«Будем считать, что это запись за два дня, потому что вчера вечером было не до этого. Что-то случилось у Смолова, из-за чего он уехал. Не сказал, что именно, а я почему-то схожу с ума, переживаю за него.
Но за то вчера мое общение с Антоном полностью наладилось. Он поделился со мной своими переживаниями. Он хочет свободы, построить свою личную жизнь и быть счастливым. Я так хочу им всем помочь, освободить от этой тяжести с плеч. Надеюсь, что это получится.
Антон в целом стал мне также каким-то близким человеком. Я понимаю, что если бы мы познакомились в обычной обстановке, в компании, то мы точно бы стали друзьями. У нас есть темы, которые можем обсудить, какие-то шутки. Он явно человек, близкий мне по духу. Хочу, чтобы наше общение сохранилось после всего этого.
Дима даже вчера шутил над нами, якобы слишком мило выглядим. Своим парнем его явно не вижу, но эту шутку могу поддержать.
А вот с Лешей все также — он не подходит ко мне, не разговаривает. Сейчас время всего 6:12 утра, мне не спится из-за переживаний по поводу Федора, но попробую поговорить с Лешей. Даже разбужу его ради этого, чтоб не было лишних людей, и разговор прошёл спокойно. Нечего спать, когда я не сплю, надо налаживать отношения. А я та ещё стерва. 23-24.07.»
И Ева не стала отклоняться от того, чтобы все-таки не будить Миранчука. Пускай даже скажет ей, что больше совсем не хочет общаться, но хотя бы она теперь будет понимать суть дела. Но для этого же нужно поговорить. И плевать, что время только седьмой час утра, может это то самое нужное время, чтобы обсудить все? Максимально тихо, чтобы все-таки не разбудить остальных парней, потому как все шорохи сейчас прекрасно слышно из любого угла квартиры, девушка вышла из своей комнаты и отправилась к Алексею. Но его в комнате не оказалось. Она нахмурилась и оглядела всю комнату, не понимая, где он. Тогда уже Аграновская пошла дальше по коридору, все-таки намереваясь найти молодого человека. На кухне его тоже не было. Девушка даже аккуратно заглянула к Антону и Диме, которые спали, не замечая никого и ничего. Но они каждый по одиночке были у себя. Осталось единственное место — ванная. Подойдя к двери, Ева долго ломалась, не зная, как лучше проверить. А если Миранчук сейчас там голый? А вдруг и вовсе что-то случилось? Но лучше ведь сначала просто постучать? Что, собственно, Аграновская и сделала. По ту сторону пронеслось какое-то мычание, а после раздался щелчок, и дверь приоткрылась. Лёша стоял в одном полотенце, обмотанном на бёдрах. Ну не голый, уже хорошо. — Доброе утро. А ты чего не спишь? — как ни в чем не бывало, спросила Ева, оглядывая его красивое спортивное тело. В голове даже промелькнула мысль о том, что может она зря отказывается? Такой симпатичный парень с кубиками пресса, молодой, а она такого упускает. Но ведь в отношениях главное чувства, а не внешность. — Такой же вопрос и к тебе, — усмехнулся парень и начал поправлять свои мокрые волосы перед зеркалом. Девушка ещё раз оглядела его с ног до головы и заметила, что он снял повязку. Прошло совсем немного времени, а рана заживала очень хорошо. Скорее всего, так помогает та самая мазь, которую привез Смолов. А все-таки он заботливый мальчик. — Не спится. На самом деле, я тебя по всей квартире искала, чтобы поговорить. Но боюсь, что ты вновь меня оттолкнешь, — понимая, что подошёл наконец тот самый момент, у Евы появился ком в горле. — Давай обсудим то, что сейчас происходит между нами? — А что происходит между нами? Ты вроде бы ясно дала понять, что ничего, — усмехнулся Миранчук и взял в руки балончик с пеной и, немного выдавив, начал наносить на свое лицо эту субстанцию. — Ну