Под покровом листвы

Нож звонко стучал по деревянной дощечке, равномерно кромсая морковь. Шкрябнуло лезвие, и продолговатые кусочки свалились на шипящую сковородку. Шисуи взял следующий овощ. За спиной быстро шлёпали босые ноги – сестра, как щенок за хвостом, носилась вокруг стола. Иногда она спотыкалась. Пронзительный визг и следом грохот по всей кухне. Каждый раз Шисуи оборачивался, проверял, всё ли в порядке с главной непоседой семейства, но та всего лишь недолго хмурила чёрные брови и снова пускалась в кругосветный бег по комнате. — Я так рада, что ты заглянул ко мне, внучок, — бабушка прислонилась к столешнице неподалёку. Шисуи заметил, как блеснули лукавством её глаза. — Но готовить, правда, не стоило. Неужели твоя бабушка уже настолько немощная? — Поздно, я почти приготовил, — Шисуи собирался говорить серьёзно, но не сдержал улыбку. — Что же ты раньше ничего не сказала? Я бы и не готовил. Он скинул морковь и помешал овощную гору. Сзади загремело. Они обернулись – Ханако распласталась на полу между двух опрокинутых стульев, раскинув руки в разные стороны, и тихим шёпотом запричитала: — Ши-ши, я умираю, пожалуйста, поноси меня на руках перед смертью, — её ресницы задрожали. Ханако одним глазом скосилась на них, и тут же покрепче зажмурилась. Шисуи переглянулся с бабушкой, когда сестра громко и выразительно вздохнула. — Иди, поиграй с подрастающей актрисой, я доготовлю, — бабушка ловко перехватила у него нож. Морщинки в уголках глаз проступили ещё ярче, стоило ей развернутся к плите. Он поднял сестру, подбросил к потолку и под ликующий крик закружился с ней по комнате. Потом они играли на улице в любимую игру Ханако: разбей всех клонов и найди настоящего брата. Когда ей надоело бегать в облачках развеянной техники, они пошли метать кунаи. Ханако делала это настолько ловко, что Шисуи, сидящий рядышком на поляне, невольно восхитился. В её возрасте он так не умел. Последний кунай воткнулся в сердцевину мишени. Шисуи похлопал крутящейся и радостной сестре. Глаза её заблестели ярче, и она помчалась выковыривать оружие из деревянного столба. — Скажи, Ши-ши, почему братишка Саске такой угрюмый? — Ханако с трудом выдернула кунай и шлёпнулась на землю. Повернулась к нему. Шисуи прищурился. — Он тебя чем-то обидел? Ханако поднесла указательный палец к губам. — Обычно он меня ругает, обзывает глупышкой, но вчера ничего не сказал, — она поднялась и стала выковыривать следующий кунай. — Мне показалось, что братишка чем-то расстроен. Мне его стало жалко. Ханако собрала кунаи и подсела к нему, когда Шисуи похлопал рядом с собой. Взъерошив кудрявые волосы, он обнял её и крепко стиснул. — Просто у Саске-куна нет такого классного брата, как я. После его слов Ханако вывернулась и серьёзно посмотрела в ответ, вся нахмурилась. — Ши-ши, я же серьёзно. Может, нам стоит позвать его в гости? — она стихла, но, словно спохватившись, тут же выставила вперёд руки и замахала ладонями. — Только я боюсь его родителей, позовёшь ты? Шисуи засмеялся. Такой серьёзной рожицы он давно у неё не видел. — Сестрёнка, я тоже боюсь его родителей, — Шисуи лёг на траву. — Я не был на недавнем клановом собрании, даже представить страшно, что мне придётся выслушать от Фугаку-сана при встрече. Так что, глупышка, — выделил слово насмешливым голосом, — позови Саске-куна сама. Она подогнула колени и задумчиво уставилась в сторону. — А что он любит из еды? — внезапно гладкое её личико скривилось, изогнулись изумлённо брови. — Ой, киса какая пришла, смотри! Шисуи приподнялся на локте, посмотрел по направлению тычущего указательного пальца и удивился неменьше. Жёлтые нахмуренные