Под покровом листвы

Поскорей закинув в себя завтрак, Саске ловко подхватил тарелку. Один прыжок – и та валялась в раковине. Второй – он сидел на порожке в прихожей и натягивал новые ботинки. Каникулы уже давно закончились, а сегодня наконец истекал и срок наказания. Пришла пора вернуться на уроки. — Саске, я же просила – в доме никакой чакры или техник, — в коридоре показалась мама. — Почему ты не можешь никак этого понять, почему… — Мама, позволь мне поговорить с братишкой. — на лестнице мелькнули полы длинного халата, и к ним спустился Итачи. — Сынок, надень, пожалуйста, что-нибудь на ноги. Здесь сейчас сквозняк, — тут же встревожилась мама, свесив руки перед собой. Саске не сдержался: язвительно фыркнул и, отвернувшись, с силой дёрнул за шнурок. Узел развалился под пальцами. Мама запыхтела как кипящая кастрюля, запричитала о его несносном характере, но всё же поддалась Итачи и вернулась на кухню. Саске чувствовал прямой взгляд на затылке. Брат молчал. Наверняка ждал, когда Саске не выдержит и сам обернётся к нему. Резко выдохнув через нос, он продолжил дёргаными движениями продевать шнурки в петли. Пусть и дальше там стоит молчит, либо уж хоть что-нибудь да скажет! Пальцы задрожали, и Саске диковато уставился на Итачи из-за плеча. — Что? — Итачи, до сих пор блуждающе рассматривая его спину, остановился на глазах. Он ничего не ответил и, по-прежнему не отрывая взгляда, начал приближаться. — Что такое? — Саске старался звучать безразлично, но голос дрогнул и затих. Итачи обошёл его, навис тенью. Саске изумлённо смотрел на брата, ждал, что тот собирается сделать. Итачи пару раз моргнул и плавно опустился на корточки перед ним. Потянулись к ногам, и пальцы подцепили упрямые шнурки. Одно движение – и первый ботинок готов. Итачи перешёл ко второй ноге: обхватил ладонью щиколотку и медленно приподнял ногу, положив ступню себе на колено. Саске ошарашенно наблюдал за его действиями и молчал. Их взгляды встретились – цепкие пальцы брата слегка надавили на нежную кожу. — Отец тобой не доволен, братишка, — неторопливо проговорил Итачи. — Отец считает, что ты не должен уступать в учёбе никому. — Я же победил этого Узумаки, чем он недоволен ещё? — Саске дёрнул ногу, но она не поддалась. Итачи держал его крепко. — Мальчик бесклановый, ещё и стихийные техники не учил. — один уголок его губ снисходительно изогнулся. — Отец обеспокоен, что ты, братишка, не победил бы его в честном поединке. Большой палец Итачи невесомо скользнул по щиколотке к ступне и бережно погладил выглядывающую из ботинка костяшку. Саске сжался и предпринял очередную попытку высвободиться. Безуспешную. Откуда Итачи знал, что именно сюда ударил Узумаки. — Братишка, ты же понимаешь, как это важно для тебя, для клана? Для отца? — Итачи продолжал неподвижно сидеть, не моргая. — Победа должна быть честной, — произнес он всё таким же спокойным голосом и замолчал. От его немигающего взгляда Саске стало неуютно, он попытался отвести глаза, скосив на переносицу брата. — Этот Узумаки мешает тебе, да, братишка? Хочешь, я его уберу. Брат смотрел в упор. Саске вглядывался в чёрные спокойные глаза: пытался понять, шутит он так или же… — Ты только скажи. — Пусти. — и Саске снова дёрнул ногой. Она выскользнула из ладони легко, и он повалился на спину. Увидев искривлённые в усмешке губы Итачи, Саске рывком подскочил на ноги. Громко топая, он направился к выходу. — Ты же пошутил сейчас? Саске взглянул на брата. Лицо Итачи оставалось неизменным – немного отстранённым, равнодушным. Но на один миг, всего мгновение, он не удержал маску. Брови дёрнулись к переносице, и нижние веки застыли в кратком прищуре. Саске удивлённо моргнул, лицо Итачи стало прежним – гладким и безмятежным. — Конечно, пошутил, братишка. — брат поднялся на ноги и щёлкнул пальцами Саске по лбу. *** На третьем этаже стояла суматошная неразбериха. Из открытых нараспашку дверей разносились звонкие возгласы, скрипели парты, и