31 декабря.
Все празднуют Новый год конкретно первого января, потому что так надо, потому что все так привыкли. Но ведь вся суета и подготовки к этому празднику проводятся днём раньше, тобиш тридцать первого числа уходящего года. Почему все считают, что именно первый день нового года является самым важным и ответственным, ведь всё самое интересное происходит в последний день первого месяца зимы? Ну кто не любит Новый год? Есть люди, что не любят гендерные праздники, например, Восьмое марта или Двадцать третье февраля, или не переносят свои дни рождения. Но покажите мне хотя бы одного человека, коему вообще бы не нравился этот новогодний праздник? Кажется, таких вовсе нет.. Кто-то привык праздновать вместе с родителями, попивая детское шампанское, а кто-то уже перерос это и теперь встречает Новый год только с друзьями или в самой близкой компании вместе с алкоголем. Для каждого своё. Все мы разные, поэтому и каждый решает, как ему и где встречать уход старого, но приход нового года.Суббота. 31.12.2022
На часах чуть перевалило за полдень. Думаю, в это время, тем более в такой важный день уже никто не спит. Что уж говорить, кто-то вовсе встаёт в шесть, чтобы успеть сходить в магазин по-мелочи, а также приготовить шикарный новогодний стол... Вот и Егор Линч, вечная сова, что никогда не встаёт раньше десяти часов утра, решил встать в семь утра и сделать так, чтобы праздник удался. Его близкие не решили встречать этот Новый год где-то вдали от дома, поэтому решили собраться у парня. Дом у него, мягко говоря, большой и просторный, места хватит для каждого и каждой. Прошлогодний опыт ясно давал понять, что лучше не рисковать судьбой и не ездить туда, куда не надо, а также не покупать вещи с богатой историей. А лучше вообще позабыть о существовании всего сверхъестественного и отдохнуть как следует. Думаете, журналист вспомнил о празднике в последний день, посему так рано встал? А вот и нет! Он готовился к этому дню ещё за неделю до назначенной даты. Парень отнёсся к данному событию с особой ответственностью и трепетом. Ещё давно он купил красивые украшения и ёлочные игрушки, а ёлку привёз не настоящую, как ему говорили купить, а искусственную, ибо, во-первых, он совершенно не хотел, чтобы из-за одного дня праздника страдали живые деревья, а, во-вторых, просто не хотел ещё полгода после Нового года собирать иголки хвои, которые с вероятностью в 99,9% осыпятся через пару дней. Продукты тоже были куплены, поэтому переживать насчёт забытых мандаринов или закончившегося майонеза нужды не было. Спросите, чего это Линч вскочил с утра пораньше? Да так, он просто ярый паникёр. Его сестра с племянником сказали, что будут к семи вечера, а Джон заранее сообщил, что прибудет уже в пять, чтобы если что помочь с чем-то. Даже с учётом этого парень переживал неимоверно, всё боялся, что что-то пойдёт не так, хотя для этого не было повода.. Брюнет уже почти закончил с блюдами. Его сестра специально решила приехать попозже, не потому, что не хотела помогать с готовкой, а для того, чтобы насладиться кулинарными способностями своего братика. Он совершенно не любил готовить, говорил, что кухарит он ужасно и лучше не пробовать его стряпню, хотя на деле всё было совсем иначе : Егор очень вкусно готовил, он всегда к готовке относился с особым трепетом, хотя утверждал, что готовить он не переносит совсем. Какое бы у Лили не было высокое самолюбие и эго, она могла с уверенностью признать, что он единственный парень в её окружении, что умеет действительно превосходно кухарить. Возможно, даже лучше, чем сама она... Но девушка этого, конечно, не скажет вслух. Сначала Джон очень скептически относился к еде своего друга. С уверенностью думал, что готовить он попросту не умеет, ведь до какого-то момента не подходил к плите вовсе. Но, когда однажды он попробовал форель с овощами на пару, которые приготовил Линч, буквально подавился. Но не от того, что это было не вкусно, а от удивления и осознания того, что это не то, что съедобно — это чертовски вкусно и аппетитно. Тогда он сказал своему приятелю, что это было недурно и неплохо, но на самом деле он готов был посвятить этому простому, но шикарному, в исполнении Егора, блюду, целые стихи и огромные оды. Но из-за своих принципов тоже промолчал. Линч буквально порхал. С самого утра находясь на ногах, он всё ещё был полон сил. Он каждый раз подходил то к ёлке, чтобы подправить шарики на ней, то к гирляндам, которые якобы не так висят. Паренёк очень переживал, думая, что что-то забудет сделать, это его очень тревожило, хотя всё и так было на высшем уровне. Он ещё и успел украсить двор, даже если на то не было надобности, а также соорудил кормушку для снегирей, которые уже несколько дней посещали деревья около дома журналиста. А время всё стояло на месте. Оно тянулось мучительно медленно, посему Егор места себе не находил. Да ещё и от гостей нет никаких вестей. Он уже успел перезвонить всем тем, кого знает и кого не знает, случайно ошибаясь номером, но всё же и их поздравляя с наступающим. Линч успел сделать себе укладку, распушить её, затем в гневе испортить её, а потом снова уложить свои волосы. Он был при параде и вкусно пах ароматом мандаринов; коротко говоря — приготовился по полной.16:30
