Anorex-a-Gogo

Представьте, что вы в постели. Вам уютно и тепло в вашей пижаме, с хорошей чашкой горячего кофе в руках. Он со сливками, сахаром и ещё чем-то ароматным, что заставляет ваши внутренности переворачиваться. Представьте, что снаружи идёт снег, но обогреватель повёрнут прямо к вам. И вы чувствуете себя сонным, в тепле и безопасности. Представьте себе, что у вас есть Джерард вместо вашего одеяла. Он наполовину лежит на вас, наполовину свернулся калачиком у вас под боком. Как кошка, разделяющая с вами тепло вашего тела. Представьте себе сонный шум, который он издаёт, вроде бормотанья и воркованья, и его улыбку во сне. Вы убираете волосы с его лица, и надеетесь, что он видит счастливые сны. Представьте себе мягкую тишину. Представьте себе что-то, похожее на Небеса. Представьте, что в течение нескольких дней вы были в Раю. Ночь субботы, всё воскресенье. Ваша мать знает, где вы находитесь, чем занимаетесь. Она на самом деле даже не сердится, ей просто любопытно услышать всю историю. Представьте себе, что сейчас речь идёт о семи утра понедельника, и вы должны вставать, потому что это ваша последняя учебная неделя до рождественских каникул, но всё, что вы хотите, это просто провести весь этот день в постели с Джерардом вместо одеяла. И, может быть, вы не хотите идти в школу, но вы собираетесь туда отправиться в любом случае, потому что это обязанность и бла-бла-бла. Представьте себе, что вы счастливы, как я. А теперь представьте себе довольно тощего грёбаного ребёнка, ворвавшегося в комнату с бутылкой колы, в криво надетых очках и с шарфом вокруг шеи. И представьте себе, что ваши идеальные Небеса взрываются - БАБАХ! - на миллионы грёбаных частей. Майки видит меня, лежащего в постели с Джерардом, улыбающегося и пьющего кофе, который я сделал, пробравшись недавно на кухню, и его глаза расширяются, становясь как блюдца. Серьёзно, я просто удивлён, как они не вываливаются на пол прямо из орбит. – Боже мой, вы, ребята, трахались, да? – спрашивает он, приглушённо шипя. Почему его так волнует, трахались мы или нет? Бедный ребёнок, он выглядит так, будто может упасть в обморок прямо в дверном проёме. Конечно, будучи полным тормозом, я перехожу в режим Атаки Неугомонного Фрэнки. Почему я должен поступать так каждый раз, когда моя личная жизнь находится под вопросом? Так вот, суть истории: Я - паникёр. Волшебным образом чашка вылетает из моих рук, и кофе проливается на некогда мирно спящего Джерарда. Он просыпается и вскакивает от того, что его кожа начинает гореть. Я паникую ещё больше, потому что теперь Джерард начинает паниковать и прыгать, а Майки по-прежнему кричит: "Вы трахнулись! Вы трахнулись!", как грёбаный сломанный проигрыватель. И явно не помогает тот факт, что Джерард голый, несмотря на то, что мы не трахнулись. Мы этого не сделали, клянусь. Мы были очень близки к этому, и я даже мог допустить, что это произойдёт. Но в конце концов Джерард положил этому конец прежде, чем смогло произойти что-то серьёзное. Ну, ничего более серьёзного, чем много-много поцелуев голыми. – Боже, что за херня, Майки? – говорит Джерард, хватаясь за простынь и стирая ей пролитый кофе, который печёт его кожу. – Это не я, это был Фрэнки! – кричит Майки, показывая на меня. Я до сих пор сижу на подушке в пижамных штанах и старой футболке Джерарда с Iron Maiden. Пустая чашка из-под кофе виновато стоит на кровати рядом со мной. Я пытаюсь понять, как так получилось, что я просто сидел здесь в спокойствии, а теперь меня во всём обвиняют. Всего две грёбаные секунды назад я лежал счастливый и сонный в постели с Джерардом, а теперь вокруг меня шум и хаос. – Есть какие-то причины, почему ты решил искупать меня в кофе? – спрашивает Джерард, и я могу заметить, что его голос мягче и явно не такой сердитый, как когда он обращался к Майки. Из-за того, что я всё ещё не могу нормально дышать, а моё лицо в десять раз краснее, чем мамин лак для ногтей "Багровая романтика", я издаю только какой-то сдавленный булькающий звук и смотрю на братьев Уэев, как умирающая рыба. Джерард вздыхает, потом поворачивается к брату. – Ты не мог бы не вмешиваться в нашу личную жизнь, Майкс? Спасибо. – Я просто, эм, пришёл... разбудить Фрэнка... в школу, – бормочет Майки, а затем с облегчением уходит. И я остаюсь наедине с Джерардом и с надобностью объясниться. Он смотрит на меня долгим взглядом, скрестив руки на бледной груди, затем отступает обратно к пропитанной кофе кровати. – Успокойся, чертовски неугомонный Пэнси. Майки не кусается, он безвредный. А вот я... Я визжу, когда его маленькие острые зубы с игривым укусом вонзаются в мою голень. – Он... он спросил, трахались ли мы, – говорю я, мой голос наполнен смущением и сомнением. Джерард задумывается. – Но мы не... – Нет! – быстро отвечаю я. – А ты хочешь? – внезапно спрашивает он с озорной усмешкой. Второй режим: Чертовски Напрягшийся Фрэнки. – Расслабься, – смеётся он, – я просто заигрываю с тобой. Третий режим: Фрэнки, Получивший Приступ. Он смеётся. – Фрэнки, я хочу проявить свою горячую, нежную любовь к тебе! – театрально заявляет он и набрасывается на меня, припадая губами к моей шее. У кого-то хорошее настроение, несмотря на то, что несколько минут назад этого кого-то ошпарили вкусным ароматным напитком. Я хорошо знаю, к чему это может привести. Я хорошо знаю, что у меня будет засос на шее размером с виноградину, если он продолжит так засасывать кожу. Я просто точно знаю, что больше не волнуюсь. *** У меня Джерард мозга. Я чувствую на своей одежде запах его сигарет и дешёвого одеколона. Я могу представить в своём разуме его совершенное улыбающееся лицо. Я слышу его хриплый голос и смех. Я могу чувствовать его губы, скользящие по моим бёдрам. Я могу попробовать его, его сущность, всякий раз, когда восстанавливаю в памяти наш последний поцелуй. Поздравляю, Джерард Уэй, ты доминируешь над каждым из моих пяти чувств. Можно ещё добавить то, что каждая моя мысль и каждое хорошее воспоминание связано с тобой, так что я практически твой раб. У меня Джерард мозга. Это плохо. Если бы чуть больше недели назад кто-то сказал мне, что я влюблюсь в парня с взъерошенными чёрными волосами и саркастичным смехом, я бы ответил: "Ни за что. Ты ошибся адресом. Я невидимый". И я никогда бы не высказал другого мнения. Это так просто. Но если бы кто-то подошёл ко мне сегодня и сказал, что я потеряю мальчика с горящими каре-зелёными глазами и улыбкой маленького мальчика, я бы сказал: "Ни за что. Ты видел наши губы? Они были созданы друг для друга. Ты ошибся адресом. Я люблю его". Я бы никогда не поверил. Никогда бы, ни на одну секунду не поверил в то, что мальчик, который захватил мой мозг, просто развернётся и уйдёт от меня. Это так просто.