ученики суетливо бегали по коридору с вёдрами и тряпками. Благо из его кабинета никто не выскочил. К двери он шёл неторопливо – поспешно оглядывался по сторонам, и когда ноги не слушались, Саске безропотно останавливался, тяжело вздыхая. К его разочарованию, в классе стоял вездесущий гам. Большинство одноклассников кучковались вокруг одной-единственной парты и о чём-то шумно болтали и спорили. Потряхивая над головами комиксами, они кричали так надрывно, будто собирались оглушить остальных. Саске не собирался рассматривать их дёргающиеся затылки, но взгляд предательски приковался к толпе, продолжая неотрывно вглядываться между плотно прижатыми спинами. Он прошагал до середины, как вдруг один пацан демонстративно ткнул в него пальцем. Все разом обернулись и затихли. Плечи напряглись, и Саске замер, так и не дойдя до парты. Словно трусливые крысы одноклассники выпучились на него во все глаза и тихо расползлись по своим местам. Один лишь Узумаки остался неподвижен – смотрел дерзко, самоуверенно ухмыляясь. Ну точно шут цирковой. Так и хотелось стереть с его лица эту туповатую наглую физиономию. Пока все каникулы Саске просидел дома, отбывая наказание, он ни раз обдумывал их предстоящую встречу. Представлял, как подойдёт к Узумаки и скажет заветное «извини», а тот перепуганно отпрянет подальше и больше никогда не посмеет лезть вперёд и зазнаваться. Либо воображаемая история поворачивалась по-другому: Узумаки тихонько отчислялся из академии, и все проблемы Саске решались сами собой. Но вот перед ним сидел целый, почти безволосый Узумаки, и разрушал сладкие мечты. — Шино, ты должен сходить с нами, там так красиво… — голос оборвался, когда Саске резко обернулся к Хинате. Она стояла в проходе, растерянно глядя ему в глаза, а в коридоре маячила голова Абураме. Тот протиснулся между стеной и Хинатой и, не задерживаясь, поплёлся вверх по ступеням. А они остались стоять и смотреть друг на друга. Саске так давно не видел её, не говорил с ней. Сейчас бы ему подойти к Хинате, вывести из кабинета и всё объяснить – последний брошенный ею взгляд, ещё в медицинском кабинете, никак не давал спокойно спать. За спиной зашевелились одноклассники, затараторил Узумаки. Саске сделал шаг, но Хината опередила его – молча кивнула и торопливо поспешила к своему ряду. Он сидел ссутулившись, пристально разглядывая сложенные в замок ладони. Заметил, как мимо парты пронеслась Яманака и, даже не взглянув на него, начала громко ругаться. Следом поднималась её бесклановая подружка, фамилию которой Саске постоянно забывал. — Привет, Саске-кун, — остановилась она и тихо поздоровалась. Саске легонько кивнул, но голову не повернул – продолжил вглядываться в сомкнутые пальцы. — Как у тебя дела? — никак не могла она замолчать и уйти к себе за парту. — Тебе же ничего не сделали после… — наконец до неё дошло, что он не намерен разговаривать, возликовал Саске. Но одноклассница снова продолжила: — Был такой скандал из-за тебя, ты, наверное, не знаешь… — но её прервали. — Эй, Харуно, ты с кем разговариваешь! Ему вообще всё равно. Если он кого-то и убьёт – его только похвалят. — Саске крутанулся на стуле и подскочил на ноги. Одноклассница испуганно отшатнулась, налетев боком на другую парту. — А заодно и технику на нас отработает, удобно устроился, — по классу пронеслись злобные смешки. Саске стиснул ладони в кулаки. — Я как погляжу у вас один разум на всех: сначала как тараканы разбегаетесь, а теперь наоборот. Как косяк безмозглых рыб, — яд сочился изо рта. — Эй, да вы вообще все какие-то идиоты! — хлопнул по столу Узумаки и ткнул пальцем в столпившихся одноклассников. — Не вас подпалили так-то, и не вам жаловаться! — теперь он смотрел на Саске. Требовательно и угрюмо. — Да, а ты вообще помалкивай, Учиха, — Саске сцепил зубы, но перебивать не стал, — пока ты дома сидел, нам всем из-за тебя допросы устраивали. Мне даже не верили, что всё случайно так обернулось. Узумаки сложил