***
Серхио Маркина открыл глаза и с удивлением обнаружил что впервые за долгое время отлично выспался. Он попытался потянутся, но моментально охнул от дикой ноющей боли во всем теле. В какой момент обычная пешая прогулка сравнилась по нагрузке с тяжелой работой грузчика? Мышцы ныли словно вчера он впервые сходил в тренажерный зал и допустил типичную ошибку новичка: до упора качал все части тела. Рубашка и брюки сменились белой пижамой. В копилку неутешительного вывода добавилось осознание огромного пробела в воспоминаниях. Преступный гений не мог вспомнить как вернулся в комнату, переоделся и заснул в кровати после касания запястья Альбуса Дамблдора. Ранняя старость или последствия трансгрессии? Медленно сев на кровать, Маркина уже по традиции обнаружил на кофейном столике свои очки. К ним прилагалась очередная записка на крышке маленькой черной коробке и аккуратно сложенная одежда. Его комната претерпела некоторые изменения. Дверь на свободу сместилась на смежную стену, а на противоположной появилось открытое окно, пропускающее яркие лучи солнца и свежий летний воздух. Кривясь от боли, Профессор надел очки и внимательно прочитал написанное. «Доброе утро! Вы проспали больше суток. Трансгрессия отняла последние силы, и вы отключились. Увидимся через два дня перед встречей с вашим другом. Я расширил вашу комнату на душевую и наколдовал окно. Еда будет появляться каждые шесть часов вместе с газетами. В коробке восстанавливающие зелья. Пузырек сейчас и через сутки. Обещаю, эти дни в комнате, уверен, порядком поднадоевшей, станут последними». В коробке, разделенные стенкой, стояли два стеклянных флакона с зеленным содержимым. Недолго думая, Профессор выпил первый флакон вязкой жидкости за одни глоток и убрал использованную склянку обратно. В кармане брюк обнаружились часы, показывающие позднее утро. До встречи с Марселем осталось два дня. Профессор хорошо его знал и надеялся получить более подробную, чем прочитанную в газетах информацию. Методы сбора данных бывшего киллера не менее впечатляющие и креативные чем его самого. Марсель должен однозначно ответить о судьбе его людей и от этого можно дальше отталкиваться. Туз все еще в рукаве и ждет своего часа. А пока два мучительных дня ожидания. Чтобы скоротать время и не сойти с ума от волнения, Серхио застегнул на левой руке часы и составил незатейливый план активностей. В первую очередь требовалось избавиться от болей в теле. Самые простые и доступные способы – это легкие физические упражнения с последующей растяжкой. Упражнения заставят кровь быстрее циркулировать и помогут восстановиться мышцам, а заминка растянет и расслабит их. Не хотелось бы упасть в обморок уже после первой трансгрессии. В период острой депрессии единственными движениями были перевернутся в постели на спину или на живот. Из-за отсутствия аппетита и дикого стресса некогда стройно тело испанца сильно исхудало. После мышечной работы следует второй и заключительный пункт списка. Умственная деятельность всегда была и остается самой сильной стороной Профессора. Умение анализировать потоки поступающей информации и продумывать дальнейшие шаги наперед не раз переворачивали безнадежные ситуации на протяжении двух ограблений. Во время предстоящей встречи крайне важно задать Марселю правильные вопросы чтобы получить верную информацию. Не лишним будет продумать возможные ожидания и исходы встречи. Будет ли это полицейская засада или личная месть за неудачу? Если банда жива как ее вытащить на свободу, не привлекая внимания общественных СМИ? Как отказать директору в таинственном деле? Сможет ли он принять его выбор или применит магию принуждения? Слишком много вопросов и нюансов. Одна из тревожных мыслей, которую Профессор не успел тщательно продумать относилась к возможной грызне за золото. На случай своей смерти он оставил Марселю перечень псевдонимов и имен, которым положена определенная часть сокровищ, а также незаметные механизмы конвертации металла в валюту. В первой категории прямые участники ограблений. Внутренняя часть банды, рисковавшая больше всех остальных. На момент вторжения в Банк Испании их было тринадцать, включая его самого и Марселя. Серхио рассудил здраво. Месяцы подготовки, моральные и физические страдания, пребывание в бесконечном напряжении и страхе, в окружении армии Испании, стоят не меньше половины украденного металла, плюс компенсация за вклад в план Чернобыль оставшихся напечатанных купюр. Финальный расчет составил шестьдесят тонн золота или две трети вывезенной добычи из банка Испании. Следующий абзац содержит фамилии внешней банды. Люди Бенхамина и сербские наемники рисковали куда меньше и действовали за кулисами, минимально светя лицами даже в объективы дорожные камеры. За свою работу они разделят двадцать пять тонн. Последние несколько имен, участвовавших в ограблении, получат анонимный денежный перевод суммарно на одну тонну золота. Их роль в плане была необходима, но не столь существенна, а риск вовсе стремился к нулю. В этот список входил и пакистанский хакер. Оставшиеся четыре тонны Профессор планировал потратить на поддержание и обновление сетей перевозчиков, обустроить новые безопасные места каждой паре внутренней банды для счастливой и беззаботной жизни. Приступим.***
– Зря времени не теряете, – весело прокомментировал Дамблдор бесшумно появившись из воздуха и застав Серхио с голым торсом, качающим на полу пресс. – В тюрьме не будет такой роскоши, – хрипя отшутился Маркина. Улыбка на лице директора исчезла, а лицо приобрело серьезный вид. Он молча наколдовал себе кресло и в ожидании присел. Не заметив внезапную смену настроения, Профессор бегло взглянул на время и пошел в душевую, прихватив с собой рубашку и брюки. Часы пробили за полночь, уже скоро состоится судьбоносная встреча, нужно выглядеть соответствующе. Посвежевший за два дня тренировок и обильного питания, переодетый в поношенный костюм испанец с удивлением обнаружил второе кресло и отсутствие в комнате другой мебели. – Посидим на дорожку? – задорно спросил он, присаживаясь перед директором. Лицо Альбуса нахмурилось. – Не зависимо от того как пройдет ваша встреча, я бы хотел поговорить о своих мотивах и дальнейших намерениях. Профессор кивнул. Он ждал этого разговора. – Что вы помните о темных волшебниках? – Практически ничего, – честно ответил испанец. – Если кратко, под середину прошлого века, темный волшебник пытался захватить власть во всем магическом мире, чтобы развязать войну с маглами. Его победили. Тридцать лет назад появился другой темный волшебник с подобными намерениями. Около двенадцати лет назад и его победили, – Дамблдор опустил глаза и едва слышно добавил. – Как я думал. Профессор быстро соотнес все факты и пришел к неутешительному выводу. – Магический Адольф Гитлер не мой профиль, – не дав продолжить, скрестил руки Серхио. – Я давно не волшебник. Мне жаль потраченного вашего времени. – Вы даже не дослушали! – возмутился директор. – Мне хватает и имеющейся информации чтобы заключить очевидное. – Угроза реальна, Серхио, – директор повысил голос, – если ее не остановить в магическом мире, она перенесется и на ваш! – Вы хоть слышите себя Дамблдор? – Профессор вытянулся вперед. – Потому что я вас слышу и понимаю всю абсурдность ситуации, – он растопырил левую ладонь, загибая по пальцу. – Первое, я магический импотент. Второе, я и процента не знаю о вашем мире. Третье, я не борец со злом, а вор, если