***
Неделя тянулась как никогда долго. Уэнсдей в основном лавировала между своей комнатой и учебными классами, стараясь избегать всевозможных конфликтных ситуаций, которые бы привели к аннулированию их договора. Где-то посредине недели, когда Бьянка специально вывернула на нее стакан яблочного сока в столовой, она готова была сдаться и показать этой рыбе, что гнев Уэнсдей Аддамс хуже, чем самого Нептуна. Но в помещение вошла директриса. Увидев ее, она сделала глубокий вдох и представила, то ради чего сейчас все это терпит. Одарив невинно улыбающуюся Бьянку нечитаемым взглядом, девушка направилась прочь со столовой, не забыв при этом, как бы случайно задеть ту плечом побольнее. Еще ей очень мешал сконцентрироваться, ставший новой нормой, вечный недосып. Ведь единственное время, когда мисс Уимс и Уэнсдей могли спокойно переписываться без лишних помех это была ночь. И ученица не могла, и не хотела отказываться от полученного преимущества. Весь график полетел к чертям. Теперь даже стараясь уснуть раньше двенадцати, она не могла и проклиная все на свете, доставала свой телефон и перечитывала переписку с женщиной, как сказку на ночь. Однажды Аддамс снова не могла уснуть. Время перевалило за одиннадцать, а сна не было ни в одном глазу. Потянувшись за телефоном, она открыла чат с Ларисой. Офлайн. Листая вверх сообщения, девушка случайно нажала кнопку вызова. Сердце ушло в пятки. Она уже было хотела быстро отключаться, как вызов приняли. — Уэнсдей? Все в порядке? Голос Ларисы был обеспокоенный, но все еще сонный. — Я… Я случайно. Уэнсдей сделала пару глубоких вдохов и выдохов, стараясь успокоить громко бьющееся сердце. Казалось еще немного и оно покинет свою владелицу. — Не спится? В этот раз голос стал спокойным и нежным. На другом конце провода послышался тихий зевок. — Не получается. Не могу перестать думать о… Хайде. В левой части комнаты раздалось угрожающее шипение соседки. — Кажется, Энид сейчас меня выбросит с окна за то, что я мешаю ей спать. Не о такой смерти я мечтаю… - шептала Аддамс, быстро подключая наушники. Тихий смех заставил Уэнсдей улыбнуться, понимая в какой абсурдной ситуации, она сейчас находится. — Если хочешь я могу тебе рассказать сказку и ты уснешь. Брюнетка уже было хотела фыркнуть, что она не какой-то там ребенок пятилетний, но очень не хотелось отказываться от возможности еще хотя бы десять минут послушать этот бархатистый голос. — Да… Буду вам очень признательна. Но, пожалуйста, никаких принцесс и принцев. Женщина хмыкнула. — Договорились - только серийные убийцы и маньяки. Уэнсдей поправила наушники, надеясь, что ночью они её не задушат. Прикрыв глаза, она растворилась в таком родном голосе, ловя каждую его вибрацию и распадаясь на маленькие частички, словно мягкое пушистое облачко.***
Невермор во всю украшали к Рождеству. Все эти гирлянды, яркие шарики и счастливые лица ужасно бесили одну маленькую девочку с двумя черными косичками. Конец их договора с директрисой попадал как раз в канун Рождества. Большинство учеников уезжали домой, но Уэнсдей осталась, ссылаясь на то, что её новая самая лучшая подруга - Энид - остаётся, и она не может позволить ей провести праздники в одиночестве. Аддамс долго удивлялась тому, как родители поверили в эту жуткую чушь. И эти люди родили её. Синклер, конечно же, осталась в Неверморе, но только для того, чтобы уединиться со своим парнем. И для нее явно не было приятной новостью, что Уэнсдей не уезжает тоже. — Аддамс! - обычно писклявый голос стал на несколько октав еще выше, - тебя не должно быть завтра здесь после 18:00! Я уже все распланировала, а ты портишь. Неужели ты не можешь пойти праздновать к… своей загадочной женщине? Не пойми меня неправильно, я тебя люблю, но… — Но секс ты любишь больше. Понимаю, - хмыкнула брюнетка, лежа на кровати, и переписываясь вышеупомянутой «загадочной» женщиной. Щеки Синклер за секунду стали пунцовыми, чтобы скрыть это она уткнулась лицом в подушку, бормоча нечленораздельное «все совсем не так». — Не парься, я сейчас как раз занимаюсь тем, чтобы не мешать вам предаваться плотским утехам завтра. Услышав тихий жалобный вой, Уэнсдей улыбнулась и перевернулась на другой бок, лицом к стене. Чтобы её эмоции не были замечены. У.