Спустя несколько дней
«Ничего не писала эти дни, так как просто наблюдала. Не было никаких происшествий, никто меня не бил, и мы даже не ругались. Слишком спокойно, что даже пугает.
Смолов просто заходил и проверял меня, но не заводил никаких разговоров. Дима спокойно провожает на кухню или в ванную, он никогда до меня и не докапывался. Антон лишь усмехается, но без слов. Лёша как будто обижен, не понимаю на что. Признавался, что у него начинает просыпаться ко мне симпатия после того, как Фёдор наврал мне про него. Или не наврал. Но Лёше хочется доверять больше.
Также от Смолова я слышала, что никто не собирается выпускать меня отсюда живой. Эти дни я изучала здесь все. Даже удалось увидеть, что здесь всего второй этаж, а на кухне есть не закрытое доской окно. Планирую действовать.
Надеюсь, что вы это прочитаете, когда я уже сбегу. Лёша, прости, что так поступала, но больше всего я хочу быть свободной и живой, а не обрести себе парня маньяка. 18.07.»
Внимательно смотря на дверь, Аграновская прячет тетрадь за стол. Время уже 11:05, поэтому пора завтракать. Опять же по наблюдениям последних дней, Ева заметила, что старший Миранчук уже ложился спать в это время, а младшего даже не видно, просто не выходит. Нужно лишь обмануть Баринова легкой махинацией и его растерянностью. Выйдя из комнаты, девушка специально громко хлопнула дверью, чтобы Дима ее услышал. Молодой человек сразу же выглянул из комнаты напротив и, поняв, что ей нужно сначала по делам в ванную, а после завтракать, пошёл ближе, чтобы проводить. В ванной Аграновская много времени не провела. Слишком девушке хотелось исполнить свой хоть и глупый, но, как ей казалось, действенный план. После этого Баринов повёл Еву на кухню, чтобы накормить. — Чай будешь? Смол вчера привёз зелёный с цитрусами, — прочитал парень, взяв коробку в руки. — Можно кофе. Ничем не разбавляй, просто чёрный, две ложки сахара, — улыбнулась девушка и взяла ложку, мешая кашу. Только когда молодой человек поставил рядом с тарелкой чашку с кофе, Аграновская поморщилась. Дима это сразу же заметил, поэтому внимательно смотрел за ней. — Что с кашей? Ты пробовал? — она подняла голову к нему и протянула ему ложку. — Мы ели, все нормально было, — нахмурился Баринов. Парень взял в руку прибор и чуть нагнулся, чтобы попробовать, но Ева, якобы случайно, толкнула локтем чашку так, чтобы все это пролилось на него. Молодой человек сразу же откинул ложку и отпрыгнул в сторону, начиная трясти ткань своих спортивных штанов, так как бедра обожгло горячим напитком. — Блин, прости, пожалуйста, — быстро проговорила девушка. — Иди быстрее в ванную, холодной водой помочи, иначе ожоги могут даже через одежду остаться. Под таким стрессом и болью Баринов забыл про все и пошёл в ванную. Аграновская не стала терять времени, поэтому побежала к окну, открывая не закрытую ничем створку, откуда лился утренний свет. Сев на подоконник и перекинув обе ноги на улицу, девушка прикинула примерно высоту, чтобы сориентироваться, как лучше спрыгнуть. Но план быстро провалился. Резко Еву за плечи потянули назад, от чего она упала на пол прям на спину и чуть прошипела от боли. Подняв свой взгляд, она увидела над собой Алексея, которой недовольно сомкнул губы. Миранчук сразу же потянул ее за руки, заставляя встать на ноги, и грубо повёл обратно в комнату. Если бы он спал и не заметил краем глаза, как Дима, ошпаренный кипятком, со всех ног несся в ванную, то случилось бы то, что понесло бы за собой большие неприятности. — Тебе чего не сидится на месте? У меня иногда складывается ощущение, что ты до сих пор не понимаешь, где ты оказалась и зачем, — прошипел парень и затолкнул ее в комнату, закрывая дверь. — Радуйся, что Смола нет, он бы тебя придушил за это! — Считай, что я радуюсь, — разочарованно усмехнулась Ева и начала водить ладонями по пояснице, которая ныла после такого падения. — А ты душить не будешь? Ну там, ролевые игры, — прошептала она, медленно подходя к молодому человеку. — Или продолжить строить обиженного не пойми на