руки на груди и слегка мотнул головой. Тут же ухмыльнулся себе под нос и провёл рукой по коротким волосам. Саске осел на стул. О том, что сейчас говорил Узумаки, он слышал впервые. Конечно, отец его отчитал и посадил на домашний арест, сказав, чтобы и носу за забор не показывал, но почему – не объяснил. — Да ещё и Сакуру ударил, тоже мне, — тихо прошептал Узумаки и принялся листать цветные страницы. — Надеюсь, все разобрались, и мы можем обсудить уборку класса, — тут же влез староста, но Саске его не слушал. Как-нибудь и без него они во всём разберутся. Он пару раз взглянул на притихшую Хинату, но та всё время печально смотрела перед собой и почти не реагировала на шумиху вокруг. О чём думала? Осуждала его? Саске хмыкнул. Дома он каждый день выслушивал нравоучения отца. О том, какой непутёвый сын ему достался, как он позорит своим поведением клан, отца и даже самого Хокаге. В тот злополучный день, когда Саске уже был дома, вечером из академии вернулся отец. И пришёл не один – сам Третий заявился к ним, на пару с Рин-сенсей. Мама заносилась по кухне, принялась готовить угощения гостям, а Саске стоял возле стены, не смея поднять глаз. Они говорили про Итачи. Обсуждали долго. Отец то и дело восхвалял брата, а мама снова и снова называла «сыночка» гением. Он не видел лиц родителей: слишком уж низко опустил голову. Но их ласковые и довольные голоса, такие далёкие для самого Саске, яркими звуками вгрызались в уши. Он не смел шевельнуться, хоть спина и начала затекать, а лицо закололо. — Есть смысл перевести Саске на клановое обучение, — внезапно сменил тему Третий. — И ему будет лучше, да и другим проще. — Нет! — отчаянно выпалил Саске и шлёпнулся перед ними на колени, уткнувшись лбом в деревянный пол. — Тебя сейчас не спрашивали, — только и сказал отец. Он был зол – после его слов на Саске обрушилась настолько яростная волна чакры, что волосы вздыбились на затылке. — Нет! Оставьте меня в академии, Хокаге-сама. — Саске не понимал, почему ослушался. Он дрожал от одной мысли о предстоящем разговоре с отцом. Но уступить сейчас казалось ему величайшей ошибкой. — Я удивлён, — Хокаге довольно хмыкнул. — Я наслышан о твоём рвение обучаться среди своих. А теперь ты просишь оставить тебя в академии? — и Третий неторопливо отхлебнул чай. — Что изменилось? Саске смотрел на свои согнутые колени и молчал. Что хотел от него услышать Хокаге? Да лучше он вытерпит несносных одноклассников, продолжит ненавидеть Узумаки, чем день, всего лишь один день, проведёт бок о бок с клановыми. Там кипела жизнь, туда хотелось идти по утрам. В клане же Саске задыхался. — Обито, Фугаку-сан, — едкую тишину разбавил шелестящий голос Рин-сенсей. — Учёба в академии идёт Саске-куну только на пользу. — еле слышно скрипнул стул. — С первого класса он сильно изменился, — Саске затаил дыхание, — в лучшую сторону. А с переводом Наруто-куна он заметно оживился на уроках. — она с секунду помолчала. — Обито, вспомни, как вы с Какаши уживались поначалу – ты его ни раз пытался поджечь. А теперь Саске-куна хочешь за это же отчислить? Саске не выдержал и взглянул на них снизу вверх. Он не видел лиц всех, лишь как по-доброму улыбалась Рин-сенсей, смотря на Хокаге и держа того за руку. Сам же Третий задумчиво глядел перед собой и ухмылялся краешком губ. Наконец Хокаге перевёл пристальный взгляд на него, и Саске сразу приложился лбом к полу. — Ладно, — посмеиваясь, проговорил Третий. — Оставь нас, Саске. Несколько звонких хлопков выдернули Саске из неприятных воспоминаний. Рин-сенсей стояла возле своего стола и терпеливо ждала, когда одноклассники разойдутся по местам. Она приветливо кивнула Саске, но внимание на нём задерживать не стала, принялась рассказывать про какую-то совместную работу по химии. Все делились в группы по несколько человек, и лишь один Саске оставался не у дел. И если ещё месяц назад он обрадовался бы такому раскладу, то сейчас внутри всё закипело. Хотелось доказать, что