А.[20:40]: я написала тот дурацкий тест Торнхилл на пятерку. Это было последнее испытание. Я заслужила свою награду. Л.У.[20:45]: Да, Вы безусловно вели себя на этой неделе словно ангел. Может продлим еще на пару недель договор? Вытаращив глаза на это предложение, Уэнсдей стала быстро печать ответ. У.А.[20:46]: Нет! Нет! Нет! Л.У. [20:50]: Как мне нравится дразнить тебя. Ты смешная. Внутри девушки все вспыхнуло. Эта фраза отдалась приятной истомой внизу. У.А. [20:55]: Ничего подобного. Я злая и умная. Л.У. [21:01]: Маленький злой и умный кактусик. У.А. [21:05]: Мисс Уимс, где моя награда? Прошло почти полчаса без ответа. Палец болел обновлять контакты каждые 30 секунд . Как только Уэнсдей уже была готова идти в преподавательский корпус, проверяя жива ли её противная блондинка, как пришел ответ, Аллилуйя. На заблокированном экране было написано: «Пользователь Лариса Уимс отправил вам фото». Пальцы, подрагивая, так и застыли в миллиметре от кнопки «открыть». Горячая волна возмущения сразу же прокатилась по телу Аддамс, сосредоточившись внизу живота, все-таки открыв чат. Фото было сделано в ванной на заднюю камера айфона. Отражение в зеркале немного запотело и показывало почти обнаженную женщину, тело которой плотно облегало белое банное полотенце. Но оно было немного приспущено, открывая вид на декольте и аппетитную ложбинку между пышной груди. Казалось бы, легонько коснись и полотенце упадёт к ногам. Крупные капли воды стекали с влажных волос на плечи и лицо. На лице директрисы была ухмылка, а в глазах читался вызов. Уэнсдей и не заметила, что разглядывала фото с добрых десять минут. С этого состояния ее выдернуло уведомление о новом сообщении. Л.У.[21:50]: Жива? У.А.[21:51]: Лучше бы умерла. Не стыдно. У.А.[21:55]: Вы великолепная. Л.У.[21:57]: Я знаю. Теперь мы в расчете? Не долго думая, Уэнсдей решила идти в ва-банк. У.А.[22:00]: Я бы хотела его снять с вас. Две минуты молчания были мучительными. Лариса не хотела пересекать еще больше черту, но устала бороться, с самой собой в первую очередь. Время отдаться чувствам. Хватит думать. Л.У.[22:02]: И что бы ты сделала потом? Девушка хотела сыграть в эту игру, но в реальной жизни. У.А.[22:05]: Зачем мне писать, если я могу прийти и показать наглядно? Л.У.[22:15]: Завтра Рождество. Приходи в 18:00 ко мне. Аддамс победно вскинула кулак вверх. У.А.[22:17]: Как скажете, мисс Уимс. Л.У.[22:20]: Спокойной ночи, мисс Аддамс. Как только наступило утро, Уэнсдей сразу же сказала Энид, что вечером её не будет. И она радостно принялась убирать в комнате, жалуясь, что в такой светлый праздник, их комната похожа скорее на могильник. Брюнетка уже засовывала наушник в ухо, когда среди очередного бурного потока слов, она разобрала что-то вразумительное. Подарок. Брюнетка совсем об этом не подумала. У нее его нет, а сегодня Рождество. И будь проклята мисс Уимс с её идеальностью - не было никаких сомнений, что та приготовила что-то для своей ученицы. Уэнсдей взвыла почти, как самый настоящий оборотень. К счастью, Синклер предложила помочь своей соседке и вместе поехать в Джерико. Есть очень мало вещей в которых Аддамс профан, и выбор нормальных подарков это одно из таких. На улице было все минус десять, но снега не наблюдалось. Из-за этого праздничного настроения почти не было. Признаваться не хотелось даже самой себе, но волнение по поводу предстоящего вечера набирало обороты с каждой минутой. Выйдя с автобуса, девушки поежились. Холодный морозный воздух пробирал до костей. Даже закаленная к холоду Уэнсдей немного