Лёш, — недовольно протянула Аграновская. — Если я не смогла дать тебе тех взаимных чувств, то это не значит, что я вообще хочу прекратить какое-либо общение. Ты мне стал очень близок, — парень слушал её и занимался своим делом — сбривал свою щетину. — И эти дни, что мы совсем не общались, мне было не по себе. — Я просто не особо понимаю, как можно общаться с человеком, к которому испытываешь определённую симпатию. Вот как мне с этим справляться? — Не знаю. Но вот у меня есть подруга, — Ева улыбнулась, когда подумала о Варе, по которой тоже очень скучала, — которая всегда говорила, что если ценишь человека, то примешь. У неё были ситуации, когда ее любовь была не взаимна, но она сохраняла обычную дружбу, потому что не хотела терять человека, потому что любое общение с ним ей дорого. Значит, это все-таки реально. — Да, наверное, — пожал плечами Лёша, смывая все со своего лица. Девушке казалось, будто он вообще особо вовлечен в этот разговор не был. Тон его голоса был максимально спокойным, парень не отвлекался от своих дел, мало говорил. Просто Миранчуку проще это все воспринимать именно таким образом. — Но ты не думаешь о том, что у каждого человека свой характер, свои ценности и восприятие этого мира? — продолжил молодой человек и повернулся к ней, вытирая остатки воды другим полотенцем. — Думаю. И я знаю, что ты такой же классный и добрый человек, который ценит то, что имеет. Тем более при таких обстоятельствах. И я правда не готова к тому, что… что ты сейчас просто отвергнешь меня, — голос Аграновской стал значительно тише. К глазам подкатили слезы. Этому поспособствовало слишком спокойное состояние Миранчука и мысли о том, что все останется также. Ей так не хотелось плакать, но оно получалось само, невольно, неконтролируемо. — Только не плачь, пожалуйста, — нахмурился Алексей, впервые меняя свой голос, потому как не хотел видеть её такой. — Ну ты чего? — Лёш, обними меня, пожалуйста, — прошептала она. — Просто обними, дай понять, что ты все равно рядом. Несколько секунд парень обдумывал эту просьбу, закусив губу. Он так не хотел снова сближаться с Евой, но не уверен, что сможет выдержать. Она такая беззащитная, хрупкая стоит перед ним, что хочется закрыть её от всего мира и никому не отдавать. Только это все сделает явно не он. Но все-таки Миранчук сделал шаг на встречу к ней и прижал к себе. Аграновская обвила его голый торс руками и прислонилась щекой к его груди. Со стороны они выглядели как парочка, но на самом же деле все далеко не так. Но главное то, что в этих объятиях девушка чувствует себя комфортно, будто все именно так и должно быть. От Леши всегда исходило только тепло в ее сторонцу. За исключением ситуаций, когда она его подставляла своими побегами, тогда парень злился и обижался, но все это длилось совсем не долго. И главное, что сейчас вроде бы она начала топить лёд, который образовался между ними. — Если бы я могла тебе дать то, чего ты заслуживаешь, я бы ни секунды не думала. Но ты для меня как брат, такой просто очень близкий человек, поэтому я не хочу терять вот эту тонкую грань нашего общения, — сказала Ева, все также прижимаясь к нему. — Пожалуйста, попробуй как-то жить с этим дальше, а если нет, то… То я приму любое твое решение. Девушка говорила это так успокаивающе. Но будто успокаивала она именно себя в данной ситуации. Стало чуть легче на душе, он ведь пошёл на контакт. — А чего все-таки проснулся так рано? — решила перевести разговор на более простую тему Аграновская. — Рана немного ныла, проснулся. Пока ходил таблетки пить, уже совсем разгулялся. Делать все равно нечего, днем посплю если что, — наконец улыбнулся молодой человек. — Как