Глава 2
Теплое сентябрьское утро, голубое небо и чистое песнопение птиц. Утро, примерно около шести утра, на улице очень тепло и свежо. Ох, уж эта осень, непредсказуемая пора погодных катаклизмов со своими устоями. Лёгкие дуновения ветра в приоткрытом окне спальни давал полный контраст свежести и уюта. Лукина проснулась от яркого солнца, что нещадно слепило глаза, проникая в комнату через панорамные окна отодвинувшейся шторы. Женщина неохотно открыла глаза пытаясь сфокусироваться на чём-то и дабы не заснуть дальше. Где-то на прикроватной тумбе завибрировал телефон. Шатенка перевернулась на бок и отключила назойливые гудения смартфона. Как будильник может быть на беззвучном режиме, спросите вы?! Да запросто, за свои годы преподавания в школах и, в частности, университете, Лаура выработала биологический ритм учителя и с лёгкостью может вставать без него. Жизнь самой профессорши очень многогранная в своей сфере. Статная, успешная леди за свою жизнь добилась всего сама. Образованность, звание, карьерная лестница и просто свобода выбора независящей не от кого. Уж очень она любила работать и забываться в ней по полной, а всё дело в чопорном трудоголизме. Ведь, когда ты работаешь и радуешься своему досугу, тебе намного легче жить в целом. Личная жизнь самой преподавательницы от счастья и прекрасна, а отнюдь нет. В своих хоромах загородного пентхауса, леди жила одна и увы, грела постель совсем одна. Лукина была разведённой и свободной женщиной, что не могло не радовать противоположный пол. Только сердце железной леди было холодным для каких-либо серьёзных отношений и из мира любви осталось только страсть на одну ночь… Потянувшись в постели, Лаура лениво зевнула и взяла телефон для просмотра важных уведомлений. Работа… работа… работа, ни больше не меньше. Поэтому откинув в сторону мобильник, шатенка встала с постели и лениво спустилась на кухню. Заварив крепкую настойку кофеина, Лаура выпила её залпом, при этом не кривясь от горьковатости божественного напитка. Несмотря на нейтральное, тёплое утро сентября, шатенка чувствовала себя не очень, оно и понятно, что вчерашний вечер был не в тихом и уютном месте, а в самом публичном месте, которая так любила молодёжь.***
Проезжая мимо магазинов и огней фонарей по мкаду, шатенка бросила взгляд на переднее сидение, где только что сидела Мария. Воспоминание о причинённом вреде девушки, очень корёжили душу Лауры. Лукина, конечно же, не хотела, чтобы так случилось, но получись что получилось. В голове были другие мысли по поводу первой встречи – ругань и она вырисовывала свои цели по этому поводу. Статная леди понимала, что это не последняя их перепалка и будут ещё хлеще. Но в силу своей хвалённой натуры, Лаура бы придумала изощрённое наказание, но ещё не время. Профессор была беспристрастна к школе, а тем более к ученикам, хотя в глубине души она понимала, что они всего лишь дети. Но в силу своего стажа в педагогике, шатенка отдавала большое предпочтение преподаванию в университете, где эти же самые дети, более взрослые и зрелые студенты, с которыми можно не церемонится и ни вести сюсюканье, а уже полноценно работать с будущими специалистами. Пока Лукина обдумывала весь прошедший первый день в школе, все мысли всё равно возвращались к Третьяковой. *Как она там сейчас?*. Усталость растекается по телу, сковывая телодвижения, чтобы сейчас не произошло — она хочет спать, но не может. Слишком большая роскошь, когда за плечами работа. Ты уходишь с работы, но она никогда не выходит из тебя. Вот такой парадокс в жизни нашей леди. Лукина припарковалась у не менее хорошего клуба, который светился неоновыми лампами и уф лазерами, несмотря на дневное солнце. Выйдя и заблокировав свою машину, она направилась к входу. Было только четыре часа дня и поэтому у здания не было толпы народа, которая так рьяно пробивается к месту отжига. Подойдя к двери, охранник узнал личность представшей перед ним шатенки и незамедлительно открыл дверь. Своей уверенной и грубоватой походкой "деловой леди", она прошла вглубь заведения. Темнота, тусклый свет диодных огней, лазерные прожекторы, которые уже во всю были наготове к сегодняшней ночи. Но, Лауре было всё ровно на общественный зал тусовок и она направилась в vip лоджию второго этажа, где оттуда было видно всё происходящие в клубе. Преодолев стеклянные ступени второго этажа, шатенка отворила дверь и грубо её захлопнула. — Ооо, Лаура Лукина! – обрадовался молодой парень. — Оставь при себе этот официанализм, Алексей?! – отмахнулась та и села в мягкое кресла у панорамного окна. Алексей Сухарев главный помощник Лукиной. Молодой, амбициозный и честный парень, который имел хорошее положение в компании Лауры, пожалуй, он единственный кто мог говорить с ней без официального формата. Круг его общения, уж очень любила профессорша, ведь молодая кровь всегда импозантна в разбавлении настроения. Молодой, харизматичный и колкий на язык парень быстро заслужил внимания в её работе. Сухарев не боялся трудностей и поэтому шатенка быстро захапала его в свои планы на будущие реализации. Плюс ко всему, Леша состоял в компании её бывшего мужа, за которым, Лаура любила наблюдать в контроле действий. Удобное положение не так ли?! — Давно ты тут? – спросила шатенка, устало потирая переносицу. — Не важно... Ты чего так долго ехала? — Возникли некие проблемы, - в кривой гримасе парировала статная леди. — Пришлось "кое-куда" заехать… — Ясно всё с тобой… - выдохнул Сухарев. — Как прошёл первый день в школе моей дорогой профессорши?! – подшучивал тот, чтобы разбавить плохое настроение своей начальницы. — Хм! – усмехнулась Лаура от слов парня. — Всё было по высшей степени отлично. Директор школы просто готова пылинки сдувать с меня. — Это хорошо… – загадочно улыбнулся тот. — Держи и избавь меня от своей усталости и недовольного лица. — Оуу, Алексей, вы решили меня споить сегодня? – игриво протянула Лукина. — Пожалуй не откажусь. Шатенка приняла стакан с алкоголем и чокнувшись с Лешей опустошила его полностью. — Ну ты и брехло Лукина! – ткнул он её, отчего начальница в недоумение выгнула бровь. — Сказала, что всё отлично, а виски глотанула будто святую воду… Значит что-то было?! – играл бровями тот. — Отстань! - рыкнула Лаура, не желая перерассказывать всё с нуля. — Ты бумаги привёз с офиса? — Да. – мужчина подошёл к столу кабинета директора этого клуба и передал папку шатенке. — Взгляни… — Мдаа уж, - сложила она ногу на ногу. — Я, надеюсь, Саша не знает? — Нет. Документы исключительно были в нашем распоряжении. — Отлично… - стукая пальцами по стакану у столика, Лаура начала листать документ.***
