"До" верие и "после" неверие
28 декабря 2022 г. в 19:52
Примечания:
В сердце и в глаз ему попали два осколка зеркала тролля, в котором, как мы, конечно, помним, всё доброе и прекрасное показывалось самым злым и безобразным, а самое худшее становилось и вовсе невообразимо ужасным. Бедняжка Кай! Теперь сердце его должно было превратиться в кусок льда! Боль в глазу и в сердце уже прошла, но сами осколки в них остались. (С) "Снежная Королева" Г.-Х.Андерсен.
Она его никогда не ревновала.
До того случая.
И вообще женщина до первой измены и она же после: две разные женщины.
Зачем он ей изменял?
Он только недавно понял. А до того даже сам себе не мог ответить.
Ему нужно было самоутверждаться за ее счет.
Чувствовать себя значимым в чужих глазах и потом эту, никому кроме него не нужную значимость, проецировать на себя.
Поэтому и водил прямо домой этих чужих, посторонних женщин с дурнопахнущими письками.
Его заводило то, как он возносился в их глазах, заявляя им — посмотрите с кем я сплю, при этом демонстрируя им ее фото, их общие фото. Сама Королева в его постели!
Водил он этих рандомных баб не к себе домой. Хотя мог — его квартира стояла пустая, жили они у нее.
Он приводил их к ней домой. Когда она уезжала, или работала.
А он возносился над собой. Чувствовал себя Королём — ведь он трахает Королеву.
И те, кого он пользовал в их семейном ложе, тоже фактически спали тогда не с ним, а с ней. Он им был интересен в контексте её члена и члена её команды.
А она вечером приходила или приезжала из командировок, находила длинные сигареты на кухне и задавала только один вопрос:
— Ты что перешел на это говно?
Имела в виду курево. Но фактически была намного ближе к правде, чем даже себе представляла.
Женщина «до».
Женщина, которой никогда не изменяли, она и подумать не могла, что он действительно мог притащить к ней домой какое-то говно, и оно там на ее кухне раскуривало длинные дамские папиросы.
Женщина, не отравленная изменой — чистый сосуд, о котором мечтают все мужчины.
Он радостна, легка, зефирна, не ревнива, не подозрительна, с исключительно положительным мышлением.
Она к тебе не докапывается.
Она не выносит тебе мозг.
Она не видит в каждой подошедшей к тебе юбке соперницу.
Женщина «до» — нежный цветок орхидеи.
Для жизни надо выбирать женщин, которым не изменяли и… не изменять им.
Женщина «после» — кактус: скверна, колюча, ехидна, пессимистична и постоянно заглядывает себе внутрь — а все ли хорошо со мной, что меня сменили на другую или других.
Женщина, которой изменили — как фарш, обратно провернуть нельзя. Она больше никогда не будет прежней. Хоть и простит тебя тысячу раз.
Она не будет больше верить. Ни тебе, ни другим.
Женщина, которой изменили — это пожизненная презумпция виновности мужчин в кобелизме.
И теперь ты должен доказывать, что ты другой, или больше не будешь.
Но она все равно тебе не поверит.
Где-то в глубине души у нее всегда останется этот червячок, который будет тоненько пищать: «пиздит», каждый раз, когда ты ей теперь будешь клясться в верности.
Его давно уже не тянет налево.
Свою бочку гусарства он выпил до дна.
Ему уже не двадцать, даже с хвостиком, он наконец-то понял, что там, под трусами все одинаковые. Всё как у всех. Ни у кого поперёк нету.
И еще он понял, что не хочется больше чужого тела. Оно пахнет — чужестью.
Хочется родного запаха.
Слияния не только тел, но и душ.
Понимания.
Душевности.
Близости, которая приходит только когда обживаешься с человеком, узнаешь его.
Такую близость не обретёшь от одной или нескольких ночей.
Но он опоздал.
Его не понимают.
И не верят.
Она каждый раз внутри ждет, что однажды он проснётся и поймет, что чары Снежной Королевы перестали действовать и уйдет за своей Гердой. Той, что ему подходит больше: молодой, задорной, напористой, уверенной в себе, без разъедающей душу ржавчины второсортности, когда тебя меняют на другую.
Каждый раз после громкого успеха, когда она еще на ступень приближается к идеалу, она застывает внутри и превращается в Снежную Королеву со всеми вытекающими сомнениями в том, что ее, как Герду можно любить просто так за то, что она есть, а не за её идеальность, не за её могущество и не за её успех.
Она сама превращается в Снежную Королеву и в нем видит только маленького инфантильного Кая.
Ревнует его.
Ненавидит его.
Ненавидит себя.
И любит.
Любит, потому, что хочет счастья. И готова получать это счастье только от него.
Каждый раз после большой победы, когда она опять доказала свою идеальность, она пьёт и плачет, плачет и пьёт.
И в этом нет ничего плохого — вино в малых дозах расслабляет, через слезы выходит адреналин от тяжелых забегов. Иначе ее разорвет от внутреннего напряжения проживать всё вокруг за себя и за других.
Три бокала красного в одиночестве.
Он стоит вдали и считает.
А когда третий подходит к концу он расплачивается с барменом и уводит её в счастье.
И каждый раз она просит его уходить только после того, как сама уснет — ей хочется засыпать счастливой.
Хотя он давно уже никуда не уходит. И номер на выездах давно уже становится общим, хотя да, формально их два отдельных. Но отравленное изменой сознание, через призму наполненной вином крови играет в странные игры.
«Ледяные игры разума»
И они играют. В С-Нежную королеву.
И каждое такое утро после, он в шутку на ее шутку, и всерьёз на ее серьёз, отвечает, что она не Снежная, а Нежная Королева и счастья ему хочется только с ней.
Женщина «после» бывает некомфортна для жизни.
Женщина «после» — тяжелая ноша. Чтобы её нести надо очень сильно любить.
И он любит и несёт, потому что это он её сделал такой, это он её отравил своей изменой.
И теперь её неверие — его крест.
Неси свой крест и веруй.