Горечавка в объятиях полыни

Сюэ Ян и Вэй Ин идут вместе до похоронного дома под недовольный, тяжёлый взгляд Лань Ванцзи и под испуганные перешёптывания мелколаней, что плетутся за ними в конце. Они никогда и подумать не могли, что будут идти с убийцей в одну сторону. Больше всего, конечно же, копошился Цзинь Лин, но Сюэ Ян, волнуясь о всеобщем благе, приказал Сун Ланю идти аккурат рядом с этой пубертатной язвой. --- ждите здесь. А лучше всего, - Вэй Ин замолкает и подходит к Лань Чжаню, пока Сюэ Ян скрывается в похоронном доме. --- уведи детей. Сам можешь вернуться, а можешь... --- я вернусь, - отрезает Второй Нефрит с присущей ему холодностью, но в глазах плещется жуткое волнение, и Вэй Ин как никто другой это видит. --- Лань Чжань, всё хорошо, не волнуйся. Он не причинит мне боли. Он, кажется, немного помог мне вернуться, - Глаза Лань Чжаня расширяются на мгновение, а волнение уходит на долю секунды, кажется, он готов лично отблагодарить одного из тех, кто поспособствовал возвращению Вэй Ина. Его Вэй Ина. --- мгм, - кивает заклинатель и уходит, жестом приказывая адептам идти за ним, те клокочут, как напуганные цыплята, но всё же идут за учителем. --- берегите себя, Учитель Мо, - напоследок говорит Лань Сычжуй, на что Вэй Ин кивает и весело усмехается, успокаивая этим мальчишку. Вскоре заклинатели скрываются в густоте тумана. Старейшина Илин заходит в похоронный дом и замечает Сюэ Яна, что вернул меч на его законное место, рядом с телом даочжана. --- не боишься, что это уловка? - спрашивает Сюэ Ян, скалясь, играя с лезвием Цзянцзая. --- разве людей воскрешают, чтобы потом убить? Хотя... Если ты того желаешь, то вперёд, - Усмехается Вэй Ин. --- я буду с наслаждением наблюдать с небес, как Лань Чжань будет медленно убивать тебя, разрезая твоё тело на кусочки струнами гуциня. - смеётся Вэй Усянь и его смех подхватывает Сюэ Ян. Чудовище умеет смеяться. А смех у него совсем детский. --- у тебя есть выпить? - между прочим спрашивает Вэй Ин, бродя по пыльному дому, заглядывая под каждую гнилую доску. --- ты убираешься здесь хоть иногда? - брезгливо стряхивая с рук пыль, спрашивает Вэй Ин. --- в этой комнате убрано - и того достаточно. А ты, что пыленадзор? - Усмехается Сюэ Ян и откладывает меч на стол. Вэй Ин кривится так по-детски, что босяк хмыкает, закатывая глаза, и, наклоняясь, достаёт вино из-под скрипящей половицы. --- воу! А я-то думал, чего она так скрипит, а ты там бухлишко припрятал, жук! - смеётся Вэй Ин и, беря из чужих рук бутыль вина, бережно стряхивает с сосуда пыль. --- а ты и вправду тот ещё алкаш, молва правду говорит! - выпаливает Сюэ Ян, а с его лица не сходит клыкастая улыбка. --- а то! - подмигивает Вэй Ин и открывает сосуд, наслаждаясь ароматом вина. --- будешь? - Сюэ Ян застывает на мгновение, а затем кивает, слегка отстранённо смотря на Вэй Ина. --- ты не брезгуешь со мной пить вино? - Сюэ Ян удивлённо выгибает бровь. Вэй Ин как-то особо не думал над этим, да и судить о человеке по чужим россказням он не привык. На своей шкуре испытал, как это бывает ошибочно и зло. --- а должен? - добродушно спрашивает Вэй Ин, переводя на парня взгляд. --- должен. Учитель Вэй, меня вся Поднебесная боится, а ты предлагаешь вместе выпить вина? Да и не только предлагаешь, а ещё и пьёшь! - играя удивление, спрашивает Сюэ Ян. Вэй Ин улыбается уголком