Лаура, облокотившись о стол, зависла с кофе в руках, вспоминая, что было вчера и думая, что будет сегодня. Из раздумий её вывел звук проезжающей рядом машины, которая яростно кому-то сигналила на дороге. Тяжело выдохнув, Лукина снова вернулась в личные покои. Шатенка взяла мобильник в руки и вышла на балкончик, который выходил на террасу сада. Вечно висящие уведомления почты, бесконечные смс групп WhatsApp от учителей-коллег и т.д. Открыв оповещение на приглашение в новую группу «Русский и литература 11 А» учительница начала просматривать контакты, все ли на месте. Промотав в конец последнего номера, Лаура остановилась и прищурила свой взгляд. Рядом не было каких-либо инициалов, подписи и сведений, а было лишь фото. Лаура смущённо для себя улыбнулась и посмотрела на небо, она сразу распознала очертания девушки в маленькой иконке. Недолго думая, статная леди нажала на фото и то увеличилась в масштабе. Молодая девушка с распущенными белыми локонами лежала на зелёном газоне. Глаза профессорши поползли ниже, очерчивая фигуру и образ молодой особы. Белый кружевной топ, чуть спущенная рубашка небесно-голубого оттенка на маленьких, аккуратных плечиках и юбка. Не заметно для себя, профессорша начала быстро дышать, а жар по всему телу бил sos от неистового «возбуждения». Нервы сдали и голубоглазая быстро свернула фото, тяжело вдыхая и выдыхая воздух… Внутри что-то на секунду ёкнуло и скорее, это всё из-за вины перед ней. Лукина снова смотрела на номер Маши и думала, написать ей или нет?! Лаура всё еще не могла успокоить свои мысли, ей было самой больно от того, что пострадал человек, причём от её же рук. *Вот же дурная! * - пронеслось в голове шатенки и она опустила голову на сложенные руки у перил балкона. Главное, чтобы ученицы не было хуже, ведь она хорошо приложила руку, открывая эту чёртову дверь. Учительница открыла мессенджер и начала печатать строки: — «Здравствуйте, Мария. Как вы себя чувствуете? Хотела бы ещё раз извиниться за данный инцидент... простите, что так вышло» Шатенка покусывала губы, всё также не решаясь отправить, такое простое и не сложное сообщение ученицы. Она начала нервно расхаживать по балкончику, обдумывая о решительности и правильности. Но стоило ей увидеть, что девушка в онлайн, как Лаура сразу же стёрла сообщение и заблокировала телефон. Слегка рыкнув своим мыслям, Лукина оставила эту дурную затею и направилась в душ, попутно бросая телефон на тумбу. *Уж слишком много думок о этой несносной девчонке, если зашла в чат значит жива и здорова* - вела она внутренний монолог с собой. Встав под струи прохладной воды, профессорша расслабилась и мысли о всём этом улетучились сами собой. Сделав все водные процедуры, шатенка направилась собираться на работу. Лаура полуобнажённой в одном лишь полотенце скользнула в комнату, подбирая сегодняшний образ. Открыв большой шкаф купе во всю длину, женщина, игриво покусывая губу, выбирала одежду. В правой стороне висел большой выбор строгих офисных костюмов, а по-левую его часть, не менее официальные платья. Сегодня было солнечно и тепло не смотря на влажный воздух свежести. Не изменяя своим предпочтением в стиле, наша учительница выбрала строгий костюм. Надев нижнее, очень красивое бельё белого цвета невинности, Лаура начала укладывать волосы. Плавными, переходными движениями, шатенка укладывала прядку за прядкой своего красивого каре. Отключив фен, женщина взглянула на себя ближе и была очень довольна результатом. Сев за туалетный столик, она принялась делать макияж, в сочетании матовых теней оттенка лесного ореха, ресниц и подводкой для глаз, создавая маленькие стрелочки. Надев свои очки в темной оправе, Лаура уверенно улыбнулась своему отражению, а позже перевела взгляд на свое тело. Ей всё нравилось в себе, стройная талия, красивые бёдра и сексуальная грудь третьего размера. Без задней мысли она медленно плыла рукой от шеи к ложбинке грудей, слегка задевая ткань белья, уж слишком горячо и пристрастно... Время приодеться. Выдвинув вешалку с костюмами вперёд, она взяла костюм темно-терракотового оттенка. Идеально выглаженные брюки четверть, белая блуза, где у основания воротничка будет красоваться галстук такого же цвета костюма. И финальной завершающей частью этого образа, был длинный жакет без рукавов. Лаура стояла у зеркала и красовалась с собой в полной красе, осталось дело за малым. Взяв сумочку и ключи от машины, шатенка спустилась вниз, где уже в коридоре у выхода, нанесла свой излюбленный парфюм и помаду кораллового оттенка. Обольстительно улыбнувшись себе, Лукина закрыла дом и уехала на работу…***
Это приятное и прекрасное утро затронуло и Марию. Комната была светла и наполнена утренним светом, ведь одна половина шторы была не запахнута. Атмосфера комнаты Нон-хауса: включённый телевизор, выкинутые подушки, полу сползающие одеяло и тело юной Третьяковой. Тишина. Что нужно для восстановления, правда?! Конечно же, нет. Распорядок и гнёт обязательств в жизни каждого человека никуда не денется, и хочешь не хочешь, придётся вливаться в ритм обычного горожанина. И вот тихое умиротворение нарушил звонок в skype, который тихо мелодировал в комнате Марии. Девушка лениво распахнула глаза и смотрела на все объекты разом, пытаясь разобраться, что происходит вокруг. Прислушавшись, она услышала уже так знакомую ей мелодию звонка. Подскочив в кровати, кареглазая сразу же взялась за голову, пульсирующие тёмные круги в глазах изрядно напугали её, но не остановил, чтобы встать и подойти к своему ноутбуку. Сев в компьютерное кресло, она посмотрела входящий