работать с другими он умеет. Саске глянул на Узумаки: тот как ни в чём не бывало шептался с Инузука. — Наруто-кун, возьмёте Саске-куна в свою команду? — оторвав взгляд от журнала, спросила Рин-сенсей. Саске напрягся, но не стал возникать. Узумаки так Узумаки. — А почему это Наруто стал лидером? Я же главный! — запротестовал Инузука, и тут же следом недовольно заворчала Яманака. — Да ты, ты, — вроде Узумаки шептал тихо, но слышали его все. — Рин-сенсей, я теперь его боюсь, — серьёзным голосом продолжил он. Саске удивлённо взглянул на Узумаки – и не на секунду не поверил в его показную театральщину. Тот ещё недавно упрекал всех и каждого, да так, что бровью не повел. Хотя бровей-то у него и не было. Саске, гордый своей шуткой, самодовольно ухмыльнулся. — Что, дружище! — внезапно загорлопанил Инузука. — Боишься, что Учиха тебя отжарит? Сзади истерично захохотала Яманака, аж ладонью по столу хлопнула. Её соседка непонимающе спросила, чего та развеселилась, и они принялись тихо перешёптываться. Узумаки недоумённо крякнул и поглубже вдохнул. — Поджарит, Киба! Я боюсь, что Учиха меня поджарит, — нравоучительно проговорил он. — Но я так и сказал, ты чего, — обиженно отозвался Инузука и скрестил руки на груди. Саске не особо вдавался в их странные препирания, и почему Яманака так надрывно рассмеялась – тоже не понял. Тут в их сумбур вмешалась Рин-сенсей – громко стукнула кулаком по столу. Все разом смолкли. Начались уроки, и теперь Саске требовалось быстро наверстать упущенное. Когда он сталкивался взглядом с Узумаки – тянул выше руку. Но что-то изменилось. Тот уже не так сильно и рвался, как-то лениво приподнимал ладонь, а когда Саске внимательно смотрел на него – и вовсе опускал, давая возможность отвечать ему. Зато оживились другие одноклассники, Саске никогда не видел, чтобы желание выйти к доске появлялось у стольких ребят сразу. Действительно, без него жизнь в академии не останавливалась. Когда Рин-сенсей спросила очередной вопрос – Саске нахмурил брови. Не он тому виной, что другим за все три года не хватило желания начать учиться лучше. *** Саске глухо кашлянул – книжная пыль противно засвербела в носу. От неё сильно чесались глаза, но Саске неукротимо приближался к цели, пробираясь мимо библиотечных стеллажей, искал злополучный стол. Он никогда не понимал, почему Хината так любила сидеть за деревянной ветхой развалиной и глотать пыль. Но причуды на то и причуды. Зато в том углу было тихо, и свет струился из окна по-особенному красиво. Саске тихо хмыкнул своим мыслям и уже собрался повернуть к другому ряду, как услышал знакомые, еле разборчивые шепотки. Он бы и не подумал остановиться и прислушаться, если бы один из одноклассников не упомянул его фамилию. — …Надо проучить… — Саске приблизился поближе к стеллажу – голос доносился с противоположной стороны. Через сквозную полку с книгами он разглядел несостоявшихся заговорщиков. — Без него было лучше! — шёпот сорвался на крик. — Мы должны его подкараулить. — Да, да, побьём его вместе. Будет знать, что за языком следить надо. — Да вы умные, конечно, — Узумаки шептал тише всех, от чего Саске пришлось прислониться головой к полке. — То есть мне его побить, а вы шестернёй постоите? Так что ли? — Не, мы тебе поможем! Да, парни? — оживлённо воскликнул до сих пор молчавший Сарутоби. Саске стиснул зубы – теперь понятно, откуда ноги растут. Узумаки бы сам никогда да такого не додумался. — Наруто, ну ты сам посуди. Тебя же Учиха раздражает? — Узумаки неопределённо промычал, и Саске не удержался – всё же осторожно скосил взгляд на него между плотно заставленными книжками. Тот как-то брезгливо поморщился и потупился в пол. Видимо, одноклассник расценил его молчание за согласие и продолжил: — Вот и нас раздражает! От одной его злобной рожи блевать тянет. — А ещё все девчонки по нему сохнут… — презрительно хмыкнул другой. — Да вы загнули с девчонками, — Саске пригнулся к нижним полкам. Узумаки