Justin Bar

      Получив извинения младшего мужа за истерику и разбитый сервиз, Хел, отец-альфа Аллена, покинул кухню, оставляя слугу убирать многочисленные осколки, оставляя Ирия плакать, а сына его утешать. Дин быстро сбегал в прихожую, где оставил своё пальто и пальто своего мужа, а также аккуратно поставил обувь. Также он вытащил из сумки широкий пластырь и вернулся в кухню. Ирий уже сидел на софе, медленно, но тяжело дыша, а рядом с ним сидел Аллен. Он бережно обнимал папу за плечи, лбом прижавшись к его виску и тихо шепча что-то: Дин не смог различить слова, но тон был очень успокаивающий.       Сам омега тихо прошёл к ним, присаживаясь на колени возле Ирия и аккуратно заклеивая уже промытую и обработанную ранку пластырем. Проверив, что он не отклеится вдруг, омега остался на коленях, складывая руки на софе и смотря на Ирия. Разглядывая его усталое, грустное личико, Дин вдруг почувствовал себя так плохо, что невольно положил руку на его колено, бережно поглаживая и тоже что-то бормоча, но едва слышно, в своё запястье, чтобы не мешать Аллену. Внезапно почувствовав на своей голове тонкую, чуть подрагивающую руку старшего омеги, Дин притих. Странно было чувствовать его нежность, когда сам Ирий нуждался в поддержке, но его ласка так отвлекала.       Закрыв глаза, Дин тихо вздохнул, чувствуя, что начинает щипать в носу. Жизнь с Алленом была хорошей, если не прекрасной, но омега раньше всё равно думал, что может понять Ирия, но приходя к этому постепенно, сейчас Дин полностью осознал, что совершенно не может поставить себя на место старшего омеги, а может только посочувствовать ему в меру своих сил. Глядя, как Аллен успокаивает своего папу, Дин даже на мгновение позволил себе чуть-чуть позавидовать, но лишь на мгновение. Он улыбнулся, поправляя складку домашних штанов Ирия, а потом лбом прижимаясь к его бедру.       Выдохнув, успокоившись, Дин поднялся и всё же пересел на софу, потому что ноги ужасно затекли и неприлично было сидеть на полу, хотя когда тут говорить о приличиях, если в кухне только что был разбит антикварный сервиз, а Ирий кричал так, что сейчас у него чуть-чуть хрипит голос. — Всё хорошо, — бережно сказал он, взглянув на сына и беря его лицо в ладони, случайно касаясь ушей.       Аллен чуть-чуть поморщился, ведь укусы ещё напоминали о себе, но от рук папы всё равно не отстранился. Ирий будто отвлёкся, разглядывая едва заметный (спасибо Дину и косметике) кровоподтёк на губе Аллена, а потом замечая и его уши, тоже подвергшиеся слою косметики, но всё равно, при желании можно было разглядеть отметины, оставленные Джастином, так дело дошло и до шеи, где скрывался потемневший синяк, благо на плечи и грудь не было возможности взглянуть. Видя чуть-чуть напряжённое, даже неловкое выражение на лице мужа, Дин слабенько улыбнулся, примерно представляя, о чём сейчас думает Аллен. — Ой, — мягко вздохнул Ирий, закончив осмотр сына.       Он улыбнулся, поглаживая сына по щеке большим пальцем, но руки потом убирая и аккуратно складывая на левом колене. Выдохнув, будто что-то обдумав, Ирий проницательно взглянул на Дина, но вскоре взгляд вернул к сыну. Не сложно было догадаться, что Ирий всё понял и его обманывать было бесполезно. С волнением сжав губы, Дин продолжил молча наблюдать за старшим омегой, уже задумываясь, какие последствия будут из того, что он осознал наличие любовника у сына. — Я рад, — неожиданно для Дина сказал старший омега.       