Поймай меня над пропастью

      — Здесь так хорошо,— Лукерья лежала в деревянной лодке на груди у парня и смотрела на свинцовое небо,—спокойно и не одной живой души.       — Я всегда прихожу на старую рыбацкую бухту, когда все зае...,—брюнет гладил девушку по спине и выпустил густую струю дыма через нос, —достали.       — Нет, именно заебали,— русоволосая расплылась в улыбке,— я же всегда до ночи презентации делала, а потом досыпала на парах, и переводила качественно, и даже месяц назад провела все выходные в поисках приличной квартиры для его любовницы . Я незаменимый сотрудник и меня нельзя вот так просто выбросить за ворота!       — Любовница?— оживился Ваня.       —Ну да,— Лукерья приняла сидячее положение и укуталась в розовую куртку,—хотя я его понимаю, там жена такая стерва.       — Номер знаешь?—в глазах парня заиграли задорные огоньки.       —Чей?—нахмурилась девушка.       — Жены,— Киса потер ладони в предвкушении,—дядя думал, что будет трахать блядей и никто об этом не узнает? Нет.       — Кис, нет,—замялась Лукерья,— во-первых, мы не имеем никакого права лезть в чужую семью, во-вторых, по голосу будет понятно, что это я, а у меня и так хоть жопой жуй проблем.       — А теперь мои аргументы,— Ваня притянул русоволосую к себе,— во-первых, во-вторых и в-третьих, никто не может поступать так с моей девушкой.       — С девушкой?— Лукерья выгнула бровь.       — Ладно, с музой, c богиней, с похитительницей моего сердца и спокойного сна, — Киса уткнулся в ее плече,— ты пахнешь так, что ты пьянишь, пахнешь, как незабываемый движ.       — Я тоже люблю Скриптонита,— русоволосая поправила белую шапку, которая скрывала шишку,— но мы ведь знакомы всего ничего и я могу оказаться совсем не той, которой показалась на первый взгляд, да и я почти ничего не знаю о тебе, как и ты обо мне.       — Меня зовут Иван Кислов. Мне восемнадцать лет. Живу с мамой. Толкаю дурь, но обрати внимание, что это временно. Без понятия, что хочу в жизни. Достаточно или еще о детских болячках рассказать?       —Достаточно,— улыбалась во все щеки девушка.       — Теперь твоя очередь,— Ваня не разжимал крепкие объятия.       — Меня зовут Лукерья Елизарова. Мне двадцать лет. Живу с мамой, младшим братом и ублюдком отчимом. Что хочу от жизни тоже не знаю, но хочу прожить ярко, путешествуя по миру и знакомясь с интересными людьми.

***

      — Это было эпично,— русоволосая шла по набережной и держала парня за руку,— здраствуйте, меня зовут доброжелатель, если хотите застать мужа на любовнице, приезжайте на Петровскую 15,квартира 140,— смеялась она.       — Ты больше не грустишь из-за увольнения?—брюнет остановился и посмотрел на девушку.       —Нет,—махнула головой Лукерья.       —Точно?       — Точно-точно, правда-правда. Пойдем домой, я замерзла уже,—девушка спрятала руки в рукава,—знаешь, за меня последний раз заступался мальчик в первом классе, когда одна противная девочка, которая ела козявки, оторвала голову моему плюшевому мишке.       —И как заступился?—Киса положил руку на хрупкое плече русоволосой.       —Никита, как для шести лет, был очень хитроумным и налил на стульчик в столовой, где сидела Ева воды, а потом до пятого класса, пока она не перевелась в другую школу ее дразнили,—девушка закусила нижнюю губу,—как жаль, нет.       —То есть девочка возможно получила психологическую травму из-за игрушки?— с притворным удивлением спросил брюнет.       — Михаил Михайлович не просто медведь,—цокнула языком Лукерья,—мне его подарил папа на последнее день рождение, на котором он мог присутствовать.       —Извини,—Ваня отвел взгляд в сторону,—скажи о чем лучше не спрашивать и не шутить, а то я чувствую себя еб... бараном.       —Предложение стать твоей девушкой становиться все заманчивее и заманчивее. Спасибо за заботу,— девушка поцеловала парня в щеку и мысленно продолжила,—которую я так давно не получала.       —Что сделать, чтобы ты окончательно согласилась? Сука,— Киса увидел идущего в их сторону Хэнкина старшего, при полном параде, в полицейской форме.       —Опять этот мерзкий мент,— сморщилась Лукерья.       — Он Борькин батя, кстати,— тихо проговорил брюнет,— Здравствуйте, Константин Анатольевич, чем обязаны?       — А я смотрю, что наркоман наркомана чует за версту, —ухмыльнулся мужчина,— Лукерья Валерьевна, как устроились? Мы с коллегами целый день голову ломаем, как Вам, моя дорогая, за хранение героина назначили год условного наказания, вместе четырех.       — Хранение героина?— брюнет сделал большие глаза.       — Просто большинство полицейских не обладают умом и сообразительностью,—русоволосая пожала плечами,—если у Вас будут еще какие-то вопросы, свяжитесь с моим адвокатом, а лучше сразу к Артему Бабичу, моему крестному.       —Бабич твой крестный?— парень не переставал удивляться.       — Ванюш, а я смотрю, что твоя спутница, ничего о себе не рассказала,—Хэнкин похлопал юношу по плечу.       —Мы были заняты другим,—фыркнул Киса.       —Но боюсь, Вам нас не понять,—ядовито улыбнулась Лукерья и Ваню под руку,— не до скорой встречи.       — Условная судимость? Героин? Крестница Бабича?— воскликнул брюнет.       — Да, да и да.