На улице начался снегопад, поднялась метель. Потемнело уже полчаса назад. Скоро должен был приехать Джон. В глубине дома раздаётся телефонная трель. Брюнет внезапно подрывается с нагретого стула и бежит к источнику звука. Смартфон оказывается на подоконнике спальни. — Привет, Линч, – вместо ожидаемого радостного голоса друга в динамике раздаётся удручённая речь. — Приветик, приятель! Ты скоро приедешь? – с надеждой спрашивает парень, думая, что ему просто показалось, что тон Джона какой-то грустный. — Слу-у-ушай, тут такое дело... Тут мою улицу завалило снегом, сугробы огроменные! Я короче уже позвонил в службу, чтобы прислали машину, которая снег убирает, но мне ответили, что из-за праздников они не работают, представляешь вообще? Тут подъездную дверь не открыть, её снегом завалило! – возмущённым тоном заявил шатен, по голосу которого Линч понял, что дело паршиво. — Подожди, Джон, а вы с соседями не пробовали открыть дверь вместе? То есть общими усилиями? — Да пробовали, Линч.. Там мужики вдвое больше меня не смогли дверь открыть, она там, похоже, примёрзла, так ещё её и завалило! — То есть ты не приедешь? – голос у парня был таким, словно он вот-вот готов был захныкать. — Э-э, ты чё, плакать собрался? Линч, блин, не заставляй меня чувствовать себя ещё хуже! — Не плачу я, Джон. Ты приедешь или нет? — Блин, Линч, да не знаю даже... Я честно попробую к тебе приехать, должна же мне удача хоть когда-то улыбнуться? – попытался подбодрить Эванс, но, услышав в ответ тяжёлый вздох, сам стал терять надежду. — В любом случае будь на связи, Джон. Сообщишь мне, если получится приехать? — Обязательно, Линч. Ну ты там не грусти, если что. — Тебе легко говорить, ты то там с Дейлом сидишь. — Хе-хе, в этом ты прав, Линч... Ну, Лили с Лукасом должны же приехать? — Сейчас я даже в этом не очень уверен. Раз тебя завалило, то какой шанс, что их тоже нет? — Да хрен его знает, приятель. Но давай не будем о плохом. Я верю, что у меня получится приехать к тебе. — Я тоже, Джон, я тоже... Тогда до встречи? — До связи, Линч. Не грусти только. — Не буду, – Егор чуть приулыбнулся и сбросил звонок. Вера с каждой минутой угасала. Теперь вся надежда была на Лили с её сыном. Надеюсь, хотя бы они смогут... Буквально через минуту позвонила уже и Лили. — Линч, привет! – в телефоне раздался бодрый девичий голосок, из-за чего брюнет подумал, что хотя бы с этими гостями всё получится, — Слушай, времени не очень много, скажу кратко : в общем, мы с Лукасом приехать не сможем, меня задерживают на корпоративе, а в такую метель ехать куда-то опасно. Поэтому заранее прошу меня простить, я правда очень хотела приехать, Линч. Пожалуйста, не держи зла. Ну всё, приехали. Точнее не приехали. — То есть и вы не приедете? – Линч сказал это настолько обречённо, что его сестре самой стало жалко брата. — Что, Джон тоже не сможет приехать, что-ли? – девушке стало как-то даже стыдно, не хотелось оставлять родственника на произвол судьбы. — Не сможет... Ладно, тогда удачно вам с Лукасом повеселиться! Ему от меня привет передавай! – Егор через силу попытался сделать весёлый голосок, что получилось у него не очень. — Линч, правда, мне очень жаль, что так получилось. Мы приедем, наверное, завтра, если метель успокоится. Ты не унывай только, помни, что ты не одинок. — Да ладно, ничего страшного. Главное, чтобы вы повеселились. С наступающим, Лили! — С наступающим, Линч! – едва сестра договорила, как журналист тут же сбросил звонок, сопровождая это своим удручённым стоном. Ну всё, сейчас точно не приехали. Ну и для кого Линч всё это делал, ради кого старался ещё с самого начала недели? Не для того, чтобы самому встречать праздник, точно не для этого! И что теперь делать? Может, вообще не праздновать? А, может, ну его? Даже как-то перехотелось радоваться... В прошедшем году не получилось нормально встретить Новый год из-за грёбанной мистики и месяца комы, а в этом году такая глупая, такая тупая причина — снега много выпало, ха, подумаешь! — Ну и хрен с вами! Сам встречу, и без вас хорошо! – ну всё, Линч обиделся. Причём на всех и всё.22:45
Прошло ровно шесть часов и десять минут с того момента, как все трое гостей заявили, что приехать не смогут. Джон так и не перезвонил. Ужасно. Линч не притронулся к приготовленным блюдам вообще. Аппетита не было от слова совсем. Он уже забил на свой внешний вид и переоделся в чёрный шёлковый халатик, распустив свои длинные волосы, которые ранее были собраны в хвостик. Новогоднее настроение отсутствовало напрочь. На всё уже было плевать. Он переодически подходил к дальнему окну, чтобы посмотреть на своего соседа с домом на холме. Его небольшой домишко был освещено не только светом от лампы и гирлянды, оно было освещено громкими голосами и радостью внуков старичка. Сперва Линч думал, что у этого чекнутого никого нет, что никому он не нужен, но тут к нему внезапно приехали его, судя по всему, внуки, из-за чего в тихом доме на данный момент было так весело и шумно. Парень долго смотрел на мелькающие в окнах дома соседа людей и слушал звонкий смех детей, сам невольно улыбаясь. Чёрт, даже у придурковатого деда праздник, только журналист, как самый последний неудачник, один-одинёшенек! Парень выключил во всех комнатах свет, и даже ёлка больше не горела разноцветными огоньками от гирлянды. Он уместился на кресле в гостиной и разжёг камин. К чёрту все традиции, брюнету уже не важно всё это. Сейчас он просто сидит и думает о своём, слушая приятный треск огня. Ничего