Он кивнул Аллену и закрыл глаза, улыбаясь и явно что-то обдумывая. Наверное, он всё же сказал бы что-то, но тут дверь в прихожей, что была не так далеко, открылась. Слуга пропустил в дом Алистара, желая ему с пользой провести время. Альфа отблагодарил незнакомца и отпустил его, а сам прошёл в дом, снимая пальто и аккуратно убирая на полку шарф. Дин первым прошёл к отцу, улыбаясь ему и, надеясь, что недавняя поездка в дом всё же возымела какие-то последствия.       Сложно было сказать, насколько эти последствия велики, но Алистар спокойно, даже расслабленно взглянул на сына, подавая ему вдруг руку для рукопожатия, чего никогда раньше не делал. Дин даже опешил и ответил на приветствие чисто машинально, чудом не приоткрыв рот. Неожиданно заулыбавшись, он кивнул головой и отступил на шаг, говоря: — Рад тебя видеть. — Взаимно.       Вскоре подошёл Аллен со своим папой. Тот чуть-чуть прихрамывал, опираясь на сгиб локтя сына, но встал ровно перед гостем, вежливо здороваясь и складывая руки у живота, может чуть правее. — Вы плохо себя чувствуете? — после приветствия спросил Алистар, заметив лёгкую хромоту. — Тарелка разбилась, а я по неосторожности порезался, — ответил омега и добавил: — Мой муж скоро подойдёт.       Алистар кивнул, смотря вновь на Дина, но вскоре перевёл глаза к его супругу. Аллен сразу почувствовал, куда же смотрит старший альфа, но виду не подал, будто его внешний вид совершенно нормальный и нет в нём ничего странного, хотя, конечно, такое количество отметин было даже неприличным. Мысленно поблагодарив Дина за прямые руки и хорошую косметику, Аллен взглянул на него, но ничего сказать не успел. В коридоре появился слуга. — Проходите в обеденную, пожалуйста, — попросил он и прошёл ближе к Ирию, говоря ему, что взял другой сервиз.       Тот кивнул, будто пообещал не бить посуду и с помощью Аллена пошёл в столовую. Дин и Алистар переглянулись, будто пытаясь понять, что же тут происходит, но Дин знал не многим больше, чем его отец, потому они тоже пошли в обеденную, не сказав друг другу по этому поводу ни слова. У входа Алистар остановился, встретившись с отцом-альфой Аллена, здороваясь с ним и сразу заговаривая о каких-то насущных вопросах. Дин не позволил себе остановиться и послушать подольше, потому прошёл к столу, присаживаясь возле своего мужа.       Аллен обеспокоено поглядывал на папу, но тот уже думал о предстоящем застолье. Дин с тем же беспокойством посмотрел на Ирия, но, конечно, он тут мало что мог сделать, тем более, что старшие альфы стояли в коридоре буквально на виду и слышали всё, пусть их и занимал собственный разговор. Уронив голову на плечо мужа, Дин просто закрыл глаза. Не прошло и часа в доме, как он уже ужасно устал и хотел к себе в квартиру, к Нейтану. Да, особенно к нему. Глянув на кольцо, омега улыбнулся, огладив его пальцем. Почему-то с появлением этой незамысловатой вещицы он стал чувствовать себя чуточку ближе к мальчику. — Простите за задержку. — Старшие альфы всё же зашли в обеденную.       На этом и начался "праздник жизни". Дин и Аллен приняли поздравления с пятой годовщиной их свадьбы, хотя обоих от этих слов начало немного мутить, даже Аллена, ведь ещё сегодня ночью он занимался сексом со своим любовником, когда тут приходилось подразумевать бурную ночь с Дином. Тот сидел и изображал из себя смущённого омежку, когда лишний раз смотрел на Аллена, потому что его пострадавшие уши не получилось исправить косметикой, хотя омега очень старался.       Когда открывали вино, Аллен отказался, сославшись на то, что он за рулём, а вот Дину нечем было оправдаться. Не мог же он сказать о своём страхе, что алкоголь развяжет ему язык и он сболтнёт что-нибудь лишнее. Потому он с усердием растягивал несчастный бокал, хотя уже даже Ирий допивал второй. Хуже того, что вскоре последовали ненавязчивые, очень обходительные вопросы, связанные с личной жизнью супругов. Дин с каждой секундой этого разговора, просто молился, чтобы годовщина скорее закончилась, но до конца было ещё далеко.       