глаза на мохнатой морде устало смотрели прямо на него, кисточки на торчащих ушах мерно покачивались на слабом ветру. Что здесь забыл личный призыв Хокаге? Шисуи быстро поднялся, склонился в почтительном поклоне и Ханако заодно надавил на макушку, заставил повторить. Она немного повертелась, но подчинилась. — Отпусти детёныша и иди сюда, человек, — прохрипела призывная рысь, не шелохнувшись. Ханако испытующе уставилась на Шисуи, и когда он кивнул, убежала в дом. — Обито-сама приказывает тебе сопроводить двух человек до необходимого места, — тут же заговорила рысь, стоило ему подойти. — Отправитесь втроём. Выдвигаетесь сегодня в двенадцать часов ровно. Ты должен ждать их на двадцать шестом полигоне без десяти двенадцать. Вопросы? — отчеканила она, как скороговорку. — Почему приказ передан не по уставу? Ему не нравилось, что в последние месяцы Хокаге стал поручать миссии самыми разными способами, без предупреждения и должной подготовки. Отчёты Обито-сама тоже начал заслушивать лично, в письменном виде перестал принимать. И всегда в присутствие командира анбу. Тот же с тщательностью дознавателя потрошил всю подноготную миссий, выспрашивал до мельчайших деталей. Против Какаши-сана Шисуи ничего не имел, хоть и старался сокращать их контакты до минимума, но раньше он подобной щепетильности за Хокаге не замечал. Ухо рыси отклонилось в сторону. Значит, вопрос не понравился. — Приказ есть приказ. Исполняй, — призыв развеялся без хлопка, не оставил даже еле уловимой дымки. Когда Шисуи в очередной раз скосился на круглые часы над плитой, бабушка прекратила чтение вслух. Тут же послышалось недовольное сопение Ханако. — Внучок, чем ты так недоволен? Далеко не каждого шиноби Хокаге удостаивает личным призывом, — пальцами она подпёрла щёку и с любопытством посмотрела на него. Шисуи не стал задумываться, как бабушка почувствовала призыв, находясь в доме. Его даже Итачи никогда не ощущал, и был от этого крайне недоволен. Среди небольшого эмоционального диапазона, который тот демонстрировал, Шисуи отлично видел налёт раздражения с примесью брезгливости на тонких сжатых губах. — Я не понимаю, почему у Хокаге такой повышенный интерес ко мне, — проговорил он в тарелку. — Особого рвения к подчинению я не демонстрировал. До назначенного времени оставалось чуть больше часа. Все необходимые вещи уже были собраны и хранились в небольшой печати в нагрудном кармане. Оставалось только надеть его и переместиться к нужному полигону. Шисуи нахмурился. Двадцать шестой – самый дальний из тех, которые находились за пределами деревни. Значит, у миссии высокий уровень секретности. Больше вероятности остальные двое подтянутся в разное время. — Наш молодой правитель очень интересный человек, — немного задумчиво отозвалась бабушка. Интересный? Шисуи скривил губы. Да, Обито-сама намного более милосердный, нежели старейшины или предыдущий Хокаге, но, чтобы назвать его интересным? Самый обычный в меру гордый Учиха, для которого традиции клана на первом месте. Шисуи снова взглянул на часы. Сам-то не лучше. — Каким Хокаге был в детстве? — спросил он. Бабушка наверняка хорошо об этом знала. Её глаза прищурились, и губы растянулись в хитроватой улыбке. Шисуи понял – сейчас она тщательно подбирает слова. Сам часто похоже улыбался, когда собирался увильнуть от ответа. — Совершенно другим, никто не рассчитывал, что из него выйдет что-то путное, но сумасшествие Мадары к тому времени сильно прогрессировало, и он упёрся, — она прикрыла глаза. — Жизнь непредсказуема, как иронично. Последнее бабушка произнесла еле слышно, отвернувшись к окну. — Почему никто об этом не рассказывает? Шисуи