начал водить взглядом и мог легко рассекретить тайного слушателя. — Короче, давайте изобьём его где-нибудь в туалете? Наруто, ты же с нами? В животе запылало обжигающим гневом, и Саске стиснул зубы – хотелось сбросить на них стеллаж, и чтобы тот побольнее придавил их. Но если поддастся мимолётной слабости, то его мигом вышвырнут из академии. Саске неслышно скользнул ладонью по лбу. Только сейчас до него дошло, что он ничем и не отличается от Узумаки. Теперь всё зависело лишь от того, кто из них первый оступится. Внезапно тишину ряда потряс раздражающе-задумчивый тон Узумаки: — Да бросьте вы эту затею. Что вы судите так критично? Наверняка Учиха не со зла, может у него семейные проблемы? — Саске отказывался верить своим ушам. Он скорей бы поверил, что попал в чьё-то неумелое гендзюцу. Тем временем Узумаки продолжил уже более задорным, немного поучительным голосом: — Да, я тут книжульку прочитал одну, так там некая умная дама писала, что подростки… Как же там было, — Узумаки немного похмыкал, а потом, хлопнув себя по лбу, воскликнул: — Во, вспомнил! Что для проблемных подростков важна фигура отца! Наверное, у него проблемы с батьком, — засмеялся Узумаки. Саске вскочил на ноги и ринулся вперёд. Сейчас он выбежит и побьёт их всех. Плевать, что отчислят, главное – это врезать безбровому чучелу. Все зубы ему выбьет, лишь бы тот не смел молоть всякую чушь. Перед самым поворотом Саске замер и, вцепившись в волосы, согнулся пополам. Почему он вообще так разозлился? Если набросится на них, выставит себя полным дураком. А потом дома… Саске зашагал в обратную сторону, всё ещё судорожно хватаясь за голову. И что же ему делать? Рывком развернувшись, он уставился на стеллаж. Как вообще Узумаки посмел защищать его? Саске сел на корточки. Лучше бы согласился с несносными одноклассниками – вылетел бы скорей из академии. Перед глазами возникло обожжённое лицо Узумаки, и Саске, уткнувшись в колени, еле слышно взвыл. Что с ним происходит? Одно сплошное непонимание мыслей и поступков злило Саске. Раздражало. К плечу легонько прикоснулись и он, ощетинившись, развернулся. Рука Хинаты безвольно ударилась по бедру, а её глаза испуганно округлились. Саске тут же выпрямился и шагнул к ней навстречу. Она отстранилась. — Хината, — растерянно позвал её Саске, — ты… — договорить он не смог – так и не подобрал подходящие слова. Саске слышал, как она рвано выдохнула, видел, как слегка ссутулились её плечи. И ничего не сказав друг другу, они молча побрели к дальнему столу. Хината периодически поглядывала на него, но ничего не говорила – стискивала книги возле груди и снова смотрела себе под ноги. А Саске замечал все её неловкие взгляды, но виду не показывал. Просто шёл с ней в ногу. Они и за стол сели в такой же тишине. Хината мягко отодвинула книгу и повернулась к нему, но глаз не подняла. — Саске, — она начала одной рукой нервно теребить большой палец на другой. Саске взглянул на этот её неловкий жест. — Я боялась, что тебя отчислят. Допытывалась у Рин-сенсей, когда ты вернёшься, а она не отвечала, — затараторила Хината, — просила Кибу выяснить у своей мамы, но он не сумел, — она подняла на него полные печали глаза. Саске оторвался от разглядывания её пальцев и покосился на парту. — Тебя тоже допрашивали? Хината молча кивнула. — Расспрашивали про тебя, про Наруто, — на мгновение она затихла. — Ты же не специально это сделал? — Саске недоумённо вылупился на неё из-за плеча. — Ты же не хотел навредить Наруто? Он же ничего не сделал. Вы поругались на практике? Саске не верил, в то что слышал. Да, Хината говорила с ним, но её голос дрогнул именно когда речь зашла об Узумаки. И о ком она действительно волновалась? Саске отодвинулся к краю стола. — Ты серьёзно хочешь поговорить о нём? — чуть ли не прорычал он и вскочил со скамьи. — Саске, я не понимаю, — подалась за ним Хината. Он прищуренно взглянул в её перекошенное тревогой лицо и, презрительно ухмыльнувшись, кинулся