вы еще не поняли. Могу продолжать дальше. Альбус печально опустил глаза. – Вы правы. Вы не борец со злом, а я да. Всю свою жизнь я только и сражаюсь. Не даю темным силам поглотить оставшийся свет. Когда беру силой, когда хитростью, а когда жертвами других, – жесткий взгляд голубых глаз встретился с карими. – Не мне говорить вам какого это терять близких людей, доверяющих, боготворящих, разделяющих твои идеалы, готовые на любые жертвы ради них. За свою жизнь слишком много смертей случилось по моей вине и из-за моих ошибок. – Я не понимаю к чему вы клоните. – Мне не нужна ваша сила, мне нужен ваш острый разум, – директор постучал указательным пальцем по своему виску, – способный победить зло с минимальными жертвами. Я прочитал десятки газет о ваших ограблениях, видел собственными глазами вашу отчаянную борьбу за жизни своих друзей, грамотное использование заложников и перехваченных полицейских, без физического вреда для них. И нет, это не безрассудное геройство или пацифизм, только не они. Это четко продуманный план! Каждый сыграл свою роль. Склонить обычных граждан на свою сторону для косвенного участия, гениально! Никто из моих многочисленных знакомых и близко не справится с такой сложной ролью предводителя. Единственное на что они способны, это надеяться на мою силу, исполнять любые мои приказы. Я слишком устал от этого, – последнее предложение он произнес очень тихо. От его слов Серхио стало неуютно сидеть в кресле. Отчасти он понимал старого волшебника. Быть лидером порой невыносимо, особенно когда в ответственный момент нужно держать голову холодной и мыслить здраво, вопреки возмущениям команды. Однако война с темным волшебником на незнакомой территории масштабом по более чем ограбление банка. Не говоря уже об огромном количестве магических компетенций, которых у него попросту не было. Он облокотился на спинку и скрестил ноги. – Правильно ли я понимаю, вы хотите, чтобы я разработал план по убийству человека? – Все куда сложнее чем кажется, Серхио. Я бы не стал просить вас делать работу, которою могу сделать сам. Профессор вопросительно уставился на директора, задавая немой вопрос «В чем сложность?». Тяжело вздохнув, Дамблдор ответил. – Дело в том, что этот темный волшебник был убит двенадцать лет назад, но полтора месяца назад его обнаружили в Хогвартсе во время поиска одного из способа возвращения своей плоти и былой магической силы. Его смогли остановить, но рано или поздно он добьется своей цели и начнет новую магическую войну, которую если не остановить в Британии, перебросится на Европу, оттуда на весь мир. После падения последнего оплота сопротивления, его взгляд будет направлен и на ваш мир. Начнется, как я ее назвал, Первая Магло-Магическая война. – Значит, – задумчиво протянул Серхио, – вы его уже останавливали. Сможете и второй раз. Зачем я? – Мой долг Верховного Чародея обязывает ввязаться в бой. Ценой долгосрочного плана победы, к сожалению, станет слишком большое количество жертв. Моих последователей, вражеских, и ни в чем не повинных людей. – Стоп! – воскликнул Профессор, имитируя раскрытыми ладонями чаши весов. – Предположим ваш план, каким бы кровавым он не являлся, гарантированно приведет к победе, – правая рука поднялась выше, – но с горами мертвых тел, – положение ладоней поменялось, – но победа гарантированная, – левая опустилась в самый низ. – А вы упорно хотите доверить это дело тому, кто не держал палочку с подросткового возраста? С нулевыми знаниями о волшебном мире. Вы собираетесь доверить мне жизни миллионов? Да вы сумасшедший, это чистое безумие! – Вы недооцениваете себя. Ваши планы ограбления практически идеальны, – спокойно сказал директор. Профессор сжал от злости зубы. Такую чушь он не слышал даже в самых худших шутках Денвера. Он действительно понимает о чем говорит? Испытывать тяжелый взгляд Дамблдора больше не было сил. Профессор вскочил с кресла и принялся шагать вдоль стены. Сейчас как никогда он хотел быстрее закончить разговор с давно забытым знакомым и вернуться в свой мир, где его заждались, томящиеся в секретной тюрьме, члены банды. – Попробую объяснить вам на пальцах. Оба ограбления не мои! Я лишь доводил их до совершенства, тратя годы на доработку. Годы! – по слогам выделил Маркина. – Планы идеальны по двум причинам. Все мои познания, о своем мире копились десятилетиями. Десятилетиями! – снова подчеркнул он. – Все знания детерминированы и когерентны. Но самое главное даже не это, а сама возможность спрогнозировать дальнейшие события на основании имеющееся информации. Я могу, например, рассчитать точное время приезда полиции к банку, или зная их методы, действовать на опережение, заранее пресечь попытки штурма или разбираясь в психологии, склонить большинство на свою сторону и тем самым замедлить работу полиции. В магическом мире ситуация прямо противоположная. Из того что я увидел и узнал, магия это бездонная, до конца не изученная, наука. Из-за огромного количество заклинаний, зелий, или, возможно, магических существ, события такого масштаба попросту невозможно продумать от и до. Чаша сил склонится в сторону того, кто окажется магически сильнее. Любой креативный волшебник из стана врага с помощью неизвестных заклинаний, сможет в критический момент перевернуть ход боя в свою сторону. Придумать военный план в другом мире, со своими правилами, с бесчисленным количеством заклинаний, такому как мне невозможно. Разговор перешел на повышенные тона. Воздух вокруг спорящих накалился и вот-вот готов заискрится. – Вывести золото из банка и выйти живым тоже было невозможно? Придуманный вами план почти сработал! Ваш гениальный мозг в разы быстрее сократит пробелы в забытых воспоминаниях и поможет победить возможно самого могущественного темного волшебника этого столетия. Вы говорите об определенности знаний. Магический мир имеет схожие законы, свои порядки, свои ветви власти. Ваша способность обуздания невозможного поможет взглянуть на магию свежим взглядом и использовать ее более эффективно нежели использую я. Серхио, в детстве магия спасла вас от смерти, отплатите ей тем же! Вмешавшись ради вас в магловскую разборку иностранного государства, я нарушил множество магических законов, рисковал нарушить Статус секретности, дважды вытащил вас с того света. Всех моих достижений и заслуг не хватит избежать даже пожизненного заключения, не говоря о смертной казни. Умоляю, Серхио, только не говорите, что все за зря. Дважды вытащил с того света? Значит это не простое недомогание. – План не сработал! Я проиграл и потерял все! – гневно крикнул испанец. – Двое убиты, двое арестованы, двое на свободе, остальные возможно мертвы. Я не брал у магии в кредит. Не по моей воле она внезапно появилась и не по моей воле внезапно исчезла. А, вас, никто не просил вмешивается и тем более спасать меня! – зло выплюнул Профессор. – Я был готов пойти на дно вместе с командой. Вы сами не знаете, когда это «зло» вернется. Сколько времени потребуется на разработку плана, который возможно никогда не пригодится? Годы, если не десятилетия! Директор школы не ответил, еще больше шокируя Маркину. – Достаточно вашего безумия Дамблдор! Я не желаю участвовать в этой хрени и тем более возвращаться в ваш Мезозой*! С меня хватит быть Профессором! – осознавая сказанное он поубавил пыл и продолжил спокойнее. – Если мои люди живы, я заплачу любую цену за их свободу. Если нет, то сдамся властям или скроюсь в стране вне юрисдикции