продрогла, пока они шли к сувенирной лавке, где было куплено, то самое платье брюнетки с бала. Укутавшись в шарф, который Энид ей подарила на день рождения, девушка мечтала скорее зайти в теплое помещение. Забежав внутрь, за девушками громко хлопнула стеклянная дверь и зазвонили колокольчики. — Ты вообще знаешь, что она любит? - любопытно разглядывая всякие безделушки, спросила Синклер. В ответ была тишина. «Командовать и бесить» - пронеслось в юной темноволосой голове. Но вслух ничего не сказала. Закатив глаза, Энид пошла к продавцу за советом. У них не было много времени. Настенные часы уже показывали третий час. — Добрый день! Нужен Ваш совет, мы ищем подарок для… для девушки моей подруги. Что бы вы предложили? - Энид улыбнулась самой своей очаровательной и широкой улыбкой. — Для молодых дам обычно покупают украшения, - седовласый, но в аккуратной и дорогой одежде, мужчина, достал с под прилавка стеллаж с украшениями на любой вкус - кольца, серьги, цепочки. Но все было не то. Ничто не зацепило взгляд Уэнсдей. — Это все слишком какое-то девчачие… Для глупых девочек, - скривив губы, сказала Уэнсдей, уже представляя, как она приходит без подарка. Потому что в её понимании лучше ничего не дарить, чем что попало. — Простите мое любопытство, но скажите сколько лет вашей возлюбленной? Это значительно упростит поиск. Аддамс замялась. Ей не хотелось делиться ни с кем, тем что сейчас происходит между ней и директрисой. — Она старше. Именно поэтому нужно что-то более изящное и ценное, - уверенность всегда была лучшая черта девушки. Даже когда она не совсем уверена. — Хм, у меня есть что-то такое. Но вам придется хорошо выложить денег, юная мисс, - хитро улыбнулся продавец. — Деньги не проблема, - на лице Уэнсдей засияла не менее хитрая ухмылка.***
Цифры на экране айфона показывали 17:55. Аддамс уже десять минут стояла перед дверью, то поднося руку для стука, то снова опуская. Разозлившись на саму себя, за столь глупые эмоции, которые ей обычно не свойственны, она резко подняла кулак и несколько раз громко постучала. — Заходите! - послышался знакомый громкий голос с той стороны двери. Войдя внутрь, Уэнсдей была приятно впечатлена: стены были выкрашены в теплые пастельные тона, пара картин, большое зеркало у окна. Гостиная была совмещена с кухней. Нет колонн, золота и лепки, как изначально рисовало воображение девушки. Как таковых обеденного стола и стульев не было, но две комнаты разделял барный стол, предназначенный на двоих людей, максимум, с высокими стульями к нему. На нем аккуратно были разложены столовые приборы, украшенные рождественской тематикой. В углу стояла невысокая, но очень пышная настоящая елка. Её непередаваемый лесной аромат окутывал всю комнату, маленькие блестящие зеленые и красные шарики все-таки создавали праздничную атмосферу. — Я думала ты так и будешь стоять возле двери еще полчаса, - мисс Уимс зашла в гостиную, широко улыбаясь алыми губами. На ней было надето черное облегающее платье до колена с небольшим вырезом в области декольте. Карие глаза задержались там немного дольше приличного. Волосы были как всегда собраны в идеальный пучок на затылке, по бокам от лица спадали несколько вьющихся прядей. Кончики пальцев защипало от желания распустить и ощутить их мягкость. На длинных ногах обуви не было, что немного уменьшало разницу в росте. Эта незначительная деталь добавила баллов к уверенности брюнетки. — Ты снова на меня пялишься, - демонстративно цокнула Лариса, направляясь к духовке. В этот раз она уже не скрывала довольную ухмылку. Все старания оправдали себя. Эффект на лицо. — Кстати, ты хорошо выглядишь. Мне очень нравится. Уэнсдей немного выдохнула, потому что подобрать подходящий наряд оказалось не легче, чем подарок. Тут снова ей пришла на помощь белокурая подруга-оборотень. Было решено: волосы цвета вороньего крыла - распустить, надеть черный облегающий