ему уже сейчас не нужно. И всё же он верил, что вот-вот случится чудо, и придёт какой-нибудь добрый Санта и не даст парню загрустить.. Идиллию одиночества внезапно прервал стук в дверь, который Егор сперва даже принял за своё больное воображение. Но когда он повторился, то списать всё на усталость уже не получилось. Линч лениво встал с нагретого кресла и, шаркая тапочками, медленно побрёл в сторону двери, даже не удосужившись включить свет. Он шёл наощупь, ведь жил здесь не первый год. Привык в темноте ходить. И вот он уже напротив выхода в дом. Стук прекратился. Ещё немного потупив свой взгляд, парень отворил дверь, оперевшись о дверной косяк. Егор ожидал увидеть кого угодно : Лили и Лукаса, всё же успевшие приехать, Джона с бутылкой алкоголя в руке, почтальона, каким-то образом пришедшего сюда, но точно не того, кто сейчас стоял под дверью. В проёме двери стоял Генри Лэмптон. — Чё припёрся? – внезапно разрушил тишину владелец дома, с апатичным видом смотрящий на незванного гостя. — Добрый вечер, мистер Линч. Я-, – не успел договорить мужчина, как перед ним захлопнулась дверь. Через пару секунд тишины стук повторился вновь. Егор снова открыл дверь, выжидающе глядя на этого нарушителя умиротворения. — И снова вечер добрый, мистер Линч. Вижу, вы не в настроении, – Генри расплылся в своей фирменной улыбочке и хотел было ещё что-то добавить, как его тут же снова перебили. — Чего хотел? – всё так же недоброжелательно произнёс паренёк, скрестив руки на груди. — Вы весьма негостеприимны, мистер-, – и перед ним опять закрылась дверь. И вновь пару секунд тишины, и вновь этот невыносимый стук. И снова Егор распахнул дверь, гневно смотря на гостя. Только в этот раз он не дал ничего сказать мужчине, а, схватив того за рукав чёрного пальто, затащил внутрь, окончательно захлопнув дверь. Чего-чего, но этого Генри от хозяина особняка не ожидал совсем. Линч нажал на маленький пульт, который всё это время был зажат в его правой руке, из-за чего зажглась гирлянда, увешанная по периметру всей прихожей, начав гореть красным цветом. В таком положении это освещение приобрело ещё больший пугающий оттенок. Но Лэмптон лишь одобрительно хмыкнул, не сводя своих глаз с паренька. — Говори, чего хотел и уходи. Тебя здесь не хватало, – последнюю фразу он практически прошептал, но в полной тишине мужчина всё равно это услышал. — Позволите мне погреться у вас дома, мистер Линч? – притворный голосок точно отчеканил каждое слово, не давая выбора между «да» и «нет», – Я очень замёрз, пока держал путь к вам. Брюнет нахмурил брови, будучи совершенно неудовлетворённым от просьбы мужчины. — Ну и где твои подчинённые? Небось уже готовы меня прибить, как только я потеряю свою бдительность, ведь так? — Ох, ну что вы, мистер Линч! Я совсем один. Возможно, я о многом прошу, но не сочтите это за дерзость с моей стороны. Я правда продрог и не чувствую пальцев на руках. Буду признателен, если приютите меня на некоторое время. Лэмптон по-кошачьи улыбнулся, но улыбка его не предвещала опасности или вероятности внезапного нападения. Она как-то располагала к себе, не вызывала подозрений. Как-то всё это чертовски странно... Линч ничего не ответил. Ещё пару секунд прожигал взглядом незванного гостя, как вдруг на пятках развернулся и пошагал обратно к своему креслу. Мужчина удивлённо наклонил свою голову набок, ожидая ещё чего-то. Но, кажется, большего ему не видать. — Кажется, это означало «да», – Генри тихо хмыкнул и, сняв своё пальто и шарф, повесил их на вешалку и разулся. Слишком было странно, что Егор вот так вот, без лишних распросов или чего-то подобного позволил своему недругу... остаться погреться? Неужто он в гостинной уже ждёт своего гостя с ружьём на прицеле? Так или иначе, белобрысый прошёл вглубь дома, осматриваясь вокруг : новогодние украшения и всё такое было увешано по всему дому, правда в помещении было достаточно темно, из-за чего он едва не навернулся. В итоге он замер на пороге в комнату, глядя на владельца дома, что сидел к нему спиной на кресле. — Садись, – журналист лениво махнул рукой на кресло, находящееся аккурат возле его. Мужчина галантно уселся на тёплое местечко, уже нагретое пламенем от камина. Он чуть вытянул свои ладони вперёд, тем самым разогревая их. Егор безучастно пялился на огонь, словно его в этой комнате и не было. Он выглядел так властно в таком положении. Казалось, что это вовсе не тот улыбчивый паренёк, коим был этим лишь утром, а какая-то важная шишка, типо матёрая мафия. Ну, это только на первый взгляд. Оценивающий взгляд Лэмптона прошёлся по парню : от его обычно тёмных волос, в данный момент переливающихся янтарным свечением, а также спокойного лица с едва заметной складочкой из-за нахмуренных бровок, до его интересной, возможно даже вычурной одежды. Шёлковый чёрный халатик чуть выше колен был к лицу этому молодому человеку. Не сильно завязанный пояс на талии и оголённое плечо, с которого предательски сползла дорогая ткань — это всё было так не в стиле Егора Линча, но, на удивление, подходило ему. Сколько раз Генри пытался взаимодействовать с этим причудливым журналистом, иначе — “занозой под ногтём„ , сколько пытался разузнать о нём! И вот, тот самый Егор Линч, журналист и охотник на мистику, а также простой паренёк, который чем-то так зацепил важного человека, сидит прямо возле Лэмптона. Он такой расслабленный и