Интерпола. Благодарю за спасение, но вы промахнулись с выбором претендента на такую ответственную роль. Закончив речь Серхио напрягся, мысленно продумывая возможные реакции директора. Старик выглядел печальным, но морщинистое лицо не выражало признаков агрессии. На самый худший сценарий, Серхио согнул колени и направил взгляд на правую руку волшебника, готовясь при любом резком движении кисти отпрыгивать от луча любого цвета. Хотя шансы против волшебника были практически нулевыми, сдаваться и принимать абсурдное предложение он не желал. – Возможно я действительно немного начудил, – Дамблдор по-доброму улыбнулся и протянул ладонь. – В любом случае сожалений о спасении бывшего ученика Хогвартса я не испытываю, а принуждать не в моих правилах. Пора встретиться с вашим другом. Не теряя бдительности, Профессор кивнул с неким уважением, пожимая ее. Возвращаться в магический мир на продолжительный период своей немолодой жизни он никогда не планировал, тем более брать на себя ответственность за спасение чертового средневековья. Дважды Серхио Маркина примерял на себя роль главаря банды и мозгового центра операции. Потеря брата из-за собственных просчетов ограбления Монетного Двора сильно ударила по нему. Хотя доработка плана для Банка Испании в тайне от Ракель продолжалась, в глубине души таилась надежда больше никогда не примерять ношу лидера. Чем сильнее эмоциональная вовлеченность, тем сильнее разочарование при поражении. Арест Рио и твердый взгляд Токио возродили былой энтузиазм и дух сопротивления, а момент возвращения долга брату пришелся как никогда идеально. Долгие месяцы шлифовки наработок Андреса и Мартина довели ограбление до финального этапа с минимальными, но важными сердцу потерями. Но итог все равно оказался печальным. Самое горькое поражение Профессора заключалось не в потере физического обладания вывезенного золота, а в потере своих, ставших семьей друзей, давно переросших названия городов. Хотя шанс сохранения их жизней все еще оставался, неизлечимый эмоциональный шрам нанесен на всю оставшуюся жизнь. Старый волшебник, опираясь на свой тяжелый опыт лидерства, все равно попытался взвалить груз, куда тяжелея суммы двух прошлых, как качественно, в виде сложности разработки соответствующего плана с постоянно меняющимися переменными, так и количественно, в виде времени, требуемого вновь стать полноценным членом магического мира и массы жизней незнакомых ему людей, которых так или иначе придется использовать. Этому не бывать! В назначенное время встречи, перед переносом на Сейнт-Джон-роуд, окружающий мир покрылся серой пленкой заклинания Невидимости. Серхио напряг свое тело, сделал несколько глубоких вздохов и не разрывая рукопожатие, с готовностью кивнул. Трансгрессия прошла без побочных эффектов. Лондонская ночь постепенно сменялась рассветом, освещая улицу двухэтажных особняков, практически не отличающихся друг от друга. Перед глазами стоял нужный дом с белой входной дверью, в центре которой блестела цифра «24». Занавески скрывали весь первый этаж от любопытных глаз, добавляя приватности даже в позднее время суток. Пробившийся кружок оранжевого цвета выдавал нахождение в гостиной неизвестного ночного гостя. Он осмотрелся по сторонам в поисках возможных подвохов. Камеры на фонарных столбах отсутствовали, неуместных припаркованных фургонов, маскирующих группу спецназа тоже не наблюдалось. Ночную тишину нарушал только стрекот сверчков. Зная осторожность Марселя, любой звук, не вписывающийся в окружающую атмосферу пригорода несомненно вызовет у него ненужные вопросы. – Телепортация издает звук? – спросил Серхио. – Зависит от магического потенциала волшебника. Моя нет. Безопасным местом появления из воздуха послужила небольшая каменистая дорога между идеально ровными, утепленными стенами соседних домов. – Снимите невидимость. И Альбус, я очень рассчитываю на приватность разговора. – Буду здесь ждать новостей и хороших, и плохих. Какое бы вы не приняли решение, Серхио, знайте, мое приглашение в силе, и я не о чем не жалею. Директор печально взмахнул палочкой. В пустом пространстве появился силуэт мужчины, который развернулся и уверенным шагом направился к желаемой цели, оставляя старого волшебника лишь грустно смотреть ему с спину. Невидимый Дамблдор опустился на дорожку и в томлении стал ждать возвращения своего бывшего ученика. Немного нервничав, Серхио встал у задней двери. Ручка издала неприятный скрип и открыла вход, нарушив идеальную тишину. С учащенным пульсом, Профессор медленно зашел в внутрь дома. Первая комната оказалась просторной кухней. На гарнитуре одиноко скучал электрический чайник, подключенный к сети. Слой пыли на столах указывал на длительное отсутствие хозяев. Кухонная утварь напрочь отсутствовала, создавая впечатление полной заброшенности дома. – Профессор? От внезапности Серхио чуть не подпрыгнул и моментально повернулся на источник своего криминального псевдонима. В дверях, облокотившись на стену, стоял Марсель, но не тот которого он помнил пару недель назад. Хорват сменил внешность. Усы исчезли, а длинные пышные волосы, достающие до плеч, укоротились до основания головы. Всегда гладко выбритое лицо сменилось небольшим слоем растительности. – Нельзя так подкрадывается к людям, Марсель! – возмутился Маркина со слезами обнимая члена своей банды. – Я тоже рад вас видеть, Профессор. Вы так задушите меня, если конечно не проверяете наличия прослушки. – Черт, у меня и в мыслях не было такое проверить, – оправдываясь отстранился Серхио, мысленно отмечая отсутствие прослушивающих устройств. – Это шутка. Пойдемте в гостиную, чай остывает. Серхио проследовал за Марселем. В следующей комнате, за исключением стола и двух стульев, вся мебель и частично стены покрывала прозрачная пленка. Зная прошлое Марселя, в голову Профессора закралась неприятная мысль и о другом практическом применении такой пленки, но вездесущие слои пыли на поверхностях пластика заталкивали мрачные выводы обратно вглубь разума. Посередине стола над двумя чашками возвышались термос и настольная лампа, единственный источник света. Мужчины сели напротив друг друга и наполнили посуду чаем. Не спуская глаз с жидкости, Профессор подул несколько раз и попытался уловить в исходящем паре намек на добавленные вещества, но ничего не обнаружил. Одновременно с оставшимся на свободе членом банды, он сделал несколько глотков, про себя отмечая неизменный вкус знаменитого марселевского чая. Выведать секрет идеальной заварки за несколько месяцев никому так и не удалось. Между друзьями повисло неловкое молчание. Каждый думал о своем и не знал как начать разговор. – Я проиграл, – первым нарушил тишину Профессор, – я не смог их вытащить из чертового банка. – Знаю. Как вы и просили, я приехал к банку и наблюдал со стороны. – Рассказывай все по порядку.***
POV МарсельДве недели до начала ограбления Банка Испания