на выход. Протопал мимо библиотекарши, не обращая внимание на её гневные причитания, и толкнул дверь. Грохот раскатился по пустынному коридору и заглушил старческий визг. И он ещё был рад вернуться сюда. Саске с пинка шибанул входную дверь и вылетел на улицу. Рванул холодный ветер. Волосы неряшливо разметались по лицу, и Саске резким движением откинул их назад. Надеялся, что прохлада успокоит его. Размеренно дыша, Саске пошёл к воротам. Он просто пойдёт на полигоны и выкинет из памяти сегодняшний день. Постарается. Забудет о странном поведении брата, о раздражающем Узумаки и о словах Хинаты. Повертевшись по сторонам, Саске тут же заметил бездельника Узумаки. Держась за старые грязные канатики качелей, он быстро раскачивался и, запрокинув назад голову, разглядывал небо. Саске испуганно отшатнулся. Как будто почувствовав его замешательство, тот повернул голову и удивлённо выпучил глаза. Не прошло и секунды – Узумаки соскочил с качели и, весело помахав рукой, вразвалочку направился к нему. В ушах зазвенело. Зачем идёт сюда? Неужели догадался, что он подслушал разговор в библиотеке? Его шальная улыбочка просто кричала об этом. И Саске непросто подслушал, а вышел из себя и чуть не совершил непоправимого. И Узумаки с компанией наверняка напридумывали себе всякого, и теперь весь класс узнает, что у него якобы что-то не так в семье. Но у него же всё нормально! Саске пятился шаг за шагом. Лучше он просто уйдёт. Развернувшись, Саске сконцентрировал чакру и прыгнул прочь от академии. Краем уха услышал, как Узумаки крикнул ему подождать. Неужели подумал, что он ему подчинится? Казалось, что чакра бурлит – так быстро он ещё не бегал. Дорога, жилые дома, арена. Снова дорога. И наконец – долгожданный лес. Когда до полигонов оставалось рукой подать, Саске перешёл на размеренный шаг. Если не уймёт бушующую чакру, не сможет выполнять даже базовые упражнения. Разглядев узенькую тропку между кустарниками, он осмотрелся – прогулочная дорожка пустовала – и шустро свернул на неё. Саске шёл уверенно, широко размахивая руками. Нет, он не струсил. Кого ему бояться? Узумаки? И тут же фыркнул – нет, исключено. Впереди виднелась оградительная сетка, и Саске скорей побежал к ней. Может, он зря так обошёлся с Хинатой? Она же говорила, как волновалась о нём. Но какой надо быть простачкой, чтобы не догадаться промолчать об… Саске замер перед забором и уставился на подкопанную яму. Почему Узумаки вообще заговорил с одноклассниками про отца? Что тот знает о его семье? Ничего. Он же сирота, так почему полез с умными нравоучениями? Заметался ветер, завыл в верхушках деревьев. Саске дёрнул молнию на куртке. Теперь ещё будет болтать, как напугал самого Учиха, что тот аж убежал. Саске сжал зубы и пнул сетку. Надо было остаться и разобраться с ним. Поговорить. Он обернулся и взглянул на густые заросли леса. Ещё не поздно. Саске должен, нет, просто обязан пойти и всё растолковать Узумаки, лишь бы тот не напридумывал лишнего и не сделал только хуже. Обратно к академии он бежал по крышам. Порывы ветра нагоняли грузные тёмные облака на деревню и неминуемый дождь – всего лишь дело нескольких часов. Саске знал, что после уроков Хината полюбила тренироваться с Узумаки. Губы презрительно скривились. Не такого он ожидал, когда советовал Хинате подтянуть тайдзюцу. Ещё с одной из крыш Саске заметил две суетящиеся фигуры на самом дальнем полигоне. Как предсказуемо. Он спрыгнул на брусчатку и побежал по дороге. Миновал ворота. И замер. Ноги отказывались нести его дальше – в животе противно стучало, ладони взмокли. Саске скосил взгляд на раскрытые ворота, затем на пузатые облака и тяжело вздохнул. Он пойдёт туда и со всем разберётся. Когда Саске пришёл к полигону, они уже не тренировались: стояли рядышком и о чём-то миленько болтали. Хината то и дело наклонялась ближе к Узумаки, заглядывала тому в лицо, а затем, хватаясь за живот, громко смеялась. Губы растянулись тонкой нитью. С