спокойный, без официоза и раздражающей чванливости — такой умиротворенный, но серьёзный, не теряющий бдительности. — Расскажешь, почему вдруг решил меня навестить или предпочтёшь ещё какое-то время пялиться на меня? – короткий взгляд изумрудных лисьих глаз, и мелкие мурашки по телу пробежали волной. И чего это белобрысый так остро реагирует на беззащитного парня? Почему из-за него его кидает то в холод, то в жар? Что же Линч с ним делает? — Сперва мне хотелось бы принести вам извинения за возможно принесённые мной неудобства, а также поблагодарить вас за то, что обжаловали меня и не бросили на растерзание декабрьским морозам. — Давай только без всего этого, добро? Ты знаешь, что мне не нравится эта официальность. Этот парень столь дерзок и самоуверен, что так уверенно заявляет о том, что Генри именно знает. Гостю это нравится, и он одобрительно ухмыляется, откидываясь на спинку белого кресла. — Знаю. Вы правы. — Ты до сих пор не ответил на мой вопрос. Будешь придуриваться – вылетишь из дома немедленно. — Вы ведь так или иначе выставите меня за дверь, мистер Линч. — Выставлю и бровью не поведу. Но если не будешь отвечать на мои вопросы, то вылетишь быстрее. Такой спокойный и серьёзный. Он столь хладнокровен, хотя Лэмптон знает, что это лишь показательный образ. И всё же это ему по вкусу. Мужчина хмыкает и всё же решает поиграть в игру владельца дома. — Решил к вам наведаться. Подумал, что вас будет напрягать моя охрана и не взял её с собой. — Ты так говоришь о своих подчинённых, словно это какая-то вещь. Они люди, и их нельзя просто «взять»... хотя таким как ты этого не понять. — Вы весьма невысокого обо мне мнения, мистер Линч, – после секундной паузы отвечает белобрысый, вновь растягивая своё лицо в усмешке, – Это меня разочаровывает. — Оно не поменяется, не переживай. Воцарилась тишина. Каждый думал о своём. И лишь треск дров в камине разрушал эту угнетающую тишь. Внезапно Егор медленно встал со своего места и скрылся во тьме дома. Пепельноволосый лениво оглядывает помещение и улыбается : не смотря на такой строгий и серьёзный образ журналиста, дом раскрывает его истинное нутро. И всё же Линч не такой, каким хочет показаться на людях. Он неисправим. Спустя несколько минут парень возвращается в гостиную, держа в руках два бокала с чем-то тёмно-красным. Он протягивает один из бокалов своему гостю, даже не глядя на того. Мужчина благосклонно принимает этот «дар» и вдыхает его аромат, блаженно прикрывая глаза и довольно улыбаясь. — Домейн Лерой Чамбертин Гранд Кру? Недурно, мистер Линч. Люблю это вино. В первый раз попробовал его в Испании, – внезапно у него начинается словесный поток, который он и сам не ожидал произнести. — Мне оно тоже нравится. Линч медленно отпивает напиток. На язык тут же попадают сладкие, чуть горьковатые нотки вина, что заставляют хотеть ещё больше. Генри смотрит на свой бокал, словно бы выискивая там подвох. — Думаешь, отравлено? – спрашивает брюнет, облизывая свои красные губы от красненького. Издевается. Ещё и смотрит так вызывающе, принимая его за жертву. Чертовски нравится. — Я не думаю так, мистер Линч. Лишь не хочу сейчас пить. Парень скучающе пожимает плечами и вновь отпивает глоточек. И всё же Генри делает глоток, едва слышно причмокнув язычком. Да, ему определённо нравится это вино. — Вы странный человек, мистер Линч, не берите за свой счёт и за мою дерзость. — И почему ты так считаешь? – кончиками длинных пальцев он постукивает по стеклу бокала, наблюдая за тем, как от этого колышется вино. — Сначала вы вовсе не хотели меня впускать, а сейчас угощаете вином. — Тебя это так напрягает? — Вовсе нет. Это мне льстит. — Не бери за свой счёт. Самоуверенный и без инстинкта самосохранения. Интересно. Говорят, что алкоголь развязывает язык. Оказалось, что сладостное вино справляется с этой задачей куда лучше, чем, например, мартини иди виски. Знаете, и развязывает он не только язык. Напряжённые тела вмиг становятся уязвимыми и тряпичными, теряется бдительность и внимание. Да, всё это признаки опьянения. Становится горячо. Слишком. И виновато в этом не одно лишь пламя от камина. До невозможности. Почему он так красив в свете огня? Почему его волосы такие превосходные? Почему его глаза так светятся янтарным пламенем, словно раскалённые угольки в этом камине? Почему этот чёрный халатик так хочется снять, стянуть с него? Почему так хочется дотронуться до него? Что со мной происходит? 23:34. Ещё двадцать шесть минут до боя курантов. На паркете из тёмного дуба небрежно валяются две бутылки из под вина. Собеседники и не заметили, как стали собеседниками, как опустошили всё это добро. Этот сладостный напиток оказался им обоим столь по вкусу, что им хотелось большего. Оба уже не вели себя чванливо. Было слишком жарко для этого. Быть может, до этого вообще не было дело на данный момент. Только не сейчас. Только не в сию минуту. Когда угодно. Не сейчас. Прошу. Умоляю, не сейчас. На ватных Линч вновь поднимается за очередной бутылкой. Не успевает он сделать и двух шагов, как его руку кто-то ласково, но требовательно хватает. Да так, что просто так и не выберешься. Он лениво опускает свой затуманенный взгляд вниз и видит румянец на щёчках, чужие серые и глубокие глаза, в которых читается опьянение. Кажется, гость со шрамом на лице восприимчив и очень уязвим даже к вину. Они в рассудке. Ну, быть может, чуть