На очередном теоретическом занятии Профессор детально объяснял план «Мальчик-с-пальчик» суть которого отвлечь внимание полиции и по специально оставленных крошек информации отправить военный флот прочесывать определенный периметр Кантабрийского моря. На месте их встретит снимающий поиски золота квадрокоптер. Исполнителем назначили Марселя с тремя внешними помощниками, бывшими полицейскими в отставке, разочаровавшихся в законе. – Занятие окончено, все свободны. Следующее будет через день в обычное время, – объявил Профессор, убирая бумаги с преподавательского стола. – Марсель задержись пожалуйста, – добавил он через плечо. Все замерли и с удивлением посмотрели на Профессора. Просьба остаться после занятий прозвучала впервые. – О, у нашего Профессора появился любимчик? – с ухмылкой прокомментировал Палермо. – Осторожно Лиссабон, у тебя новый конкурент, – подхватила Токио. – Только не набрасывайтесь друг на друга сразу, дождитесь, пока мы отойдем подальше! – заржал Денвер. –Мне стоит беспокоится, Серхио? – поддержала бывший инспектор полиции, изображая серьезность на своем лице. Вопрос Ракель стал последней каплей терпения лидера банды. Лицо Марселя как обычно выглядело непробиваемым. Профессор выпрямился и повернулся к классу. – Тебе не стоит беспокоится Ракель, – ответил он своей возлюбленной, затем повернулся к Мартину, – У меня нет любимчиков. А ваши гейские шуточки, – поочередно указывая пальцем на Денвера и Токио, – неуместны и несмешные! Под общий смех, банда покинула аудиторию. Марсель пересел на первую парту и как подобает прилежному ученику скрестил руки в ожидании. Обычно Профессор никого не задерживает, а значит либо он где-то провинился, либо информация предназначается только для его ушей. Освободив достаточно места, Серхио повернулся к хорвату и сел на стол. – Для большего эффекта, тебе нужно засветить лицо на видеокамерах морского порта. На лице Марселя не дрогнул ни один мускул. – Это точно необходимо? – уточнил Марсель. – Во время ограбления, по моим расчетам, Мадрид заполонит наша символика Сопротивления. Обычные люди нацепят маску Дали и застегнут красный комбинезон. Перед началом вторжения в Банк Испании, я запишу видео, и покажу всем свое лицо, тем самым показывая наши намерения вести войну открыто. Этим действием, мы обезопасим поддерживающих нас людей и при необходимости сможем слиться с ними, не вызывая подозрений. – Как скажете Профессор. Что-нибудь еще? Серхио вытащил спрятанный от любопытных глаз запечатанный конверт в дальней части помещения и положил перед нахмуренным Марселем. – Выкачать золото из банка самая легкая часть плана. Куда тяжелее, намного тяжелее, – подчеркнул Маркина, – выбраться живым. Возможно, в самый критический момент, для спасения банды, мне придется лично явится в банк. Если это произойдет, а вероятность четыре к пяти, ты в то же время смешаешься с толпой перед зданием Банка Испании, скрывая лицо, за маской разумеется, и будешь внимательно следить за развитием ситуации. Никто не станет искать тебя там. Здесь возможны всего два варианта. Первый и самый худший, нас арестовывают и выводят в наручниках. В этом случае для нас все будет закончено, ты останешься последним членом внутренней банды. Как только ты увидишь меня в наручниках, управление внешней бандой ляжет целиком на твои плечи. У тебя будет не больше шести часов форы перед объявлением в розыск. Твоей первостепенной задачей станет бегство из Испании и присоединение к группе Бенхамина. При втором сценарии, нас объявят ликвидированными при сопротивлении. Упакованные тела погрузят на грузовики и увезут прочь из банка. В этом случае, не вдаваясь в детали, мы будем мертвы, либо, что более предпочтительно, – Профессор выдержал паузу, – живы. – Живы? – удивился Марсель, – Как определить? – Признаюсь, это самое сложное. Тебе придется ориентироваться только на свое чутье. У них будет твое лицо, рано или поздно они разместят его сначала в локальный розыск, а потом в международный. В случае успешных переговоров, я добавлю тебя в список условий. Но если они провалятся, тебе придется позаботиться о себе самому и заранее подготовиться к побегу из страны. Используй старые связи и хорошо продумай этот момент. По моему мнению, самым оптимальным, но рисковым вариантом будет залечь на дно и ждать моего сигнала. День, или два, не больше. Скоро мне доставят спутниковой телефон с номером, который буду знать только я. Держи его всегда при себе. Если я не свяжусь с тобой, значит мы все мертвы. Действуй согласно первому варианту. Бегство и лидерство. В конверте блокнот, в нем ты найдешь ответы на большинство вопросов что делать с золотом. Спрячь, никому не показывай и не открывай пока не придет время. – Все понял. Сигнал тот же? – Именно. Романтика Андреса не подведет.23 июня 2019 – 16:15
После удачного осуществления плана «Мальчик-с-пальчик», расстроенный Марсель вел грузовик навстречу кортежа Профессора, прекрасно слыша через динамик в ухе его тяжелое дыхание. В отличии от ничего не подозревающего соседа, в душе хорвата бушевал настоящий шквал эмоцией. После кражи золота из-под носа, план Профессора катился к черту на рога и все сводилось к худшему сценарию. Бывший киллер один из немногих понимал правильность решения своего лидера сдаться перед приближающимися машинами спецназа. Если убежище обнаружил один отряд правоохранителей, остальные находились где-то рядом. Лишние жертвы с обоих сторон, хоть в конце концов это оказалось ошибкой, привели бы к еще большим проблемам c Правительством и усложнили ситуацию внутренней банде. Неожиданно в ухе зазвучал ненавистный голос полковника Тамаой и жалобное подтверждение Лиссабон о прорыве обороны армией Испании. В вечно спокойных глазах выступили слезы. Хорват понял к чему все идет. –… Я прошу вас принять мою капитуляцию и позволить мне прибыть в банк… – пораженчески сдался Профессор. – Нет! – не веря в происходящее злобно зарычал Марсель, привлекая внимания помощника. Связь с лидером банды оборвалась. Частота рации стала небезопасной для переговоров. Будь он рядом, смог бы силой остановить Профессора, спасти ему жизнь, удержать, даже ценой вечной ненависти. До Банка Испания ехать не меньше часа. Перехватить брата Андреса не представлялось возможным, оставалось следовать отдельному плану и смешаться с толпой. Попытки дозвонится Бенхамину не увенчались успехом. Марсель подал газу. Добравшись до Мадрида, два грузовика заехали на закрытую стоянку в нескольких километрах от Банка Испания. Марсель вышел из машины и собрал в круг своих подчиненных, один из которых, Альвар, передал ключи от списанной конспиративной квартиры для защиты свидетелей. Профессор лично выбрал их для помощи Марселю. Вся троица состояла из бывших сотрудников полиции, в свое время объединившихся для несанкционированного пресечения цепочки поставок наркотиков. Из-за чего были уволены. Альвар, самый упитанный из всех, бывший детектив. Уволен из-за превышения полномочий во время агрессивного допроса члена наркокартеля. Любые доводы проведения срочного налета разбились о стену невозмутимой коррумпированности начальства. Пришлось действовать самостоятельно и привлекать помощь. Его худой коллега в очках, Карид, сотрудник технического отдела полиции, уволен из-за информационной поддержки операции Альвара и взлома городских камер для отслеживания движения груза. Смуглый, Бертрам, вышвырнут из отряда спецназа, не смотря на все заслуги. Единственный кто согласился провести операцию, рискуя своей блестящей карьерой. – Альвар узнай есть ли на меня ориентировка. Бертрам достань до вечера неприметную машину, новый комплект одежды, одежду сопротивления, «5-7»* с глушителем «Гемтеч СФН-57»*, на три магазина. Карид сооруди маячок на липучке для дистанционной установки, – раздал команды Марсель. Подчиненные кивнули и разбрелись в разные стороны. Он поднялся в заброшенную квартиру и первым делом включил новости. По кругу крутился, окруженный военными, Профессор уверено идущий ко входу в банк под громкий рев толпы. План приближался к завершению, а значит скоро начнется первый этап финальной части. Правда. Спустя несколько минут, эфир государственного канала подвергся хакерской атаки. Вместо экстренных новостей с места событий транслировалась запись подземного хранилища Банка Испании. Палермо, в роли ведущего шоу, демонстрировал огромное железное сооружение. Массивные котлы плавили извлеченный из неприступного сейфа золотой национальный запас. Завершая вещание, инженер обещал скорый следующий выпуск. Фондовая биржа Испании открывается с девяти утра. Примерно в это время и планировался выход второй серии. Завтрашний день будет решающим. Холодный душ частично снял накопившееся напряжение. Спустя несколько бессонных ночей Марсель принял волевое решение отдохнуть и набраться сил. Если что-то пойдет не так, расслабляется времени не будет. Бывший киллер опустился на жесткий матрас и заснул как младенец.24 июня 2019 – 05:00