скосился на Ханако, погрязшую в изучении ярких книжных картинок. Может и хорошо, что сестра не знает, сколько их клан хранит страшных тайн. Сам он только догадывался о некоторых. И то, когда крохи информации по неосторожности слетали с бабушкиных губ. Откуда только она столько знала? Ведь их семья подвергалась серьёзной информационной обособленности уже не одно десятилетие. — Зачем кому-то знать, что сумасшедший Хокаге вообразил, будто случайно встреченный им маленький Учиха – это реинкарнация его лучшего друга? И что теперь он может искупить вину за всё, что сделал и перед кем виноват? Смешно, — она стиснула губы и громко выдохнула через нос. Заскрипел стул, и бабушка рывком поднялась. Глаза её яростно блестели. Если бы не морщины, растянувшиеся вдоль лица, Шисуи бы подумал, что перед ним совершенно молодая женщина. Она взяла пустую тарелку и отошла к раковине, выкрутила вентиль. Вода мощным напором ударила по лежавшей посуде, и даже Ханако отвлеклась от книжки, испугано обернувшись на звон. Руками бабушка упёрлась по краям раковины и опустила голову. Шисуи поймал на себе ошарашенный взгляд сестры и улыбнулся, попытался успокоить. — Простите меня, — бабушка перекрыла воду, вытерла полотенцем руки и развернулась. — Внучок, нашему Хокаге непросто приходится, пойми это. Для одних – он мессия, который должен сделать Коноху самой могущественной деревней, для других – кровоточащая мозоль, которая не позволяет плясать в полную мощь, — она пальцами потёрла переносицу. — Он часто позволяет себе лишнее, пытается забрать управление себе. Обито многим не угодил. Бабушка подошла к столу и погладила Ханако по голове. — Ты тоже многим не нравишься, внучок. Будь осторожен и не прекращай дружить с нашим дорогим наследником, — она выразительно взглянула на Шисуи и тут же вернула весь интерес к Ханако. — Крошка, ты вроде хотела дорогушу Саске пригласить? Хочешь, сходим к нему на днях? Поучу вас интересным техникам. — Да, ба! — воскликнула сестра. Шисуи медленно провёл пальцами по губам. Она и этот разговор слышала. А главное, бабушка знала про его небольшой разлад с Итачи. И сколько же ей ещё известно? На полигон он прибыл не в самых радостных чувствах. Шисуи всё оставшееся время до выхода думал об Итачи. Прокручивал их последний разговор, на который спровоцировал достаточно подлым образом – приволок в клан Наруто. Итачи был зол. Любезные слова и добрая улыбка его выдали. Шисуи давно понял, если тот фонтанирует эмоциями, значит этого требует ситуация. Конечно, никому не нравится, когда его проводят вокруг пальца, но Итачи сам виноват, отказался ведь что-либо обсуждать. Пришлось вынудить. И слова бабушки Шисуи совершенно не нравились. Несмотря ни на что продолжать дружить. Если поначалу симпатия к Итачи была искренней, то сейчас в его присутствии хотелось приоткрыть окно. И ведь в разговоре приходилось подбирать слова. Но разве это дружба? Полигон скрывался в глубине леса. Шисуи спрыгнул на землю, прислушался к покачивающимся в вышине веткам, шуму листьев. Пахло влагой, мокрой травой, прячущейся в тени мощных деревьев. Ничего кроме спокойного голоса леса. Он поискал следы чужой чакры – тишина. Сейчас Шисуи был уверен – сенсорное чутьё его не подводит, даже активация Шарингана не требуется, но впредь ему стоит быть внимательней. Всегда соблюдать осторожность, даже дома оставаться начеку, чтобы не допустить утренней оплошности. Вовремя незамеченный вражеский призывной зверь приравнивается к неминуемой гибели. А ведь он был не один, рядом сидела Ханако. Шисуи следил за временем. Когда до двенадцати не хватало трёх минут, он почувствовал