Через час, если не через два, обеденную сменили на гостиную. Там Дину понравилось больше. Он удобно устроился на диване, совсем не думая о приличиях, и привалился спиной к плечу своего мужа, улыбаясь и даже изредка жмурясь. Теперь он сидел напротив Ирия и мог с удовольствием наблюдать за его аккуратными, изящными движениями. Однако, конечно, в каждом мановении его рук чувствовалось что-то, что заставило Ирия сегодня бить посуду, а сейчас сжимало сердце и самого Дина. Как бы он хотел узнать подробности, но спросить о них пока не было возможности. Тем более, что сейчас наступила самая неприятная часть, которая только могла быть в годовщине, — вручение подарков.       Дин, как мог старался этого избегать, особенно той части, где подарки дарили родители. В прошлую годовщину подарок стал почти откровенным намёком на то, что пора бы уже завести детей. Чудом, наверное, и благодаря Аллену, Дин сам не побил там все сервизы. Потому и сейчас омега ждал какого-нибудь неприятного подвоха, за который придётся благодарить сквозь зубы, но тут его приятно удивили. Слуга поднёс главе дома, отцу-альфе Аллена какой-то достаточно объёмный футляр в бархате, не больше ладони. Дин, кратко взглянув на футляр, быстро перевёл взгляд к голубым, стеклянным глазам старшего альфы. Омега с трудом вспоминал его имя, то ли потому что трудно было произносить, хотя оно было короткое, то ли из-за искренней нелюбви к этому человеку. Его красивая, изысканная внешность обманывала.       Этот обман достался и Аллену, но если за холодностью и спокойствием сына скрывался рассудительный, не лишённый капельки доброты человек, то за красотой отца можно было бесконечно копаться в черноте, ища хоть что-то, похожее на любовь или сочувствие. Дин так тщательно задумался об этом, что не заметил, как его супруг уже принял подарок для них двоих, как открыл футляр. Дин тупо пялился в него, но ничего не видел, занятый своими мыслями.       Наверное, если бы Ирий не коснулся его щиколотки, вытянув ногу под столом, Дин бы совсем выпал из реальности. Очнувшись, омега тяжело сглотнул, вглядываясь теперь в подарок. Удивление скользнуло по его лицу. Раньше старшие альфы не позволяли себе простых, недорогих подарков, но в футляре на белом бархате лежали две ручки в деревянном корпусе, лишённые каких-либо изысков. Кажется, Аллен был удивлён не меньше своего супруга, но вскоре его удивление сменилось неловкостью. Аккуратно вытащив ламинированный листок бумаги, лежащий между стенкой футляра и бархатной подушечкой, он скользнул по нему глазами и вручил листок Дину, рассыпаясь перед родителями благодарностью, пока омега просто пытался вчитаться в текст.       Первой же строкой шло название изделий и мастерская, где подарок был изготовлен. В следующей строке было от руки написано поздравление тремя разными почерками, а ещё ниже красовались мелкие характеристики ручек, особенно заинтересовали Дина материалы: платина и гренадил. Омега знал, что такое платина, уж кольцо на его пальце было тому подтверждением, но второй материал он никак не мог опознать. Стало даже стыдно, но омега быстро догадался, что это какое-то дерево. Дерево. Тут же в голове промелькнула статья, прочитанная когда-то очень давно, да ещё и непонятно зачем.       Взглянув на Аллена, осознав, что тот тоже понял, Дин чуть язык не проглотил. Сейчас у его мужа в руках была если не треть, то четверть какой-нибудь хорошей машины. Вздохнув, Дин упал лбом на плечо супруга, листком прикрывая лицо, но всё равно чувствуя на себе взгляды старших альф, пусть и одобрительные. — Приятно видеть, что ваши отношения наконец-то наладились, — говорил кто-то из них, кажется, Алистар.       