Бывший киллер проснулся с первыми лучами солнца. Резко открыв глаза, Марсель поднялся с кровати и включил телевизор молясь не пропустить из-за физической потребности важные события. Увиденное сильно расстроило его. Он проспал арест Денвера. Фронт сдвинулся не в нашу пользу. На кухне его ждали трое подельников, тихо перешептываясь между собой. Спецназовец стирал серийный номер пистолета, техник с помощью отвертки закреплял липучую поверхность к крохотному отслеживающему устройству. Детектив все это время не отрывался от экрана телефона, внимательно следя за прямой трансляцией входа Банка Испания, вставляя свои комментарии. Марсель заварил кофе и присоединился к обсуждению. – Доброе утро. Ориентировки на твое лицо не поступало. Ночью из банка вывели Денвера, – не поднимая головы сказал Альвар. – Как думаешь, Марсель, какой план у Профессора? – спросил Карид. – Только он знает, – немногословно ответил хорват. – Машина готова, костюмы в ванне. Нам тоже пора, – твердым голосом сказал Бертрам. – Вам? Куда? – с удивлением спросил Марсель. Насколько он располагал информацией, их задача состояла только в помощи плана «Мальчик-с-пальчик». – У нас дополнительное задание от Профессора, – ответил Альвар. – Важное между прочим! – похвастался Карид. – Рассказать? – Заткнитесь оба! – повысил голос Бертрам. – Профессор четко приказал держать все в секрете. Каждый знает столько, сколько нужно. Пол часа на подготовку и выдвигаемся.24 июня 2019 – 09:00
Спустя два часа общая нервозность толпы фанатов Профессора передалась вечно умиротворенному Марселю. Сохранять спокойствие помогало ощущение веса пистолета во внутреннем кармане пиджака. За прошедшее время из банка донеслось две серии выстрелов вызывая страх у всех, кроме прямого участника военных действий. Боевой опыт Марселя без труда распознал наглую имитацию перестрелки. Чередование винтовочных и пистолетных выстрелов звучало слишком скоординировано и монотонно. В реальном бою царит звуковой хаос. Они еще живы. Окружающие в красном комбинезоне не переставали скандировать слова поддержки со вчерашнего приезда лидера ограбления и ночного ареста Денвера. Самые уставшие прерывались на поставленные биотуалеты и бежали перекусывать картофельной тортильей в ближайшую торговую палатку, незаконно установленную смекалистым бизнесменом. Пустующие места моментально заполнялись новыми пришедшими. Все хотели лично увидеть чем все закончится. Свободной рукой хорват включил трансляцию новостей государственного канала с мобильного телефона и вставил наушник в левое ухо. Как Профессор и планировал, после открытия фондовой биржи Испании, начиналось главное представление. Именно Палермо, как главному идеологу плана, выпала честь объявить о выводе золота из банка и запустить спад экономики Испании. Расчет Профессора сводился к давлению на Правительство увеличивающегося снежного кома проблем. Единственный способ остановки банкротства является возвращение золота и это второе условие успешных переговоров. Вот только Профессор не сказал, как собирается вернуть золото, учитывая его кражу. Захваченная трансляция завершилась под ликование ничего не подозревающей толпы. Вместо нее продолжился репортаж государственного канала. Общая радость важной победы грабителей не давала возможности здраво оценить последствия для обычных людей. Корреспонденты, перекрикивая друг друга, комментировали видеообращение грабителей и через объективы камер задавали правительству Испании неудобные вопросы. Шокированный ведущий государственного канала, дрожащим голосом демонстрировал графики фондовой биржи, визуально подчеркивая падение кроваво красным цветом. Появление анонимной сьемки двух военных кораблей посреди моря подлило масла в огонь и успешно завершило план «Мальчик-с-пальчик». Дело за малым. Ограбление близилось к завершению, осталась последняя часть плана. Переговоры. Из палатки вылетел разгневанный полковник Тамаой. Не обращая внимания на вопросы журналистов и свит толпы, он скрылся в банке. Надеюсь тебе понравилось мое представление, ублюдок. Через тридцать минут, перед банком положили деревянный настил. Из оперативного штаба полиции вынесли и установили трибуну со множествами микрофонов. К журналистам подходили полицейские и что-то шептали на ухо. С зажженными глазами, обладатели микрофонов, подталкивая операторов, спешили занять выгодное место. Готовилась пресс-конференция. К трибуне, сверкая многочисленными орденами, поднялся министр обороны Испании, званием не ниже генерала. Место оратора занял Тамайо. – Доброе утро. Простите что вызвал вас с такой поспешностью, но у меня важное объявление, – не уверено начал полковник, бросая взгляд на генерала, ища в нем поддержки. – Расследование полиции принесло плоды. Нам удалось перехватить два грузовика в которых перевозился золотой резерв Испании. Прошу вас, – призвал к спокойствию Тамайо от нарастающего шума журналистов. – Серхио Маркина, он же Профессор, пришел в банк чтобы убедить своих товарищей сдаться и избежать новых жертв. Для этой цели он спустился в подвал банка, расположенного на глубине сорок восемь метров, где грабители продолжают оказывать сопротивление силам службы государственной безопасности. Не успев завершить свое обращение, к входу в банк, в сопровождении полицейских машин, приближались два черных грузовика. Забыв про полковника, журналисты бросились к машинам, но были оттеснены военными. Другая часть бойцов скрутила водителей и проверила детекторами наличие взрывчатых веществ. Распахнув задние двери, всему миру открылся аккуратно сложенная гора золота. От вида погрузочных машины, возвращающих в здание, сверкающий на солнце металл, Марселю стало тяжело дышать. Невозможно! Как они опередили Бенхамина и Сьеру и за ночь нашли золото? Рафаэль с Татьяной не могли пойти на сотрудничество с Правительством. На них это не похоже. Что происходит? Полицейскую палатку покинул управляющий банком и вместе с Тамаой скрылся за пробитыми железными дверями здания. Марсель почувствовал громкое облегчение ведущего трансляцией и со злостью вытащил наушник. Возвращенный золотой резерв свел к нулю катастрофические последствия. Экономике Испании ничего не угрожало. Угроза оставалась только для Профессора и внутренней банды. – Кого-то выводят! – прозвучал выкрик из толпы, притягивая внимание к Банку Испания. Связанную белокурую девушку, под предводительством Тамайо грубо подталкивали солдаты. Толпа завелась. Началось скандирование слов поддержки