ты думаешь, что у Федора могло произойти? Он прям так напрягся сильно, — она вышла из его объятий. — Без понятия. Но меньше всего хотелось бы, чтобы это было как-то связано с дочерью, — пожал плечами Алексей. — А вы с ней не знакомы, ни разу не виделись? — Да мы даже ничего особо и не знаем о ней, Смол предпочитает все-таки больше скрывать. Он же такой человек, не любит что-либо из своей жизни рассказывать, — Миранчук взял в руки свою одежду. — Подожди две минуты, я оденусь. Алексей двинулся в сторону своей комнаты. Тогда уже Ева прошла в ванную, чтобы сделать все свои утренние дела. Видимо, днем и ей придётся поспать, главное только успокоить себя и свои мысли.***
— Я сейчас не пожалею продуктов и что-нибудь кину в тебя, — чуть прикрикнула Аграновская, толкая Алексея в бок. — Ну не мешайся мне. — Ну дай немного, — смеялся Миранчук и потянулся к ложке, чтобы все-таки попробовать тесто для сырников. — Ты чего такая жадина? — Пока ты тут пробовать будешь, у меня на два сырника меньше по итогу получится, — она хлестко ударила его по внешней стороне ладони. — Ну Лёш. — Да я чуть-чуть. Под внимательным взглядом Евы, парень все-таки взял немного теста на ложку. Его это откидывало куда-то в детство, когда они с Антоном, пока мама отвернулась, ровно тем же способом воровали её тесто либо для оладьев, либо также для сырников. — Всё, теперь не мешайся, — девушка толкнула его в сторону и намочила руки, чтобы скатать сырники. На их небольшие споры проснулся Антон, который сонный выполз из своей комнаты и оказался на кухне. Сначала с минуту младший наблюдал за братом и Евой, которые продолжали переговариваться и иногда также толкаться, и только после подал знаки того, что он тоже здесь. — 8 утра, что за крики, что за споры? — усмехнулся парень и подошёл к ним ближе. — О, а я думаю, чем так вкусно пахнет. На эти слова Аграновская лишь улыбнулась и отвернулась, чтобы перевернуть сырники. Тогда Алексей подмигнул Антону, головой кивая в сторону той самой несчастной тарелки с тестом. Под счёт пальцами, они хватают посуду и убегают из кухни. Сначала Ева лишь нахмурилась, не понимая, что у них там за игры, и только после заметила, что сырники ей делать больше не из чего. Тяжело вздохнув, мысленно себя успокаивая, девушка пошла за ними. — Вот что значит родственники, оба наглые до невозможности, — протянула она, угрожая им ложкой. — Быстро отдали! — Да тебе жалко что ли? — наигранно надул губы Лёша. — Ну тогда завтракайте сырым тестом, а я себе три сырника пожарила, — пожала плечами Аграновская и пошла обратно, чтобы выключить плиту. — Да все, все, — завопил младший и пошёл за ней. — Противная ты однако. — Взаимно. Гордо подняв голову вверх, девушка забрала тарелку из его рук и продолжила свое дело. Уже после этого проснулся и Баринов, но остался лежать в теплой постели. Их игры втроем в такую рань его особо не интересовали.***
«Вы, видимо, до конца не понимаете, что от вас требуется. Тогда повторяю — два миллиона ЕВРО на счёт, который был отправлен ранее. Можете оттуда вычесть то, что уже скинули, так и быть. Иначе девчонке очень не повезёт. В лучшем случае, выйдет инвалидом, в худшем — не выйдет вообще. Выбор за вами.» Это сообщение Смолов отправил ровно перед тем моментом, когда начал открывать дверь в квартиру. Сейчас Фёдор уже успокоился, но не рассказать об этом просто не может. По коридору раздаётся громкий смех из одной из комнат. Молодые люди сидели все вместе. Парни играли в фифу, а Ева просто смотрела на то, как они ругаются между собой. Смешнее всего было наблюдать за тем, как играли Миранчуки, потому как они вечно спорили, втыкали друг другу. Вот они, настоящие братья. — А