желудок Серхио. Урчание становилось все надоедливее и через какое-то время Маркина начал сбрасывать подносы на пол, разбивая всю посуду.       Любые попытки директора Хогвартса начать разговор неминуемо терпели крах. Все доводы, здравые мысли, мольбы немного поесть и даже пару предложений выйти на улицу подышать свежим воздухом пропускались мимо ушей. Как бы долго старик не продолжал говорить Профессор никак не реагировал. Сейчас его мозг был не способен воспринимать ничего и никого.              Принятие              Никто не застрахован от депрессии, даже Профессор. После смерти брата и нескольких бессонных ночей скорби он нашел утешение в одержимости спланировать невозможное ограбление Банка Испании и исполнить мечту Берлина.       Сейчас у Профессора никого и ничего не осталось. Мечта Берлина так и осталось мечтой. Это убивало его еще больше.       Альбусу Дамблдору нужно совершить настоящее чудо чтобы как можно быстрее вытащить Профессора из пучины самобичевания ведь времени до надвигающейся катастрофы остается все меньше...              Во время очередного монолога, терпение Дамблдора лопнуло. Достав палочку он направил ее на мужчину. Из кончика вырвался поток ледяной воды, который с ног до головы окатил Маркину.       Первые несколько секунд Серхио никак не реагировал, а потом, с ноющей болью во всем теле, резко вскочил с кровати. Холод быстро распространился по всему телу. Весь дрожа, он обнял себя в попытке немного согреться.       – Серхио посмотрите на меня, – произнес Дамблдор смотрящему в пол мужчине. – Профессор! – повторил он более настойчиво.       Своей прозвище он никак не ожидал услышать. Бурые глаза встретились с голубыми. Вторым взмахом палочки Альбус высушил мокрую одежду и кровать.       – Поговорите со мной.       – О чем с вами говорить? – без эмоционально спросил Серхио. – Я потерял все. Мои люди мертвы. Мечта брата не исполнена. Я проиграл. Оставьте меня в покое или сдайте полиции.       Профессор вернулся на кровать и занял свою привычную позицию. Альбус сел на стул рядом.       – Я почти до конца распутал клубок вашего плана. Шанс на победу был один на миллион, и вы это знаете.       – Что вы вообще делали в банке и зачем украли мое тело?       В глазах Дамблдора сверкнул недобрый блеск, а губы скривились в хитрой улыбке, что осталось без внимания Маркины.       – Когда больше тридцати лет назад вы покинули наш магический мир, я ничего не слышал о вас и уже позабыл. Однако два года назад мне попалась магловская газета с вашим именем на первой странице. Какое же было мое удивление узнав что вы стали преступным гением и совершили ограбление банка…       – Монетного Двора, – машинально поправил его Серхио.       – Да, Монетного Двора, конечно, – исправился директор. – Не такой способ реализации вашего выдающегося интеллекта я представлял. Около месяца назад в Хогвартсе произошел некий серьезный инцидент. Для магической Британии это настоящая угроза. Спустя неделю я снова увидел вашу фотографию на главной странице газеты и решил вы сможете помочь, – Дамблдор сделал паузу наблюдая за реакцией собеседника, но тот никак не отреагировал. – Поэтому я взял небольшой недельный отпуск и отправился в Испанию в попытке вас найти. Ради этого даже пришлось пропустить выпускной восьмого курса!       На такую откровенную ложь как Альбус и добивался последовала вялая реакция Маркины.       – Сейчас в Хогвартсе учатся не семь, а восемь лет?       – Я сказал восемь? – притворно удивился Дамблдор. – Пропустил выпускной седьмого курса конечно же. Что-то в последнее время часто путаются мысли. Так на чем я остановился?       Ответа не последовало. Мысленно отметив себе неудачность вопроса, прокашлявшись директор продолжил:       – Ах да, я прибыл в Мадрид. Все взгляды были прикованы к банку в центре города. Никогда не видел как столько людей могут день и ночь поддерживать грабителей, да еще и мешать работе полиции. Чтобы сойти за своего, пришлось раскошелится на красную форму и странную маску с уродливым лицом.       – Вы только что обозвали уродом самого известного художника-сюрреалиста Испании Сальвадора Дали, – без эмоционально произнес Маркина.       – Извините, – виновато улыбнулся директор и беззаботно продолжил, – я мало знаком с магловским искусством. Двое суток я наблюдал за развитием событий перед зданием банка. Вы не представляете как сложно сходить в туалет в этом наряде. Я уже молчу о длинных очередях за выпечкой! Наконец я увидел как вы выходите из красной машины и бесстрашно, шаг за шагом приближаетесь к банку. Окутав себя дезиллюминационными чарами я вошел за вами и был рядом до самого конца. Задумка с фальшивым золотом впечатляет, – в конце сменил тему Альбус и резко замолчал.       Спустя несколько минут тишины Серхио оживился и привстав с кровати взглянул на Дамблдора.       – Что было после выстрела? – с спросил он с нетерпением.       – Возникшая проблема в магическом мире требует именно вашей помощи. – тон Альбуса резко приобрел жесткий характер, – Когда вас ранили в ногу я сдержал себя от вмешательства и продолжал наблюдать. После вашей победы мы бы поговорили в более спокойной обстановке. Однако не нужно жить в магловском мире чтобы знать насколько огнестрельное оружие смертельно для человека, особенно когда его направить в голову. Это и стало для меня четким сигналов к действию. Когда мистер Тамайо поднял пистолет выше вашей груди я едва успел заморозить время и превратить пулю в красный шарик краски до того как он коснулась вашего лба. К сожалению, я не учел скорость полета. Вас откинуло назад. Ваша подруга со слезами бросилась к вам, мистер Тамайо навел пистолет и на нее. В этот момент я оглушил их и трансгрессировал вместе с вашим телом к целителю. За все время вы потеряли слишком много крови, но выжили только благодаря вовремя пробудившийся магии.       Серхио резко встал с кровати и зашагал кругами по комнате. От новой информации голова пошла кругом. Все мышцы сдавливали спазмы из-за нулевой активности за прошедшие несколько дней. В груди зажглась искорка надежды. Он прочитал несколько десятков газет, но так и не додумался первым делом расспросить Дамблдора. Какой же он все-таки идиот.       – Вы возвращались в банк?       – Нет. Все это время был рядом с вами.       – Предположим, вы действительно на несколько секунд оглушили Лиссабон и полковника, а потом похитили меня, еще живого. Где мои очки? – внезапно остановился Серхио и осмотрел пол. Альбус достал отремонтированные очки из кармана и передал. Профессор принялся рассуждать в слух. – Что будет чувствовать охотник загнавший свою жертву в угол, убив ее и резко потеряв из виду?       – Сильное удивление, – ответил Дамблдор.       – Именно! Он будет ошеломлен настолько, что в первые несколько минут не будет думать ни о чем другом кроме поиска жертвы. Вначале Тамайо вместе с солдатами перевернет кабинет верх дном, обыщет весь банк в поиске моего тела, тем самым на время обезопасив Ракель. Когда поиски не приведут ни к чему он наконец обратит внимания на единственного кто находился в помещении кроме него самого. Он обратит внимание на Ракель. Теперь просто так ее не убьешь. Полковник будет расспрашивать ее, угрожать, но рано или поздно здравый смысл возьмет свое и он отступит. Единственное что ему останется это пойти на сделку, а Лиссабон умеет вести переговоры.       От этой мысли Профессор ощутил тепло в груди. Силы начали возвращаться. Еще не все потеряно. Если они живы он их вытащит. Вытащит если еще не опоздал.              Остается главный вопрос. Почему их не арестовали? Я озвучил свой главный козырь, но Тамайо все равно своей рукой дважды выстрелил в меня. Затем мое тело исчезло из банка. С одной стороны, он уверен что убил меня, с другой он не сможет объяснить как я испарился. Он должен быть в панике. Он допросит всех, но ничего не узнает, потому что такое невозможно провернуть, даже мне. Тогда у полковника закроется сомнение, а убил ли он меня или все это игра воображения. Весь мир наблюдал как Профессор вошел в банк.       Если публично арестовать всю банду, то как объяснить мое отсутствие среди грабителей? Попыткой сопротивления? Рисковать как в случае с Ракель они не будут.       Остается вариант объявить погибшими всех, включая меня, тем самым, если я жив, послать мне сигнал. Вот только что он должен означать?              – Какое сегодня число? – резко спросил Серхио.       – Третье июля.       – А время?       Дамблдор вытащил из кармана потрепанные механические часы и бросил их Профессору.       – Почти полночь, в Испании час ночи, – вслух произнес Маркина. – Нужно поторопится. Где у вас ближайший компьютер с доступом в Интернет?