для грабительницы и ругательств для полковника. На подходе к палатке, Марсель смог разглядеть лицо Стокгольм. Девушка Денвера беззвучно рыдала, содрогаясь от всхлипов всем телом. Солдаты поспешили оцепить периметр от возбужденной толпы. – Отпустите! – Свободу! – Сволочи! – доносилось с каждой стороны. Почему вывели только Стокгольм? Весь резерв снова у них, почему не выводят остальных? Множество сомнений и противоречий ментально атаковали сознание Марселя. Знойные лучи солнца и рев толпы мешали здраво мыслить и найти хоть одно логическое объяснение происходящему. Профессор никому не раскрыл финальную часть плана. Оставалось только гадать и строить собственные предположения. В одно мгновенье, Марсель перестал быть исполнителем и вынужден действовать самостоятельно, не по плану. Профессор рассказал о краже золота внутренней банде и вошел в банк. Арест Денвера. Возвращение золота. Арест Стокгольм. Мерзавец предал Профессора ради выгодной сделки? Что еще он не успел рассказать полиции? Нужно это остановить пока не стало слишком поздно. Старая профессия быстро подсказала нужное решение. Марсель приспустил молнию на комбинезоне. Рука потянулась во внутренний карман пиджака и крепко сжала пистолетную рукоять. Бывший киллер сильно пожалел о не прикрученном заранее глушителе в угоду удобства. Возвращенное золото и Арест Стокгольм застали его врасплох. Времени продумать план не оставалось. Медленным шагом хорват приближался к палатке содержания своих коллег. Даже если я ворвусь в штаб, минуя дюжину бойцов армии и спецназа, убью Денвера, как это поможет Профессору? Стокгольм решит я действовал от лица Профессора и все выдаст из-за мести. Убить двоих? Любой вариант ведет и к моей смерти. Готов ли я умереть ради Профессора? Ответить на свой же мысленный вопрос Марсель не успел и встал как вкопанный. Из палатки с грустными лицами один за одним вышел весь вспомогательный персонал. Внутри оставались полковник Тамайо и генерал Испании. Вход плотно запечатали изнутри. Военные взяли оперативный штаб в плотное кольцо. Уже поздно. Допрос начался. Гул толпы усилился и перешел в истерику. Каждый прекрасно понимал происходящее за ширмой. Журналисты безуспешно пытались задать вопросы любому ближайшему солдату, но в ответ получали мертвую тишину. Никто не посмел посрамить блестящую дисциплину армии Испании. Марсель гневно застегнул молнию и отступил назад. Теперь все зависело от их стойкости, в которую ни он, ни другие члены команды ни за что бы не поверили. Девушка стала его женой, у них сын Цинциннати. Если Профессор бежал сдаваться полиции из-за дула пистолета у лба Лиссабон, то парень, куда более эмоциональный и глупый чем их лидер, точно выдаст все что захочет Правительство. В своей голове Марсель спародировал голос Профессора. Учитывая их особую эмоциональную привязанность друг к другу, возникшую в Монетном дворе, добавим сюда Цинциннати, получим процентов девяносто, не меньше. Первое правило плана Профессора гласило, никакой привязанности друг к другу. Это требование моментально подняли на смех половина незнакомых людей с которыми Марселю предстояло работать. Тогда он неправильно понял общее веселье и долгое время предполагал возникшую дружбу и уважение после совместного успешного ограбления Монетного двора. Со временем молчаливый хорват разглядел другой смысл неуместных смешков над правилом и понял, что означал тот игривый взгляд Лиссабон в сторону Профессора. Токио встречалась с гнившим в тюрьме Рио, Денвер со Стокгольм, Найроби неразлучна с Хельсинки, Лиссабон с Профессором. Единственные кто восприняли правило всерьез были Палермо, цель которого осуществить мечту Андреса любыми способами и сопутствующим ущербом, Богота, ставящем выше всего светлое будущее своих, раскиданных по миру, детей, и он, перенявший от Андреса перфекционизм и четкое следование правилам. Куда эмоциональная привязанность коллег в итоге привела? Профессор дважды практически разрушил многомесячную подготовку самого сумасшедшего в истории ограбления, сдаваясь полиции в лесу и рискуя быть обнаруженным у Банка Испании позднее. А самый нестабильный член команды прямо сейчас ставит крест на жизнях своих товарищей из-за жены. Найроби мертва. Токио мертва. Денвер и Стокгольм подписывают документ о включении в программу защиты свидетелей. Профессора и остальных убьют. Я снова останусь один. Краем глаза, Марсель уловил движение из оперативного штаба. Полковник Тамайо, словно цербер, в очередной раз спешил в Банк Испании ставить финальную точку в противостоянии. Красное от гнева лицо ввело Марселя в недоумение. Если Денвер все выдал, а золото в банке, где ликование от победы? На следующие несколько минут во дворе банка установилась тишина. Все без исключения напряженно ожидали новостей. Затишье резко оборвалось звуками начавшейся стрельбы внутри здания, вызывая многочисленные вскрики, отвлекая Марселя от мысленных рассуждений об подлинном источнике происхождения привезенного золота. Свист пуль отличался от предыдущих и продолжался короче. Их казнили. На площадь банка въехало пять военных машин скорой помощи и припарковались в ряд. За трибуну встал полковник Тамайо. Затаив дыхания, все ожидали его речь. – Приветствую вас. Ограбление окончено. Оперативная службы госбезопасности с помощью взрывчатки захватило подвал банка и освободило последних заложников, – из банка по одному выбегали захваченные и переодетые в красные комбинезоны заложники. – В ходе операции были убиты следующие грабители, оказавшие упорное сопротивление правительственным силам, – военные выкатили восемь каталок с брезентами и погрузили их в машины. – Анибаль Кортес, он же Рио. Сантьяго Лопес, он же Богота. Хулиа Мартинес, она же Манила. Матиас Кано, он же Памплона. Мирко Драгич, он же Хельсинки. Мартин Веротти, он же Палермо. Ракель Мурильо, она же Лиссабон. И Серхио Маркина, он же Профессор. Следствие, в ходе которого был возвращен национальный золотой резерв, значительно продвинулось благодаря помощи Даниэля Рамоса, он же Денвер и Моники Гастамбиде, она же Стокгольм, которые включены в программу защиты свидетелей для окончания всех необходимых юридических процедур. Нет! Нет! Нет! Чертов Денвер! Чертова Стокгольм! Чертовы предатели! Едва не потеряв самообладание, вспоминая наставления Профессора, хорват максимально приблизился к началу металлического ограждения, за которым солдаты очистили дорогу для военного транспорта. Ограждение охраняли одетые в черное обмундирование члены спецназа, ограничивая гражданским лицам вытянутой дубинкой и щитом любое движение вперед. Чтобы не привлекать их безэмоциональный взгляд прячущихся глаз на скрытом под маской лице, Марсель встал вторым рядом за горюющими перед небольшим промежутком между ограждениями. Бросок маячка с руки на уровне пояса и выше слишком заметный. Хорват достал из кармана отслеживающее устройство с липучей поверхностью и подняв левую ногу аккуратно установил не модифицированной стороной корпуса на носок туфли. От мысли провала на лице выступил пот. Плотно сидящая маска не пропускала теплые капли наружу, отчего они скапливались в районе подбородка и дразнили кожу. При приближении последней кареты скорой помощи у Марселя задрожала нога. Сделав несколько глубоких вдохов, неловким, но незаметным пинком маячок отправился в сторону корпуса. На его удачу, устройство надежно закрепилось под кузовом. От выполненной миссии наступило легко облегчение, но