че происходит, я не пойму? — за всеми громкими переговариваниями и смехом они даже не заметили, как вошёл Смолов. — В какой момент ей стало все дозволенно? Совсем страх блять потеряли? — Да никуда я не уйду. Я же не знала, что деньги нужны не вам любимым, а ребёнку больному. Ради этого я потерплю, — уже не стесняясь, зная, что парни её защитят, ответила Аграновская. — Лучше бы рассказал, что у тебя вчера случилось. На какое-то время Фёдор даже завис. Без него здесь все так изменилось, будто девушка теперь перешла в их команду. Она сидит с молодыми людьми, о чем-то смеётся с ними, готовит, напрямую и спокойно ему что-то говорит, спрашивает, что хочет. Это так странно. — Я по поводу этого и прошёл, — тише проговорил Федя. — Ко мне домой вчера ворвались люди в форме. Они допрашивали мою маму, обыскивали квартиру. Это все твой отец. Я не пойму, у него чувство страха что ли не развито? У меня малой чуть плохо не стало, ей нельзя такие нервы в виде толпы мужиков, которые переворачивают весь дом! Если что-то случится, я тебе клянусь, мне будет плевать, что ты специально сидишь здесь смирно, я замочу тебя. Пускай посадят нахуй, мне терять будет нечего. — Поговорим вдвоём? Я могу тебе кое-что предложить, — попросила Ева, поднимаясь на ноги. Антон с Димой переглянулись, саркастично усмехнувшись. Конечно, это все шутки, она же не такая, но звучало все очень интересно. И только Алексей внимательно следил за тем, как они вышли. — Давай скинем видео моему отцу, где я скажу, что здесь все нормально, что нужно только скинуть деньги. Я же не могу с ним связаться, давай хотя бы так? — предложила девушка. — Или он встречу же хотел? Давай по фейстайму, например? Хорошее предложение, Смолов даже задумался над ним. Увидеться им лично он точно не позволит, это слишком опасно, а вот по видео можно. Только все необходимо настроить, чтобы нельзя было распознать адрес. — Окей. Только без подстав, чтобы никакой лишней информации не было, честно расскажешь, что живёшь здесь на птичьих правах. Договорились? — Да, — улыбнулась Аграновская. — Не переживай, все будет нормально. Девушка положила ему руку на плечо и приблизилась. Парень сейчас не был злым или агрессивным, поэтому она решила вновь попробовать стать ближе к нему. Сама не могла объяснить, но просто тянуло к нему. — Что ты делаешь? — прошептал Фёдор, чувствуя, как Ева обнимает его, утыкаясь носом в шею. — Не надо. — Почему боишься? Ты же сам в последний раз поцеловал меня. Признайся, что ты тоже что-то чувствуешь ко мне, — также тихо произнесла девушка, оставляя еле ощущаемые поцелуи на его шее. — А ты что-то чувствуешь ко мне? — нахмурился Смолов, а после резко замотал головой. — Нет, все, нам нельзя. — Да наплюй ты на все, — Ева подняла глаза на него. — Поддайся эмоциям хотя бы раз. Она тянула его к себе, будто омут. Фёдор так старался выкинуть эти мысли из головы, но ничего не выходило. Она смотрела на него так пронзительно, притягивала своими зелёными глазами, нежными, ласковыми касаниями. И он не выдержал. Молодой человек прикоснулся к её губам, на что Ева заулыбалась. Ладони сами обвили мужскую шею, притягивая к себе ещё ближе. Поцелуй начал набирать обороты, они оба наслаждались этой близостью. — И к чему это все? — оторвавшись от неё, спросил парень. — Не знаю. Мы все равно останемся на связи после того, как вы выпустите меня, я хочу помогать твоей дочери. А какие между нами будут взаимоотношения — решать только тебе. Аграновская сделала два шага назад, улыбаясь, видя, что он плывёт. Именно сейчас девушка почувствовала уверенность в том, что это взаимно. Как будет потом — не важно, главное, что сейчас все наладилось.