огонёк приближающейся чакры – плотная и яркая, она привлекала внимание. Шиноби двигался по прямой, особо не скрываясь. Шисуи знал немногих, кто мог бы похвастаться подобными данными. Самый близкий пример – это злящийся, бушующий Наруто. Что-то неуловимо схожее. Шиноби остановился на толстой ветке прямо над ним. Шисуи задрал голову и дёрнул бровями. Чутьё его не подвело. — Да неужели! — крикнула сверху Цунаде, сложив руки под грудью. Он запрыгнул к ней на ветку. Полностью одетая по форме, с убранными волосами, Цунаде выглядела непривычно. По деревне она предпочитала ходить ещё в более небрежном виде, чем он. Шисуи хотя бы идеально пошитые кимоно носил, а не помятую одежду не первой свежести. — Ну ладно, от тебя хотя бы не тошнит, — она злобно усмехнулась, — один балл в его пользу, — Цунаде покосилась в сторону Конохи. — Сочту за комплимент, — Шисуи ответил ей безразличной улыбкой. — Неужели с Хокаге поспорили? — спросил и прислонился к стволу. Цунаде пожала плечами. — Сколько осталось до выхода? Раз сменила тему, значит он прав. Шисуи приподнял указательный палец – оставалась минута. Как по часам, ровно в двенадцать, на границе между полигонами появилась чакра. Она возникла словно из воздуха. Или из-под земли. Уголок губ дрогнул – Шисуи и так уже догадывался, кто будет третьим в их компании, но ощущения от неторопливо приближающейся зигзагами чакры лишь подтвердили предположение. С сенсеем Анко он неплохо знаком. Из густой зелени леса к ним на ветку выскочил высокий мужчина с узким белым лицом и жёлтыми глазами. Шисуи скривился. Почему же он людей чувствует за десятки километров, а биджев призыв в нескольких метрах не заметил? Молча кивнув Орочимару, Шисуи вернулся к воспоминаниям сегодняшнего утра. Должна же была сохраниться хоть крошечная подсказка в ощущениях. Хоть что-то. Под едкие замечания Цунаде, они двинулись на восток. Пока бежали, Шисуи лишними вопросами не задавался. Куда бегут, зачем? Это не особо интересовало. Подобное сопровождение практиковалось часто, и Шисуи выступал сторонним наблюдателем – третья незаинтересованная сторона. Когда его впервые назначили на подобную миссию, он несказанно удивился, чем может чуунин помочь сильнейшим людям Конохи? Но оказалось, что его роль очень важна. Бежали быстро. Он замыкал их мчащуюся по деревьям троицу и анализировал, успеют ли вернуться обратно до ночи, или же эта миссия растянется на несколько дней. Возможно ли, что Хокаге решил избавиться от него таким способом? Вынудил покинуть деревню. Тогда для чего? Однозначно, Шисуи был убеждён, за неделю до казни Хьюга его намеренно спровадили на длинную миссию. А сейчас? Могли ли бабушкины слова оказаться правдой, и Хокаге на самом деле некому поручать личные секретные задания? Шисуи заметил, как начала замедляться Цунаде. Она остановилась на одной из веток и сложила руки для техники теневого клонирования. Они с Орочимару подскочили к ней. — Объявляю получасовой привал, — скомандовала она. Раздался приглушённый хлопок, и от Цунаде в разные стороны разбежались четыре теневых клона. Все непохожи на оригинал и друг на друга. Шисуи спрыгнул на землю, оглядел Шаринганом окружающий их лес. Затем присел, прислонившись к дереву, и распечатал флягу с водой. Над головой разговаривали его спутники. — Мне нравится, когда ты воображаешь себя главной, это тебя так молодит, — посмеиваясь, шипел Орочимару. Шисуи поперхнулся. Утёр тыльной стороной ладони воду с подбородка и недоверчиво взглянул наверх. — Сморщенный стручок, у тебя настолько давно не было секса? — хохотнула ему в ответ Цунаде. — И когда это ты стал по девочкам? Шисуи, посмеиваясь, закрутил