вызов и запрыгала от радости. Ведь звонил этим утром не как иной, а отец. — Привет, папуль! – радостно махала она в камеру. — Привет, Машулька! Как я рад тебя видеть, дочурка! – радостно, с любовью отзывался Владимир. — Господи, как я соскучилась по тебе, папуль. Как ты? – потирая глаза от сна, не веря своим глазам, что действительно видит отца. — Я тоже скучаю! А так, у меня всё хорошо, моя дорогая. – отец приблизился поближе к камере. — Маш, ты как? – скептически посмотрел он на неё, волнуясь. — У меня всё отлично! А когда позвонил ты вообще прекрасно всё. - улыбалась она. — Что с глазами, дочь? — Я только проснулась… - сидя с взъерошенными волосами, она начала посмеиваться, видя себя в обратной стороны камеры, сбоку. — Ты заболела? – не на шутку волновался мужчина. — Не ври мне, Маш. Скажи правду. — Нууу, пап, - надула губки та. — Всё нормально со мной… - отмахнулась кареглазая. — Ты когда приедешь? — Не переводи тему, Третьякова младшая. - усмехнулся Владимир. — Я жду…. — Дааа, неприятная ситуация получилась. Сама, в общем, виновата… — Мгм, что за ситуация? – не унимался тот. — Мне же интересно. — В общем…. Третьякова поведала свою «не глобальную» ситуацию, рассказывая, как так вышло. Девушка воодушевлённо говорила о переменах в школе, в чём она была одета в первый день учёбы и заканчивая не лучшей перепалкой с новой... профессоршей. Владимир внимательно слушал дочь и то, как она воодушевлённо рассказывала о школе и как с остервенеем о новом педагоге. Маша цеплялась за все вещи, нюансы и слова Лауры Альбертовны, подробно говоря, какая она бездушная падла. *Первое впечатление, конечно, "идеальное", не взирая на характер этой дамочки* - подумал отец. Ему было весело наблюдать, как дочь хает учительницу за скверность характера и манеру общения «аристократки» но при этом быстро остывала. Остывала и говорила другие качества шатенки, учитывая её красивую личность и загадочность. — Нет, ну ты прикинь! Третья́кова. Капец! Я выпала с этого. Овца! Выбесила меня за час! Ведёт себя так, будто ей все обязаны… - закатила глаза кареглазая. — Ха-ха-ха! Маш, как ты её назвала? – смеялся от реакции дочери он. — Овца в образе аристократки. - сложила она руки на груди от недовольства, как в своё время по ту сторону связи вовсю смеялся отец. — Фууух, дочь, ну ты даешь. Ты ей хоть этого не сказала? — Знаешь, очень хотелось, но сдержалась. С Божьей помощью. – нахмурив брови, говорила та. — М-да уж, интересная эта ваша профессорша, – повисло молчание. — Ну, в моё время статус профессора ценились на вес золота. Может она хорошая, не смотря на ваши казусы с ней?! — Да пошла она к чёрту. — Сильно она тебя дверью? — Мгм, аж искры с глаз… Так хотелось втащить ей! - ругалась она, а позже повисло долгое и томное молчание. — Но она так…суетилась, помогла и даже извинилась за инцидент. – тяжело выдохнула блондинка. — Я прям увидела в её глазах раскаяние…Хм… Она даже меня подвезла до дома. - по-идиотски расплылась она в улыбке, немного остывая от гнева. — Ммм, хороший поступок с её стороны. Ну ничего, сдружитесь ещё с ней. Не думаю, что она НАСТОЛЬКО ужасная стерва. — Ты не представляешь, какая заносчивая. Ненавижу.... — Машуль, от ненависти до любви один шаг, - по-доброму посмеялся отец. — Тем более по рассказу, в твоём голосе я не услышал ненависть к ней, а даже больше… восхищение и неподдельный интерес. — Фу, говоришь, прям как Буше, - закатила глаза та. — Ты когда приедешь, я соскучилась уже? - кареглазая решила перевести тему, ведь эта эфемерность симпатий глубоко смущало её. — Скоро моя дорогая…ммм…приеду, через две недели. – обрадовал он дочь. — Что?! – не веря своим ушам. — Ураааа! — Я тоже рад. Ладно, дочурка, мне пора, а то скоро на работу. Прости, что рано позвонил. – слегка виновато чувствовал себя отец. — Не говори глупости. Я очень рада была с тобой поболтать. Люблю тебя! – блондинка послала воздушный поцелуй в камеру и показала сердечко. — И я тебя, мышонок. Давай выздоравливай и не ругайся со своей профессоршей. – подмигнул он ей. — Пока. Вызов был завершён и Мария устало положила голову на руки. Уж очень сильно она болела, но при виде любящего отца плохое самочувствие мигом улетучивалось. Третьякова подняла голову и посмотрела на время. 6:50. Отлично, она может не спеша собраться в школу. Кареглазая встала с кресла и тихим шагом, прихватив с собой градусник, направилась в кухню. В таком состоянии со всем не хотелось терпкий кофе, поэтому было принято решение сделать чай с молоком. Пока электрический чайник грелся, градусник запиликал, говоря о завершении мерки температуры тела. *37.6, ахеренно...* - пронеслось в голове Маши. Открыв шкафчик на кухне, где и были все лекарства, она достала пакетик жаропонижающего и насыпала его в стакан. — Чай отменяется. - грустно поникла кареглазая. Растворив лечебный порошок в кипятке, Третьякова отправилась в лоджию смотреть на суетливый утреней город. Это был её особый ритуал, где утро начинается с любимого напитка, лоджия и вид на город, который она так любила. Обхватив кружку двумя руками, она начала греться, чувствуя медленный поступающий озноб в теле. Отпив кислую субстанцию парацетамола в аскорбиновой кислоте, она скривила лицо. Лекарство явно не сладость. Нащупав в кармане спальных шортиков телефон, Мария навела камеру, снимая утренею красоту за окном. Только она не сразу заметила уведомления WhatsApp. Зайдя туда, она поняла, что эта группа создана по спец.