менее бдительны... и, может, чуть раскованнее, чем раньше... и, наверное, оба искушённые пламенем и сладким вином... — Думаю, хватит вина. Не стоит этим злоупотреблять. Эти слова вызывают у владельца дома издевательскую улыбку и едва слышный смешок. — А я думаю, что мы уже злоупотребили этим. Мужчина слегка кивает, но отпускать чужую руку не в его планах. Он требовательно тянет парня назад, подальше от выхода из комнаты. Ноги совсем не слушают, из-за чего брюнет повинуется и отступает на пару шагов. Из под длинных ресниц он смотрит на Генри, что глядит на него в ответ. Никто из них не произносит ни слова. Оба понимают всё через взгляд длиною в минуту. Черновласый по-хозяйки опирается на подлокотники, нависая над своей беловласой жертвой. Тот лишь расплывается в своей притворной улыбочке, откинувшись на спинку удобного кресла, чтобы видеть соблазнителя во всей его красе. Его красные от вина губы припухли и так и манят к себе. Интересно, каковы они на вкус? Чужие крепкие руки обвивают берёзовую талию парня, притягивая к себе ближе. Кресло, вроде бы такое маленькое и узкое, в этот момент кажется таким большим и удобным. Линч без задней мысли и сам поддаётся вперёд, оказываясь прямо на своём полуночном госте. Белые клычки Лэмптона и его кошачья ухмылка. Почему же они больше не вызывают в парне гнев и раздражение? Почему эти клыки хочется видеть на своей коже? Почему? Ладони мучительно медленно ползут всё ниже и ниже, в итоге обхватывая мягкие бёдра. Пальчики чуть приподнимают шёлк и дотрагиваются до горячей кожи парня, большими пальцами оглаживая её. Он такой хрупкий и такой горячий, словно стекло. Забавно то, что оно лопается от высокой температуры, хотя производится тоже только за счёт неё.. Брюнет усаживается поудобнее, елозит оголёнными бёдрами по чёрным брюкам мужчины. Стояка не скрыть, как бы Генри этого не желал. Нахальная ухмылка Егора и его игривые пальчики, что уже скользят по тазу, прямиком к тёмному ремню из дорогой крокодильей кожи. Обладатель серых глаз нетерпеливо тянется навстречу и, уткнувшись в горячее оголённое плечо, вдыхает аромат, что свёл с ума даже того, что за свою жизнь знал не одну сотню запахов духов. Но это был первый и единственный аромат, что запомнился белобрысому навсегда. Ремень ослабевает, и руки тут же тянутся к ширинке, но их внезапно перехватывают другие. — Нетерпеливый мальчик, – прямо в плечо шепчет мужчина, улыбаясь и оставляя там красный след. Журналиста это вовлекает во вкус ещё сильнее, из-за чего он чуть нагибается и проводит горячим язычком по контуру чужого уха, ощущая, как мелкая дрожь охватывает тело любовника. На это действие парня следует партия недолгих укусов по всему периметру от шеи до ключицы. Кажется, Лэмптон разозлился. — Как-то слабовато кусаешься для Генри Лэмптона, – усмехается негодник, наконец-то покончив с брюками. На это мужчина лишь издаёт какой-то приглушённый рык и кусает на этот раз сильнее, а его пальцы сминают упругие ягодицы, впиваясь и оставляя в них свой след, свои ДНК.. Огонь в камине разгорается всё сильнее. Пламя в комнате становится только больше. Край халата ползёт вниз и оголяет розовый сосок парня, который не остаётся без внимания Генри. Зубами он несильно сминает его, переодически оттягивая. Когда со стороны Егора раздаётся неудовлетворённый и нетерпеливый вздох, то мужчина кусает нежную розоватую кожу вокруг соска. Через пару секунд выступают небольшие капельки крови, и недовольно мычит возлюбленный, уперевшись руками в чужой торс. В качестве извинения мужчина слизывает алую жидкость и продолжает осыпать оголённый участок тела многочисленными поцелуями и редкими засосами. Совсем скоро им обоим начинает это надоедать. Такого слишком мало, чтобы удовлетвориться. Оба хотят большего и ничуть не стесняются этого. Линч пальчиками водит по бугорку под белыми боксёрами. Совсем скоро это место начинает намокать, и данный участок приобретает чуть сероватый цвет. Да, Лэмптону это очевидно нравится, потому как он всё время рычит и пытается сделать приятно партнёру в ответ. — Думаете, будет не очень красиво, если я возьму вас прямо на вашем же кресле? – без капли стыда произносит белобрысый, уже не удосуживаясь как-то культурно перефразировать свои мысли. — Мы трахаемся, а ты ко мне до сих пор на «вы»? Интересно, Лэмптон.. – какой же он всё таки чёрт. Теперь грязно выражается и сам владелец дома. — Как бы вы предпочли, чтобы я вас называл, мистер Линч? Есть варианты? — Будет достаточно, если начнёшь обращаться на «ты». — Хорошо, Егор.. Линч хмыкает. А Генри умён. Знает, что парня зовут по фамилии лишь самые близкие люди, вроде Джона или Лили. Пока что у мужчины есть право лишь обращаться по имени. Пока не заслужил большего... Пока что.. Сероглазый уже не может держать себя в руках. В комнате раздаётся звонкий шлепок, из-за того, что он ударил брюнета по его аппетитной заднице, в ответ получив довольно громкий вскрик. Журналист тут же часто задышал и откинул голову назад, прикусывая нижнюю губы, чтобы снова не воскликнуть. Лэмптон удивлённо хмыкает и понимает, что попал совершенно верно. — Егор Линч так уязвим к этому? Интересно.. – теперь уже он передразнивает юношу, забирая искусные речи в свою пользу. — Нихрена, Лэмптон..