губ, отпивает глоток вина, вытирает губы тыльной стороной ладони и смотрит на собеседника таким проницательным, понимающим взглядом, что Сюэ Ян замолкает. --- я точно такой же. Меня все боятся и ненавидят, но разве я страшный? - парень вмиг из серьёзного, погруженного в тяжёлые думы становится весёлым, даже взгляд неподдельно искрится радостью. --- у тебя второй Лань есть, - отчеканивает Сюэ Ян, выпивая глоток из того же бутыля. Вэй Ин молчит. Он ничего не может сказать в противовес. У него и вправду есть Лань Чжань. Счастье оказалось ближе, чем он думал. А Сюэ Ян... Он всегда один. Люди его бросали, избивали, мучили, а затем ждали, что он вырастет хорошим. Как может вырасти рис там, где нет воды, а вокруг лишь одни сорняки и палящее солнце? В таком месте ожидаемо вырастет сорняк, потому что только он сможет выжить в таких условиях. У Сюэ Яна никого нет, а тот, кто и был, убит. Но был ли он у него или с ним хоть на мгновение? Нет. Люди всегда осуждают Сюэ Яна. Никто не хочет понять, как и почему он стал таким. Понимают всех. Прощают всех. Дают шанс всем и каждому. Оправдывают всех. Но только не его. Его даже не пытаются. Сун Ланю простили его предательство, оправдывая его поступок моральным состоянием на тот момент, и опять же винят Сюэ Яна, но как он мог повлиять на слова и отношение Сун Ланя к лучшему другу?.. Он говорил это, и его при этом никто не пытал и не заставлял. Он говорил то, что чувствовал - и его всё равно оправдали, даже без его участия. Синчэня все жалеют, даже не говоря о том, что он покончил собой, бросив А-Цин, Сун Ланя и жителей деревни, он бросил всех, оставляя их в руках сумасшедшего убийцы. Его поступок тоже оправдали, ведь ему было так больно - и снова по вине Сюэ Яна, но он его не убивал, это тоже было решение самого Синчэня. А-Цин тоже все понимают, оправдывают её ложь тем, что она боялась остаться одна. При том, что и Сюэ Ян врал по этой же причине, но всем плевать. Даже Клан Чан оправдывают, мол, не стоило весь клан из-за одного мизинца убивать. Ах, как же. А то, что взрослые люди прекрасно знали о бесчинствах своего главы и молчали, смотрели, как умирает ребёнок, - это было нормой? А вы хоть знаете, что такое раздробленная кисть? Знаете, какая это лютая боль? И что такая рана значит для бродячего ребёнка..? Да он не мог ни украсть, ни отбиваться от старших, ни убегать от взрослых или собак, потому что боль никуда не уходила, а в таких условиях, с такой раной ты обречён на смерть посреди улицы, как паршивый пёс. Он выжил. Вырос. Отомстил. Но что в итоге? Оправдали всех, кроме него. Никто ни в чём не разбирался. Он убийца. Он убивал. Он жестокий головорез. На этом конец. Всё можно перекрутить, всегда можно найти оправдание всему и всем, но вот в этом случае правда оказалась никому ненужной. У них одна правда - во всём вина Сюэ Яна. А Сюэ Ян никогда не искал оправдания - он искал простого понимания. Но никто не хочет копать глубоко, всем проще смотреть на картину в целом, ни один из встречавшихся ему людей не захотел узнать историю создания этой картины: как подбирались краски и за сколько были куплены, каким трудом заработаны. Где же были тогда их нравы и моральные ценности? Где были их добро и благочестивость, когда на их глазах люди, дети загибались от боли, пухли от голода и истекали кровью от побоев? Никого не было. Но сколько