заказу Лукиной. Только от одного произношения инициалов профессорши, Машу начало трясти негодующими чувствами. Но к её интересу припал контакт шатенки, а точнее к фотографии в её профиле. Открыв фото, у Третьяковой, отпала челюсть. Фото было сделана профессиональным фотографом, где Лаура Альбертовна как модель какой-то обложки новомодного журнала. Уложенные волосы лаком, красивый чёрный смокинг, эта чертовски красная помада и боже… линзы вместо очков! По телу медленно пробежали холодные мураши, даже взгляд с фотографии прожигал насквозь, завораживая мысли. Всё к этой гамме была отлично подобрана фотокоррекция, чёткая экспозиция и свет синего прожектора, что придавал фото эстетическую красоту. Мария медленно приближала телефон с фотографией к лицу, всматриваясь в омут синих глаз профессора. Её интерес и действия прервал входящий вызов телефона, от чего блондинка подскочила, проливая горячие лекарство на босую ногу, в добавок к этому роняя и сам телефон. — Фак! – выругалась она и начала потирать ожог. — Кто там звонит! - рыкнула она и подняла телефон. На экране высветился номер подруги: — Да! – яростно ответила она, всё также отряхивая уже намоченную майку. — Доброе утро! – с нежностью и волнением в голосе пожелала Буше. — Доброе, Мари… - контролируя свой гнев успокаивалась та. — Как ты себя чувствуешь, м? — Сносно. Температура 37.6 и этот бесящий озноб, – прикрывая глаза, села она в кресло качель. — Может, сегодня не пойдёшь в школу? Больничный откроешь и к доктору сходишь? – очень боялась она за самочувствие подруги. — Нет, всё хорошо, переживу как-нибудь... – тяжело выдохнула она. — Петровна скинула расписание? — Да, сегодня 6 уроков. Я в ахере! – возмущалась Мари. — Две матеши, история, физика, английский и русский язык. Ну хоть последним русский, а не какая-нибудь химия или физра. – закатила глаза та. — Мгм, мне с моим состояниям хотя бы один урок пережить… — И то верно… Сегодня вместе идём? — Да, подойдёшь ко-мне и вместе пойдём. - хотя в глубине души она никуда не хотелось идти. — Ага, давай, пойду собираться и краситься. - сказала она и отключилась. Закрыв глаза, кареглазая плюхнулась в висячие кресло. Тело ломило, а внутренний жар морозил изнутри, сталкиваясь с контрастом комнатного воздуха, который казался ей холодным. Поёжившись, она направилась собираться в обитель знаний. Встав напротив шкафа, она лениво открыла его и искала взглядом. Что бы нацепить сегодня? Простояв в пустой прострации, она решила сегодня не выделяться в образе. Но перед преображением нужно привести себя в порядок, а то выглядела она не хуже домовёнка Кузи. Подойдя к своему дамскому столику, она тяжело выдохнула, видя свой истощённый вид. Блондинка сидела и вычёсывала свои длинные волосы, собирая его в элегантный структурный пучок. Очень даже неплохо, но для гламурности, Третьякова вытащила передние прядки вперед, придавая объёмность своим волосам. Из косметики кареглазая ничего не хотела, потому что из-за болезни у неё апатия. Но тем не менее, собрав себя в руки, она принялась наносить лёгкий makeup - телесные тени, просто тушь и вся таже nude помада. Простенько, но со вкусом. Стиль на сегодня был просто школьной классикой: черная юбка-карандаш, телесный капрон, белая блуза с блестящими воротничками и жакет четверть. Собрав все школьные принадлежности, Маша сидела в зале и ждала звонка от подруги, с которой они вместе пойдут в школу. День будет мега «многообещающим» устало подумала она.***
Маша в не лучшем состоянии ходила рядом с подругой. Сидя в холле, Мари с кем-то оживлённо что-то обсуждала, а блондинка мирно покоилась у неё на плече. Третьякова сидела в немой прострации, не слыша, что происходит рядом. Она смотрела на всех, но ничего не слышала. Давление слишком сильно упало, и она это чувствует, ведь от этого и закладывает в ушах. Глаза блондинки медленно плыли от одной фигуры к другой, пока её взору не пристал приближающийся силуэт. Несомненно, эта была Лукина. Шатенка грациозно спускалась с лестниц, оглядывая каждого человека в холле, пока их взгляды не пересеклись. Учительница безэмоционально глядела на Третьякову, которая вяло прилегла на плечо одноклассницы. До последнего подхода к охранному посту Лаура смотрела на неё, как в своё время, Мария прикрыла глаза от плохого самочувствия. Шатенка взяла ключ от нужного ей кабинета и ушла в туже сторону, от куда пришла. — Машка! - начала трясти её подруга. — Мм? – не открывая глаз, спросила блондинка. — Ты видела, какая Лаура Альбертовна сегодня? Это бомба! – воодушевленно лепетала та. — Ой, изысканно все могут одеваться, – бурчала она. — Ей зарплату платят не за стиль, а за знания и учения. — Не будь такой букой, Маха. — Это всего лишь фарс фальши, за которым скрывается её угнетающая натура. — Не заводись, а?! – закатила глаза Мари — А ты не беси меня со своей Лукиной! – громко прикрикнула она, что на них все обернулись. — Ненавидеть человека из-за ошибки в фамилии - абсурдно, Третьякова. - не унималась Буше. — В первую очередь она профессор и, значит, не просто носит этот статус! — Мари… прекрати, пожалуйста. – встала с места кареглазая, поправляя юбку. — Она не та, кем кажется на первый взгляд… Третьякова не стала что-либо доказывать подруге, поэтому попросту ушла. Поднимаясь по лестницам уже нужного кабинета математики, Маша со злости ударила в стену, от чего получила отрезвляющею боль. Костяшки на руках мигом покраснели, а на ладонях остались отпечатки её маленьких ноготков. Рвано дыша от порыва ярости, блондинка поднималась по ступеням, как её кто-то отозвал. — Мария! – ученица повернулась на источник своего внимания. Это была её классная и по заместительству учительница точных наук алгебры и геометрии. — Здравствуйте, Ирина Петровна. – выдавила из себя улыбку кареглазая. — Вы что-то хотели? - вежливо поинтересовалась она у классной руководительницы. — Да, Маша. Вот, возьми журнал, тестовики и ключ от кабинета. – совала в руки ученицы та. — Можете уже зайти в класс. — Хорошо, - сказала она математичке и было хотя уйти, как ей снова задала вопрос Петровна. — Маша, с тобой всё хорошо? Какая-то бледная вся. - поинтересовалась учительница. — А?! Нет, всё хорошо, Ирина Петровна. Просто неважно себя чувствую, голова побаливает, не более. – отмахнулась та, направляясь к лестнице. — Понятно. Тогда можешь идти. Она шла уже по длинному и пустому коридору третьего этажа к кабинету точных наук, как вдруг перед ней распахнулась дверь, и Маша с силой столкнулась с кем-то, от чего все предметы из её рук упали на пол: — Что за… - из двери показалась… ну конечно, кто же ещё, кроме Лукиной, может так резко распахивать двери. — Аккуратнее... - блондинка смотрела на неё безразлично, но внутри что-то кололо, не