– он выгибается в спине и пытается восстановить сбитое дыхание, — Ничего я не- И снова резкий вскрик. Всё таки уязвим. Очень уязвим. Стоны Егора для мужчины признаком того, что он двигается в правильное русло. Но как бы он не хотел наслаждаться этим, всё же возбуждение и желание взять всё прямо сейчас берет вверх. Ловкие пальцы одним движением развязывают ремешок, заставляя халату самому сползти по телу. В этой одежде Линч безусловно привлекателен, но, кажется, без неё он будет сейчас выглядеть ещё лучше. — Превосходный, – шепчет бизнесмен, откидывая халат куда-то в сторону и неотрывно разглядывая своего горячего любовника. И без того пунцовые щеки приобретают густой, красный оттенок. Заметив смущение парня, Генри ухмыляется и приступает к чужим боксерам. — Мне за всю жизнь делали комплиментов в разы меньше, чем ты за десять минут.. Что же ты за человек, Лэмптон? — Мне жаль, что такому прекрасному парню доставалось мало приятных слов. Ты достоин самых больших и преданных баллад, дорогой. Линч расплывается в глупой улыбке и хихикает, чуть приподнимаясь, чтобы облегчить задание сероглазке. — Ты слишком потрясающий, Егор... От этих сладостных речей парень теряет голову и полностью отдаётся в крепкие руки Лэмптона, который явно знает, что надо делать. Боксёры также летят куда-то в сторону. — Я чувствую себя ужасно неловко. Тебя раздеть или сам справишься? – внезапно срывается с уст брюнета, что мгновенно смущается от своего же нескромного предложения. Мужчина ухмыляется и по возможности расслабляет своё тело, как бы намекая на то, что теперь настала очередь журналиста. Руки немного дрожат, но ловкие пальчики быстро справляются сначала с чёрной рубашкой, а затем и со всем остальным. — Молодец, – хвалит партнёра Генри, своими пальцами зарываясь в густые чёрные локоны, которые в этот момент особенно хочется трогать. Как на зло под рукой не наблюдается смазки. Лэмптон быстро проходится взглядом по комнате и примечает крем для рук с запахом персика на журнальном столике рядом. Он, дотянувшись до тюбика, выдавливает себе на руку розоватую смесь, встречаясь с каким-то погрустневшим взглядом возлюбленного. — Это был мой любимый крем.. Я его теперь нормально воспринимать не смогу. — Кажется, теперь это отныне мой самый любимый крем тоже. Как мы похожи, Егор, – он немного растирает крем в своих руках, — Не мог бы ты немного приподняться? Зеленоглазка приподнимается, чувствуя, как к его анальному отверстию подвели холодные пальцы. Он тут же напрягается и как-то мнётся, словно опасается чего-то. — Неужто сам Егор Линч боится? – произносит беловолосый парень, но тут же понимает, что к его любовнику нужен иной подход, — Ты можешь думать, что я самый бессердечный человек в твоей жизни, но я не причиню тебе боль. Как бы это иронично не звучало из моих уст прямо сейчас. Поэтому тебе стоит расслабиться. М-да, белобрысому Егор бы никогда в жизни бы не доверился, даже если бы на него навели курок. Что же делает с ним алкоголь? Правильно — то, о чём Линч будет с утра жалеть. И всё же парень расслабляется и выравнивает своё дыхание, как и посоветовал Генри. Плевать, будь что будет! Холодные подушечки пальцев дотрагиваются до ануса, а их владелец тихо спрашивает : — Готов? Юноша стремительно кивает, на этот раз точно приготовившись ко всему. Первый палец он вводит очень аккуратно и медленно, хотя больше всего на свете хочет сейчас грязно трахнуть журналиста прямо на этом кресле. Ладно, ради большего удовольствия потом можно пожертвовать двумя минутками сейчас. Такие необычные ощущения.. Тебе в то же время и неудобно, но и как-то приятно, словно так и должно быть. Линч выжидающе смотрит на мужчину, а он в ответ так же. Оба ждут, пока кто-то из них что-то скажет. В итоге черноволосый коротко кивает, мол, можно уже продолжать. Лэмптон вводит вторую фалангу, что вызывает уже больше эмоций. Третий — окончательный, совсем срывает башню обоим. Никто уже не в силах как-то сдерживать свои потаённые желания. Каждый показывает то, чего поистине хочет. Егор в нетерпении хнычет, откидывает голову назад и всем своим видом показывает, что немедленно хочет продолжения. А Генри, как на зло, решает довести партнёра до того, чтобы он умолял в него войти. Он подводит свой член к колечку мышц, но в последний момент скользит им в сторону и специально трётся меж бёдер, дразня и без того возбужденного до невозможности юношу. Линч двигает тазом и старается сам насадиться на член, но навыки мужчины гораздо превосходят неопытность возлюбленного. — Лэмптон, мать твою! – он уже весь плывёт, ну войди ты в него уже, белобрысый! — Я не слышу, дорогой. Ты что-то сказал? — Да пошёл ты! — Куда? — Далеко и надолго! Не заставляй меня унижаться перед тобой! — Ну же, Егор, я вижу, как ты этого хочешь. Хочешь прямо здесь и сейчас. Просто попроси меня и всё. — О чём попросить? — Трахнуть тебя на этом кресле. Просто попроси, тут нет ничего сложного, дорогой. — А-ах! – журналист был не на шутку зол, и с ним бы такие трюки не прокатили, будь бы он не настолько возбуждён, — Блять, Лэмптон, войди в меня, извращенец ты хуев! Вот он — чистый русский мат. Да, Генри Лэмптона очевидно такое заводит. — Молодчинка, – он расплывается в довольной ухмылке, словно хитрый кот после сытного обеда. Он двигается тазом вверх, за раз заходя практически на две четвёртые доли. Даже не учитывая, что сероглазый парень ещё не зашёл даже на половину, Линчу показалось, что его вот-вот разорвёт. Член не то, что длинный, так он ещё и