что? Алексей тяжело сглотнул, когда почувствовал её руки на своих плечах, которые начали спускаться вниз к его груди. Тело моментально реагировало на прикосновения девушки. — С чего ты взяла, что я обижен? — еле произнёс Лёша, стараясь отгонять мысли о том, что она сейчас делала. — Да так. Наверное, показалось, что ты перестал со мной как-либо общаться? Все на лице написано, — Аграновская продолжала свои махинации. — А давай лучше поговорим о том, что ты только что пыталась сделать? — Миранчук перехватил ее руки за запястья и опустил вниз. — Какого хрена? Ты хочешь, чтобы тебя ни на минуту одну не оставляли? Этого добиваешься? Так Смолов скоро это и скажет делать. — А вы как послушные, дрессированные собачки сразу же начнёте исполнять его указки? Хорошие мальчики, — заулыбалась Ева и встала на носочки. — А в постели ты такой же? Или хотя бы там доминируешь? — А ты проверить хочешь? — усмехнулся Миранчук и резко прижал ее к себе за талию. — Так я могу устроить. Закусив губу, Аграновская смотрела ему прямо в глаза. Лёша и так начинал возбуждаться от одних её прикосновений, а от этого взгляда желание только увеличивалось. А Ева прекрасно это видела, поэтому хотела быстро уйти с темы её попытки побега и вновь расположить его к себе. Больше не выдержав, парень впивается в её губы и медленно начинает вести дальше. Жарко отвечая на поцелуй, Ева покорно делала шаги назад, обнимая его за шею. Молодой человек посадил девушку на стол и перешёл мокрыми поцелуями на её шею, руками забираясь под свободную футболку. Из уст вылетает приглушенный стон, когда Миранчук чуть прикусывает ключицу. Оторвавшись от неё, Лёша цепляется пальцами за края футболки и быстро снимает её, откидывая за спину. Парень припадает губами к ее груди. Кусает зубами один сосок, а другую грудь он просто массировал ладонью. Никого не волновало, что могут зайти. Но напомнил им об этом громкий хлопок в коридоре. Только тогда Алексей опомнился и отдалился от девушки, тяжело дыша. — Одевайся обратно, — он кинул ей вещь, которую поднял с пола. — Быстро блять! Иначе обоим перепадет. Поправив свои тёмные волосы, Ева быстро оделась обратно. Она слезла со стола и села на кровать, а Лёша оперся спиной о стену, убрав руки в карманы. — Вышел. Быстро, я сказал, — прошипел Смолов, который ураганом ворвался к ним. — Разговор есть к этой малышке. Миранчуку так не хотелось оставлять их наедине, потому как прекрасно знал, что Фёдор может и руки распустить. У него ведь явно присутствует страх, что Ева на самом деле может сбежать. А таким Лёша ни разу его не видел. Но выйти все-таки пришлось. — Ты что творишь, не поведуешь мне? — хмурясь, произнёс молодой человек. — Я думал, что у нас мир наступил, все так хорошо шло, но ты решила, что так скучно, да? — А вы реально думаете, что я готова сидеть смирно, ожидая, когда вы меня грохните? Я не настолько слабохарактерная. Чего мне терять, если вы меня все равно убить собираетесь? — достаточно дерзко ответила девушка. — А к Лехе чего лезишь? Настолько плевать, что он тебя использовать хочет? — А какая тебе разница? — заулыбалась Аграновская, решив, что пора переворачивать эту игру в свою сторону. — Может мне плевать с кем спать? Чего ты так нервничаешь? Злость внутри Федора начала расти с невероятной скоростью. Почему какая-то девчонка позволяет себе общаться с ним таким тоном и указывать на какие-то его личные моменты? — Слушай сюда, — Федя подошёл к ней и схватил за волосы, оттягивая назад. — Не смей мне что-либо говорить таким образом. Ты сама нарываешься. — А по глазам вижу, что переживаешь. Или может ревнуешь? — прошептала Ева, терпя боль в луковицах своих волос. — А то что-то наговариваешь на Лёшу, нервничаешь, постоянно пытаешься меня касаться? Скажи уже прямо. — Кроме как обычный товар я ничего в тебе не вижу. Да, симпатичная, тело красивое, я заценил не так давно, но вот знаешь, не цепляешь, — Смолов тоже снизил голос. — Да? Так давай проверим это. Вопреки его рукам, Аграновская взяла ладонями его лицо и притянула к себе. Прижавшись