Дину пришлось сесть ровно, опустив листок. Вовсе вернув его супругу, который аккуратно закрыл футляр и опустил его на кофейный столик, омега тяжело сглотнул. Этот обман приобретал всё большие масштабы и всё большие последствия. У обоих супругов есть любовники, даже не любовники, а куда более близкие, драгоценные люди, а они вынуждены изображать достаточно счастливую пару. Почему-то от осознания этого чуть-чуть защипало в носу и сразу заслезились глаза.       Тяжело выдохнув, Дин справился с чувствами и, стараясь отвлечься, взглянул на Ирия. Тот безучастно сидел, медленно оглядывая комнату, убранство которой составлял сам, потому знал досконально, но в итоге всё равно искал что-то, что привлекло бы его внимание. Альфы вновь заговорили о чём-то своём, улыбаясь и, кажется, составляя очередные планы на супругов. Аллен, как мог, пытался соскользнуть с этой темы, но, конечно, пока что у него ничего не получилось. Дину только иногда слух резало его имя, но он вовсе старался не обращать на это внимание, будто со всем был согласен.       Его взгляд был направлен на Ирия. Налюбовавшись его хорошеньким, нежным лицом, его осанкой и аккуратной позой, Дин продолжил скользить взглядом то по рукам старшего омеги, то вновь по его личику. Почему-то внимание привлекали руки и шея. Дин не видел ничего подозрительного, но глаз подсказывал, что что-то не то, что-то не так. Вроде ровный тон кожи внушал спокойствие, но в то же мгновение Дину казалось, что он не видит некоторые родинки, которые обычно привлекали его внимание. Сославшись на головную боль, омега покинул гостиную, выходя на балкон и сразу залезая в галерею.       Он не был даже уверен, что у него есть фотографии Ирия вместе с Алленом, где бы у старшего омеги был подходящий вырез и нужная поза, чтобы можно было взглянуть на шею и ключицы. Однако Дину везло. Чудом, где-то в закромах галереи, где хранились фотографии уже единожды удалённые, он нашёл фотографию одного Ирия. Тогда была весна. Они вместе гуляли под цветущими яблонями. В кудрях омеги запутались лепестки яблони, что Дин нашёл очень красивым, потому, наверное, его сфотографировал. Разглядывая теперь не лепестки в каштановых кудрях, а шею, не прикрытую ни шарфом, ни воротником, омега действительно обнаружил несколько родинок, которых сейчас не было. — Прикрыл что-то, — нахмурился Дин, выключая телефон. — Надо будет сказать Аллену.       Постояв немного, скрестив руки на перилах, Дин чуть-чуть поёжился. Вновь шёл снег. Он целовал щёки и нос, касался губ, чтобы мгновенно растаять и умереть, задерживался на волосах, где существовал краткие, блаженные мгновения, но тоже таял, превращаясь в капельки бус, венчающие укладку. Быстро продрогнув, Дин вернулся в комнату, присаживаясь тихо возле мужа и беря его за руку, сразу согревая о его горячую ладонь свои ледяные пальцы. Но взгляд омеги был прямиком направлен на Ирия, на его шею, где почему-то не было нескольких родинок.       Предполагая, что там, возможно, старые синяки, ведь скрыть свежие так просто бы не получилось, Дин провёл в скомканных мыслях почти весь вечер, толком не слушая альф, только прижавшись к мужу и обнимая его руку. Он делал это совершенно рефлекторно, слушаясь привычки, выучки, что при родителях должен изображать из себя если не примерного мужа, то хотя бы нормального супруга.       