толстый! Чёрт, и как такое вообще может быть всё вместе?! Он резко выгибается в пояснице, насаживаясь ещё глубже. Парень болезненно вскрикивает, извиваясь, словно змея. Из уголков глаз прыскают слёзы, а сам брюнет пальцами вцепляется в крепкие плечи партнёра, словно ухватываясь за спасительную соломинку. Глазки закатываются, плечи дрожат, а губы то сжимаются в тонкую полоску, то приоткрываются от незнания как себя вести. Генри поглаживает любовника по его прекрасным волосам, по спине, по бёдрам, стараясь отвлечь от тупой боли. — Ты молодец, Егор. Потерпи немного, скоро всё пройдёт. Ты только потерпи, дорогой, – шепчет мужчина, и это действительно помогает. Кто бы мог подумать, что Лэмптон так заботится о комфорте партнёра? Или это лично к Линчу такое особенное отношение? Аналогичная ситуация и с самим журналистом : кто бы вообще мог знать, что парень, который буквально пару минут назад был готов на всё, лишь бы прекратить свою боль, сам спустя некоторое время начнёт насаживаться на член? Понятно было одно — парни открылись друг другу. Белобрысый с удивлением наблюдал, как Егор берёт инициативу на себя и уже сам начинает двигаться навстречу, грубо говоря, уже начиная скакать на нём. Мужчине это, конечно, понравилось, но всё же он хотел сам взять эту работу на себя. — Какой же ты ненасытный, Егор, – он берёт парня за бёдра и, прижимая к себе ещё ближе, начинает уже сам двигаться внутри него. Думаю, если бы сравнили огонь в камине и пламя между этими двумя, то второй вариант оказался бы более горячим... Много ли прошло времени, мало ли, но парни за эти двадцать минут успели попробовать во всех точках этой просторной гостинной комнаты : сначала на левом кресле, а потом на правом, далее около камина, а потом прямо на подоконнике, прижимаясь к окну и не удосуживаясь на счёт своей скрытности, а под конец решили закончить на белом махровом ковре. Лэмптон толкнул парня так, что тот упал на спину. Он обнажил свои белоснежные клыки, встречаясь с затуманенным, но желающим взглядом. Он хотел журналиста везде, а главное грубо. Эту страсть внезапно прервал предательский телефонный звонок. Повернув свою голову в сторону звука, паренёк увидел около себя свой айфон и перевёл взгляд на его дисплей. На экране красовался номер и сам звонящий — “Джонни„. Генри внезапно замер и взглянул на своего партнёра выжидающе, думая, возьмёт ли он сейчас трубку. Ещё пару секунд любовники многозначительно переглядывались, и в итоге Линч отбросил в сторону мешающее устройство, чем заслужил благодарный взгляд со стороны мужчины. Белобрысый подполз к Егору и раздвинул его ножки, оказываясь между ними. Он наклонился к левому бедру и, не отводя глаз от юноши, укусил его, после этого проводя своим обжигающим языком по красному следу укуса. Кажется, они совершенно не устали и ещё полны сил, чтобы испробовать новые места и различные позы. Ну, по крайней мере Генри Лэмптон точно, ведь заканчивать всё на такой ноте было бы преступлением. 0:01. Прозвучали долгожданные куранты, но возлюбленные этого не знали, ведь даже не включили телевизор. Хотя, думаю, их сейчас не волновали эти глупые стрелки, ведь, как все знают, «влюблённые часов не наблюдают». —... Блин, и чё этот трубку не берёт? – возмущённо воскликнул Джон, смотря на Дейла, что уже было в стельку пьян. — О-о, др-р-ружище-е, он наверняка уже сп-пит, – мужчина говорил, растягивая гласные и согласные звуки, чем выводил из себя владельца квартиры. — Да какой спит, Дейл!? Он в такое время даже в обычные дни не ложится, а сегодня же Новый год! Неужто обиделся на меня и трубку специально не берёт? Вот же обиженка, а! — Да ла-а-адно, не гор-рячись ты так. Может, с кем-то другим Новый год встр-реча-ает.. Планета ведь крутится не то-о-, ик, -лько вокруг тебя-я, Джон! А ведь сожитель истину глаголит. Наверняка сейчас с Лили и Лукасом встречает праздник, поэтому хватит уже волноваться так за своего приятеля... А если Эванс не может не волноваться? А если родственники друга так и не приехали, и он там совершенно один, сидит, грустит и пьёт небось ещё. Чёрт, надо к нему наведаться сегодня. А то мало ли что случилось!Воскресенье. 1 января. 09:20
Праздник вчера удался. Прошло торжество ещё веселее, чем задумывалось. Но в планах совершенно не было устроить плотские утехи вместе со своим заклятым врагом! Ну, это было небольшой импровизацией, поэтому ничего страшного нет.. наверное... На улице едва начали светить первые лучи солнца, как тут же пожаловали вот уж точно незванные гости! Парень медленно приоткрывает свой правый взгляд, думая, что ему послышалось, как в дверь кто-то постучал. Стук повторился, но уже настойчивее и громче. Он внезапно застонал, схватившись за свою голову. Вино по идее не такое крепкое, как другое спиртное, но плохо после него как от водки. Голова трещала так, словно бы в неё всю ночь били молотком. Журналист обессиленно огляделся вокруг и внезапно понял, что находится на ком-то очень тёплом. Он перевёл свой взгляд на лицо этой «подушки» и едва не закричал от отчаяния : он думал, что произошедшее было дурным сном, кошмаром, искушающим разум, но никак не мог поверить в то, что всё это происходило в реальности. Всё таки бурная ночь с Генри Лэмптоном вовсе не была во сне. Ну, хотя бы парень проснулся не на полу, а на кресле, поэтому и на том спасибо, как говорится. Егор медленно слез со своего