истово, отдавая спазмом в животе. — Почему я не удивлена?! - закатила глаза профессорша. — В школе полно учащихся, но стоит мне что-либо сделать, как Вы, Мария, оказываетесь в эпицентре. — Я не виновата, что вы открываете двери, как житель древнегреческого полиса. И выносите двери, как истинный спартанец. - Машу опять окутал гнев, с которым она с трудом справлялась, а тем более рядом с Лукиной. — Как кто? — Историю учить нужно, чтобы не спрашивать, - дерзила кареглазая. — Эта дверь чуть сквозь меня не пролетела. Прошлые ошибки ничему не учат вас … - с обидой проговорила она и устала, наклонилась к текстовикам, начиная собирать их в одну стопку. — А вы внимательнее будьте. - обошла она ученицу и направилась к лестницам. — Овца! - негромка буркнула та. Подбирая разбросанные предметы, Маша потянулась к последнему тесту, но не успела она его подобрать, как кто-то наступил на него. — Лаура Альбертовна… - томно выдохнула блондинка. — Не могли бы Вы убрать вашу ногу? – устало проговорила она. Лукина взяла её за лацкан пиджака и потянула вверх, смотря прямо в глаза ученицы. От такого действия профессорши Третьякова не ожидала совсем. Лаура холодным взглядом смотрела в карие омуты юной особы. Блондинка встретилась с таким злым взглядом учительницы, от чего внутренние органы сжались в страхе. Нахмуренные брови, зверский пронзительный взгляд и скулы, которые ходили ходуном от злости. — Третьякова, если у меня плохо со зрением, это не говорит, что у меня плохой слух! – рыча в лицо ученицы. — Свои оскорбления придержите для подружек вашего возраста, – шатенка отпустила лацкан её жакета и выпрямила плечи, показывая свою силу. — Вам показалась, Лаура Альбертовна, - не унималась та, поправляя мятую вещь от рук женщины. — Настоятельно рекомендую посетить врача, – говоря в глаза той, не показывая свой страх перед ней. — И не смейте больше прикладывать физическую силу по отношению к учащимся. – блондинка тоже выпрямилась, поравняйся с ней ростом, смотря прямо в глаза. Каждая смотрела своим прожигающим взглядом. Лаура со злостью и ненавистью прожигала ученицу за её дерзость, как сама Третьякова стояла и защищала свои границы, отвечая агрессией на агрессию. Внутренние давление сильно повысилось из-за злости и Маша положила руку к виску, прикрывая глаза от нарастающей боли. Лукина будто опомнилась и смягчилась во взгляде, смотря, что с ученицей что-то не так. — Маша, всё хорошо?! – обеспокоено спросила она, кладя свои руки поверх её плеч. — Да! - на выдохе, сдавленным голосом ответила она ей. — Хорошего Вам дня! - кареглазая резко распахнула глаза, смотря на учительницу. Она грубо скинула руки шатенки с своих плеч и молча направилась к нужному кабинету. Лаура осталась наедине со своими мыслями, совсем в пустом коридоре. Она прожигала пустой коридор, откуда только что испарилась девушка. Из прострации мыслей её вывел гул поднимающихся учеников, что означал скорую учебную процессию. Третьякова зашла в кабинет, захлопывая за собой дверь, что косяк двери с треском чуть не сломался в обратную сторону. Подойдя к столу препода, она со всей силы швырнула журнал вместе с тестами. Уперевшись двумя руками о стол, она склонила голову, а предательская одинокая слеза скатилась по щеке. Она чувствовала себя слабой, но это не из-за преподавательницы, а из-за плохого самочувствие и жалости к самой себе. Вытерев эту мокрую дорожку, блондинка прошла к своему месту и стала искать таблетки в своей сумке. Найдя анальгетик, Маша быстро выпила две таблетки, чтобы наверняка отпустило. В кабинет начали потихоньку вваливаться сонные одноклассники, но девушке было всё равно на них, она просто смотрела в окно, сидя на своём месте. Буше пришла с некоторыми девчонками из класса, звонко смеясь от историй, которые ей так оживлённо рассказывали одноклассницы. Мари обернулась и заметила помрачневшую подругу. — Ладно, потом расскажите, чем всё кончилось. - по-доброму отошла она от девчонок. Мари присела рядом с подругой и обняла её. Маша поддалась и тоже прильнула к нежным объятиям своей лучшей подруги. — Прости меня, Маха. Чёт меня занесло… - начала просить прощения она, понимая, что её подруге и так плохо. Так она ещё со своей Лукиной докопалась к ней. — Не извиняйся, ты ничего не сделала. - гладила она руку подруги. Их идиллию нарушила математичка, которая нежданно залетела в класс. Все встали со своих мест, приветствуя педагога, который позже плавно перетёк к новой теме урока. — Сегодня сделаем так… - смотрела Петровна в план занятий. — Сегодня две алгебры будет, так как темы обширные, а геометрия уже как будет. – закрыла она папку и перешла к теме урока. — И так, записываем новую тему. Формула Ньютона - Лейбница: примеры вычисления интегралов. Васильева Ирина Петровна - классная руководительница и учительница математики в одном лице. Полная женщина лет за 50, очень добродушная (до поры, до времени, если не выбесить своей тупостью), весёлая хохотушка и просто умная женщина. Вела она точные науки очень приятно, а самое главное, очень понятно и восхитительно. Горе с ней не знал никто. Как говорится, школьная мамка решала, которая никогда не даст в обиду своих деток. За это её любили и уважали в классе. Она была свояком в любой компании молодёжи, поддерживая их интересы и предпочтения. Могла беспрекословно организовать вылазку с классом на природу, клуб, парк и т.