вас набежало, когда он отомстил и из жертвы стал палачом своих обидчиков? Храм Байсюэ. Он убил многих, тоже из мести. Потому как с чего ему было их жалеть, если они бы его не пожалели бы ни в одной из жизней? С чего он должен печься о жизнях других, когда им плевать на его? Он никому ничего не должен, потому как ему никто ничего никогда не давал. Ни грамма риса, ни капли воды, ни щепотки соли, ни единой конфеты. Ничего. Он оплатит тем же: болью, смертью, голодом и жестокостью. На что они все рассчитывали, когда не подавали сиротам из жадности или избивали их из злости, когда бросали детей, немощных и стариков на смерть. Они не считали себя преступниками и убийцами, они не считали себя должными перед этими людьми. Тогда с чего Сюэ Ян должен им был что-то? За что боролись, на то и напоролись. Жаль только, что и сам Сюэ Ян тоже напоролся. На даочжана. Тот засел глубоко под кожу, въелся в плоть и начал течь по венам вместо крови, и хоть Сюэ Ян всем своим естеством ненавидит это чувство, но он ему отплатит за крупицы нежности, капли воды, граммы риса и множество конфет. Быть в долгу Сюэ Ян ненавидит ещё больше. --- в следующей жизни. Давай встретимся и станем лучшими друзьями? - притворяясь в меру захмелевшим от пары глотков, предлагает Вэй Ин. Сюэ Ян молчит, а затем широко, беззлобно усмехается и без слов берёт из рук заклинателя бутыль, отпивая сразу несколько больших глотков, а затем довольно морщится, смакуя горькую сладость вина на языке. Вэй Ин смотрит на парня рядом и с неким удивлением признаёт, что время не щадит никого, даже Сюэ Яна. Он изменился. Жаль, что время совсем никого не лечит. Это Вэй Ин знает по себе. --- что будешь делать после? - задаёт решающий вопрос Вэй Ин. --- после того, как он очнётся? Ммм... Пойду убивать всех направо и налево? - хрипло смеётся Сюэ Ян. --- тогда мне придётся убить тебя, сразу после того, как я выну нужный осколок твоей души, - вяло заявляет Вэй Усянь. --- убьёшь. Обязательно убьёшь, только я ещё не придумал как. Позже скажу, - весело отвечает тёмный заклинатель. --- думал, будешь угрожать мне и торговаться, чтобы остаться в живых, - криво усмехается Вэй Ин, отпивая глоток вина, и причудливо кривится от его терпкости. --- разве это не отличный шанс избавиться от того, что сдерживает тебя и стать машиной для убийств без слабых мест? - спрашивает Вэй Усянь, смотря на заклинателя и покачивая в руке бутыль с вином на самом дне. --- ох, и предоставить Сяо Синчэню возможность строить жалостливый вид и думать, что он был прав насчёт меня? Никогда! - смеётся звонко Сюэ Ян, и его глаза недобро сверкают в серой дрёме алым. --- что ж. Когда желаешь провести обряд? - спрашивает Вэй Усянь, закидывая ногу на ногу. --- сегодня, - обыденно, без капли задержки и обдумывания отвечает Сюэ Ян. --- хорошо, дождёмся Лань Чжаня и начнём, - так же легко отвечает заклинатель, со стуком ставя вино на стол. Тёмные заклинатели принимаются раскладывать всё для ритуала, чертят защитный круг, раскладывают свечи, рисуют нужные символы, дополняют те иероглифами, запечатывают всё это кровью Сюэ Яна - и тут уже слышатся шаги мягкой, но уверенной поступи за дверью, которая, скрипнув, впускает в дом Лань Чжаня. Взгляд заклинателя тут же ищет Вэй Ина и, найдя того, сидящим на столе и с вином в руках, успокаивается. --- не боись. Не трогал я твою