Пока не начало смеркаться, Алистар предложил опробовать сигары, привезённые из заграницы. Дин раньше не замечал за ним особенного пристрастия к курению, потому это вывело его из задумчивости. Взглянув на отца, омега вскоре понял, с чем это связано. Курить в помещении никто бы не стал, потому альфы, включая Аллена, который собирался продолжить разговор, явно покинут помещение. Догадавшись, что Алистар дал сыну возможность побыть с Ирием наедине, даже взглядом кратко показал на него, Дин чуть-чуть нахмурился.       Проводив мужа и выждав, пока пройдёт минута, чтобы альфы точно ушли на веранду, он тут же пересел на диван к Ирию. Тот сидел тихо, даже оставшись наедине с Дином, и, кажется, витал в своих облаках. Он только вздрогнул, когда Дин взял его за руку. — Что с Вами? — спросил Дин. — Всё в порядке, голова немного болит, — вздохнул омега. — У вас не получилось обмануть ни меня, ни Аллена тем более. — Дин показал на шею. — Не понимаю о чём это ты.       Младший омега нахмурился и вдруг взял старшего за плечо. Ирий даже не успел отреагировать и вырваться, как Дин уже провёл по его шее салфеткой. Отпустив омегу и разглядывая след телесного цвета, отпечатавшийся на белом, Дин вздохнул. Конечно, косметика была слишком хорошего качества и нанесли её достаточным слоем, потому сильно не пострадала от махинаций младшего омеги. — Ну и как это понимать? Почему Вы не хотите поделиться этим со мной или хотя бы с сыном, — вздохнул Дин, плотно сворачивая салфетку. — Дин, ты... иногда такой наивный, — вздохнул Ирий, беря зеркальце и смотря, хорошо ли выглядит его шея. — Я не наивный, я не позволяю каким-то мудакам мной пользоваться, особенно так, — фыркнул младший омега. — Ты не понимаешь... с мужем... мужа ты должен слушаться и тогда всё будет хорошо. Я сам виноват и это сугубо моё дело. Не втягивай в это Аллена, — снова вздыхает. — Он сам в это полезет и будет прав! — воскликнул Дин, вновь беря старшего за руку. — Он хочет, чтобы вы сегодня уехали с нами. — Не надо, Дин. Я уговорю Аллена передумать. Просто не говори ему о синяках. — Скажу и буду прав. — Ты уверен? Я могу рассказать твоему отцу о тебе слишком много, — пригрозил Ирий. — Я могу поставить Аллена под удар точно так же. — Младший омега недобро улыбнулся, глядя в чёрные глаза старшего. — Вы этого хотите?       Наверное, ничем хорошим этот разговор бы не закончился, если бы не пришли альфы. Дин тогда вернулся на свой диван к мужу, чуть-чуть хмурясь и глубоко погружаясь в размышления. Он долго думал о разговоре с Ирием, о его реакции. Холодное, напуганное выражение на лице старшего омеги всплывало так ярко, хотя во время разговора Дин не обратил на это внимания. Он так увлёкся, что мог думать лишь о последствиях, к которым может привести этот разговор. Не высока ли цена? Помочь Ирию, которому может эта помощь и вовсе не нужна, ценой своего спокойствия, ценой Нейтана и отношений Джастина с Алленом. Нет, тут решать самому Аллену, но сам факт того, что, задев одного любовника, неминуемо заденут и второго, ужасно нервировал.       Тревожности добавлял и Алистар, излишне много смотрящий на сына. Дин, чувствуя его проницательный, даже выжидающий взгляд, болезненно прикусывал внутреннюю сторону щеки, чтобы не выдать своего волнения. Мольба о скорейшем завершении вечера только громче звучала в голове, иногда перебивая даже мысли об Ирие. Не сдержавшись и вздохнув, Дин тяжело нахмурился. — Что такое? — Аллен сразу отвлёкся от разговора, глядя на своего супруга. — Голова, — тихо сказал Дин.       