д. Так как сама была чопорной оторвой и любила покуражиться, а такие учителя на вес золота. За это в ней и души не чаяли. Два урока для Третьяковой прошли более менее. Обезболивающие очень хорошо справлялись со своей поставленной целью. Она даже не упустила ни одну сказанную теорему Петровны и поняла всё очень даже хорошо. Оставалось десять минут до конца урока и учительница решила закончить занятия, останавливаясь на последней теории. — Ладно, продолжим на следующем занятии, а то не успеем разобрать пример. – Ирина начала смотреть что-то в своём телефоне, снимая очки. — Так, пока не забыла! Объявление такое. На следующей неделе мы едем на зону отдыха в лес. Учитель биологии потом скажет подробно, для чего всё это. – в классе поднялся оживлённый гул, так как все любили ездить в походы во время учебной процессии. Прозвенел звонок и все вышли из кабинета точных наук, оживлённо болтая о скором путешествие в лес. Маша была как не своя, опустошённая, поникшая. Остальная часть занятий прошла хорошо. Были интересные и новые темы, особенно, блондинке понравилась история, уж очень интересные были моменты того прошедшего века. Голова снова начала побаливать, видно двойная доза анальгетика подошла к концу своего действия. Недолго думая, Маша выпила еще пару и прикрыла глаза. Её слегка морозило, ведь температура присутствовала с самого утра. Тяжело и томно вздыхая, подруги направились в кабинет русского и литературы. Мысли кареглазой были за пределами и она всячески не хотела видеть Лукину после произошедшего инцидента. Ненависть и злоба росла где-то внутри, как зародыш семечки. Маша отлучилась в уборную. Подойдя к раковине с панорамным зеркалом, она взглянула на замученную себя. Красные глаза, еле заметные мешки, бледность, кричали о её нездоровом самочувствии. Третьякова прикрыла глаза и равномерно дышала, чтобы хоть как-то избавиться от гнёта ярости. Умывшись холодной водой, ей несомненно стало лучше. Взглянув на свои смарт часы, блондинка поплелась в невыносимый кабинет профессорши. До звонка оставалось две минуты. Но в силу своей слабости, кареглазая шла очень медленно. Каждый шаг давался с большой силой, а всё тело ломало от неистового жара. Но утешением было то, что это последний урок, и она сможет спокойно отдохнуть дома, восстанавливая силы. Идя по длинному, уже светлому коридору, Маша услышала позади себя шаги. Чьи-то каблуки отчётливо цокали по топпинговым бетонным ступеням. Кареглазая прикрыла глаза и тяжело вздохнула. Она понимала и сто процентов была уверенна, что за ней непременно идёт Лаура Альбертовна. Третьякова быстро тряхнула головой и начала прибавлять шаг в учебный класс. Только, весьма прозаично было то, что шаги сзади стихли, а точнее не спешно приближались к своей цели. Девушка подошла к двери и резко обернулась, при этом развеивая догадки, точно ли эта профессор. И да… Лукина неспеша шла по просторному коридору школы, держа в руках журнал их класса. Но шатенка не отводила глаз от стоявшей в проёме двери Марии. И вот она загадочная лисья ухмылка, которая сопровождалась не менее таинственным взглядом в её сторону. Кареглазая, как ошпаренная влетела в класс, закрывая за собой дверь. Девушка плюхнулась на стул и быстро достала принадлежности, пока бестия, по её меркам, не начала прикапываться к ней. Резкая тишина. Блондинка насторожилась, ведь за ней следом шла учительница, которая чуть ли не вслед за ней наступала на пятки. Прошло две минуты и вот Лаура Альбертовна распахнула входную дверь и в своей филигранной походкой вошла в кабинет знаний. Она прошла между рядами и встала в центре класса. Все поднялись с мест и по приветствовали её: — Добрый день. Садитесь, – нейтрально сказала она, усаживаясь в учительское кресло. — Пройдёмся кого нет?! — Лаура Альбертовна, - шатенка посмотрела в сторону зовущей Буше. — Сегодня все присутствуют. — Мари Буше. Разве я спрашивала вас? – в строгости посмотрела она, на девушку, которая отрицательно покачала головой. — Сидите молча, пока к вам не обратятся. Буше округлила глаза по пять копеек возмущений. Она повернулась к Маше с видом -«она ахерела?!» на что блондинка закатила глаза и криво улыбнулась -«а я тебе о чём говорила». Мари была задета такой грубостью профессора, так как остальные учителя этой школы любили старосту. Лукина сидела и перечисляла каждого по списку присутствующих. Все были тут. — Двойную работу только сделала. - закатила глаза Мари, полу-боком поворачиваясь к подруге. — Мгм... - всё, что она могла ответить. Лукина встала с места и подошла молча к доске, вырисовывая что-то на ней. Спустя минуту ученики разобрались и принялись записывать тему и число. — Тема сегодняшнего урока. Основные понятия синтаксиса и пунктуации. - беспристрастно проговаривала каждое слово Лаура. Третьякова сидела в прострации, и от услышанной темы она слегка усмехнулась. Эта реакция не заставила себя долго ждать: — Третьякова Мария! Что такого смешного я рассказываю? – прикопалась она к ней и все в классе резко обернулись на одноклассницу. — Извините, Лаура Альбертовна… - обессиленно сказала она, так как сама не понимала свою реакцию. — Нет-нет, Мария, что смешного в данной теме? – прищурила она взгляд. — Я полагаю, вы знаете всё?! – блондинка злостно взглянула на неё, но молчала, держа себя в руках. — Назовите основные примечания пунктуационного анализа. – решила поиздеваться она. В классе стояла гробовая тишина. Все испугались такого начала урока. Буше начало трясти от всего, что происходит с ними. И только сейчас она поняла слова Маши, сказанные об этой бестии. Третьякова прикрыла глаза и устало, встала с места, играя по правилам профессорши. Девушка потихоньку привстала с места без резких движений, но было тщетно. Перед глазами пульсировали полу-чёрные круги, которые вовсе не мешали ей отстоять себя в этой бойне. — Хорошо… - согласилась она. — При полном анализе комментируются все знаки в тексте, при частичном анализе – только выбранные. – вот легко ответила Маша. В классе начали шептаться. Одноклассники посмеивались то над Лукиной, то над Машей, которая с лёгкостью и бесстрашием играла в воинскую стратегию. Ведь этот бой в одночасье может стать ничьим. И ребята это знали. Третьякова хорошо знала этот предмет и прошла курсы репетиторства за год ранее, уходя от школьной программы вперёд. — При анализе нужно учитывать функционально-стилистическую роль факультативных, вариативных, индивидуально-авторских знаков. Ну, если встретиться в тесте. – спокойно разъясняла она. Лукина внимательно выслушала её. Ответ был верен и даже безупречен, точная теория на пять с плюсом. — Мгм… - сощурила она глаза. — Ещё вопрос! – давила Лаура. — На чём базируется правила русской пунктуации? – ехидно улыбнулась та. — Есть три основных принципа: логический (смысл), структурно-синтактический