расслабляется было рано. Чтобы не вызывать подозрения, бывший киллер дождался пока люди не начали расходится с площади Банка Испании. Бегло бросив взгляд на штаб, в котором находились арестованные Денвер и Стокгольм, Марсель поторопился к машине, мысленно вписывая в новый список целей две новые фамилии, обещав себе разобраться с предателями позже. В машине Марсель голыми руками разорвал на две части маску, отшвырнул обрывки в салон и от злости несколько раз ударил по рулю. Не уберег Профессора, провалил задание. От чувства вины на душе скребли кошки. Впервые за несколько десятилетий слезы вольно скатывались по его щеке и падали на красный комбинезон, олицетворяющий символ погаснувшего сопротивления, символ личного проигрыша Профессора. Телефон Бенхамина оставался вне зоны доступа. Марсель завел машину и поехал за сигналом трекера с надеждой обнаружить в конце пути живого Профессора и вместе с ним посмеяться над очередным фокусом. Красная точка остановилась внутри здания, помеченного на цифровой двухмерной карте Мадрида как Центральный госпиталь обороны Гомеса Ульи. Марсель проехал мимо охраняемого нарядом полиции въезда в подземную парковку госпиталя и припарковался в нескольких десятков метров. Самая безопасная стратегия, предложенная Профессором, залечь на дно и ждать звонка. По истечении двух дней присоединится к отряду Бенхамина и взять на себя руководство бандой. Перед Марселем встал тяжелый выбор. Уехать, спрятаться и ожидать сигнала или дождаться ночи, проникнуть в морг и убедится лично. Марсель завел машину и приготовился к движению. Ориентируйся на свое чутье. С парковки госпиталя выехало пять грузовиков скорой помощи и проехали мимо него. Через минуту разъехалась и полиция. Возвращение золота в банк и внезапный арест Стокгольм никак не выходил из головы и перечеркивал все планы. Интуиция и здравый смысл кричали поскорее убираться из страны, но странное чувство останавливало от нажатия педали газа. Общая картина событий не складывалась. Между последним обращением Палермо и появлением золота прошло чуть более получаса. Найти 90 тонн без сопротивления от отряда Бенхамина и людьми сына Берлина и Татьяны, да еще и транспортировать к банку за это время просто невозможно. Тогда что это было? И что рассказал Денвер ради спасения Стокгольм? Если внутренняя банда мертва, сегодня последняя возможность убедится. Нужно вызвать подкрепление. Заглушив двигатель, мужчина набрал нужный номер. – Альвар, мне нужно проникнуть в госпиталь Гомеса Ульи.24 июня 2019 – 23:35
– Черт бы тебя побрал, Марсель! Мы и так в дерьме, а ты еще накидываешь сверху! – гневно воскликнул Бертрам, выпрыгивая с водительского сиденья белого фургона. – Мы пока вне подозрений, – успокоил его Карид, поправляя очки. Компания договорилась встретиться в переулке напротив главного входа в здание. Боковая дверь фургона отъехала из нее протиснулся Альвар, держа в руке большую черную сумку. – Соболезную, Марсель. Профессор показался мне отличным мужиком. – Какой план? – кивнул хорват на госпиталь. – Альвар у нас теперь новый Профессор? – вставил бывший спецназовец, скрестив руки. – Спокойствие, дружище, – похлопал товарища Альвар и указал на фургон. – План сидит внутри. Бертрам и Карид отворили задние двери и включили тусклую лампу внутри фургона. Свет осветил сидевшего в инвалидной коляске старика, одетого в военную форму с наколотыми на груди орденами. – Честь имею, Сеньор! Какие приказы? – улыбнулся бывший военный бодро прикладывая костлявую руку к фуражной шапке. – Папа, это Марсель. Марсель, это мой отец, отставной майор Сантес. – Приятно познакомится, майор, – протянул руку хорват. Хватка старого военного оказалась на удивление крепкой. Пока дед не начал свои бесконечные истории, Альвар отвел троицу подальше в переулок, включил фонарик, расстегнул сумку и ожидающе посмотрел на технаря. – Что? – удивился он. – А, точно. Карид достал из кармана несколько скомканных бумаг и передал Бертраму, который сходу раскрыл первый лист перед Марселем. На бумаге изображалась распечатанная на скорую руку схема подземной части госпиталя. Бывший детектив подсветил фонариком сбоку. – Если тела твоих друзей привезли именно сюда, – взял слово Бертрам, кивая на госпиталь, – их поместят в морг до окончания следствия. Морг расположен на минус третьем этаже. Ликвидированные тела военных преступников хранят в самом дальнем кабинете. Четвертая дверь слева. Если они мертвы, в журнале регистрации найдешь записи. Единственный вход это служебный лифт, здесь. Открывается по пропуску. На выходе из лифта стоит пост охраны из двух человек. Ну, чтобы с ума не сошли, – попытался он пошутить. Поняв что никто не посмеялся, он прочистил горло и достал из сумки пистолет. – В сумке белый халат. Если выдать себя за доктора не получится, стреляешь этим инъектором. Один точный дротик транквилизатора в любую часть тела и следующие пол часа охрана пускает слюни в стол. В обойме три шприца, думаю тебе хватит. Альвар забрал оставшиеся два листа карты и передал фонарик. – Мой отец каждый квартал проходит психологическое обследование в этом госпитале. Страдает ПТСР* из-за Ливии. Мы вкатим его через центральный вход. Ты представишься мои троюродным братом Эмилем. Отец симулирует болезнь. Вызовут дежурного врача. Ориданторская находится на пятом этаже. Он спустится по общему лифту. Затем как обычно отца отвезут сюда, дальше по коридору служебный лифт, здесь, – бывший детектив указал на две нарисованные точки первого этажа, – Возможность украсть пропуск будет только одна, до того, как врач закатит отца в своей кабинет. После, у тебя будет минут двадцать. По дороге, в туалете, сможешь переодеться в медицинский халат. Если все пройдет гладко, никто ничего не заподозрит. – А камеры? – скептично спросил бывший киллер. – Вот тут включаюсь я, – с оптимизмом сказал Карид, в очередной раз поправляя очки и раскрывая третий лист, с множеством закрашенных кружков. – Это все камеры, на твоем пути. Три по пути в лифт, одна в лифте, три в морге. Я смогу на минуту зациклить картинки каждой, по твоему сигналу. Ты доберешься до морга и обратно незамеченным. – Запасного плана нет, Марсель. Постарайся выполнить свои дела за одни подход, – предупредил Бертрам, передавая команде наушники.***
Подталкивая коляску с двух сторон, Марсель и Альвар вкатили старого майора в холл военного госпиталя. Пожилой мужчина выглядел не важно. Обильное потоотделение, озноб, негативные выкрики в сторону НАТО, США и Ливии, куда государство послало устанавливать демократию. – Ему нужна помощь! – крикнул сын майора сотрудникам ресепшена, доставая пакет документов. – Они везде, Адриан! Вызывай подкрепление! Где мой чертов пистолет? – бредил военный. Две женщины спешно покинули свой пост и побежали навстречу. – Что произошло? – спросила одна из них. – У него опять ПТСР, таблетки не помогают, началось около часа назад, – Альвар передал медицинскую карту медсестре. – Ждите здесь, Белен вызывай дежурного. Медсестра подбежала к висящему на стене телефону и набрала нужный номер. – Адриан, гребанные янки кинули нас на патроны! – Папа, пожалуйста успокойся. – Дядя Сантос, тише, война закончилась, вы дома, – добавил для убедительности Марсель. Несколько минут спустя раздалось звуковое оповещение приехавшего лифта. Двери общественного лифта разъехались. Из кабины вышел молодой парень в белом халате допивая на ходу свой кофе. Темные мешки под глазами