любовника, стараясь не разбудить его. Как и оказалось, был он совершенно голым. Причём они оба были полностью обнажённые, что заставляло чувствовать себя паршиво, что аж хотелось провалиться под землю. По всей гостиной он собирал свою одежду : боксёры находились на камине, халатик висел на люстре, а тапочки были раскиданы по разным углам комнаты. Он напоследок кинул взгляд на спящего Генри и посеменил открывать дверь. Юноша надеялся, что это не телохранители бизнесмена, что пришли по душу брюнета. Как оказалось позже, лучше бы это были всё таки подчинённые... Даже не посмотрев в глазок, Линч распахнул дверь и обомлел : за дверью стояла пара, которую он ждал вчера. Ключевое слово — «вчера», но, чёрт возьми, не сегодня!! Не сейчас! — Сюрпри-и-из! – в один голос воскликнуло дуо, бодро и радостно улыбаясь. Среди них только Линч выглядел, как после жёсткой пьянки. Хотя, всё так и было, собственно. — Э-э-э... – единственное, что выдавил из себя всё ещё не пришедший в себя зеленоглазый, недоуменно таращась на утренних гостей. — Линч, ты что, всё ещё не проснулся? Хи-хи, неужто вчера ты и без нас умудрился повеселиться? – девушка попала в самое яблочко. — Милый халатик, – Джон прошёлся взглядом со стройных ног до оголённого плеча, на котором красовалось нечто красное, даже бордовое. Внезапно его глаза округлились, а брови поползли к переносице. На его лице застыло непонимание, но ничего из себя он выдавить не мог. Кажется, его приятель действительно повеселился вчера на всю катушку... Лили, к счастью, этого не заметила и как прежде радостно улыбалась. А Линч не мог так улыбаться, ведь гости прибыли совершенно не вовремя! В гостиной лежит его голый враг, а по периметру комнаты раскиданы одежда и многое другое, что было скинуто на пол из-за слишком страстных любовников. И как это им объяснить?! — Надеюсь, тебе вчера не было грустно? – сестра хихикнула и вновь расплылась в добродушной улыбке. — Не переживайте, миссис Лили, ваш брат точно не скучал этой ночью, – пришедшая парочка внезапно вздрогнула, ведь они точно не ожидали, что дома будет не только их одиночка. Рядом с ними вмиг оказался уже одетый и бодрый Лэмптон, что произвёл огромный фурор на всех троих. Линч чуть опустил голову, заливаясь густой краской и прокручивая в голове то, как его мучительно медленно будет убивать Джон. Возможно и Лили тоже... Мужчина галантно улыбнулся и, взяв ладонь удивлённой девушки тыльной стороной к себе, оставил на ней свой невесомый поцелуй, исподлобья посмотрев на сестру его любовничка. — Для меня огромная честь познакомится с сестрой Егора Линча, – он вновь улыбнулся своей фирменной ухмылкой и наконец-то отпустил чужую руку. Генри одной рукой скользнул по талии своего партнёра, а другой одним движением поднял спущенный край шёлкового халатика, чтобы писатель не пялился на многочисленные следы от вчерашней, точнее уже и сегодняшней ночи. Взгляд Эванса стал ещё ошарашеннее. Он практически не моргал и таращился то на своего друга, то на своего недруга. — Доброго утра, мистер Джон, – белобрысый специально выводил того из себя, ведь знал, что ему ничего на данный момент не будет. — Ты... К-какого ты-! – шатен готов был уже начинать кричать, как тут из транса вышел владелец дома и взял ситуацию в свои руки. — А-эм.. Думаю, что мистеру Генри уже пора-а! – он подхватил мужчину под локоть и быстренько поволок к выходу, чтобы эти двое не смогли оклематься. — Мистер Генри? Ночью ты был более благосклонен ко мне, Егор. Эта фраза окончательно вывела брюнета из себя. Он взглянул на нарушителя его спокойствия и нервов с таким гневом, каким ещё не смотрел ни на одно живое существо. Причём вышел из себя не только он, но ещё и Джон впридачу. Он уже весь кипел от всего негативного спектра чувств и был готов убить сероглазого, но ничего не мог сказать. В горле застряли все слова, как, наверное, и у Лили-лапушки тоже. После последней фразы белобрысого хотели убить оба парня. Линч ничего не придумал, как начать быстрее одевать своего возлюбленного. Он молниеносно надел на того его пальто и начал уже завязывать шарф, как его настрой вновь прервал этот искуситель. — Сначала раздеваешь меня, потом одеваешь. Интересный ты, Егор. И если бы Лэмптон произнёс это хотя бы тихо, так, чтобы услышал только хозяин особняка! Но нет, он специально сказал это погромче, чтобы слышали все. Причём говорил он это, глядя в глаза именно Эвансу, чтобы позлить того ещё больше. Он видел, как взгляд очкарика становится всё яростнее и злее, как руки его сжимаются в кулаки, и всё равно продолжал свой спектакль. Это стало последней каплей. Журналист распахнул дверь и силой вытолкал Генри, с громким хлопком захлопнув её. Он устало прислонился к двери, понимая, что сейчас ему придёт конец от Джона. Быть может, будет целый скандал. Целое скандалище, если сказать вернее. Парень очень медленно повернулся к ошарашенным гостям. На лице его читалась вина и кислая улыбка через силу. Он видел, как кипятится Джон, и какое у его сестры удивлённое, совершенно ничего не понимающее личико. Генри Лэмптон — самый настоящий предатель. Он оставил парня на произвол судьбы, зная, что ему не избежать скандала, и всё равно ушёл. Чёрт. Егор медленно улыбнулся, уже схватившись за ручку двери, чтобы, если что-то пойдёт не так, тут же выскочить вслед за своим новоиспечённым любовником : — С прошедшим, ребята...