флягу. Беда, что у всех Учиха идеальная память, теперь он будет вспоминать этот разговор очень долго. Иногда Шисуи задумывался, чем займётся, когда в старости выйдет на отдых. Если, конечно, не откинется раньше где-нибудь под кустом. С послужным списком подобных миссий и огромной кашей услышанных разговоров, ему стоит попробовать себя в писательстве. Что-то с абсурдным юмором и ноткой эротики. Он усмехнулся. Уважаемый в клане Учиха, пишущий подобное – звучит просто прекрасно. — Когда-нибудь тебе придётся признать свой возраст, дорогая старуха, — непонятно было, смеялся сейчас Орочимару или нет. Шисуи его шипящую речь плохо разбирал. — Сейчас обоссусь от твоих шуток, — настроение у Цунаде улучшилось, и она спрыгнула вниз. — Красноглазик, что по времени? — Осталось семнадцать минут, — ответил Шисуи. Цунаде тоже уселась на землю. Скрестив под собой ноги, она упёрлась локтем в колено и подпёрла щёку рукой, уставилась куда-то в чащу. К ним спустился Орочимару и стал чиркать в маленьком блокноте. Ветерок обдувал их, шевелил спутанные волосы, и Шисуи представилось, что они выбрались посидеть на пикник, а не отправились на секретное задание. Вдруг его пронзила одна дерзкая мысль, и он спросил: — Что скажете по поводу казни главы Хьюга? — на него уставились оба. Орочимару даже блокнотик запечатал обратно. — Почему всех родственников не казнили? Глаза Орочимару показались двумя узкими щёлками. — Ты либо безумный, либо идиот. Шисуи усмехнулся, он считал, что риск оправдан. Ходить по грани в вопросах и разговорах стало частой практикой в рутине официальных миссий. Ни одного политика ему пришлось провоцировать на откровенные разговоры за последние месяцы. Почти ко всем можно подобрать ключ. Даже такого эмоционального сухаря как Итачи Шисуи заставил говорить. Цунаде молчала, по-прежнему подпирая ладонью щёку, и пристально прожигала его взглядом. Только лес и шумел. Внезапно Орочимару перебил усилившийся ветер: — Или это твоё задание? Решил не юлить? — Этот нет, — оборвала его Цунаде и отвела взгляд, снова уставилась в лес, — у этого справедливость из трусов лезет. Что же ты у бабки своей не спросишь? Она-то точно знает, — её брови приподнялись. Шисуи прикрыл глаза. Замечание Цунаде он пропустил мимо. — Ваш сенсей и Кагами-сама… Его перебили. — Ты забываешься, — Орочимару шипяще усмехнулся. — Да брось, ты сейчас как настоящий старпёр, он прекрасно знает, как мы относимся к его клану, — Шисуи следил за неподвижным лицом Орочимару, за его жёлтыми змеиными глазами. — Слушай, Учиха, ну узнаешь ты наше мнение и что дальше? Что ты с ним делать будешь? Наша нелюбовь к твоему клану не мешает нам прекрасно на него работать и получать с этого выгоду. Ты сам прекрасно знаешь, как это работает. Шисуи опустил глаза на тёмный мох на торчащих корнях, провёл пальцами по мягкой зелени. Услышал, как вздохнул Орочимару и запрыгнул на ветку. — Мало кто по собственной воле откажется от годами проверенной кормушки. И даже не вздумай разныться, что ты думаешь что-то изменить, — она положила руку ему на щиколотку, стиснула пальцами. — Всё что ты можешь – это поддерживать Обито и держаться его. Это твой лучший вариант. — Странно слышать подобное от вас, — Шисуи перехватил её взгляд. Тонкие губы Цунаде растянулись в ласковой улыбке. Он и не думал, что она способна на подобные эмоции. — Из всей шайки он самый сносный. И я знаю его историю, знаю, как пробуждали его Шаринган, — она похлопала Шисуи по ноге. — Обито предположил, что ты захочешь поговорить. Тебе стоит обсудить всё лично с ним, когда мы вернёмся. Цунаде поднялась и, не отряхиваясь, пошла в глубь леса.