костюм на молнии спереди (чем-то напоминающий тот в котором она брала участие в заплыве на лодках), на ноги - массивные ботинки с высокой платформой. Чтобы не изменять себе полностью. На лице минимум макияжа - тушь, подводка, румяна и блеск. — Ммм… Вы тоже неплохо. На самом деле в мыслях ученицы пронеслись сотни других литературных эпитетов, но озвучивать их она не была готова. По крайней мере сейчас. Хмыкнув, женщина достала из духовки горячую курицу с очень аппетитной, коричневой корочкой и поставила на стол. К хвойному аромату присоединился запах запеченного мяса. Желудок деликатно напомнил Уэнсдей, что за весь день она выпила лишь кофе и перебилась парочкой соленых крекеров. — Что-то мне подсказывает, что ты голодна. Садись, все готово. Мисс Уимс указала на стул напротив нее и принялась разливать вино по бокалам. Ужин прошел спокойно и в непринужденной атмосфере. Тема плавно выплывала с одной в следующую. Уэнсдей рассказывала, как на прошлое Рождество Пагсли подкупил Вещь и они вместе сбежали из дому для того, чтобы поздравить одну нормальную девочку из параллельного класса, которая нравилась им обоим. Под окнами её комнаты, на белоснежном снегу, они написали алой, словно кровь, краской - «счастливого кровавого Рождества». Но поступок был не оценен и их привезли домой полицейские за несколько часов до полуночи. Через пару недель адвокат принес постановление суда о запрете приближения к Маргарет Скофилд не ближе, чем на километр. Пришлось снова менять школу. Под конец рассказа Лариса громко смеялась, а на щеках проступил румянец. То ли от вина, то ли от возрастающей температуры в комнате. Закончив с ужином, они медленно переместились с бокалами на мягкий диван. Сложив ноги под себя, Уэнсдей облокотилась о спинку дивана и с интересом нырнула в рассказ женщины о том, как она куролесила в студенческие годы. Спустя некоторое время брюнетка словила себя на том, что улыбка не сходит с её лица. В этот раз она не ужаснулась. Стало приятно. Наконец-то нашёлся человек с которым можно быть немного эмоциональной, немного… нормальной, как все. В какой-то момент образовалась тишина. Девушка обратила внимание на это лишь, когда слишком сильно закусила свою нижнюю губу. Её пытливый взгляд все это время не отрывался от красивого профиля Ларисы. Но очнувшись, Уэнсдей заметила, что и пара небесно-голубых глаз сейчас направлена была нее. Тишина затянулась. Расстояние между их лицами начало медленно, но уверенно сокращаться. В ту же секунду, когда губы почти коснулись друг друга, брюнетка вспомнила о подарке! Не зря она его так тщательно выбирала. Быстро спрыгнув с дивана, Аддамс побежала к своей сумочке, заброшенной где-то возле входной двери. Вытянув оттуда небольшую бархатную коробочку белого цвета, ноги повели её обратно. На лице мисс Уимс было замешательство. — Через несколько минут Рождество. Это Вам. Я не мастер по подаркам, но мне кажется, это подойдет. — Уэнсдей… - блондинка было хотела возразить. Она не приготовила подарок. Честно говоря, это совсем вылетело из головы и было жутко неловко. — Быстрее, откройте же, - ученица хотела скорее увидеть реакцию и поэтому торопила. Директриса с нежностью провела большим пальцем по мягкой бархатистой ткани и подняла маленькую крышечку. Там лежала пара массивных серебряных сережек-петелек с большим камнем лазуритом посередине, оттенок которого сравним разве что с самым глубоким дном океана. Они идеально подходят к глазам блондинки. В этот самый момент часы над ними пробили полночь. — С Рождеством, мисс Уимс, - прошептала Уэнсдей. Лариса подняла глаза от подарка и благодарно улыбнулась. Никакие слова так не могут выразить всех переполняющих её чувств, поэтому она молча склонилась и накрыла губы девушки в медленном, но чувственном поцелуе. Оказавшись в спальне, Аддамс начала легонько, но настойчиво подталкивать женщину в сторону кровати. Они шли