Альфа тогда предложил выпить что-нибудь от головной боли, поднялся и, придерживая мужа за плечи, увёл его в кухню. Приняв таблетку, Дин не поспешил покинуть кухню. Он нахмурился, формулируя мысли, чтобы доходчиво пересказать Аллену разговор, случившийся с Ирием. Проверив, чтобы вдруг не подслушивали слуги, омега тихо поделился с Алленом смыслом беседы. Тот сразу нахмурился, складывая руки на груди и постукивая пальцем по плечу. Редко Дин видел, чтобы альфа был столь напряжённым. Это даже отразилось на его лице, пролегло мимическими морщинам на лбу и надолго задержалось там, пока Аллен обдумывал слова супруга. — Мы не можем его насильно увести отсюда, — вздохнул он. — А если случится что-то похуже синяков? — взволнованно спросил Дин. — Меня это беспокоит куда больше, чем тебя, — резко сказал альфа, отворачиваясь и опираясь руками на стол.       Дин даже вздрогнул, но быстро собрался. Он прошёл к мужу, кладя руку на его запястье и спуская сразу к пальцам, стараясь успокоить. По всем внешним признакам Аллен казался задумчивым и даже спокойным, но Дин прекрасно знал, что сейчас он ужасно зол. Вздохнув, альфа тяжело провёл ладонью по лицу и опустил голову. — Я попытаюсь уговорить папу поехать с нами, но насильно его увести нельзя. Надо, чтобы он сам понял, что это ненормально, — вздохнул Аллен.       Он взглянул на Дина. Тот выглядел решительно настроенным, но ещё больше взволнованным. — Ты бы его украл, да? — Да! — воскликнул Дин и закрыл глаза рукой, повторяя: — Да, украл бы... — Не знаю, стоит ли это делать. Тем более, что это похищение.       Омега вздохнул, невольно кивая. Он так хотел помочь Ирию, что готов был и насильно увести его из этого дома, однако, конечно, так делать было нельзя, ведь это подорвало бы доверие старшего омеги и к сыну, и к самому Дину, а кому ещё мог довериться этот на самом деле одинокий, маленький человек? Омегам, с которыми встречается в салонах, чтобы обсудить новые журналы и прочую мишуру? Больше ни с кем ведь толком Ирий не контактировал, может только через интернет, но и в этом Дин сомневался, понимая, что, скорее всего, Хел контролирует любое движение Ирия, особенно в сети. — Мне почему-то очень больно видеть это, — вздохнул омега, поднимая руку к сердцу, помолчал немного и спросил: — Когда же это закончится? Когда можно будет любить и жить, надеяться и мечтать?       Аллен молчал. Казалось, что сейчас он оторван от реальности, а единственное, что держит его здесь, — рука Дина, чуть тёплая из-за волнения, излишне большая для омеги. Иногда казалось, что судьба поиздевалась над Дином больше, чем могло показать на первый взгляд, но Дин любил тело, которое было ему дано, не мечтая родиться альфой, ведь у всех есть свои преимущества и свои недостатки. — Надо вернуться к ним, — вздохнул альфа, постепенно приходя в себя. — Я подумаю, как устроить так, чтобы ты с папой остался наедине, — пообещал Дин.       Вместе они вернулись в гостиную. Вновь подали вино, но омега вновь тянул его с особенным нежеланием, больше только для виду касался бокала губами. Постепенно осознав, что после этого долго ещё не будет пить ничего, кроме коньяка или виски, Дин тяжело сглотнул, глядя на Ирия. Тот сидел совсем отстранённо, уже не принимая никакого участия в беседе, смотря только в сторону или на свой бокал, куда слуга только и успевал подливать вино. Наверное, судьба так распорядилась, но Хел запретил ему пить больше.       Не пререкаясь, Ирий отдал слуге пустой бокал и отказался от любых других напитков, сосредоточив всё своё внимание на кольце, украшающем его безымянный палец. Так вечер стал тянуться ещё дольше. С каждой секундой Дину хотелось сжаться в комочек ещё сильнее, чтобы в какой-то момент просто исчезнуть, покинуть этот дом. Тут атмосфера была ещё более давящей, чем в родном доме, где весь холод был соткан из тоски. Теперь Дин явственно понимал разницу между скорбью, вызванной потерей, и скорбью по свободе, которая так близко, так близко! Только руку протяни, вот она! Но стоит вскинуть руки к небу, как плечи упираются в прутья золотой клетки, а за волосы и одежду уже тянут обратно, подальше от прутьев, чтобы птичка не билась о них, не теряла своей красоты.       