***
Раннее утро субботы. По старой квартирке в суете по комнатам бегает девчонка, собирая вещи с разных уголков комнаты. Из рук так и валятся вещи. В проёме двери, сложа свои руки, стоит высокий брюнет: — Сонь, давай быстрее. И подбери вещи с пола, — мужчине оставалось лишь томно вздыхать, глядя на ребёнка, который в который раз не послушал его, — Я же тебя просил встать пораньше, спокойно собрать всё… Я бы позвонил тебе сам, если бы знал, что ты захочешь проспать. После сказанного, на пол с шумом рухнули уже готовые чемодан и некоторые пакеты: — Ну извините, отец-государь! — блондинка низко поклонилась, — Будильник не соизволил прозвенеть вовремя! — Будильник у неё не прозвенел… — тихо пробубнел он, взяв в руки женские вещи, — Пошли уже, соня! — Сейчас, минутку! Я тебя догоню, иди, — девушка убежала к себе в комнату. Закатив глаза, Сергей, так звали мужчину, вышел из квартиры. Он спустился с четвёртого на первый этаж и направился к своей машине — положил в багажник девчачьи сумки и стал ждать владелицу. Спустя минут 15 она, наконец, пришла: — Квартиру закрыла? — на что лишь Соня развернулась всем корпусом и вошла в подъезд обратно, — Понятно…*
Поездка была хоть и долгой, но занимательной и подходила к концу. Девушка за всё это время расспрашивала у отца за игроков «Медведи», которых он успешно тренировал уже столько лет. По началу Макеев с удовольствием отвечал на её вопросы, но когда понял, сколько их накопилось, то пожалел: — Сонь, я и так тут с тобой намучался, а у тебя ещё тут столько вопросов! — Сергей сжал руль и стиснул челюсть. Разумеется, всё это он сказал в шутку, хоть и правда утомился. — Ну, пап, мне же интересно! — цокнула языком та и недовольно скрестила руки, — Даже не надейся, я от тебя не отстану, — затем девичьи руки обвили предплечье отца, — Я же тебя люблю! — А я тебя — нет. — А я всё равно тебя люблю. Сильно-сильно! Оба они посмеялись, оставаясь с хорошим настроением. Наконец-то брюнет объявил: — Любвеобильная моя, — машина остановилась. Макеев заглушил двигатель, вынув ключ, — С вещами на выход — приехали! — Ура! — радостно выдала Макеева, затем опустила персонального водителя, скорее приступая к тому, чтобы взять свои вещички. Но неожиданно с губ девушки срывается болезненный стон, она сгибается в корпусе. Сергей подхватывает её, подставляя руки к ней, и хмурится: — Лучше бы ты осталась дома, — губы брюнета сжались в тонкую полосочку, брови свелись к переносице, из-за чего образовались морщины — Макеев волновался, сильно волновался. Соню, несмотря на свою прилипучесть, он очень любил, просто был готов порвать каждого, кто тронет его девочку хоть одной подушечкой пальцев в дурном тоне. Но тут была другая проблема — травма — трещина в бедре, которая хоть и была давно, но продолжает напоминать о себе по сей Божий день. И он ничем не мог ей помочь… Видимо, проблема с ногами — это семейное. — Пап, да не кори ты себя! — зеленоглазая осторожно выпрямилась и взяла его за руки, — Я правда не хотела все каникулы просидеть в общаге! Я очень хотела провести их с тобой… — Соня, девочка моя, я тоже хочу этого, не меньше тебя! — Я не вижу этого, пап… Глаза наполнились жидкостью, в них читалось всё: и боль, и любовь, и злость, и радость одновременно… — Мне очень жаль, что я заставил тебя так думать, извини, родная… Извини. Попробуем исправить наше положение. Что скажешь? — на лице хоккеиста расцвела виноватая улыбка. — …с тебя мороженое. Шоколадное. — Сонь, ну какое мороженое в зиму? — нахмурился тот, но затем невольно расслабился, — Хорошо, — Сергей взглянул на часы на запястье, — У нас есть ещё час-полтора до раскатки. Пошли.Продолжение следует…