наощупь, потому что разорвать сейчас поцелуй было равносильно самой мучительной пытке. Ощутив под собой мягкий матрас, мисс Уимс села на его край и притянула Уэнсдей себе на колени. Её руки спустились на талию ученицы и нежно сжали ногтями сквозь тонкую ткань. В ту же секунду проворные пальцы младшей нащупали молнию на платье женщины и резко потянули вниз, оголяя её острые плечи. Губы мисс Уимс во всю исследовали тонкую шею Аддамс, оставляя на ней красные отпечатки помады. Последняя откинула голову немного назад, предоставляя больше места для сводящих с ума поцелуев. Немного расслабившись от ласк, девушка не ощутила, как комбинезон был распахнут, и ее черный кружевной лифчик ничто больше не скрывало. Но желание сильно обжигало внутри и девушка хотела еще большего. Значительно большего. Пока её кожу покрывали жаркие поцелуи, Уэнсдей завела руки женщины за спину, пытаясь отыскать застежку лифчика. Но её попытка была остановлена. По спине пробежал холодок. Неужели снова все закончится, так и не начавшись полноценно. – Не говорите, что сейчас тоже не время, - Уэнсдей немного поерзала на коленях женщины, прямо смотря на директрису. В её голосе проскальзывало недовольство и может обида. Но в голубых, затуманенных желанием, глазах плясали огоньки. — Вообще-то я хотела сказать, что застежка спереди, мисс Аддамс. Но нам, действительно, нужно немного притормозить. Я все-таки должна спросить у тебя - ты точно хочешь продолжить? Пальцы старшей нежно коснулись щеки Уэнсдей, немного поглаживая большим пальцем. — Как ничего до этого, - девичий голос был уверенный и безапелляционный. В ту же секунду, тихо вскрикнув, брюнетка оказалась зажатой между матрасом и полуобнаженным телом любимой. Быстро освободившись из мешающего платья окончательно, Уимс принялась за черный комбинезон с кружевным бра Уэнсдей. Теперь им телам ничего не мешало ощутить друг друга каждым сантиметром кожи. Как только умелый горячий язык коснулся темного соска, с губ Аддамс слетел первый громкий стон. Лариса сравнивала девчонку с её виолончелью: такая же хрупкая, но требовательная к исполнению, не терпит фальши. Женщине хочется довести звучание этой симфонии до совершенства. Захотелось снова сильно её поцеловать. И она это сделала. Со всем трепетом, нежностью. — Уэнсдей… - прохрипела директриса, когда тонкие холодные пальцы дотронулись к пышной груди и с силой сжали. Аддамс уже хотела снова перехватить инициативу, но не успела. Одна рука Ларисы удерживала за талию, не давая возможности поменять положение, а другая быстро коснулась тонкой полоски шелковых трусиков. Уэнсдей замерла в ожидании продолжения. Немного опустившись вниз, Уимс дотронулась ладонью к тонкой ткани и ощутила насколько сильно та была уже влажной. В нетерпении, девушка приподняла бедра вперед, пытаясь получить как можно больше контакта руки с чувствительным местом. — Что мне дальше нужно делать, мисс Аддамс? Это не было оговорено нашим договором, - тихо промурлыкала Лариса, немного надавливая ногтем на клитор ученицы. Но она молчала. Пришлось надавить еще сильнее, очень медленно массируя пульсирующий центр. — Я… хочу… - голос сбивался, дышалось тяжело. Уэнсдей готова была взорваться от напряжения. — Не слышу, - мисс Уимс ухмылялась, хотя эта игра ей тоже давалась сложно. Внутри все так же пылало. Рука с талии переместилась на небольшую девичью грудь и немного грубо сжала твердый сосок между пальцами. Лариса ощутила, что кончит сама лишь от одного стона, какой издала младшая после этого действия. — Лариса, пожалуйста. Сделай это. Не нужно говорить дважды. Трусы слетели к платью и комбинезону, а блондинка спустилась вниз, удобно устраиваясь между ног Уэнсдей. — Быстро согни в коленях, - это был тот властный тембр, который использовала Лариса, когда была директором мисс Уимс, раздающей всем поручения. Как только это было выполнено, горячий язык женщины не спеша