Под покровом листвы

Ровный стук шагов по каменному полу. Ритм не сбивается, даже когда мужчина поворачивает за угол. Походка спокойная, каждое движение выверено до миллиметра, на губах – приятная улыбка. Мимо носятся безликие формы, но, завидев его, останавливаются, отдают честь. В ответ – лёгкий кивок и мужчина идёт дальше. Он не торопится, спускаясь по широкой мраморной лестнице, ведь любая поспешность, необдуманный жест могут оборвать жизнь раньше задуманного. Второго шанса у него нет. — До завтра, командир, — отдают честь на проходной. — До завтра, — улыбка приклеена намертво. Мужчину ждёт дома красавица жена, и он торопится к ней – сегодня их последний день. Нещадно жарит солнце, и привычный путь ненадолго растягивается. Ему приходится заглянуть в любимый магазинчик, поприветствовать старого знакомого и пообещать, что на следующей неделе они с семьёй точно зайдут в гости. Задержка не смущает мужчину, время ещё терпит. Когда он переходит на тенистую сторону дороги, то оборачивается и протяжно вглядывается в каменное лицо на скале. Смотрит прямо в глаза. Яркий сад, большой дорогой дом и непривычная тишина внутри. В коридоре он не разувается, идёт сразу на кухню. Там за деревянным широким столом, обласканная яркими солнечными лучами, сидит девушка: закинула одну ногу на другую и на кончиках пальцев болтает пушистый тапок. Мужчина тихо стоит в проходе, изучает её выразительный профиль: тонкие губы, острый нос, прищуренный колкий взгляд. Домашнее кимоно струится по бедру, приоткрывая согнутую коленку, рукава сползают по плечам, но она не торопится прикрывать оголённую кожу. Вместо этого тянется к бокалу на тонкой ножке – сакэ никогда не было её излюбленным напитком – и подносит к губам. Красную жидкость, налитую доверху, она выпивает несколькими дёрганными глотками. Мужчина подходит к ней, та не вздрагивает – чакру почувствовала давно – перебрасывает волосы на другую сторону и прикасается губами к бледной коже. Ласкает поцелуями вдоль шеи и на призывное подёргивание плечом, целует и его. Она неразборчиво мурлычет ему на ухо, притворяется пьяной, и на её руках пробегают мурашки. — Где он? — спрашивает мужчина, уткнувшись носом в мягкие волосы на макушке. Девушка недовольно фырчит, подливает в бокал ещё напитка, но на вопрос отвечает: — Там, где мы договорились. Им не нужно объясняться, они всё прекрасно понимают. — Я всё подготовила, — больше никакого игривого поведения, это теперь не для них. — Тебя никто не заподозрил? Мужчина отрицательно качает головой, свою работу он выполнил безупречно. Перед ними на столе две печати – различить их практически невозможно, если не знать, где допущена ошибка. Одну забирает девушка, равнодушно сворачивает и опускает в карман кимоно, другую в нагрудном кармане прячет мужчина. Смотрят на часы одновременно. Ещё несколько минут на прощание, и пора уходить. Он хочет сказать, как она дорога ему, но понимает, что сболтнёт лишнего. Пустится в сладкие грёзы о несбывшейся счастливой жизни, которую они так хотели. И она молчит: думает, что была счастлива с ним. Минутная стрелка завершила свой круг. Время пришло, и мужчина, отчаянно поцеловав сухие губы жены, разворачивается и, не прощаясь, идёт к двери. Глухие шаги по растёкшемуся тёплым светом полу. В след ему только тишина – она никогда не плачет, только не она. Дом остался позади, каменные лица на стене сверлят в затылок, а он всё ближе продвигается к пропускному пункту. Скоро пропажу обнаружат, и по его следу выдвинутся первоклассные ищейки. К этому времени он будет достаточно далеко. Охрана пропускает без особого досмотра, и мужчина удовлетворённо улыбается, ведь не пришлось проливать чужую кровь зазря. Уходит на юг, выбирает сложные маршруты – запутывать следы ему нет равных. Если будет стараться не в полную силу, то его быстро раскусят. Ухмыляется, когда под ногами чувствует лёгкую дрожь – в деревне сейчас неспокойно. Над верхушками деревьев клубится серый дым, значит, всё движется по плану. Он не знает, успеет ли добраться до границы, – но решает рискнуть и попробовать.