и интонационный. - внутри себя Третьякова была довольно, так как это самая лёгкая тема и в ней нет ничего сложного. — Как вы понимаете срукт… - не успела она задать очередной вопрос, как тут же её перебила блондинка. — Лаура Альбертовна, я ответила на два предыдущих вопроса и не вижу смысла меня топить, - открыто враждовала она с ней. — Вы учитель и это Ваша прямая обязанность объяснять тему, но никак не ученицы 11 класса. – сказала она ей и села на место. — Мы слушаем Вас… Шатенка стояла и смотрела на Марию, но ничего ей не сказала. В классе поднялся гул и все начали кидать пальцы вверх Маше. На что девушка самодовольно улыбнулась и с остервенеем глянула на профессоршу, чувствуя вкус победы. — Неплохо, Мария, - похвалила она её. — Задержитесь после уроков. - сказала профессор и начала вести урок. Буше сидела в полном шоке. Что вообще происходит между ними и почему Лаура Альбертовна постоянно ищет повод зацепится к её подруге? Столько вопросов и так мало ответов. Мария, довольная своими ответами на вопросы учителя, сидела и спокойно смотрела на неё, при этом не записывая новую тему. Лаура, конечно же, заметила это, но не стала делать акцент, мол, её проблемы, что не пишет. Урок шёл даже очень нейтрально. Лукина очень хорошо объясняла тему, попутно разбирая пример на доске для большей понятности в применении теоретических знаний. Все усердно записывали, что говорила учительница, задавали вопросы, просили подробно объяснить некие нюансы применимости в тексте-примера. Кареглазая непозволительно долго засматривалась на Лукину. Её грамотная речь с паузами и интонацией на важные детали, отменная жестикуляция рук и эти глаза, в которых горели искры любви к своей работе - уж сильно понравилось Третьяковой. Минута за минутой тянулся этот несносный урок. Третьяковой очень хотелось домой, отдохнуть и принять нужные лекарства. К последнему уроку она уже сильно расклеилась. Девушка чувствовала внутренний жар, озноб бил новой волной боли, кости предательски скручивало от этого. Вся боль отдавала в затылочную часть в области головы, от чего она была тяжёлой, а мысли о происходящем были мыльными и расфокусированными. До звонка оставалось 12 минут и хоть как-то развеявшись от этого душного кабинета, Мария решила выйти. — Лаура Альбертовна, – шатенка замолчала и повернулась к зовущей ей ученице. — Можно выйти, пожалуйста? — Выйдите, Мария... - сказала она и стала наблюдать за идущей ученицей между своим рядом. — Мария, с вами всё хорошо? – обеспокоено спросила она, видя чрезмерную бледность девушки. — М? Ах, да-да, всё хор…. – не успела она договорить, как резко упала на пол. Слегка шатаясь, Маша шла более уверенной походкой, не вызывая к себе какое-либо внимание. Третьякова хотела что-либо ответить на вопрос учительницы, как почувствовала сильное головокружение. Но, секунда - шаг, секунда – второй шаг и в глазах начало темнеть. Ещё секунда и тело юной девушки падает на деревяную поверхность пола этого кабинета. Лукина распахнула глаза и напряглась всем телом, поднимая руки к лицу. Все в классе ахнули и начали паниковать. Что же делать? Только Лаура со своей хвалёной выдержкой попыталась удержать свою паническую атаку шока. — Всем сидеть на местах и сохранять спокойствие… - начала она успокаивать детей. Профессорша быстро подбежала к телу девушки. Лаура присела на колени и стала проверять пульс, который слабо прощупывался, говоря о потери сознания. Тут нужна была оперативность и здравомыслие, не дай Бог что-то серьёзное. Женщина подхватила блондинку на руки и прижала к своему телу. На удивление она была очень лёгкой, *она вообще ест? * - пронеслось в голове шатенки. Лаура очень быстро, но в тоже время аккуратно спускалась по лестницам третьего этажа школы. — Чёрт бы их побрал кто придумал медицинскую комнату на первом этаже! – громко выругалась Лукина, изредка поглядывая на Машу. Пройти не замеченными через все этажи не получилось. Несколько учеников это видели, чего уже не скроется от любопытных носов в виде хабара не хуже сарафанного радио. Неожиданно, проходя мимо учительской, Лаура обратила внимание, что рядом со входом в обитель стояла классная руководительница Марии. Петровна увидела шатенку, на руках которой лежала Третьякова. Быстро закрыв дверь, классная последовала за профессором без каких-либо расспросов, понимая, что ученице стало плохо. Лукина одним махом ноги открыла дверь в кабинет медсестры и уложила блондинку на кушетку в горизонтальном положении. Медик не стала задавать глупых вопросов и сразу же подбежала к ученице, осматривая её. — Что вы делаете! - рыкнула шатенка, яростно смотря на женщину в белом халате. — Это водный раствор гидроксида аммония. Поможет вернуть её в сознание. — Вы больная?! Нельзя давать нюхать нашатырный спирт, если сознание уже утрачено. Это приведет к ожогу слизистой носа. —А? —Б! Сидели на трубе. Профессорша нашарила в кармане своих брюк сотовый телефон и включила на нем фонарик. Как и предполагалось, зрачки не реагировали на свет, а конечности блондинки стали холодеть, хотя Лаура чувствовала некий жар юного тела. Пульс едва прощупывается, артериальное кровяное давление упало. — Вызови скорую, срочно. – обратилась шатенка к Ирине Петровне. Лаура рывком приоткрыла окно для циркуляции свежего воздуха, что было сейчас кстати. Она подложила под ноги валик, запрокидывая ноги Марии для лучшего кровообращения крови. — Вы вроде давали клятву Гиппократа, а сами даже не знаете, как оказать первую помощь при обмороке. — Вы даже не даёте к ней подойти. — И не дам! Я видела все ваши пустые действия! Вы её быстрее убьете, чем спасёте! - откровенно рычала шатенка, от такой халатной тупости мед.