сочетались с черным шрифтом белого фона бейджика. Отправив пустой пластиковый стаканчик в ближайшую урну, он подошел к медсестре и молча забрал документы. Перелистав несколько последних страниц, нахмурился. Молодой доктор достал из левого карман пластиковую карту и задумчиво почесал ей макушку. Марсель и Альвар придя к одной мысли кивнули друг другу. – Хм. Рановато проявился, – протянул дежурный интерн. – Согласно графику, до следующего цикла не меньше трех недель. – Доктор, – взмолился Альвар, одновременно читая фамилию с бейджика. – Доктор Луп, мы сидели с братом на кухне и смотрели новости о чертовом Банке Испания. В репортаже прозвучали выстрелы. Отец завелся и нацепил свою старую форму. Бегал по квартире, кричал и искал свой пистолет. Препараты не помогают. Майор начал активно обыскивать свои карманы. – Они окружают нас, где моя лама*? – Черт помогите ему! – вставил Марсель. – Успокойтесь. Первым делом его надо стабилизировать, – нервно произнес интерн. Луп перехватил управление и повез коляску дальше по коридору. Марсель и Альвар последовали за ним. До конечной точки оставалось несколько метров. Альвар беззвучно произнес губами «сейчас» и обошел доктора. Для отвлечения внимания он споткнулся об больничную лавку и в последний момент успел ухватиться за халат интерна, таща его на себя, параллельно зажимая его руку на ручке коляски. Брань сына поддержал отец. Марсель поравнялся с интерном. Из-за разницы в росте, хорвату пришлось согнуть колени чтобы дотянутся до кармана. Выждав момент, он аккуратно засунул два пальца в левый карман Лупа. Нащупав пластик, так же аккуратно вынул и удержал последнего от падения. – Извините моего брата, когда дело касается дяди, он становится неуклюжим. – Простите, док! С каждым приступом становится тяжелее выносить. – Я только интерн. Все в порядке, ждите за дверью, – поправил халат Луп и закатил старого майора в кабинет. – За Испанию и небеса! – донеслось за закрытыми дверями. Марсель кивнул Альвару и установил на часах двадцатиминутный таймер. В ближайшем туалете, он закрылся в последней кабинке, сложил пальто на стульчак и поставил сверху портфель. Мужчина достал белый халат с фальшивым бейджиком и накинул на плечи. Для убедительности на шею нацепил стетоскоп. – Карид, я готов, – произнес в слух бывший киллер, перед выходом из уборной. – Готовность пять секунд. Четыре. Три. Два. Один. Пошел. Из туалета вышел лжэ-доктор Нельсон и уверенным шагом, ведомый голосом из ушного динамика, направился в сторону служебного лифа по пустым коридорам военного госпиталя. У лифта, Марсель приложил украденную карту к сенсорной панели, вызывая лифт с последних этажей. Желтый индикатор мучительно менял значение этажей, заставляя непойманного члена банды Профессора напряженно оглядываться по сторонам. Ну же, быстрее. – Захожу в лифт, – оповестил Марсель. После звукового щелчка, двери лифта разъехались, пропуская фальшивого доктора внутрь. Марсель прижался к стене лифта и нажал на минус третий этаж. – Принято. Подключаюсь к камерам морга. Бывший киллер переложил иньекторный пистолет в карман белого халата если очарование не сработает. Лифт остановился. Несколько раз глубоко вздохнув, Марсель вышел из кабинки и медленно направился вдоль охранного поста. Краем глаза он приметил странность в поведении охранников, отчего остановился и с удивлением повернулся к ним. Оба сотрудников безопасности сладко посапывали на рабочем месте. Марсель обошел пост и встал за их спинами. Кроме зацикленной картинки с камеры лифта и недоеденных пончиков, ничего подозрительного не увидел. Что за черт. Мужчина вернулся к началу помещения и вгляделся в слабоосвещенный коридор с четырьмя дверьми по обе стороны. Хотя он и бывал в моргах раньше, атмосфера этого передавал нервозность, заставляя сердце ускорить ритм. Сглотнув и зажав пистолет, Марсель бесшумно двинулся вглубь, списав на лишнюю игру своего разума, повторяя напутствие Бертрама. Четвертая дверь слева. Зажав рукоять нужной двери, Марсель незаметно открыл ее и проник в темное помещение. Рука нащупала включатель света. Помещение озарил тусклый желтоватый цвет. По центру располагались несколько железных столов, предназначавшихся для вскрытия тел. Взгляд зацепился за самый волнительный атрибут помещения. Всю площадь противоположной стены занимала холодильная камера, состоящая из тридцати пронумерованных секций. Из банка выкатили восемь брезентов. Нужно найти журнал регистрации. На рабочем месте патологоанатома в два ряда стояли разные тетради. Марсель открыл самую толстую из них. От мысли мертвых тел Профессора и членов банды по спине прошелся холодок. Последний раз хорват сталкивался в близи с безжизненными телами много лет назад после окончания войны. Голые, бледные, покрытые синими пятнами и рубцами от пуль. Он посмотрел на ледяной холодильник. Представленные образы бывших коллег вызвали и сильное головокружение. В глазах потемнело. Чтобы не упасть, мужчина отбросил тетрадь и двумя руками облокотился на стол. Его наполнило чувство вины. Это не моя вина. Это не моя вина. Дрожащими руками Марсель поднял тетрадь и пробежался по записям. На последней странице под вчерашней датой стояли цифры, настоящие имена его подельников, время и причина их смерти. 24 июня 2019. Веротти Мартин. Камера 19. Приблизительное время смерти 10:05. Причина: множественные пулевые ранения. Драгич Мирко. Камера 28. Приблизительное время смерти 10:05. Причина: множественные пулевые ранения. Кано Матиас. Камера 31. Приблизительное время смерти 10:05. Причина: множественные пулевые ранения. Кортес Анибаль. Камера 01. Приблизительное время смерти 10:05. Причина: множественные пулевые ранения. Лопес Сантьяго. Камера 28. Приблизительное время смерти 10:05. Причина: множественные пулевые ранения. Мартинес Хулиа. Камера 10. Приблизительное время смерти 10:05. Причина: множественные пулевые ранения. Мурильо Ракель. Камера 33. Приблизительное время смерти 10:05. Причина: множественные пулевые ранения. Отбросив журнал, Марсель кинулся открывать девятнадцатую камеру, где лежал его самый близкий после Профессора друг. Не забывая о мерах предосторожности, он снял защелку и выкатил покрытое белой накидкой тело. – Я не верю, что мы проиграли Профессор, это невозможно, – прошептал вслух хорват. Положив руку на край ткани, Марсель снова почувствовал мгновенное головокружение. Найдя в себе силы, он откинул до пояса часть ткани и зажал ладонью рот подавляя подступающую тошноту. Лицо друга с закрытыми глазами выглядело девственно чистым и спокойным, словно он просто спит. Все что ниже шеи покрывалось круглыми рубцами, оставшихся от вынутых пуль среднего калибра. Немедля, хорват открыл остальные отделения холодильника согласно указанным в журнале номерам. Двадцать восьмая ячейка по габаритам превышала остальные в два раза и еле-еле вмещала два массивных холодных тела Боготы и Хельсинки, лежащие плечом к плечу. Каждое тело внутренней банды было усеяно одинаковым бисером дыр от вытащенных пуль. Насколько ему не изменяла память, хранить два тела в одной камере было запрещено. Правило распространялось даже на самые тяжелые преступления. Казнили безоружных. Изверги. Мужчина отошел на несколько шагов назад. От увиденной картины он побледнел. В голову полезли картинки своей собственной смерти. Отправившись внутрь банка, он закончил бы в этом холодном морге. Остался единственный вопрос выпадающий из общего плана. Где Профессор?