зазнобу, - хрипло смеётся Сюэ Ян и садится рядом с телом Синчэня. Второй нефрит просто молча оценил ситуацию и понял, что они всерьёз готовы провести этот ритуал. Безумцы. --- Лань Чжань, ты пришёл как раз вовремя, - щёлкает пальцами Вэй Ин и соскакивает со стола, оставляя вино там же. --- ты уверен, что сможешь? - ровно, без упрёка в голосе спрашивает Лань Чжань, все же очевидно волнуясь. --- эй, второй Лань, не парься, я в любом случае помру, только вопрос с пользой или без, - Усмехается Сюэ Ян и ложится на скрипучий, пыльный пол рядом с телом Сяо Синчэня. --- начинаем, - улыбается задорно Вэй Ин и хлопает в ладоши. --- выбрал, как умрёшь? - спрашивает Старейшина Илин, подходя к Сюэ Яну. Лань Чжань молча стоит у стены и наблюдает. --- да. Наведи на меня морок.. - просит Сюэ Ян, прикусывая клычком губу до крови, тут же слизывает каплю юрким язычком и ухмыляется своим же мыслям. Вэй Ин мрачнеет на глазах. --- ты понимаешь о чём просишь? - серьёзно спрашивает Старейшина Илин, излучая опасность и силу, как в старые добрые. --- думаешь, я не знаю, что такое морок? - изгибает бровь в упрекающем любопытстве Сюэ Ян. --- ты умрёшь в мучениях, поглощённый собственными страхами. Морок изопьёт тебя до дна. Ты даже переродиться не сможешь, а возможно, и вовсе навсегда станешь частью морока, - монотонно, словно читает по книге, говорит Лань Ванцзи, на что Вэй Ин кивает. --- хватит меня лечить! Давайте скорее за работу! - уверенно, с долей злости говорит Сюэ Ян и жмурится до боли в глазах. --- я всё равно никому не нужен... Ни в этом, ни в том мире... - Шепчет пересохшими губами Сюэ Ян и замолкает. --- ты должен будешь быть в сознании всё время, пока я буду доставать осколки, - предупреждает его Вэй Ин, на что тёмный заклинатель кивает. --- а потом я напущу на тебя морок. - Вэй Ин берёт в руки нож, но его тут же хватают за кисть холодные и мокрые от волнения пальцы Сюэ Яна. --- не говори ему, что в нём моя душа. Иначе ему будет противно... До тошноты, - смеётся Сюэ Ян, так звонко и так горько, что Вэй Ин невольно цепляется взглядом за Лань Чжаня, видит в его взгляде немую веру и поддержку, и окончательно убеждается, что никогда не будет так же одинок, как Сюэ Ян сейчас. Сюэ Ян сцепливает зубы от режущей боли, когда Вэй Ин ножом вырезает на его груди призывающий душу символ. Затем алая вспышка пронзает сознание парня, грудь жжёт огнём, тело буквально нанизывается на стрелу боли, что судорогой пронзает его с такой силой, что Сюэ Яна подбрасывает над полом, выгибает дугой и больно бьёт об пол с недюжинной силой. Кажется, будто все органы сжали в одну руку и сделали из них фарш, тело привязали к столбам и растягивают на части, норовя разорвать на ещё более мелкие частицы. Грудь горит, словно его сердце клеймят сотнями разных видов раскалённых металлов одновременно. Сюэ Ян кричит от боли. Он часто чувствует и чувствовал боль, но эта не сравнится ни с чем, его будто бы выворачивают наизнанку и сшивают в таком положении. Мужчина не знает, сколько прошло времени и как долго его тело и душу терзали руки Вэй Ина под воздействием ритуала, но он чувствовал, как воспоминания о Сяо Синчэне ускользают сквозь пальцы, утекают вместе с кровью и крошатся вместе с поломанными рёбрами. Доставать душу оказывается так же больно, как и терять того, кто плотно засел в ней, становясь её частью.