работницы. Открыв глаза, Третьякова увидела рядом стоящую профессоршу, которая так обеспокоено на неё смотрела. — Лаура Альбертовна, что… что произошло? -хриплым голосом спросила кареглазая. — Дайте воды и цитрамон. – обратилась она к «докторше». — Ты как себя чувствуешь? -Лукина присела рядом на кушетку. — Сносно… — Вы вся бледная, Мария, и у вас пониженное давление и жар. - учительница трогала лоб, лицо, щёки ученицы, которая горела, как чайник на плите. — Вот вода и таблетки. – медсестра протянула стакан воды блондинке. — Спасибо... – кареглазая хотела принять сидячие положение, но Лукина не позволила ей этого сделать. Она выхватила стакан у медички и вылила половину воды в раковину. Сделав порошковую массу из данной таблетки «цитрамон» женщина всыпала в малое количество воды, дабы не терять концентрат насыщения лекарства. — Не смей вставать! Твоё самочувствие еще не пришло в норму. Давай я тебе помогу! – шатенка аккуратно, почти невесомо приподняла её голову. Ученица сделала пару глотков, после чего женщина поставила стакан на тумбу и осторожно отстранилась от юной девушки. Лаура обхватила руку Третьяковой, проверяя пульс. Всё крайне плохо и удручающе: низкий пульс, бледность и слабость. — Дайте тонометр, – обратилась статная леди к женщине в белом халате. — Надеюсь, вы хоть знаете, что это такое? — Несомненно, – раздражённо сквозь зубы ответила та. Лукина, взяв аппарат, начала проводить с ним манипуляцию. Давление Марии было критически понижено 100 на 119, что очень насторожило шатенку. — Низкое давление, - констатировала она. — Ты сегодня ела хоть что-нибудь? — Нет... - еле как ответила блондинка. Не успела Маша досказать ещё что-то как, снова отключилась. Все, что она могла видеть - это темноту и тишину этого кабинета. — Нет - нет - нет. Твою мать! Маша, не отключайтесь, пожалуйста! – Лукину начало колотить паника. Только из-за чего она так перенапряглась? Мозг постоянно кричал о действиях и подходах к ситуации, но вот сердце и легкие предательски сжались от страха. Страх за жизнь молодой девушки. Страх не успеть помочь ей. — Ира! –рявкнула Лаура, но та не отвлеклась. — Давайте я вам помогу. Почему вы меня игнорируете? Я медик! — Я уже видела вас в действии и мне хватило, чтобы разочароваться, - шатенка встала с кушетки. — Я бы вас к херам уволила за вашу лояльность, будь мои полномочия выше. - уже откровенно не сдерживала лексику профессорша. — Послушайте, давайте потом будем ругаться и спорить. Сейчас ей нужна помощь, и если я ей не помогу, то точно буду бездарна перед вами. Не мешайте мне. – женщина двинулась в сторону Третьяковой, но не успела дойти до неё, как Лаура силой потянула её куда-то в сторону. Пару действий и руки медсестры были сжаты в замок за спиной, и над ней уже нависала шатенка. — Притронешься к ней хоть пальцем, то уже тебе понадобится помощь! – сквозь зубы проговорила шатенка. — Лукина, какого хрена? Отпусти человека уже совсем что ли?! — сказала Петровна, ударив коллегу по рукам, чтобы та пришла в себя от ярости, которая её окутала. — Где Вы были? –спросила она, не отрывая гневный взгляд от испуганной медички. — У них нет машин, представляешь. Ждать придётся около 20 минут и то не точно… - не менее перепугано говорила классная руководительница, смотря на истощённое тело Маши. —Я сама её отвезу, а вы посидите в классе вместо меня, пока я отлучусь. —Но…. — Я всё сказала! Пока меня нет, все дела временно на Вас, Ирина. Вы же выручите меня…. — Да-да, хорошо. – ответила она коллеге, смотря на свою ученицу, которая выглядела не лучшем способом. — Но с учащимися в сопровождении должен быть классный руководитель. Тебя могут не пустить в отделение. — Вы плохо знаете меня, Ирина. Всё будет хорошо. Я позвоню, как только понадобится личные данные. – классная кивнула и они разошлись не хуже разведчиков. Лукина бежала через коридоры, открывая двери ногами. Выйдя на парковку, женщина сощурилась от яркого сентябрьского солнца. Шатенка открыла переднею дверь машины и откинула пассажирскую спинку сиденья, уложив Марию. — Ну же, Третьякова! – учительница, потрясла девушку и она услышала её, слегка приоткрывая глаза. — Не смей закрывать глаза, хорошо! В машине больше не царила тотальная тишина. Лаура Альбертовна не была задумчива, а лишь спокойно рулила автомобиль, изредка поглядывая на девушку, разговаривая с ней, чтобы та, в свою очередь, снова не теряла сознание. Третьякова ощутила дрожь во всех частях тела, сильную слабость и отчётливый бит сердцебиения. Блондинка вначале сложила ладони и легла на них щекой, а потом все же решилась дотронуться до руки профессорши, что покоилась на переключателе передач. Почему-то именно сейчас рядом с ней было спокойнее. Машина была с автоматической коробкой передач, поэтому переключать что-либо во время поездки не было необходимости. Просто Лауре было удобнее рулить именно в таком положении. Когда Мария холодной ладошкой накрыла её руку, она оторвалась от дороги и взглянула на неё. Кареглазая прикрыла глаза и держалась за неё, как за соломинку, способную вытащить на берег ее тонущую душу. Шатенку обдало кипятком от такой тактильной открытости. Но убрав свою строгость к досягаемости личных границ, она отпустила эту ситуацию и протянула руку помощи и поддержки для Марии. Лукина перехватила ее ладонь и заключила в свою, так что их с легкостью можно было обозвать влюблёнными подростками. Сейчас Третьяковой не было смысла играть напыщенную гордость к своей персоне. Ей было плохо, ужасно плохо. И поэтому поддержка взрослого человека может сейчас кстати. Интересная штука жизнь. Когда всем худо и тяжко, ты пытаешься помочь им, но когда твое состояние заходит за критический ноль, никто не горит желанием подсобить. И главное, кто сейчас с ней в тяжёлый момент? Лукина?! Которую недолюбливала кареглазая из-за какой-то личной неприязни... Она видела перед собой профессоршу, которая что-то говорила и смотрела на неё так.… Так обеспокоенно? Но блондинка не слышала её. Она как будто рыба в аквариуме и воде безмолвия. Как же хочется провалиться в бездну из-за своей слабости, где все вокруг сбегаются, чтобы посмотреть, как же она выкарабкается из всей этой пучины страданий и боли. *Мне не нужна ваша помощь. Я не слабая* - пронеслось в голове Марии, и одинокая, предательская слеза скатилась по её щеке. *Я не слабая*. Это «искусственное саможеление» и тепло в машине, окончательно разморило Третьякову, и она не заметила, как снова отключилась, погружаясь в тотальную бездну мрака….