Ближе к завершению вечера, пришёл слуга, что-то доложивший отцу-альфе Аллена. Тот сразу поднялся, извинился за занятость и покинул комнату. Решив, что самое время оставить Аллена наедине с папой, Дин тоже поднялся и увёл своего отца под предлогом важного разговора. Отойдя с сыном по коридору на достаточное расстояние, Алистар проницательно спросил: — Ну и что ты задумал? — Я хотел, чтобы Аллен мог спокойно поговорить со своим папой, — честно ответил Дин. — Так и что случилось? — Мы думаем, что Хел издевается над Ирием... У него явно синяки на шее, и, когда мы пришли, то они очень сильно скандалили. Я надеюсь, что Аллен уговорит папу временно пожить у нас, — говорил Дин, а видя, как хмурится отец, с особенной внимательностью слушая слова сына, не смог не продолжить.       Кратко, но достаточно понятно, Дин рассказал всё, что сегодня случилось, начиная со скандала и заканчивая своим разговором с Ирием. Омега только не стал говорить о подробностях угроз. Справляясь с сиплой одышкой, Дин сглотнул и с надеждой, будто бы может рассчитывать на какую-нибудь помощь, взглянул на отца. Тот стоял особняком, нахмурившись и крепко скрестив руки на груди. Видя, что задел больную для Алистара тему, Дин внутренне возрадовался, но внешне сдержался, не позволяя себе показать радость. — Я могу поговорить с Хелом, но кто знает, как это отразится потом на Ирии, — тяжело сказал он. — Насильно увести его отсюда мы тоже не можем, — вздохнул Дин.       Звук бьющейся посуды прервал разговор. Не сказав ни слова, альфа и омега вернулись к гостиной. Там на полу лежали осколки бокала, украшенные редкими капельками вина, будто бы кровью, а возле них стоял Аллен, крепко обнимающий отца-омегу. Тот закрыл лицо руками и отчаянно плакал, не слушая, что ему говорит сын. Наверное, если бы не альфа, то Ирий вовсе был упал на пол. Тихо войдя в гостиную, Алистар не стал подходить к ним и Дину не позволил.       То ли случайно, то ли специально, именно сейчас появился и Хел. Он остановился в дверях, смотря на сына и супруга, а также на очередную разбитую посуду. Аллен, как только увидел отца, тут же ринулся к нему, собираясь если не убить, то как минимум разукрасить его лицо. Алистар сориентировался раньше всех: он схватил младшего под руки и дал ему секунду прийти в себя. — Успокойся, мальчишка, — глухо сказал он, потом отпуская Аллена.              Тот тяжело сглотнул, едва справляясь со злобой и одышкой. Глаза младшего альфы были красные, губы дрожали. Оправив рубашку, он яростно взглянул на своего отца, проходя к нему ближе, собираясь сказать ему всё, что думает по поводу услышанного, но, натолкнувшись на холодный, безразличный взгляд, вдруг остановился. — Хочешь мне сказать, что я не имел права? — спросил он.       Дин не сдержался, благо и его Алистар успел поймать, крепко держа за плечи. — Твои поступки омерзительны, — заговорил Аллен. — Делай, что хочешь, но не смей трогать папу. Я клянусь, ты пожалеешь, если ещё что-нибудь сделаешь с ним.       Не глядя на реакцию Хела, младший альфа обернулся, с надеждой смотря на папу, но тот отрицательно покачал головой, бессильно опустив руки и смотря только в пол. Аллен, не сдержавшись, прошёл к нему, взял за руку, пытаясь увлечь за собой, но Ирий остался, шепча какие-то извинения. Тогда Аллен сдался. Он сказал Дину, что они уходят, и первый покинул комнату. — Иди. — Алистар отпустил сына, легко подтолкнув его к выходу из гостиной. Сам он не собирался уходить так просто.       