ним она так не улыбалась. Сейчас Хината снова приблизилась к Узумаки и аккуратно подцепила того за кисть, поднесла ближе к себе. Её внимательный взгляд стал последней каплей, и Саске сорвался вперёд – желанные мирные переговоры оказались тут же позабыты. Когда сладкая парочка заметила его – было поздно. Хината испуганно взвизгнула, но Саске сейчас интересовала не она. Он рванул Узумаки за плечо и развернул к себе лицом. Схватил за ворот футболки и с силой потянул вверх. Тот безвольной тряпкой повис на его руках, только и успел выпучить ошарашенные глазища. Ещё ведь смеет невинного из себя строить! Саске тряхнул Узумаки сильней, но тот лишь удивлённо похлопал веками и расслабил лицо – снова разыгрывал спектакль. Саске видел с какой силой он сжимал челюсть. Под ухом о чём-то пищала Хината, но разнимать их не рискнула. — Ты зачем это сделал? — яростно зашипел Саске. Узумаки дёрнул плечами и, как смог, развёл руки в стороны. — Что ты ко мне лезешь? Кто тебя просил? Почувствовал себя всем нужным? Думаешь, ты самый крутой? — Саске тяжело дышал, и каждое слово рвало его горло. Они смотрели друг на друга. Саске чувствовал, как кривится его лицо, но поделать с собой ничего не мог. Почему его вообще так злил Узумаки? Саске никогда не испытывал настолько раздирающую нутро ярость. Он же обычно был спокоен и всегда контролировал своё лицо. Дальше мысли оборвались. Ведь Узумаки растянул губы в натужной улыбочке. — Знаешь, Саске-кун, — задумчиво проговорил он. — Да, я тут пораскинул мозгами и пришёл к выводу, что у тебя ненормальная фиксация на мне, — и Узумаки склонил набок голову. Саске нахмурился. О какой-такой фиксации сейчас говорил Узумаки? Он посмотрел ему в один глаз, затем в другой, от чего тот закатил их, что аж его веки задёргались. — Может, Киба правду сказал, — неторопливо продолжил он. Саске немного отстранился. Если судить по тону: Узумаки не собирался сказать ничего хорошего. Мышцы на руках начинали подрагивать – всё же Узумаки был нелёгким, хоть таким и казался. — Да, может у тебя гормональные, как их там… Во, перестройки? — Что ты несёшь? — Саске ещё раз встряхнул его. — А то что ты, наверное, меня, по правде, отжарить захотел? Да? — и он противненько захихикал. Издевательски так. И тут до Саске дошло, о чём в классе кричал Киба, понял, почему ржала Яманака, и зачем сейчас Узумаки состроил такую нахальную рожу. Он втянул голову в плечи и рывком оттолкнул его. Узумаки полетел спиной на землю, но сгруппировался и, перекатившись через голову, сел на колени. Хината судорожно ахнула и сразу бросилась к нему. Саске пару секунд смотрел на них. — Что это была за хрень? Что за фигура отца? — шагнул на них. Не будет он обращать внимание на дурацкие шутки Узумаки. — Зачем ты об этом говорил? — чуть ли не кричал Саске. — Откуда ты знаешь? — он вздрогнул от собственных слов и резко захлопнул рот ладонью. Узумаки по-прежнему сидел на земле. Он словно и не собирался подниматься – лишь провёл несколько быстрых движений ладонью, поправив складки на футболке. Хината опустилась рядом с ним и начала разглядывать со всех сторон, то и делая, что заглядывая в глаза и беспокоясь. А Саске так и стоял с прикрытым ртом. Смотрел на них. И когда Хината обернулась, с полными ужаса глазами, он отступил на шаг. Взгляд метнулся на Узумаки – тот поджал губы и исподлобья уставился в ответ. Молчал. Саске оторвал руку от лица и взглянул на небо. Он ничего не понимал. Его мысли – сплошное враньё. Или поступки? Саске уставился перед собой. Хината уже стояла на ногах и, полная решимости, шла к нему. Он поглубже вдохнул, когда до неё осталось немного – протянись и коснёшься. Хината тепло улыбалась, и прежний страх растворился в её мягком взгляде. Только она приоткрыла рот, как со стороны раздался лёгкий шум. Они обернулись вместе – рука Хинаты дрогнула и сжалась в кулак. Прямо на неё смотрел длинноволосый парень, замотанный в традиционную светлую одежду клана Хьюга.