своим лбом к его, девушка ждала, что он будет дальше, но Фёдор совсем не двигался. Молодой человек лишь тяжело дышал, стараясь усмирить себя. Пытался успокоиться и вновь подумать о том, что ему это не нужно. Не выдержав, Ева впивается в его губы, а руками хватает его за запястья, заставляя ослабить хватку. И как ни странно, Смолов поддается и разжимает кулаки, отпуская ее волосы. Это был неуверенный поцелуй, потому как Фёдор просто завис, борясь с самим собой, а девушка все-таки боялась сделать лишнее движение. «Чувствую себя шлюхой» — пробежало в голове Аграновской. Но если Миранчуку она позволяла это делать ещё буквально несколько минут назад, надеясь, что это как-то поможет ей, то Фёдор вызывает в ней какие-то очень противоречивые чувства. Ещё тогда, в ванной, когда парень касался своими руками ее шеи, у неё не возникало страха, а наоборот — побежали мурашки. Играя в стокгольмский синдром с Алексеем, переводя все свое внимание только на него, Евангелина даже не замечала, что внутри что-то дрожит от прикосновений Феди. Так может все-таки стоит задуматься о том, что синдром и правда присутствует и к совершенно другому человеку? — Ну что скажешь на это? Ты даже не отталкиваешь меня, — проговорила Ева прямо в губы Смолова. — Наоборот, замер. — Больше никогда так не делай, — немного растерянно ответил Фёдор и отдалился от неё. — И не пытайся сбегать, иначе разговоры будут жёстче. Сегодня ты без завтрака, сама добилась этого. До вечера чтобы тебя не было ни видно, ни слышно. — А если я захочу в туалет? — Меня не волнует. Будем считать, что это наказание в воспитательных целях. Я никуда не тороплюсь, остаюсь здесь. И не смей мне больше пацанов калечить, — пригрозил парень. — Ещё додуматься надо — горячим кофе ошпарить, — пробубнил он. Оставшись одной, Аграновская начала гонять в голове мысли о том, как же Смолов поменялся. Стараясь строить из себя грозного, закрытого и холодного человека, молодой человек сам же повёлся на её игру. Он сам лично рассказывал ей о том, что у парней нет личной жизни, но почему-то не относил себя к таким же. Федя ведь также одинок, надел маску, но сам же не справился с этой ролью. И о том, что только что произошло, Ева совсем не жалела. Единственное, она чувствовала себя странно — до этого чуть не переспала с одним, к которому чувств нет, кроме как братских, а после целовалась с другим, который жесток и груб с ней, которого должна бояться, но почему-то чувствует к нему совершенно другое. Она никогда не была той, что крутит парнями и раскидывается ими направо и налево. Наоборот, год назад закончились её крайние отношения из-за предательства с той стороны, которое ей пришлось долго переживать. Ей никогда не были важны деньги и статус, у неё у самой это имеется, ей важны чувства и эмоции рядом с человеком. Поэтому такая ситуация в ее жизни происходит впервые. И тут резко возникает другая мысль — может хватит разводить Лёшу, который слишком хороший для этого, и перевести свой фокус на Смолова? Фёдор здесь главный, все решает и ставит условия, значит, и вариант для свободы более выгодный. Но Ева боялась одного — влюбиться по-серьёзному. Сейчас для этого имеются все предпосылки, поэтому она может развить это, сама того не понимая. А ведь Федя ещё и может оттолкнуть ее в отличие от Миранчука, который уже просто не сможет этого сделать. В принципе девушка никогда не думала, что чувства к человеку могут возникнуть всего за неделю, но они находятся в одной квартире, проводят много времени вместе, поэтому это неизбежно. Есть же теория о том, что если посадить двух людей в одно помещение на долгое время, то исход будет один — либо они поубивает друг друга, либо влюбятся. Так вот, например, с Антоном они друг друга убить готовы, а с Лешей все иначе — он в процессе развития влюблённости. Раз ей сказали сидеть здесь до вечера и не вылазить, то у Евы будет достаточно времени, чтобы все более точно обдумать. Слишком много произошло всего за одно утро, поэтому нужно придумать что-то новое и прийти к какому-то решению.