Аллен же вышел из дома, не взяв даже верхней одежды. Он прошёл к машине, сел за руль и опустил на него голову, справляясь с приступом гнева. Дину даже было немного страшно приближаться к машине. Оставив вещи на заднем сиденье, он сел на переднее, прикасаясь к плечу супруга. Тот не пошевелился, просто тяжело дыша и вздрагивая от каждого вздоха, будто вместе с тем внутри него что-то обрывалось. — Аллен... — Не сейчас, я не могу. Дай телефон, — попросил альфа.       Дин не стал перечить. Он протянул мужу его телефон, забытый в доме и притих, понимая, что супруг хочет позвонить Джастину. Но тот уже не брал трубку. Несколько раз набрав ему, хотя оператор говорил, что абонент сейчас недоступен, Аллен глупо уставился в экран телефона, едва сдерживаясь, чтобы не швырнуть его. Справившись с собой, альфа аккуратно отдал телефон Дину, заводя машину. — Он тебе... рассказал? — аккуратно спросил омега. — Подожди. Просто подожди. Я сейчас всё скажу. Просто подожди, — вздохнул Аллен.       Дин снова замолчал. Кажется, минут десять они просто просидели в тишине, пока альфа откинулся на сиденье, закрыв глаза. Желваки играли на его висках скачками давления, а сам он изредка глухо рычал, пугая Дина до чёртиков. Дин сам сказать не мог, почему ему было страшно. Он вдруг почувствовал себя таким маленьким, таким слабеньким и беспомощным. Как он мог на что-то претендовать, когда не мог помочь? — Поедем домой, — вскоре сказал Аллен. — Но почему? Почему? — воскликнул омега. — Почему твой папа не поедет с нами? — Он не хочет, — едва слышно сказал супруг, сжимая кулаки. — Не понимаю!       Дин аккуратно прикоснулся к руке альфы, приводя в чувство. — Я не понимаю, почему папа остаётся с ним, несмотря ни на что... Отец ему столько изменял, а теперь издевается над ним. Ненавижу! Я даже сделать ничего не могу... — Ты... пообещал папе его не трогать? — Да! Ну зачем... зачем же?! — А я никому ничего не обещал. — Дин открыл дверь и выскочил из машины.       Аллен даже не успел его поймать. Омега поспешил к дому, но ему навстречу вышел Алистар. Он тут же поймал сына за шкирку, ведя обратно к машине, хотя Дин упирался и не слушал, что ему говорят. Вывернувшись, омега поспешил обратно в дом, но не успел сбежать. Алистар взял его под руки, не позволяя убежать. — Успокойся, Дин. Успокойся и послушай! — прикрикнул альфа. — Как я могу успокоиться?! — уже со слезами спросил тот.       Он вытер слёзы, как только отец его отпустил, и силой заставил себя успокоиться. — С Ирием всё будет хорошо, — сказал Алистар и кивнул на машину Аллена, — возвращайся домой. — Да как ты можешь это гарантировать? — Я не собираюсь раскрывать тебе подробности своего разговора с Хелом, но для меня это такая же больная тема, как и для тебя. Поезжай домой. Всё будет хорошо. — Ты предлагаешь просто на слово тебе поверить? — Дин поднял руки к голове, забираясь пальцами в волосы. — Да как я могу. — Ты уверен, что не сделаешь хуже, если вмешаешься?       Как бы омега хотел положительно ответить на этот вопрос, твёрдо сказать, что своим вмешательством только поможет, а не испортит ничего. Хмурясь, он опустил голову, но потом тихо побрёл к машине. Алистар пошёл вперёд, перекинулся с Алленом парочкой фраз, сел в свою машину и первым покинул придомовую территорию. Дин вскоре сел в машину к супругу. Тот сидел более спокойный, чем раньше, но почти безучастно смотрел на автомобильную панель: мыслями альфа был где-то очень далеко, точно не здесь. — Поедем домой? — спросил Дин. — Тебе отец тоже сказал, что всё будет хорошо? — Да, только сказал поверить на слово, — тихо уточнил Аллен. — И ты... — Поверю? — Альфа тяжело вздохнул, приводя машину в движение. — Да. Я ему поверю. — Пусть всё и правда будет хорошо, — тихо сказал Дин, прижав руки к груди.