коснулся клитора. Аддамс почувствовала, как каждую клеточку её тела словно пронзило электричеством. Руки сами потянулись к голове Ларисы, хватая за белоснежные локоны. Комната наполнилась громкими стонами. Заменив язык пальцами, Лариса круговыми движениями быстро начала массировать клитор. Она достаточно на сегодня измучила Уэнсдей и её тело заслужило долгожданную разрядку. Ждать долго не пришлось. Пара ловких движений и спина брюнетки прогибается, а бедра сжимают находящуюся между ними светлую голову. — Черт, - прорычала Аддамс на самом пике и обмякла, обессилено падая обратно на мягкую кровать. Оставив пару невесомых поцелуев на бедре девушки, женщина легла рядом с ней на подушку. Раскрасневшаяся, довольная и молчаливая - такой Уэнсдей нравилась ей особенно сильно. — Иди ко мне, - Лариса протянула руку к младшей, чтобы заключить в объятия. Она думала, что так как это первый раз для ученицы, то возможность появится смущение и легкая отстраненность. Лучше этого избежать сразу. Но Уэнсдей Аддамс всегда и в любой ситуации оставалась Уэнсдей Аддамс - непослушной, дерзкой и своевольной, словно тот дикий котенок. Этот случай не был исключением. Естественно, она не позволила себя обнять, но лишь потому что уже нависла сверху над любимой женщиной для поцелуя. Губы приятно ужалили шею, выпустив немного зубов. Ухо обдало жарким шепотом: — Моя очередь. Оставляя влажную дорожку из поцелуев от шеи до пупка, Уэнсдей коснулась высоко вздымающейся груди. Погрузив в рот один сосок, слегка сжав зубами, девушка тоже самое проделала со вторым. Немного поддавшись навстречу губам, рука Ларисы погрузилась в копну черных волос, сильнее приближая к себе. Перед тем как покончить с последним элементом гардероба - трусиками-танго, Уэнсдей еще раз припала к губам директрисы, ощущая на языке терпкий привкус от вина. Не став дальше медлить, Аддамс стянула с ног Ларисы нижнее белье. В тот момент она немного занервничала, потому что это был первый опыт. Одно дело читать в интернете, смотреть разные видео. Другое же, когда перед тобой лежит возбужденная женщина и ждет своей разрядки. — Малыш, - послышался тихий нежный голос и Уэнсдей подняла голову, - давай я тебе помогу? Сделаем это вместе. Иди сюда. На долю секунды поколебавшись, брюнетка еле видно кивнула. Взяв, немного вспотевшую, ладонь Аддамс в свою, она направила их вниз. Как только Уимс раздвинула ноги шире, их руки накрыли промежность, начиная небыстрое трение. Послышался громкий вздох сверху. Тело напряглось. Движения становились все быстрее, но Уэнсдей было этого мало. Убрав свою руку, она коснулась пальцами влажного входа. — Можно я…? — Быстрее, - моментально послышался сдавленный всхлип. И два пальца сразу глубоко погрузились в горячее лоно. Только сейчас, ощущая всю ту влагу на своих пальцах, Аддамс поняла насколько была возбуждена блондинка. Пальцы начали двигаться всё быстрее и быстрее. Много времени на ласки не понадобилось и волна оргазма накрыла все тело Ларисы, вызывая сладостную дрожь. — Ах… Уэнсдей, - вскрикнула директриса, прижимая ладонь девушки к клитору, чтобы продолжить удовольствие. Когда рука была отпущена, Аддамс проворно юркнула в крепкие объятия к мисс Уимс. Затем накрыла их обнаженные тела одеялом, не забыв оставить на припухлых, уже без алой помады, губах, несколько быстрых поцелуев. Спустя несколько мгновений блондинка пришла в себя. — Что ж, теперь, когда наш договор, мисс Уимс стал, не действительным, я могу получать подобные фото хотя бы раз на день? Аддамс уткнулась носом в изгиб между шеей и ключицами, волосы приятно щекотали кожу. — Может быть, но если ты снова начнешь убегать - я тебя вообще заблокирую, - глубокий голос с хрипотцой нежно обволакивал, убаюкивал. Руки же крепко прижимали к себе маленькую фигуру. — Только к тебе в спальню разве что. Вдохнув поглубже цветочный аромат светлых волос, карие глаза закрылись.